БЕЛЛА

Я вошла в дверь следом за Эсми, чувствуя небольшое ликование, несмотря на мой дерьмовый день. Конечно, когда Эдвард Каллен говорит, что влюблен в тебя, и что он твой парень, вполне нормально чувствовать себя именно так.

С того самого момента, как мы с Эсми подъехали к дому, я ждала ее вопроса. Она хотела знать, кем он был для меня. Чтобы быть предельно честной со всеми этими событиями, я ей рассказала о том, что произошло на полу спортзала, воспользовавшись моим состоянием, чтобы уклониться от ее ненужных расспросов. Конечно же, это сработало. К тому же, большую часть пути домой я постоянно извинялась и уверяла ее, что со мной все в порядке.

Я была вымотана всем этим, но на самом деле с нетерпением ожидала, когда наступит десять вечера, чтобы поскорее лечь спать с Эдвардом. А мой нос болел так сильно, что было трудно даже улыбаться. Но не настолько, чтобы остановить меня от этого.

Я последовала за Эсми в гостиную, где на диване нас уже ждала Элис. Увидев, как я вхожу в комнату, она нежно улыбнулась мне. И я почувствовала себя ну очень дерьмово от того, что причинила всем столько беспокойства. Я слегка улыбнулась в ответ, и подойдя к ней, присела рядом.

«Элис, дорогая?» - позвала Эсми с порога. - «Нам нужно чем-нибудь подкрепиться», - сказала она, с намеком взглянув на нее. Элис оживилась, кивнула и, соскочив с дивана, побежала на кухню. Эсми сняла куртку, бросив на меня обеспокоенный взгляд. «Как ты себя чувствуешь? Тебе нужны какие-нибудь лекарства?» - мягко спросила она. Я покачала головой, усаживаясь по-турецки на диване. От них чувство усталости будет только сильнее. Я лучше приму их у Эдварда. Она кивнула мне, и сняла обувь, усаживаясь поудобнее.

Мне показалось, что, возможно, это была некая традиция, когда дело касалось подобных вопросов. Мне стало интересно, были ли у них до этого похожие ситуации. И когда Элис вприпрыжку зашла в комнату с ведерком мороженного, тремя ложками и большим одеялом и расстелила его на полу, прихватив коробку с носовыми платками, мои подозрения подтвердились.

Удобно усевшись в позе лотоса на одеяле вместе с Элис, они выжидающе посмотрели на меня. Вся ситуация казалась довольно забавной. У них был такой серьезных вид, в то время, как эти посиделки на одеяле выглядели таким клише. Как две подружки, которые собрались обсудить свои дела, а после всего этого, наверное, сделать друг другу маникюр. Это походило на Милый Вариант Испанской Инквизиции в Розовых Тонах.

Тяжело вздохнув, я поднялась с дивана и присоединилась к ним на одеяле-для-пыток. Скрестив ноги, я благодарно посмотрела на стоящее в центре ведерко с мороженым. По крайней мере, при пытках использовался шоколад.

Элис открыла мороженое, и протянула мне и Эсми по ложке. Я наблюдала за тем, как они зачерпнули по большой порции, а потом неохотно последовала их примеру.

Отправляя ложку в рот и проглатывая холодное мороженое, успокоившее мою боль в горле, я жалела, что не могу все им рассказать.

Не тратя зря времени и едва проглотив первую порцию, Эсми снова запустила ложку в ведерко и, не глядя на меня, спросила: «Эдвард Кален?». Я скривилась и тут же вздрогнула от боли, которую это вызвало. И она, и Элис, обе прекратили есть, выжидающе глядя на меня.

Глубоко вздохнув, я наклонилась, чтобы зачерпнуть еще одну ложку. «А что с ним?» - прохрипела я, решив уклончиво отвечать на вопросы, пока они не спросят напрямую.

Элис прищурилась на меня, воткнула ложку в ведерко, зачерпнула огромную порцию мороженого и запихнула ее в рот, не отрываясь глядя мне в глаза. Я нервно сглотнула, начиная понимать, что Милая Версия Испанской Инквизиции в Розовых Тонах может оказаться страшнее, чем я думала.

Откашлявшись, Эсми улыбнулась мне: «Как вы познакомились?» - ласково спросила она. Я переводила взгляд то на нее, то на Элис. Это было похоже на игру в плохого и хорошего полицейского.

Я решила, что пришло время сказать все напрямую. Я не стыдилась этого. «Он – мой парень», - практически прохрипела я, опуская ложку обратно в ведерко и густо краснея, несмотря на все мои усилия этого не делать. Я медленно положила ложку в рот, наблюдая за тем, как у Элис слегка отвисла челюсть.

Эсми слегка опешила от моего ответа, но виду не подала. «Почему ты никогда не упоминала о нем?» - спокойно спросила она, переключив свое внимание с мороженого на меня.

Я снова поморщилась, переводя взгляд на одеяло. «Мы просто ждали подходящего момента», - неловко пожала я плечами, поигрывая ложечкой между пальцами. «Чтобы это было более удобным, понимаешь?» - солгала я. Я ненавидела врать, но сейчас мне это казалось стоящим поводом.

Когда я решилась снова взглянуть на Эсми, она кивнула мне с улыбкой, которая была слегка чересчур понимающей. И сочувствующей. Я снова перевела взгляд на одеяло, гадая - не потому ли, что она и доктор Кален тоже скрывали свои отношения.

«Но это же просто глупо!» - взвизгнула Элис так, что я вся съежилась. Я взглянула на нее и увидела, насколько она была зла и…обижена. «Мы же как сестры, Белла! Ты должна была мне хоть что-нибудь сказать!» - продолжала взвизгивать она, и Эсми неободрительно шикнула на нее.

Я поникла, когда поняла, что она была скорее обижена, чем рассержена. «Я сожалею, Эл. Все совсем не так, честно», - прохрипела я. - «Я просто не хотела, чтобы ты расстроилась, если бы я тебе рассказала».

Она рассердилась еще больше, и ее лицо покраснело. «С какой стати я должна расстраиваться?» - взвизгнула она, широко распахнув глаза и всплеснув руками.

Я раздраженно фыркнула и потянулась через одеяло за еще одной порцией мороженого. «Потому что вообще-то ты презираешь Эдварда», - хрипло пояснила я, отправляя ложку в рот и успокаивая холодом мое горло.

На этот раз раздраженно фыркнула она. «Ну, естественно, я его презираю. Потому что он самый настоящий мерзавец», - произнесла она так, будто это был неоспоримый факт.

Я прищурилась на нее с болью в глазах: «Не говори так. Ты даже не знаешь его. Вообще не знаешь», - хрипло защищала я Эдварда. Потому что для ее неприязни не было совершенно никаких оснований.

Наконец, вмешалась Эсми. «Я думаю,..» - начала она, расставив между нами руки, пока мы впивались взглядом друг в друга, - «… что мы должны сделать скидку на характер Эдварда, учитывая то, что он сегодня сделал для Беллы», - повернулась она к Элис, вскинув брови.

Лицо Элис поникло, и она с раскаянием опустила глаза так, что это едва не вызвало у меня улыбку. С этим она не могла поспорить. «Действительно», - угрюмо произнесла она, виновато взглянув на меня. Я слегка улыбнулась ей в ответ, обрадовавшись тому, что хотя бы одно обстоятельство было в мою пользу. Она выгнула бровь, глядя на меня: «А как он вообще это сделал?» - с любопытством спросила она, наклонив голову набок.

Я вздохнула и посмотрела вниз на одеяло. «Я чувствую его прикосновения по-другому», - повела я плечом в надежде, что мне не придется рассказывать обо всей этой штуке с электричеством. Я была практически уверена в том, что и без подобных деталей выглядела уже достаточно безумной.

Потянувшись за новой порцией мороженого, Эсми откашлялась, привлекая мое внимание. «И насколько вы близки с Эдвардом, милая?» - мягко и нежно спросила она.

Я нахмурилась, придумывая, как лучше ответить на этот вопрос. «Ну…» - я слегка склонила голову набок, пытаясь избежать прямого ответа, - «Я считаю, мы много общаемся», - пожала я плечами, - «Один раз мы ходили на свидание», - сказала я, припоминая наше первое и единственное свидание, - «В Порт-Анджелесе», - добавила я, когда Эсми с недоумением взглянула на меня.

Она задумчиво кивнула, обращаясь ко мне с обеспокоенным выражением на лице: «Какой он, когда с тобой?» - осторожно спросила она.

Я подняла подбородок и посмотрела Эсми прямо в глаза. «Он очень нежный, и защищает меня, и мне всегда с ним спокойно», - искренне сказала я сиплым голосом. Многие люди никогда не видели Эдварда с этой стороны, и я знала, что они получат неправильное представление, если я не отвечу прямо.

Она ласково улыбнулась мне. «Да, я думаю, мы все поняли это сегодня», - усмехнулась она и покачала головой, но затем остановилась и выразительно посмотрела на меня, - «Хотя мне не нравится его грязный рот», - сказала она неодобрительно. Мне пришлось сдержать смешок, поскорее засунув ложку в рот, и согласно кивнуть ей тоже с якобы неодобрительным видом.

«Волосы!» - громко воскликнула Элис, зажав ладонью рот и уставившись на меня округлившимися глазами. Я почувствовала, как мое лицо заливает румянец, и тут же кивнула в ответ на ее предположение. Меня поймали на том, что я хотела хорошо выглядеть для Эдварда. Это было до того неловко, что мне захотелось сделать из одеяла-для-пыток нору, в которой можно было бы спрятаться. Убрав руку от лица, она хитро улыбнулась мне. «Неужели ему понравилось?» - громко прошептала она.

Я была немного озадачена ее любопытством. Я думала, что она не хотела, чтобы я делала что-то, чтобы понравится Эдварду. Но волосы ему понравились, поэтому я осторожно кивнула.

Она улыбнулась еще шире и хитрее. «Держу пари, он будет просто без ума от всей той новой одежды, которую ты получила на Рождество», - с намеком усмехнулась она.

У меня отвисла челюсть. В буквальном смысле - с ложкой и всем остальным. Она была крайне довольна тем, что я наконец-то сдамся в своем долгом противостоянии ей и одену всю эту дерьмовую девчоночью одежду. Эсми тихо рассмеялась над выражением моего лица, с которым я уставилась на хитрую улыбку Элис.

С хлопком закрыв рот, я приготовилась принести себя в жертву ради маломальских отношений между Эдвардом и Элис. «Может быть, ему бы понравилось… иногда…» - осторожно прохрипела я, глядя на нее в поисках признаков перемирия.

Элис поджала губы, обдумывая мое предложение. «Что значит «иногда»?» - спросила она, изящно вскидывая на меня брови.

Я раздраженно фыркнула ей в ответ, и опустила ложку, радуясь дополнительному заряду энергии от шоколада, но готовясь к довольно длительным переговорам. Эсми опять рассмеялась и поднялась с одеяла, а Элис быстро придвинулась ко мне. «Не в школе», - твердо сказала я. Для тех вещей, которые ей нравились, и моего спокойствия в школе было слишком много людей.

Она нахмурила брови, близкая к тому, чтобы недовольно надуть губы. Хотя она и так знала, что я была бессильна, когда она обижалась на меня из-за одежды. «Получается, что остаются только выходные», - дулась она. Я закатила глаза в ответ на ее надутые губы, демонстрируя ей, что на этот раз такой номер не пройдет. «Хорошо. Только выходные», - неохотно согласилась она, раздраженно выдохнув и скрестив руки на груди. Я улыбнулась ей, удивленная тем, что так легко одержала победу, но готовясь при этом переступать через себя каждые выходные. «Но!», - добавила она с писком, от которого улыбка исчезла с моего лица, - «Вещи не обсуждаются», - ухмыльнулась она.

Я яростно замотала головой. «Ни за что, Элис. Никаких юбок и каблуков. И у меня будет одно право вето на каждые выходные», - продолжила я эти трудные переговоры. Это было необходимо, ведь я знала, что даже рядом с Эдвардом мне никогда не будет комфортно в подобной одежде.

Она рассмеялась. «Ладно. Никаких коротких юбок или платьев. Никаких каблуков. Одно вето на выходные», - уточнила она, приподняв бровь. Я закусила губу, обдумывая ее последнее предложение. Она долго смотрела на меня, затаив дыхание, пока я прокручивала нашу сделку у себя в голове. В конце концов, издав измученный вздох, я согласно кивнула.

От того визга, который она издала, возбужденно запрыгав на одеяле, я закрыла уши и вся съежилась. Я была счастлива тому, что была счастлива она, но меня пугала наша сделка.

Радуясь возможности отвлечься и не заснуть, я стала готовить ужин сразу после того, как Элис подобрала мне новый гардероб на выходные. Я приготовила для Эдварда «Альфредо». Я решила, что если он признался в любви ко мне, то меньшее, что я могла сделать в этом случае – это приготовить своему парню его любимое блюдо. Я сонно улыбнулась в кастрюлю с варившимися там макаронами.

За ужином Эсми продолжала бросать на меня сочувственные взгляды. Поскольку Элис без умолку болтала об аксессуарах и лучше всего подходящих к оттенку моей кожи цветах. По-моему, я относилась к зимнему типу. Или что-то вроде этого идиотизма. И я думала, что только потому, что это немного разряжало обстановку, Эсми ее не останавливала.

Но когда потом она вместе со мной мыла посуду, я выяснила настоящую причину.

Эсми вытирала тарелки, которые я мыла. «Сегодня Доктор Каллен и я кое-что обсуждали», - спокойно сказала она, ставя тарелку в шкаф и берясь за другую. Она не смотрела мне в глаза, когда говорила это, поэтому я немного нервничала из-за причины этого разговора. – «Альтернативные методы лечения», - прошептала она.

Я покачала головой, склонившись над мойкой и с отчаянием вцепившись в столешницу. «Нет», - решительно прохрипела я, закрывая глаза. Это была тема, которая не обсуждалась. «Эсми, я очень сожалею о сегодняшнем инциденте, но…» - замолкла я, разворачиваясь к ней с умоляющим выражением на лице, - «Я не хочу этого», - тихо добавила я.

Она глубоко вздохнула, прижимаясь спиной к кухне. «Знаю, я всегда уважала твое решение насчет этого», - тихо сказала она, виновато глядя на меня. - «Но я должна была попробовать.»

Я покачала головой, возвращаясь к посуде и давая понять, что все ее усилия были напрасными. Эсми думала, что я стану раз в неделю посещать какой-нибудь офис и рассказывать там о своих чувствах. Но я прекрасно знала, что происходило в подобных местах. Они все хотели сначала разговорить меня, дать мне свободу, а когда добивались этого, сразу загоняли меня в рамки. А потом они стали бы пичкать меня лекарствами, чтобы я успокоилась и превратилась в бесчувственный овощ. Жизнь, которую я вела сейчас, была гораздо более комфортной и нормальной, чем это.

К тому времени, как я начала готовить Сладкие Кокосовые Признания я так устала, что еле-еле удерживала глаза открытыми. Все мои мышцы онемели и болели, и я не могла дождаться, когда доберусь до Эдварда и смогу, наконец, принять эти маленькие симпатичнее голубые таблетки обезболивающего. Я выстроила все пакеты с печеньем в ряд. Я добавила пакет для доктора Каллена, как молчаливое спасибо за его помощь после происшествия в спортзале. И как способ для Эсми каждый день производить новое впечатление. Теперь их стало семь.

В десять я приняла дополнительные меры предосторожности, заперев дверь спальни, предварительно убедившись, что в кармане моей свежевыстиранной толстовки лежит ключ. Обычно я не прибегала к подобным мерам, но я беспокоилась, что кто-нибудь может решить проверить меня ночью. Я надеялась, что запертой двери будет достаточно, чтобы они ушли, если все же решат это сделать.

Я быстро вышла за дверь, съежившись на холодном воздухе в своей толстовке, и сонно поплелась через двор с сумкой за спиной. Когда я добралась до решетки, я с нетерпением посмотрела на освещенные окна Эдварда, давшие мне энергию для того, чтобы забраться наверх и перелезть через перила.

Он открыл дверь еще до того, как я собралась постучать в нее. Его сверкающие зеленые глаза с улыбкой встретились с моими, когда он торопливо затащил меня с холода внутрь и стянул капюшон. Я развернулась к нему лицом, расплывшимся в широкой улыбке, и, несмотря на усталость, еле сдерживалась от желания поскорее получить настоящий поцелуй.

Он не заставил себя долго ждать, приблизившись ко мне, бережно коснувшись моего лица руками и со вздохом осторожно коснувшись моих губ своими. Я поняла, что он боялся усилить поцелуй и повредить мне нос. Но разве меня это волновало, когда он меня целовал?
Поэтому я запустила пальцы в его растрепанные волосы, прижимаясь ближе к нему, проводя языком по его губам и вынуждая его углубить поцелуй. Он снова вздохнул, раскрывая губы и встречаясь с моим языком, одной рукой легонько касаясь моей щеки, а второй обнимая меня за талию и нежно притягивая мое тело к себе.

Он медленно и лениво массировал мой язык, поглаживая щеку большим пальцем. Оторвавшись от меня через какое-то время, он открыл свои зеленые глаза и заглянул в мои, и я поняла, что то непонятное напряжение, которое в последние дни читалось в его взгляде, на самом деле было любовью. Осознание этого вызвало во мне сонную улыбку ему в ответ, когда он отпустил мою щеку и, взяв меня за руку, повел к кровати.

Как только я подошла к ее краю, я сняла с плеча сумку и стала разгружать контейнеры с едой, а потом сняла свою толстовку и забралась на кровать рядом с ним.

«Мы можем лечь спать прямо сейчас», - тихо сказал он, с беспокойством глядя на меня.

Я усмехнулась ему. «Ни в коем случае. Я приготовила твое любимое», - прохрипела я, указывая на контейнер перед ним. Он ласково улыбнулся мне, закатывая глаза и вызывая у меня смех.

Я на минутку встала с кровати, чтобы принять мое изумительное обезболивающее. Он вопросительно вскинул бровь, когда я положила таблетку в рот и запила ее содовой. Я лишь улыбнулась в ответ и снова залезла на кровать, усевшись рядом с ним и положив голову ему на плечо, пока он ел.

«Итак…» - медленно начал он, отпив глоток из банки и со стуком поставив ее обратно на прикроватную тумбочку. «Похоже, завтра в школе будет чертовски интересно», - ухмыльнулся он мне сверху вниз.

Я сделала слабую попытку сморщиться, уставившись на него снизу вверх. «Если под интересным ты понимаешь ужасно оскорбительное и крайне неловкое, тогда да», - насмешливо сказала я хриплым голосом.

Он нахмурился, переложил вилку в другую руку и обнял меня за талию, слегка сжав ее. «Я никому не позволю докопаться до тебя», - самоуверенно сказал он, накручивая лапшу на вилку.

Я улыбнулась ему в плечо, потому что он фактически признал, что будет вместе со мной в школе весь день. Мне было интересно, как Эдвард будет проявлять наши отношения при всех. Например,.. перед Джессикой Стенли. От этой мысли я улыбнулась чуть шире.

«Какого хрена ты улыбаешься?» - жевал он с улыбкой на лице, глядя на меня сверху.

Мое лицо вспыхнуло, когда он вопросительно уставился на меня. Я глубоко вдохнула под его пристальным взглядом, понимая, что мне не отвертеться. «Мысленно целую тебя перед Джессикой Стенли», - осипшим голосом осторожно ответила я.

Я обрадовалась, когда он ухмыльнулся мне и покачал головой. «Да, это было бы чертовски забавно», - продолжил он тихо посмеиваться, проглатывая другой кусок. А потом вдруг повернулся ко мне с серьезным выражением на лице. «И конечно, мы должны убедиться в том, что Ньютон тоже это увидит», - сказал он, пережевывая еду.

Я тихо рассмеялась в его плечо. Он будет вне себя от зависти, потому что Эдвард может ко мне прикасаться.

Поел он быстро, торопясь, вероятно, только потому, чтобы я могла поскорее лечь спать. Я направилась в ванную и, увидев свое отражение в зеркале, оторопела. Морщась от боли, я осторожно потрогала синяки под глазами и на носу. Мои опухшие глаза выглядели ужасно. Пока я переодевалась в пижаму, я задавалась вопросом, насколько хуже выглядело бы лицо того, кто это сделал, если бы я не попросила Эдварда не трогать Джеймса. Когда я чистила зубы, я решила, что это превратило бы меня в очень плохого человека. Насилие – это не ответ… хотя иногда и повод для веселья.

Пока Эдвард переодевался в пижаму, я забралась под одеяло, чувствуя себя гораздо уютнее, чем за весь это долгий день. Я утонула в мягких хлопковых простынях, с наслаждением зарывшись в них пальцами ног и перевернувшись на бок, в нашу обычную позу.

Выйдя из ванной, он чуть ли ни бегом бросился к постели, то ли от нетерпения поскорее обнять меня, то ли от нетерпения поскорее уложить меня спать - я точно не знала. Возможно, дело было и в том, и в другом. Он скользнул под одеяло и выключил свет, прежде чем полностью улечься.

Он нежно обнял меня, чтобы я как обычно могла уткнуться носом в его грудь, но это причинило мне боль. Подняв на него глаза, я нахмурилась и многозначительно перевела взгляд назад на его грудь. На его лице отразилось понимание, и он слегка развернул нас, укладываясь на спину, прижал мою щеку к своему плечу и обхватил меня руками.

Вполне довольная нашим новым положением, я подняла руку и стала нежно поглаживать его неряшливые волосы. Он вздохнул и повернул голову, нежно целуя меня в макушку.

«Люблю тебя», - тихо и ласково выдохнул он мне в волосы, крепко сжимая мою талию.

Я широко улыбнулась, переплетая наши ноги, в надежде, что буду слышать эти слова от него каждую ночь перед сном. «Люблю тебя тоже», - ответила я тихим шепотом, убаюкивая его колыбельной, и заснула вскоре после него. В любящих руках моего бойфренда, Эдварда гребаного Каллена.