Пять минут спустя я бросил немного денег на стол, и мы направились обратно в наш дом. Холодный Кембриджский воздух очень быстро развеял лёгкий алкогольный туман, в котором я находился. Когда Белла обхватила себя руками и задрожала, я накинул свой пиджак ей на плечи.

− Благодарю, но тебе не обязательно делать это, − проговорила она, удерживая лацканы пиджака у своей груди. Её щёчки раскраснелись, а ночной воздух слегка растрепал волосы. Она выглядела…совершенно.

− Не переживай об этом, мы почти дома, − осторожно положив руку на её поясницу, проговорил я.

Я почувствовал, как она напряглась, хотя не сказала и не сделала ничего в знак протеста.

«Ты по-настоящему должна привыкнуть к моим прикосновениям».

Я почти засмеялся про себя, но остановился, прежде чем вызвать у Беллы подозрение пристального наблюдения за ней. Кстати, это напомнило о том, что я собственно должен был обсудить её твиты, и то, что прочитал некоторые из них. Хорошо, я прочитал больше, чем некоторые. Я прочитал все. На самом деле, каждый раз, когда я заходил в Твиттер, я проверял её сообщения. Кажется, она говорила приятные вещи обо мне, когда была пьяна. Ну, во всяком случае, признаётся, что неравнодушна ко мне, но на трезвую голову её мнение куда менее благоприятно. Наверное, было не время для обсуждения данной темы, но я пообещал себе, что упомяну при ней об этом.

− Мм…у тебя или у меня? – спросила она с неуместным смехом, когда мы вошли в маленький холл нашего дома.

− У меня кровать королевских размеров, − сказал я, потянув за рукава пиджака, лежавшего на её плечах. Её тело навалилось на меня, и я сжал её в объятиях, переплетая пальцы за спиной.

− Хмм, значит… пожалуй, я смогу спать на два-три фута подальше от тебя? Мне нравится эта идея. Ты чуть ли не задушил меня недавно, когда заснул на мне, на моём собственном диване, − пожаловалась она, сморщив носик.

− Неужели ты думаешь, что я намереваюсь спать, когда буду на тебе сегодня ночью? – пошутил я и, взяв её за руку, повёл по лестнице в свою квартиру.

− Опять ты за своё, Каллен? – вздохнула она, закатывая глаза.

− А что я должен был сказать? Что несомненно справлюсь за три минуты и захраплю беспробудно сразу после этого? Какой из меня "учитель” в таком случае? – дразнился я, оборачивая её руку вокруг своей талии.

− Не очень хороший, я полагаю, − проговорила она, с нервным смешком.

− Ну же, давай поднимемся наверх. Я покажу тебе себя, но только после тебя, − прошептал я в её ухо. Я почувствовал, как её рука покрылась мурашками при звуке моих слов.

Я ощущал себя полным противоречий, хотя и не показывал этого. Я очень сильно желал Беллу, но при этом не хотел воспользоваться. И если бы я всецело прочувствовал это только с ней, то возможно это не висело бы тяжёлым грузом на моей совести. Она настолько прекрасна настоящим, искренним образом и внутри и снаружи, в отличие от любой другой женщины, которую я встречал. Я не хотел, чтобы она превратилась в озлобленную и разбитую женщину. Даже я не такой мудак.

«Пожалуй, я проведу с ней несколько встреч, пока она не почувствует уверенность в своей сексуальности, выпустив наружу скрытую в ней искусительницу, и затем я смогу мягко отдалиться. Я могу сделать это. Наверное».

− Сюда, − проговорил я, проводя её по коридору к спальне, – просто присядь на край кровати. Позволь мне позаботиться об остальном, − добавил я, слегка целуя её руку, пока она усаживалась.

− Я, э-э… хорошо…. Просто, ты понимаешь… − запиналась она.

− Нервничаешь?

− Да, − поспешно ответила она.

− Уверяю тебя. Это нормально. Мы не обязаны ничего делать. Ты можешь пойти домой и вернуться, когда почувствуешь себя более подготовленной. Всё зависит от тебя, − предложил я, надеясь успокоить её нервозность.

− Нет, давай покончим с этим, − серьёзно сказала она.

− Покончим с этим? Нет, нет. Не думаю, что ты получишь это, кареглазка, − произнёс я, садясь на кровать рядом.

− Что ты имеешь в виду?

− Это не то, с чем ты просто ”покончишь”. По крайней мере, не тогда, когда ты со мной, ухмыляясь, проговорил я. Ты сделаешь это, потому что будешь желать настолько отчаянно, что не сможешь думать ни о чём другом.

Взяв её за руку, я начал выписывать круги на её ладони кончиками пальцев.

− Расслабься, кареглазка. Это не тест или соревнование. Я заинтересован только в том, чтобы дать тебе то, что ты хочешь, ладно? – заверил я мягким голосом.

− Ладно, − прошептала она в ответ.

− Хорошо. Закрой глаза на минуту и сделай несколько глубоких вдохов. Сконцентрируйся на медленном дыхании, и просто отпусти себя. Если я сделаю что-то, что тебе не нравится, останови меня, − спокойно наставлял я.

«Другие никогда не говорили мне остановиться. На самом деле, они говорили мне никогда не останавливаться».

Я наблюдал, как она глубоко вздохнула, и её тело немного ослабло. Всё ещё используя кончики пальцев, я нежно ласкал внутреннюю сторону её руки − от запястья до локтя – очень медленно, вверх и вниз. Увидев, как маленькая улыбка озарила её лицо, я понял, что она успокоилась.

− Видишь, кареглазка? Иногда даже малейшее прикосновение может вызвать очень сильную реакцию. Понемногу можно пройти длинный путь, − пробормотал я.  

Она промурлыкала в ответ, а её улыбка становилась всё больше, поэтому я решил зайти чуть-чуть дальше. Подняв её руку к своим губам, я прижался ртом к центру ладони и легонько поцеловал. Она испустила самый мелодичный, самый красивый вздох.

«Правильно. Ты можешь открыться мне».

Я осторожно поцеловал внутреннюю сторону её запястья, позволив губам задержаться на пульсе всего несколько секунд. Далее я целовал долго, медленно и томно, проходя губами путь до сгиба локтя и обратно.

Я уселся за её спиной, помещая  свои ноги по обе стороны от неё. Круговыми движениями пальцев я очень нежно потирал её шею.

− Просто позволь своей голове упасть вперёд, потом медленно покачай из стороны в сторону. Пусть натянутые мышцы немножко расслабятся, − говорил я безмятежным, успокаивающим голосом.

Большими пальцами я нажал на напряжённую шею чуть сильнее, и в то же время ощутил, как замедлилось её дыхание, и её поза стала более непринуждённой. Она покачала головой и несколько раз вздохнула.

Когда она подняла руку и откинула волосы с затылка, я понял, что она готова на большее. Не спеша я приблизил губы к её обнажённой шее, но не прикасался. Я просто хотел, чтобы она почувствовала моё дыхание. Когда лёгкая дрожь прошла через её тело, я заскользил губами по коже так невесомо, как только мог. Она урчала для меня, и я подумал, что у меня появился новый любимый звук.

Постепенно я позволял своим губам задерживаться на её шее всё дольше, оставляя длительные поцелуи. Мои руки переместились, чтобы массажировать её плечи и предплечья. Очень медленно и осторожно я оттянул ткань её платья для того, чтобы ключицы открылись мне. Я потёрся о них подбородком очень нежно, только для того, чтобы она ощутила различные текстуры на своей коже. От моего лёгкого щекотания её спина выгнулась дугой, а дыхание сбилось на короткие, маленькие всплески. Я смахивал поцелуями мурашки на её коже, уделяя особое внимание углублениям над ключицами.

Она дотянулась до моих рук, переплела свои пальцы с моими,  обернув наши руки вокруг своей талии. Я был готов держать свои руки там столько, сколько она захочет. Собственно, я не собирался двигать ими, пока она сама не начала бы перемещать их по своему телу.

Я продолжал целовать нежнейшую, шелковистую кожу вдоль шеи и вниз к плечам. Ее дыхание стало тяжелее, а тело всё больше и больше склонялось ко мне.

«Настало время поговорить с ней, сказать больше, дать знать, что лишь она − единственная в моих мыслях».

− Кареглазка, − прошептал я ей на ушко, касаясь губами,  − твоя кожа, то, как она ощущается, какова она на вкус…такая приятная, сладкая. Точно такая же, как и вся ты.

Обычно я говорил то, что приходило на ум, или то, что по моему мнению хотела бы  услышать женщина, с которой я находился. Но в этот момент… я на самом деле это подразумевал. Её кожа и вообще она вся − реально самая приятная и сладкая для меня.

− Эдвард, − произнесла она с лёгким придыханием. Двигая моими руками, она остановилась на своих ногах. Удерживая руки поверх моих, она обхватила свои мягкие бёдра, задирая выше и выше подол платья. Её кожа была такая нежная, такая податливая под моими ладонями.

− Настолько превосходная на ощупь, Белла. Я хочу прикоснуться к твоему красивому личику, можно? – шептал я.

Она медленно кивнула.  Вместо того чтобы просто поднять руку, я провёл ею вдоль её тела. Сначала по бедру к верхней его части, к талии…и потом…моя кареглазая Белла раскрылась как цветок. Выгнув спину, она переместила свои руки так, что они оказались на моей талии. Она открылась для меня, чтобы я прикоснулся к её груди. И поэтому я позволил своей руке слегка задеть линию её груди – лишь кончиком  среднего пальца осторожно приласкал выпуклость её соска, а затем рукой проложил путь к шее и, наконец, к лицу. Я пригладил челюсть тыльной стороной пальцев, провёл рукой по щёчке и нежно обхватил её  подбородок.

− Я хотел бы сейчас поцеловать тебя, Белла. Могу ли я? – попросил я.

− Да, − ответила она.

Повернув её лицо в сторону, я  наклонился к ней и очень мягко поцеловал пухлые губки. Я не мог удержаться и испустил непродолжительный стон, прежде чем успел забеспокоиться, что возможно испугал её, но она простонала в ответ.

«Охуеть».

Я потирал её плечи, двигая руками вверх и вниз.

− Эдвард, пожалуйста, − слабо прошептала она.

− Всё, что пожелаешь, Белла. Ты не должна использовать слова, можешь просто показать мне, − проговорил я, пытаясь успокоить и помочь преодолеть застенчивость.

Взяв мои руки, она медленно переместила их с плеч к верхней части груди и вниз, остановившись на сиськах. Я просто удерживал их неподвижно и ждал. Когда она начала извиваться всем телом напротив мох рук, я понял, что она готова двигаться дальше, поэтому неторопливо начал кружить ладонями по груди, позволив большим пальцам несколько раз задеть соски.

Мои поцелуи в шею и плечи становились всё более интенсивными, по мере того, как я беспрепятственно сжимал и лизал её, наслаждаясь ощущениями  настолько, насколько я мог, не обращая внимания на собственное возбуждение. Мой пах горел от желания, и я старался изо всех сил игнорировать эрекцию, несмотря на то, что поцелуи и прикосновения к ней сводили с ума.

Вместо этого я сосредоточил всё своё внимание на степени её возбуждения. Я прислушивался к её стонам и вздохам, которые становились более громкими и хриплыми, а её тело стало двигаться напротив моего ритмичнее и с большей настойчивостью. Я наблюдал за её лицом, и выражение на нём становилось более расслабленным и похотливым: лоб расслабился, губы немного обветрились и язычок высовывался, чтобы облизать их. На вкус я почувствовал легкую солоноватость пота на её затылке. Наконец я ощутил, что аромат её тела стал более густым, мускусным.

Когда она начала тянуть воротник платья и задирать подол, пришло время избавить её от одежды. Очень осторожно я потянул вниз за молнию на её спине и ладонью приласкал лопатку. Она изогнулась таким образом, что ткань платья соскользнула вниз к талии. Прижавшись щекой к голому плечику, я любовался видом розовато-фиолетового бюстгальтера на сливочной коже.

− Ммм, шоколад и малина. Обожаю их сочетание – сладкий и тёрпкий, − подразнил я.

Скользнув пальцами под лямки лифчика, я зацепил их и начал медленно опускать вниз по руке, наблюдая, как блестящая ткань покидает её кожу, обнажая идеально округлую, дерзкую грудь.

− Ты слишком прелестна, чтобы оставаться прикрытой, каждая часть тебя нуждается в солнечном свете, подобно цветочку, которым ты являешься, − прошептал я.

Её глаза открылись, и она повернулась ко мне лицом.

− Ты… на самом деле так думаешь? – спросила она. Её глаза заглядывали в мои, выискивая хоть каплю истины, которую могли найти.

− Я говорил тебе раньше, кареглазка, я никогда не лгу, − сказал я. После чего сгрёб её в охапку и уложил на кучу подушек позади неё.

Наполовину раздетая и крайне возбуждённая, она выглядела совсем как маленькая коварная соблазнительница. И я знал, что она могла бы в неё превратиться.

Я лежал на боку рядом и целовал её сладкие губы. Вскоре её пальчики нашли пуговицы моей рубашки, пока я ослаблял и снимал галстук. Она проводила ладонями по моей груди и животу и рассеивала крошечные поцелуи по моей шее. Её исследования на моём теле воспламенили подобно бочонку с порохом. Я вернул обратно её руки на свою талию.

− Белла, − начал я.

− Прости, я не буду дотрагиваться до тебя, если ты не хочешь.

Не удержавшись, я рассмеялся.

− Поверь мне….это не то, что я не хочу. Тебе не следует этого делать, потому что я должен контролировать себя, а это трудно делать, когда ты прикасаешься ко мне так, как сейчас, − произнёс я с робкой улыбкой, поглаживая её щёчку.

Мы снова целовались, более нетерпеливо на этот раз. Стянув с неё платье, я бросил его на пол. Я восхищался мягкими и гладкими изгибами её тела. Целуя и облизывая дорожку от ямки на шее вниз к пупку и обратно, я упёрся в ложбинку между её грудями. Мои губы бродили по правой груди, всё ещё покрытой тонким, прозрачным бюстгальтером. Я задел зубами сосок и внутренне улыбнулся, когда она выгнула спину и громко втянула воздух. Я облизывал и дразнил, пока она больше не смогла сдерживаться и поспешно расстегнула и сорвала свой лифчик, отбросив его на пол.

Пройдясь по ней взглядом, я улыбнулся. Видит Бог, я был с приличной долей женщин, но Белла…она − единственная в своём роде. Увидеть в ней сексуальное создание и интеллигентную, остроумную, независимую личность, которая милая и скромная – это сочетание качеств не свойственно ни одному другому человеку, с которым я когда-либо сталкивался. Я встречал красивых, очаровательных женщин, которых большинство мужчин желали бы носить на руках. И я был с теми женщинами. Я слушал, как они исповедуют свои тайны во время близости в моей постели. Тайна исчезает. Секрет больше не подпитывает ваше предвкушение. Соблазнение теряет свои чары над вами. Но Белла постоянно держала меня в тонусе. Она озадачивала, и я никогда не знал, чего от неё ожидать в следующее мгновение. Поэтому, лёжа там, я  сходил с ума от страсти, смотрел на неё, такую соблазнительную и всё же такую невинную,  но при этом  не забывал о том, что хотел сделать это правильно, сделать это по-другому, не только ради неё, но возможно и ради себя тоже.

− Я просто снова хочу тебе сказать, что ты отличаешься от тех женщин, с которыми я был. Ты очень мне нравишься.  Я знаю, что обязан тебе, и оказываю тебе услугу, но пожалуйста, не думай, что это всё бессмысленно для меня. Ты по-прежнему важна для меня, и я  действительно забочусь о тебе. Ты знаешь это, верно? – спросил я, отбрасывая прядь волос с её глаз.

− Я знаю, Эдвард. Спасибо за заботу и за то, что ты мой друг, − ласково ответила она.

И это всё, что мне нужно было услышать, прежде чем продолжить изучение её тела.