Везучий мотоциклист mp3



Когда наш самолет приземлился в аэропорту Хитроу, я первым делом снова начала звонить Джейкобу. Безрезультатно. Холодный и бесстрастный голос отвечал мне, что абонент находится вне действия сети или выключил свой аппарат. Мне снова стало не по себе, уверенность и спокойствие, внушенные Джаспером, растаяли, как легкие облачка на тосканском небе, уступив место свинцовым тучам. Джас немедленно почувствовал изменение моего настроения и с участливой улыбкой посмотрел на меня, но я упрямо покачала головой. Мне не нужна была анестезия, я должна была вскрыть этот нарыв хирургическим путем.

Карлайл, исполняя обязанности главы семейства, разговаривал в стороне с любезным итальянцем в белоснежном мундире летчика с золотыми галунами – командиром экипажа самолета, доставившего нас в Лондон. Наконец, вежливо пожав ему руку, Карлайл закончил разговор и, улыбаясь, направился в сторону VIP-зала, где все мы сидели, решая, как поступить дальше. На стене, напротив мягких кожаных кресел, в которые мы расселись, висела огромная плазменная панель. Судя по картинке, шли новости ВВС. Внезапно Эдвард, что-то уловив краем своего невероятного слуха, встревоженно прислушался к голосу диктора. На экране миловидная девушка в строгом костюме с воодушевлением вещала:

- …Невероятная история произошла на мосту Ватерлоо в Лондоне вчера вечером. Мотоциклист, по какой-то причине не справившийся с управлением, совершил столкновение с большегрузным автомобилем. Очевидцы произошедшего рассказывают, что столкновение оставило от мощного мотоцикла только обломки. Однако прибывшие на место спустя всего несколько минут парамедики с удивлением обнаружили, что неизвестный мотоциклист выжил, хотя и находится при смерти из-за многочисленных травм, многие из которых, по мнению врачей, несовместимы с жизнью. Везучий юноша был немедленно доставлен в больницу святого Бартоломью. Врачи утверждают, что пострадавший имеет все шансы на выздоровление, хотя состояние его остается крайне тяжелым. Нашей телекомпании удалось достать уникальную запись камеры наблюдения с моста Ватерлоо, зафиксировавшей эту трагедию…

Я, с ужасом понимая, что речь может идти только об одном мотоциклисте, прилипла глазами к экрану. Как в страшном сне я увидела, что Джейкоб несется по мосту на своем «Харлее», внезапно мотоцикл теряет устойчивость, кренится, Джейкоб заваливается набок, пролетает несколько метров по бетонному покрытию моста и со страшной силой врезается в отчаянно гудящий огромный MAN. Тело Джейкоба, отделившееся от груды обломков, в которую превратился его мотоцикл, перелетает через весь грузовик и падает, как манекен для краш-испытаний, позади него на мостовую. Мое сердце остановилось, сознание накрыло черной волной отчаяния.

Я плохо помню, как оказалась в больнице святого Бартоломью в Вест-Смитфилде, скорее всего, отец посадил меня, все еще находившуюся в ступоре, в такси. Мы с мамой сидели на жестких пластиковых стульях, привинченных к полу, в холодном холле больницы и ждали отца, который ушел выяснять подробности. Минуты текли, как вечность. Я невидящими глазами смотрела впереди себя, чувствуя холодные ласковые прикосновения мамы, как через вату.

Потом появился Эдвард с озабоченным лицом и, взяв меня под руку, повел куда-то. По дороге он что-то мне говорил, но из всех его слов я различила только три: «Джейкоб… жив… в реанимации…» Я подняла на отца глаза, в которых плескалось отчаяние. Он сжал мои предплечья, легонько встряхнул и, глядя прямо мне в глаза, произнес, четко выговаривая слова, как для душевнобольной.

- Несси, приди в себя, с ним все будет хорошо. Врач, с которым я говорил, думает, что Джейкоб – самый везучий человек на свете, и совершенно уверен в его выздоровлении.

Смысл его слов дошел до меня не сразу. Я смотрела на него глазами, полными страха и непонимания, потом в моем сознании как будто что-то прорвалось. И плотина, воздвигнутая мозгом для самозащиты от невыносимого страдания, рассыпалась на сотни маленьких кусочков. Я снова истерически разрыдалась.

- К нему сейчас нельзя, - продолжил отец, - в реанимацию никого не пускают, он все равно без сознания. При больнице есть комнаты для родственников, тебе лучше пойти туда с Джаспером и Элис, а мы с мамой останемся здесь. Как только Джейкоб очнется, я тебя позову.

Я упрямо замотала головой, но отец и слушать не захотел, передав меня в сильные руки Джаспера. По телу тут же разлилась волна тепла и спокойствия, но это спокойствие не было настоящим. Как будто в кипящий котел вылили масло: поверхность остается неподвижной, а внутри все бурлит.

Джаспер и Элис уволокли меня практически силой. На середине дороги силы мне изменили, и Джас успел подхватить меня на руки. Прижавшись к нему и судорожно вцепившись в его каменное плечо, я отчаянно удерживала себя на грани банальной истерики. Видимо, даже талант Джаспера уже не мог мне помочь.

Впервые в жизни я была благодарна судьбе, что я наполовину смертная и мои силы не безграничны. Человеческая половинка моего сознания наконец-то просто отказалась функционировать из-за перегрузки. Сознание потухло, как экран монитора. Я провалилась в кромешную тьму без звуков и образов. Сколько времени я находилась в таком состоянии, мне неизвестно.

Очнулась я на жесткой и узкой кровати в маленькой комнатке со скучными серыми стенами, выкрашенными краской, темно-синим покрытием на полу и простой люминесцентной лампой на пустом белом потолке. Я даже решила, что тоже стала пациенткой, так как, не выдержав напряжения, мой странный организм дал сбой. Но увидев участливо склонившееся надо мной лицо Джаспера, а сзади встревоженное личико Элис, я вспомнила, что нахожусь в комнате отдыха, предназначенной для родственников пациентов больницы святого Бартоломью.

- Как она, Джас? – пропели серебряные колокольчики голоса Элис.

- Нормально, истерика прошла. Несси, ты можешь встать, голова не кружится? - голос Джаспера звучал озабоченно.

Осторожно приподнявшись на локте, я секунду оценивала свое состояние, потом села. Все было в порядке, я чувствовала себя неплохо: сердце билось ровно, голова не кружилась, только чувствовалась какая-то слабость и опустошение.

- Ничего, все вроде о,кей. Только какая-то слабость.

- Еще бы! Ты не ела и не пила больше суток! Естественно, ты чувствуешь себя слабой! – голосок моей тети звучал, как перезвон музыки ветра. - Вот держи! - Элис перешла на шепот. - Пока Карлайл заговаривал своему коллеге зубы, сыпля медицинскими терминами и обсуждая возможные методики лечения Джейкоба, мы с Джасом успели сделать набег на холодильник с кровью. Пей, тебе нужно восстановиться.

Элис, задержав дыхание и отставив руку как можно дальше, протянула мне пакетик с донорской кровью, от которого шли тонкие трубочки. В горле загорелся нестерпимый пожар. Но я недоумевающе посмотрела на тетю.

- Человеческая кровь? А как же наши убеждения?

- Карлайл сказал, что тебе сейчас это жизненно необходимо, следовательно, можно один разок нарушить правила.

- А вы? - недоверчиво спросила я, встревоженно всматриваясь в глаза Элис и Джаспера, боясь увидеть их такими, как в моем кошмарном сне. Но нет, их глаза горели все тем же расплавленным золотом.

- Мы успели, пока ты спала, совершить еще один набег, на бойню, - Элис потупила глаза, как будто стыдилась сделанного. – Там, конечно, совершенно ужасно, зато мы сделали за мясников их работу, а бедным коровам было в принципе все равно, как закончить жизнь. Пей, не сомневайся, а то опять рухнешь в обморок. Я думаю, что Джейкобу сейчас лишние волнения ни к чему.

Я, уже начав жадно глотать соленую влагу через трубочку, чуть не поперхнулась.

- Он очнулся!

- Да, - ответил за любимую Джаспер. – Эдвард звонил минут пять назад и сказал, что Джейкоб пришел в себя, чувствует себя неплохо.

- И ты молчишь?! - моему негодованию не было предела.

Джаспер молча положил мне руку на плечо, посадив обратно на кровать.

- Сначала допей. Потом мы пойдем к Джейкобу. Тебе нужно еще оценить степень своего самоконтроля, ведь в коридорах полно людей, а человеческой крови ты уже не пробовала лет пять.

К черту самоконтроль. Я и думать не могла ни о чем, кроме Джейка. Пока его не увижу, жажда надо мной не властна. Быстро осушив пакетик и отдав его Джасперу, который, как оказалось, уже давно задержал дыхание и изо всех сил старался казаться невозмутимым, хотя было заметно, как мучает его жажда, я вскочила на ноги так стремительно, что все слилось перед глазами. Покачнувшись, я почувствовала на локте холодные пальцы Джаса.

- Нет, видно, пока еще рано вставать, - пропел озабоченный голосок Элис.

- Я в порядке! - мой голос сорвался на крик. - И хочу немедленно его увидеть!

- Если не хочешь, чтобы сюда сбежалась охрана, то веди себя немного тише, - примиряюще сказал Джаспер, и я снова почувствовала теплую волну спокойствия. Теперь я была ему благодарна, это было то, что нужно. Мне следовало быть спокойной и уверенной, чтобы не причинять моему любимому дополнительных волнений.

Уже спокойно я встала с кровати, отметив удивленно, что Элис снова успела меня переодеть в дизайнерские светло-синие джинсы и нежно-голубую рубашку из хлопка. Под кроватью нашлись простые, но очень стильные темно-синие замшевые лодочки на плоской подошве почти без каблука. Эх, Элис неисправима.

По коридору больницы я летела как на крыльях, с огромным трудом сдерживая стремительность своих движений, чтобы не вызвать удивления у окружающих людей. Мне казалось, что я двигаюсь, как в замедленной съемке, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди и бежать впереди. Около палаты Джейкоба, прислонившись к стене и улыбаясь своей обворожительной улыбкой, стоял Эдвард. Он, очевидно, уже издали услышал мои мысли и улыбался тому кавардаку, который творился в моей голове. Отец посторонился, пропуская меня в палату.

Джейк – бледный, весь в бинтах, утыканный многочисленными трубками, идущими к разным аппаратам, лежал на высоких подушках. Раздавался противный писк и мерный звук падающих капель. Рядом с ним, положив руку поверх одеяла, которым он был укрыт, сидела Белла. Увидев меня, мама встала, уступая мне место и ласково улыбаясь нам обоим.

Я, одним прыжком оказавшись у его кровати, порывисто прижалась к его груди. Дыхание перехватило, в глазах снова предательски защипало. В последние два дня я реву постоянно, как какая-то деревенская дурочка.

Джейк криво и виновато мне улыбнулся, морщась от боли.

- Привет, Нес, - от звука любимого хриплого голоса по спине пробежали мурашки, а внизу живота поднялась горячая волна, - отлично выглядишь. Рад, что с тобой все в порядке. Мне так жаль, что я…

- Тшш, - я осторожно, чтобы не причинить боли, прижала палец к его разбитым губам, - все неважно, главное, что ты жив и мы снова вместе.

- Прости, я смотрюсь жутко, - виновато сказал Джейк.

- Да уж, видок еще тот, - подтвердила я, - как будто тебя товарняк переехал.

- Ну почти, - морщась от боли в разбитых губах, улыбнулся Джейкоб, - не товарняк, а грузовик.

Выглядел он и правда ужасно. Все лицо Джейкоба представляло собой один сплошной багрово-лиловый синяк, на губах запеклась кровь, голова была забинтована, обе руки – в гипсе. Я также подозревала, что и остальные части тела Джейка, скрытые больничным одеялом, были не в лучшем состоянии.

- Док говорит, что это чудо. Правда, он усиленно лечит меня от повышенной температуры, считая, что у меня в организме идет воспалительный процесс, - улыбнулся Джейк заговорщически. На этот раз у меня было сломано все, что только могло сломаться. Док сказал, что когда меня привезли, они хотели сразу же отправить меня в морг, но сердце билось, и они решили посмотреть, как будет дальше. Они даже не стали меня сразу оперировать, боясь, что я не перенесу наркоза. Но я не умирал, и врачи решили меня все же подштопать. Они сделали мне две или три операции, зашили разорванные внутренности и все удивлялись, как при таких повреждениях я еще жив. Теперь остались только переломы. Они дольше заживают. И еще док говорит, что у меня была треснута черепушка, поэтому могут быть провалы в памяти.

Тут он застонал, видимо, неловко повернувшись, и Белла, немедленно оказавшись рядом с кроватью, тут же нажала кнопку вызова медсестры.

- Не надо, Беллз, все равно через десять минут морфий выжжет температура, - запротестовал Джейкоб, - они же не знают, что мне нужна доза, как для лошади.

Но было поздно. В палату немедленно, будто ждала за дверью, вошла дородная женщина в форме медсестры с наполненным шприцем в руках. Улыбаясь Джейку по-матерински тепло, она сделала укол, проверила уровень жидкости и заменила флакон в капельнице, поправила трубки, ласково погладила его по руке и, бросив на меня оценивающий взгляд, с достоинством удалилась.

- А ты, как всегда, неотразим, - пошутила я.

- Да уж, - подыграл мне с готовностью Джейк, - я у них тут вроде мессии, врачи и сестры бегают на меня смотреть, как на чудо природы.

В палату вошел Карлайл вместе с немолодым светловолосым доктором, на котором были очки в роговой оправе, видимо, лечащим врачом Джейкоба. Видно было, как английский коллега польщен общением с известным американским хирургом и гордится тем, что проведенное им лечение заслужило его одобрение.

- Вы правы, коллега, - продолжил Карлайл начатый, видимо, за пределами палаты разговор, - повышенная температура может свидетельствовать о наличии воспалительного процесса, однако, будь это столбняк, его симптомы уже бы проявились. Я думаю, что у этого молодого человека просто повышена скорость обмена веществ. Это вызывает как ускоренное заживление тканей, так и более высокую, по сравнению с обычной, температуру тела.

Доктор в очках согласно кивал.

- Я думаю, что через несколько дней, - продолжил Карлайл, - когда опасность для его жизни минует окончательно, я смогу забрать его в свою частную клинику для проведения реабилитационного периода. Ведь при таких серьезных повреждениях крупных костей и мышц восстановительный период может занять длительное время…

Я чуть не прыснула со смеху, вовремя остановившись, а доктор Каллен посмотрел на меня, улыбаясь одними глазами, давая понять, что понимает комизм ситуации не хуже меня. Ведь мы-то, в отличие от доктора, точно знали, что максимум через неделю Джейк снова усядется на мотоцикл, как только купит себе новый взамен разбитого вдребезги.

Доктор в очках, проверив карту назначений на кровати Джейка и поправив трубки, идущие к аппаратам, с глубоким уважением пожал Карлайлу руку и вышел из палаты.

- Ну что, ты снова решил стать моим пациентом, как после той битвы с новорожденными? - улыбнулся Джейку доктор Каллен. - Как там ты и твои друзья меня называли, доктор Клык?

- Типа того, - смущенно потупил глаза Джейкоб и недовольно посмотрел на Эдварда, вошедшего в палату вместе с отцом. Узнать эту дурацкую кличку доктор Каллен мог только от Эдварда, который прочел ее в мыслях Джейка и других членов стаи.

- Нужно немедленно забирать тебя отсюда, - продолжил доктор Каллен, - пока темпы твоего выздоровления не заставили съехаться сюда ученых со всего света, если ты, конечно, не хочешь провести остаток жизни под стеклом в качестве лабораторной крысы, то есть собачки.

В палату вновь заглянул доктор в роговых очках и жестом пригласил доктора Каллена выйти. Карлайл, ободряюще улыбнувшись мне, поспешил за коллегой.

- Я всегда говорил, что езда на мотоцикле до добра не доведет, - тоном классного учителя проговорил отец и посмотрел на меня с укором.

Наставало время расплаты за все, что мы с Джейком успели натворить за это время: побег на вечеринку, поездки на мотоцикле, нарушение отцовского запрета… Но мне было совсем нестрашно. Перспективы нагоняя от отца пугали меня после всего пережитого не больше чем детские страшилки. Я готова была бесконечно слушать этот бархатный мягкий баритон, наслаждаясь его божественной музыкальностью, и видеть в его топазовых глазах просвечивающую сквозь недовольство и раздражение безграничную любовь. Я готова была принять от него любое наказание, за исключением, пожалуй, разлуки с Джейком. Но это наказание, как я надеялась, мне не грозило.

- Да ладно тебе, все в порядке, ты же знаешь, я крепкий, - ухмыльнулся Джейкоб, обращаясь к Эдварду, и снова скривился от боли.

Почерневшие от переживаний и жажды глаза отца метнули в Джейкоба молнии.

- С тобой разговор будет позже, - с угрозой мрачно проговорил Эдвард и снова стал похожим на настоящего вампира. По его прекрасному лицу пробегали мрачные волны гнева. Видно было, что его сдерживала только беспомощность Джейкоба, будь тот в порядке, он бы точно оторвал ему голову.

- Оставь их в покое, любимый, - хрустальный голос Беллы прозвучал как ангельское пение, - что сделано, то сделано. Мы же всегда знали, что они предназначены друг для друга.

- Но не так! – в голосе отца зазвучало рычание. - Она еще ребенок, а ты, псина… Я предупреждал тебя, ты знал о моем условии, как ты посмел…

Джейкоб виновато молчал, потупив глаза, но на его скулах ходили желваки.

Я неуверенно подняла на отца глаза, собираясь заступиться за любимого.

- Папа, я сама попросила его. Я люблю его, ты же знаешь.

Страшное лицо Эдварда чуть-чуть смягчилось, обратившись ко мне.

- Ренесми, - тихо и печально произнес он, с трудом справляясь с гневом, усиленным жаждой, - ты не виновата, ты не знала, что творишь. А этот пес вечно пытается воспользоваться женскими слабостями.

Его глаза, обратившись на Джейкоба, снова загорелись мрачным огнем, а лицо потемнело от гнева.

Тут я заметила, как при последних словах Эдварда, прозвучавших жестко, как удар плети, тело Джейкоба стала сотрясать дрожь.

- Эдвард, прекрати! – мама схватила отца за плечи, рывком развернув к себе. - У него сломаны все кости, и подумай, к каким последствиям приведет его перевоплощение в больничной палате?!

Я прижала руку к щеке Джейка, показав ему картинку, как он перевоплощается прямо в больничной палате и люди в панике разбегаются прочь.

Дрожь в теле Джейкоба поутихла.

- Не думай, что это сойдет тебе с рук. Как только ты выберешься из больницы и тебе станет лучше… - не унимался отец.

Джейк перестал виновато рассматривать больничное одеяло, которым был укрыт, и открыто, с вызовом посмотрел Эдварду в глаза. Теперь стало страшным лицо матери.

- Немедленно прекратите! Этот спор мы закончили десять лет назад! Остановитесь, или вы всех нас погубите!

Эдвард глубоко вздохнул, закрыв глаза, на его лице отразилось страдание и внутренняя борьба. Лицо матери также омрачилось мучительными воспоминаниями. Они трое словно оказались в прошлом, когда Белла была простой смертной, а Джейкоб и Эдвард были смертельными врагами в битве за ее сердце.

Я почувствовала себя лишней. В глубине души снова заворочалась давно забытая, пережитая и, казалось, навсегда вырванная из сердца ревность. Меня накрыло волной обиды и ярости. Вскочив с кровати Джейка, я, не сдерживая скорости движений, моментально оказалась между родителями и приложила обе ладони к их щекам. Я показала им картинку, как заслоняю собой Джейка от бросившегося на него страшного вампира, в искаженном лице которого едва можно было угадать совершенные черты Эдварда.

Отец посмотрел на меня потрясенно и немного осуждающе, мама же пристально вглядывалась в глаза своего любимого, видимо, мысленно убеждая его немедленно успокоиться и прекратить это безумие. Наконец Эдвард справился с собой, его лицо перестало быть пугающим, на губах появилась грустная кривоватая улыбка. Он погладил Беллу по щеке, поцеловал меня в лоб и порывисто, почти не сдерживаясь, выскочил из палаты.

Мама нежно и виновато мне улыбнулась и, сжав на прощание мою руку, как бы ободряя, вышла вслед за отцом.

Мы остались вдвоем. Боясь причинить Джейкобу боль, я осторожно гладила его по щеке и показывала ему вкратце все, что произошло со мной и моими родными с момента моего отъезда. Я опустила только одну картинку – пытки Джейн, я и сама не хотела снова это переживать. Лицо моего милого волка менялось в зависимости от того, какие картины возникали в его голове: он то скрипел зубами от злости, то его лоб прорезала складка от боли, то его разбитые губы кривила мрачная усмешка. Последней картинкой был мой разговор с Элис на заднем сиденье лимузина и мой сон. Закончив показ, я смущенно зарделась от его страстного взгляда. Джейк, преодолевая боль, попытался меня обнять, забыв, что обе его руки в гипсе, и, застонав, бессильно упал обратно на кровать. Я поняла его порыв и, наклонившись к его лицу, стараясь не причинять боли разбитым губам, прильнула к ним нежным поцелуем. Потом я осторожно прилегла рядом и положила голову к нему на плечо. Снова, в который раз за последнее время, мои глаза наполнились слезами. Но они были светлыми, как сияние, которое я видела даже с закрытыми глазами.



ФОРУМ