- «Ну и вьюга на дворе, аж страшно! Но горят дровишки классно! И раз нас никто не ждёт, пусть метёт…»

- Рождество даже не через месяц! Прекрати петь эту песню! – крикнул Эдвард из гостиной.

Я вышла из спальни, где раскладывала чистое белье, которое только что вынула из сушилки, так как стирально-сушильная машина у Эдварда была прямо в квартире. И еще потому, что я, в любом случае, находилась здесь большую часть времени.

- Это не рождественская песня, – заявила я, уперев руки в боки. – Это снежная песня, а мы как раз посреди снежной бури, и на работу нам завтра не идти, так что… «Пусть метет, пусть метет, пусть метет!»

- Эй, – окликнул он. – Может, нам следует присоединиться к колядующим? Я видел листовку в лобби.

Я фыркнула.

- Ты? Ты? хочешь пойти колядовать от двери к двери?

- Может быть.

Мне пришлось сдержаться, чтобы не заржать.

- Ох, ты будешь великолепен!

- Думаешь? – спросил он, немного глуповато улыбнувшись. Не думаю, что кто-либо мог сказать ему, будто он мог бы быть хорошим певцом.

И на то была веская причина.

- О, дааа. Ты мог бы исполнить обе партии в дуэте царапающего ногтя и школьной доски, еще и денег за это с них взять… И не корчи мне рожи! Ты и сам знаешь, что певец из тебя никакой. Твое пение больше всего напоминает скрежет вилки по дну тефлоновой сковороды.

- Что ж, я пою так же хорошо, как ты танцуешь, – уколол он в ответ.

- Значит, из нас выйдет идеальный дуэт.

Он кивнул, усмехнувшись.

- Мы можем отправиться в тур. Люди могли бы приводить своих друзей на наше шоу, желая злостно подшутить. «Добро пожаловать на худшее в мире представление!»

- Это может сработать. Я имею в виду, они же провернули это с «Пляжем». [прим. переводчика: реалити-шоу «Пляж» американского канала MTV, оригинальное название «Jersey Shore»]

- Даже не знаю, можешь ли ты тягаться со Снуки, хотя… – протянул он, изображая жестами большие груди перед собой.

Я показала ему язык и направилась обратно в спальню, но не успела я сосчитать до десяти, как он настиг меня. Я вскрикнула, когда он обхватил меня за талию и бросил на кровать. Широко ухмыляясь, он немного отстранился, чтобы я смогла повернуться к нему лицом, и потерся носом о мой нос.

- Ты что-то хотел, Эдвард? – язвительно поинтересовалась я.

С самым скучающим из всех возможных выражений на лице, пожав плечами, он ответил:

- Неа.

- Вот и хорошо.

- Вот и хорошо.

Мы лежали вот так, в тишине – он на мне, а я под ним – несколько минут. Да, мы все еще играли в эти маленькие глупые игры, будто детишки на площадке, а не взрослые люди, строящие отношения. Но, думается мне, мы всегда будем такими. Это то, какими, я надеюсь, мы будем всегда.

- Хорошо, я сдаюсь, – произнес Эдвард.

- Ха! – практически прокричала я ему в лицо. – Ты такой слабак!

- Что ж, моя рука практически онемела, а она мне как бы еще нужна в том, что я хочу сделать, – объяснил он.

- О, умоляю, скажи, чего же ты хочешь, – ответила я, в то время как он перевернул нас так, что теперь я оказалась на нем сверху.

Он ухмыльнулся, стряхнув рукой, чтобы восстановить кровообращение, прежде чем опустил свою ладонь на мою спину.

- Я хочу заняться сексом на твоем свежем белье в прачечной.

Я затрепетала – отчасти из-за его слов, потому что, хоть они и были глупыми, но при этом, каким-то образом, показались мне сексуальными; но в основном от того, что он скользил при этом пальцами вверх и вниз по моей пояснице, каждый раз проникая под кромку белья.

- Не говори мне, что чистое белье тебя заводит, – сказала я ему.

- Ты, складывающая его в прачечной, заводишь меня.

- Серьезно?

- О, да, – ответил он, для убедительности кивнув головой.

- Почему?

Он вздохнул.

- Как я могу это объяснить? Это как… Представь, что ты встречаешь парня, и…

- Где в этом сценарии ты?

- А? – переспросил он, мило нахмурив брови в замешательстве. – Я прямо здесь.

- Ну, а зачем мне тогда представлять, будто я встречаюсь с каким-то левым парнем? Я встречаюсь с тем парнем, который прямо сейчас лежит подо мной.

Он закатил глаза.

- Не важно.

- Нет, пожалуйста, продолжай. Объясни, отчего же кондиционер для белья, прямое назначение которого – смягчать, имеет на тебя ровно противоположный эффект? – пошутила я, поерзав на нем.

Он издал стонущий смех или смеющийся стон. В любом случае, эти два звука неразрывно слились друг с другом, и я не смогла удержаться от мысли, что это идеально нам подходит. Никто из нас не был совершенен по отдельности, но можно сказать, что мы совершенны вместе. Я скользнула рукой вниз, перебирая между пальцами короткие волосы на его затылке, и нежно сжала его подбородок второй рукой.

Он выгнул бровь.

- Становишься сентиментальной со мной, Свон?

Я улыбнулась тому, что он знал меня так… настолько хорошо.

- Немного.

Он усмехнулся:

- Хочешь мне рассказать?

- Могу я просто показать?

Его улыбка становилась все шире, пока он перекатывал нас и подталкивал немного выше на кровати, одновременно умудрившись спустить наши штаны. Он опустился на колени прямо между моих ног и потянулся, чтобы расстегнуть мою рубашку.

- Я немного беспокоюсь относительно этого прогрессирующего фетиша прачечной, – сказала я, позволяя ему самому проделать всю работу по моему раздеванию, пока сама просто лежала.

Он ухмыльнулся.

- Что ты имеешь в виду под «прогрессирующим»?

- Эм… Помнишь те времена, когда ты довольно часто набрасывался на меня в своей прачечной, и мы занимались этим на стиральной машине? На работающей стиральной машине?

Он прекратил снимать с меня одежду – черт подери! – и скептически посмотрел на меня.

- Либо ты чертова лгунья, либо крайне глупа, если не понимаешь, насколько это было для твоей же пользы.

- Да, теперь, думая об этом, я понимаю, какую пользу смогла извлечь из этого, – на самом деле, я смогла извлечь очень даже хорошую пользу… два раза.

Он ухмыльнулся и стянул мои штаны, а затем и свои джинсы, разбросав стопки моего чистого белья по кровати и полу. Он опустился на меня, даря долгий поцелуй, и его язык ласкал мой рот самым сексуальным из способов, прежде чем Эдвард отстранился, чтобы дотянуться до своей тумбочки. Открыв ящик, он несколько секунд что-то искал в нем, прежде чем выругаться.

- Белла, у меня, черт подери, закончились презервативы, – заявил он мне.

Я сильно покраснела.

- Думаю, у меня должен быть один… э… экстренный в моем кошельке, – пролепетала я.

Он поднялся с кровати и подхватил кошелек с пола, присев на корточки, поэтому я смогла сесть и заглянуть в него.

Я очень, очень надеялась, что он не задумается над тем, почему я держу экстренный презерватив под рукой, но это же был Эдвард, а он не многое пропускает. Особенно, когда речь заходит обо мне.

- Итак… Экстренный презерватив, да? – спросил он, усмехнувшись и выгнув бровь. Я кивнула. – И как давно ты его хранишь? – я пожала плечами. – И как часто ты кладешь новый? – я покачала головой. – Ты собираешься вновь заговорить?

- Нет, пока ты развиваешь эту тему, – ответила я, открывая и закрывая отделения моего кошелька.

- Ну-ну, если при этом не обращать внимания на то, что ты сама только что её продолжила, – заметил он. Черт! – Так… а теперь серьезно. Ты носишь с собой экстренный презерватив…

- Только тогда, когда прыгаю в койку со своим лучшим другом на День Святого Валентина, – огрызнулась я.

Он ухмыльнулся, а затем нахмурился.

- Но мы не использовали презерватив той ночью.

- Знаю. Тогда я лучше следила за своей контрацепцией, поэтому нам и не нужно было… Это даже не я сделала. Элис положила его туда пару месяцев назад, в шутку. И, полагаю, я отчасти продолжала держать его там на случай… эээ… если нам с тобой когда-нибудь он понадобится. Ну… вдруг? Я, порой, действительно бываю недостаточно ответственна в вопросах моей контрацепции, поэтому… – я украдкой взглянула на него, и он усмехнулся.

Самодовольный засранец.

- Тебе следует знать, что я больше не буду издеваться над тобой по этому поводу. Никогда больше, – сказал он искренне.

- Не будешь?

- Ни за что. Если ты хочешь держать экстренный презерватив на случай необходимости заняться сексом со мной где-то в общественном месте, я не собираюсь препятствовать этому. На самом деле, я приложу все усилия, чтобы экстренный презерватив получил достойное применение, и я позабочусь о том, чтобы он всегда был на своем месте, – с гордостью объявил он.

Я лукаво ухмыльнулась ему.

- Как великодушно с твоей стороны, – я еще раз проверила кошелек. – Дерьмо, где же он… О, нет! О, нет-нет-нет… нет!

- Что такое?

- Не буду вдаваться в детали, потому как они включают в себя туалет в баре, Элис и Джаспера, но я больше чем уверена, что мой экстренный презерватив был использован. Кем-то помимо тебя.

- Черт, – сказал он. – Можем мы… хм, – он занервничал, почесав свой нос, а затем и потерев мочку уха. Эдвард, Эдвард Каллен, мой Эдвард не решался спросить меня о чем-то. Это было невероятно мило. – Может, мы могли бы сделать это без него?

Оу.

Вот черт. Потому как теперь, когда он произнес это вслух, я действительно, действительно хочу этого. Это не первый раз, когда мы занимаемся этим без презерватива, но в последний раз это было довольно давно.

- Э… хм, – смущенно начала я. – Я вроде как все еще не сходила за новым рецептом.

Он одарил меня таким взглядом, словно считал забывчивой идиоткой. Он был совершенно прав, я – идиотка, но я все же добавила:

- Эй, не смотри на меня так, хорошо? Ты уезжал, так что я просто отложила это, а затем случился этот шторм, и я совершенно забыла об этом.

- Неужели так сложно забрать свой рецепт? – криво усмехнувшись, спросил он.

Я скорчила рожу.

- Эта фармацевт осуждающе смотрит на меня каждый раз, как я прихожу. И её зовут Джуди. Она будто моя персональная Судья Джуди. [прим. переводчика: имеется в виду американское судебное реалити-шоу]

Он перекатился на бок и просто в упор смотрел на меня несколько секунд. Я знаю, что он был серьезен, потому как смотрел мне в лицо, а не на мою грудь.

- Ты точно уверена, что не сумасшедшая? – спросил он.

Я покачала головой.

- Я совершенно в этом не уверена. А ты как, не против встречаться с кем-то сумасшедшим?

- До тех пор пока это не криминальная невменяемость, ну ты знаешь, и если это именно ты – то да, не против.

- Это даже не психологическое. Это больше… диспозиционное сумасшествие.

- Так не бывает.

- Определенно бывает.

- Нет, не бывает.

- Как ты можешь быть в этом уверен, если это касается меня? – возмутилась я.

- Диспозиционное – даже слова-то такого нет, вот почему так не бывает.

Я скорчила рожу, как делала всегда, когда он был прав, но впервые Эдвард не усмехнулся самодовольно в ответ.

- Мы можем пойти и купить презервативы? – предложила я, пытаясь успокоить его. Он, казалось, был искренне расстроен. – В смысле… Это не то, чтобы очень вовремя, но…

- Мы посреди снежной бури, помнишь? – он откинулся на спину. – Сомневаюсь, что найдется хоть одна открытая аптека, даже если мы выберемся наружу.

- Ох, точно.

Мы провели в тишине несколько минут, а затем он произнес:

- Ну, просто замечательно! У нас наконец-то появилось время побыть друг с другом – никаких помех, никаких командировок, никаких надоедливых друзей, которые никогда не оставляют нас в покое… и никаких презервативов. Великолепно!

- Прости, – промямлила я, и его взгляд сразу смягчился. Он обнял меня и притянул ближе к себе.

Прижавшись губами к моему лбу, он пробормотал:

- Извини. Я не хотел показаться каким-то уродом.

- Я знаю, – тихо ответила я, все еще чувствуя себя отвратительно, пока меня вдруг не осенило. – Но, эй! Мы могли бы…

Он отстранился и заглянул мне в глаза.

- Мы могли бы?..

- Мы могли бы сделать все аналогично, кроме…

- Аналогично, кроме?.. – повторил он, вздернув бровь.

Я пожала плечами, поворачиваясь так, чтобы лечь поверх него.

- Ага… Ну, знаешь, как в старшей школе: «Не будь шлюхой, просто сделай все аналогично, кроме…»

Эдвард разразился смехом.

- Так вот как говорят девчонки? – недоверчиво спросил он.

Я вновь пожала плечами.

- Я имею в виду, это не очень-то хорошо…

- Это совсем не хорошо. Господи, я никогда не думал о том, как отвратительно все для девчонок в старшей школе!

- Аха, что ж, ну это совсем другая тема для разговора, – ответила я, приподнимаясь на нем так, как, я знаю, ему нравилось, чтобы привлечь его внимание к более важному вопросу о том, что было в наших руках. Или, скорее, к вопросу о том, чего бы я хотела в своих руках. – Итак…

И вдруг его улыбка стала дьявольской, и будто бы даже в комнате стало жарче.

- Аналогично, кроме, да? – он провел руками вверх и вниз по моей спине.

- Уверена, мы можем много чего придумать.

- Аналогично, кроме… – повторил он, произнося это немного странно.

- Ну да, аналогично, кроме, – повторила я.

- Анало… гично… – сказал он.

Я нахмурилась. Я что, должна подробно объяснить ему смысл этого?

- Аналог… сексу.

- Анало-секс, – повторил он. Он слегка ухмыльнулся, и теперь я окончательно запуталась. Что он задумал?

- Да, – ответила я. – Я так и сказала. Аналогично сексу.

- Я сказал не так, – многозначно ответил он.

- Тогда о чем ты говоришь? – спросила я.

- Анало-секс, – он продолжил гладить вверх и вниз по моей спине, каждый раз опускаясь все ниже и ниже, отвлекая меня наилучшим из способов.

- Да, именно, анало… – и неожиданно его руки сжали мою задницу, и до меня дошло, о чем он твердил. – Оу… анало-секс.

Он пристально наблюдал за мной, и я знала, что он, конечно же, будет не против сделать это – совсем не против – но он сказал это больше для того, чтобы выяснить мою реакцию.

И я не собиралась его разочаровывать.

- О Мой Бог! – заорала я, вскакивая с кровати.

- Белла…

- Так это, это… Это то, о чем ты думал?

- Ну… немного, – признался он.

- Давно?

- Что?

- Как давно? – как давно он задумывался об этом? Хотел ли он этого только потому, что устал от скучного, старого, нормально секса? Не то, чтобы секс между нами был когда-либо скучным… И вдруг ужасающая мысль пришла мне в голову: что, если он не был скучным только для меня? Что, если его совершенно достал регулярный секс? – В течение всего этого разговора? В течение всего времени, что мы встречаемся? – мой голос был похож на чайник, что вот-вот вскипит.

- Белла, все не так.

- Как давно, Эдвард?

Он пожал плечами.

- Не знаю. Отчасти мне было любопытно это с тех пор, как Гарретт сделал это в колледже и рассказал мне, что это был лучший секс, который у него когда-либо был, – и быстро добавил: – Не говори Кейт, что он так сказал. Он сказал, что с Кейт в общем и целом лучше, но как единственный опыт – был лучшим тот.

Я закатила глаза.

- Все мужики бывают настоящими задницами. Даже ты и Гарретт.

- Что ж, я не знаю обо всех мужиках, бывавших задницами, но они уверены…

- Ты делал это раньше? – перебила его я.

- Нет, никогда, – ответил он. – Я не… Послушай, Белла, я действительно не хотел, чтобы ты сходила с ума…

- Я не схожу с ума! – почти заорала я, доказывая, что я окончательно и безоговорочно вне себя. Затем, куда более робко, чем обычно, я добавила: – Я просто не знала, что это то, чего бы ты хотел…

Он фыркнул:

- Белла, думаю, практически каждый парень хочет этого.

Я села.

- Ох.

Он сел рядом, а затем потянулся, обнял меня за талию и прижал к себе.

- Расслабься, – сказал он мне. – Мы не обязаны заниматься этим.

- Чертовски точно не обязаны заниматься этим! – ответила я возмущенно, и он рассмеялся.

- Что ж, приятно видеть, что ты снова стала самой собой, детка.

Я раздраженно фыркнула, а затем прижалась к нему теснее.

- Я просто… В смысле, это проблема… Это не отразится негативно на мне?

- Знаешь, да, отразится, – ответил он, медленно кивая. – Ты и я встречаемся… месяцев восемь. И, знаешь, я преследую тебя как озабоченный. Ну, и еще, ко всему прочему, ты мой лучший друг, и я безумно влюблен в тебя, и у нас восхитительный секс. Но я определенно собираюсь порвать с тобой из-за того, чего даже никогда не делал.

- Что ж, когда ты так говоришь… – сказала я, скрестив руки на груди.

- Это действительно не важно, правда,– сказал он. И как только я открыла рот, чтобы возразить, он продолжил: – И не забивай этим свою голову. Зная тебя, ты начнешь сходить с ума, думая теперь, что лишаешь меня того, что я хочу сделать, или что-нибудь в таком роде.

Я сузила глаза, взглянув на него.

- Ненавижу то, как хорошо ты меня знаешь.

- Что ж, ты сумасшедшая, но в предсказуемых рамках.

- Осторожнее, – заявила я ему, указав на него пальцем. – Тебе лучше сейчас контролировать себя, пока не нарвался на неприятности.

Он рассмеялся.

- Тот факт, что ты говоришь об этом, может действительно все испортить.

Я молчала некоторое время, обдумывая то, что сказала. Я имею в виду, я знаю, почему парни хотят делать это. Но это просто так… вульгарно. В смысле, почему кому-то вообще хотеть связывать удовольствие с той частью тела, которую иногда называют – лишь самые зрелые из людей, конечно – пукалой?

- Анальный секс это противно! – вырвалось из меня, и Эдвард взорвался смехом. – Я просто… не понимаю этого! – воскликнула я, и Эдвард упал от смеха на кровать.

- Ну, – сумел произнести он, когда выровнял дыхание, – и чего же ты не понимаешь? В смысле, мне действительно нужно объяснить, каково это парню заниматься с тобой сексом?

- Нет…

- Потому как я точно собираюсь это сделать. А лучше продемонстрировать, – сказал он, нависая надо мной. Он целовал мою шею, пока я извивалась и визжала от щекотки. – Ммм… Кондиционер для белья, ммм… – промычал он мне в шею, щекоча.

- Так я и знала. Кондиционер для белья заводит тебя. Ты такой сексуальный извращенец!

- Как насчет… – он поцеловал меня, – перейти к делу… – еще поцелуй, – …и ты попрыгаешь на мне… – еще один поцелуй, – чтобы позже мы могли поприжиматься.

Я уперлась руками в его плечи, чтобы заглянуть ему в лицо.

- Ты только что действительно сказал это?

Он передернул бровями.

- Я невероятно гениален и сексуален, не так ли?

- Что ж, у тебя есть невероятная часть внизу. Но мы не можем заняться сексом, ты, идиот. Это то, из-за чего мы вообще начали этот разговор, – я скривилась под ним, но затем притянула его к себе так, чтобы мы снова могли поцеловаться. Я скользнула рукой по его заднице, притягивая его бедра к себе, и он ответил, толкаясь мне навстречу. Он отстранился, чтобы стянуть мою рубашку, и как только покончил с этим, поцеловал так сладко, что мое сердце пропустило удар.

- Итак, – сказал он. – Аналогично сексу?

То, как он произнес это, его низкий и хриплый голос, невероятно возбудило меня. Все в нем распаляло меня, но этот голодный, пылающий взгляд и тяжесть его веса на мне сделали мои ощущения еще сильнее, захватывая меня полностью.

Думаю, я потерялась в своих мыслях, потому что он переспросил:

- Аналогично сексу?

Я перевернула нас так, чтобы вновь оказаться сверху, и еще больше чистого белья разлетелось вокруг, когда я начала расстегивать его рубашку, целуя каждый доступный мне миллиметр его кожи. Когда с его рубашкой было покончено, я вновь легла поверх него и ответила:

- Да. Аналогично сексу.

Он приподнялся и поцеловал меня, но я надавила ему на плечи, удерживая на спине. Я пристально посмотрела в его глаза и очень серьезно сказала:

- И на будущее: аналогично сексу, но не анальный секс.

Я смеюсь, как сумасшедший, в то время как ты продолжаешь покрывать поцелуями мою грудь, но уже совершенно иной звук вырывается из моего горла, когда ты нежно тянешь мой сосок, зажав его между зубов.

Секс с тобой может быть таким разным, но всегда восхитительным; сегодня это скорее игра, разве что мы не за столом. И это я двигаюсь под тобой – твои ноги, согнутые в коленях, по обе стороны от моих бедер – проверяя, как далеко мы можем зайти, если я останусь именно здесь и буду двигаться именно так. Это забег прямо к краю, где гравитация, время и причины, кажется, не имеют никакого значения, а все, что имеет значение, – это чувствовать тебя надо мною… а затем мы должны остановиться. Но я знаю все о самых чувствительных точках на твоем теле, и я знаю, как правильно на них нажать своими руками, пальцами, губами и языком. Отдавать, получать, сочетать и сопоставлять – есть так много способов, которые мы можем отыскать, чтобы компенсировать все то, чем мы не можем заняться сейчас.

Мы нашли много способов.

И это фантастический момент, когда ты приподнимаешься, опираясь на локти, и смотришь на то, что я делаю с тобой. Как только ты кончила, я поднимаю взгляд на тебя. Твои глаза еще закрыты, а губы приоткрыты, и я хотел бы, чтобы в моей голове была камера, потому что я хочу запечатлеть тебя именно такой, но уже в следующее мгновение понимаю, что мне это не нужно.

Ты уже моя.

Мы лежим, восстанавливая наше дыхание, и я наблюдаю за тобой. У тебя на лице эта глупая, сонная улыбка, и ты снова начинаешь тихо напевать «Let It Snow».

- Что происходит в твоей голове? – спрашиваю я. Ты нежно улыбаешься – я обожаю твою улыбку – и не важно, произнесешь ты это или нет, но я вижу в твоих глазах, как сильно ты меня любишь. Ты всегда была великолепна, но прямо сейчас я вижу самую прекрасную девушку в мире.

- У меня есть идея… – медленно начинаешь ты.

- Да? И какая же?

- Что если, вместо того, чтобы складывать все эти вещи, а затем снова их раскладывать у себя в квартире, я могла бы просто… эмм... разложить их здесь. В шкафу… – ты все еще лежишь на спине, но продолжаешь искоса наблюдать за мной, чтобы оценить мою реакцию.

- В моем шкафу? – спросил я, изо всех сил стараясь не улыбаться. Не знаю, научишься ли ты когда-нибудь вести себя как нормальный человек, когда речь заходит об отношениях? Хотя я и сам не знаю, хочу ли этого. Ты мне нравишься именно такой – со всей твоей любовью сочетать что-то невероятно нежное и по-настоящему безумное.

- Эм... Ага, – ты ерзаешь, и теперь я действительно хочу рассмеяться. Как ты можешь так нервничать? Как ты можешь подумать, что я когда-нибудь скажу тебе нет?

И это лишь провоцирует меня подразнить тебя еще больше.

- Даже не знаю, – говорю я, вздыхая. – Мне действительно нравится мой шкаф таким, какой он есть. Я думал о том, чтобы разложить в нем все по цветам.

Ты прищуриваешься.

- Ты такая задница! Переложи свои шмотки, я перевожу свои вещи в твой шкаф. И покончим с этим.

Я фыркаю и говорю:

- Так точно, мэм, – я салютую тебе: я был так глуп, притворяясь, что не знаю, кто носит брюки в наших отношениях. И кто решает в чьем шкафу им висеть, если на то пошло. – Хотя я больше чем уверен, что это все лишь потому, что ты просто хочешь избежать необходимости снова раскладывать чистое белье.

Ты пожимаешь плечами:

- Не совсем.

- Не знаю, могу ли я верить тебе, – дразню я. – Ты забыла, что я знаю о том, насколько ты ленива? Я видел, как ты кусаешь хлеб, затем сыр, а следом кладешь в рот ломтик индейки, только чтобы не делать настоящий сэндвич.

- Это было лишь раз! – восклицаешь ты.

- Если бы мы не высмеяли тебя тогда, ты, вероятно, делала бы так до сих пор.

- Я не настолько ленива, – я фыркаю. – Да-да! – ты, снова прищурившись, смотришь на меня. – Я докажу тебе, что я не такая. Вот увидишь!

И спустя пару недель, вернувшись из командировки, я вижу.

Когда мы только начали встречаться, я пошутил, что если мы когда-нибудь решим съехаться, тебе, по крайней мере, нужно предупредить меня, прежде чем я однажды зайду в дом и найду все твои вещи у себя в квартире.

Ты не предупредила.

Я совсем не против. Как я и сказал: ты, как никто, умеешь сочетать нежность и безумие так, что не можешь сказать мне, где начинается одно и заканчивается другое. Я бы и не хотел ничего другого.