Глава 15

Я вышла из машины на соседней улице и поправила «глок», заткнутый за пояс джинсов, проверила микрофон, закрепленный на лифчике, пошла к старому заброшенному зданию, которое когда-то было больницей. Ненавижу заброшенные больницы – особенно таких размеров. Длинные коридоры, куча комнат и палат, разрушенные лестницы, отсутствие света, скрипы и свист гуляющего ветра. Я болезненно выдохнула.

Через пятнадцать минут я уже стояла около входа в трехэтажное здание, больше напоминавшее катакомбы. Я толкнула дверь, и она со скрипом, как в самом банальном фильме ужасов, открылась. Я выхватила пистолет и крепко схватила его правой рукой, прижимая к бедру. Под твердой подошвой ботинок хрустел гравий и куски стекла. Я аккуратно подобралась к регистратуре. На стойке было написано красной краской: «наверх, детка». Сомневаюсь, что тут бродило много «деток», для которых могла бы предназначаться такая надпись.

Я осторожно поднялась на второй этаж и замерла около стены, на которой было написано «213», но цвет был… Я подошла и провела пальцем по надписи, затем поднесла палец лицу, пытаясь уловить запах краски, но в нос ударил металлический запах – кровь. Я отпрянула и задышала чаще. Сглотнула и пошла по длинному коридору к комнате 213.

Чем ближе я подходила, тем сильнее я прислушивалась, и тем сильнее колотилось мое сердце. Я подняла голову вверх, чтобы убедиться, что это комната двести тринадцать, и пнула ногой дверь, вытягивая оружие и готовясь стрелять, но никого не было в комнате. Я растерянно стала оглядываться и подошла к окну.

 - Белла, уходи оттуда, Белла! – кричал Карлайл, приближаясь к зданию с нечеловеческой скоростью.

Я выглянула из окна и увидела, что Эдвард летит ко мне, перепрыгивая через машины и заборы, и смотрит на меня.

 - Он обманул, Белла, твои родители просто уехали в магазин, а он специально разрушил дом! Прыгай на козырёк! – орал он, ломая забор на куски.

Я оглянулась назад и услышала какое-то движение на втором этаже. Черт. Я перекинула одну ногу и только успела занести вторую, как меня схватили за горло. Я захрипела, и ударила дулом пистолета в глаз нападавшему.

 - Шлюха! – послышалось ругательство, и мою грудную клетку сдавили сильные нечеловеческие руки. Я замерла, не в силах сделать и вдоха, когда почувствовала, что меня утаскивают через коридор в другую комнату, а затем кидают в другие тиски через дыру в полу.

У меня была пара секунда, чтобы вдохнуть спасительный воздух – и я, упав спиной на острые камни, сделала серию выстрелов незнакомому мне вампиру в голову, отчего тот рухнул на землю с решетом вместо головы. Вся дальняя стена была в крови и мозгах. Я застонала, чувствуя на спине рваные раны от камней, и поднялась на ноги, рванув в разрушенную стену больницы. Я не понимала, куда меня приведет эта дорога, но выбора не было, так как за спиной послышались крики и ругань.

Ноги несли меня быстро и целенаправленно вперед.

 - Белла! – послышался где-то вдалеке голос Эдварда.

Я встала и посмотрела назад. Я хотела вернуться и рвануть на голос вампира, но мелькнувший около здания незнакомый вампир, который вертел головой в поисках моей хилой души, изменил мои планы – я побежала вперед, оказываясь в какой-то узкой улочке. И выбора-то не было – только двигаться вперед.

 - Где же выход, где же, - бормотала я, пробегая вглубь вдоль стен и тяжело дыша, чувствуя жжение в спине и горле.

Через минуту появился тупик, и я устало выдохнула, собираясь с силами, чтобы перелезть через высокую сетку. Я спрятала пистолет за пояс и уже закинула ногу на сетку, как внезапно меня схватили за футболку и рванули в противоположную сторону от ограждения. Раненой спиной я рухнула на землю, беззвучно открывая рот от боли. Перед моим лицом склонился Грув, натянуто улыбаясь.

 - Проблема, надо было назвать тебя именно так, - сказал он и протянул руку к моему лицу, нежно обводя пальцами мои губы и просовывая между ними палец, делая поступательные движения вперед-назад.

- Какая сладкая и глупая, - сказал Грув, и резко вскрикнул, когда я резко сжала челюсти и откусила кусок кожи, выплевывая его на асфальт.

Он поднялся надо мной, и я успела лишь один раз перекатиться на земле, прежде чем почувствовала в районе спины сильнейшую боль, от которой из глаз брызнули слезы, а рот в немом шок открылся и закрылся, не давая мне делать вдох.

 - Глупая-глупая малышка, - начал Грув, забинтовывая свой поврежденный палец, - ты думала, я не узнаю, что тебе помогают Эдвард и Карлайл? Вокруг узкой и молодой пизды всегда крутятся подобное ей барахло. Две бывшие шлюхи пришли на помощь начинающей куртизанке. Как мило.

Он обошел меня и встал так, чтобы я могла его видеть.

 - Когда ты участвовала в эксперименте еще ребенком, я даже и подумать не мог, что из тебя вырастет такая заноза в заднице.

Я попыталась встать, но получила удар в живот черным сапогом. Я закашлялась и согнулась от боли, а потом почувствовала, как на мою ладонь наступила жесткая подошва, размазывая и давя на хрупкую плоть. Я заорала.

 - Пожалуй, возьму тебя к себе в лабораторию, а потом, когда твое тело больше не будет приносить пользы науке, я просто-напросто выкину тебя в бак с мусором.

Я подняла голову и сквозь пот и слезы выплюнула ему:

- Ты просто мелкий трус и маньяк, незначительный слизень в игре, который рано или поздно поплатится за свои извращенные дела.

Грув улыбнулся и прыгнул одной ногой мне на ладонь, которая хрустнула, и я заорала, чувствуя, что голова наливается тяжестью.

Темнота.

***

Пик.Пик.Пик.

Я приоткрыла глаза, понимая, что нахожусь в помещении с тусклым освещением, а вокруг меня размеренно пищит медицинская аппаратура. Я в больнице? Я оглянулась и поняла, что нет. Все стены были сделаны из темного стекла. Скорее всего, снаружи все могли меня спокойно видеть, но изнутри я ровным счетом не видела ничего. Это бокс.

Я не чувствовала свое тело, оно, казалось, существовало отдельно от моей головы. Всё так же не поднимая головы, я посмотрела вниз, на свои руки, из которых как змеи торчали десятки проводов, и попыталась шевельнуть рукой, но задвигался только палец, потому что остальная ее часть была в гипсе.

Внезапно моей руки коснулось что-то горячее и мокрое. Я дернулась и испугано посмотрела на здоровую руку. Приборы запищали быстрее. Я посмотрела налево и увидела большого волка? Ну, очень большого. Коричневая жесткая шерсть, яркие желтые глаза и большая морда, до которой хотела дотронуться, если, конечно, это не мои галлюцинации. Волк положил голову на край кровати и заскулил, тыкая мокрым носом мне в руку.

Я хотела пошевелить рукой, но лишь смогла двинуть двумя пальцами. Волк дернулся и положил свою  голову мне на руку, успокаивая и даря тепло своей горячей кожей. Я не была наивной и понимала, что это оборотень. Но что он делал со мной в боксе?

В какой-то момент свет стал очень ярким, я зажмурилась и услышала звон цепи. Я повернулась в сторону звука и поняла по тому, как волк начал корчиться, что цепь на его шее стала затягиваться и тянуть его куда-то назад. В это же время дверь бокса открылась, и в помещение зашла хрупкая медсестра лет сорока с подносом.

 - Вы очнулись, Белла. Что-то рано, - поприветствовала женщина и подошла ко мне с правой стороны, потому что слева от меня у стены волк ощетинился и оголил свою пасть, полную острых и белых зубов. Его сердитое рычание гулом наполнило палату.

Женщина взяла шприц и воткнула его в ампулу с лекарством, боязливо посматривая на волка.

 - Что-то он всегда не в духе, - сказала медсестра, протирая ватным диском кожу и делая инъекцию. – Но хороший охранник, преданный.

 - Кто это? – недоуменно спросила я, поглядывая на агрессивного волка, который еще какое-то время назад ласкался ко мне.

 - Не знаю, - удивленно ответила женщина, - он был с вами всю дорогу, но охране пришлось вколоть ему десять кубиков, чтобы усыпить, потому что он не давал никому и пальцем вас тронуть. Мы думали, что вы нам скажете, кто это.

Я оглянулась на волка, который лежал на боку, положив голову на лапы и недовольно наблюдая за медсестрой.

 - А почему он на цепи?

 - А как мы будем за вами смотреть, если этот защитник ни шагу не дает сделать? Но с другими оборотнями его не могут поселить, потому что он всегда рвется к вам, нападает, на всех, кто попадается ему на пути.

 - Сколько прошло времени? – спросила я, чувствуя, что язык заплетается – наверное от того препарата, что она мне ввела.

- Неделя, - спокойно ответила она, - у вас были серьезные повреждения позвоночника, перелом кисти и руки, нам пришлось ввести вас в медикаментозный сон, так как движения в вашем положении причинили бы излишнюю боль и переживания.

 Я почувствовала, как голова становится тяжелее, а мысли уплывают, не давая их высказать. Единственное, о чем я успела попросить:

 - Ослабьте цепь волку, чтобы он мог забраться ко мне на кровать, - прошептала я, надеясь, что медсестра меня услышала.

Раздался щелчок закрывающейся двери, яркий свет обратно стал тусклым, а я услышала, как по полу завозилась цепь – и между моих расставленных ног устраивался, крутясь как домашний пес, волк. Он лег и положил свою голову мне на бедро, устало выдыхая.

Я, прежде чем отключиться, положила свою руку рядом с его мордой, и он лизнул кисть. Вопросов было так много, а сил было так мало.

***

В следующий раз мое пробуждение было более осмысленным. Я уже чувствовала свои руки и ноги и слегка потянулась, сразу же ойкнув, потому что в руке торчал катетер. Я подняла голову и увидела в ногах мирно спящего шоколадного волка, который сонно завозился, когда почувствовал мое пробуждение.

 - Привет, - тихо сказала я, протягивая руку и поглаживая сладкую коричневую морду, которая довольно заурчала.

Я приподнялась на руках и с одной руки открутила трубку от катетера. Тело болело и ныло, но я хотя бы чувствовала его. И первым моим позывом было сходить в туалет и душ. Я чувствовала себя ужасно грязной.

Внезапно волк заскулил и спрыгнул с кровати под натягивающейся цепью. Я уже знала этот прием, значит, кто-то зайдет. Свет стал ярче, и дверь открылась.

Я дернулась и отодвинулась как можно дальше на кровати.

В бокс зашла знакомая огромная черная фигура в перчатках и маске.

 - Божур, мадам, - он поклонился и под громкое рычание волка направился ко мне.

 - Ты всегда находишь, чем удивить меня, Изабелла. Пока твой милый Эдвард продолжает искать тебя, я предлагаю тебе начать со мной сотрудничать, если ты не хочешь, чтобы я этим ножом вырезал этого ребенка у тебя из живота.

И в подтверждении своих слов он достал огромный охотничий нож и покутил им передо мной.

 - Ребенка?

 - Да, - кивнул Грув. – Ну, знаешь, член заходит в киску и кончает в период, благоприятный для зачатия – получается ребенок.  

Он подошел к аппаратам и стал записывать в журнал какие-то показания.

 - Но он вампир, а вампиры стерильны, - трясясь от страха, пробормотала я.

 - Вообщем-то да, - скривившись, ответил он, - но мы не учитываем того факта, что ты и кровь Эдварда учавствовали в экспериментах много-много лет назад. И никто из нас, честно говоря, такого побочного эффекта не мог предположить. Иначе, - он поднял палец вверх, - мы бы уже давно воспользовались этой великолепной возможностью создать универсальных воинов.

Он резко повернулся, подлетел к кровати и плюхнулся с краю. Его глаза горели нездоровым фанатичным огнем.

 - Когда-то я хотел убить тебя, но сейчас я хотел бы использовать тебя как свиноматку.

Он радостно улыбнулся.

- Ей бы понравилось, что мы наконец-то пришли к чему-то стоящему, - его глаза мечтательно закатились.

Волк у стены отчаянно рычал, разбрызгивая слюну и разрывая доски на полу.

Грув отбросил одеяло и прикоснулся к моему животу, который был укрыт под тонкой материей больничной рубашки.

Я ударила его по руке и откинула грязную ладонь от моего тела.

 - Не смей прикасаться ко мне, грязное животное, - прошипела я, вторя бешеному состоянию волка.

Грув улыбнулся и наигранно печально выдохнул, поднялся и пошел к выходу.

 - Сейчас к тебе зайдет Эмили, поможет переодеться, сходить в дущ и поесть, - с этими словами он радостно закрыл дверь.

Цепь волка снова расслабилась, и он молнией вскочил на кровать, вылизывая мое лицо и кладя на низ живота голову, как будто прислушиваясь к чему-то.

 - Там правда ребенок? – с опаской спросила я,  понимая, что никто мне не ответит, но волк лишь заурчал и потерся как кошка о живот.

Наверное, это было «да». Гребаный Эдвард. Я надеру твою жопу, клянусь. ЕСЛИ выберусь когда-нибудь из этого ада.