Часть 1. Наше начало

Глава 1

Эдвард

Я качнулся на выступе, про себя проклиная Эммета, и попытался найти равновесие. Из всех ночей он выбрал именно эту, чтобы вывести свои лодки, и хотел получить фотографию. Так как он редко просил меня о чем-либо вне работы, я не мог отказать ему.

Чуть раньше прошел дождь, а после того, как внезапно упала температура – весьма неожиданное явление в марте, надо сказать, – все поверхности в городе покрылись тонким слоем льда. Но мне нужна была дополнительная высота, чтобы получить правильный ракурс для кадра, так как с земли угол был неправильный.

Я приподнял плечо, распределяя вес рюкзака. Мне нужно было снять его, прежде чем взбираться на выступ, но мой помощник Сет не явился. Крыша была покрыта полузамерзшими лужами, гравием и песком, скопившимися с остатками снега в небольших кучах. Мне совершенно не хотелось, чтобы рюкзак промок или его украли – содержимое было слишком ценным, а я был не единственным, кто в эту ночь наслаждался видом. Несколько человек толпились на большой крыше, хотя я был уверен, что буду единственным, кто взобрался на выступ.

По крайней мере, это была холодная и ясная ночь, которая идеально подходила для того, что хотел Эммет – без мешающего мне ветра. С холодом я могу справиться. А ветер был просто сукой.

Еще несколько дюймов – все, что требовалось мне для идеального кадра. Моя нога немного заскользила по льду, когда я попытался сбалансировать себя и камеру, и вот в объективе идеальный кадр – гладкая и отражающая вода. Щелчки затвора ласкали мой слух, когда я кадр за кадром снимал ярко освещенные лодки, покачивающиеся в гавани. Еще пара фотографий и я закончил.

Внезапный крик и рука, дотронувшаяся до моей ноги, напугали меня, я поскользнулся, рюкзак съехал с плеча, и я начал заваливаться в сторону. Затем я услышал еще один крик, почувствовал резкий рывок, который отбросил меня назад, после чего в голове появилась отвратительная боль…

... а затем мир потемнел.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Я распахнул глаза и запаниковал. Пространство вокруг было тусклым, незнакомым и как-то странно расплывалось.

Где я, черт возьми?

Тут кто-то склонился надо мной; вес его тела на моей груди ощущался странно, и не приветствовался. Голова болела и пульсировала, а в моих глазах было что-то мокрое и холодное. Я чувствовал тяжесть в руках, как будто они были ограничены, а когда попытался сбросить вес, тот, как мне показалось, только увеличился. Тогда я начал бороться всерьез, ругаясь и отбиваясь вслепую.

- Отойди от него! – Прорвался сквозь мою панику голос. – Ты его пугаешь!

- Его нужно сдерживать! Он дрался с нами всю дорогу!

- Его нужно осмотреть, голова снова кровоточит! Отойди, Бен. Сейчас же!

Нежные руки коснулись моего лица, и я повернул голову, отчаянно пытаясь сосредоточиться, чтобы понять, где нахожусь. Голос приблизился к моему уху, и заботливо пробормотал:

- Эй, все в порядке. Ты в безопасности. Пожалуйста, прекрати дергаться, кровотечение усиливается.

Кровь? У меня было кровотечение? Это то, что было в моих глазах?

Я вздрогнул, и волна тошноты захлестнула меня.

Боже, не выношу вида крови, особенно своей собственной. Это был один из немногих моментов, с которым я не мог справиться.

Тихий тембр голоса почему-то помог мне успокоиться, и я сделал глубокий вдох, втянув в легкие необходимый кислород.

- Хорошо. Это хорошо. – Успокаивал голос. – Дыши глубже, Эдвард. Хорошо.

Я повернул голову на звук.

- Где я?

- В городской больнице. Ты упал. Помнишь?

Я нахмурился, напрягая мозг, а потом все вернулось.

Фотографии.

Лед.

Рука, схватившая меня, и крик.

Сет.

Этот ублюдок меня напугал.

Я попытался сесть, борясь с простынями и трубками, которые были ко мне подключены.

- Моя камера. Где мои вещи?

Руки мягко надавили на грудь, укладывая меня обратно.

- Успокойся, или я позову Бена. Позволь мне промыть твои глаза и закончить очистку раны. Лейкопластыри, которые они наложили, не держались.

- Моя камера? – Не успокаивался я.

- Ты должен больше беспокоиться о своей голове, чем о камере. – Упрекнул голос.

- Моя камера стоит больше, – усмехнулся я в ответ.

Я услышал вздох, а затем почувствовал вес камеры в своих изучающих руках.

- Твои вещи в порядке, – сказал голос. – Каким-то образом камера упала на рюкзак, а не на крышу. Твое оборудование и одежда тоже здесь. Теперь ты успокоишься? – На мгновение голос замолчал, а затем стал более дразнящим. - Или я верну Бена. Тебе решать.

Я пробежался пальцами по металлу и пластмассе, проверяя на наличие трещин, и с облегчением обнаружил, что все нормально.

- Я буду вести себя хорошо, - проворчал я. - Нет необходимости возвращать это придурка.

- Язык, - пожурил голос, и в тот же миг холод ужалил мой лоб, заставив меня дернуться.

- Прости, – извинился голос. – Мне нужно очистить рану. Все твои метания снова открыли ее.

- Тебе лучше быть врачом, - зарычал я. Я не хотел, чтобы какой-то медик-стажер испортил мои глаза.

- Я – медсестра. Ходила в школу и все такое. Устраивает?

Я фыркнул на ее раздраженный тон.

- На данный момент.

- Я могу позволить тебе продолжить истекать кровью, если ты хочешь подождать доктора.

Верно. Кровь.

- Не надо, – ответил я нехотя.

- Прекрасно. Тогда я продолжу работу.

- Почему я в чертовом платье? – прорычал я, дергая колючий хлопок. – Мое пальто в сумке?

- У тебя было кровотечение, и мы должны были тебя осмотреть, – терпеливо объяснила медсестра. – Твое пальто и одежда в сумке под кроватью. Ты упал в грязную слякотную лужу, так что вещи мокрые. Как только мы закончим и все очистим, я дам тебе больничную одежду, чтобы ты мог переодеться.

- Отлично.

Я провел пальцами по руке, и с облегчением почувствовал знакомые тяжелые звенья и кожу на запястье.

- Нам не нужно было снимать браслеты.

Браслеты?! Иисус, женщины носят браслеты.

- Манжеты, – поправил я. – Они называются манжетами.

- Называй их как угодно. Полагаю, манжеты звучат более мужественно для тебя, так что ладно.

Мои губы дернулись, но я ничего не сказал. Пререкаться с ней было забавно.

- Хочешь, чтобы я позвала твоего друга? – спросила она, обрабатывая мою голову.

- Друга?

- Думаю, он сказал, что его зовут Сет?

- Нет, – прошипел я, поерзав. – Это его чертова вина, что я упал. Скажи ему, чтобы пошел…

- Эдвард! – возмутилась она. – Я просила тебя сидеть на месте.

- Откуда ты знаешь мое имя? – отзеркалил возмущение я.

- Ты в больнице. Парамедики получили информацию от Сета, а мы проверили твои документы.

Это имело смысл.

- Почему у меня стоит капельница? – продолжал капризничать я. – Действительно ли это необходимо после гребаного удара по голове? Мне кажется это лишним.

- Это стандартная процедура. Как только доктор осмотрит тебя и скажет, что все в порядке, я смогу убрать ее. – Она сделала паузу, вздыхая: – Мы лишь пытаемся помочь тебе.

Потом ее голос снова обрел поддразнивающие нотки.

- А если будешь хорошо себя вести, я дам тебе леденец.

Я хмыкнул от досады. Был ли я похож на гребаного ребенка, которого можно подкупить сладостями?

Хотя я действительно любил леденцы.

- С каким вкусом?

- Виноградные.

Это были мои любимые, и так как у меня действительно не было выбора, я решил дать ей небольшую поблажку.

- Думаю, будет справедливо узнать твое имя, так как ты знаешь мое.

- Ты всегда такой ворчливый и требовательный? – возразила она.

Она была права. Я был требовательным. А еще я знал, что веду себя, как задница, но ненавидел это чувство беспомощности. Не привык к этому, что и бесило.

- Только когда ударился головой, и не могу видеть дерьмо вокруг. Мне нужно видеть. Вся моя жизнь вращается вокруг того, что я вижу.

Кровать опустилась назад, и нежные руки коснулись моего лица, а потом пробежались по волосам.

- Это не займет много времени. Я очищу твои глаза, в них немного крови плюс песок и грязь. Как только я промою их, ты сможешь видеть. Хорошо? – Она немного помолчала. – И меня зовут Белла.

- Хорошо, Белла. – Я прокашлялся, чувствуя неловкость от своих требований.

Она была права – она пыталась помочь.

- Спасибо.

Какое-то время девушка работала тихо. Она стояла достаточно близко, чтобы ее мягкий аромат перебивал антисептический запах больницы, и я глубоко вдохнул. Теплый поток жидкости в моих глазах ослабил жжение. Медсестра погладила меня по руке и подняла кровать.

- Хорошо, Эдвард, открой глаза. Зрение может быть немного размыто, потому что я добавила антибиотики, чтобы предотвратить инфекцию, но это скоро пройдет. Глазам может быть больно, но я убавила освещение.

Я моргнул, чувствуя, что глаза как будто покрыты наждачной бумагой, но я мог видеть, хотя вдали все было нечетким.

- Привет.

Я перевел взгляд в сторону голоса. Единственный свет в комнате исходил от прикроватной лампы. Белла стояла довольно близко, низко наклонившись ко мне, и ее добрая улыбка стала первым, что поприветствовало меня.

А когда я посмотрел в бездонные синие глаза, мне показалось, что время остановилось. У меня перехватило дыхание, и дрожь пробежала по позвоночнику от этой невероятной глубины.

- Как глаза?

Я прочистил горло, разрывая зрительный контакт.

- Нормально. Я вижу, но все еще размыто, и глаза болят. – Я нахмурился. – Как и моя чер… – Вспомнив ее упреки, я замолчал и перефразировал предложение. – Хм... моя голова.

- Уверена, что так оно и есть. Ты очень сильно ударился, судя по синякам и тому, насколько глубокий порез, – сказала Белла. – Я закончу чистку, а затем подойдет доктор и обсудит с тобой результаты компьютерной томографии.

Я расслабился на подушке, пока она ухаживала за моей головой, пытаясь не вздрагивать от боли. Ужасной боли, на самом деле.

- Извини, – пробормотала девушка. – Рана глубокая, я думаю, что нужно наложить швы.

Отступив назад, она взглянула на меня.

- О чем ты думал, забираясь на карниз этого здания? Ты понимаешь, что было бы, если б ты упал вперед, а не в сторону и назад? Плохая рана и головная боль были бы наименьшими из твоих бед. Ты мог разбиться.

Ее лекция вернула меня назад, но потом я усмехнулся над ее заявлением и покровительственным тоном. Я не мог не изучить ее глазами фотографа, и сделал это, не задумываясь. Даже с дискомфортом в глазах, я детально рассмотрел ее внешность.

Она была маленькой. Ее волосы можно было описать только одним цветом. Это не был рыжий или каштановый. Цвет был красным, отливая яркой медью на свету. Ее волосы были стянуты в хвост на затылке, и я мог только представлять, как поразительно они будут выглядеть свободно струящимися по плечам. У Беллы были потрясающие глаза – огромные, с длинными темными ресницами. Ее округлые и гладкие щечки цвета слоновой кости были усыпаны сотнями веснушек – крошечные частички золота, вкрапленные в кожу, усиливали неповторимую красоту. Даже когда она хмурилась на меня, я видел рядом с ее полными губами ямочки, которые добавляли игривости ее хорошенькому лицу. Белла упиралась руками в бедра, читая мне лекцию, и я был уверен, она думала, что это заставляет ее выглядеть жесткой и серьезной, но это не сработало.

- Я не стоял, а сидел на корточках, – поддразнил я, неуверенный пытался ли защитить себя или желал успокоить ее.

Я не привык к тому, что кто-то обращает внимание на то, что я делаю, поэтому ее взволнованный хмурый взгляд и нежный выговор были странно трогательными.

- Ты не должен был быть на том выступе. Это было опасно!

Я пожал плечами.

- Мне нужен был кадр, а это был правильный угол.

Она нахмурила брови, собирая использованные инструменты.

- Ты рисковал жизнью? Ради фотографии?

Я улыбнулся, удивляясь, всем ли своим пациентам она вот так читала лекции. Должен был признать, что мне нравилась ее дерзость. Но сидеть на широком выступе здания едва ли представляло опасность для меня.

- Вот, смотри. – Я поднял камеру, щурясь, перелистал несколько последних кадров, и показал ей видоискатель. Светящиеся в темноте парусники зеркально отражались на плоской воде, и выглядели просто фантастически. – Мне нужен был этот кадр.

Белла посмотрела на фото.

- Это прекрасно. Но не стоит того, чтобы рисковать жизнью.

- Моя жизнь никогда не подвергалась риску, – парировал я. – Я был в полной безопасности. Надо было снять рюкзак с плеча – он нарушил равновесие. Я бы не упал за край. – Я нахмурился. – И вообще бы не упал, если б Сет не напугал меня.

- Он чувствует себя очень плохо из-за того, что произошло.

- И это хорошо.

- У тебя рассечение, куча синяков и возможно сотрясение мозга. Ты будешь чувствовать последствия несколько дней. – Белла покачала головой. – Надеюсь, оно того стоило.

- Хорошо, что ты присматриваешь за мной, не так ли? – Я ухмыльнулся и взял ее за руку. – Моя собственная Флоренс Найтингейл. (п.п. – сестра милосердия и общественный деятель Великобритании. Ее фамилия переводится, как Соловей.)

Она покраснела, глядя на наши руки.

Покраснела.

Цвет затопил ее полные щечки.

Я не помню, когда в последний раз видел женщину с румянцем. Белла была нежной и женственной, и казалось, это шло в разрез с ее дерзостью, но ей подходило.

Что-то в ней было такое. Что-то, что влекло меня. Мне хотелось быть ближе к ней.

Не задумываясь, я поднял камеру и начал снимать. Ее взгляд взлетел вверх, и я захватил испуганное лицо, отчего ее щеки покраснели еще больше.

Наклонившись, Белла выхватила камеру из моих рук.

- Прекрати это.

- Камера любит тебя.

Ее щеки потемнели еще больше. Мои пальцы зудели, чтобы еще сфотографировать ее.

Они чесались прикоснуться к ней. Я протянул руку, представляясь.

- Эдвард Каллен.

- Знаю. Я видела твою карту, помнишь?

Я усмехнулся над ее тоном.

- Просто хотел сделать это правильно. Какое твое полное имя? Или мне называть тебя просто медсестра Соловей?

Она закатила глаза, и пожала мне руку.

- Белла Свон.

Я крепче сжал ее ладонь.

- Свон? Еще одна милая птица. С удовольствием, мисс Свон.

Я откашлялся, прочищая сухое горло.

- Можно мне воды?

Белла налила немного жидкости в стакан, и я выпил прохладный напиток.

- Лучше?

- Во рту дерь… хм, ужасно.

Она порылась в кармане и достала маленькую баночку.

- У меня есть Алтоидс. Хочешь одну?

- Было бы здорово.

Девушка прижала маленький диск к моим губам, и я почему-то захотел захватить кончик пальца и прикусить его, но сдержался. Странная реакция на эту женщину удивляла меня донельзя.

- Сейчас хорошо?

Богатый вкус корицы заполнил мой рот, прогоняя вкус мокрой шерсти, который был там с тех пор, как я проснулся.

- Спасибо.

Белла тоже взяла леденец.

- Сама пристрастилась к ним. – Она повернулась, чтобы уйти. – Я позову врача и скажу, что ты очнулся.

- Ты вернешься, верно?

- Да.

- Хорошо, я буду ждать прямо здесь, – невозмутимо сказал я, наслаждаясь подшучиваниями с ней.

- Хороший план, – сухо ответила она, но, когда выходила из комнаты, улыбнулась.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

- У тебя сотрясение мозга. Я хочу, чтобы ты остался на ночь для наблюдения, – сообщил доктор Нэш после обследования и оценки результатов компьютерной томографии.

Я задушил стон. Он серьезно? Это не было похоже на мое первое сотрясение мозга. Я мог бы сам присмотреть за собой.

- Мне не нужно оставаться. Я буду в порядке.

Белла усмехнулась через комнату.

- Он упрямый, док.

Док нахмурился.

- Ты сказал, что живешь один. Тебя нужно будить через каждые пару часов, и еще несколько раз промыть глаза. Палаты переполнены, но ты можешь остаться здесь, а Изабелла может проверить тебя и промыть глаза.

Внезапно возвращение домой в свою пустую мансарду больше не казалось таким привлекательным. И уж тем более не сравнится с возможностью провести больше времени с милой медсестрой. Я поднял руки в мольбе.

- Если вы настаиваете, доктор.

Он кивнул.

- Изабелла может зашить тебя, если ты не против? У нее легкая рука.

Держу пари, что так оно и есть.

- Конечно, я согласен. – Взглянув на Беллу, я увидел, как она настороженно наблюдает за нами и подмигнул ей. Она моментально нашла что-то интересное на стене, и я постарался не хихикать, глядя на свои руки.

Мне нравилась ее реакция на меня. Очень.

Доктор Нэш тихо поговорил с Беллой, похлопал ее по плечу и ушел, бормоча что-то о моей карте и инструкциях. Сузив глаза, я проследил за его удаляющейся фигурой, а затем перевел взгляд на девушку, которая открывала шкафы и ящики, доставая все, что ей понадобится, чтобы зашить меня.

Если мне придется остаться, я, по крайней мере, хотел поговорить с ней. Я хотел знать о ней все. Все, что она расскажет.

- Почему он зовет тебя Изабеллой? – спросил я, пока она выкладывала инструменты на столик.

- Он мой начальник, и это мое имя.

- Ты сказала, тебя зовут Белла.

Она улыбнулась, и ее добродушие согрело мою грудь.

- Друзья зовут меня Белла. С доктором у нас более формальные отношения, и он предпочитает вариант с Изабеллой, что меня совершенно устраивает.

Ее друзья. Она представилась мне как Белла, будто я был ее другом.

Мне нравилось, что она считает меня своим другом.

- Мне нужно еще несколько иголок. Пойду, возьму их и начнем.

Иглы занимали место где-то рядом с моей нелюбовью к крови. Я посмотрел вниз, не желая, чтобы Белла увидела еще одну мою слабость. Мое мужское эго сегодня и так пострадало довольно сильно.

- Да, не торопись, – пробормотал я.

- Большинство людей их не любят. – Белла успокаивающе погладила меня по руке. – Я использую охлаждающий гель, и тогда ты даже не почувствуешь, как я тебя зашиваю. Обещаю.

Я попытался скрыть дискомфорт, предлагая ей свою самую очаровательную улыбку.

- А после я получу свою конфетку?

Она ухмыльнулась, вытаскивая одну из кармана.

- Я дам тебе еще одну, когда закончу, если ты будешь хорошо себя вести.

Я взял леденец, сорвал обертку и засунул себе в рот.

- Договорились. Быстрее, ладно?

Белла хихикнула.

- Что?

- Ты милый, когда капризничаешь. – Она положила свою руку на мою и сжала ее. – Я буду нежной.

Затем она подмигнула мне и вышла из комнаты.

Я захрустел конфетой, размышляя.

Она думала, что я милый. Очень немногие когда-либо применяли ко мне это определение. До сих пор…

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Доктор не обманул. У Беллы, правда, оказалась легкая рука, и она закончила быстрее, чем я ожидал. Она болтала все время, пока работала, без сомнения, чтобы отвлечь меня, не догадываясь, что сама ее близость уже была отвлечением.

Я положил руку на ее бедро, пока Белла зашивала, а, когда она вопросительно подняла бровь, сказал ей, что мне нужно поддерживать ее устойчивость. Она снова закатила глаза, вновь заставляя меня улыбнуться.

Все, что было связано с этой маленькой женщиной, казалось, заставляло меня улыбаться.

После того, как повязка была наложена, Белла отстранилась.

- Хорошо. Давай устроим тебя поудобнее, и ты примешь обезболивающее, чтобы отдохнуть. Твоего друга я отправила домой.

Черт, я совсем забыл о Сете. Надо будет позже написать ему.

- Отлично. – Я поерзал на неудобной кровати. – Я, кхм… мне нужно, эмм...

- Что?

- Ммм… – Я указал рукой на дверь позади Беллы, и был шокирован своей неспособностью произнести это вслух. Я вздохнул. – Мне нужно по нужде.

- Конечно. – Белла оттолкнула тележку в сторону и опустила кровать. – У тебя может закружиться голова. Вставай медленно.

Спустив ноги с кровати, я встал, с удивлением обнаружив, что она была права. Пол накренился, и я пошатнулся. Белла обняла меня за талию, и я тяжело опустился на нее, моргая, чтобы убрать белые пятна, мелькающие перед глазами, и получить равновесие обратно.

- Ух, ты, – выдохнул я.

Белла посмотрела на меня снизу вверх.

- Ты всегда такой упрямый?

Я усмехнулся. Она была похожа на эльфа, отлично помещающегося у меня подмышкой. Я не понимал, насколько она маленькая, пока не встал рядом с ней.

- Ты просто крошечная, не так ли?

- Пфф, – фыркнула она. – Я достаточно большая, чтобы справиться с таким, как ты, приятель.

Приятель?

Я не смог сдержать улыбку, и, пока продолжал посмеиваться, Белла передала мне набор больничной одежды, чтобы я переоделся, быстро спросив, не нужна ли мне помощь. Я отпустил ее с «крючка», закончил свои дела и оделся. Затем осторожно убрал волосы назад, подмигнув себе в зеркале при виде внушительного синяка.

Еще один шрам в мою личную коллекцию.

Мои темные волосы были спутаны, местами перепачканы кровью и кусочками грязи, случайные прожилки серебра проявлялись в ярком свете. Я видел, что синяк спускается вниз, цвет уже сформировался вокруг глазного яблока. Глаза были красные и воспаленные с тяжелыми веками. Зеленой радужки почти не было видно, и я выглядел обессиленным.

Я плеснул ледяной водой на лицо, с облегчением встречая холод кожей, а остальную часть беспорядка просто проигнорировал – ему придется подождать, пока не вернусь домой и не приму нормальный душ.

На обратном пути к кровати я изобразил головокружение, чтобы снова обнять Беллу. Мне понравилось ощущение ее хрупкого тела рядом с моим.

- Сейчас уже можно убрать капельницу?

- Да. Садись, я все сделаю.

Белла помогла мне сесть на кровать, и я заметил, что она смотрит на мои татуировки, с широко распахнутыми глазами разглядывая все изображения, выведенные на моей коже. Пока она убирала капельницу, ее взгляд все время дрейфовал к чернилам на моих руках. Я был озадачен желанием показать ей тату, поделиться этой частью себя с ней. Обычно я был более сдержан.

- Ты можешь прикоснуться к ним, если хочешь, – предложил я, когда Белла закончила, прикрепив небольшой квадратик пластыря на место инъекции.

Она подошла поближе и обвела кончиками пальцев первый рисунок. Ее прикосновения были нежными, почти благоговейными, когда она прослеживала завихрения и узоры.

- Тебе нравится? – полюбопытствовал я.

Белла подняла на меня глаза, и кивнула.

- Они что-то значат?

Я пожал плечами.

- И да, и нет. Это все символы легенд и мифов. – Я проследил взглядом за хвостом дракона. – Отец много читал мне средневековые истории. – Я указал на меч. – Король Артур, убийцы драконов и все такое. Свою первую татуировку я сделал в восемнадцать.

Я улыбнулся, глядя на реакцию Беллы.

- Они довольно захватывающи.

- Спасибо, неоднократно слышал это. Работа поистине прекрасна.

Как и она.

- Но ты же не любишь иглы?

- Татуировки – это другое. Гул машины, легкий укус, когда чернила проникают в кожу, – это не то же самое, что резкий укол обычной иглы. Трудно объяснить, но меня это не беспокоит. – Я подмигнул ей. – А еще я никогда не смотрю до завершения работы, и пока кровь не будет убрана.

- Ах, так.

- У тебя есть тату, Соловей?

- Нет, – прошептала она. – Я хотела бы когда-нибудь. Но это должно быть скрыто.

- Политика больницы?

- Одна из причин.

Мне были интересны и другие причины, но пока я не стал заострять внимание.

- А что бы ты хотела набить?

Белла пожала плечами.

- Не знаю, наверное, что-то значимое. Но что именно, я еще не решила.

Я изучил ее голые руки. Бледная кожа, усеянная крошечными веснушками. Внезапно мне стало интересно, по всему ли телу у нее были эти сексуальные маленькие золотые точки.

- Не порть свою прекрасную кожу, пока не будешь уверена. Тату останется на всю жизнь.

Тут вдруг распахнулась дверь, разрушая пузырь, который, казалось, сформировался вокруг нас.

- Белла! Ты нужна нам!

Только когда она отступила назад, я понял, насколько близко мы были друг к другу.

Белла протянула мне таблетки и стакан воды.

- Это поможет унять боль. Выпей их, пожалуйста.

- Ты вернешься? – спросил я, делая, как она просила.

Она улыбнулась.

- Да. – Быстрый взгляд на часы. – Я проверю тебя после перерыва.

- До скорого, ИззиБи.

- Белла, – поправила она. – Мои друзья зовут меня Белла.

Я покачал головой.

- Мне нравится ИззиБи.

Она вложила кнопку вызова в мою руку.

- У меня такое чувство, что с тобой спорить нет смысла. Хорошо, называй меня ИззиБи, если тебе так необходимо.

Я усмехнулся, глядя на ее удаляющуюся фигуру. Конечно, именно так я и собирался поступить.

Всем привет)))Рада представить вам первую главу-знакомство Эдварда с прекрасной Беллой)))

Вся история разделена на две части: наше начало и настоящее время. Чтобы вам было понятно, пролог был из настоящего времени.

Поделиться своими мыслями вы можете на ФОРУМЕ. Все благодарности Лене за прекрасную редакцию и Свете за отличный форум)))