Говорят, история имеет свойство повторяться, двигаться по спиралевидной линии, то и дело находя точки соприкосновения между прошлым и настоящим, но при этом вносит в действие свои коррективы, что приводит к неизбежному изменению событий.

После изнасилования она приобрела в охотничьем магазине нож. Хороший острый нож с десятидюймовым блестящим лезвием, которое убиралось в рукоятку. Рукоятка была деревянной, с металлической пластиной посредине и удобно ложилась в ладонь. Конечно, она никогда не применяла его, но одно только присутствия оружия в заднем кармане джинсов придавало ей сил и уверенности.

Холодный и угрюмый вечер. Белла возвращалась домой, и ее пальцы замерзли настолько, что казалось, еще чуть-чуть, и она перестанет их чувствовать. Колючий ветер проникал под куртку, заставляя девушку зябко ежиться. Она стискивала ладони, пряча их в карманах куртки, однако это мало помогало.

Спустившись по улице, она заметила небольшое кафе. Вывеска полыхала неоном, настойчиво приглашая посетить заведение.

«Внутри кафе воздух теплый и влажный.

Я опускаю взгляд и сажусь за ближайший столик. Ко мне подходит официантка, и я заказываю двойной эспрессо. От перепада температур кожу неприятно покалывает.

Я прикуриваю и жду, когда принесут мой заказ. Стараюсь не смотреть по сторонам. В памяти еще слишком свежо воспоминание о том, как несколько дней назад я едва не угробила Джейка из-за своей растерянности. Можно попытаться обмануть кого угодно, но только не себя, и я точно знаю, что дело не в растерянности. В последние полгода это происходит все чаще и чаще. В голове, будто что-то замыкает, и контролировать выплеск агрессии и ненависти становится практически невозможно.

Ко мне снова подходит официантка, от нее пахнет корицей и лимоном, в ее руках чашка с кофе. Я осторожно делаю глоток, горячий напиток обжигает горло и согревает изнутри. Здесь хорошо и тихо. Из музыкального автомата, такого старого, что кажется, будто он из прошлого века, льется мелодичная музыка. Потратив еще несколько драгоценных минут в кафе, я поднимаюсь и расплачиваюсь за заказ.

На улице начинает темнеть. Я не люблю темноту, чувствую в ней скрытую угрозу, которая на меня давит. Но за три года я научилась справляться со своими антипатиями.

Когда я выхожу на парковку, то начинаю жалеть, что когда-то отказалась от покупки машины. Несколько месяцев назад отец предлагал мне для поездок в школу приобрести автомобиль, но из меня вышел бы никудышный водитель. Нервный и неуравновешенный. Но откуда это мог знать Чарли?

Я уже почти выхожу с небольшой и тесной стоянки, как вдруг до меня доносится мужской смех. Я останавливаюсь. Не просто замедляю шаг, а замираю на месте. Ноги отказываются двигаться вперед, а рука непроизвольно тянется к заднему карману джинсов, чтобы проверить наличие ножа. Очень медленно оборачиваюсь. И в желтом свете уличного фонаря, на углу улицы вижу их. Их двое. Один стоит, облокотившись на капот автомобиля, другой рядом курит. Они что-то обсуждают и смеются. Этот смех звоном стучит у меня в ушах, и, проваливаясь глубже, царапая горло, замирает в желудке. Грудную клетку будто сдавливает в тисках.

Я пытаюсь сделать судорожный вдох и сжимаю зубы. Хрупкая эмаль неприятно скрипит от силы, с которой я это делаю.

На этот раз сомнений нет. Передо мной те, кого я так давно подсознательно искала.
Я не боюсь. Страха нет. Совсем.

Делаю еще один вдох, и кислород обжигает легкие. В голове нет ни единой мысли. Все о чем я думаю на данный момент - они не должны уйти. Знакомая ярость ледяной волной окатывает мое тело, но я даже не пытаюсь с ней бороться, а позволяю ей заполнить каждую клеточку кожи. Руки в карманах дрожат, а сердце разгоняется до агонистического ритма.

- Эй, парни, - будто со стороны слышу свой голос. На удивление, он звучит тихо, спокойно и уверенно. Делаю шаг навстречу к ним, улыбаюсь. Их лица в неровном свете фонаря выглядят серыми и болезненными. Они обращают на меня внимание и перестают смеяться. Они меня не узнают, но смотрят заинтересованно, а я уверенно продолжаю: - Не подбросите?

Я прикрываю глаза, якобы от яркого освещения, однако на самом деле просто жду, когда их скользкие взгляды перестанут гулять по мне.

- Не вопрос, киса. Куда тебе?

В уме я быстро прикидываю возможный маршрут.

- Ла-Пуш.
- Ну, что ты там забыла? - улюлюкает тот, что повыше. У него светлые длинные волосы, собранные в крысиный хвостик, кривой сломанный нос и тонкие губы. - Может, лучше поедешь с нами?

Я прикусываю кончик языка, сохраняя на лице улыбку.
- Там видно будет.
- Ну, тогда добро пожаловать, - он галантно распахивает передо мной дверь, и я сажусь на заднее сиденье автомобиля. Перед глазами все плывет, сфокусировать взгляд на одной точке невозможно, но необходимо, чтобы хоть немного успокоиться. Машина трогается. Смотрю в окно. Вижу, как мимо меня проплывают огни Форкса, как трасса медленно уходит из городка и, петляя, исчезает в темноте леса.

История всегда повторяется, только вносит свои коррективы.

Они что-то говорят мне, я отвечаю. Называют свои имена, а я им свое. Шутят и снова смеются. Я удивляюсь, как много у людей в жизни смеха. Нельзя так много смеяться. Тем более таким, как они. Это противоестественно и неправильно.

Несмотря на то, что все внутри у меня напряжено, голова остается ясной. И я уже знаю, что будет дальше. Наверное, более сотни раз я все прокрутила в уме. Давно еще. Задолго до сегодняшней встречи. Так, что теперь у меня нет ни страха, ни паники. Ничего. Я давно уже все потеряла, так что для меня совершенно неважно, чем закончится этот вечер.

Отъехав от Форкса на несколько миль, я трогаю белобрысого за плечо и прошу остановиться.

- Мне бы выйти, буквально на пять минут, - объясняю я, он пожимает плечами и тормозит, а я открываю дверь и выскальзываю в густую темноту. Холодно так, что меня начинает трясти. Изо рта идет пар, а трава под ногами покрыта хрустящим слоем инея.

Убирая руками со своего пути, колючие влажные ветки кустарника, я отхожу на несколько шагов от дороги и останавливаюсь. Перевожу дыхание и достаю нож. Мои движения четкие и слаженные. Во мне нет сомнений, только холодная и острая решимость.

На моей стороне неожиданность и темнота. Глаза к ней уже привыкли, и тусклого освещения от города вполне достаточно, чтобы видеть силуэты.

Я резко наступаю на ветку, и она сочно ломается у меня под ногой.

- Черт, - кричу я. - Я за что-то зацепилась. Иди сюда, кажется, мне не выбраться.
Я слышу ругательства, шаги в мою сторону, а затем вижу черную, приближающуюся ко мне фигуру. Отступаю, прижимаясь к шершавому стволу дерева.
- Что у тебя там? - недовольный голос совсем близко.
- Не знаю. Нога запуталась. Я тут.

Я набираю полную грудь воздуха и тихо, стараясь не издавать ни звука, обхожу его с другой стороны. От напряжения рукоятка скользит в моей ладони, я вытираю руку о штанину и надежней сжимаю пальцы. Ждать больше нет смысла. Передо мной отчетливо видны светлые джинсы парня и его спортивная куртка с логотипом какой-то бейсбольной команды.
Делаю шаг вперед, теперь нас разделяет расстояние вытянутой руки. Мгновение замирает. Словно в замедленной съемке, я наношу удар, целясь чуть ниже ребер. Лезвие очень быстро преодолевает тонкую одежду, плавно входит к нему под кожу и вспарывает мышцы, не встречая на своем пути никакого сопротивления. Ощущения такие, будто я воткнула нож в молодой сыр. Проворачиваю рукоятку по часовой стрелке, чтобы усугубить ранение. Правый бок, чуть в стороне от позвоночника. Что там может находиться? Печень? Я очень надеюсь, что это было именно она.

- Тварь! Сука! - его вопль разрывает тишину. - Билл, сюда! Эта сука меня ранила. У нее нож.
Он оборачивается, зажимая ладонью рану. Сквозь его пальцы течет густая, теплая кровь. От нее идет пар. Свободной рукой он замахивается для ответного удара, но будто в последнюю секунду теряет силы и падает передо мной на колени. Я сглатываю и со всего размаха бью ему коленом в переносицу. Хруст ломающихся носовых хрящей напоминает треск сухих веток. Времени нет. Второй уже так близко, что я чувствую его сдавленное дыхание. Я отступаю, и вдруг он хватает меня сзади за волосы и со всей силы ударяет головой о дерево.

- Попалась, тварь, - торжественно орет подоспевший приятель. Из моей разбитой брови тонкой струйкой течет кровь, она заливает глаза и капает на губы. Я медленно сползаю на землю, в безрезультатных поисках за чтобы зацепиться. От удара нож выпадает у меня из рук. Я переворачиваюсь, стараясь не обращать внимания на цветные искры боли в голове, и в этот момент получаю новый удар ногой по почкам. Внутри как будто что-то опускается, а на глазах наворачиваются слезы. Теперь я понимаю, что мне ни за что не справиться, мне даже не успеть снова подняться. Однако почти тут же я нащупываю холодное лезвие оброненного ножа и крепко хватаю его пальцами. Я не паникую и стараюсь соображать быстро и четко. Если только парень наклонится ко мне, я успею его ударить, если только он окажется в пределах моей досягаемости, я что-нибудь обязательно придумаю.

- Ты что задумала, сука? - он неумолимо приближается, в то время как я отползаю назад. Чувствую, как под ладонями крошатся комья замерзшей земли, как сухая трава безжалостно режет кожу. - Что задумала, спрашиваю?

И вдруг в воздухе что-то меняется. За его спиной появляется еще одна фигура. Так тихо, что его шаги невозможно отличить от шорохов леса. Словно из ниоткуда, словно сама темнота приняла очертания мужского силуэта. Он хватает сзади парня за шею и делает одно, почти неразличимое движение.

Все происходит так быстро, что я едва успеваю заметить, как он приникает к его горлу, замирает на несколько секунд, а потом брезгливо отбрасывает от себя. Тот с глухим звуком ударяется о твердую землю, и его голова неестественно выворачивается на бок.

Однако мне хватает времени, чтобы узнать вновь прибывшего. Эдвард. Тот самый, который всего несколько дней назад так мило прогуливался со мной и моим братом в парке.

Думать о том, что только что произошло, совершенно не хочется. Я медленно поднимаюсь, одной рукой стирая с лица кровь, другую прижимая к ребрам. Дышать трудно и больно.

- Ты что здесь делаешь? - с трудом выговаривая слова, спрашиваю я. - Какого хрена тебе здесь надо?

- Мне показалось у тебя проблемы, - усмехается он. Даже в темноте я вижу его улыбку. Холодную, безразличную и... голодную. Но он не вызывает во мне ни страха, ни ненависти. Ничего из того, что я только что ощущала к тем, другим. Я не чувствую к нему ничего, кроме любопытства. Он смотрит на меня долго и внимательно. А я готова улыбнуться ему такой же хладнокровной улыбкой, какой он усмехался секунду назад.

- Отлично, теперь они у нас общие, - коротко бросаю я и приближаюсь к парню, которого я ранила ножом. Притронувшись двумя пальцами к его шее и не обнаружив пульса, я удовлетворенно киваю, затем проверяю его карманы. Ничего не найдя, подхожу к следующему.
Эдвард следит за каждым моим движением. На его лице отражается лишь малая толика заинтересованности, а в остальном он спокоен и сдержан, так будто его ничего не касается. Словно мы в очередной раз встретились в парке. Но взгляд не упускает ни единой детали. Цепкий и колючий.

- У меня нет проблем, - пожимает плечами он.

- Ну, хорошо, - соглашаюсь я и подхожу ко второму. Прощупывать пульс у этого нет никакого смысла. Я окидываю труп беглым взглядом и бесцеремонно достаю из его внутреннего кармана документы. - Тогда, может быть, ты поможешь мне?

- Каким образом?
- Вызвать полицию! - начинаю терять терпение я. - Нельзя же их оставлять у дороги. Надо убрать подальше.
- А сможешь? - в его голосе слышится издевка. Он стоит, скрестив на груди руки, не двигаясь.
- Слушай, - устало выдыхаю я и выпрямляюсь, так чтобы посмотреть ему в глаза. - Я не знаю, кто ты, это тебе еще предстоит мне рассказать, но одного из них убил ты, так что в твоих же интересах мне помочь от них избавиться.

- Допустим, что так, - лениво кивает он. - Но для меня это еще не повод. Тебе-то какой интерес их прятать? Разве это не было банальное нападение мужчин на беззащитную девушку?

На последнем слове он запинается, будто едва сдерживает смех.

- Не совсем, - уже конкретно, начиная злиться, рычу я.
- Ладно. Иди в машину и сиди там, - холодно приказывает он. - Жди, пока я не вернусь. У меня тоже будут вопросы.

Только выбравшись из леса, я замечаю еще один припаркованные автомобиль на обочине дороги. Сажусь в него и включаю печку. Долга рассматриваю свои пальцы, которые чуть заметно дрожат. Спина ноет, голова гудит, во рту соленый привкус крови.

Когда Эдвард возвращается, я не успеваю выкурить и одной сигареты. Он молча садится за руль, и машина приходит в движение. Он действует уверенно и без напряжения.

- Все в порядке? - на всякий случай уточняю я. Только для того, чтобы убедиться, что на него можно рассчитывать, но какое-то пятое чувство мне подсказывает, что проблем не будет. Он мне симпатизирует, мне нравятся его четкие, продуманные движения, отстраненный блеск в глазах и ледяная расчетливость.

- В полном.

Этого короткого ответа достаточно. Мы какое-то время едем молча, однако если у меня молчание вызвано шоком, то ему просто нечего сказать. Для него не случилось ничего из ряда вон выходящего. И в этом я ощущаю его превосходство над собой.

Я прикуриваю еще одну сигарету.

- Так и кто же ты такой? - глубоко затягиваясь, спрашиваю я. - Я видела, что ты сделал со вторым парнем.

- А я видел, что ты сделала с первым, - парирует он. - Кто они такие? И как ты оказалась здесь с ними?

Я улыбаюсь и начинаю пересказывать.

- Мы вместе ехали, я попросила остановиться, а когда...
- Ясно, - прерывает Эдвард. - Остальное я знаю. Почему? Что они тебе сделали?
- Ничего, - отвечаю я с секундной задержкой. Такой крошечной, что хватает только на то, чтобы перевести дыхание и не сбиться с ритма разговора. Он замечает мое мгновенное замешательство, но делает вид, что не обратил внимания.

- Просто так ничего не бывает. Я знаю только одну причину для такой ненависти.
Я замираю, с шумом втягивая сквозь зубы холодный воздух.
- У меня бывает, так что умерь свою фантазию.
- Изнасилование?

Он быстро смотрит на меня, и я вижу его глаза. Холодные и хрустальные. Зрачки — как две огромные черные дыры с сочной алой обводкой, несущие хаос, отрицающие реальность; черные, как ночное небо никогда не видевшее солнца, ни даже слабого света луны и звезд.

- Я на допросе? - я наклоняюсь и начинаю стряхивать с джинс налипшую грязь. Царапины на ладонях неприятно жгут, но от этого я только усердней продолжаю свое занятие. - Необычный у тебя цвет глаз. Такие бывают у альбиносов, но ты вроде на него не похож.

- Я не альбинос, - усмехается он, прикрывает рукой рот и качает головой. Ситуация его явно забавляет. Я заканчиваю с одной штаниной и перехожу на другую. В боку отдает тупой болью.
- Тогда кто?

- Вампир, - быстро отвечает он, даже не повернувшись в мою сторону.

Я минуту обдумываю это слово. Простое, короткое слово, которое не вызывает у меня никакого отклика. Я принимаю его, как факт, оцениваю уровень опасности, и понимаю, что мне все равно.

- Это хорошо, - угрюмо киваю я, выпрямляясь - А то я уж было подумала, что ты из тех психов, кто ест людей. Знаешь, бывают такие...

- Каннибалы, - услужливо подсказывает он. - Я питаюсь человеческой кровью, но об этом лучше не распространяться. Мне ничего не стоит свернуть тебе шею.

- Это не в моих интересах.

- Славно. Приехали. Приятного вечера и посиди сегодня дома.

Я выхожу из машины и прежде, чем закрыть за собой дверь, коротко произношу.

- А как ты там оказался?
- Мимо ехал. Пока.»

Через несколько дней она пошла на День рождения подруги. Той самой Лорен. Спустя три года даже их, некогда крепкая дружба, сошла на нет. От нее остались только глупые традиции иногда встречаться на таких праздниках, как этот.

Торжество проходило в арендованном кафе, украшенным по такому случаю воздушными шарами и розовыми лентами. Было приглашено несколько десятков гостей — одноклассников, друзей детства и просто знакомых. Из динамиков лилась легкая, непринужденная мелодия. Молодые люди веселились на славу, танцевали, смеялись, собирались небольшими компаниями и горячо обсуждали последние сплетни.

Белла сидела за самым дальним столиком, оглушенная музыкой и смехом. Сжимала тонкими пальцами стакан с кока-колой и курила. Каждый раз, когда она делала глоток, газированный напиток шипел на языке, а дым все сильнее царапал горло.

И тут ее взгляд остановился на одном из гостей Лорен. Она плотно стиснула зубы, так что ее скулы заострились, а губы побелели. Почерневшие глаза засверкали в приглушенном свете кафе, а дыхание сбилось. Сигарета медленно тлела в ее дрожащих пальцах.

Минуту девушка просидела неподвижно, затем резко поднялась, улыбнулась сама себе одними уголками губ и, затушив сигарету, направилась к парню.

Она первая начала с ним беседу, умело поддерживала повседневный разговор, отвечала на вопросы и непринужденно рассказывала о себе. Улыбалась, смотрела в глаза, изредка дотрагиваясь до него рукой, и когда он был полностью очарован своей новой знакомой, довольная собой, она вдруг поднялась и ушла домой.

А через пару недель, Белла уже заходила в ночной клуб. Сунув охраннику купюру, она без проблем прошла внутрь. Больше не смотрела себе под ноги, внимание посторонних не вызывало у нее озноб и тошноту. Девушка с интересом оглядывалась по сторонам. Оставив у барной стойки коротенькую куртку, пошла танцевать и спустя несколько часов выходила из клуба с мужчиной. Она заметила Эдварда, и это, как ни странно, придало ей уверенности.

Поэтому, когда машина ее нового знакомого остановилась недалеко за городом, а сама она отправилась в лес, то не удивилась, снова увидев перед собой Эдварда.

- Ты дура, - спокойно заметил он. - И тебе никогда одной не справиться.
- Так помоги мне, - шепотом произнесла она. - Разве ты здесь не для этого?

Источник: http://robsten.ru/forum/20-984-7#573253