ОЧЕРЕДНОЙ СЮРПРИЗ
Проснувшись на следующее утро, я какое-то время лежала, наслаждаясь близостью Эдварда и его почти объятиями. Почти – потому, что его лежащую у меня на спине ладонь принять за объятие мог только человек с очень развитой фантазией. Ну, или с большим желанием, чтобы так оно и было. Я прислушивалась к ровному дыханию под своим ухом, как обычно по утрам прижатому к груди Эдварда, но вдруг уловила в комнате ещё одно дыхание, не считая нашего. Насторожившись, я принюхалась и поняла, кто ещё находится в спальне.
– Доброе утро, Элис, – пробормотала я, не поворачивая головы и даже не открывая глаз.
– Доброе, – в её голосе слышалось некоторое удивление, но больше – недовольство. – Может, объяснишь мне, что всё это значит?
О чём это она? Мы с Эдвардом почти месяц спим в одной постели, и об этом знают все в доме. Точнее, сплю только я, но не в этом суть. Ничем предосудительным мы уж точно не занимаемся – это просто физически невозможно в доме, где шесть пар ушей слышат каждый наш вдох, не говоря уж о словах. Не двигаясь, я приоткрыла глаза и вопросительно взглянула на Эдварда. Перехватив мой взгляд, он глазами указал на что-то за моей спиной, предположительно на Элис, предлагая взглянуть самой. Ужасно не хотелось от него отстраняться, но пришлось.
Я села и повернувшись, взглянула на Элис. Она стояла возле стеллажа с дисками, в данный момент завешанного чем-то пёстрым, на что я не обратила внимание, потому, что мой взгляд моментально прилип к тому, что Элис демонстративно держала в руках. Это был мой вчерашний топик, как назло – один из тех, над которыми я поработала с ножницами в руках. И, прямо на спине красовалась огромная дыра. Я более внимательно взглянула на стеллаж. Так и есть, там были развешаны все остальные, пострадавшие от моего вандализма, тряпочки.
Попалась…. А ведь только вчера я считала, что об этой моей маленькой странности никто не узнает.
Угораздило же меня заснуть в машине. Нетрудно было догадаться, что меня отнесут в постель (с этим-то Эдвард вполне мог справиться самостоятельно), но вот переодевать меня он уж точно не станет. Джентльмен же, табу и всё такое! Ну, снял бы с меня кроссовки и дело с концом. Но нет, Элис не могла допустить, чтобы я спала в одежде – так же неудобно! А то, что заснув, я спала как убитая, не зависимо от того, где и в чём уснула – это не в счёт. Ладно, это я, конечно, зря так возмущаюсь, мне только добра хотели, просто во мне говорит досада на то, что теперь все узнают мою очередную ненормальность. Итак, придётся всё объяснять. А как это сделать, если я и сама ничего не понимаю?
Я оглянулась на Эдварда – он тоже с интересом смотрел на меня, явно ожидая ответа. Элис начала слегка притопывать ногой от нетерпения. Надо что-то говорить, но что?
– Что именно тебя интересует, Элис? – мой голос звучал достаточно спокойно и в меру равнодушно. Вроде ничего такого и не произошло. Элис аж подпрыгнула.
– Что именно? Я хотела бы знать, зачем ты испортила хорошие вещи, да ещё и продолжаешь их в таком виде носить?
– Я не испортила, а усовершенствовала. Мне так больше нравится.
– Да что в этих дырах может нравиться? К тому же, если ты пыталась соответствовать каким-то модным тенденциям, о которых я, кстати, впервые слышу, так это бессмысленно. Этих твоих художеств всё равно никто не видит.
– Ну, кто-то всё же увидел, – пробормотала я себе под нос, впрочем, меня, конечно же, услышали. Эдвард хмыкнул у меня за спиной, а Элис, тяжело вздохнула.
– Ты просто объясни – зачем? Мне действительно непонятно.
– Мне тоже! Я не знаю, почему это сделала! – я поняла, что пора выключать дурочку и говорить откровенно. – Просто я не могу, когда у меня закрыта спина. Не могу и всё. Мне неуютно. Я чесаться начинаю. Ну, не физически, но вы меня поняли, да?
– Так вот почему ты не захотела покупать рюкзак? – сделал вывод молчавший до этого Эдвард.
– Да, именно поэтому. Это помеха. Я не знаю, помеха для чего, но она существует. Насколько мне известно, большинство живых существ наоборот, инстинктивно стараются прикрыть, защитить спину. А вот у меня всё наоборот. Вот такая я странная.
Я уткнулась лбом в колени. Не хочу видеть разочарование на их лицах.
– Почему же ты сразу не сказала? Я бы купила тебе то, что нужно, и не пришлось бы ничего переделывать.
Не поднимая головы, я пожала плечами.
– Не хотела, чтобы меня считали странной и ненормальной.
Реакцией на мои слова был дружный смех. Если слух меня не подводит, а он меня ещё ни разу не подводил, в гостиной расхохотался ещё и Эммет. Прекрасно! Теперь о моём унижении известно всему дому. Эсми шикнула на него, и Эммет заткнулся, но легче мне от этого не стало. Я сжалась в плотный жалкий комочек. Захотелось провалиться сквозь землю, куда-нибудь поглубже, а лучше насквозь. Видимо, заметив моё состояние, Эдвард прекратил смеяться, и, обхватив меня, перетащил к себе на колени, крепко обнял и поцеловал в затылок – единственное, что было ему доступно. Не удержался и фыркнул мне в волосы, потом снова тихонько захихикал. Элис присела рядом и погладила меня по спине.
– Энжи, Энжи, ну какая же ты глупенькая! Ну, где ты в нашей семье видела хоть что-то НЕ странное и нормальное?
А ведь действительно! Я живу в семье вампиров. Причём ещё и нестандартных вампиров. Взять хотя бы их диету – уже одно это действительно странно и ненормально. Уж не говоря об их сверхспособностях. Так чего же я заморачиваюсь из-за какой-то ерунды? Действительно, если подумать, то так я ещё лучше вписываюсь в эту удивительную семейку.
Я расслабилась и подняла голову с колен. А поскольку в этот момент я сидела в кольце рук Эдварда, то уткнулась носом прямо ему в щёку. Эх, жаль, что мы не одни, уж я бы не упустила такой славной возможности. Но поскольку даже лёгкий поцелуй в щёчку при Элис был неприемлем, я просто застыла в этой случайно получившейся позе, наслаждаясь прикосновением наших лиц и чудесным запахом его кожи. За спиной я услышала резкий вдох, практически аханье.
– Элис, а вот это не твоё дело, – негромко произнёс Эдвард, явно отвечая на её невысказанные мысли. – И да, я помню, сколько ей лет.
Кажется, Элис всё-таки всё поняла. Ну, раз так, то зачем отказывать себе в удовольствии. Я коснулась губами гладкой щеки Эдварда, как и хотела сделать, а потом с удобствами уселась на его коленях, прижалась головой к его плечу и с вызовом глянула на Элис. Какое-то время мы играли в гляделки, потом она вздохнула и вопросительно взглянула на Эдварда. Тот кивнул.
– Да, всё верно. Но не волнуйся, мы решили подождать до восемнадцати лет.
Я аж подпрыгнула. МЫ решили?
– Ничего мы ещё не решили. Лично я ни на что ещё не согласилась. Это я про 18 лет, если кому не понятно. Считаю эту цифру запредельной. Буду жёстко торговаться.
– Угомонись, малышка, должен же я как-то успокоить Элис, пока она не набросилась на меня с кулаками, защищая твою честь.
– Моя честь защищена даже слишком надёжно. Похоже, это тебя надо защищать. От меня.
Элис вдруг звонко рассмеялась и кинулась нас обнимать.
– Ой, а знаете, а я ведь давно нечто подобное предполагала. Меня только возраст Энжи смущал. Но если вы будете благоразумны…. Ой, ну как же я за вас рада! Кстати, Эдвард, я видела, как она торгуется, так что тебе придётся сложно, уж поверь мне!
Она снова пылко расцеловала нас и выпорхнула из комнаты, попутно сгребя в охапку мои дырявые одёжки и унеся их с собой.
Оставшись одни, мы какое-то время молча смотрели в глаза друг другу, потом Эдвард чмокнул меня в нос.
– Восемнадцать! Без возражений и вариантов.
– Что, и поцелуи тоже? Тебе не кажется, что это уже перебор?
– Ну, ладно, целоваться, пожалуй, можно и раньше, – он уткнулся лбом мне в лоб, так, что наши носы едва не соприкоснулись. Потом тихонько рассмеялся. – Знаешь, малышка, у тебя очень весомые доводы. Хорошо, согласен на семнадцать.
– Тебе уже есть семнадцать, значит, ты уже можешь меня целовать! А я, так уж и быть, могу и подождать. А когда семнадцать исполнится мне, тогда я тоже буду тебя целовать. Это же логично! – я была очень довольна своими рассуждениями.
Эдвард расхохотался.
– Ну уж нет! Подождём твоих семнадцати.
– Тогда я не согласна. Предлагаю шестнадцать. Как тебе? По-моему, в шестнадцать я уже не буду считаться ребёнком?
Эдвард тяжело вздохнул.
– Ты думаешь, для меня это так просто – отказываться от того, чего я страстно желаю? Но нужно соблюдать хоть какие-то правила. Ладно, согласен, шестнадцать лет – вполне достаточный возраст для поцелуев. Договорились. Как только тебе исполнится шестнадцать. Но ни днём раньше! Для меня это дело чести.
Я довольно улыбнулась. Надеюсь, к этому нашему разговору никто особо не прислушивался? Хотя, с другой стороны, если что – у меня куча свидетелей. Эдвард даже не понял, что попал в ловко расставленную мной ловушку. Он-то думает, что у него есть ещё почти год, но не учёл того, что скоро у меня на руках появятся документы, где чёрным по белому будет написан возраст! Спасибо Элис за совет сделать меня годом старше. Она и не подозревает, как меня выручила этим.
И как всегда, в самый неподходящий момент, мой ненасытный желудок дал о себе знать, запев победную утреннюю песню. Ну, вся романтика насмарку. Эдвард отправился готовить мне завтрак, заявив, что отныне – никаких бутербродов, не зря же он полночи изучал поваренную книгу. А я отправилась совершать утренний туалет и переодеваться во что-то более подходящее, чем очередная фланелевая пижамка, на этот раз сиреневая, с Микки-Маусом, очень мягкая и уютная, но лучше бы мне всё же позволили спать в том, в чём я вчера уснула. Ладно, проехали. Нужно просто постараться больше не засыпать вне постели. Хотя, если учесть мою способность выключаться почти моментально, в любом более-менее подходящем месте, то лучше уж не зарекаться.
Когда я спустилась в кухню, уже прилично и привычно одетая – к счастью, часть топиков и без переделки вполне удовлетворяли моим потребностям, поэтому не были конфискованы Элис, там меня уже встречали вкуснейшим запахом оладьи и омлет с беконом. На столе выстроились в ряд баночки с разными джемами, мёдом и кленовым сиропом – всем этим мне предлагалось мазать оладьи. Эдвард стоял у плиты и перекладывал со сковороды на тарелку очередную порцию. Постанывая от блаженного предвкушения, я устроилась за столом и предалась чревоугодию. Заглотнув примерно половину того, что стояло передо мной, я заморила червяка и могла уже есть не торопясь, любуясь ловкими движениями Эдварда. Решив, что приготовил достаточно даже для такого прожорливого существа, как я, он уселся за стол напротив, с тёплой улыбкой наблюдая, за моей довольной физиономией. Глядя в его, уже начавшие чернеть, глаза, я поинтересовалась, а сам-то он, когда собирается перекусить? Оказалось, что завтра Эдвард с братьями и сёстрами отправляется на охоту, дома со мной опять остаются только родители. Нахождение со мной в одном доме сильно притупляло жажду, точнее – сводило её на нет, но питаться им всё же было необходимо для поддержания жизненных сил.
Я задумалась о странном воздействии моей крови на жажду вампиров. Уж если только запах её так на них влияет, то что будет, если кто-нибудь эту кровь выпьет?
– Послушай, вы не пьёте только кровь людей, верно?
– Верно, – похоже, Эдварда несколько удивил мой вопрос – ведь эту тему мы уже обсуждали и не раз. Тем более, я это знала даже до того, как услышала подтверждение, просто на подсознательном уровне.
– Эдвард, а ведь я – не человек.
– И что? – он уже смотрел на меня несколько насторожённо.
– А что будет, если ты выпьешь мою кровь?
– Ты сошла с ума? Я никогда этого не сделаю!
– Успокойся, я не это имела в виду! Не так сформулировала. Ну, я просто думаю, а как твой организм отреагирует, если ты попьёшь моей крови. Просто попробуешь?
Эдвард продолжал смотреть на меня как на сумасшедшую.
– Энжи, я никогда и ни за что не причиню тебе боль. Сама мысль об этом для меня невозможна. Неужели ты этого ещё не поняла?
– Ну, я в теории. И совсем не обязательно меня кусать – я от этого чешусь. Но я могу нацедить немного крови в стаканчик.
– Нет! Ни за что! И закроем эту тему.
– Я же только помочь хочу! А вдруг моя кровь сможет перебить вашу жажду даже когда меня не будет рядом? Ведь в школе я буду учиться классом младше. А бедняга Джаспер так мучается, да и вам всем приходится не сладко. Мы могли бы провести эксперимент. Вдруг получится?
– Энжи, я сказал – нет. Ты – член семьи, а не обед. И не лекарство.
– Но даже люди бывают донорами друг для друга! Так в чём же разница?
– В том, что там – необходимость, спасение жизни. А здесь никакой жизненной необходимости нет.
– Ладно, проехали, – я демонстративно надулась и принялась жевать очередной оладышек. Пусть думает, что убедил меня. Когда он уедет на охоту, я подойду с этим к Карлайлу. Он по натуре исследователь и будет не против провести эксперимент. Но Эдварду об этом знать не обязательно. Всё-таки хорошо, что он не может читать мои мысли.
После того, как я поела, мы вышли в гостиную, где вся семья уже собралась, явно дожидаясь нас. Если вспомнить наш разговор с Элис, то из него явно следовало заявление Эдварда о намерениях. Не в открытую, но он объявил нас парой, и мимо семьи такое пройти не могло. Очутившись под перекрёстным взглядом шести пар внимательных глаз, я почувствовала себя несколько неуютно, но потом гордо вскинула подбородок. С чего это я должна так себя чувствовать? В том, что я люблю Эдварда, нет ничего постыдного, по моему мнению, любая девушка увидев это совершенство и пообщавшись с ним хоть немного, не смогла бы остаться равнодушной. Про то, что меня саму накрыло нечто большее, чем просто любовь, никому знать не обязательно. Может когда-нибудь я и расскажу об этом Эдварду, но уж точно не сейчас, когда всё ещё так зыбко и непрочно.
И в том, что Эдвард полюбил меня, (хотя до сих пор и не сказал мне этого вслух, но ведь и я пока молчу, не хочу давить и форсировать), тоже ничего особо странного нет. И совсем не обязательно так недоверчиво поднимать бровь, дорогой Эммет! В конце концов, я не косая, не рябая, не совсем уж лысая, и из носа у меня не течёт! И это удивление даже немного обидно.
Первым нарушил молчание Карлайл.
– Ну, что ж, к этому всё и шло. Я давно уже за вами наблюдаю и заметил, как вы друг к другу относитесь. Конечно, лучше бы Энжи была постарше…. Но в нашем случае возраст – это всего лишь число. И подождать пару лет не будет для вас очень уж сложно. Ну, я надеюсь на это.
– Не волнуйся, отец, я всё прекрасно понимаю. Всё будет, как положено. Обещаю.
Следом подошла Эсми и обняла нас.
– Я так рада за вас! Сынок, ты так долго был один.
– И тебе спасибо, мама, – Эдвард обнял меня за плечи и притянул к себе. – Это ведь была твоя идея – привезти сюда Энжи. Иначе мы могли бы никогда не встретиться.
Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Эдвард наконец-то не скрывает своих чувств ко мне, семья рада за нас, отныне мы с ним – официальная пара, и я вижу одобрение этому в глазах окружающих нас родных. Ничего не могло омрачить для меня этого радостного мига. Ну, я так считала.
– Что, братец, на детишек потянуло? Не староват ли ты для Кнопки?
Я почувствовала, как напрягся Эдвард – ведь я была прижата к его боку и не могла этого не заметить. Во мне взыграла ярость. Что этот Эммет творит? Да мне почти месяц понадобился, чтобы внушить Эдварду, что я не ребёнок, он только-только решился проявить свои чувства, а Эммет собирается всё испортить, сломать это моё достижение, ещё такое хрупкое! Ну уж нет! За своё счастье я буду бороться до конца!
В следующее мгновение я уже висела на Эммете, цепляясь за его плечи и упираясь носами кроссовок в его колени. Наши лица оказались на одном уровне и, глядя прямо ему в глаза, я прошипела, едва сдерживаясь, чтобы не заорать и не врезать ему.
– Не смей больше шутить на эту тему! Это не твоего ума дело. Ты же ведь не захочешь расстроить Розали, не так ли?
– Меня? – раздался сбоку недоумевающий голос. – И чем же это он меня расстроит?
Эммет ничего не сказал, только ухмыльнулся и вопросительно приподнял левую бровь. Стряхнуть меня он даже не пытался, просто стоял, уперев руки в бока и позволяя мне висеть на нём, как обезьяне на дереве. Не поворачивая головы и не теряя с ним зрительного контакта, я процедила сквозь зубы:
– Я думаю, Розали, что тебя всё же несколько расстроит перспектива провести остаток вечности с мужем, у которого откушен нос.
И, чтобы подчеркнуть серьёзность своих слов, я оскалила зубы и зарычала. Звук, который я при этом издала, напугал меня, поскольку я не ожидала, что смогу зарычать по-настоящему. А я зарычала. Как дикий зверь. Утробный животный рык вырвался откуда-то из глубины моего тела, заставив вибрировать все мои мышцы. Но ещё сильнее меня напугал взгляд Эммета, который с ужасом глядел на мой рот. Я почувствовала, как что-то постороннее касается моей нижней губы и машинально попыталась нащупать это нечто языком. Господи, это же мои собственные зубы! Точнее – клыки, которые увеличились в размере раза в три!
Я рухнула на пол, так как машинально закрыла рот обеими руками, отцепившись при этом от Эммета. Но даже не заметила этого, продолжая в шоке ощупывать свои зубы. В следующую секунду я уже сидела на коленях Эдварда, подхватившего меня с пола и вместе со мной усевшегося на диван. Карлайл оказался рядом.
– Энжи, покажи, что случилось.
Я замотала головой, ещё крепче зажав рот.
– Пожалуйста, я просто хочу поглядеть. Я ничего тебе не сделаю, просто посмотрю и всё, обещаю.
Голос Карлайла звучал тихо и успокаивающе. Он словно разговаривал с маленьким ребёнком или испуганным животным. Я взглянула на него внимательно. Пожалуй, он не испугается того, что я ему покажу, за свои годы он каких только ужасов не повидал. Но я не хотела, чтобы это увидел Эдвард. Для него мне хотелось быть красавицей, а не персонажем из фильма ужасов. Пусть он и вампир, но при этом – самое прекрасное создание на свете. И мне хотелось бы хоть немного ему соответствовать.
Я повернулась к Эдварду затылком и убрав руки, слегка открыла рот. Краем глаза заметила реакцию остальных Калленов. Мальчики машинально встали так, чтобы загородить собой женщин, но не выглядели особо испуганными или насторожёнными, скорее сделали это просто по привычке. Элис выглядывала из-за спины Джаспера с явным любопытством, при этом широко мне улыбалась. Вот уж кого я точно не пугала. Видя это, я немного расслабилась.
Карлайл деловито осмотрел и ощупал мои зубы и дёсны. Достал из кармана носовой платок, потёр кончики клыков, аккуратно свернул его и убрал обратно. Лицо его было сосредоточено, в глазах плескалось любопытство и азарт исследователя. Ни страха, ни отвращения я не заметила. Может всё не так уж ужасно, как мне показалось?
Закончив осмотр, он потрепал меня по подбородку.
– Ничего страшного. Видимо твои клыки могут выдвигаться и втягиваться, как когти у кошек. Наверное, ты раньше умела ими управлять, но забыв об этой своей особенности, потеряла и сам навык. Возможно, душевное волнение, а точнее – ярость, на которую тебя спровоцировали, – тут он с лёгким осуждением взглянул на Эммета, которому хватило совести выглядеть слегка пристыжённым, – послужило катализатором. Зато теперь понятно, почему у твоих клыков на рентгеновском снимке были такие длинные корни. Может, вскоре мы узнаем и о том, зачем же тебе эти дополнительные кости в плечевом поясе.
Я содрогнулась. Кажется, ничего хорошего мы точно не узнаем. Надеюсь, больше я в ярость впадать не буду, а то ещё неизвестно, что из меня вылезет в следующий раз.
Я осторожно закрыла рот. Клыки мягко скользнули между нижней губой и зубами и разместились там, ничему не мешая и ни за что не цепляясь, словно вернулись домой. Для моего тела это явно не было в новинку, сюрпризом это стало лишь для моего растерянного разума. И как я теперь должна с этим существовать? Осторожно приоткрыв рот и стараясь не двигать челюстью, я зашепелявила.
– И фто зэ мне тепейдеять? Они зэ не истезают!
Фырканье со стороны младших Калленов не добавило мне уверенности. Я сверкнула глазами в сторону весельчака. Эммет тут же обеими руками закрыл нос и сделал испуганные глаза. Ладно, пусть веселится, говорю я действительно смешно, а ему только повод дай. Но как же я с такими зубами? Во-первых, я, наверное, не смогу нормально есть и разговаривать, во-вторых – как я пойду в школу, мне же придётся отвечать на уроках? И последнее – но не по значимости – а как же мои планы относительно поцелуев с Эдвардом? Я-то так надеялась, что получив документы, в которых будет написано, что мне уже шестнадцать, я смогу уговорить его на первый поцелуй. И на последующие тоже. А теперь все мои мечты пошли прахом.
– А мозет их стотить? Или воопссе, выдейнуть?
Новое фырканье. На этот раз я его проигнорировала.
– Не стоит предпринимать такие радикальные меры. Возможно, ты научишься ими управлять. К тому же, не уверен, что какой-нибудь инструмент сможет сточить твои зубы. Если судить по всему твоему организму, они должны быть крепче стали. А вырвать? Если даже и получится – не факт, что они не вырастут снова. А если всё же не вырастут – представь, как это будет выглядеть?
Карлайл говорил правильные вещи, я это понимала, но продолжала нервничать. Мне хотелось как можно скорее избавиться от этого ужаса у меня во рту.
Эдвард, всё это время молча держащий меня в объятиях, наклонился к самому моему уху и тихонько прошептал, обдавая меня своим ароматным дыханием.
– Не переживай, Энжи! С клыками, с зубами или даже без зубов – ты всё равно останешься моей любимой малышкой. И ничему этого уже не изменить.
Мне показалось, что, хотя был обычный для этой местности пасмурный день, в окна полыхнуло яркое солнце. Всё вокруг засияло, переливаясь всеми цветами радуги и разбрасывая искры. Эдвард назвал меня своей любимой малышкой! Любимой! Это слово прозвучало впервые, и пусть это ещё не было настоящим признанием в любви, но я-то знала, что так оно и есть!
Забыв про торчащие у меня во рту жуткие клыки, которые я так не хотела ему показывать, я резко обернулась к Эдварду.
– Это правда?
– Ну, конечно, правда! Неужели ты сомневалась? – Эдвард нежно провёл большим пальцем по моей нижней губе, потом слегка отогнул её вниз. – Ну и где же они? Я ничего особенного не вижу.
Он их не видит? Не может быть! Я провела языком по зубам – клыков не было. Точнее, они были, но совершенно обыкновенные, не больше, чем у любого человека, точно такие, как и были у меня всё это время. Видимо в какой-то момент они просто втянулись, как когти у кошки – Карлайл нашёл очень точное сравнение. А я даже ничего не почувствовала.
Интересно, а что же произошло? Кажется, я начала понимать. Они появились, когда я была в ярости, и оставались всё то время, когда я была в шоке и растерянности, а как только я расслабилась – они исчезли.
Наверное, это работает так же, как и остальные мои способности. Когда они мне нужны – появляются, как только нужда в них отпадает – исчезают. В данный момент у меня появилось то, что могло пригодиться мне для нападения или защиты, а когда я оказалась в безопасности – оно исчезло. Всё просто и логично. Я довольно улыбнулась и уткнулась лбом в шею Эдварда.
– Я испугалась.
– Это нормально. Любой бы испугался, – его рука ласково гладила меня по волосам, даря успокоение. Я могла бы сидеть так ещё долго, но в комнате мы были не одни.
– Ну надо же! По стандартным стереотипам это у нас должны вырастать клыки. А они растут у единственногоневампира в нашей семье. – Элис просто лучилась от восторга. Похоже, эта ситуация её даже порадовала. – Ты уверена, что не вампир? Ну, настоящий, из легенд?
Я подняла голову. Мне бы её неистощимый оптимизм. А то на меня иной раз накатывает.
– Я не знаю, Элис. Всё может быть. Я вообще загадка природы. Может, мутант какой, может жертва генной инженерии. Не знаю.
– Ой, извини, Энжи. Я не хотела тебя огорчить.
– Ничего, я и сама понимаю, что слишком необычна даже для вашей семьи. Пора бы уж мне привыкнуть. Но все эти сюрпризы всё равно меня иногда пугают.
– Не только тебя. Выглядела ты в тот момент реально жутко! Глаза горят, клыки торчат! Ну, просто ужас! – и Эммет картинно задрожал.
– Знаешь, а ведь я в тот момент говорила абсолютно серьёзно. Хочешь лишиться носа – можешь продолжать свои подколки на наш счёт. Хочешь и дальше оставаться красавчиком на радость Розали – попридержи язык. Отныне эта тема для тебя – табу. Можешь насмехаться над чем угодно, но не смей касаться наших отношений с Эдвардом! Конечно, дело твоё и нос тоже твой, так что тебе решать, сильно ли он тебе дорог?
Эммет резко посерьёзнел.
– Извини, Кнопка, я всё понял. Обещаю, что этого больше не повторится.
– Хорошо, я рада, что ты принял правильное решение. И, кстати, если ты снова доведёшь меня настолько, что у меня вылезут клыки – я на тебе и испробую, насколько они острые.
– Понял, понял, не дурак!
Эммет вдруг резко вспомнил о каких-то важных делах и через минуту они с Розали уже отъезжали от дома. Карлайл скрылся в направлении своего кабинета, Эсми ушла следом, ласково улыбнувшись мне на прощанье. Эдвард тихонько засмеялся, а потом поцеловал меня в ушко и прошептал.
– Моя бесстрашная малышка. Укротительница гризли.
– Ну, ты даёшь, Энжи. Окоротить Эммета – это нечто запредельное! Я такого и не помню. Если уж он выбирал тему для насмешек – его уже не остановить, остаётся только терпеть. А ты это сделала!
Я пожала плечами.
– С мальчишками – только так. Им надо сразу дать понять, кто здесь главный. Слабости выказывать нельзя – иначе они сядут на шею.
– Похоже, у тебя в этом деле большой опыт, – раздался голос Джаспера. Он так тихо стоял в сторонке, что я и забыла о нём.
– Опыт виден невооружённым глазом. Уж слишком ловко она разобралась с Эмметом. Причём не в первый раз. Но вряд ли это поможет нам с выяснением её личности – ответила ему Элис.
– Да уж, это нам точно не поможет. А Эммет удрал, так меня и не покатав. Второй день пропускает. Впору уже пенни за просрочку назначать.
– Вчера ты сама уехала, он был не причём, – рассмеялась Элис. – Но идея штрафа мне по душе. Представляю выражение его лица, когда ты предъявишь ему счёт. Обязательно предупреди меня, я ни за что на свете не хотела бы пропустить такое зрелище.
– Если хочешь, то я сам могу тебя покатать, – предложил Эдвард.
Я просияла и закивала головой. Он ещё спрашивает!? Да я готова на что угодно и куда угодно, лишь бы с Эдвардом.
Когда мы уже направлялись к дверям, я заметила что-то яркое на тумбочке.
– Как же всё-таки здорово жить в семье вампиров! – радостно воскликнула я. Три пары глаз с недоумением уставились на меня.
– Несколько странное заявление, – озвучил общее мнение Джаспер. – Может, объяснишь, на чём оно основано?
– На мои вкусняшки никто не претендует! Можно оставить шоколадку на виду и через несколько дней найти её на том же самом месте, – с этими словами я подняла с тумбочки шоколадный батончик, продемонстрировала его окружающим, после чего надорвала обёртку и откусила почти половину. Быстро прожевав и проглотив лакомство, я добавила. – И ни с кем не надо делиться!
После чего под дружный смех выбежала на крыльцо. Уже сбегая по ступенькам, и доедая батончик, я услышала голос Элис.
– Интересно, кто же таскал её шоколадки?
– Не знаю – кто, но ему явно не поздоровилось. Наша Энжи никому спуску не даст.
Кажется, мне не послышалась некоторая гордость в его голосе? Да, я действительно стала членом этой семьи и заслужила любовь и уважение всех домочадцев. И меня очень это радовало. Я тоже обожала свою семью, даже Эммета, который порой доводил меня до белого каления, за любого из них я встану горой и не пожалею своей жизни. Хотя, лучше бы мне не пришлось это делать. Ведь в моей жизни появилась любовь, с которой я собиралась провести остаток вечности. И я порву любого, кто попытается эту вечность сократить хоть на миг.
Эдвард, выбежавший из дома вслед за мной, сунул мне ещё пригоршню конфет – забежал за ними на кухню. Иногда меня просто поражало, до чего же он внимательный и предусмотрительный. Посадив меня на закорки, он рванул прочь от дома. Обычно Эммет катал меня по большому кругу вокруг особняка, вдоль опушки леса и по берегу реки. Но Эдвард легко перескочил через реку и понёсся по лесу, ловко маневрируя среди деревьев. Мы долго носились по лесу, потом сидели на красивой цветущей поляне – любимом месте Эдварда и разговаривали обо всём и ни о чём. Он часто касался меня – то поправит волосы, упавшие мне на лицо, то проведёт костяшками пальцев по щеке, то возьмёт за руку. В целом это были совсем невинные прикосновения, но они выражали такую нежность, что у меня перехватывало горло. Иногда мы подолгу молчали, просто глядя друг другу в глаза, и это молчание вовсе не было тягостным. Благодаря конфетам я постепенно морила червячка и продержалась довольно долго, не выказывая признаков подступающего голода. Уж очень мне не хотелось прерывать нашу идиллию.
Но наконец, когда уже стало смеркаться, мой желудок запел скорбную песню. Ну почему я такая обжора? Вон, вампиры, вообще едят раз в неделю, а то и реже. Хотя, может в моей ненасытности тоже есть какой-то смысл? Любой человек, посаженный на мой рацион, уже давно бы растолстел поперёк себя шире. А во мне – ни грамма жира, Карлайл и эти тесты проводил. Только мышцы. И куда только всё девается? Правда иногда я трачу энергии в десятки раз больше, чем обычные люди, но это бывает очень редко. Ладно, примем это как данность. Хотя привычка помногу есть и мешает временами, но это – часть меня, а от себя никуда не денешься.
Услышав плачь моего голодного желудка, Эдвард рассмеялся и предложил возвращаться домой. На этот раз я решила попробовать пробежаться самой. И мы понеслись по лесу, держась за руки. Конечно, я бежала гораздо медленнее, но наши скорости были вполне соизмеримы, Эдвард лишь слегка сдерживался, подстраиваясь под меня. А мне совсем не хотелось возвращаться. Хотелось бесконечно бежать рядом с ним, рука в руке, любуясь его грациозными движениями. Я непроизвольно замедляла свой бег, Эдвард тормозил вслед за мной, и в итоге к дому мы подошли неспешным шагом.
Машина Эммета уже была на месте. Ну, если он снова попытается что-то ляпнуть!!! Но когда мы вошли в гостиную, там никого не было. На журнальном столике стояла огромная корзина с большим зелёным бантом, доверху наполненная всевозможными конфетами. Я вытащила открытку, торчащую из этой кучи. «Это намного вкуснее, чем мой нос». Я протянула открытку Эдварду.
– Кажется, Эммет попросил прощение?! Потрясающе. За всё время, что я его знаю, такое происходит впервые. Нет, ну бывало, что он буркнет что-то типа «Ну, извините», но это так, для отмазки. Но чтобы действительно попытался загладить свой промах?! Малышка, у тебя несомненный талант.
– Спасибо, Эммет! – я лишь слегка повысила голос, прекрасно зная, что он меня услышит. Потом оценила элегантную корзину, красивый бант, открытку с розочками и добавила. – Розали, и тебе спасибо!
– Не за что! – раздался дуэт с третьего этажа, а потом дружный смех – видимо от синхронности сказанного. Обрадовавшись, что у всех теперь хорошее настроение, я набрала полные руки конфет и, вместе с Эдвардом направилась на кухню. Эти конфеты и помогли мне продержаться, пока Эдвард жарил мне стейки. Он уже заметил, что любой пище я предпочитаю мясо, поэтому старался кормить меня именно им. К счастью, ни о каком холестерине мне можно было не беспокоиться, поэтому я поглощала жирное, жареное и от этого неимоверно вкусное мясо в огромных количествах. Хорошо, что Каллены богаты, и им вполне по силам меня прокормить. Иначе пришлось бы тоже охотиться на оленей. Кстати, а это мысль!
– Эдвард, а ты не мог бы и меня брать на охоту?
– Зачем? – казалось, что его поразила сама мысль об этом.
– Ну, я подумала – вы же только кровь пьёте, а тела просто бросаете? Это сколько же мяса зря пропадает. А я могла бы его есть.
– А чем тебе стейки не угодили?
– Ничем. Но ведь можно же сэкономить…
– Энжи, малышка моя, не нужно пытаться экономить на еде.
– Дело не только в этом…
– А в чём же?
– Ну, если бы мы отправились на охоту вместе, то мне не пришлось бы оставаться дома одной. Без тебя.
Эдвард отложил лопаточку и подойдя ко мне, прижал мою голову к себе. Поскольку я сидела, то уткнулась ему в живот. Потом он присел на корточки, положил руки мне на плечи и заглянул в глаза.
– Пойми, малышка, во время охоты я превращаюсь в дикого зверя. И мне совсем не хочется, чтобы ты видела меня таким.
Я наклонилась и, обняв его, уткнулась носом в его шею. Потом со вздохом проговорила:
– Я понимаю…
– Правда? – недоверчиво переспросил Эдвард. Я закивала, насколько могла, будучи прижата к нему, а потом подняла голову.
– Я ведь тоже не хотела, чтобы ты увидел мои клыки.
– Напрасно ты этого стыдишься. Это – часть тебя и ничего особо страшного я тут не вижу. Знаешь, если они снова появятся – я их поцелую, обещаю.
И он рассмеялся. Я смеяться не стала, задумчиво глядя на него и прикидывая открывающиеся передо мной перспективы.
– Я могу позвать Эммета и попросить разозлить меня.
– Всегда к вашим услугам, – раздалось сверху. – Но при условии, что мой нос останется при мне.
– Ну, нет, это не в счёт. Только если это произойдёт случайно! А пока – используй те, что имеешь. Кажется, стейки уже готовы.
Вечер прошёл в тихой семейной обстановке. Все мирно занимались своими делами. Мы с Эдвардом и Элис посмотрели лёгкую лирическую комедию. Джаспер смотреть её отказался, но сидел неподалёку, наблюдая за Элис. Остальные тоже разбились на парочки. Что они делали, мне было не видно, да и не интересно. Я снова уложила голову Эдварда к себе на колени, для надёжности ещё и обхватила ладонями, и он опять не мог слышать ничьи мысли. Пусть немного отдохнёт и насладится фильмом. Уж не знаю, много ли он увидел на экране, поскольку каждый раз опуская на него глаза я ловила его взгляд, но я от всего этого получила огромное удовольствие.
После того, как фильм закончился, я отправились в спальню. На кровати лежала стопка ярких тряпочек. Это оказались новые топики, и все, как один – с открытой спиной.
– Элис, я тебя люблю! – пробормотала я, едва сдерживая слёзы.
– Я тебя тоже, Энжи! – донеслось снизу.
Выйдя из ванной, я обнаружила Эдварда уже лежащим на постели. Уютно свернувшись у него на груди, я почувствовала, как его сильные руки нежно обнимают меня. И последнее, что я пробормотала, практически моментально проваливаясь в глубокий сон:
– Привези мне с охоты оленью ножку…
__________________________________________________________
С кем Энжи поделилась бутербродами, и какой эксперимент провёл Карлайл над Эсми, вы узнаете в следующей главе «Новый друг».
Ждем вас на форуме!
Источник: http://robsten.ru/forum/20-1578-1115339-16-1386088587
0
Эдвард действительно верит, что дотерпел бы до 18!? 
малышка рулит)))))
