Глава 20. Страстное желание (ауттейк от лица Эдварда)

Забыв про еду, я смотрел на Беллу, восхищаясь ее интеллектом, остроумием, изяществом… и ее несомненной невинностью. Более безжалостно, чем когда я принимал решение стать ее покровителем, моя совесть начала мучить меня, заставляя сомневаться в правильности выбранного пути. Но и желание не молчало… дьявол шептал мне на ухо, когда я с тоской смотрел на ангела, сидящего передо мной.
Манеры Беллы, речь, все указывало на высокий уровень образования, а это значительно отличалось от всех простолюдинок, с которыми я прежде сталкивался. Могу лишь предположить, что раннее вмешательство матери, а также врожденная способность Беллы позволили ее отцу рассчитывать на повышенные требования к выдвижению дочери в общество. Представляя жизнь, которая у нее могла бы быть, если бы не постигшая ее трагедия, я возмущенно нахмурился. То, что я мог предложить Белле, не входило в планы ее отца, как допустимые. Он, скорее всего, планировал выдать дочь замуж за какого-нибудь купца выше их по положению. Такой вариант вполне мог осуществиться благодаря красоте девушки. Возможно, это мог быть помещик или офицер… младший сын младшего сына. Теперь эта жизнь была недоступна ей, и я мог дать гораздо больше, чем она могла бы рассчитывать, будучи скромной горничной… я могу обеспечить ей безопасность.
Наконец, заметив, что я наблюдаю за ней, Белла выразила свою озабоченность, и при этом выглядела такой милой. В ней было нечто особенное… легкое… внутри.
- Я больше не в силах держаться в стороне от тебя, - признался я и постарался оправдать ожидаемое мной нарушение правил моего отца. Она проехала полстраны, чтобы найти безопасность в Уотингтон-холле. И часть меня никак не могла понять, кого я пытаюсь уговорить: Беллу или себя.
- Но вы бы не обидели меня, я доверяю вам, - ответила она серьезно и совершенно искренне, широко раскрыв при этом глаза. Ее взгляд поразил меня двойным ударом: по совести и едва сдерживаемому либидо.
- Ты не должна, - застонал я, нежно сжимая тонкую руку, которая комфортно покоилась в моей руке.
Предполагая, что ненароком испугал, я попытался сделать все возможное, чтобы успокоить ее, и пообещал:
- У меня нет никакого намерения оскорбить тебя, Белла.
И тогда я предложил ей свое покровительство.
Ее согласие, сопровождающееся милым румянцем, почти помутило мой рассудок, но я ограничился лишь кратким объятием и нежным поцелуем в макушку. Когда я подумал, что те животные сделали с ней… напугали… причинили боль… и что могли бы сделать, если бы я вовремя не подоспел, я едва был способен сдерживать свой гнев. Они поплатятся за это, очень дорого поплатятся. В то время как Белла, казалось, достаточно оправилась после произошедших событий, я принял окончательное решение заботиться о ней очень и очень хорошо, начиная с безопасного возвращения домой. Моим фантазиям про нас придется подождать.
Посадив ее рядом с собой на мягкую скамейку в коляске по дороге до Уортингтон-холла, я услышал ее легкий вздох, когда она положила голову мне на плечо.
- Ты должна попытаться заснуть, если сможешь, - пробормотал я, наклонившись близко к ее уху.
Пододвинувшись ближе ко мне, Белла вдруг положила руку на мой пах, и я резко выдохнул. Желание, которое мне едва удавалось сдерживать в течение всего вечера, тут же возросло в разы, заставив меня мгновенно полностью возбудиться. Мои глаза стрельнули на нее, но на лице девушки не было никакой искусственности и понимания того, что она сделала, и это лишний раз подтвердило глубину ее невинности. Неспособный подавить стон, я аккуратно переложил ее руку на более безопасную территорию. В тот момент я подумал, что уснуть для нее более безопасно. Мои намерения, как благородные, так и не очень благородные, были в огромной опасности исчезновения, но я продолжал мысленно оправдывать принятые мной решения в отношении наших будущих отношений. Это был единственный способ, которым я мог обеспечить ей безопасность… И только таким способом я мог оставаться в ее жизни.
После событий прошедшего дня было не удивительно, что покачивание вагона убаюкало ее. Мне показалось, что она находится в неудобной позе для сна, и не смог проигнорировать это. Радостно улыбнувшись, я приподнял ее, спящую, и расположил на своих коленях, аккуратно укладывая голову под своим подбородком.
Она вздохнула во сне, ее руки обняли меня, и я притянул ее еще ближе. Ее бедро плотно прижалось к моему болезненному возбуждению, и я то ли выдохнул, то ли простонал в ответ. Это добавляло мне удовольствия, держать Беллу именно там, где мне хотелось… на своих руках. Мысли побежали вперед к следующему дню, когда я, наконец, смогу сделать больше, чем просто держать эту девушку на руках. В ответ на это мое возбуждение увеличилось еще больше.
Я рассматривал изгибы тела Беллы: изящная линия спины, округлость ее бедра, длина по-настоящему прекрасных ног. Собственнически… снисходительно… я позволил своей руке медленно скользить по ее бедру, ниже, вдоль по ноге, вокруг коленки, по голени к кромке платья. Неспособный сопротивляться потребности повторить интимное прикосновение, которым я так откровенно наслаждался днем, я подсунул руку под ее платье и мягко обхватил пальцами ее тонкую лодыжку, а затем медленно двинулся вверх, дюйм за дюймом, отодвигая юбку по длине ее ноги. Прерывисто дыша, я внимательно смотрел на чулки Беллы, представляя, что смогу почувствовать, когда, наконец, сниму их и прикоснусь своими жадными руками к ее обнаженным ногам… и обнаженному телу.
Белла беспокойно дернулась во сне, и я быстро выпустил юбку, надежно укутывая ее в одеяло. Ей нужен покой, и сейчас не самое подходящее время, чтобы взять то, что она так сладко и охотно согласилась отдать мне… хотя соблазн был очень сильным. Мысли об обнаженной Белле или даже кое-где одетой, стоящей на коленях, в то время как я был похоронен глубоко в ней, мучили меня. Глубоко дыша, я попытался немного передвинуться, чтобы ослабить давление ее бедра, прижатого к моей пульсирующей эрекции. Но Белла была не согласна на это и схватилась за меня еще крепче, чем раньше.
Мне показалось, что она проснулась, но, посмотрев в ее до боли прекрасное лицо, я отмел это предположение. Ее глаза быстро двигались под отливающими лиловым цветом веками, а мягкий звук раздавался из ее губ.
Наклонившись ближе, я прислушался к ее шепоту.
- Нет, Эдвард… нет, - я напрягся. Ей снился сон… и я был злодеем? С замиранием сердца я ждал, что еще она скажет.
- Не оставляй меня, Эдвард… пожалуйста… не уходи, - тихо вскрикнула она, и я с удовольствием прижал ее бедро теснее к себе… так плотно, как только мог.
- Я здесь, Белла, - пропел я ей на ухо. – Я не оставлю тебя… обещаю.
Вздохнув, довольная, она окунулась в более глубокий сон, а я прижимал ее к себе всю дорогу домой. Осторожно, чтобы не разбудить, я поглаживал ее руки, колени, бедра и нежно прикасался губами к ее макушке.
- Завтра, милая Белла, - пробормотал я, когда мы приближались к Уортингтон-холлу по длинной подъездной дорожке. – Завтра я сделаю тебя своей… навсегда.
_________________
От автора: становится жарко, не правда ли? Или это только у меня такие ощущения?

Источник: http://robsten.ru/forum/19-990-18