Белла

— Белла? Белла, проснись. Белла? Ты меня слышишь?

Мягкий женский голос пробивается сквозь моё сонное оцепенение, и я заставляю себя открыть глаза. Чтобы понять, где я нахожусь, мне приходится несколько раз моргнуть.

Потолок слишком близко. Пространство, в котором я нахожусь – очень маленькое. Запаниковав, я пытаюсь встать, но понимаю, что меня что-то сдерживает. Я не могу пошевелить бёдрами.

Паника набирает обороты, и я делаю вдох, слишком большой для моих лёгких. Моё тело не позволяет мне сделать выдох, и я начинаю задыхаться. Руки резким движением поднимаются к шее, глаза расширяются.

Какого чёрта, где я? Почему я не могу двигаться?

— Белла? Посмотри на меня. Посмотри на меня, Белла, – женщина рядом со мной почти умоляет меня об этом. Я понимаю, что она говорила со мной всё то время, как я проснулась и поддалась приступу паники.

Хотя, чтобы её услышать, я дышу слишком часто и слишком громко.

Она не сдаётся. Рене никогда не сдаётся. Она сидит рядом со мной, её большие карие глаза полны доверия и уверенности во мне, и я вижу это, когда, наконец, встречаюсь с ней взглядом.

— Считай со мной, – тихо говорит Рене. – Начали. Один: у тебя всё хорошо. Два: ты в самолёте, пристёгнута, поэтому не можешь двигаться. Три: ты летишь в Форкс. Четыре: беспокоиться не о чем. Пять: ты держишь своё дыхание под контролем. Шесть: твой пульс замедляется. Семь...

Когда я, не мигая смотрю на Рене и молча считаю вместе с ней, на мои глаза наворачиваются слёзы. Я буду скучать по ней. Я так сильно буду скучать по ней. Этот метод подсчёта - полностью её идея, чтобы помочь вернуться на землю, когда я чем-то расстроена. Мы начинаем с осознания того, где я нахожусь, и считаем до тех пор, пока я не начинаю нормально дышать и обретаю возможность снова смотреть на мир. И это работает, как и сработало сейчас. Моё дыхание замедляется, и я снова обретаю над собой контроль.

Она единственный терапевт, который когда-либо нашёл ко мне свой подход. И теперь она тоже оставляет меня.

Всё произошло так быстро. После того как в возрасте четырнадцати лет меня спасли от Лорана, я стала жить в приёмной семье в Финиксе. Мои приёмные родители Стефан и Ирина поначалу казались очень хорошими. Даже были надежды на усыновление.

У них было двое других приемных детей, Хайди и Питер. Мне они совсем не нравились и в основном, мы старались держаться друг от друга подальше. Они также были из неблагополучных семей. Хайди подняла искусство быть сукой на совершенно новый уровень. Я научилась обходить её стороной после того как нашла свои книги, сожженные в камине. Не похоже, что мы могли поговорить с ней об этом или о чём-то ещё.

Но затем у Ирины снова случился выкидыш, и она полностью ослабла и упала духом. Походило на то, словно свет для неё погас. Ей стало невыносимо быть с нами. Она вела себя так, что я поняла - из этого ничего не получится. Её депрессия оказалась настолько сильной, что, в конце концов, Ирину забрали в психушку. Хайди и Питеру быстро нашли другую семью, но для меня так и не смогли подобрать ничего подходящего.

Потребовалось семь месяцев. Глюк в матрице, затерялся файл, сломался компьютер, а мне оставалось только ждать. Я не говорила Рене, что происходит. Не могла. Спустя две недели после того, как Ирину госпитализировали, Стефан почувствовал себя одиноко и стал напиваться. Весь ад вырвался наружу и моя история повторилась. Я думала, что таково моё предназначение в этой жизни, поэтому поначалу даже не обеспокоилась. Избиения приносили только физическую боль. Но затем, когда по ночам он начал приходить ко мне в комнату, это стало сложнее игнорировать. Это было так, как раньше, с Лораном, только почему-то намного хуже. Однажды ночью я сорвалась.

Хотя я не могла рассказать, что произошло, Рене сразу всё поняла, когда в субботу в два часа ночи я появилась у неё дома. Она привезла меня в больницу, и пока искала мне новый дом, на пару недель я смогла остаться у неё.

Сказав, что нашла для меня идеальную семью, она виновато пожала плечами.

В Форксе, штат Вашингтон

Я рыдала.

Она показала фотографии семьи. Мне они понравились. Молодая пара с тремя своими и двумя приёмными детьми. Все они были очень красивы.

Я рыдала.

Через два дня мне нужно было уезжать.

И снова я рыдала.

И вот я здесь, в самолёте, на пути к своей очередной новой жизни. Должно быть, я задремала, и именно это меня напугало. Я ослабила свою защиту, заснув в неизвестной обстановке. Это опасная ошибка. Я ругаю себя за то, что поступила так неосмотрительно.

Я ненадолго выпрямляюсь. Моё дыхание снова успокаивается, и боль становится обычной. Я смотрю на часы.

— Мы приземлимся через двадцать минут, – тихо говорит Рене.

Именно она настояла на том, чтобы присоединиться ко мне в поездке из Финикса в Форкс. Хоть мне ненавистно, что я доставляю ей столько проблем, я рада, что она поехала. Мне нравится, что она рядом и что мне не приходится путешествовать в одиночку.

Откинувшись в кресле, я расслабляюсь и закрываю глаза. Я ровно дышу и мысленно считаю.

Вдох - раз-два; выдох - раз-два.

— Ты справляешься отлично, – успокаивающе говорит Рене. – Мне нужно рассказать тебе о том, что произойдёт, когда мы приземлимся?

Я киваю, не открывая глаз. Мягкий гул самолёта почти успокаивает. Возможно, как на автобусе.

Я слушаю, что говорит мне Рене, рассказывая, что когда мы приземлимся, сначала пойдём забирать вещи.
Затем направимся к выходу, где меня будут ждать Карлайл и Эсме. Будут только они, и никого из их детей. Рене мягко предупреждает меня, что аэропорт будет переполнен людьми, и кто-то из-них, вероятно, столкнётся со мной. Но они вовсе не хотят мне навредить.

Я не так уверена в этом, но что я могу сказать? Рене, кажется, лучше знает.

Я – Белла Свон. Мне семнадцать, и я пережила настоящий ад. Дважды. Какую цену мне пришлось за это заплатить? В первый раз, я лишилась способности говорить. А во второй - чуть не лишилась жизни.

Форум здесь. Очень всех жду)))

Источник: http://robsten.ru/forum/19-1397-1