Ты мое - лето.  Глава 4: Лето, когда ты сел на кексы. Часть 1

1986
«Команда – А» (http://www.kinopoisk.ru/level/1/film/94223/) представила свой пятый и заключительный сезон на телевидение.
Сэмми Хагар дал свой первый концерт в качестве вокалиста группы «Van Halen» (http://ru.wikipedia.org/wiki/Van_Halen)
Шаттл Челленджер взорвался при запуске, что привело к гибели всех членов экипажа.

…
– Ну, и что происходит между тобой и Джейкобом? – спросил Эдвард, губами обхватывая кусочек вкусного Push-Up со вкусом шербета, которое он ел, качаясь на качелях рядом со мной.
Каллены приехали вчера вечером в нагруженном огромном черном мерседесе. В прошлом году доктор Каллен купил один из домов в Willow Cove. Из окна своей спальни я могла видеть их крыльцо и в течение нескольких недель высматривала, когда там появятся признаки жизни.
В этом году я пошла в среднюю школу, и теперь была всем известна как сестренка Эммета. Они даже не потрудились запомнить мое имя, называя малышкой Свон. Каждый раз когда я слышу это прозвище, мне хочется ударить по лицу того, кто это сказал. Эмили несколько раз позволила мне пообедать с ней, но у неё точно была не самая лучшая репутация в школе: я удрала из-за её столика, как только один из её парней спросил, не девственница ли я. После этого я проводила все свои перерывы на обед в библиотеке. Все книги, что нам нужно было прочесть для следующего учебного года, я уже прочла и теперь работала над теми, которые были указаны в списках при поступлении в колледж. Джейкоб крутился всё время около своих братьев – Джареда, Эмбри и Квила и с их обкуренными друзьями, которые, в свою очередь, околачивались вокруг Эммета и его клана, которые время от времени подсаживаются за столик к Эмили и её популярным друзьям. Я не вписывалась ни в одну из этих групп. И у меня на самом деле нет друзей. Я вроде изгоя.
– Ничего не происходит между Джейкобом и мной. Не существует Джейкоба и меня. Бывает, что время от времени мы должны находиться в одной комнате. Но кроме этого, я избегаю его как чумы, – пояснила я, откусывая при этом большой кусок своего любимого мороженного Big Otis.
Мягкое печенье и начинка, только они мне нравятся. А что не нравилось, так это то, что Эдвард связывает меня с Джейкобом. Это означает союз, а я, в любом случае, никак не хотела быть связанной с ним. Джейкоб друг моего брата, это куда еще ни шло. Не мой.
– Не сомневаюсь, что так и есть. Просто, многое может произойти за год, – проговорил Эдвард.
Я посмотрела на его лицо: он был гораздо больше прав, чем это понимал. Эдвард изменился: его волосы были подстрижены очень коротко и цвет изменился на тёмно каштановый, линия его челюсти стала более грубой, а щеки похудели, его длинные худые руки обросли мышцами. Сейчас он уже на голову выше меня, ноги у него слишком длинные для его тела, и, я клянусь, что можно разглядеть слабую тень пробивающихся волосков над его верхней губой. Он выглядит как мальчики в моей новой школе в своей модной одежде и дизайнерских кроссовках, и я изо всех сил пытаюсь не приписать его к какой-либо из групп.
Это Эдвард, его нельзя вписать в рамки и стандарты.
Эдвард один такой во всем мире.
– Да, всё меняется. И люди тоже, – пробормотала я, переводя взгляд на землю, носком белой кроссовки ковыряясь в пыли.
– В этом году меня взяли в баскетбольную команду, – сказал Эдвард.
– Ты спортсмен? – засмеялась я, удивлённая, так как Эдвард дважды споткнулся о собственные ноги, пока мы шли от магазина до качелей.
– Да, я думаю. Я также занял первое место в академическом десятиборье. Я – безмозглый спортсмен, бью всех по заднице и зарабатываю себе имя.
− Ты всё ещё фотографируешь? – спросил Эдвард.
Я кивнула; иногда наступает такое время, когда фотоаппарат – мой единственный друг. Когда я смотрю в объектив, всё остальное исчезает, и единственное, что я замечаю, это то, на чем мне нужно сфокусироваться.
– Я ничем таким не занимаюсь. На самом деле я практически ни с кем не разговариваю, – прошептала я, облизывая шоколад с пальцев.
– Такого быть не может. Чтобы ты не с кем не общалась, – проговорил Эдвард, и я прищурилась, так как была уверена, что следующие его слова будут шуткой в мой адрес.
– Я серьезно! Ты – творческая личность, ты фотографируешь такие вещи, они все такие абстрактные, ты наблюдательна и умеешь анализировать. И ты невероятно сильная.
– Тебе пришлось остановиться, чтобы обдумать ответ, так может быть, ты просто слабак? – спросила я, и Эдвард пожал плечами.
– Может быть. Но, скорее всего, ты просто муравей, и можешь поднять вес в пятьдесят раз больше собственного, – подметил Эдвард.
Я улыбнулась, его комментарий убедил меня, что он всё ещё остается просто Эдвардом, моим лучшим другом, который не думает, что я странная, независимо от того, что я говорю, потому что он говорит более странные вещи.
– И что, ты теперь Мистер Популярность, да? Ты, видимо, не только заработал себе имя в спорте, но ещё, наверное, репетитор по математике, – проговорила я мечтательным голосом.
Эдвард задел своими качелями мои.
– Не знаю. Я не считаю себя популярным. На самом деле я не обращаю на это внимания. В основном, я просто общаюсь со своей командой, – сказал Эдвард.
Я заметила, что он не упомянул про девушек. Я бы тоже солгала, если бы сказала, что не рыбачила.
– А что насчет тебя? У тебя есть группка таких же творческих странных друзей? Может быть, немного депрессивный друг, и вы двое, весь день, говорите о Ромео и Джульетте, и никто не может понять вашей любви? – Эдвард хватается за цепочку моих качелей, касаясь моих ног, и при этом улыбается.
– Если бы у меня был такой друг, я бы не тратила весь день, сидя тут с тобой, – говорю я с, ярко выраженным, сарказмом в голосе, ногой ударяя его по ноге, раскачивая свои качели так, что бы они качались по диагонали. Эдвард ловит цепочку моих качелей, когда я пролетаю мимо него, и, по инерции, я кручусь и дёргаюсь.
– Да, ты бы так сделала, – уверенно говорит Эдвард.
Его глаза внимательно смотрят в мои глаза, заставляя моё сердце сжиматься в груди. Его руки сползают с цепочек к пластиковому сиденью, он ещё долго смотрит на меня, прежде чем оттолкнуть. Мне не нравится то, что он прав, и мне не нравится, что он знает это.
Я позволяю качелям самим раскачивать меня, откинувшись назад, глядя на ярко-синее небо, чувствуя, как тёплые лучи солнца согревают моё лицо. Ногам становится жарко на пластиковых сиденьях, они покрываются потом, и мне очень хочется искупаться.
– Эй, папа хочет четвёртого съездить в бухту. Как ты думаешь, мы можем вернуться туда, где были в прошлом году, там, где были ослы? – спрашивает Эдвард, и я качаю головой.
Я знала, в какую бухту я хотела бы свозить Калленов. Она находится на западной стороне реки, к югу от пристани и ближе к теплой воде. Зайдя туда, можно было попасть на небольшой песчаный пляж, окружённый скалистыми холмами. Эммет и я назвали этот остров Австралией, когда были маленькими.
И мы могли бы увидеть фейерверк среди отражений скал.
– Нет? Ты не отвезешь нас к Бухте Ослов? – Эдвард перестаёт раскачиваться и с недоверием смотрит на меня. - Почему нет?
Я прикусила губы, чтобы спрятать улыбку:
– Потому что мы поедем в Австралию.
...

– Поехали! – кричу я, прижимая колени к груди, потом отклоняя их от своего мягкого спасательного жилета, который я надела на себя.
Я шла по воде, к моим ногам были привязаны две деревянные доски, и веревка между моими коленями. Пальцами я сжимала пластмассовую ручку. Я смотрела на Эдварда, который был на лодке и держал красный флаг высоко над головой. Эммет прибавил газу, и я почувствовала, как мои руки потянулись вперёд, и я сильнее сжала ручку, рванулась вперед, вытянула ноги и откинулась назад, чтобы веревка сильно не напрягалась. Эммет ехал слишком медленно, и я собиралась съесть его, если он не ускориться.
Я ещё раз просигналила им, поднимая голову, немного оттягивая назад верёвку, лыжами скользя по поверхности воды, ветер дул мне в лицо, а в ушах звенело. Каждый мускул в моем теле был напряжён, поскольку я боролась с тем, чтобы сохранить равновесие, но так только Эммет ускорился, я расслабилась, водные лыжи легко, как по маслу, заскользили по широкой глади воды. Рано утром мы пошли на реку, поэтому вода была чистой, что обещало легкую прогулку. Неспокойная река − худшее время для обучения езды на водных лыжах.
Спустя несколько поворотов, я отпустила веревку и покатилась по воде, теперь настала очередь других. Отстегнув резиновые крепления на ногах, я взяла их подмышку, и стала ждать Эммета, пока он развернётся.
Мне до сих пор не верилось, что папа разрешил нам взять лодку четвёртого июля, в самый насыщенный день сезона. В июне следующего года Эммет окончит школу, и мне известно, что папа хочет, чтобы Эммет остался работать на пристани; но, я думаю, что он также хорошо понимает, что как только Эммету исполниться восемнадцать, он может умчаться отсюда на бешеной скорости. Прямо перед началом лета, у них была реальная война, и Эммет остался жить на пару недель у мамы. С тех пор эти два альфа-мужчины ходят на цыпочках вокруг друг друга, пытаясь избежать конфронтации. Эммет согласился, что вместо университета будет посещать муниципальный колледж, а папа согласился оплатить это, если Эммет поможет ему в управлении пристанью. Пока всё шло хорошо, но самым худшим было то, на самом деле всё было не так.
Медленно лодка приближалась ко мне, и Джейкоб высоко держал красный флаг, сидя рядом с моим братом. Эдвард стоял в задней части лодки, и улыбался, глядя на меня сверху вниз. Роуз появилась рядом с ним, её светлые волосы аккуратно обрамляли лицо, а губы вытянулись в улыбке. У неё были белоснежные зубы, скоб больше не было, но она всё ещё носила проволочные очки, даже на воде. Теперь она постоянно укрывается: страх обгореть отпечатался у неё в голове, это было видно по её большой белой хлопчатобумажной футболке с фиолетовыми и розовыми мазками, а также с надписью «River Rat» (Речная крыса). Элис боком сидела на скамейке, откинувшись назад и, закрыв глаза, и впитывала утренние солнечные лучи. В этом году она остановила выбор на ярко-красном бикини, верёвочки которого завязывались на шее, её темные волосы развевались вокруг её тоненького личика.
– Кто следующий? – крикнула я, и Роуз сняла очки.
– Я. Я пойду, – проговорила она, и мой брат склонился над бортом лодки позади неё.
– Брось нам жилет, – сказал Эммет
Я расстегнула ремешки на груди, и неуклюже сняла со своих плеч жилет, пытаясь не уронить лыжи. Эммет останавливается, когда я подплываю к лодке, чтобы передать ему жилет. Он несколько раз встряхивает его, чтобы удалить лишнюю воду, прежде чем надеть его на Роуз. Одной рукой я держусь за лестницу, что бы помочь ей закрепить лыжи.
Роуз стянула с себя длинную футболку, выставляя напоказ своё бикини голубого цвета, который подчёркивал её белоснежную кожу, а также трусики, которые сидели низко на бедрах. Боже, в ней не было недостатков. За этот год Роуз выросла и оформилась, я имею в виду, у неё есть грудь и бедра, её тело обладало привлекательными изгибами, и благодаря своим волосам, она выглядела как девушки, которые снимаются в клипах у популярных рок-музыкантов. Братец пялился на неё так, как бестолковые поклонницы на концерте Van Halen, и я точно знала, что несколько пошлых сексуальных фразочек забрели в его голову.
Она пыталась взять жилет из его рук, но он не отпускал его, заставляя её встретиться с ним взглядом, а затем он выпустил наружу всё своё обаяние. Я видела это десятки раз в школе, или когда мы вместе выезжали в город поесть бургеров, или когда мы покупали себе молочные коктейли, и с клиентами, которые регистрируются у нас. Эммет знает, что ему стоит лишь улыбнуться, растянуть губы в улыбке, как на щеках появятся ямочки, и жертва будет в одной куче с теми, кого он уже обескуражил, при этом он говорит голосом на октаву выше, чем обычно, и все тут же попадаются под его чары. На самом деле это довольно противно.

Только Эммет начал улыбаться, как Роуз подняла вверх голову, и силой вырвала жилет из его рук. Она не улыбнулась, ни похихикала и вообще ничего не сделала. Эммет позволил ей сделать это, выражение его лица за несколько секунд сменилось с самоуверенного на растерянное. Он внимательно следил за тем, как она изо всех сил старается застегнуть ремешки на своей шикарной груди, и без стеснения рассматривал её ложбинку. «Ох, он – настоящий дурак,» – думаю я про себя. Как будто он раньше никогда не видел грудь, но я достоверно знаю, что мой брат хорошо знаком с грудным отделом. У Эмили длинный язык, и видимо она не стеснялась того, что это отметины на всю её жизнь.
– Расслабься, и перестань дышать ртом, это – всего лишь сиськи, ничего кроме жира и молочных желез, – говорит Роуз.
И мой брат начинает заикаться, проводя рукой по своим коротким волосам. Роуз спускается с лодки на воду и изящно скользит по воде, и я думаю, что впервые за всё время, я вижу, что Эммет покраснел, кончики его больших ушей порозовели, когда он более-менее пришёл в себя и занял свое место у руля. Роуз подплывает ко мне, и я улыбаюсь ей, выражая горячую признательность. Я люблю, когда девушки могли видеть фальшь моего брата насквозь.
Роуз достала резиновые ремешки для ног. Эдвард сел на край лодки и стал слушать, как я объясняю Роуз, как правильно закреплять их на ногах и руках.
– Погружайся в воду, а потом просто поднимайся. Не сопротивляйся движению, пускай оно само тянет тебя. Если хочешь ехать быстрее, подними голову, замедлится – отпусти. Если захочешь, чтобы мы остановились, просто отпусти веревки. Когда будешь готова, крикни «Давай быстрее» и Эммет добавит газа.
Роуз кивнула, и я подплыла к Эдварду, ступая на лестницу, поднимаясь из воды. Эдвард передал мне полотенце со скамейки, и, пока я пробираюсь, чтобы сесть рядом с Элис, Эдвард идёт за мной, пристраиваясь между нами. Его бедро прижимается к моему, наши ноги соприкасаются, и я вдруг понимаю, что моему телу хорошо рядом с телом Эдварда. Он кладёт руки на заднюю скамейку; отдыхая, а я поплотней затягиваю полотенце вокруг тела, солнце уже опаляет мои плечи.
Брат перестаёт рулить, поправляя канат. И в этот момент я заметила опущенный флаг на коленях Джейка, и меня взбесила эта его халатность. Флаг является сигналом для других судов, что лыжник в воде, и им нужно принять дополнительные меры предосторожности. Джейкоб знает, насколько это важно. Пару лет назад несколько ребят, напившись, как свиньи, решили покататься и забыли использовать флаг. Один из них попал под катер и умер, винт никому не оставляет шансов. Я не видела этого, но Эммет рассказывал мне.
– Джейкоб! Флаг! – в недоумении закричала я.
Джейкоб лениво поднял флаг в воздух.
– Чувак! Какого Черта? Если тебе лень, передай другому. Она могла погибнуть!
– Ой, Белла, успокойся. Здесь даже никого нет, – со смешком ответил Джейкоб. – Кроме того, я уверен, что когда бы они увидели твое страшное лицо, то сразу бы убежали отсюда со всех ног.
– Урод, не будь совсем убогим! – выкрикнул Эдвард, прежде чем я успела ответить, губы Эдварда растянулись в угрожающей улыбке.
– Что это? Больше не можешь за себя отвечать, Белла? Может быть, ты ему платишь за это? – выплевывает Джейкоб, и я чувствую, как краснее моё лицо.
Я сжимаю зубы, пытаясь обрести дар речи. Джейкоб теперь выше меня. Ему всего пятнадцать, но в этом году он выпил эликсир роста или что-то ещё, и, к моему огорчению, я больше не могу побеждать его в драках. И теперь я вынуждена контролировать слова, слетающие с моих губ.
– Так я и думал, – говорит Джейкоб, когда я отказываюсь ему отвечать
Я даже не могу смотреть на него.
Моё лицо пылает. Гнев кипит в груди, и мне хочется придумать что-нибудь язвительное в ответ, но всё, что приходит на ум, не звучит достаточно жёстко и грубо. Мне хочется сделать ему больно, и я терпеть не могу быть в таких ситуациях. Меня бесит, что Эдвард ответил за меня, словно я не способна постоять за себя. Комментарий Джейкоба почти как оскорбление мне. Он посмеялся над моим лицом, а я не выбила из него всё дерьмо, я начинаю сомневаться в своей голове, у нас проблемы.
– Давай быстрее, – слышу я вопль Розали.
Эммет прибавляет газу, и рев двигателя заглушает мои мысли. Мы смотрим, как Роуз исчезает за белой водной пеной, а потом снова появляется. Она полностью сосредоточена и уверено стоит на лыжах, равновесие помогает сохранить то, что она скользит по ровной воде, но тут Эммет вдруг поворачивает руль. Ничего не подозревающая Роуз на повороте тут же падает в воду. Но, тем не менее, она весьма неплохо держалась для новичка.
Эммет делает круг и возвращается к Роуз, а Эдвард вырывает флаг из рук бесполезного Джейкоба, поднимает его высоко в воздух. После он снова садится рядом со мной, улыбается мне своей глупой улыбкой, и всё моё раздражение проходит с этим его жестом.
– Впечатляюще, Роуз, – хвалю я её. – Попробуешь еще раз?
Роуз кивает, и Эммет ждёт, пока веревка сама медленно подплывёт к ней. Роуз повторяет свое выступление, за ней следует Элис, которая лишь раз спотыкается, справившись с ситуацией очень легко. Элис изящнее, чем Роуз и даже ни разу не упала.
Когда настаёт очередь Джейка, то он решает прокатиться на одной лыже, мы называем эту позицию 'log'(1). Джейк – настоящий профессионал на лыжах, и даже с одной лыжей он творит чудеса. Он делает ставку на выступление, столько различных поворотов и трюков, к тому времени как он закончил, Элис, и даже Роуз визжат от восторга.
Нога Эдварда бешено подпрыгивает, от этого действия его бедро трётся о моё, и я легонько его толкаю, чтобы он остановился. Но он просто встаёт, его глаза горят, а кулаки сжаты.
– Моя очередь, – говорит он и протягивает мне флаг.
Он хватает другой жилет, который принадлежит моему брату, и стягивает с себя футболку. Боже, надеюсь, он нанёс крем для загара, но я не собираюсь спрашивать, что-то в его лице говорит мне, что бы я заткнулась, и на этот раз я решаю послушаться своей интуиции. Он застёгивает ремни жилета на груди и неуклюже спрыгивает из лодки в воду. Я подкидываю ему лыжи, он ловит их и суёт подмышку, подплывая к Джейку. Мне видно, что они обмениваются какими-то словами, их лица напряжены. После они улыбаются друг другу, и Джейкоб подплывает к лодке, оставляя Эдварда бороться с лыжами самостоятельно.
Джейкоб забирается в лодку и садится рядом со мной на скамейку, забросив мне на плечи свои огромные мокрые руки, и я, вернувшись, отсаживаюсь подальше от него.
– Джейк! Какого черта? Из-за тебя я вся мокрая! – говорю я.
В ответ Джейкоб просто смеётся и кивает:
– Бьюсь об заклад, – Джейкоб подмигивает мне, а Элис смеётся своим пронзительным смехом.
Мой желудок делает сальто, а лицо и уши краснеют, из-за того, что я только что сказала.
– Ох, какая гадость. Ты ещё совсем щенок, ты знаешь это? – зло шепчу я, а потом перепрыгиваю на пустую скамейку напротив.
– Ну, давай, пытайся скрыть это, но все знают, что тебе нравится это, – говорит он
Прежде чем я успеваю ответить, я слышу крик Эдварда, и Эммет прибавляет газу, и рёв мотора заглушает наши голоса.
Я всё ещё бешусь из-за высокомерия Джейкоба, но Эдвард на лыжах отвлекает меня от этих мыслей. С водой у Эдварда никогда не было проблем, но сейчас он абсолютно неуклюж. Он весь трясется - его руки яростно вцепились в ручку фала, ноги шатаются, и он едва может держать равновесие. Он наклоняется то вперёд, то назад, и я думаю, что он сейчас упадёт. Его глаза широко распахнуты, и в них отражается оцепенение, его губы кривятся, а лицо изображает странную гримасу, пока он изо всех сил старается не упасть. Я не хочу смеяться, но это, наверное, самое смешное, что я когда-либо видела. Я достаю свой фотоаппарат и делаю несколько снимков, надеясь ухватить самые неуклюжие моменты.
– Ох, дерьмо, он похож на Гуффи! Ты помнишь мультик, где Гуффи учиться кататься на лыжах (2)? Ему только зелёной шляпы не хватает, – кричит Джейкоб, стараясь перекричать рев двигателя.
Элис гогочет, держась за живот, и её рот широко раскрыт. Роуз фыркает сзади, легонько шлёпая Эммета по плечу, говоря ему, чтобы он обернулся, и теперь Эммет тоже смеётся. Эдвард продолжает бороться, а мне приходиться бороться с мышцами на щеках, чтобы не улыбаться, потому я понимаю, про какой мультик говорит Джейкоб: сходство налицо.
Наконец, Эдвард проигрывает битву с гравитацией и падает, его ноги вылетают из лыж, и, размахивая руками и ногами, он крутиться в воде. Все на лодке разражаются дружным хохотом, а я начинаю злиться. Я понимаю, что теперь Джейкоб будет целый день издеваться над Эдвардом, начиная с момента возвращения на лодку. Отложив фотоаппарат в сторону, я поднимаю флаг в воздух, Эммет разворачивается, чтобы подобрать Эдварда. Когда тот подплывает к лестнице, я вижу, что его бледное лицо покрыто ярко-красными пятнами. Я передаю флаг Элис, наклоняюсь через бортик и Эдвард по одной передаёт мне лыжи.
– Ну что парень, ещё разок? – кричит Джейкоб, смотря на Эдварда сверху вниз, улыбка не сходит с его губ. – Я за всю жизнь так сильно не смеялся.
– Да, смейся, сколько влезет, идиот. Я рад, что смог всех вас развлечь, – Эдвард сосредоточил свой взгляд на мне, и мне стало не до смеха.
– Ты в порядке? – спрашиваю я, когда он поднимается в лодку, снимая с себя жилет и бросая его на сиденье к Эммету.
– Да, ты в порядке, Эдди? – передразнивает Джейкоб.
Глаза Эдварда темнеют, когда он слышит это прозвище. Он терпеть не может, когда его называют «Эдди».
Эдвард снова смотрит на меня с раздражением, как будто это моя вина, что он был похож на Гуффи.
– Что? – спрашиваю я, голос мой звучит грубо. – Это было весело! Прости, Эдвард, но это было забавно.
– Со мной всё хорошо, так что ты можешь перестать притворяться, и можешь начинать поливать меня дерьмом, как и все, – чётко произносит он.
Я просто в шоке от его слов. Я ожидала, что он посмеётся над собой, как он это обычно делает, но вместо этого Эдвард бесится, и мне не нравиться, что он накинулся на меня на глазах у всех.
– Ох, ну прекрати! Если бы это был бы кто-то другой, ты бы тоже смеялся, – оспариваю я, но Эдвард меня игнорирует.
Джейкоб улыбается, как дебил, и я вдруг понимаю, почему Эдвард так взбешён. Я встала на сторону врага, и Эдвард воспринял это на свой счет.
– Кто-нибудь еще хочет покататься? – спрашивает Эммет, пытаясь разрядить обстановку.
– Думаю, все уже накатались, – хихикает Джейкоб.
Я бросаю взгляд на Эдварда. Он отказывался смотреть на меня. Мой желудок сжался, сожалея, что я вообще открыла свой рот. Эммет запускает двигатель, направляясь обратно в бухту. Лодка доктора Калена медленно плывёт по спокойной реке, и мы можем увидеть его и миссис Каллен, развалившихся на стульях под голубым брезентом на пляже, когда Эммет подплывает к небольшому острову.
Мой брат отключает двигатель, чтобы песок не попал в винт, и бросает мне якорь и веревку. Джейкоб спрыгивает с лодки и вплавь добирается до берега, я следую за ним. Вода не очень глубокая, и я опускаюсь, касаясь босыми ногами слизистого дна, прежде чем поймать лодку. Завязав узел на якоре, я опускаю его на дно, в то время как Джейкоб верёвкой привязывает переднюю часть лодки к крепкому кусту на берегу.
Эммет, Роуз и Элис прыгнули в воду, где им было по колено и пошли к берегу, а Эдвард остался в лодке. Я все никак не могла решить, стоит ли мне подойти к нему, или пускай он дуется, как ребенок. Немного подумав, я всё же предположила, что в том, что он расстроен, была и моя вина, поэтому мне нужно подняться в лодку и сесть на скамейку рядом с ним. Эдвард смотрит на меня грустно, понуро склонив голову, боль нарастает в моей груди, и живот сжимается от сожаления.
– Прости, что рассмеялась, - говорю я и передвигаюсь, чтобы сесть на скамью рядом с ним.
Его взгляд опущен в пол, и мне кажется, что может быть, мне стоит дать ему возможность поплакать. После он вздыхает, и проводит рукой по своей короткой стрижке, на солнце его волосы отдают красным цветом. Он всё ещё без футболки, и его кожа начала розоветь, и мне хочется сказать ему, чтобы он нанёс крем для загара или надел футболку, или что-то в этом роде, но я по-прежнему молчу, не желая злить его ещё больше.
– И все же ты права. Если бы это был кто-нибудь другой, я бы тоже рассмеялся. Но Джейкоб просто бесит меня до кончиков ногтей. Он был так чертовски дерзок после своего небольшого представления на лыжах, и я, правда, хотел показать ему, что он не так крут, как думает. Угадай, что? Я с треском провалился, аха? – Губы Эдварда растянулись в мягкой грустной улыбке, глаза блестели на солнце.
Он действительно красив, его подбородок, нос и скулы очерчены острыми строгими линиями.
– Джейкоб дурак, и он знает, что он дерьмо. Вот почему он тратит так много времени на тренировки, у других это не так круто получается, что заставляет его чувствовать себя лучше. Если честно, мне его жаль, – говорю я, объясняя Эдварду, как объясняла мне мама, когда я последний раз навещала её.
Она, конечно же, не называла Джейкоба дерьмом, использовав более культурное слово «хулиган», но смысл её разговора был мне понятен. Он чувствует себя неудачником, и хочет, что бы все вокруг считали себя такими же.
– Тебе его жаль? – спросил Эдвард, игривая улыбка появилась на его лице, и я кивнула. – И ты думаешь, что он дурак?
– Да. – ответила я, не понимая, к чему он клонит.
– Итак, можно сказать, что ты жалеешь дураков?
Эдвард ждал от меня ответа, и всё это время улыбка не сходила с его лица, и я всё ещё никак не могла понять, что он от меня хочет. Он смеётся надо мной? Кажется, до него дошло, что я не понимаю шутку, так как он закатывает глаза и стонет.
– Ох, ну давай, Белла! Я жалею дураков? – Он проговаривает всё это низким хриплым голосом, и мне немного знакома эта интонация.
– Нет, ты что серьезно? Мистер Ти(3)? Ты убиваешь меня на месте, Свон! – дразнит Эдвард.
В ответ я только пожимаю плечами, давая ему возможность посмеяться надо мной, так как это снова делает нас равными.
– Ну, хватит, дурачок. Пойдём завтракать, – я поднимаюсь. – И тебе нужно намазаться кремом или надеть футболку. Ты уже начал розоветь.
– Да, мэм, – дразнит Эдвард, кланяясь мне.
Поднявшись со скамейки, мы спускаемся в воду, поднимая полотенце над головой. В такую жаркую погоду очень хорошо в прохладной воде, с каждым шагом мои пальцы погружаются в илистый песок. Мои кроссовки уже на берегу, вместе с солнцезащитным кремом, кепкой и книгой. Мы собирались тут провести весь день и всю ночь, поэтому я заранее приготовила для себя запасную одежду. Мои шорты и майка, уже были мокрыми, так как я надела их на свой специальный купальный костюм для катания на лыжах, и теперь мне не терпится снять их.
Эдвард шёл позади меня, и обрызгивал меня, что было довольно неприятно, но я улыбалась, потому что это означало, что он больше не расстраивался, а у меня ещё будет шанс подуться на него.
– Что вы так долго? – подмигнула миссис Каллен, пристально глядя на меня.
Интересно, что она подумала, интересно, что все подумали; я не знала, что ответить.
– Мы составляли план мирового господства, – ответил Эдвард, развалившись на одном из мягких шезлонгов. – Мы пытались решить, кто первый будет повержен. Наша судьба зависит от тех восхитительных кексов, о которых я так много наслышан.
– Эдвард! – закричала Миссис Каллен.
Её лицо выражало ужас, но я не могла понять почему. Ведь было очевидно, что он шутит.
– Что? Это шутка! Клянусь, мы просто разговаривали, – в голосе Эдварда звучала паника.
– Нет! Нет, нет, только не это! Быстро вставай, – миссис Каллен потянула его за руку с шезлонга. – Ты сел на кексы!
– О! – Эдвард выпрыгнул из шезлонга, открывая нам вид на плоские кексы, сладкая сдоба сплющилась и приклеилась к влажному полиэтиленовому пакету. – А то мне было интересно, почему этот шезлонг был таким удобным.
Я не смогла сдержать смешок, сорвавшийся с моих губ, и зажала рот рукой, что бы удержать смех, особенно если учесть эпизод с Гуффи на лыжах. Эдвард посмотрел на меня, потом его губы растянулись в изумительной улыбке, и я выдохнула; громкий раскатистый смех эхом отражался от высоких гор, которые окружали нашу небольшую бухточку. Эммет стал напевать старый детский стишок «Do You Know the Muffin Man» (4), и вскоре мы все дружно смеялись. Даже миссис Каллен смеялась, пытаясь спасти наш разрушенный завтрак, разлепляя пластиковый пакет и выкорчевывая оттуда уничтоженную выпечку.

Полдня мы бездельничаем, загорая под жарким солнцем, плаваем, когда нам нужно охладиться. Эммет и Джейкоб позвали с собой Роуз и Элис еще раз покататься на лыжах, и доктор с миссис Каллен пошли с ними на этот раз. У меня и Эдварда не было желания наблюдать за ними. Во второй половине дня ветер начал усиливаться и мы привязали навес к груде камней, чтобы он не улетел. Сняв с себя мокрую одежду, я нашла тенёк и, расстелив свое полотенце, легла на живот, чтобы почитать. Эдвард расстелил своё полотенце рядом со мной и стал что-то черкать в своем блокноте. Я всячески пыталась увидеть, что он там пишет, но он старательно держал свои мысли при себе, частенько задевая моё бедро своей ногой, или локтем касаясь моей руки, тем самым вызывая порхание бабочек в моём животе. Потом я полностью растворилась в страницах книги, мой мозг теперь заполонили образы хоббитов и эльфов с магическими кольцами. Мои веки начали тяжелеть, и я позволила им закрыться, плеск воды о берег напевал нам тихую колыбельную. Под моим телом был мягкий песок, и я почувствовала, как бусинка пота, стала зарождаться на моей шее, а потом скатилась по спине, и я была так счастлива здесь и сейчас, в тишине необитаемого полуострова, комфортно ощущая себя рядом со своим другом.
– Эй, голубки! – я слышу крик брата, который пугает меня, вырывая из глубокого сна. Мои волосы спутались и прилипли к лицу, мое тело одеревенело, и я почувствовала себя ужасно, когда открыла глаза и обнаружила, что Эдвард прижимается щекой к моему плечу, а руками и телом - к моему боку. Его горячее дыхание вызвало покалывание в животе, пульс участился и моё сердце сильнее забилось в груди.
Его губы были так близко. Я могла бы поцеловать его, если бы захотела. Я почувствовала жар на щеках, и постаралась не думать о том, как мне нравилось то, как тело Эдварда прикасалось к моей коже, и быстро отклонилась в сторону, прежде чем он проснётся.
Эммет первый вышел на берег, за ним появились Элис и Роуз. Элис широко улыбалась, а её голубые глаза мерцали, и я предположила, что она подумала, будто мы тут обнимались. А если мы обнимались? Ну, я имею в виду, что со стороны это именно так и выглядело, но ведь это было не специально. Эти случайные крепкие объятия были вызваны сном, напомнила я себе. И я была полностью уверена, что так и было.
Миссис Каллен всё ещё шла в воде, а Джейкоб показывал доктору Каллену, как лучше всего привязывать лодку, и я была благодарна, что они не стали свидетелями наши случайных объятий. Джейкоб не дал бы мне спокойной жизни, постоянно напоминая об этом.
Я протёрла глаза, села, а потом быстро поднялась на ноги. Уже наступил вечер, солнце опустилось ниже холмов, бросая тень на всю бухту. Я сгорела, и, прежде, чем Эммет успеет что-нибудь сказать, я прыгнула в воду, решив доплыть до острова.
Я услышала шум позади себя, и увидела, что Элис поплыла за мной. Дерьмо. Она будет пытаться разузнать у меня об Эдварде, я уверена в этом. И она очень настойчива. Она не из тех, кто просто пройдёт мимо этой ситуации.
– Белла, подожди! – крикнула она.
Я повернулась к ней лицом, плавая на месте, моё дыхание уже было тяжёлым. Я не очень далеко проплыла, но моё сердце еще не оправилось от ощущения тела Эдварда на моей коже, и того, как я в спешке убежала от всего этого, но я поняла, что плыла я довольно быстро.
Элис улыбнулась, когда догнала меня, и мы вместе поплыли к берегу. Она не стала терять времени, сразу начиная говорить про наше объятие, как будто это самое скандальная новость, которую она когда-либо слышала.
____________________________________
Продолжение на форуме)

Источник: http://robsten.ru/forum/19-548-1