Она уловила отвращение в моем голосе.

- Кристен, - сказала Джейн строго, и я насторожилась.

Я понимала, что мы согласились идти по дорожке... дать поклонникам то, чего они желали и ждали увидеть годы, но все это шло в разрез с тем, во что я верила и чего хотела. Даже если мы с Робом не подтвердили наши отношения - все знали - и он был в чертовски приподнятом настроении. У меня было меньше энтузиазма. Ненавистники потеряли свой пыл, но их все еще было много, и я ненавидела иметь дело с этим дерьмом. Независимо от того, насколько хорошо у меня получалось скрывать, насколько это влияло на меня, его это все равно задевало больше, чем бы мне хотелось. И что еще хуже - я ненавидела, что это беспокоит Роба.

- Разве мы не можем просто пролизнуть туда, прямо перед началом церемонии, а затем исчезнуть после того, как представим клип?

-Э-э... нет. «Лучший актер» будет первой номинацией, и каковы шансы твоего парня на победу?

Иисус. Я знала, что она права. Перевернулась на спину и тяжело вздохнула, пытаясь сосредоточиться на мягких золотых отблесках заката, отражающихся сквозь закрытые шторы и тенях, играющих на потолке.

- Как никогда. Гормоны в зале настолько ощутимы, что мне хочется кричать им... «вашу мать, остановитесь».

- Они кричат и для тебя тоже.

- Хм! – усмехнулась я. - Немного, может быть. Я вижу одни и те же лица на этих мероприятиях, и мне интересно, есть ли у них жизнь за пределами поклонения Робу? Я имею в виду... серьезно?

- Ты же не ревнуешь, не так ли?

Я рассмеялась:

- Черт, нет. Это раздражает, вот и все. Некоторые из них классные, но некоторые - фу.

- Вы решили, что будете делать?

- Мы решим, когда он приедет сюда.

- Что-то мне не верится.

- Нам надо порепетировать.

- Да, обязательно надо. Когда он приезжает?

- Он написал мне, что приземлился, значит, в любой момент. По голосу он казался очень усталым и, вероятно, голодным, - мой голос смягчился, а сердце ускорило ритм. «Всего несколько минут...»

- Хм, да. По крайней мере, у вас есть двадцать четыре часа, чтобы, хм... отдохнуть, – рассмеялась Джейн.

- Верно. Мы займемся упражнениями для расслабления, - смеялась я вместе с ней. - Я позвоню тебе завтра.



RPOV

Мой желудок был полон, моя собака спала рядом с кроватью и моя девочка была в моих объятиях. Я лежал на спине в центре кровати Кристен, ее обнаженное тело, как шелк против моей кожи, и ее голова покоилась чуть ниже моей грудной клетки, ее руки обнимали меня. Я лениво гладил ее длинные волосы, лежащие на спине.

- Трудно поверить, что прошло уже два года с тех пор, как ты провожала меня отсюда, помнишь.

- Мммм... не напоминай мне. Ухх. Я так тосковала по тебе тогда, так же как и сейчас. Некоторые вещи не меняются.

Я улыбнулся в темноте:

- Многие вещи, детка. Я тоже скучаю по тебе.

- Я знаю, - сказала она мягко, ее губы выкладывали дорожку из поцелуев на моей груди, пока ее голова находилась у меня под подбородком. Я сжал крепче ее стройное тело в своих объятиях.

- Я все еще думаю, что должен перестать сниматься и посвятить себя музыке и тебе.

- Звучит хорошо. Божественно. А Стеф дала тебе наставления на завтрашний вечер?

- Не совсем. Я только знаю, что они хотят, чтобы мы прошли по красной дорожке вместе. Наконец.

Моя грудь поднялась под ней, когда я глубоко вздохнул. Ее запах окружил меня, и мое сердце сжалось. Я, наконец, пришел к миру в ситуации вокруг наших отношений, потому что все знали - и мне это нравилось! Мало-помалу мы подтверждали это. Ее присутствие на премьере моего последнего фильма не оставило сомнений. До сих пор невероятно, что некоторые поклонники говорили, что она рядом со мной ради пиара. Всё было бы весело, если бы не так извращенно. Если Кристен появилась бы со мной, они сказали бы, что это пиар, и она крадет внимание у моих партнеров по фильму, а если осталась бы в стороне – что она не поддерживает меня. Проклята, если она сделает это, и проклята, если не сделает. Наконец я вынужден был согласиться с ней. Пошли они все к черту! Я понимал ее доводы и знал, что она любит меня - больше чем любит - раз мирится со всем этим кровавым бредом.

Мои пальцы скользнили вверх и вниз по ее левой руке, задержавшись на обручальном кольце. Ее секретное обручальное кольцо. Я покрутил его взад и вперед на пальце, хорошо зная, что она носит его только когда одна и, особенно, когда со мной. Я жаждал дня, когда оно будет там постоянно.

- Когда-нибудь, - пробормотала она тихо, и я снова улыбнулся. Она читала мои мысли.

- Это недостаточно скоро для меня, Кристен.

- Ты всегда был нетерпеливым.

- Да, конечно. То есть, три года – это недостаточно для того, чтобы ждать и скрывать свои чувства?

- Я люблю тебя все эти три долбанных года. Я всегда любила тебя.

- Я знаю, - тепло разлилось в моем сердце от ее дразнящих слов.

Кристен подняла голову и оперлась подбородком на мою грудь, ее глаза сверкнули в темноте:

- Помнишь первый раз, когда мы занимались здесь любовью? - ее пальцы выводили восьмерки в волосах на моей груди. Это вроде как стало ее привычкой всякий раз, когда мы разговаривали в постели - и мне это нравилось.

- Конечно. Три года тому назад. После первой церемонии «MTV», когда ты пришла с Майком.

Я не знал, откуда это жжение в животе: от тупой ревности или просто от воспоминаний, которые еще были такими свежими.

- Ммм... но весь остальной уик-энд был божественным. Помнишь бассейн?

- Конечно. Я помню все. Когда мы не вместе, я повторяю это все в своей голове.

- Ты такой дурачок, - ее пальцы ласкали мою небритую челюсть. - Я люблю твою щетину. Это так чертовски сексуально.

- Ты хорошо отвлекаешь меня, - оставил я нежный поцелуй на ее губах и неохотно отстранился. Я был исчерпан и нуждался в сне, но мы должны были обсудить поцелуй. - Что ты хочешь сделать завтра вечером?

- Я не знаю.

- Я думаю, мы просто должны дать им то, что они хотят увидеть.

- Ты имеешь в виду то, что ТЫ им хочешь показать?

- Да, именно так. Я просто хочу поцеловать тебя, как будто это - мы, а не Эдвард и Белла. Думаю, мы просто должны это сделать. Забыть, что миллионы людей смотрят, и просто поцеловать друг друга так, как мы целуем друг друга. Пусть видят реальность того, что у нас есть. Я устал отрицать себя, потому что в конечном итоге это отрицает НАС.

Кристен молчала, и я смог ощутить, с каким конфликтом внутри себя ей приходится бороться. Она сделала глубокий вдох.

- Я знаю, ты не хочешь этого, малышка. Все нормально.

Крис взглянула мне в глаза, покачав головой:

- Роб, это не так. Но это та часть тебя, которая принадлежит только мне. Очень интимная... Я думаю, что просто не хочу делиться всем. Что-то должно быть только НАШИМ.

- Каждая часть меня - твоя.

- Ты знаешь, что я имею в виду. Весь мир думает, что они знают тебя, и поэтому многие пытаются нажиться на том, что у нас есть; я просто... я не хочу давать им то, что они обернут против нас. Я чувствую себя так близко к тебе, и это... священно. Это просто НАШЕ и таким мне нравится.

Я быстро перекатил ее под себя, и она ахнула от удивления, когда я навис над ней. Мои пальцы скользнули по ее плоти, мой рот пожирал ее губы, медленно лаская их. Ее руки плавно двигались вверх и вниз по моей спине, прежде чем скользнули вверх - в волосы у основания шеи. Мое тело мгновенно пробудилось к жизни, сладкая боль откликнулась пульсацией внизу живота.

Я пощекотал своим носом ее подбородок, и она тихо застонала, вторя моим собственным потребностям, ее сладкое дыхание опалило мое лицо, а ее губы отозвались на мой призыв.

- О, Крис, я ненавижу быть далеко от тебя - прошептал я ей в губы.

Она сместилась подо мной, и ее руки притянули меня к ней; мы целовались глубоко, наши языки двигались медленно, смакуя ту магию, которая и была НАМИ. Я взял ее лицо в ладони и, когда наши поцелуи стали более страстными, вошел в нее. Независимо от того, сколько раз я занимался любовью с этой женщиной, мне никогда не будет ее достаточно. Волшебство этой мысли поразило меня.

- Роб, – протянула она благоговейно, ее голос разрывал тишину срывающимися стонами, – чувствовать тебя так хорошо!

- Клянусь, я не хочу больше этого делать.

Лицо спрятано в изгибе ее шеи, локти под ее руками, ладони прижаты к голове, большие пальцы гладили ее скулы. Даже сейчас, когда наши тела слились друг с другом, и я утонул в ее глубине - этого было недостаточно.

- Чего не хочешь? – спросила она осторожно, я со страстью толкнулся глубже, отчасти потому, что мне это было нужно, и отчасти, чтобы акцентировать смысл своих слов.

Я изучал ее лицо: рот приоткрылся, волосы рассыпались вокруг головы. Замедлив свои движения, приподнялся, чтобы посмотреть ей в глаза. Я знал, что она чувствовала ту же самую боль, но редко озвучивала ее. Она была сильной и преуспела в сокрытии своих чувств, больше чем я.

- Я устал, что ты не со мной, устал, что мы все время покидаем друг друга.

Ее глаза наполнились пониманием и начали блестеть от слез. Мы продолжали заниматься любовью; она вцепилась в мою спину и задницу, прося меня облегчить ту боль, что витала над нами.

- Просто целуй меня. Прикоснись ко мне. Роб, мы вместе. Ты здесь - со мной, и этот момент является совершенным. НАШИМ.

Она была права. Неважно, что мы должны дать миру. Эта близость, которую мы чувствовали, удивительная и всепоглощающая любовь... даже боль и грусть, когда мы были далеко друг от друга, - все это являлось тем, что мы давали только друг другу. Это не должен был знать и понимать никто другой. Это не должно было никогда и ни для кого другого иметь значение, независимо от того, что кто-то хотел или ожидал.

Когда Кристен застонала мое имя, ее тихие стоны стали эхом моих собственных, наши тела взорвались. Мы лежали вместе, не готовые разделиться, наши руки все еще ласкали, губы все еще сливались в отчаянных поцелуях - и я понял, что это всегда будет так чертовски совершенно. Всегда. Здесь, в моих руках, я держал причину всего моего существования.