Глава 4. Чистый вкус

Эдвард

В пять часов, едва занялось утро, я уже был на пробежке.

С наслаждением я вдыхал чистый воздух и свежие ароматы. Мне хотелось, чтобы из головы выветрился дурман вчерашнего красного вина.

И это помогало.

К шести тридцати я принял душ, побрился и поставил вариться кофе, в то время как сам отправился переодеться.

А ещё я испугался, черт побери, Элис, которая появилась примерно в семь, чтобы инвентаризовать земли и найти дела на день.

Я хохотнул, прикинув, что ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что кто-то еще встает и бродит по дому вместе с ней, и я очень надеялся, что в её списке дел найдется место посещению продуктового магазина.

Она хмурилась; столкнувшись со мной в коридоре, ведущем к черной лестнице, она отпрянула от меня как от чумного.

Вы бы подумали, что она никогда не видела мужчину в одном полотенце.

Черт, может, и не видела.

Я не дал себе развить эту мысль.

- Доброе утро, Элис, - подмигнув, поддразнил ее я и ухмыльнулся, а она лишь кратко кивнула и что-то пробормотала, что-то, что я не мог разобрать.

Она растворилась где-то в глубине дома, а я закончил переодеваться и натянул свою бейсболку.

Сделав это, я понял, что эта вещица хранится со времен средней школы, когда мы с Эмметом играли в Лиге юниоров.

Она была в отличном состоянии, чтобы заставить парня радоваться жизни, едва он её надевал.

Не слишком легкая, не слишком жесткая.

И на сто процентов счастливые воспоминания.

По большей части, по крайней мере.

Я потянул за ручку двери своей старой комнаты, переделанной под гардеробную для гостей, чтобы повесить одежду, и в углу за ящиками, наполненными большей частью моими старыми вещами, увидел свою старую бейсбольную биту.

Я вытащил её оттуда и немного покачал ею, дабы вспомнить, каково это.

Должно быть, я улыбнулся.

Это не шло ни в какое сравнение с тем, как это было в те времена, когда несколько лет назад я играл. Подумав, я нашел это немного забавным, так как то же самое можно сказать о большинстве вещей в доме.

Незначительные в сравнении с тем, что было.

Хотя с другой стороны, некоторые вещи не были такими.

Кое-что было значимо.

Я поставил биту на место, выпил кофе, а затем направился к виноградникам.

Чертово солнце.

Каким бы маловероятным это ни казалось, но пока я выпалывал сорняки в виноградниках отца, меньше всего мне хотелось вернуться в Джорджию.

Разумеется, ни о какой влажности не шло и речи, только о жаре.

Иисусе.

Солнце нещадно жгло, а у меня, как у последнего идиота, с собой не было ни капли воды. Я знал, что если в ближайшее время не сделаю перерыв, то у меня будет обезвоживание.

И это я еще не обмолвился о мучнистых червецах.

Такое занятие не назовешь ни простым, ни приятным.

Во всяком случае после того, как прошлой ночью я будучи пьяным поговорил со своим командованием, я понял, что чем скорее начну приводить всё в порядок, тем быстрее смогу продать отцовские виноградники.

И тем скорее смогу вернуться на службу.

Вот почему я решил начать с этого.

Практически без единого помощника.

Я отметил про себя, что нужно выяснить у Элис, что произошло, хотя знал наверняка, что в ответ получу её любимую фразу - «не моя история, чтобы её рассказывать».

Весьма драматично, да?

Но меня выводило из себя не только палящее с двойной силой солнце и насекомые, но…и неподходящая для облагораживания отцовских виноградников одежда, которая совершенно не пропускала воздух, царапала и натирала кожу.

Очевидно, я забыл, какой должна быть форма одежды для работы на виноградниках.

Единственным, что послал мне Бог, была моя бейсболка. По крайней мере, от нее падала крошечная тень посреди ничем не защищенного от солнца виноградника.

Около полудня краем глаза я заметил облако пыли, приближающееся к нашим въездным воротам, и поднял голову, чтобы посмотреть на того, кто каким-то чудом оказался здесь, поблизости с виноградниками Калленов.

- Глупцы…

Покачав головой, я опустил на землю почти доверху наполненный сорняками мешок и встал, отряхивая грязь с джинсов и поправляя свой головной убор, чтобы утереть пот.

Мне, правда, нужно не забыть захватить воды в следующий раз.

- Какого черта…

Если бы я еще не видел, что это приближается, то вне сомнений услышал бы его.

Старенький громыхающий грузовичок создавал уйму шума, пока въезжал на мою землю. После тишины и покоя, коими я наслаждался все утро, этот звук чертовски меня раздражал.

К тому же машина подняла облако пыли, которое оседало на виноградных лозах.

Как будто без этого они не в полной заднице.

 Грузовичок «чихнул», и я задался вопросом, зачем кому-то потребовалось проезжать рядом с нашим домом.

В такое-то время.

Они знали, что я в городе.

Я направился к тому месту, где, как я услышал, задохнувшись, замолк двигатель.

Замечательно.

Какой-то заблудившийся турист собирается воспользоваться телефоном или еще того хуже… остаться на ночь.

Чего определенно не произойдет… и они уже могут вызывать такси.

Я вздохнул, но, правда, не знаю, что меня так беспокоило. Не похоже, что это продлится долго: в первые же несколько минут я намекну им, что не заинтересован в дружеской праздной болтовне, во время которой люди хотят знать, какая, черт побери, погода… когда на самом деле они могут просто задрать голову вверх и сами всё увидеть.

В это время года в Напе она такая же, как и всегда.

Солнечно, безоблачно и невыносимо жарко.

Как и всегда.

Так или иначе, я, правда, не буду гостеприимным хозяином.

Большинство людей, с которыми я рос и которые были… радушными, обычно говорили о тебе гадости за твоей спиной, и все они, что, вежливые люди? Что ж, могу поручиться, что они не такие милые, когда ты не обращаешь внимания на их парадные костюмы и колготки.

К слову, я говорю об этом, исходя из собственного опыта.

Черт.

По крайней мере, я – настоящий.

По крайней мере, я не надеваю маску и не развлекаюсь, поливая людей грязью.

Я сплюнул, приближаясь к уродливому куску металла, занявшему место на земле моего отца, и с пущей пристальностью стал наблюдать за стремительно развивающимися событиями.

- Вы, э-э… заблудились? – спросил я, когда дверца открылась и ноги нашли твердую почву.

И я узнал их… в тот же миг.

Вот это да.

Едва они коснулись земли. Она обошла дверцу грузовичка. Я ничего не мог с собой поделать, и мой взгляд проследовал по ее коже от того места, где ремешок сандалии обхватил ее пальцы ног, к недавно выбритым голеням, коленям и выше к верхней части бёдер, которые… едва были прикрыты крошечными шортиками в стиле Дэйзи Дюк, которые определенно были слишком короткими, потому что я был уверен, что взгляни я на нее сзади… то увидел бы ее округлости.

Чертова Земля Дикси (п.п. так называют южные штаты).

Я сглотнул.

- Чувак… здесь очень жарко, - осматриваясь вокруг и обмахиваясь какой-то картонкой, сказала она.

Не то что бы здесь было на что посмотреть.

И не то, чтобы я не заметил, но в этот раз её волосы были забраны в высокий хвост так, что её шея была… выставлена напоказ, а несколько выбившихся волосинок щекотали её кожу. 

На её висках выступила испарина, и я немного причмокнул губами, наблюдая за тем, как бусинки пота скользнули по линии её челюсти и скатились в ложбинку между грудей, скрываясь под топом с тонкими бретелями.

Я проигнорировал свою реакцию, возникшую от взгляда на её женственные формы и… другие вещи.

Когда наши взгляды вновь встретились, она чуть слышно прокашлялась и сказала: «Я… э-э…», но затем замолчала, точно чем-то загипнотизированная, и мне захотелось узнать, о чем задумалась эта девушка с каштановыми волосами. Я прищурился, а она наклонилась к грузовичку и, что-то из него вытащив, протянула мне.  

- Я… э-э… - снова замялась она.

Я вскинул бровь, отказываясь принимать то, что она пыталась мне вручить.

- Ты это уже говорила.

Для большинства людей тон, которым были произнесены эти слова, был зна́ком, что самое время отступить, но только не для неё.

Очевидно, она так просто не сдастся.

- Я принесла тебе пирог.

И тон, которым она сказала эти слова, заставил меня рассмеяться над ней.

- Пирог.

- Да, я… очень сожалею о том замечании, что высказала вчера тебе…

- Замечание?

Разумеется, я знал, о чем речь, и она была довольно милой, во всем, смущенной и искренне сожалеющей о том, что наговорила, но я скорее развлекался этим, чем принимал ее извинения.

Так или иначе, в данный момент.

- Знаешь, - она придвинула ко мне ароматно пахнущее блюдо. – О бомммммбе… и людях, защищающих нашу странууууу.

Она пропела это, и я снова не смог сдержать улыбки.

Я взял пирог.

А затем наступила неловкая тишина.

Вероятно, она ждала, что я приглашу её в дом или что-то в этом роде.

В свою очередь я ждал, что она уедет.

Я неловко улыбнулся и сказал:

- Значит, ты занимаешься выпечкой.

Это была жалкая попытка бессмысленной болтовни, о которой я упоминал ранее.

Она действительно не оставила мне выбора.

- В некотором роде, - сказала она. - Точнее, я не профессионал… но…

Я выдохнул и взглянул на часы, потому что внезапно засобирался на обед, так как понял, что означают её извинения, и улыбнулся.

- Ты спрашивала обо мне, - поддразнил ее я, потому что было очевидно, что она делала это, раз уж знала, что я был частью старой доброй армии США.

Румянец, появившийся на её щеках, ответил вместо неё, но все же она сказала:

- Ну, да, - она покачала головой и нервно взмахнула рукой, и во второй раз за день она показалась мне милой в своей неловкости. – Эммет рассказал мне…

Все ясно.

- Ну, тогда ты знаешь, что, вероятно, тебе не следовало приезжать сюда… и… - я указал на блюдо. - Привозить мне пирог.

В ответ она улыбнулась и закусила нижнюю губу.

Прикушенная губа выглядела даже лучше, чем румянец.

- Эммет не говорит мне, что делать, - наконец сказала она. И добавила:

 - Кроме того, мне нравится самой составлять мнение о людях.

Интересно.

- В самом деле?

- Да, - ответила она, улыбаясь, и я не смог проконтролировать выражение своего лица, так как окончательно и бесповоротно был сбит с толку поведением этой женщины.

Я имею в виду, что ничего о ней не знаю и, если честно, не хочу, но все же, несмотря на её родство с Эмметом МакКарти она действительно казалась… последовательной, и с ней приятно разговаривать.

- Итак, - сказал я, придерживая свой недавно приобретенный пирог. Я несколько замялся, неуверенный, что хочу знать ответ на свой вопрос. – Каково твое… официальное мнение?

Маленькая мисс «Коротенькие Шортики» скривила рот, а затем посмотрела мне прямо в глаза, сделала вдох и сказала:

- Думаю, ты не настолько опасен, как полагают люди.

А затем она прошла мимо меня к дому, а я подумал, едва не озвучив мысли вслух: «Какого черта она только что сделала?».

Минуту или две я как идиот стоял на месте, а затем направился за ней.

Разве у меня был выбор?

Её грузовичок сломался, она принесла мне пирог и… да, её попку определенно было видно.

- Итак, - сказал я, положив пирог на стол, и вновь почувствовал себя неуютно от того, что кто-то в доме.

Одна из причин, почему я не люблю посетителей.

- У тебя есть телефон, которым я могла бы воспользоваться? – спросила она, выручая меня из неловкой ситуации поиска подходящей темы для разговора.

- Неа, - почти в то же мгновение ответил я.

Это точно не было ложью, так как с собой у меня не было мобильного телефона.

- Нет телефона?

- Нет, разве ты?..

Она покачала головой.

- Нет, я… - раздраженно произнесла она. – Я оставила его у Хейлов… я думала, что вернусь.

Значит, Эммет с Розали.

Еще немного интересной информации.

Прежде чем я смог предложить что-нибудь еще, она скептически спросила:

-У тебя нет локальной сети?

- Нет.

И это не было ложью. У Карлайла её не было с тех пор, как мне исполнилось примерно десять. Он даже не думал, что она нам понадобится.

- Совсем?

- Совсем.

- Ну, - похоже она начинала паниковать. – Может, я могу отсюда уехать…

- Определенно нет.

-Нет?.. – меня позабавил её вопрос и её вид… словно она хотела ударить меня за то, что я ее прервал. Или что-то в этом роде.

- Нет машины, - коротко пояснил я.

- Ну, и как ты тогда выбираешься отсюда?

- Пешком.

- Ты… ходишь пешком? Идешь пешком всю дорогу в город?

- Только когда это необходимо.

- Это же… как минимум пять миль…

- Мне приходилось ходить и больше.

Она раздраженно выдохнула, и мне действительно захотелось рассмеяться.

Она, правда, была забавной.

И, возможно, мне следует перестать использовать слово «забавная» для описания молодой женщины двадцати с небольшим лет.

Не так ли?

- Знаешь, я даже не подумал, что мы не познакомились как положено. Я имею в виду, кроме пирога и информационного центра, но я, правда, не считаю отказ от моего приглашения на ужин представлением друг другу.

- Белла, Белла Свон… - представилась она. Я не показал вида, что её фамилия удивила меня. Прекрасная лебедь.

- Я Эдвард… Каллен.

Я протянул ей руку.

Которую она проигнорировала.

Она была слишком занята продумыванием различных вариантов развития событий.

- Что мне теперь делать? Я должна вернуться, я не могу просто… остаться здесь.

Ты все правильно поняла.

- Что ж, - выдохнул я и посмотрел в окно на кухне. – Я мог бы её осмотреть, но мне действительно нужно поработать на виноградниках, а потом я мог бы выкроить время, поэтому если ты хочешь…

Отправляйся к соседям и докучай им хоть целый день?

Она изменилась в лице, словно ей в голову пришла гениальнейшая идея.

- Я могу тебе помочь, точнее… это было бы моей платой за помощь с грузовиком.

- Кстати, где ты нашла эту рухлядь? – спросил я, проигнорировав предложение помочь с виноградниками, все больше и больше влюбляясь в её заразительную улыбку и… бесконечно доброжелательное отношение.

- Я позаимствовала её у… отца девушки Эммета или её друга… или ещё у кого-то.

На этот раз я громко рассмеялся.

- Ты меня совсем не запутала.

- Так что ты думаешь? – спросила она, пропустив мой сарказм.

- О чем?

- Что я… помогу тебе… с твоими виноградниками… или… ну, со всем, что тебе нужно, я могу… прибраться на кухне… или…

Я вскинул руки.

- Ни за что… Элис с нас семь шкур спустит, если поймает нас… за уборкой здесь.

- У тебя есть… прислуга? – не веря в это, спросила она, и я вскочил с места.

- Вот черт.

Оглядевшись кругом и убедившись, что Элис этого не слышала, я притянул Беллу к себе близко-близко и накрыл её рот ладонью.

- Не… произноси… это слово на «П», - прошептал я. – Это куда хуже, чем уборщица.

А затем я почувствовал, как в моих руках её тело затряслось от смеха, и услышал приглушенное хихиканье сквозь свои пальцы.

И тут я понял… на ней нет некоторых предметов одежды, которые должны быть.

Поэтому я убрал руку с её рта и отступил, но постарался выставить это игрой, когда она успокоилась.

- Она управляет землями моего отца, она была рядом с ним на протяжении долгого времени… она во многом помогает… и в самом деле, - я откашлялся, -  в самом деле… не любит, когда её называют прислугой.

Несмотря на мою сдержанность Белла продолжала улыбаться и предложила:

- Что ж, решено, я помогу тебе с виноградниками.

Мгновение я осматривал её с головы до ног, а затем предложил:

- Тогда… ты… должно быть, захочешь переодеться.

- Почему?

- Потому что эта одежда… не годится для подрезания виноградных лоз.

Разве это не очевидно?

- На улице жарко.

- Да, но…

- Думаю, я не буду переодеваться, спасибо.

Упрямица.

Великолепно.

- Ладно, - сказал я, а затем взял пару бутылок воды из кладовой. Она шла за мной до того места, где мне пришлось остановиться, когда она приехала.

По-моему, этот полдень не отличался особой продуктивностью.

Когда я не отгонял насекомых от своего нового друга, «Коротеньких Шортиков» этой Марты Стюарт (п.п. телеведущая и писательница, получившая известность и состояние благодаря советам по домоводству), я ругал себя за то, что слишком много пялюсь на её задницу, а когда она не говорила, то что-то напевала… или смеялась над чем-то – в общем, отвлекала меня, создавая шум и половину времени я хотел, чтобы она заткнулась.

А другую половину времени я хотел трахнуть её.

Но это не вариант…

Она в сотый раз хлопнула себя по ноге и проворчала: «Вот черт».

- Я же говорил, что нужно переодеться, - сказал я.

Она не видела ухмылки на моем лице, пока я говорил это.

- Ты мог бы уточнить, почему именно, - сказала она, выводя меня из равновесия, и я встал.

- Не хочешь… перекусить? – проведя рукой по лицу, наконец спросил я, понимая, что не сделал ничего из того, что собирался. Я умирал от голода, и, вероятно, она тоже.

- Звучит фантастически, - сказала она, и я удивился, как ей удалось провести весь чертовски жаркий полдень, выдергивая сорняки, и остаться по-прежнему милой.

Я усомнился в том, не притворяется ли она.

Продолжала ли она быть милой, чтобы я осмотрел ее грузовичок, или… если честно, мне это было неважно, в любом случае ее улыбка была прекрасной.

Обед… или точнее сказать, ужин… был… тааааак хороооооош.

Элис позаботилась о продуктах и уборке, и я был ей благодарен, когда уплетал свой огромный сэндвич, запивая его водой.

Еда сближала, и, если честно, дружеская болтовня с Беллой была не такой уж и плохой.

Мы смеялись над спецификой всасывания жира жареной говядины, а на втором куске пирога раздался стук в дверь, от которого Белла подпрыгнула и на который я не обратил ни малейшего внимания.

Прежде чем я успел сказать Элис не открывать дверь, я услышал, как она впустила кого-то и ...

Вечеринка закончилась.

Потому что на пороге кухни рассерженный и недовольный, словно я взял его солдатика, появился Эммет Маккарти.

Я продолжал жевать, когда он вперился в меня взглядом, поэтому я поднял тарелку и протянул ему, сказав:

- Пирога?

- Роуз очень переживает, Беллз, - сказал он, не отрывая от меня взгляда.

Я закатил глаза и пожал плечами.

Думаю, ему не хотелось пирога.

- Привет, Эммет… я… помогала Эдварду… машина сломалась… и…

- Кусок рухляди, вверенный женщине - если ты хочешь знать мое мнение, - пробурчал я.

Она посмотрела на меня, а затем продолжила объясняться.

- А затем Эдварду понадобилась помощь, и он сказал, что посмотрит машину…

- Если ты поможешь ему, - озлобленно перебил он, но я не потрудился защитить себя, даже если это меня задело. - Он ничего в них не смыслит…

- Эй, полегче, - вмешался я, потому что здесь я должен был защитить себя. – Я не такой уж ни на что неспособный… есть вещи, в которых я разбираюсь.

Он лишь рассмеялся.

- Да, особенно, как их ломать.

Я издал полусмешок и махнул Белле, чтобы она продолжала.

- Нет, он… - она вздохнула. – Эммет, я сама предложила помощь, которая была нужна ему, а затем он собирался помочь мне с машиной и…

Тогда Эммет указал на груду металла, заставляя кузину замолчать, и сказал:

- Что ж, я так и думал, что она сломается, когда ты поедешь в город и захватил с собой деталь, которая, вероятно, потребуется. Это займет минуту.

- Для этого тебе понадобился целый день? – язвительно спросил я, и он посмотрел на меня.

Его взгляд показал мне, что он разговаривает со мной только потому, что приходится, а вслух он сказал:

- У меня были дела, Эдвард.

- Более важные, чем помочь заблудившейся в лабиринтах этого города женщине?

Ха!

Съел?

Я усмехнулся, когда Эммет не нашелся, что ответить, а затем он решил, что всем нам пора прекратить эти разговоры. Сказав Белле, что ремонт займет всего минуту, он отправился чинить машину.

Я наблюдал за тем, как он вышел из дома, спокойно перенося свой позор. Затем я неловко потер заднюю поверхность шеи и принялся собирать мусор после нашего безумного обеда.

- Вы двое не очень-то ладите, да? – спросила Белла.

- Как ты догадалась?

Как вы и подумали, я вновь стал грубым и сердитым.

Конечно, я чувствовал себя полным идиотом за мысли о том, что смогу сделать что-нибудь, хотя бы отдаленно похожее на дружелюбие в этой гребаной дыре.

Спустя минуту или две, после подсказки о том, что Эдварда-любителя-поговорить больше на кухне нет, Белла встала.

- Спасибо за обед, - тихо поблагодарила она и повернулась, чтобы уйти.

Я не мог позволить себе оказаться полным мудаком и поэтому сказал:

- Спасибо за пирог и… за помощь.

Она остановилась, чтобы сказать что-то еще, но я уже был в холле, готовый к душу и к тому, чтобы что-нибудь выпить.

Что-нибудь из любимого моим отцом.

Закончив с уборкой, я проверил подъездную дорожку – она оказалась пуста: грузовичок вместе джипом Эммета исчезли.

Решить, что я рад тому, что она ушла, было бы неправильно, я бы обманул самого себя. Я позвал Элис, чтобы проверить, здесь ли она еще, но ответа не последовало, поэтому я спустился по лестнице в личный винный погреб своего отца. Снова.

Пока я рассматривал бутылки, на меня нахлынули воспоминания, и я отметил про себя, что назавтра мне, вероятно, следует вернуться в больницу, чтобы увидеть, как он справляется… возможно, поговорить с его доктором и подписать бумаги для посещения больницы.

Возможно, ударить самого себя в голову ножом для колки льда…

Я выдохнул, выпуская воздух через рот, и еще раз все осмотрел, выбирая одну особенно старую бутылку из когда-то любимых мною вин.

- Думаю, сегодня ночью мы начнем с белых вин.