Сидя у него на коленях в одной только юбке и лифчике, я смотрела в его полуприкрытые глаза, и мои руки блуждали в его растрепанных волосах. Было такое ощущение, что я пропускаю шелк через пальцы, когда лениво зачесывала их со лба.

Он провел языком по своей распухшей и покрасневшей верхней губе, и я слегка заерзала на нем. Я совсем не могла держать себя в руках - я чувствовала его так близко, нас разделяла только ткань моих трусиков, моя юбка накрывала его колени, а воздух между нами сгустился и потрескивал от необъяснимого возбуждения. На такое я не рассчитывала, поэтому от этих ощущений я выгнула свою спину еще больше. Во мне кипела потребность почувствовать... хоть что-нибудь. Она была настолько всепоглощающей, что я втянула свою нижнюю губу в рот и укусила ее. Сильно. Чтобы остановиться и больше не ерзать на нем.

Мне стоило бы знать, что он сам позаботился... о своих единорогах, но я и правда никогда не думала об этом. И если во мне была хоть толика здравого смысла,.. вероятно, мне не стоило вообще об этом думать. Особенно сейчас, когда я сидела на нем топлесс и безнадежно возбужденная. Не имея ни единого шанса на то, чтобы получить собственного единорога.

Естественно, я чуть не сгорела от стыда, признавшись ему, что пробовала это сделать. Только однажды. И я не успела зайти достаточно далеко, как уже успела почувствовать себя нелепо и расстроилась. Все это лишь приводило меня в ужас - мне нужно было, чтобы это сделал сам Эдвард. И даже просто подумав о том, что, раз он сам занимался тем же самым, мне не стоило ничего бояться, я уже была безнадежно возбуждена.

Теперь круг замкнулся - я сидела у него на коленях, кулон с маленькими лошадками, который он повесил мне на шею, покоился у меня на груди, а едва прикрытая задница располагалась в ложбинке между его скрещенными ногами. Это была сладкая пытка - смотреть ему в глаза и становиться влажной между ног, пока я гладила его волосы и сильнее впивалась зубами в свою губу, чтобы удержать себя от фрикций. Он понятия не имел, что со мной творилось, когда он так смотрел на меня. Полуприкрытыми глазами. Страстно. С вожделением. И при этом одновременно... заботливо и с любовью.

Он метнул взгляд на мою нижнюю губу, и его пальцы дернулись на моей голой коже. "Ты хочешь, чтобы я сделал это для тебя?" - спросил он тихим шепотом, не отрывая глаз от прикушенной мною губы.

На мгновение я с жадностью уставилась на него, прежде чем поняла, о чем он говорил. Потому что моя голова была полностью затуманена непрошеными образами о том, как он касается себя. И меня. И поглаживает меня. Как раз то, что он у меня и спрашивал.

Я отпустила губу, почувствовав боль, когда большой порыв воздуха с приглушенным шипением вырвался у меня изо рта, и сжала челюсть. "Пожалуйста", - бессильно прошептала я, пытаясь перебороть желание и сжать руки, которые гладили его волосы, в кулаки. Потому что одна только мысль о том, что его ладони снова окажутся на мне, превзошла все мыслимые и немыслимые ощущения.

Он вдавил пальцы мне в бока и посмотрел прямо в глаза. В его взгляде тоже была эта потребность, хотя он и старался ее скрыть. Я видела ее в его зеленых глазах и заметила, как слегка напряглись мускулы у него на подбородке. Он сделал глубокий вдох через нос так, как будто настраивал сам себя. Все, что я могла делать в тот момент, это умолять его взглядом. Мои бедра против моей воли снова потерлись об него. Я закрыла глаза и грубо вцепилась в его волосы.

Он крепче сжал мои бока. "Сверху? Или под?.." - спросил он дрогнувшим голосом, и я почувствовала, как его пальцы снова дернулись.

Я открыла глаза и убедилась, что все еще продолжаю дышать. Его глаза были опущены вниз и впивались взглядом в мои колени. Я проследила за ним до моей тонкой красной, смятой между нами юбки. Мне хотелось и застонать, и засмеяться, и обнять его. Потому что я была до чертиков благодарна уже только за то, что пункт "под" был списке. "Под", - уверенно выдохнула я. Определенно под.

Теперь вся его рука слегка дернулась у меня на боку, и я увидела, как задвигались мускулы под кожей на его челюсти. Я была в крайней степени взволнована, понимая, что снова смогу дотронуться до него. С этой мыслью я опустила руку на его голый живот и ласково погладила шрамы чуть ниже пупка в том месте, где у парней обычно растут волосы. Я увидела, как его взгляд медленно переместился с колен на мой голый живот. Он поднял глаза выше к кулону у меня на груди, на мгновение задержавшись на красном лифчике, а потом дальше к горлу, губам и, наконец, остановился на моих глазах.,

"Речь сейчас не обо мне", - сказал он тоном, который должен был прозвучать, как не терпящий никаких возражений. Как будто он убеждал в этом нас обоих. Это были голос и взгляд, которые я очень хорошо знала. Мое лицо немного вытянулось, когда я поняла, что он не позволит мне дотронуться до него. Я так этого ждала и хотела. Но у меня не было сил возражать. Я так отчаянно нуждалась в его руках, чтобы требовать что-то еще. Поэтому я неохотно кивнула ему в ответ и вернула руку назад в волосы, совершенно неспособная противостоять его приказам. Власть была в его руках.

Лицо Эдварда оставалось совершенно невозмутимым, когда одна из его рук стала уверенно опускаться вниз, оставляя за собой теплый след на моей коже. Спустившись к моему бедру, он на секунду остановился, наткнувшись на преграду в виде тонкой ткани моей красной юбки. Живот свело от предвкушения, но я продолжала смотреть в его зеленые глаза и кончиками пальцев перебирать его волосы. Я почувствовала, как он жестко прошелся рукой вниз по моему бедру и остановился только тогда, когда добрался до моего колена, упирающегося в матрас рядом с его бедром. Он обхватил его рукой и заскользил вверх по голой коже моей ноги.

Я сжала зубы, когда она забрался мне под юбку одной рукой. Вторая опять дернулась у меня на боку, когда он начал медленно двигаться вверх. Я почувствовала, как изменилось наше дыхание, а тем временем его теплая ладонь скользила вверх к моему бедру. Мои пальцы подергивались у него в волосах, а их движения стали запинающимися, когда его темно-зеленые глаза затянуло поволокой, и большой палец второй руки впился мне в бок.

Периферическим зрением я видела, как двигается его грудь - поднимаясь и опускаясь, в то время как его дыхание становилось глубже и чаще. Мне хотелось прижаться к нему грудью и слиться с ним в одном дыхании. Я чувствовала, как его ладонь медленно двигается вверх. Прохладный ветерок забрался мне под юбку, когда ее тонкая ткань, собираясь вслед за его рукой, оголила мое колено, и я до боли сжала руки в кулаки у него в волосах. Он двигался так чертовски медленно, и в моих глазах, должно быть, отражалось мое нетерпение. Как раз в этот момент он изменил направление руки к внутренней части бедра и осторожно подбирался туда, пока я, наконец, не почувствовала, как его большой палец остановился у меня между ног, чуть ниже резинки красных кружевных шортиков.

Благослови Боже Элис за ее правило подбирать сочетающееся нижнее белье.

Мы смотрели друг другу прямо в глаза, и мой живот напрягся в предвкушении. Было видно, что он пытается контролировать выражение своего лица, когда его палец нежно ласкал чувствительную кожу в этом месте, посылая мелкую дрожь по всему моему телу. Все ощущения сконцентрировались в моем центре.

В комнате было настолько тихо, что единственными звуками, наполнявшими атмосферу, были мое сбивчивое дыхание, скрежет зубов и тихий звук дождя, барабанящего по крыше.

Я видела, как Эдвард, глядя мне в глаза, сглотнул. И только я собиралась чуть ли не закричать ему, чтобы он сделал уже это, наконец, как его палец вдруг исчез с моей кожи и в следующий момент скользнул по ткани моих трусиков, едва касаясь ее.

Резко выдохнув, я непреднамеренно дернулась бедрами и крепче вцепилась в его волосы. "Печенье", - быстро выдохнула я сквозь сжатые зубы. Но мое тело напряглось не из-за минутной паники, которая сдавила грудь, а потому, что мне нужно было перевести дух и снова почувствовать это.

Выражение его лица нисколько не изменилось, когда он вернул палец в первоначальное положение. Он нежно поглаживал мою кожу, пока я отчаянно пыталась успокоить свое сбившееся дыхание.

Он не сводил с меня свой прожигающий взгляд, и под давлением своей потребности в нем я максимально расслабилась физически. Я еще раз успокаивающим жестом зачесала все его волосы со лба. Даже не знаю, кого я пыталась успокоить этим - себя или его, - но ощущение его волос на кончиках моих пальцев расслабило меня еще больше.

Я увидела, как во второй раз его горло напряглось, и за этим последовал еще один тихий глоток, который моментально привел меня в готовность. Я была вознаграждена сполна, когда его большой палец наконец-то снова оторвался от моего бедра и задел мягкую, прикрытую кружевами плоть еще раз.

Мое дыхание окутало лицо Эдварда, когда мои губы приоткрылись, издав отрывистый вздох, а плечи расслабленно опустились. Невероятно смущающее глухое урчание прозвучало из глубины моего горла, когда я резко прижалась к пальцу Эдварда и глубже запустила руки в его волосы, не чувствуя никакой необходимости в стоп-слове.

Я увидела, как между его бровями начала формироваться глубокая складка. Его веки закрылись, и он наконец-то полностью прижал ко мне свою ладонь.

Глубокий, хриплый стон сорвался с моих губ, когда я почувствовала его тепло на себе. Завитые локоны рассыпались по моим голым плечами и кончикам щекотали живот, вызывая в моем теле мелкую дрожь. Все, на что я была способна в этот момент - прижаться своим лбом к его, пока моя грудь вздымалась и опускалась, едва касаясь его тела с каждым вдохом. Мои пальцы лениво прошлись по его волосам, когда я выдохнула и смело потерлась о его застывшую ладонь.

Услышав его тихий стон, я немного удивилась, когда он ответил на мое движение, надавив сильнее. В надежде, что моя влага не просочилась через тонкую ткань, я еще раз дернулась на нем, закусив губу и наблюдая за тем, как его глаза медленно закатились под закрытыми веками.

Я хотела почувствовать, как соприкасается наша кожа, почувствовать его сердцебиение и узнать, колотилось ли его сердце так же бешено, как и мое. Поэтому я попыталась придвинуться к нему ближе. Так близко, чтобы моя грудь могла прижаться к нему, но достаточно далеко, чтобы осталось пространство для свободных движений его руки. Я была окутана Эдвардом, его ароматом, и безысходная, непреодолимая потребность в нем нарастала у меня внутри. Отчаянный, громкий шепот сорвался с моих губ, когда он дернулся подо мной. Чувствуя непреодолимую жажду, я посмотрела на его закрытые глаза. Мне так хотелось, чтобы он посмотрел на меня. Хотелось, чтобы сила его наслаждения хотя бы наполовину повторяла мощь моего удовольствия.

Хотелось, чтобы мои трусики были тоньше, и чтобы я по-настоящему могла почувствовать на себе его руку.

Он отрывисто выдохнул мне в лицо, когда его ладонь стала двигаться грубее. Я не стала дергать его за волосы или кусать за шею, чтобы не сломать его тщательно выстроенный самоконтроль. Я просто не могла этого сделать, потому что очень боялась, что он остановится, и поэтому продолжила извиваться в его ладонь, наблюдая за тем, как двигаются его глаза под закрытыми веками. Его лицо обволакивало мое частое дыхание и вздохи, но он совсем не двигался, не считая руки. К этому моменту я была уже совершенно уверена, что он чувствовал, насколько я влажная.

Внезапно его движения изменились, и он нежно надавил большим пальцем на самую чувствительную точку. Я громко хныкнула, упираясь в него лбом, и, больно закусив губу, потерлась об него в ответ.

Неожиданно он медленно поднял веки. Он пристально посмотрел на меня так по-особенному, что я хныкнула снова. Его веки отяжелели, взгляд был затуманен, а зеленые глаза непривычно потемнели. И как будто зная, что означают издаваемый мной звуки, он вдруг оживился. Облако его теплого дыхания коснулось моей кожи, когда его вторая рука неуверенно выскользнула из волос и схватилась за мою грудь.

Прежде чем я смогла отреагировать на это, он обрушил на меня свои губы, вынуждая отпустить нижнюю губу, которая тут же оказалась у него во рту, и грубо прошелся большим пальцем по моим соскам.

Я застонала ему прямо в губы и наконец-то сжала в кулаки его волосы, неистово врываясь в его рот языком. Хриплый звук послышался из глубины его горла, когда он наклонил голову, проникая в меня своим языком, и его рука на моей промежности задвигалась жестче.

Его руки дрожали, и от этого ощущения мне становилось все жарче. Он сдерживался. Он отпускал себя. И я не знала, намного ли он позволил себе расслабиться, но этого было вполне достаточно, чтобы я еще больше разомлела от его прикосновений, пока наши языки с жадностью ласкали друг друга.

Пока мы ласкали, прижимались, терлись и хватались друг за друга, я чувствовала у себя во рту его опьяняющий вкус. Было влажно и тепло,.. а еще неловко, когда я несдержанно застонала ему в рот. Это не было похоже на то, что произошло на лугу, потому что сейчас я чувствовала, как он сжимает мою грудь и задыхается, целуя меня. Он не издавал те звуки, которые я просто умирала услышать. Но он отпустил себя. Он мог бы остановиться и отодвинуться от меня, когда мы оба были крайне возбуждены под моей юбкой с воланами…

Как всегда это делал.

Но не в этот раз.

И поцелуи, и прикосновения становились все более настойчивыми. Он хрипло стонал, сражаясь с моим языком, пока его дрожащие руки прикасались ко мне.

Но я хотела большего. И ничто не мешало нам обоим почувствовать то, чего мы так явно хотели. Ничего и никто, кроме Эдварда. Я понимала, что мне придется проявить инициативу. Он никогда бы не решился на то, к чему, по его мнению, я была еще не готова.

Это характеризовало его как милого, заботливого и любящего. Но иногда такие поступки превращали его в болвана.

Не было ни единого шанса на то, что я смогу произнести свой вопрос вслух. Поэтому я знала, что единственный способ обратиться к нему с просьбой - это действия. Я отпустила его волосы и опустила руку на его невероятно напряженные плечи, пока он прижимался все ближе к моему лицу и восхитительно грубо гладил ладонями мою грудь и промежность. Проведя рукой вниз до его талии, я почувствовала, как наряжены все его мускулы.

На талии я схватилась за пояс его темных джинсов, запустила внутрь кончики своих пальцев и потянула на себя, часто дыша ему в рот и прижимаясь ближе к его телу в невероятном отчаянии. Похоже, это еще больше возбудило его, потому что из его горла снова послышался хрипящий звук, и он грубее схватился за мою грудь.

Я прижала большой палец к кнопке его джинсов и, крепко ухватившись за нее, расстегнула одним быстрым движением.

Когда он отстранился и прекратил свои движения на мне, я замерла. Мои пальцы остановились на холодном металле молнии его джинсов. Я открыла глаза и нерешительно посмотрела на него.

Выражение его лица в сантиметре от моего и затуманенный страстью взгляд, должно быть, были полным отражением меня самой. Упрямые глаза Эдварда стали невероятно темными, и одна прядь его взъерошенных бронзовых волос случайно упала ему на лоб.

Я снова закусила свою распухшую нижнюю губу, вглядываясь в его почти черные глаза, и неуверенно потянула молнию вниз. Пока я расстегивала его джинсы, его веки тяжелели, и я почувствовала, как его рука ослабила хватку у меня на груди.

И моя и его грудь тяжело вздымались и опускались, пока я осторожно изучала его глаза. С каждым вдохом и выдохом тыльная сторона его собственной ладони, касалась его груди. На мгновение кончики его пальцев дернулись у меня между ног, когда я просунула свои за резинку его боксеров, но в его глазах я не увидела никакого протеста. Неуверенно остановившись между теплой, покрытой шрамами кожей живота и резинкой, я ждала, что он повторит мои действия.

Похоже, он уже давно догадался о моих намерениях, потому что уменьшил давление ладони на мою промежность и провел по ней кончиком пальца до того места, где ткань соприкасалась с чувствительной кожей недалеко от моего центра. Мое дыхание еще больше участилось, в унисон его вдохам и выдохам. Мы смотрели друг на друга и жадно хватали ртом воздух, пока, наконец, моя рука не опустилась ниже внутрь его расстегнутых штанов.

Моя ладонь не торопясь погрузилась в его боксеры. Волосы, тепло и мягкость. Кончики моих пальцев наконец-то нашли его и осторожно скользнули по разгоряченной коже вдоль эрекции. Я еле сдержала улыбку, когда почувствовала, насколько сильно он возбужден. Громко вдохнув, он прервал наш взгляд.

Лицо Эдварда слегка поморщилось, когда его рука, отпуская мою грудь, упала на одеяло рядом с ним. "Вот дерьмо", - выдохнул он, обводя взглядом комнату у меня за спиной. Я нахмурилась, пытаясь расшифровать выражение его лица, и легонько погладила по нему кончиками пальцев, с любопытством изучая свои новые ощущения. Я никогда еще никого не видела так близко.

Я почувствовала, как задвигалось одеяло под моим коленом, когда он зажал его в кулак и потянул на себя. Я продолжала нежно поглаживать его кончиками пальцев, наблюдая за тем, как его взгляд бегает по комнате, отказываясь встречаться с моим, а все мускулы его сжатой челюсти крайне напряжены.

Я не была уверена, стоило ли мне начинать паниковать из-за этого - хотел ли он отстраниться или что-то еще, - но было слишком поздно поворачивать назад. Поэтому, пока моя рука продолжала осторожно двигаться под тканью его темных джинсов, я потерлась бедрами о его ладонь, вынуждая его довести дело до конца.

Наконец, он посмотрел на меня. Он был... в агонии. Его брови сошлись вместе, сформировав глубокую морщину между ними. Я ждала от него дальнейших действий, пока нежно ласкала и упрямо смотрела в полные противоречивых чувств темно-зеленые глаза.

Наконец, он вздохнул. Это был долгий и глубокий вдох. Выражение его лица отражало смятение, когда кончик его пальца тихонько проник под резинку моих трусиков, посылая дрожь по всем моим ногам. Я буквально видела, как в его голове шло сражение - он боролся с чем-то, что его беспокоило.