Глава 33.часть 2.

Публицистическая статья Маргарет Этвуд в The Globe and Mail о темном характере Трибунала ВОЛЬТУРИ привлечет внимание Аро на этой неделе. Но далеко не остановит его, а только подвинет доказать себе и Трибуналу, что ее описание недостойное и бранное.

В течение своей карьеры Алекс видела множество ярких и переспективных аспирантов, которые становились игрушкой своих профессоров. Она не собиралась позволить такому случиться безнаказанно с мисс Свон. Учитывая красочную репутацию профессора Мейсена, ей с трудом верилось, что он сделал что-нибудь кроме того, чтобы соблазнить юную мисс Свон и затем попытается это скрыть, убедив ее, что они “влюблены”, и что их отношения “по взаимному согласию”.

И линия событий кажется подтверждала ее теорию.

И из-за разницы власти и соблазнительной лжи профессора Мейсена, мисс Свон не выдаст его. Она была не первой студенткой, попавшей в такую ловушку.

Аро знал, что досрочный прием мисс Свон в Гарвард и неудовлетворительная оценка на семинаре по Данте у профессора Мейсена, послужат причиной потери ее места. В своем стремлении защитить университет, репутацию ВОЛЬТУРИ и свое собственное доброе имя, он скорее всего совершит серьезную несправедливость, которая надолго травмирует мисс Свон и положит конец ее карьере.

Алекс чувствовала, что ее долг как вице-президента по национальным вопросам, обеспечить, чтобы права мисс Свон как аспирантки, были защищены и не разрушены безжалостно реакционером-вице-президентом, который озабочен только тем, чтобы прикрыть университетскую задницу. (Которая, как известно, довольно большая.)

Раздраженная и расстроенная, она вставила флэшку в свой компьютер, который был ей предоставлен IT-отделом. Да, вполне вероятно, что Аро, и даже Кайус и Маркус, запросили теже самые файлы. Но Алекс предпочитала лично просмотреть доказательства и прийти к собственным выводам.

Она открыла единственную папку на диске и начала просматривать электронные письма, которые были услужливо отобраны с почты профессора Мейсена с помощью очень сложных поисковых систем. Она руководствовалась своими собственными параметрами внутреннего поиска, которые включали только те сообщения, которые были отправлены или получены от мисс Свон, мисс Вебер, мистера Норриса и профессора Пиктон.

У нее заняло всего несколько минут, чтобы найти то, что она искала.

Она нашла два электронных письма, которые были отправлены до конца октября 2009 года. Первое было написано профессором Мейсоном мисс Свон,

Дорогая мисс Свон,

Мне нужно поговорить с Вами о возникшем вопросе.

Пожалуйста, свяжитесь со мной как можно скорее.

Вы можете позвонить мне на номер: 416-zzz-zzzz (городской)

С уважением,

Профессор Эдвард Э. К. Мейсен,

Доцент

Кафедры итальянских исследований,

Центр средневековых исследований

Университет Торонто.

И второе сообщение отправлено мисс Свон профессору Мейсену, в ответ на его сообщение.

Д-р Мейсен,

Нет, я не читала вашей открытки. Я уничтожила ее.

Прекратите домогаться меня.

Я больше не хочу тебя.

Я даже не хочу тебя знать.

Если вы не оставите меня в покое, я буду вынуждена обратиться члену комитета по сексуальным домогательствам Университета и составить официальную жалобу.

И если вы позвоните моему отцу, я это сделаю.

Незамедлительно.

Если вы думаете, что я позволю такой незначительной вещи, как эта, вывести меня из программы, вы очень глубоко ошибаетесь.

Мне нужен новый руководитель диссертации; не билет на автобус домой.

С уважением,

Мисс И. М. Свон,

Занимающая низкое положение студентка аспирантуры,

Стоящая на коленях больше, чем обычная шлюха.

P.S. Я возвращаю стипендию М. Т. Мейсен на следующей неделе. Первый и второй инициал очень подходящие.

Поздравляю, профессор Абеляр. Никто и никогда не заставлял меня чувствовать такой опустошенной, как вы в воскресное утро.

Бинго, подумала Алекс.
-

В понедельник днем два заказных письма от ВОЛЬТУРИ были доставлены в частные резиденции профессора Эдварда Мейсена и мисс Изебеллы Свон. Эти письма были ни сдержанными, ни вежливыми. Они требовали, чтобы адресаты явились на дисциплинарное слушание, которое состоится в пятницу утром по вопросу, связанному с политикой тесных отношений преподавателей и студентов. И Эдварду и Белле было разрешено привести представителей, возможно адвокатов.

Скорость, с которой было назначено слушание, заставило пару и их адвокатов выработать стратегию и приготовиться. К счастью, у Джеймса и Виктории был подозрительный характер, и они готовились к такому слушанию все это время.

К несчастью, они не изучали дилеммы заключенного и теорию игр.

Совет Джеймса Эдварду был чинить препятствия слушанию, хотя он призвал Эдварда проинструктировать Изабеллу о том, что говорить и, особенно, о чем молчать. В противном случае, Джеймс с полным правом может сказать, что Изабелла была нестабильной, впечатлительной студенткой, которая зациклилась на Эдварде с раннего возраста и соблазнила его.

Но Эдварду он об этом не сказал.

Совет Виктории был параллелен совету Джеймса. Она сказала Белле ничего не говорить и обвинять во всем Эдварда, намереваясь доказать, что он старый, распутный профессор, который соблазнил невинную молодую женщину обещаниями долгой и счастливой жизни. Когда Белла заявила, что хочет признаться в отношениях и рассказать правду обо всем, Виктория сказала ей, что это очень плохая идея. И она тайно замыслила открыть беспорядочную репутацию Эдварда и трения с правоохранительными органами.

Ни Эдвард ни Белла не были вполне довольны отношением своих адвокатов.

Тем не менее, пара поддалась коллективному давлению держаться на расстоянии друг от друга до встречи на Трибунале, поэтому они провели очень одинокую неделю, спали в одиночестве каждый в своей квартире. И в обоих случаях страдали очень яркими, ужасающими кошмарами постоянной разлуки.

-

В ночь перед Трибуналом Эдвард и Белла сказали друг другу спокойной ночи по телефону. Эдвард сократил телефонный разговор, не желая говорить об их несчастливом положении и их личных страхах относительно того, что может произойти на следующий день.

Через какое-то время после полуночи, Белла проснулась от трех резких стуков в окно. Сначала она подумала, что все еще спит. Но когда стук повторился, на этот раз более громко, она встала с кровати и отодвинула занавеску. Там, прижавшись носом к окну, стоял Эдвард. Он выглядел диким, глаза безумные, он был одет в свой берет и зимнее пальто, по колено в сугробе.

Она быстро открыла защелку и помогла ему открыть окно, затем отошла в сторону, когда порыв морозного воздуха ворвался вместе с ним в комнату.

Он крепко закрыл окно, запер его и закрыл занавеску.

- Эдвард, что ты…

Ей не предоставилось шанса закончить свой вопрос, когда Эдвард обнял ее и прижался своими ледяными губами к ее. Его губы были холодными, это правда, но его рот и язык были темплыми и манящими. И тепло его поцелуя, глубокого и эротичного, расцвело на ее коже.

Он отстранился от нее, но только на мгновение, чтобы снять пальто и берет, и затем он обнял ее снова, провел вверх-вниз ледяными пальцами по ее рукам, расстегнул верх ее пижамы и скользнул рукой к груди.

Она бы спросила, что случилось, но она знала. Это была страсть, страх и явная потребность. Он переместил ее обратно к кровати и вытянул рубашку из брюк, смотрел как соскользывает ее пижама, пока он небрежно сбросил обувь, одежду и носки на пол.

В мгновение ока они были обнаженными, и он притянул ее в свои объятия, обвив ее ногами свои бедра. Они никогда так быстро не раздевались, чтобы заняться любовью.

Когда он потащил ее к закрытой двери и прижал ее спиной к ней, его движения были безумными и отчаянными, но не грубыми и злыми.

Его холодные пальцы дразнили ее, пока рот поймал грудь в ловушку, посасывал и щипал. Она уже почти кричала, все еще шокированная его немой страстью. Через несколько минут ее разум был почти разрушен разницей температур между их телами; упругая, жесткая хладность его груди и пальцев, сжимающих ее теплые, мягкие изгибы, когда его левая рука поддерживала ее снизу.

Это как заниматься любовью с мраморной статуей, подумала она.

Когда он почувствовал оттаявшими пальцами, что она готова, он ворвался в нее, кряхтел от удовольствия в изгиб ее шеи, верхняя часть его тела слегка расслабилась от близости ее тела.

Между их телами не было пространства и воздуха между их кожей. Белла благодарно застонала от ощущения единства с любимым. Ее руки немедленно сползли с его плеч на бедра, и она сильно прижала его зад к себе, он простонал ей в ухо.

Это была какофония бесстыдных звуков и шумов. Эта какофония была животной, при отсутствии речи. И конечно ритмичные удары спины Беллы о тяжелую деревянную дверь.

Их связь была громкой, быстрой и глубокой, и вероятно, наиболее сильная физическая связь, которая у них когда-либо была, переплюнув даже их секс у стены во Флоренции.

И это было что-то.

Вскоре они вместе достигли блаженства, сердца бились в бешеном ритме, кровь пульсировала по венам, они сжимали друг друга в объятиях и выкрикивали имена. Затем наконец, явно удовлетворенные, этот клубок плоти и конечностей рухнул на узкую кровать Беллы.

Эдвард был сверху, но она не позволила ему двигаться. Он немного сдвинулся, чтобы распределить вес на матрасе, но он тоже не хотел нарушать контакт кожи с кожей.

Белла гладила его волосы, говорила как она любит его, когда он уткнулся в ложбинку на ее горле, вдыхая ее запах.

Но Эдвард не сказал ни слова.

-

Белла была одна, когда проснулась на следующее утро. Фактически, не было никакого знака ее ночного гостя, кроме незакрытого на защелку окна и запаха Эдварда и секса, который сохранился в помятых простынях.

Она ожидала записки, сообщения, чего-нибудь.

Но ничего не было.

Я себя чувствую как Психея после своей брачной ночи.

Возможно Эдвард торопился вернуться домой и подготовиться к Трибуналу, что забыл нацарапать что-нибудь милое на бумаге.

Она вздохнула.

Скоро они увидятся.

Она приняла душ и быстро оделась. Хотя одна ее часть хотела сохранить запах Эдварда в волосах и на коже, она была не настолько глупа, чтобы появиться перед Трибуналом и пахнуть сексом.

Виктория убедила ее выглядеть профессионально, поэтому она одела кое-что из подарков Эдварда, синюю блузку, черные брюки Theory и черные остроносые сапоги.

Она оставила свои волосы незабранными, как советовала Виктория, это придавало ее виду невинность и нежность. И ровно в одиннадцать часов она встретила своего адвоката в холле перед залом заседаний Трибунала.

Эдвард и Джеймс уже были там, прислонившись к стене говорили низким, быстрым тоном. Эдвард, как и Джеймс, был одет в темный костюм и белую рубашку, но на этом сходство закончилось. Для этого случая Эдвард снова одел один из своих шелковых галстуков, на этот раз лазурно-синий. Контраст между синевой галстука и зелеными глазами был очень драматичным.

Белла им застенчиво махнула. Джеймс нахмурился ей и отвел глаза, но Эдвард махнул ей в ответ с напряженной улыбкой. Он выглядел нервным и очень, очень напряженным.

Виктория быстро толкнула Беллу сесть рядом с ней на низкую скамейку сразу за дверью, чтобы обсудить стратегию. Едва они начали, как дверь распахнулась и большой, злой игрок в реги вышел в холл.

Белла мгновенно встала. — Питер?

Он подошел к ней и начал говорить очень быстро.

- Белла? Ты в порядке? Скажи, что это не пра… - На полуслове Питер остановился, когда увидел лицо Виктории, стоящей за ней. Он смотрел на них двоих, глаза вопросительно расширились, потом сузились.

Бормоча проклятия, он нахмурился и прошел мимо без лишних слов.

- Питер? - позвала Белла, но он исчез на лестнице.

- Ты его знаешь? - спросила Виктория.

- Он мой друг.

- Правда? - Виктория казалась не поверила.

Белла повернулась к ней. — Почему? Ты его знаешь?

Виктория пожала плечами. — Он подал жалобу в прошлом году против моей подруги, и я представляла ее интересы. Вот тогда я и стала врагом Аро.

Потребовалось время, чтобы откровения Виктории проникли в мозг Беллы, но когда она поняла, то медленно села.

Во что я вляпалась?

Ответ на этот вопрос был прерван помощницей Аро, Меган, которая вызывала их четверых в комнату.

Эдвард и Джеймс заняли свои места в комнате слева на двух раскладных стульях, когда Виктория и Белла сели справа. Не успели они расположиться, как Аро заговорил.

По обыкновению он представил себя и других членов Трибунала и затем обратил свое внимание на насущный вопрос.

- Вы оба были уведомлены письмами о том, почему необходимо сегодня ваше присутствие здесь. В соответствии с наши расследованием жалобы о домогательстве, поданной мисс Вебер против мисс Свон, от имени профессора Мейсена, мы поговорили с профессором Пиктон, мисс Вебер, мисс Свон, мистером Питером Норрисом и профессором Сантос, деканом факультера итальянского языка и культуры. На основании доказательств и показаний некоторых из этих свидетелей, мы решили отклонить жалобу о домогательствах против мисс Свон, потому что мы обнаружили, что жалоба подана не по существу, и это абсолютно отрицается предполагаемой жертвой, профессором Мейсеном.

Аро уставился на Эдварда, поджав губы.

- Однако, во время нашего расследования жалобы мисс Вебер, выплыли несколько фактов. Фактов, которые были подтверждены более чем одним свидетелем. Во-первых, это публичный спор с возможным личным подтекстом, произошедший между мисс Свон и профессором Мейсеном во время семинара 28 октября 2009 года. Во-вторых, 31 октября профессор Пиктон согласилась руководить диссертацией мисс Свон по настоянию профессора Мейсена, который позже уведомил профессора Сантос об изменениях. По словам профессора Мейсена такая замена была необходима из-за конфликта интересов между ним и мисс Свон. А именно, что мисс Свон “друг семьи”. Бумаги были поданы в Центр Средневековых Исследований в ноябре, подписанные профессором Мейсеном и профессором Пиктон. В-третьих, профессор Мейсен давал публичную лекцию 10 декабря во Флоренции в Италии, куда его сопровождала мисс Свон. В течение вечера он представил мисс Свон, как свою невесту. Эти факты подтверждаются в печати и в фотографиях, но они были подтверждены двумя членами руководящего состава галереи Уффици, гм, Дотторе Витали и его личным помощником Джианной ДиФабио. Поскольку ясно, что мисс Свон не склоняла профессора Мейсена к участию в любовных отношениях с ней, теперь мы обратимся к вопросу, существуют ли любовные отношения между двумя сторонами в данное время или существовали ранее и какова их природа. Поэтому спрошу вас, профессор Мейсен, состоите ли вы в настоящее время в личных отношениях с мисс Свон?

- Доктор Притчард, вы не представили никаких доказательств нарушения политики. Все что вы предложили – это поверхностная временная шкала, которая имеет множество интерпретаций. Я не позволю вам провернуть такое с моим клиентом. — Ответ Джеймса был кратким и прямым.

- Если вашему клиенту нечего скрывать, тогда он ответит на наш вопрос. Когда отношения между вами, профессор Мейсен, и вашей студенткой начались?

Прежде чем Джеймс смог открыть рот, чтобы возразить, Алекс прервала. — Еще раз, я выскажу свое возражение против того, чтобы возможные отношения по взаимному согласию между профессором и аспиранткой заносились в протокол. — Она задумчиво повертела в руках распечатанные электронные письма в досье.

Я собираюсь наслаждаться неловкостью Аро, подумала она. И этим женоненавистническим монстром, Мейсеном.

- Что и требовалось доказать, - проворчал Аро. — Профессор Мейсен?

- Со всем уважением, доктор Притчард, мой клиент не обязан отвечать на предположения и спекуляции со стороны этого комитета. Возможно мисс Свон может предложить другую точку зрения. — Джеймс бросил ехидный взгляд на Викторию, а затем невинно улыбнулся Аро.

- Хорошо, тогда мисс Свон?

Виктория посмотрела на Джеймса, затем расправила плечи перед членами комитета.

- Моя клиентка уже подвергалась этим Трибуналом преследованию по подозрению в домогательстве, когда отвечала на очень серьезную и вполне преднамеренную жалобу. В виду стресса и эмоциональной травмы, которая уже была ей нанесена, я прошу Трибунал направить свои вопросы напрямую мистеру Мейсену. Он тот, кто предоставил моей клиентке контакт с профессором Пиктон, он тот, кто назвал ее своей невестой, он должен отвечать за свои действия, и нам нечего сказать, пока он не сделает этого.

Белла наклонилась к уху Виктории, чтобы протестовать, но Виктория отмахнулась от нее. Белла стиснула зубы.

- Ах. Классическая дилемма заключенного, в которой каждый агент предоставляет классический ответ. Интересно, вы понимаете результат, к которому направляетесь, если будете действовать таким образом? - Аро прочистил горло. — Я могу предоставить каждой стороне перерыв, чтобы вы могли посоветоваться с вашими адвокатами, но я жду от вас обоих, чтобы вы быстро и правдиво отвечали на мои вопросы. При отсутствии каких-либо показаний совсем, мы оставляем за собой право решать вопрос, основываясь на доказательствах, которые смогли собрать. И вершить наказание, если потребуется. У вас пять минут. — Голос Аро был холодным и бесстрастным.

Его задача не осталась невыполненной, и встретила удивительную поддержку.

Белла быстро встала на ноги. — Я отвечу на ваш вопрос.

Виктория схватила ее за руку, но Белла проигнорировала ее. Виктория встала рядом с ней, ожидая удобного момента, чтобы прервать ее и возразить.

Напротив них, но вне их поля зрения, Эдвард быстро и яростно шептал в ухо Джеймсу. Джеймс просто покачал головой.

- Я вовлечена в романтические отношения с профессором Эдвардом Мейсеном. Наши отношения по абсолютному взаимному согласию, и они не переходили в романтическую стадию до 8 декабря, когда мы вместе поехали в Италию. Я — давний друг его семьи. Я ходила в среднюю школу с его младшей сестрой, и она моя лучшая подруга. Из-за десятилетней разницы в возрасте между мной и Эдвардом, он не узнал мое имя и мое лицо, когда я приехала сюда в сентябре. Однако, когда он понял, кто я, он подошел к профессору Пиктон и профессору Сантос, чтобы руководителем моей диссертации была профессор Пиктон. Мы развивали дружбу в течение семестра. У него была оценка моей работы в его классе, которую выставила профессор Пиктон, хотя в моем табеле это значится как семинар профессора Мейсена, это на самом деле профессор Пиктон оценила мою работу. Хм, вот и все.

Аро постучал ручкой о блокнот и широко улыбнулся. Для Беллы это должно было стать первым признаком того, что что-то очень, очень не так. Она медленно села, проигнорировав шипение Виктории ей в ухо, и дрожа, повернулась и посмотрела на Эдварда. Она знала, что он почувствует, как она на него смотрит. Она могла сказать это по линии его рта. Но он не посмотрел на нее. Вместо этого он злобно скрестил руки на груди, как кобра, он не отрывал взгляда от Аро, ожидая удара. Джеймс яростно писал в блокноте.

- Спасибо, мисс Свон. Несмотря на некоторую обеспокоенность относительно природы ваших отношений с профессором Мейсеном, представляется очевидным, что они романтические и взаимные. — Аро посмотрел в направлении Эдварда и снова на Беллу.

- Но раз вы настроены на сотрудничество, позвольте мне продолжить задавать вопросы. Когда вы покупали билет в Италию, вы знали, что поедете с профессором Мейсеном?

Белла посмотрела на него безучастно.

- Конечно, билеты нужно зарезервировать по крайней мере за две недели до 8 декабря, следовательно датируются они ноябрем. Поэтому до конца семестра у вас должна была быть беседа о ваших намерениях сопровождать его на лекцию в Уффици как его гостья. И я полагаю проживание в гостинице было зарезервировано тоже в тот момент. Когда именно вы стали невестой профессора Мейсена? Должны ли мы поверить, что он сделал вам такое предложение в Италии, и что до этого вы были просто друзьями? Друзья, профессор и студентка, планируют возможный романтический отдых в перерывах между разговорами о предстоящем семинаре на следующей неделе. — Аро дважды поцокал языком Белле.

- Ну же, мисс Свон. Вы кажетесь настолько уверенной в себе. Отвечайте. — Теперь лицо Аро озарилось снисходительной улыбкой.

Эдвард наклонился вперед на своем стуле и хотел вмешаться, но у него не выпало шанса.

Заговорил Кайус.

- Мисс Свон, в этот момент я должен вам напомнить о природе политики университета препятствования тесной дружбы преподавателей и студентов. — Спокойный голос Кайуса составлял контраст с высокомерным и гордым голосом Аро. — Вы новенькая в этом сообществе и возможно неосведомлены о некоторых нюансах политики. Нюансах, о которых хорошо осведомлен профессор Мейсен. Взаимные любовные отношения профессора и студентки не нарушают политику университета, если об отношениях знает руководство профессора и декан факультета. За исключением случаев, когда профессор наделен полномочиями по отношению к студентке или курирует студентку. В вашем случае профессор Мейсен не рассказал о ваших отношениях своему начальству совсем, даже если у нас сейчас на дворе середина зимнего семестра. Что еще более тревожно, что вы писали свою диссертацию под руководством профессора Мейсена до ноября, примерно за месяц до поездки в Италию. И вы были зарегестрированы на его семинаре весь осенний семестр, и вам поставили оценку А. При ближайшем рассмотрении ситуация довольно дискредитирующая. Политика существует для того, чтобы защитить учащихся от обмана курирующих их профессоров и предотвратить любую возможность необоснованного продвижения по службе. Если бы вы бросили класс профессора Мейсена, если бы он раскрыл ваши отношения профессору Сантос, мы возможно бы здесь и не собрались бы. Но поскольку вы остались в его классе, а он хранил молчание о ваших отношениях, у нас проблемы. Профессор Сантос выступал перед нами, и он не помнит никакой беседы с профессором Мейсеном о том, что профессор Пиктон оценивала вашу работу на семинаре по Данте. И Регистрационное бюро (вроде нашей учительской или деканата – примечание переводчика)сообщает, что это профессор Мейсен выставлял вам оценки с помощью онлайн-системы выставления оценок. У нас есть копии этих электронных документов, если хотите посмотреть вы и ваш адвокат.

Кайус протянул Меган несколько листов бумаги, которая послушно передала их Белле и Виктории.

Пока Виктория смотрела документы, Белла в ужасе уставилась на Кайуса. Она вновь посмотрела на Эдварла, но он не смотрел на нее.

- Доктор Чоу, мне нужна минутка чтобы поговорить с моей клиенткой. — Голос Виктории ворвался в шокированные мысли Беллы.

- Все эти минутки прошли, мисс Уэстон, раз уж ваша клиентка уже открыла дверь. — Голос Аро был резок.

- Доктор Притчард, если студентка утверждает, что отношения были по взаимному согласию, это еще не делает их такими, - перебила Алекс. — Она не в лучшем положении, чтобы судить были ли отношения действительно по взаимному согласию. Совершенно очевидно, что она не знала о некотором выборе, который сделал профессор Мейсен, касательно их отношений.

- Нет, - сказала Белла решительно. — Они были взаимными. Не было никакого принуждения. Но у нас не было романтических отношений до Италии, а это было уже после того, как профессор Пиктон выставила мне оценку. И по-итальянски fidanzata имеет более глубокий смысл, чем “подружка”. Профессор Мейсен не имел ввиду, что я буквально была его невестой, он имел ввиду, что заботился обо мне больше, чем о подружке. Он любит меня, а я люблю его. — Голос Беллы приобрел упрямый тон, который резко контрастировал с дрожью в голосе.

Аро очень не по-джентельменски фыркнул.

- Я считаю часть показаний мисс Свон достоверной, и я с удовлетворением узнал, что ее отношения с профессором Мейсеном были полностью добровольными. Однако, я согласен с Аро, что объяснение происхождения их отношений не вяжется с фактами, - сказал Маркус. — В интересах справедливости, я хотел бы предложить профессору Мейсену дополнить картину.

- Доктор Дэвенпорт, почему бремя доказывания лежит на моем клиенте? - голос Джеймса был ровным и смертельно спокойным. — Аргументация по делу в лучшем случае косвенная. Мисс Свон уже признала отношения и не раз сказала, что они были по обоюдному согласию. Но казалось бы никакое количество материалов дела и показаний ни ее, ни моего клиента, не пошатнет коллективный разум этого Трибунала. Возможно вам следует вынести свое решение и тогда посмотрим чего стоит этот вопрос в суде.

Маркус и Аро мрачно нахмурились в ответ на угрозы Джеймса и очень хотели, чтобы Виктория сменила тему.

- Доктор Притчард, в отличие от мистера Гриспена и его клиента, мы не заинтересованы в обострении ситуации вне этого Трибунала, только если это не станет абсолютно необходимым. Ущерб, нанесенный репутации и карьере моей клиентки, будет непосредственный, обширный и непоправимый, если вы проигнорируете ее показания и показания свидетелей с ее стороны. И откровенно говоря, учитывая нанесенный ей ущерб жалобой мисс Вебер, я полагаю, мисс Свон настрадалась достаточно. Любые доказательства, которые предполагают, что отношения начались, когда моя клиентка была в классе профессора Мейсена, являются косвенными. Проще говоря, нет никаких доказательств того, что политика была нарушена. Со всем уважением, мы просим этот Трибунал вынести решение в нашу пользу и завершить эти процедуры. — Виктория встала на ноги, страстно высказываясь.

- Не так быстро, мисс Уэстон. — Кайус сурово посмотрел на Эдварда. — Мне кажется странным, что профессор Мейсен так охотно готов позволить своей невесте или подруге защищаться, пока сам скрывается за спиной адвоката и угрожает судебным иском. Возможно он не осознает свой собственный риск. Данный орган может выставить неудовлетворительную оценку мисс Свон за участие в вашем семинаре, но мы также имеем власть лишить профессора его должности. Я склонен считать, что штатный профессор более ответственен за нарушение политики, раз уж он лучше осведомлен.

Эдвард встал, чтобы возразить, но Кайус пренебрежительно махнул на него рукой, и обратил свое внимание на Беллу.

- Мисс Свон, вы абсолютно уверены, что отношения были по взаимному согласию? Есть ли у вас какие-то сомнения о том, переступил ли профессор Мейсен границы профессиональных отношений, когда вы были студенткой? Вы осведомлены о последствиях, если Трибунал решит, что отношения начались до 8 декабря?

- Хватит!

Семь пар глаз устремились на разозленного человека с бронзовыми волосами и горящими зелеными глазами.

- Я готов сейчас сделать заявление по этому вопросу.

Подбородок Эдварда был напряжен, руки сжаты в кулаки. Белла начала беспокоиться, что рана на правой руке вновь откроется.

- Кажется, я наконец привлек ваше внимание, профессор Мейсен, и уговорил вас выйти из-за спины адвоката, - сказал саркастически Кайус.

- Такое замечание недостойно вас, доктор Чоу, - Эдвард посмотрел на него.

- Вы готовы отвечать на наши вопросы? - Аро прервал начавшийся спор между двумя мужчинами.

- Да.

Как только Джеймс справился со своим удивлением, он встал на стороне Эдварда.

- Доктор Притчард, у моего клиента все еще есть адвокат, и я буду продолжать давать ему советы. Вы можете дать мне минутку посоветоваться с ним?

Аро кивнул, и Джеймс начал поспешно шептать на ухо Эдварду. Белла могла видеть, что ему не нравится то, что говорит Джеймс, и она прочла по губам, как он говорил “нет, нет, нет”.

В конце концов, Эдвард наградил Джеймса убийственным взглядом.

- Я готов ответить на любые вопросы, но не тогда, когда мисс Свон находится здесь. Некоторые ответы носят личный характер и по разным причинам я хочу, чтобы эти ответы остались тайными.

Аро смерил Эдварда пристальным взглядом и кивнул.

- Очень хорошо. Мисс Свон выйдите на минутку, но пожалуйста не покидайте здание. Вы нам вскоре понадобитесь.

- Доктор Притчард, если профессор Мейсен намерен очернить мою клиентку, он должен это сделать перед нами! - протестовала Виктория.

- У меня нет намерения очернять кого-либо. Но коллективное соглашение гарантирует мне конфиденциальность во всех судебных процедурах. Я воспользуюсь этим правом. — Голос Эдварда был холодным, что заставило Беллу задрожать.

Аро взял минутку, чтобы проконсультироваться с Кайусом о природе коллективного соглашения между университетом и преподавательским составом, а затем еще раз кивнул в сторону Эдварда.

- Любое определение вины и последствий на этой процедуре будет определяться в индивидуальном порядке, а это означает, что мы будем рассматривать нарушение мисс Свон отдельно от нарушений профессора Мейсена и наоборот. Таким образом, любая личная информация, которую обнародует профессор Мейсен не касается вины или невиновности мисс Свон и не повлияет на нашу решимость по отношению к ней. Она может надеяться на справедливое разбирательство.

Виктория открыла рот, чтобы снова протестовать, но он отмахнулся от нее.

- Если профессор Мейсен хочет сделать заявление, которое скомпромитирует вашу клиентку, вы будете уведомлены об этом факте и у вас будет возможность это опровергнуть. Но любые вопросы, вас не касающиеся, мисс Свон, будут сохранены в тайне. Мисс Уэстон, мисс Свон выйдите. Моя ассистентка вызовет вас, когда вы понадобитесь.

Виктория покачала головой, но взяла Беллу за руку и попыталась потащить к двери в дальнем конце комнаты. Белла упиралась.

- Наши отношения были по взаимному согласию. Я знала, что я делала и не сожалею об этом. Нисколько. Это не дешевый роман. Мы любим друг друга, - протестовала Белла, смотря прямо на Аро.

Аро не мог не заметить, как Эдвард покачал головой и затем начал сильно тереть переносицу.

- Мисс Свон у вас будет шанс для опровержения. А теперь, пожалуйста…