Глава 1

После окончания семинара, Белла Свон поспешно спрятала свернутый листочек бумаги, который все это время лежал на ее коленях, в свой словарь на страничке со статьей asino (осёл — прим. переводчика).
- Извини за это. Меня зовут Питер.
Дружелюбный парень протянул ей свою огромную ручищу. Она аккуратно ее пожала, и он удивился тому, насколько крошечной и хрупкой была ее ручонка. Одного смыкания его ладони вокруг нее было бы достаточно, чтобы у нее появился синяк.
- Привет, Питер. Я Белла Свон.
Он тихонько засмеялся.
- Я бы никогда не узнал твою фамилию, если бы Мейсен не вел себя, как козел. Не знаю, что ему сегодня не так.
Белла слегка покраснела и вернулась к своим книгам.
- Ты новенькая? - настаивал он, слегка склонив голову набок, словно пытаясь заглянуть ей в глаза.
- Да, только недавно приехала. Из сиэтловского университета.
Он кивнул, словно для него это что-то значило.
- И ты хочешь получить степень магистра?
- Да, - она обвела рукой теперь уже пустую аудиторию. — Я хочу стать специалистом в творчестве Данте, хоть по мне и не скажешь. Поэтому я здесь.
Питер присвистнул.
- Значит, ты здесь из-за Мейсена?
Она кивнула, и он заметил, что вены на ее шее едва заметно запульсировали в такт ее участившемуся сердцебиению. Не зная, как объяснить ее реакцию, он решил не продолжать эту тему. Но запомнить это на будущее.
- С ним тяжело работать, поэтому у него не много студентов. Я пишу у него свою диссертацию, а еще есть Анжела, которую ты уже видела.
- Анжела? - она удивленно взглянула на него.
- Та заучка на первой парте. Она просто невероятна. Печет для него печенье, совершенно "случайно" сталкивается с ним вне университета. Она тоже пишет у него диссертацию, но на самом деле ее цель — стать миссис Мейсен.
Белла снова покраснела, но промолчала.
- Кажется, Анжела не знает о строгой политике университета против дружеских отношений между преподавателями и студентами. Она — канадка.
Белла нахмурила брови, не понимая смысла его фразы.
- Канадка?
Питер рассмеялся над своей собственной шуткой.
- Тебе нужно быть осторожной с канадскими шутниками. Канадцы довольно обидчивый народ. Но у нас, американцев, есть такая теория, что определенная группа молоденьких канадских девушек приехали в университет Торонто только ради того, чтобы выйти замуж за американского преподавателя.
Белла улыбнулась и тихонько хихикнула.
- Значит, в университете Торонто можно получить Грин Карту?
- Что-то вроде того. Ну, или в университете Эдварда Мейсена.
Питер закатил глаза и был награжден очень красивой улыбкой. И ему захотелось почаще заставлять Беллу Свон улыбаться. Но это придется отложить. Пока.
- Тебе уже пора. Он сказал "немедленно", и он будет ждать.
Белла собрала свои вещи в потертый рюкзак L.L. Bean, с которым она не расставалась еще с первого курса.
- Я не знаю, где его кабинет.
- Когда выйдешь из аудитории, поверни налево, и потом еще раз налево. Его кабинет в самом конце коридора. Удачи, и встретимся на следующем семинаре. Или раньше.
Она мило улыбнулась и робко направилась к выходу из аудитории.
Когда она завернула за угол, то заметила, что дверь, ведущая в кабинет профессора Мейсена, была слегка приоткрыта.
Белла нервно топталась возле этой щелочки, думая, стоит ли ей сначала постучать, или просто заглянуть внутрь. Она выбрала первый вариант.
Она расправила плечи, глубоко вдохнула и задержала дыхание, а затем поднесла руку к деревянной панели. И тогда она услышала его.
- Прости, что не перезвонил, Эмметт, я был на семинаре! - громко выкрикнул злобный, но уже такой знакомый голос.
- Потому что это первый семинар в учебном году, придурок, и потому что Роуз сказала, что все в порядке!
Белла отступила от двери. Казалось, что он разговаривает по телефону. И кричит. Она не хотела, чтобы он на нее кричал, поэтому она решила сбежать, а потом уже разбираться с последствиями.
Но душераздирающий всхлип сорвался с его губ и донесся до нее, а от этого она не могла убежать.
- Конечно же, я хотел быть там! И я тоже считал ее своей матерью. Я любил ее, Эмметт. Конечно же, я хотел быть там.
Еще один всхлип вылетел сквозь приоткрытую дверь.
- Я не знаю, когда буду дома. Скажи им, что я еду. После занятий я сразу же поеду в аэропорт, но я не знаю, как быстро смогу долететь из Торонто в Сиэтл, - он замолчал. — Я знаю. Скажи им, что я сожалею. Я так сожалею…
Его голос затих и превратился в тихий дрожащий всхлип, и Белла услышала, как он закончил разговор.
Не думая, Белла аккуратно заглянула в щелку.
Высокий бронзоволосый мужчина обхватил голову руками, спершись локтями на стол, и плакал. Она видела, как содрогались его широкие плечи. Она слышала, как мука и горе вырывались из его груди. И она почувствовала сострадание.
Ей хотелось подойти к нему, выразить свои соболезнования и утешить его, обнять его. Ей хотелось пригладить его растрепанные волосы и сказать, что ей очень жаль. Она на мгновение представила, каково это будет вытирать слезы с этих идеальных изумрудных глаз, и больше не видеть их холодного блеска. Она подумала о легком поцелуе в щеку, просто чтобы заверить его в ее сожалениях.
Но то, что она увидела, как он плакал, словно его сердце разбилось на тысячу осколков, остановило ее. Когда она, наконец, поняла, где находится, то быстро выбежала за дверь, достала листочек бумаги из рюкзака и написала следующее:

Мне жаль.
Белла Свон.

И тогда, не зная точно, что делать, она поместила этот листок между дверным косяком и дверью, а затем тихонько прикрыла дверь его кабинета.
Чарли Свон позвонил своей дочери на мобильный в тот вечер, радуясь, что она, наконец, взяла трубку.
- Как дела, Беллз?
Его голос, несентиментальный, но все же успокаивающий, согрел ее, как теплое одеяло.
Она вздохнула.
- Все хорошо. Первый день был… интересным, но все в порядке.
- Эти канадцы хорошо к тебе относятся?
- О, да. Они очень милые.
Это американцы мудаки. Ну, один американец.
Чарли прокашлялся, и Белла задержала дыхание. За многие годы она уже успела выучить, что так он готовился сказать что-то важное. Интересно, что же это будет сейчас?
- Белла, Эсме Каллен сегодня умерла.
Белла резко села и уставилась в пустоту.
- Ты слышала, что я сказал?
- Да. Да, я слышала.
- Ее рак вернулся, детка. Они думали, что с ней все в порядке. Карлайл считал, что она в порядке. Но он вернулся, и когда они об этом узнали, метастазы уже появились в ее костях и печени. Бедные ребята, их это сильно потрясло.
Белла прикусила губу и подавила всхлип.
- Я знал, что ты тяжело воспримешь эту новость. Она была так добра к тебе, а с Элис вы дружили в школе. Она тебе не звонила?
- Э, нет. Уже давно. Почему она мне ничего не сказала?
- Я не знаю, когда они узнали, что она больна. Сегодня я был в больнице, но Эдварда там не было. И это создало некие проблемы. Не знаю, что его ждет, когда он приедет. В этой семье много плохой крови, - тихо выругался Чарли.
- Ты отправишь цветы?
Чарли сделал несколько глубоких вдохов перед тем, как ответить.
- Наверное. Я не очень в этом разбираюсь, но я попрошу Сью помочь мне.
- Попроси ее, пожалуйста, отправить что-то и от меня. Эсме любила гардении. И пусть Сью подпишет карточку.
- Хорошо. Тебе что-нибудь нужно?
- Нет, у меня все есть.
- Тебе нужны деньги?
- Нет, папа. Мне хватает стипендии, и я стараюсь экономить.
Чарли замолчал, и даже до того, как он успел открыть рот, она знала, что он скажет.
- Прости за Гарвард, Белла. Может, в следующем году.
Белла расправила плечи и выдавила улыбку, хоть Чарли и не мог ее видеть.
- Возможно. Я потом тебе позвоню.
- Пока.
На следующее утро Белла шла в университет медленнее, чем обычно. Она шла по Блор Стрит, слушая плеер. В уме она составляла письмо с соболезнованиями и извинениями для Элис, переписывая его по пути.
Сентябрьский ветерок в Торонто был теплым, и ей это нравилось. Ей нравилось быть недалеко от водоема и не мерзнуть. Ей нравился солнечный свет и дружелюбие. Ей нравились чистые улочки и отсутствие мусора. Ей нравилось, что она сейчас была в Торонто, а не в Форксе или Сиэтле; и что она была за тысячи миль от него. Она могла только надеяться, что все так и останется.
Она все еще писала в уме письмо Элис, когда зашла в Центр исследований литературы Средневековья, чтобы проверить почту. Кто-то легонько постучал по ее плечу.
Она достала наушники.
- Питер, привет.
Питер улыбнулся ей, опуская взгляд немного ниже. Белла была маленького роста, особенно в обуви на плоской подошве, и еле доходила ему до груди. Она была достаточно маленькой, заспорил он сам с собой, чтобы он смог взять ее с собой в качестве ручного багажа в самолет. Ему хотелось, чтобы у него была такая возможность.
- Белла, как прошла встреча?
Его улыбка померкла, и он обеспокоенно взглянул на нее.
Она прикусила губу, нервная привычка, от которой ей следовало бы избавиться, но она не хотела этого, прежде всего потому, что не знала о существовании данной привычки.
- Э, я не пришла.
Он закрыл глаза и запрокинул голову назад. Он тихонько застонал.
- Это… плохо.
Белла попыталась объяснить ситуацию.
- Дверь в его кабинет была закрыта. Кажется, он разговаривал по телефону, но я не уверена. Поэтому я оставила ему записку.
Питер заметил ее нервозность, как и то, что ее тоненькие брови сошлись на переносице. Ему стало ее жаль, и он мысленно послал профессора Мейсена за то, что тот так резко обращался с ней. Казалось, что ее кожа легко могла покрыться синяками, а Мейсен не знал, как его отношение влияет на аспирантов. Питер решил помочь ей.
- Если он разговаривал по телефону, то ему бы не понравилось, если бы его прервали. Поэтому будем надеяться, что так все и было. Иначе ты бы подписала себе смертный приговор. Дай мне знать, если что-то пойдет не так, и я постараюсь тебе помочь, - он выпрямился и согнул руки. — Если он будет кричать на меня, я смогу это выдержать. Но я не хочу, чтобы он кричал на тебя.
Потому что, судя по твоему виду, ты умрешь от шока, Перепуганный Крольчонок.
Казалось, Белла хотела что-то сказать, но она промолчала. Она улыбнулась и кивнула. Затем она подошла к почтовым ящикам и достала свою почту.
В основном, одна макулатура. Несколько рекламных проспектов из Центра, включая объявление о публичной лекции профессора Мейсена на тему "Желание в творчестве Данте и Фомы Аквинского: смертный грех против личности". Белла несколько раз перечитала название, пока, наконец, смогла его понять. Но как только до нее дошло, она начала что-то тихонько мурлыкать себе под нос.
Она мурлыкала, когда заметила второе объявление о том, что лекция профессора Мейсена была отменена и перенесена на более позднюю дату.
Она мурлыкала, когда заметила третье объявление о том, что все семинары и встречи профессора Мейсена были отменены.
И она продолжала мурлыкать, когда достала из своего ящичка маленький кусочек бумаги. Она развернула его и прочитала.

Мне жаль.
Белла Свон.

Она продолжала мурлыкать, думая о том, почему он положил эту записку в ее ящик через день после того, как она оставила ее у его двери.
Но ее мурлыканье затихло, а сердце остановилось, когда она перевернула листочек и прочитала:

Мейсен — кретин.

Источник: http://robsten.ru/forum/19-507-1#366392