Я пряталась в люксе отеля «W», когда приехала Элис; сидела на краю кровати, уставившись в темный экран телевизора. Она тихонько вошла в номер и бросила сумку у дверей. Я не смотрела на нее, но почувствовала, как она оказалась рядом. Её ладонь легла на мое плечо.
- Что произошло, Из?
Я покачала головой:
- Даже не знаю, с чего начать…
- Это из-за Эдварда?
- Да. Нет. Не совсем.
- Алек звонил мне, искал тебя. И твоя мать… Ты была с ним?
Я кивнула. Какое-то время она молчала, но при этом я не чувствовала осуждения.
- Но теперь ты здесь, так что… – я была благодарна ей за то, что она задавала правильные вопросы, иначе, скорее всего, я бы никогда не заговорила сама.
- Когда я покидала жилище Эдварда, пришла женщина. У нее был ключ, – мой голос был тихим и ровным. Удивительно, но не было и намека на ту опустошенность, которую я ощущала в тот момент. И это хорошо – Элис не нужно было об этом знать.
Тем не менее, она резко втянула воздух. Я тоже глубоко вздохнула, прежде чем продолжить:
- Она его… – я взмахнула руками, но не найдя подходящих слов, положила их обратно на колени, – не знаю, кем её можно назвать.
- Ты уверена? Что он сказал?
- Его там не было. Но то здание принадлежит ей. И он не отрицал этого, когда я увидела его позже… Она подруга Мими Вейгерт. Я присутствовала при их знакомстве…
Элис тут же обогнула кровать и потянулась ко мне, желая утешить. А затем ахнула, увидев мое лицо.
- Боже, кто тебя ударил?..
Я коснулась своей щеки. Я уже и забыла об этом. Я не ощущала боли, пока не прикасалась к ней, но стоило лишь дотронуться, как кожу начинало немного жечь. Хотя, в общем-то, все было не так уж плохо.
- Моя мать. Это вторая часть.
Элис опустилась на колени передо мной и взяла мои ладони в свои.
- Тебе лучше начать с самого начала. Расскажи мне обо всем…
Я так и сделала. Я рассказала об Эдварде и его студии. Я избегала подробностей, но она и без того догадалась о том, что произошло прошлой ночью, и насколько это было удивительным. Но после наступило утро, чтобы перечеркнуть то прекрасное, что у нас было, оставив лишь суровую действительность… Становилось все сложнее говорить, когда я добралась до той части, когда приехала домой – об отвратительной стычке на улице и ссоре наверху.
Элис осталась все той же Элис – она молча, не перебивая, слушала мой рассказ, держа за руки, давая выговориться. Поднявшись с пола, она села рядом со мной на кровати, обхватив одной рукой за плечи.
Когда я закончила, она просто обняла меня, поглаживая по спине.
- Что ты собираешься теперь делать? – спросила она.
- Мне нужно сделать пару телефонных звонков. Тогда я пойму, с чего начать. Но я не могу сделать этого сегодня. Прямо сейчас я просто хочу… притормозить.
Элис опустила руки на колени.
- Ну, я могу помочь тебе немного забыться, если это то, что тебе нужно, – она встала и подняла свою сумку. Достав коричневый пузырек из-под таблеток, она высыпала на ладонь пару капсул. – Я взяла это в ванной своей матери. Иногда таблетки могут помочь отрешиться от проблем.
Когда она протянула их мне, с минуту я сомневалась. Это было так похоже на мою мать – уйти от проблем, забывшись под действием сомнительных лекарств…
Элис склонила голову набок.
- Из, это всего лишь на одну ночь. Прими их и отправляйся в постель. Утром станет лучше. Ну, лучше, чем сейчас, по крайней мере.
Я вздохнула, взяла таблетки и запила их водой из бутылки. Через полчаса таблетки подействовали, и я отключилась, лежа поперек кровати. Этот кошмарно-долгий день, наконец, закончился…

На следующее утро я проснулась рано. Элис оставила мне записку на подушке, в которой говорилось, что ей нужно кое-куда сбегать, но она скоро вернется.
Я заставила себя подняться с кровати и, взяв свою сумку, отправилась в ванную. Я должна была встретить новый день и эту новую реальность, и первое, что мне нужно было сделать – пойти в душ и смыть с себя остатки ужаса вчерашнего дня.
Роясь у себя в сумке, я наткнулась на телефон. Там была дюжина пропущенных вызовов. Последние два были от моей матери, еще два перед этим – от Алека. Я не стала смотреть дальше, боясь увидеть звонки от Эдварда. Вместо этого, я вытащила SIM-карту и выбросила её в унитаз, а сам телефон отправила в мусорную корзину.
Приняв горячий душ, я закуталась в один их гостиничных халатов и стала пальцами расчесывать влажные волосы. Я чувствовала себя как-то странно – мне казалось, что я буду совершенно разбита, но на деле меня преследовало ощущение, что все произошедшее случилось очень давно или даже не со мной… Может, я все еще была под действием таблеток, а может, я очутилась в какой-то альтернативной реальности. В любом случае, я радовалась этой отрешенности. Я больше не могла быть рыдающей, трясущейся от страха и боли девочкой. Больше нет.
Я свернулась калачиком в кресле и, поставив гостиничный телефон себе на колени, стала набирать номер с визитной карточки, которую достала из бумажника.
- Клиентская служба, чем я могу вам помочь? – спросил меня спокойный, ровный женский голос.
- Джима Дженкса, пожалуйста.
- Могу я спросить, кто его спрашивает?
- Изабелла Дуаер, – ответила я, собрав все силы, чтобы назвать это имя в последний раз.
Через секунду я услышала:
- Подождите, пожалуйста, мисс Дуаер.
А уже спустя несколько мгновений ответил Джим Дженкс, мой финансовый консультант:
- Мисс Дуаер! Мне жаль, что мы не смогли встретиться вчера.
- Да, прошу прощения за это. Вчерашний день… был полон осложнений.
- Никаких проблем, – заверил он. Конечно, это было не так. Но он никогда бы в этом не признался, независимо от того, сколько неудобств это ему доставило. – Должны ли мы перенести встречу?
- В этом нет необходимости. Мне просто нужна некоторая информация.
Он немного замешкался, но в итоге ответил:
- Конечно. Все что угодно.
- Мне нужно знать, сколько денег на моем счету. Только на моем.
Еще одна неловкая пауза.
- Ваш трастовый фонд в вашем полном распоряжении, мисс Дуаер. Последние возрастные ограничения были сняты, когда вы окончили колледж.
- Нет, – произнесла я, качая головой, хотя он и не мог меня видеть. – Не трастовый фонд. Не деньги Фила. Мои. Деньги, с которыми я приехала. Которые достались мне от моего отца. Я знаю, что сумма небольшая.
Он прочистил горло, поскольку не ожидал подобного вопроса.
- Что ж, понятно. Мне нужно некоторое время, чтобы уточнить итоговую сумму. Уверен, что была выплата по страхованию жизни. Возможно, пенсионные отчисления. И, конечно, дом.
- Дом?
- Дом, который принадлежал вашему… отцу. Я бегло просмотрел ваши активы, но, кажется, он по-прежнему является вашим имуществом.
Для меня это оказалось новостью. Воспоминания о небольшом белом доме, в котором я выросла, нахлынули на меня. Это были нечеткие, размытые образы, скорее ощущения, связанные с Вашингтоном, моим отцом, детством… Было довольно странно узнать, что этот дом все еще там, и казалось просто невероятным, что он все еще принадлежал мне.
Впервые за эти два дня я почувствовала что-то кроме страдания. Может, это было лишь иллюзией, но воспоминания о доме заставили меня чувствовать себя в безопасности, а уже в следующее мгновение я знала, что буду делать дальше. Это действительно единственное, что я могу и должна сделать.
- Я поняла, – все, что я сказала в ответ, но мысленно уже строила планы.
- Мне нужно произвести некоторые расчеты, чтобы сказать вам точную сумму. Могу я перезвонить вам через час?
- Я сама вам перезвоню. Деньги нужно будет перевести на новый счет, но прежде я должна сделать пару вещей.
Я прощалась с Джимом, когда услышала щелчок дверного замка. Элис вошла, держа в руке синий пластиковый пакет, и протянула его мне вместо приветствия.
- Я знаю, что это всего лишь «Gap», но он был рядом, внизу, и я зашла, чтобы купить тебе сменную одежду. Полагаю, домой ты не вернешься.
Я не смогла сдержать смешка, откинувшись на спинку кресла.
- Нет, не вернусь. Спасибо, милая.
- Я позвоню Конни из «Saks», она пришлет тебе нормальную одежду…
Я покачала головой:
- Никакого «Saks». «Gap» – то, что нужно. Серьезно.
Элис пристально посмотрела на меня, но не стала настаивать.
- Итак… – медленно произнесла она. – Что собираешься делать?
Я сделала глубокий вдох и села ровно.
- Мне нужно встретиться с Алеком. Я не могу больше этого откладывать. И потом, есть еще некоторые вопросы, которые нужно решить.
- Вопросы?
- Раз уж теперь я ни от кого не завишу, – объяснила я, прежде чем вывалить на нее остальное. Я сама еще полностью не осознала того, что собиралась сделать, что едва ли мое решение представлялось реальным. – Я возвращаюсь в Вашингтон.
Какое-то время Элис смотрела на меня так, будто решала, не ослышалась ли.
- Вашингтон? Столица Вашингтон?
- Штат Вашингтон. Я выросла там.
- Но к кому ты поедешь? Прошли годы…
Я сделала еще один глубокий вдох, прежде чем снова заговорить:
- Я еду не в гости. Я буду там жить.
- Зачем, ради всего святого, тебе это делать?
- Я жила там, Элис.
Она лишь сощурилась.
- Ага, десять лет назад, возможно. Изабелла, ты живешь здесь.
- Я жила здесь с матерью и Филом. Но все кончено. Я теперь сама по себе.
- Но зачем тебе возвращаться в Вашингтон? Ты можешь остаться со мной! Вся твоя жизнь здесь!..
Я улыбнулась и покачала головой.
- Я знаю, Элис. И я благодарна тебе за все. Но в этом и проблема. Эта жизнь и есть проблема. Мне нужно убраться из Нью-Йорка, подальше от этих денег, просто от… всего. Так что, я возвращаюсь к истокам, чтобы узнать, смогу ли я с этим справиться. Я даже не знаю, смогу ли там остаться. Черт… я вообще ничего не знаю! Но там у меня есть дом, поэтому я еду туда.
Элис долго смотрела на меня, прежде чем сказать:
- Если ты уверена…
- Я уверена.
- Тогда ладно, – она вздохнула. – Но, Боже, я буду скучать по тебе!.. – у нее брызнули слезы, и я сама больше не смогла сдерживаться.
Следующее, что я помню – мы лежали на кровати, обнявшись и рыдая. Все произошедшее обрушилось на меня с новой силой – Эдвард, моя мать, разлука с Элис… Действие таблеток окончательно прошло, душ помог расслабиться моим мышцам, и меня словно прорвало. Я позволила эмоциям взять надо мной верх, пока Элис плакала вместе со мной. И хотя она успокоилась довольно быстро, я еще долго рыдала, пока глаза не начало жечь, а в горле не пересохло.
Когда мы обе успокоились, я все еще лежала рядом с ней на кровати, стирая ладонями последние слезы.
- Я могу поехать с тобой, – сказала она тихо.
Я была тронута её добротой до глубины души. Она была самым прекрасным человеком, которого я когда-либо встречала. Но я покачала головой:
- Твоя жизнь здесь, Элис. Ты не можешь все это бросить, чтобы снова заботиться обо мне. На этот раз я сама должна о себе позаботиться.
- Но я ведь могу приехать навестить тебя, да?
- Ты просто обязана сделать это, – ответила я, беря её за руку.
Впервые я была благодарна за те деньги, которые нас окружали. Они давали Элис возможность прилететь ко мне, когда ей только захочется. Это заставляло меня чувствовать себя не такой напуганной тем, что я собираюсь сделать.
- Мне нужно поговорить с Алеком, – наконец произнесла я. – Непорядочно с моей стороны все время это откладывать.
- Хочешь, я пойду с тобой?
Я улыбнулась и сжала её ладонь.
- Спасибо, но нет. Я заварила эту кашу, мне её и расхлебывать. Я скоро вернусь.

Когда я вышла из лифта и оказалась в приемной офиса Алека, стол Ирины был пуст. Я подождала минуту, на случай, если она вернется, но она так и не объявилась, и я направилась прямиком в кабинет Алека.

Я немного нервничала из-за того, что могу столкнуться здесь с Филом, ведь они работали в одном здании. Но их офисы находились на разных этажах, и я приехала утром, чтобы свести к минимуму риск нарваться на него, когда он отправится на обед или встречу.

Дверь в кабинет Алека была немного приоткрыта. Он сидел за своим столом, склонившись над блокнотом. Ирина, опираясь на угол стола, держала в руках папку с бумагами. Ничего в этой сцене не вызвало подозрения: Алек работал, Ирина принесла ему документы. Но что-то было в его легкой улыбке, адресованной ей, в её слишком свободной манере поведения в его кабинете, что оставляло ощущение, будто я поймала их за чем-то откровенным. Может, пока ничего еще не произошло, но потенциал определенно был.

Возможно, я лишь пыталась оправдать саму себя, но это заставило меня чувствовать себя не так скверно из-за моего поведения.

Я не стала стучать, просто открыла дверь и вошла. Алек поднял голову, и на его лице отразилась смесь облегчения и разочарования одновременно. Ирина выпрямилась и сделала небольшой шаг в сторону, от стола Алека. И если еще тридцать секунд назад я сомневалась в её намерениях, то теперь, после её реакции на мое неожиданное появление, я убедилась в правильности собственных выводов.

- Никого не было в приемной, – сказала я, делая паузу, чтобы акцентировать её внимание на этом, – так что, я вошла сама.

- Я просто… оставлю это, – пробормотала она, кладя папку на стол Алека, и вышла, не отрывая взгляда от ковра. Я посмотрела ей вслед и закрыла за ней дверь.

- Ну, по крайней мере, с тобой все нормально, но можно было бы и ответить на звонки, – произнес Алек без вступлений. – Все сходили с ума, Изабелла. Где, черт возьми, ты была?

- Извини, что не позвонила. Мне нужно было время.

Алек отложил ручку и вышел из-за стола, глядя на меня. Он остановился, уперев руки в бока.

- Время, – повторил он; его голос был ровный, но с примесью тонко завуалированного раздражения.

Я кивнула и скрестила руки перед собой.

- Ты звонила своим родителям? Они волновались.

Я не смогла сдержать невеселой ухмылки.

- Сомневаюсь, и нет, я не собираюсь им звонить.

Алек выпрямился, провел рукой по лбу и на секунду зажмурил глаза.

- Что все это значит, Изабелла? Что с тобой происходит?

В эту секунду я посмотрела на него… действительно посмотрела. Казалось, что я впервые сделала это открыто и честно. Он был так красив… В каком-то смысле, я очень хорошо знала его лицо. Я видела его улыбающимся, спящим, кричащим. Я видела, как он умирал со скуки и сгорал от страсти.

Так как я могла настолько его не знать? Он будто был в миллионе миль от меня, с другой стороны пропасти, на краю которой я оказалась еще вчера. Мне стало стыдно за себя, за то, что, когда дело дошло до расставания, мне было так легко оставить его на той стороне. Так легко его отпустить.

Так не должно быть – не должно быть легко отпускать близких людей.

Я с трудом сглотнула и опустила руку в карман; мои пальцы сомкнулись вокруг кольца, и я вынула его. Подойдя к столу, я остановилась напротив него, протянула руку и положила кольцо на стопку бумаг.

Алек все это время следил взглядом за движением моей руки.

- Мне очень жаль, но я не могу этого сделать, – сказала я, делая шаг назад.

Он сжал кулаки, стараясь унять раздражение, по-прежнему глядя на кольцо. Он заговорил сквозь стиснутые зубы:

- Ты не можешь? Послушай, я знаю, что мы немного повздорили – или что там произошло у нас после бала – но это не причина, чтобы совершать нечто столь мелодраматичное.

Я сама стиснула зубы, пытаясь успокоиться. Совсем как моя мать, он готов был отмахнуться от любых неприятностей или проявления каких бы то ни было эмоций, замести их под ковер и просто игнорировать.

- Я не мелодраматична. Я просто не люблю тебя, Алек, и я абсолютно уверена, что ты тоже меня не любишь. Было неправильно, с моей стороны, говорить тебе «да» еще тогда, и сейчас я просто не могу выйти за тебя.

- Значит, вот так? С тебя хватит? Вот так просто?

- Хм, да. Полагаю, так. Я ухожу. И мне жаль.

- Тебе жаль? – с недоверием повторил он.

Я устала слышать его пренебрежение. Он даже не был расстроен, лишь зол. Мы были так неправы, что вообще начали все это. Ни один из нас не находился здесь по действительно стоящим причинам… Я почувствовала холодок, пробежавший по моей спине, когда на мгновение представила, что было бы, если бы я осталась и вышла за него замуж. Это было бы так неправильно…

- Да, мне жаль. Я действительно сожалею об этом. Удачи.

Я развернулась и уже была у дверей, когда он снова заговорил:

- Подожди. Ты просто уходишь? Куда ты направляешься?

Я обернулась и посмотрела на него в последний раз, потому что я точно была уверена, что больше его не увижу.

- Я еду домой.

Элис и я сидели в «Starbucks» в аэропорту, склонившись над столом и сжимая в руках бумажные стаканчики с кофе.

- Я скоро приеду в гости. Обещаю.

Я кивнула.

- Мне просто нужно некоторое время, чтобы устроиться и разобраться, с чем придется иметь дело, а уж потом мы сможем что-то планировать.

- Мы можем декорировать твой дом! Будет весело.

- Притормози! Дом сдавался в аренду десять лет. Вероятно, он нуждается в большем, чем смена занавесок и покупка диванных подушек.

Она вздохнула и наморщила лоб. Взволнованная Элис вернулась.

- Ты уверена насчет всего этого, Из?

Она спрашивала меня об этом уже, наверное, тысячу раз за последние три дня. Я сглотнула и кивнула.

- Я понятия не имею, что делаю, но я уверена, что это правильно. Это имеет смысл?

- Да, думаю, имеет. Я просто еще раз хочу сказать, что буду скучать.

Я потянулась к её теплой ладошке.

- Я тоже буду скучать. Но у тебя есть мой новый номер, верно? – спросила я, постукивая по столу своим новым телефоном с предоплатой, который я купила вчера в маленьком магазинчике в Центре. Она кивнула. Мой номер был только у нее.

- Позвони мне, когда доберешься. И миллион раз после этого. Я хочу знать обо всем.

Я кивнула и начала собирать свои вещи. Их едва ли было много. Небольшой чемодан с новой одеждой из «Gap» уже был сдан в багаж. Здесь была лишь моя сумка, наполненная разным барахлом из аптеки, которое может понадобиться мне, пока я не доберусь до места.

Элис и я обнялись, замерев так на целую вечность у зоны досмотра. Я чувствовала себя, словно ребенок, пришедший первый раз в детский сад, отправляясь в будущее без каких-либо гарантий.

Я поцеловала её в щеку еще раз и пообещала позвонить, как только приземлимся, а затем шагнула в неизвестность. А может, я всего лишь возвращалась в то единственное место, которое действительно знаю… Полагаю, я выясню это позже.

Аэропорт Порт-Анджелеса оказался крошечным. Был только один рейс из Сиэтла в день, и лишь одна лента выдачи багажа, так что, получить чемодан заняло у меня совсем немного времени. Была лишь одна служба аренды автомобилей, так что, выбор было сделать проще простого. И один человек заканчивал оформление бумаг за их стойкой, так что, я просто встала в очередь за ним.

Я открыла кошелек и увидела ряд пустых кармашков, в которых раньше были кредитные карты. Теперь их не было – я разрезала их на куски и выбросила в мусорную корзину отеля «W». Осталась лишь одна, временно выданная моим новым банком несколько дней назад, на счету которой были только мои деньги.

Ожидая своей очереди, я смотрела в окно терминала, пытаясь получить представление о месте, которое раньше называла домом. Ну, это был еще не совсем дом. Если я правильно помню, мне предстоял еще час пути на машине, чтобы действительно добраться до дома в Форксе.

Погода была пасмурной. Не мрачной, просто не солнечной. Я помнила, что это было типично для этих мест. И много зелени вокруг. Я видела темно-зеленые деревья вдоль дороги. Деревья были повсюду, это я тоже хорошо помнила.

- Белла?

Я подпрыгнула и повернулась. Справа от меня стояла женщина, она осторожно улыбалась, разглядывая меня с любопытством. Я лишь моргнула, ошеломленная тем, что услышала свое имя через секунду, как приехала сюда.

- Извините, но вы очень похожи на… Вы Белла Свон?

Её манера речи, что-то в форме её лица, карих глазах, длинных темных волосах, тонких руках и ногах казалось мне знакомым. Скорее всего, я тоже знаю её.

- Эм, да. Это я.

- О, мой Бог! – выдохнула она. – Вау! – Это «о, мой Бог» тут же помогло мне её вспомнить. Анжела Вебер. Она все время так говорила, когда мы учились в средней школе и пытались ввернуть в свою речь взрослые словечки.

- Анжела, верно?

- Ты помнишь!

Я улыбнулась и кивнула, почувствовав себя намного лучше, легче. Наконец, что-то настоящее и родное, после всего этого. Анжела была одной из моих близких друзей в средней школе. Тихая, примерная ученица, как и я; мы тянулись друг к другу. Я помню, как мы проводили все мое последнее лето здесь, то у нее, то у меня дома, убивая вместе время до окончания каникул. Но осенью того года мой отец погиб, и я оказалась в Нью-Йорке, в новой школьной форме «Спенсера». Анжела же осталась здесь, как и все остальное, что у меня было.

- Выглядишь потрясающе, Белла! Что ты здесь делаешь?

Я было открыло рот, но тут же замолчала, не зная, что ответить. Я не могла рассказать ей о том, что сбежала от кошмарной матери, которая не любила меня, от жениха, которого я не любила, и от того, кого, уверена, люблю, но кто дважды разбил мое сердце. Слишком много, чтобы вываливать все это на человека, которого я случайно встретила спустя десять лет. Но в любом случае, я должна была сказать хоть что-нибудь.

- Э, мне просто нужно было сменить темп после колледжа. Поэтому я решила вернуться домой на некоторое время.

Глаза Анжелы слегка округлились, и несколько секунд она просто стояла и смотрела на меня. С другой стороны, она не отреагировала на эту неожиданную новость резко, как могла бы; вместо этого великолепная, широкая улыбка озарила её лицо.

- Это отличная новость. Как здорово, что ты снова вернулась! – Анжела была прирожденным дипломатом, я помнила это. Она всегда знала, что сказать; даже в детстве она могла найти такие слова в любой ссоре, чтобы все вновь вернулись к игре. И еще она всегда знала, как дать почувствовать людям, что они желанны и важны.

- Так ты по-прежнему живешь в Форксе? – спросила я. Мне было гораздо комфортнее от того, что был хотя бы один человек, которого я знала.

Она кивнула:

- С моим мужем. Помнишь Бена Чейни? – я кивнула, хотя не была до конца уверена, помню ли. – Мы поженились в прошлом году. Я только что проводила его на самолет. Всю неделю у него встречи в Сан-Франциско.

- Поздравляю со свадьбой.

- Спасибо, – ответила она, просто и мило. – Эй, ты собираешься взять машину в прокат?

- Да, своей у меня еще нет.

- Я могу подвезти тебя. Я все равно еду туда.

- В самом деле? Это было бы здорово, – я сдала на права еще в колледже, но едва ли сидела за рулем хотя бы раз. В этом не было необходимости в Провиденсе, и уж точно не нужно в Нью-Йорке. Я была нервным, неопытным водителем, а перспектива ехать по неизвестной мне дороге пугала еще сильнее.

- Конечно! Можем поболтать по дороге. Где твои вещи?

- Вот, – сказала я, указывая на свой маленький чемодан. Анжела кинула на меня быстрый взгляд. Она поняла, что происходит что-то странное. То, что я была сама по себе и от чего-то бежала, было очевидным. Но она ничего не сказала. Лишь улыбнулась и вывела меня из аэропорта.

Дорога не заняла много времени. Анжела поняла, что у меня нет желания говорить о себе, так что, она продолжила разговор, рассказывая обо всех, кто учился с нами в средней школе.

Имена были знакомыми, и иногда лица мальчиков и девочек мелькали в моей голове. Теперь, конечно, все выросли, но большинство из них по-прежнему жили здесь. Такое это было место: люди прирастали к нему корнями. Анжела рассказывала, кто на ком женился, кто с кем обручился, кто был занят в семейном бизнесе, а кто работал на себя. Она рассказывала о пикниках и девичниках, открывая для меня новый мир, наполненный детьми, с которыми я росла, которые теперь повзрослели и жили вместе. Несмотря ни на что, она будто автоматически включила меня в эту жизнь, как если бы сейчас, когда я вернулась, я могла присоединиться к ним, словно никуда и не уезжала. Это дарило мне чувство удивительного тепла и комфорта, даже если она говорила так лишь из вежливости.

Мне не удалось увидеть весь Форкс, потому что наши дома находились практически у самого въезда в город. Но когда мы проезжали мимо нескольких зданий, рыбацкого магазина, заправки и церкви – все это было таким знакомым, будто ничего и не изменилось. Через несколько минут Анжела свернула на небольшую улицу, где находился мой дом. Я уже видела его. Маленький, выкрашенный в белый цвет, с небольшой деревянной верандой и мансардными окнами на втором этаже. Мои глаза сразу нашли окна моей старой спальни. Возле дома по-прежнему рос вяз, и его ветви все так же царапали стекла. Я помнила этот звук, я слышала его каждый вечер, когда ложилась спать…

Я быстро оценила свою собственность. Никаких новых кустарников, никакого явного вмешательства. Но он выглядел сносно. Очевидно, что кто-то из старых коллег моего отца получал ежемесячные выплаты для поддержания дома в таком состоянии. Джим Дженкс сказал, что за все это время дом сдавался лишь трижды, каждый раз на долгий срок, но сейчас арендаторов не было. И теперь он был мой. Единственная вещь во всем мире, которая принадлежала мне.

Я вынула из кармана ключи, которые получила от Джима Дженкса только вчера, в то время как Анжела доставала мой чемодан из грузовика.

- Зайдешь? – спросила я, еще не готовая к тому, чтобы остаться со всем этим одной.

- Конечно.

Мы вошли, и меня захлестнула волна ностальгии. Воспоминания о моем отце были так сильны, что я чуть не разрыдалась. Именно на том самом месте, где я сейчас стояла, я видела его живым в последний раз: он застегивал кобуру, накинув куртку, как и всегда, готовясь к смене. К своей последней смене.

И именно здесь, на коричневом потертом диване я сидела, когда женщина из полицейского участка рассказывала мне, что случилось. Я помнила, как она держала меня за руку и говорила, что все будет хорошо, что моя мама скоро приедет и позаботится обо мне…

Анжела погладила меня по плечу.

- Воспоминания?

- Да. Я мало что помнила. Но оказалась тут, и будто все вернулось вновь.

- Уверена, так и есть, – мягко сказала она. Через минуту она заговорила веселее: – Ну, похоже, что тебе многое потребуется, не так ли?

Я рассмеялась, потому что это было правдой. Здесь были лишь голые стены.

- Думаю, да.

- Что собираешься делать вечером?

- Так далеко я не загадывала.

Анжела рассмеялась.

- К счастью для тебя, Белла, Бен уехал. И я свободна все выходные. Переночуй у меня сегодня. А завтра мы можем съездить в магазин в Порт-Анджелесе, чтобы купить тебе самые нужные вещи. А сейчас, как насчет ужина?

Мне хотелось одновременно плакать, смеяться и обнять Анжелу. Но я лишь ответила:

- Звучит великолепно.

Два часа спустя мы с Анжелой сидели на полу рядом с журнальным столиком, на котором стояла пустая коробка из-под пиццы и почти пустая бутылка вина.

Её небольшой дом был простым, но очень симпатичным, и было сразу видно, что в нем живут два любящих друг друга человека. Фотографии Бена и Анжелы были повсюду. Мне было неловко, что я не помнила Бена, но по фотографиям он казался милым.

Анжела перегнулась через столик и наполнила мой бокал. От вина мне становилось тепло и спокойно.

- Ладно, Белла, – сказала Анжела. – Не хочу давить на тебя, но я вижу, что с тобой что-то стряслось. Последнее, что я о тебе слышала, что богатый муж твоей матери удочерил тебя, и вы все вместе живете в Нью-Йорке. Никто в здравом уме не оставит все и из всех возможных уголков в мире выберет Форкс. Так, что же стряслось?

Целую минуту я просто смотрела на нее. Я знаю, что выросла вместе с ней, и когда-то мы были друзьями, но тогда мы были детьми. Сейчас она была почти незнакомкой. Но что-то подсказывало мне, что я могу ей довериться, что она все поймет. Или может мне отчаянно хотелось сблизиться с кем-то… В любом случае, я заговорила:

- Я сбежала из дома.

- Прости?

- Ну, я взрослая. Полагаю, я могу идти куда хочу. Но я оставила все… все это.

- И когда ты говоришь «все это», что конкретно ты имеешь в виду?

- Моих родителей, деньги… жениха.

Анжела сделала глубокий вдох, но выражение её лица не изменилось, и она не отвела взгляд.

- Так в этом все дело?

- В чем этом?

Анжела подняла руки ладонями вверх.

- Я знаю, что мы не видели друг друга миллион лет, и я, по сути, совсем тебя не знаю, но я все еще могу понять, что с тобой произошло что-то серьезное. И твое лицо… ты только взгляни… опустошенное. Все дело в твоем женихе?

Я опустила взгляд на свои руки, прежде чем ответить:

- Нет, не в нем. Но, да, дело… в одном человеке, – я не знала, что сказать об Эдварде. Это было так трудно. Он был просто интрижкой? Так это выглядело со стороны. Измена за спиной у жениха. Но это было не так. Он был больше, чем интрижка… Я не могла рассказать о событиях в старшей школе. Не могла начать объяснять, что он значил для меня, как влиял на меня тогда и сейчас. Как на несколько часов заставил меня вообразить себе свое будущее вместе с ним. Как заставил меня чувствовать себя такой живой и желанной, даже если все это было лишь на словах…

Мое молчание говорило само за себя, и еще минуту Анжела ничего не говорила.

- Ты сбежала от жениха… и от всего остального. А как насчет твоей мамы? Ты не хочешь сообщить ей, где ты?

Я сухо рассмеялась:

- Её это не волнует.

- Белла, она твоя мама…

- Она родила меня. И, поверь мне, её возмущает даже такое мое участие в её жизни.

- Ох, ничего себе… Мне жаль. Когда ты уехала, мы все думали, что у тебя будет шикарная жизнь. Все эти деньги…

Я покачала головой.

- Деньги… Ты и представления не имеешь, как они все усложняют, Анжела. Они лишь все разрушают…

Горло перехватило, когда на последних словах я подумала об Эдварде и том, как он, в конце концов, оказался настолько привязан к деньгам, что не смог с этим справиться, или, что еще хуже, не хотел… Я думала о матери, и её извращенной системе ценностей. Деньги и необузданное желание ими обладать были для нее важнее, чем что бы то ни было. Важнее, чем муж, важнее, чем я.

Я слышала, как Анжела встала, а уже секунду спустя она накрыла своей ладонью мою руку, лежащую на столе. Она не произнесла ни слова. Просто взяла меня за руку. Из всего, что кто-либо мог сделать для меня, прямо сейчас, этого было более чем достаточно.