От автора: я не представляла, что эта история создаст такую бурю негодования. Я чувствую себя полностью раздавленной после комментариев к последней главе, но стараюсь постоянно напоминать себе, что на каждый отрицательный отзыв имеется не менее двадцати положительных. Поэтому… я останусь, очень сожалею, что мои почки не переносят алкоголь, потому что все последние двадцать четыре часа я постоянно испытывала желание напиться, впервые в жизни! 

Глава 23. Недоумение (ауттейк от лица Эдварда) 

Расхаживая перед камином в своей комнате, я вновь вспоминал каждую беседу, которая у меня состоялась с Беллой… каждую встречу… каждый взгляд. Что-то в этой девушке настораживало меня… вызывало недоумение. Я даже мимолетом предполагал смехотворную версию, что она может быть настоящей представительницей высшего общества, выдающей себя за прислугу. Я знал глупых джентльменов, которые случайным образом вступали в интимную связь с барышнями, а после были вынуждены идти к алтарю. Единственное, что позволялось в рамках приличия – это записки и, возможно, украденный поцелуй. Но ни одна порядочная леди не позволит ситуации зайти дальше. Любая дебютантка знала, что не так просто женить на себе маркиза. Такой высокий титул подразумевал жесткие ограничения в выборе невесты, приходилось ждать, пока союз будет одобрен и официально разрешен короной. 
Тем не менее, что-то в Белле не складывалось. Конечно, я понимал, сколько усилий затратил ее отец, чтобы обеспечить дочери образование и привить хороший тон, от того сейчас все и выглядит так убедительно. Но она ни в коем случае не смогла бы сохранить свою тайну, находясь в моих руках. Не было никаких сомнений, Белла отвечала на мои прикосновения. Такая свободная страсть была неприемлемой для аристократической леди, она не смогла бы испытывать подобные чувства… а если бы могла, то этим она сама себе сделала бы вызов. 
Нет… Больше всего меня озадачивал уровень ее невинности, или полное отсутствие каких-либо понятий, если быть точнее. Были моменты, когда я мог поклясться, что Белла совершенно не понимает, о чем я говорю, но разве такое возможно? Она, можно сказать, весьма спокойно отреагировала на нападение хулиганов на рынке. Могу лишь предположить, что ей не раз доводилось сталкиваться с такими личностями, а может, с еще более сомнительными делами, которые вовсю процветают в общественных гостиницах. Когда я спросил у нее, понимала ли она, что эти дьяволы собирались с ней делать, она ответила, что понимала. Согласен, она очень переживала, что я могу уйти и оставить ее без защиты после нападения, но это можно ожидать от любой девушки, независимо от ее происхождения и уровня искушенности в этом вопросе. 
Ее реакция на мой не сдерживаемый пыл этим утром была такой восхитительной, но больше всего она удивила меня, когда спросила, как я собираюсь брать ее… или, вернее, как я представляю себя с ней. На самом деле, действительность могла бы отличаться, у меня нет никакого намерения принуждать Беллу к тому, к чему она не готова. Предполагаю, что она будет хорошей ученицей. Скорость, с которой она освоила азы поцелуев – то, что у нее и в этом не было опыта, оказалось удивительным открытием, – заверила меня в ее врожденной чувственности, и этого не мог скрыть поверхностный аристократизм. 
Для той, кто казался такой бесхитростной и нетронутой, она была слишком возмущена моими, по общему признанию, шокирующими словами. Для меня была очевидна ее единственная реакция, когда явная враждебность переросла в любопытство, на мои слова, что я буду брать ее на столе. Неужели она задавалась вопросом, на что это будет похоже? Усажу ли я ее на край столешницы и подниму юбки до талии, или она откинется назад, в то время как я, стоя на коленях, буду доставлять ей удовольствие ртом. Я не был уверен в ее мыслях. Задумчивость в равной степени могла быть вызвана отсутствием свободного места на столе из-за разложенных бумаг, книг и писем, так и отсутствием осведомленности о доступных нам позициях и возможностях. В любом случае, с одной стороны, она не выглядела слишком возмущенной моим предложением, а с другой, отреагировала так, как будто была не в восторге от оказанного мной ей внимания. 
И все же было в Белле нечто такое, что заставляло инстинктивно почувствовать глубокое и подавляющее желание защитить ее… уберечь… заботиться о ней. Хотя я даже не потрудился отрицать, что мое желание физической любви с ней было огромной движущей силой, но чувство этой потребности совершенно отличалось от моих прежних увлечений другими женщинами. Это не было зудом, который может удовлетворить любая из высококвалифицированных девушек, работающих в эксклюзивных заведениях для молодых людей в Лондоне. Я хотел Беллу – и только Беллу – и не только для облегчения и удовольствия, которое я мог получить от ее тела. 
Трудно признаваться самому себе, но я не просто вожделел Беллу, хотя это было значительной частью привлекательности, мне нравилось в ней все в совокупности. Я был очарован ее красотой, разумеется, а так же заинтригован умом и остроумием. Часто в течение дня я вспоминал о чем-то удивительном и проницательном, что Белла сказала во время нашей дискуссии в библиотеке, и мне хотелось ответить ей столь же захватывающе, делиться с ней мнением… только с ней, и ни с кем другим. И потом эта улыбка, которая осветила ее лицо, когда она увидела меня. Она не пыталась скрывать удовольствие от общения со мной, не притворялась заинтересованной, чтобы возбудить мой интерес, и это было так свежо и притягательно. 
Я не так давно узнал ее, но уже не мог представить себе жизнь без Беллы. Несомненно, придется пройти через ад, разговаривая с отцом, но мои планы относительно Беллы не были временными или иллюзорными. Я хочу быть в ее жизни столько, сколько позволят обстоятельства. Эмметт и Джаспер без сомнения будут удивлены и потрясены, когда эти события привлекут их внимание, и я отлично понимал, как они с усмешкой воспримут мое очевидное, безумное увлечение служанкой… простолюдинкой. Я со страхом ожидал реакцию Розали, и беспокоился о том, как смогу удержать Беллу в безопасности от возмездия, пока мы будем вынуждены оставаться в Уортингтон-холле. Чем быстрее я смогу увезти ее отсюда в свою резиденцию и предоставить заботиться о ней своей прислуге, тем лучше. 
Естественно, я попросил Хенсона проинформировать старших сотрудников об изменении в положении Беллы, делая все возможное, чтобы внушить ему свою обеспокоенность в ее безопасности… но не было никаких гарантий. Белла имела право быть окруженной заботой и уважением, но я не был уверен, что эти условия будут выполнены в доме моего отца. 
В любом другом доме, если бы я привел прислугу в свою постель, на это бы закрыли глаза, и худшее, что можно было бы ожидать, это неизбежная ревность тех девушек, чье место она заняла или кого опередила. Но правила моего отца распространялись на все классовые слои и предназначались для защиты персонала, стоящего в самом низу социальной структуры, молодых девушек, если сказать точнее, от жестокого обращения. В свете этого мои действия будут истолкованы неправильно, ведь мои намерения чисты, я хочу защитить Беллу и найти ей место в моей жизни… единственное доступное место. И я сам себе уже доказал, что не в состоянии держаться от нее на расстоянии, и я буду беречь ее и охранять с особым вниманием. 
____________________ 
От автора: да… Эдвард высокомерный, властный, возможно, немного хищный, хотя я думаю, он больше увлечен своей похотью, рвением и решимостью определить Беллу, как свою собственность. Но я не верю, что он неисправимый в этом повествовании, независимо от того, как он поступает. Иногда ситуация может выглядеть совершенно безнадежной, и действия персонажа кажутся довольно презренными (например, Новолуние, когда Эдвард лгал, что не любит Беллу, и оставил ее в одиночестве противостоять Лорану и Виктории; или Затмение, где Белла любит и Эдварда, и Джейкоба, и целуется с Джейкобом), и все эти вещи неожиданно разрешаются в конце. 


Источник: http://robsten.ru/forum/19-1102