Глава 25. часть 1.

Белла лежала на спине на диване на террасе, блаженно глядя в сверкающие глаза Эдварда. Он снял пиджак и ослабил галстук, но отказался снять его, вспоминая, как возбуждающе было, когда Белла потянула за него на Старом Мосту.

Она была пленена им — его носом, скулами, четкими контурами подбородка, его великолепными зелеными глазами под темными бровями и волосами на груди, которые выглядывали поверх белой футболки под расстегнутым воротом.

Он был на своей стороне дивана, положив руку под голову, его правая нога согнута в колене, он налил шампанское.

Они произнесли тосты в честь их любви и попробовали любимого шампанского Эдварда Дон Периньон, затем он наклонился, чтобы поймать ее губы.

- Я бы хотел покормить тебя, - пробормотал он.

- Да, пожалуйста.

- Закрой глаза, - сказал он. - Просто попробуй.

Белла верила ему, поэтому закрыла глаза и почувствовала как что-то слегка ткнулось ей в нижнюю губу, а затем оказалось у нее во рту, шоколадная и сочная, сладкая клубника, и ощущение большого пальца Эдварда на своей разгоряченной плоти.

Она открыла глаза, схватила его за запястье и медленно поместила его палец себе в рот. Его глаза расширились и приглушенный стон вырвался у него из груди.

Она облизала его палец, омывая его языком, потом решительно пососала, обвела языком вокруг кончика пальца, чтобы насладиться оставшимся шоколадом.

Эдвард застонал во второй раз, когда Белла посмотрела на него сквозь ресницы, он смотрел на нее со смесью страсти и удивления.

Она освободила его и отвернулась. — Я не собиралась обнадеживать тебя. Мой трюк с пальцем, я ужасна в этом…

Эдвард губами прервал ее самоуничижительную тираду, целуя ее почти грубо. Он гладил ее вверх вниз по шее одним пальцем, пока исследовал ее рот языком.

Когда он отстранися, в его глазах пылал огонь.

- Я больше не хочу, чтобы ты так унижала себя, Изабелла. Я не хочу этого слышать. То, что у нас есть, это только наше, когда мы наедине. Не суди преждевременно ни себя, ни меня, ни нас, когда мы вдвоем. — Он легко поцеловал ее в щеку, чтобы смягчить свой суровый тон, провел губами по ушку.

- И у меня нет сомнений, что в этом ты хороша. Твой ротик тоже одарен, как и ты, и никогда меня не разочарует. Всякий раз, когда ты решишь, что готова, я буду готов. - Он лукаво ей подмигнул.

Она покраснела, как ягоды, но не ответила.

Он снова стал кормить ее клубникой с шоколадом, чередуя с небольшими глотками шампанского, пока она не наелась и не решила оказать ему ответную услугу.

Взяв вилку, она погрузила ее в тирамису, и затем в ожидании выгнув бровь сказала, - Закрой глаза.

Эдвард сделал то, о чем его просили, и вилка деликатно скользнула ему в рот. Он громко промычал, так как десерт был очень вкусным. Но гораздо большее удовольствие ему доставляло то, что его кормила Белла. Она приготовилась дать ему еще кусок, но он прервал ее.

- Я думаю, вы забыли кое-что, мисс Свон. — Он облизал языком нижнюю губу.

Он взял ее руку, опустил два пальца в пироженое и затем томно положил ее пальцы в рот.

Как обычно, он был нетороплив, нежно обводя каждый пальчик, скользя языком вверх-вниз, прежде чем облизать его от основания до кончика.

Эдвард обожал ее пальцы у себя во рту, тело Беллы буквально молило о нем. Она не могла удержаться и представила как его невероятно талантливый язычок погружается в ее пупок и опускается ниже, где не были еще ничьи губы…

- С тобой все в порядке, любовь моя?

Белла открыла глаза и моргнула.

- Да, - ее голос дрожал.

- Тогда поцелуй меня, Изабелла.

Она потянула его за галстук, как он и надеялся, и он с радостью подчинился, перекатился так, чтобы оказаться над ней, его колено оказалось между ее бедер.

Его тепло, влажные поцелуи и длинные пальцы, которые гладили ее вверх-вниз по ребрам, потом ниже к попке, и крепко сжали ее. Она чувствовала жар его груди через рубашку, когда он прижался к ее груди, и его твердость у своего бедра, и она хотела больше, больше… сверху, между, внутри…

Эдвард отодвинулся и взял ее за руку, поцеловал тыльную ее сторону.

- Идем со мной в постель.

- Здесь я тоже в твоем распоряжении.

Сначала он нахмурился, но улыбка потом вернулась, и он поцеловал ее в носик.

- О, нет. Я хочу тебя в своей постели. Кроме того, здесь прохладно, и я не хочу, чтобы ты схватила пневмонию.

Она выглядела слегка разочарованной.

- Если ты захочешь, мы вернемся сюда завтра. Но сегодня, мы должны быть за закрытыми дверями. Я буду ждать тебя внутри. Удели себе время, если нужно.

Он сдержанно ее поцеловал, и смотрел как ее прекрасная нижняя часть тела прошла с террасы в спальню.

Он откинулся на диване и положил руку на голову, не стесняясь поправить его прямо через темные шерстяные брюки. Ожидание убивало его. Он никогда не был так возбужден, и уже был готов положить ее перед собой и взять не сдерживаясь. Но это было именно то, что он не позволит себе сделать.

Не сегодня.

Как он мог подумать, что трахнуть какую-нибудь женщину, имя которой он даже не знал, в туалете в Лобби это возбуждающе? Как он мог верить в то, что безликие, безимянные оргазмы будут удовлетворять его?

Он провел свою жизнь поклоняясь алтарю молчания и отсутствию бога, который обещал все, а дал что-то мимолетное, что всегда оставляло его опустошенным. Он имел дело с похотью, замаскированной под чувственную любовь. Но ничто так не было далеко от реальности.

Суета сует. Все суета.

Все изменилось с тех пор как он встретил Изабеллу во второй раз. И особенно, когда влюбился в нее. Она заставила его открыться и сделала это терпеливо и мягко.

И он даст ей никак не меньше.

Пока Эдвард раздумывал как будет лелеять ее, Белла прислонилась к туалетному столику, пытаясь восстановить дыхание. Чувственная прелюдия Эдварда была подобна тактике обольщения «выжженой земли». Пути назад не было. Нельзя было замедлить огромную, непреодолимую тягу, которую они чувствовали друг к другу.

О Боже, как я хочу его.

Она посмотрела на себя в зеркало, поправила волосы и макияж и почистила зубы. Мятная свежесть и чистота, она потянулась за ночнушкой и халатом, но только тогда обнаружила своим затуманенным страстью взглядом, что она вошла не в ту комнату. Ее белье было в другой ванной комнате.

Дерьмо.

Она могла бы снять с себя всю одежду и одеться в турецкий халат, который висел за дверью. Но это будет крушение всех ее целей покупки белья. Она могла попытаться проскользнуть в другую ванную, но это означало пройти через спальню, а Эдвард несомненно уже вернулся с террасы.

Несомненно, он уже полулежал на кровати, как Царь Соломон во всем своем великолепии. Белла дрожала от нетерпения при одной только мысли об этом.

Должна ли я сначала принять душ и интересно, где полотенце?

Должна ли я раздеться до нижнего белья?

Ее мозги заклинило на мысли о том, как лучше появиться. Эдвард прибрался на террасе и перенес все внутрь. Он расставил свечи по комнате, и несколько свечей поставил у кровати. Затем он поставил музыку, которую специально планировал поставить для этой ночи. Он озаглавил плей-лист Любимая Изабелла и более чем гордился им. Он вернулся к кровати и положил кое-какие личные вещи на прикроватный столик, потом выключил весь свет и стал ждать.

Но она не появлялась.

Он начал волноваться.

Он подошел к ванной, прижал ухо к двери, но ничего не услышал, ни звука бегущей воды, ни шелеста шелка или атласа.

Его сердце подпрыгнуло к горлу. Что если она боится? Или расстроена?

Что если она заперлась от меня?

Он сделал глубокий вдох и постучал.

- Входи.

Он был удивлен, что его так пригласили. Он осторожно открыл дверь и заглянул. Белла стояла перед зеркалом и выглядела очень застенчивой.

- Ты в порядке?

- Да.

Он нахмурился. — Что случилось?

- Ничего. Я просто — Эдвард, ты обнимешь меня? У меня было столько планов, потом я пришла сюда и застыла и… - Она робко посмотрела на него.

Его лицо приобрело обеспокоенное выражение. — Это только я, любовь моя. Возможно я перестарался.

Она покачала головой и подошла к нему, прижимаясь лицом к груди. — Нет, я как всегда слишком много думаю.

- Тогда подумай о том насколько ты любима моя милая, милая девочка. Сегодня я покажу тебе насколько ты любима.

Он нежно поцеловал ее, затем она улыбнулась и кивнула, он взял ее на руки, чтобы отнести в постель.

Белла не боялась. Она думала, что будет бояться, но Эдвард держал ее на руках, останавляваясь через каждый шаг, чтобы поцеловать ее, она стала расслабляться. Она любила и хотела его. И знала, что он тоже хочет ее.

Он положил ее, сел на край кровати, и смотрел на нее сверху вниз с нежностью. Дыхание Беллы успокоилось; именно таким взглядом он смотрел на нее на поляне. На их поляне. Теперь она хотела его даже сильнее.

- Ты выключил свет.

- У тебя прекрасная кожа, Изабелла. Она будет особенно соблазнительно смотреться при свечах.

Он поцеловал ее в лоб. — Такая фигура как у тебя вдохновляла пещерных людей рисовать на стенах.

Он встал перед ней на колени и медленно снял ее туфли.

- Ты уверен? - прошептала она.

Он сел и посмотрел на нее, убирая с глаз прядку волос. — Только если уверена ты, любовь моя.

Она улыбнулась. — Я имею ввиду туфли. Я могу их оставить.

Эта мысль сильно взволновала его. Он не мог отрицать. Но он заботился о ее комфорте, будет еще достаточно времени для других, более игривых моментов.

- Мне не стоило позволять тебе ходить по булыжникам на таких высоких каблуках сегодня. Это должно быть очень болезненно. Поэтому сегодня никаких каблуков.

Он медленно ласкал ее ноги, водил пальцем вверх-вниз по своду стопы. Это движение было направлено, чтобы расслабить, но и возбудить ее.

Она начала хныкать; настолько приятным было это чувство. Ей стало интересно как чувствовал бы себя его палец на других частях ее тела и дрожь пробежала у нее по спине.

Эдвард остановился.

- Ты дрожишь.

Он посмотрел на нее из-под бровей. — Нам не обязательно это делать.

- Это дрожь удовольствия, - прошептала она.

Эдвард продолжил ласкать ее ноги несколько минут, и затем его руки поднялись обратно к икрам и остановились под коленями. Его волшебные музыкальные пальцы дразнили скрытые эрогенные зоны, практически заставляя ее кричать.

Она не могла держать глаза открытыми, когда ее дыхание участилось.

Он знает что тело женщины… кто что знает.

О чем я говорил?

По правде говоря, он знал ее тело лучше, чем она сама его знала, что говорило о плачевном состоянии дел. Тем не менее, она дрожала, когда думала о том, какое наслаждение ее ждет, когда он передвинул руки немного выше.

Он как будто читал ее мысли, он оставил ее колени и передвинул руки на бедра, сжимая их, потом немного раздвинул, чтобы провести пальцем вверх вниз, останавливаясь у края чулка.

Он изо всех сил старался не торопиться, убедиться, что ей нравится каждое движение, и убеждаясь, что ничего не пропустил.

- Эдвард, пожалуйста не сиди на полу. — Она протянула к нему руку, и он поцеловал ее.

- Весь вечер — это подарок. Просто прими его. — Улыбка тронула его такие прекрасные губы. — Святой Франциск Ассизский бы одобрил.

Она закатила глаза.

- Но я тоже хочу сделать тебя счастливым.

- Ты уже сделала меня счастливым, Изабелла. Больше, чем ты думаешь. Тебе станет легче, если я скажу, что тоже нервничаю?

- Почему ты нервничаешь?

- Я хочу доставить тебе удовольствие. Я не был с девственницей с тех пор как потерял девственность сам, и это было давным давно. Мы сделаем это медленно. Я хочу, чтобы ты расслабилась и тебе было максимально комфортно. Если тебе вдруг будет неудобно, я хочу, чтобы ты сказала, сразу же. Можешь это сделать для меня?

- Конечно.

- Я забочусь о тебе, ты мне дорога. И одна из самых ценных вещей для меня — твой голос. Пожалуйста скажи мне, что ты хочешь, в чем нуждаешься, чего желаешь…

Его голос стал хриплым на последних трех словах и невольная дрожь пробежала по телу Беллы.

Она наклонилась, чтобы прижаться своими губами к его. — Я желаю, чтобы ты перестал стоять передо мной на коленях, Эдвард. Поэтому вставай с пола.

Она старалась выглядеть неудержимой, но он просто улыбнулся.

Привет, Тигренок.

- Дай мне минутку, я скоро вернусь. — Он исчез в ближайшей ванной, и Белла могла слышать как вода бежит в раковине.

Он быстро вернулся и обнаружил, что она стоит и тянется к молнии сзади на платье. Его руки немедленно накрыли ее.

- Можно я сделаю это. — Его голос был хриплым.

Он медленно расстергнул платье, глядя ей прямо в глаза.

Затем он медленно опустил зеленый шелк с плеч. Оно с шуршанием упало на пол, как будто тоже соблазняя его. Она осталась в кремовой атласной комбинации, чей подол едва прикрывал подвязки черных чулок.

Эдвард потрясенно выдохнул глядя на нее, потому что она выглядела как ангел. Кареглазый ангел с собранными наверх волосами и кремово-белой кожей, одетый в кремовую комбинацию и черное кружево. Соседство целомудрия и возможного эротизма.

Он коснулся пальцем ее подвязки. — Я не ожидал этого.

Белла покраснела. — Я знаю, что тебе не нравится черное, но я не ожидала, что ты увидишь меня в этом. Я думала, что смогу переодеться.

- Эй, - он нежно поднял ее подбородок и ласкал покрасневшую щеку. — Ты ошеломительна. И я никогда не говорил, что мне не нравится черное. Но если ты хочешь переодеться, я подожду.

Он выжидающе на нее посмотрел, но она покачала головой. Она достаточно долго ждала.

Как и он.

Белла провела руками вверх вниз по его могучей груди, прежде чем потянуть его к себе за галстук. Она страстно поцеловала его и медленно развязала галстук, стянула его с шеи и бесцеремонно бросила на пол.

Затем обратила все свое внимание на пуговицы на его рубашке, быстро расправилась с ней и бросила ее и футболку туда же куда и галстук.

Пока он стоял перед ней, полуобнаженный, она прижалась губами к его груди, закидывая руки ему на плечи, чтобы чувствовать мышцы его плеч и спины.

- Я чувствую как бьется твое сердце, - прошептала она.

- Оно бьется ради тебя, - сказал он с томным выражением лица.

Она улыбнулась, когда дотронулась до его пресса и потом его талии. Его кожа была теплой, гораздо теплее ее, и ох, такой соблазнительной.

Она слегка нервничала, когда расстегивала пряжку ремня и брюки, но он положил свою руку поверх ее и помог немного, когда ее собственные руки отказывались слушаться.

И когда он остался перед ней в одних боксерах, уже скинул ботинки и носки, она сделала глубокий вдох, подождала его кивка и затем стянула вниз на бедра его белье.

Он стоял перед ней обнаженный, она сделала шаг назад, чтобы полюбоваться им.

Облизала губы и широко улыбнулась.

Эдвард был великолепен.

Вероятно это генетическое, или дар богов или комбинация того и другого, усиленная диетой и физическими упражнениями, но когда ее глаза блуждали по мускулистому телу и четко очерченным мышцам пресса, что-то внутри ее разгорелось и плавилось. Он почувствовала как жар обжег ее лоно и устремился ниже, особенно когда она заметила косые мышцы, уходящие вниз бувкой V к бедрам. Из этой буковки V можно сделать прелестную экранную заставку.

Он был современной версией Давида Микеланджело, но с более прекрасными пропорциями и невыразимо красивыми руками.

Возможно это было и неправильно, и говорит о ее плохом вкусе, но она с самодовольством отметила насколько больше он был у него, чем у Джейкоба.

Карма… воскликнуло ее сознание.

Она старалась не хихикнуть, грубо кусая губу, чтобы не вести себя как школьница в ответ на неожиданное открытие.

Эдвард заметил ее странную реакцию, но ничего не сказал. Он подавил легкую ухмылку, сказав себе, что вероятно сейчас не подходящее время, чтобы шутить о его размере.

Он не хотел ошеломить ее, и знал, черт побери, насколько хорошо выглядел, особенно сейчас, когда стоял по стойке смирно.

И все из-за нее.

- Можно? - он подошел ближе, приблизил пальцы к волосам и остановился, будто спрашивая разрешения.

Она согласилась, и он начал вынимать шпильки одну за другой из волос, локоны рассыпались по плечам.

Белла закрыла глаза и упивалась чувством пальцев Эдварда в своих волосах. Это напомнило ей тот день в Форксе, когда он расчесывал ее.

Он с любовью распутывал каждый завиток, от корней до кончиков, пока ее длинные локоны не струились по лицу как темная завеса.

Он провел по изгибу ее шеи прежде чем его пальцы нащупали бретельки ее комбинации. Затем он просто скинул их с плеч. Изабелла стояла в черном кружевном бюстгальтере, черных кружевных шортиках и черных чулках.

Эротическое совершенство на пару с румянцем невинности.

Она нервничала под его пристальным взглядом. Ей не нравилось, когда на нее так долго смотрели, это делало ее застенчивой.

Он обнял ее и целовал до тех пор пока ее плечи не расслабились.

- Изабелла, я хочу видеть тебя всю, - прошептал он.

Она кивнула, и он не спеша снял сначала чулки, расстегнул застежку подвязки и медленно скатал чулок по ноге, останавливаясь, чтобы поласкать снова местечко под коленкой.

Ее затрудненное дыхание говорило ему, что он все делает правильно. Затем он встал позади нее и оставлял поцелуй за поцелуем на ее плечах, прежде чем аккуратно расстегнуть бюстгальтер.

Она сняла его и бросила к их ногам, думая про себя, как сексуально их одежда смотриться на полу.

Он сзади взял в ладони ее грудь, встал так, чтобы его тело оказалось вровень с ее. Он легко ласкал ее, едва касаясь пальцами сосков, и открыл рот, чтобы отдать дань уважения особенному местечку за ее левым ушком. Потом его руки скользнули ей на ребра, останавливаясь, чтобы потереть их вверх-вниз, прежде чем поймать пальцем материю на ее бедрах.

Он продолжил дразнить языком кожу за ее ушком, когда снял с нее трусики.

Наконец Изабелла была в великолепно обнаженном виде.

Он обнял ее за талию и повернул лицом к себе, отметив, что ее взгляд не отрывался от ковра, и беспокойно кусала свою пухлую нижнюю губу. Она нервно задергала руками, и Эдвард знал, что еще мгновение, и она этими руками прикроется.

- Ты богиня.

Он освободил ее губу, мягко сунув палец в изгиб рта, прежде чем поднять ее подбородок. Его глаза намеренно пробежались по ее формам с головы до пят и обратно, чтобы она видела его восхищение.

- Когда я буду стариком, и буду страдать амнезией, я буду помнить этот момент. Первый раз, когда мои глаза увидели ангела во плоти. Я буду помнить твое тело, твои глаза, твое прекрасное лицо и грудь, твои формы и это, - он провел рукой вокруг пупка и ниже к завиткам волос.

- Я буду помнить твой запах, твое прикосновение, и как это восхитительно любить тебя. Но сильнее всего мне запомниться ощущение созерцания истинной красоты, как внешней, так и внутренней, красоты твоей души и тела, щедрость духа и благородное сердце. И я никогда не увижу по эту сторону небес никого прекраснее чем ты.

Он окутал ее своими объятиями, покрывал ее многочисленными легкими поцелуями, пытаясь губами показать как он ее любит, как восхищается ею. Он потрогал бриллианты в ее ушах и переместил губы на мочку уха.

- Увидев тебя обнаженную, я буду требовать, чтобы в моем присутсвии отныне, ты носила только серьги. Все остальное лишнее.

Белла быстро чмокнула его в губы, прежде чем перейти лечь на кровать, и смотрела на него застенчиво.

Эдвард вынужден был сделать глубокий вдох и выдох и привыкнуть к виду обнаженной и манящей Изабеллы, это почти погубило его.

- Почему бы тебе не лечь на животик, милая? Я хотел бы полюбоваться твоей прекрасной спинкой.

Она покраснела и перевернулась, скрестив руки и положив на них голову, чтобы ей было лучше видно. Он навис над ней с довольным выражением лица и поцеловал каждое плечико.

Как на моей любимой черно-белой фотографии, подумала она.

- Ты потрясающая, Изабелла, со всех сторон. Истинное произведение искусства.

Он провел пальцем вниз по позвоночнику, останавляваясь, когда она вздрогнула от его прикосновения, и затем погладил рукой одну ягодицу.

- Ты сменил музыку, - размышляла она, т.к. узнала романтическую песню Мэтью Барбера And You Give.

- Ты вдохновила меня.

Он взял маленькую бутылочку массажного масла с ароматом сандала и мандарина и капнул масла немного на руки, согревая его, потом начал массировать ей плечи.

Белла закрыла глаза и вздохнула.

- Просто почувствуй. — Эдвард поцеловал ее в щеку и продолжил нежные движения, путешествуя по спине, пока неторопливо исселодовал две ямочки выше изгиба ее несравненной попки.

- Они очаровательны. — Он прижался губами к каждой ямочке.

Белла сначала вздрогнула, а Эдвард остановился.

Когда она расслабилась, он продолжил. Примерно, кажется через час, он шепнул ей на ушко с просьбой перевенуться. Белла чувствовала как будто плывет в облаках. Она моргнула и ленивая улыбка расплылась на лице.

Эдвард наклонился, чтобы потереться носом о ее носик, переместился над ней, одна его нога оказалась между ее ног, а другая сбоку, и оперся локтями возле нее.

- Я неравнодушен к твоему румянцу, - прошептал он, опускаясь на нее, пока их тела не соприкоснулись. Затем он медленно начал дарить ангелу мягкие поцелуи вверх и вниз по шее, между ключицами, пока продолжал одной рукой делать массаж верхей части ее тела.

Белле нравилось как ее грудь трется о его твердую грудь, и ощущение его тугого живота на своем, то как его руки скользнули ей под ягодицы, поднимая ее к своим бедрам.

- Ты даже не представляешь как я хочу тебя, - прошептал он ей в шею. — Как ты сексуальна.

Он уткнулся носом в ложбинку у нее на шее, останавливаясь, чтобы провести по ней языком. Без предупреждения, Белла выгнулась дугой и вскрикнула от удовольствия. Ее руки нашли его спину и начали водить вверх вниз по мускулам, спустились ниже на бедра, нажимая на них.

- Еще рано, любовь моя.

Он ласкал ее языком, губами, нежно покусывал зубами, неторопясь боготворил тело любимой. Она напряглась под его прикосновением, когда он целовал ее бедро, пробуя кожу на вкус языком и втягивая ее в рот.

- Что случилось? - пробормотал он, в то время как провел носом внизу ее живота от одного бедра к другому.

- Никто никогда… - она в смущении остановила его.

Он похотливо усмехнулся ей в другое бедро, играя с ним поцелуями и делая ее плоть влажной.

Естесственно пес никогда такого не делал с тобой. Помимо того, что он ублюдок, он еще и дурак.

- Детка, раздвинь мне ножки, - он поднял взгляд и посмотрел на нее.

Ее глаза были темными, взгляд осторожным, но она подчинилась. Она видела, что он с благодарностью посмотрел на нее, их взгляды встретились. Он улыбнулся ей и нежно начал ласкать ее пальцами.

Белла застонала.

Сначала он едва прикоснулся к ней. Потом он попробовал ее одним пальцем, двигаясь осторожно, затем добавил второй палец, двигая ими вверх, и начал выводить пальцем крошечные круги. Он не отрывал глаз от ее лица, искал любые признаки дискомфорта, прислушивался к скорости ее дыхания, когда палец, который выводил круги, нашел ее заветную точку внутри.

Он склонил голову в восхищении, приблизил губы к внутренней поверхности бедра, слегка подразнил ее прежде чем взять плоть в рот и пососать ее, в тоже время продолжая движения пальцами.

Это было необыкновенное сочетание.

Тело Беллы фактически выгибалось на кровати, когда она с криком, похожим на вопль, подошла к высшей точке наслаждения.

Он продолжил прикасаться к ней, но уменьшил силу посасывания, пока она не рухнула и не попыталась свести ноги.

Он поднял свои губы к ее губам и нежно поцеловал.

- Спасибо, - прошептала она, чувствуя неимоверную легкость.

Это преступление иметь такие талантливые пальцы… что и… губы.

- Тебе ведь это понравилось?

Она кивнула, тяжело дыша, взгляд был немного диким.