БЕЛЛА

Проснулась я немного дезориентированная. Мне снился сон о нём. Он обнимал меня, пока я спала и на какое-то короткое мгновение, мне показалось, что я, наконец, проснулась от своего кошмара. Но вскоре я поняла, что не в этом случае. Я всё ещё пленница на каком-то жутком, мрачном складе. Рухнув обратно на кровать, я попыталась сдержать слёзы.

Затем мне стало стыдно, едва я вспомнила, что разревелась у него на глазах. Я так старательно сдерживалась до этого, сосредоточившись лишь на своей злости, но потом держаться оказалось просто не по силам. Сперва мысли о Джейкобе, а затем оставшийся без ответа вопрос о том, что они собираются сделать со мной – окончательно меня добили.

Чувство уязвимости породило эту ненавистную мимолётную слабость. Я не ожидала, что он попытается успокоить меня, но факт остаётся фактом. Инстинктивно я отпрянула, когда он коснулся моего плеча, но он не остановился. Его прикосновения были лёгкими, почти нежными, я даже растерялась – он совершенно отличался от мужчины, который кричал на других пару минут назад. Тот мужчина по-прежнему пугал меня, но этот – был другим.

Я чувствовала руку, неуверенно обнимающую меня за плечи, и осторожность, с которой он притягивал меня к себе, пока я не уткнулась лицом в его грудь. Я продолжала плакать, а он просто обнимал меня, издавая тихие успокаивающие звуки. Постепенно звук его тихого спокойного голоса, ощущение его пальцев на моём виске, нежно поглаживающих волосы расслабили меня настолько, что я задремала. Я уже почти неделю не могла спать спокойно, и как я не сопротивлялась накатившей усталости, я не смогла сопротивляться сну.

Ощущения его рук, обнимающих меня, убаюкало меня. Комната исчезла, и вместо неё мы оказались на небольшом солнечном лугу. Он был идеально круглым, окруженным деревьями и устланным цветами, словно ковром. Мы лежали на пышной мягкой зелени, окутанные чудесным ароматов цветов. Мне казалось, что я уже бывала здесь прежде, словно это место создано только для нас двоих. И во сне мне казалось очень правильным быть с этим мужчиной, даже если я не знала его имени.

Перекатившись на спину, я прокручивала в мыслях свой сон. Всё это очень странно, учитывая обстоятельства. Этот человек - мой похититель, он почти что травмировал меня в нашу самую первую встречу. Он связан с плохой компанией и имеет отношение к заговору с моим похищением, чтобы заставить моего отца что-то сделать для них. Добрый и заботливый человек никогда не стал бы делать ничего подобного.

Но если взглянуть с другой стороны, кто-то настолько плохой не стал бы заботиться о моём удобстве, не извинялся бы за то, что не в его власти помочь мне, и не успокаивал бы меня, пока я плакала. Кто-то настолько плохой напал бы на меня, не задумываясь.

Я прокручивала в голове моменты нашего общения, каждый раз он уберегал меня от унижения или помогал в чём-то. В первый раз он должен был изнасиловать меня, но не сделал этого. Затем он заметил, что мне холодно и принёс тёплую одежду. А теперь, когда мне нужно было выплакаться, он подставил мне своё плечо. Но почему? Это не имело никакого смысла.

В нашу предпоследнюю встречу он дал мне свой пиджак, поняв, что я замёрзла. Я понятия не имела, что он задумал, и приготовилась бороться. И он похоже это заметил и сказал, что если бы хотел взять меня силой, то уже бы давно сделал это. Наклонившись, он накинул пиджак мне на плечи и отошёл в другой конец комнаты. Мне хотелось скинуть пиджак, но он оказался таким тёплым, согретым теплом его тела, а я слишком замёрзла.

Обычно в конце мая бывает довольно тепло, но на улице по-прежнему было немного прохладно. Ко всему прочему я застряла в сыром, холодном полуподвальном помещении в юбке и тонкой блузке без рукавов, мне казалось, что я уже никогда не смогу отогреться. И конечно движение нисколько не помогало, прохладный ветерок задувал под тонкую юбку, грубо напоминая, что под ней ничего нет.

В конце концов, я засунула руки в рукава и запахнула полы пиджака, позволяя теплу медленно разливаться по-моему телу. Меня окутал его запах и сперва мне стало очень не по себе, потому что это напомнило нашу первую встречу, когда он притворился, что нападает на меня. В памяти в ярчайших красках вспыхнул момент, когда он лежал на мне, а я сопротивлялась изо всех сил. Меня окружал тот же запах: смесь мужского и сандалового аромата с едва заметным сладковатым вкусом. Он мог бы быть приятным, если бы не воспоминания с ним связанные.

Я слегка вздрогнула и поспешила напомнить себе, что могло быть хуже, и на самом деле ничего страшного не случилось. С тех пор он старательно сохранял дистанцию между нами, что вполне меня устраивало. Он сидел, оседлав стул и развернув его спинкой вперёд, должно быть думал, что мне так будет спокойней. Так и было. Ведь по сути он не смог бы сделать резких и неожиданных движений, по крайней мере, я успела бы отреагировать. Он давал понять, что не причинит мне вреда, но всё равно я не могла полностью доверять ему.

Невзирая на всё это, я сказала, что предпочитаю, чтобы меня звали Беллой. Понятия не имею зачем сделала это, но меня почему-то тревожило, когда он обращался ко мне так… официально. Кто бы не называл меня Изабеллой я всегда чувствовала себя провинившимся ребёнком, а если учесть его превосходство это ощущение усиливалось во много раз. А я итак уже чувствую себя слабой, маленькой и беззащитной.

Вскоре нас прервали, и я слышала, как он кричит на вошедшего. На самого мерзкого. Мне он совершенно не нравился, а особенно то, как он смотрел на меня. Я даже немного порадовалась, что ему устроили разнос, пока не поняла причину. Очевидно, он заметил, что один из мелких охранников временами остаётся один, и это ему очень не понравилось.

Я мысленно выругалась. Я заметила это ещё пару дней назад и начала отслеживать его приходы и уходы. Обычно, если они сидели вдвоём, их можно было услышать, ведь они громко смеялись и отпускали похабные шуточки. Когда становилось тихо, я знала, что самый кроткий охранник остался один. Я заметила, что обычно это происходило ранним утром и заканчивалось где-то в полдень. Поначалу они появлялись вместе, один стоял в дверях, пока другой заносил мне еду. Но поскольку я не слишком буйная пленница, они немного расслабились, именно на это я и рассчитывала. Когда охранник впервые появился сам, я обратила внимание, что этим утром довольно тихо, и поняла, что он один. На следующий день всё повторилось, впрочем, как и сегодня.

Так у меня возникла идея, которую я старательно обдумывала, но теперь этот мужчина разрушил мои планы. Я молилась, чтобы мерзкий не послушался и продолжил свои утренние вылазки. Может я уже и смирилась с тем, что умру, но это не значит, что я не попытаюсь сделать всё, чтобы этого избежать. Если же он изменит своё расписание, мне придётся отложить свой план и придумать что-нибудь ещё. Что-то подсказывало мне, что если я умру при попытке к бегству, это всё равно будет лучше, чем просто позволить им убить меня.

На мне по-прежнему был его пиджак, и я растерялась, услышав, как мужчина уходит. Я хотела вернуть, но он сказал оставить пока, и что он ещё за ним вернётся. Я думала, он имел в виду после того, как пропесочит своих подчинённых. Мне бы не хотелось лишиться тёплого пиджака, но я благодарна за парочку дополнительно предложенных часов. Где-то час спустя он вновь появился в комнате с большим бумажным пакетом из магазина.

- Что это? – спросила я, когда он опустил пакет на стул.

- Одежда, - ответил он, послав мне спокойный взгляд своих зелёных глаз.

- Одежда? – почему-то это слово сейчас, не имело для меня никакого смысла. Он уходил, чтобы купить мне одежду?

- Да, одежда. Если, конечно, ты не хочешь остаться в своей и замёрзнуть до смерти?

Я стиснула зубы, чтобы удержаться от грубого ответа, и вместо этого выдавила «нет». Я понимала, что должна быть благодарна за то, что он проявил такую… чуткость. Поднявшись, я скинула пиджак и отдала ему, я была совершенно не готова к прикосновению его пальцев и машинально одёрнула руку. Пиджак свалился бы на пол, если бы мужчина не успел подхватить его.

Когда он отворачивался, я успела поблагодарить его за одежду. А затем он ушёл, а я задрожала, убеждая себя, что виной всему отсутствие пиджака, а не его пронзительный взгляд, который он послал мне во время нашего маленького обмена. И хоть я не обязана любезничать с ним, меня немного расстроил его уход. Любая компания, лучше одиночества и неизменных размышлений о том, что будет, когда я стану им не нужна.

Может именно он спустит курок? - размышляла я. Я отогнала эту мысль, как только она зародилась в моей голове. Я пока не готова принять факт, что мужчине, позаботившемуся о моём комфорте, придётся безжалостно убить меня. Но ведь именно так поступают гангстеры, правда? Убивают людей? Если ему прикажут, он должен будет подчиниться или умереть сам.

Чтобы заглушить болезненные думы, я подошла к пакету, рассмотреть покупки. Какое-то время я стояла в полном шоке, а затем прижала руки ко рту, чтобы заглушить рвущийся из груди смех. Уверена, что оба охранника сбегутся посмотреть над чем я смеюсь, как сумасшедшая. И возможно будут правы. Сомневаюсь, что многие женщины истерически смеялись бы при одном лишь взгляде на трусики.

Но вот прямо здесь – на тёмно-синих шерстяных штанах и толстовке с капюшоном лежат три пачки обыкновенного хлопчатого белья. Я по-прежнему посмеивалась, но истерика уже пошла на спад. Вытащив содержимое пакета, я разложила его на койке, и пощупала ткань. Одежда конечно не от лучших дизайнеров, но это точно не дешёвая одёжка из Вэллмарта (пер: брэнд, огромная сеть магазинов, знаменитая своими низкими оптовыми ценами).

Я попробовала представить мужчину в гипермаркете, который только что покинул отдел одежды с тележкой в руках, но не смогла. Я видела его всего пару раз, но с уверенностью могу сказать, что он пользуется могуществом и уважением. И, кажется, словно он презирает всё вокруг. Нет, мистер Армани точно не стал бы закупаться в Вэллмарте.

Я поспешно натянула трусы и штаны, продолжая наблюдать за дверью. Затем только сняла юбку, свернула её, запихнув в пакет, и забросила под кровать. Она такая грязная, я всё равно больше никогда не захочу увидеть её. Схватив толстовку, я надела её, застегнув под самое горло, а затем счастливо вздохнула. Тепло – больше никогда не стану относиться к нему, как к данности.

Удивительно, как нечто столь простое смогло повысить мне настроение. Да, ситуация по-прежнему паршивая и перспективы не очень радужные, но по крайней мере, теперь на мне нет одежды, которая заставляла меня чувствовать слабость и беззащитность. Что-то в этих штанах, придавало мне уверенность и готовность бороться, если понадобиться. Я бы ещё предпочла кроссовки дурацким балеткам, но я не в том положении, чтобы выбирать. По крайней мере, бегать в них тоже можно, если вдруг представиться такая возможность.

Охранник, который принёс мне ужин, с удивлением окинул меня взглядом. Уверена, он догадался, откуда могла взяться одежда, и кто знает к каким выводам он пришёл. Полагаю, что большинству пленников не предоставлялась новая одежда, будь то хоть завалящий купальник. Бросив на него мимолётный взгляд, я поспешно отвернулась, пытаясь выглядеть хрупкой и слабой.

Это часть моего плана побега, убедиться, что они недооценивают меня, считая лишь слабой девчонкой. Их самодовольство – мой главный козырь. Как только они расслабятся, не ожидая от меня сопротивления, я предприму первые шаги. Однако сделать это нужно, только когда одного из них не будет. Я делала ставку на кроткого, он точно не будет ожидать этого. А вот мерзкий… мерзкий – это другое дело. Он по-прежнему настороженный и внимательный, всегда носит при себе оружие. Конечно, он не такой сосредоточенный, как в первые дни, но с меня достаточно и того, что он никогда полностью не ослабляет наблюдения.

Когда он стал исчезать на пару часов в день, я решила, что мне улыбнулась удача. А затем объявился мистер Армани и всё испортил. Стоило догадаться, что я вряд ли найду способ сбежать, но упрямство – моё всё. В следующий раз, когда я останусь лишь с одним охранником, немедленно осуществлю свой план побега. Я лишь надеялась, что этот следующий раз будет.

Этой ночью я долго ворочалась без сна, пытаясь придумать другой план, но ничего не приходило в голову. Наконец, я провалилась в беспокойный полный кошмаров сон. В одном из которых я прозябала здесь, пока не сгнила заживо. В другом два охранника держали меня, пока третий выполнял свой изначальный приказ и насиловал меня. В ужасе я проснулась, всхлипывая, и уже больше не смогла уснуть.

На следующий день, сегодня, когда он зашёл в комнату, мне понадобилось время, чтобы отделить мужчину из ночного кошмара, от того, который сидел напротив меня. До этого он кричал на двух других, но теперь казался невозмутимым. Я не ожидала его сегодня, но не удивилась его приходу. Крошечная частичка меня обрадовалась, когда он появился в дверной проёме, ведь это означало, что я не буду одна.

Всё началось, как и вчера, мистер Армани завёл лёгкую беседу, а я нагрубила в ответ. А затем всё покатилось к чёрту. Ненавижу себя за то, что потеряла контроль над эмоциями, но всё же приятно, что есть кто-то, кто может тебя утешить, пусть даже сперва я оттолкнула его.

Понятия не имею, как долго он обнимал меня, после того как я уснула, и это меня немного нервировало. Технически я всё ещё пленница, и он мог делать со мной всё, что его душе угодно. Что если он принял невинный жест за нечто большее? Что если он решил, что я дала ему тем самым приглашение? Он говорил, что не собирается брать меня силой, но это не значит, что он не «вывернет» действительность наоборот, убедив себя, что я в какой-то мере хочу с ним близости. В будущем нужно вести себя осмотрительнее.

Последнее, что мне нужно, так это привлечь кого-то из этих мужчин. До сих пор мне везло.

----

Следующим утром в мою комнату вошли сразу оба охранника, и хоть это не столь уж необычно, их поведение было странным. Они оба направились ко мне, и я моментально вскочила с койки. Я не самый грациозный человек, вообще-то я очень неуклюжая, если вы понимаете о чём я, но кое-кто лишиться чего-нибудь важного, прежде чем сможет причинить мне боль.

Я первая бросилась к мистеру Кроткому и с наслаждением вонзила ногти в его лицо, он схватился за щёки и взвыл. Затем я крутанулась и пнула мистера Мерзкого в голень. Он выругался и поймал меня, когда я рванула к двери. Я бы выскочила за дверь, если бы он не схватил меня за капюшон толстовки. Молния впилась в шею, когда он дёрнул меня назад. Я закашлялась и упала на пол.

Мужчины схватили меня за руки и подняли на ноги. Я боролась и пиналась. Горло болело, но я продолжала кричать. Мистер Кроткий скрутил мне руки, удерживая их за спиной. Вопреки боли я продолжала вырываться, пытаясь толкнуть его, чтобы он ослабил хватку.

- Хватит! – сердито прошипел он. – Мы ничего тебе не сделаем, тупая сука! – он сильно встряхнул меня, и я перестала вырываться. Я стояла, задыхаясь, с завёрнутыми за спину руками.

Мистер Мерзкий стоял передо мной, склонив голову набок и изучая меня взглядом, на его губах заиграла небольшой улыбка. Он шагнул ко мне, и я подумывала пнуть его по яйцам, но он, похоже, понял мои намерения по глазам, поэтому подошёл сбоку. Он протянул руку, погладив меня по щеке. Я дёрнулась, стараясь избежать контакта. Затем он схватил меня за подбородок, дёрнув обратно к себе, мне пришлось посмотреть на него. Я разглядела сальные волосы и маленькие блестящие глаза, как у дикого горностая, хитрые и расчётливые.

- Ты боец, мне это нравится, - сказал он, очень мерзко при этом улыбаясь. Его рука спустилась ниже от подбородка к шее. Он провёл пальцем между моими грудями, и я заставила себя оставаться неподвижной. Мне не хотелось отпрянуть и тем самым дать ему повод, полапать меня где-нибудь ещё. – Теперь, я понимаю, что так привлекло Эдварда в тебе.

Эдварда? Мне потребовалось какое-то время, чтобы понять, что он говорит о мистере Армани. Довольно странно и необычно, что он упомянул имя другого мужчины. До сих пор они вели себя осторожно, избегая обращаться друг к другу по имени в моём присутствии, именно поэтому я прозвала их мистер Кроткий и мистер Мерзкий. Уверена, Квентин Тарантино не станет возражать из-за того, что я украла у него идею.

- А теперь… - вкрадчиво сказал мистер Мерзкий. – Вот что мы сделаем. Мы позвоним твоему папе, и ты скажешь ему, что жива, и что он должен делать всё, что мы ему скажем. Усекла?

- Пошёл. Ты! – выпалила я, плюнув ему в лицо. Он спокойно вытер лицо, посмотрел на слюну на своей ладони, а затем ударил меня. Только в отличие от мистера Армани – Эдварда, прошептал мой разум – он не сдерживался и бил наотмашь, отчего моя голова запрокинулась назад. Скула вспыхнула от боли, и я всхлипнула.

- Давай, попробуем ещё раз. Я сейчас набираю твоего отца, и тебе лучше меня послушаться. Поняла? – он схватил меня за волосы и резко рванул назад. Я стиснула зубы, стараясь не закричать от боли. Я видела, что он лишь мельком взглянул вниз, набирая знакомый мне номер.

- Привет, шериф Свон, - вкрадчиво произнёс он. – Кажется, у нас был договор? - с этими словами он опять дёрнул меня за волосы. Я старалась не кричать, но не смогла сдержать приглушённый возглас, когда он поднёс телефон к моему уху.

- Белла? Белла? – перепуганный голос моего отца одновременно и самое лучшее и самое худшее из того, что мне доводилось слышать.

- Папа, - хрипло прошептала я, и по моему лицу заструились слёзы.

- Белла! Детка, мы найдём тебя. Просто держись! – голос казался безумным. – Ты в порядке? Они не причинили тебе вреда?

- Нет.

- Ты знаешь, где ты?

- Нет, - сказала я, взглянув на мистера Мерзкого, и пытаясь понять, почему он позволяет моему отцу задавать все эти вопросы.

- Ты знаешь их имена? - быстро спросил Чарли.

Эдвард.

- Нет, - ответила я. – Я ничего не знаю. - Глаза мистера Мерзкого сузились. Он специально сказал мне это имя. Понятия не имею, почему не назвала имя Эдварда отцу, просто понимала, что есть причина. Что-то было не так. Слишком наигранно, и я не смогла заставить себя предать единственного союзника в данной ситуации. Уверена, что в будущем могу пожалеть о принятом решении, но сейчас, мне казалось это правильным.

Мистер Мерзкий быстро убрал телефон. Я слышала голос Чарли, выкрикивающий моё имя.

- Папа! - крикнула я. – Папочка, я люблю тебя! – Мистер Кроткий закрыл мне рот рукой, и я опять начала вырываться.

- Что ж, шериф Свон, - сказал мистер Мерзкий, заглушая мои крики. – Мы свою часть договора выполняем, теперь ваш черёд, - С этими словами он захлопнул телефон, бросив его на пол, и растоптал ногой. Затем отшвырнул кусочки к стене. Повернувшись, он вновь направился ко мне, мучительно медленно. Он протянул руку и, ухватившись за замочек молнии на толстовке, играючи потянул её вниз.

- Итак, - зловеще начал он. – На чём я остановился?

Вот такое стремительное развитие событий, теперь Белла знает имя своего благодетеля, но вряд ли ей это поможет, ведь она не назвала его отцу. Интуиция? Или глупость? Только время покажет...
С нетерпением жду ваших впечатлений и мыслей по поводу главы.

Источник: http://robsten.ru/forum/19-336-5