ГЛАВА 31

От лица Эдварда

Я думал, что рано или поздно смогу к этому привыкнуть, к побоям, к страху, к виду собственной крови и к звуку ломающихся костей. Я столько пережил, что казалось, уже ничто не может меня испугать. Наверное, это было невозможно. Едва за мной закрылась дверь, страх полностью завладел всем моим существом. Нервно оглядывая комнату, я искал только один предмет - розги. Эта ужасающая вещь, столько раз заставлявшая меня кричать от боли, разрывающая кожу и лишающая рассудка одним своим свистом. Нет, господи, я не смогу пережить это снова! Зачем мне были дарованы эти дни, полные ласки, внимания и заботы? Неужели меня лечили только для того, чтобы снова заставить пройти через ад? Я ошибся, я не был готов и да, я боялся! Я прекрасно помнил день, когда всё это началось, когда моя жизнь начала стремительно меняться и понял, что сегодня, сейчас, моя Госпожа это продолжит.

flashback 6 лет назад

Я был в покоях моей Госпожи. Забравшись с ногами на подоконник и поудобнее разложив на коленях альбом, я рисовал, бросая взгляды в окно. Из-за проливного дождя Госпожа Джейн решила не выводить меня на прогулку, а позволила побыть вместе с ней, в её покоях. Недавно она принесла мне карандаши, и я с удовольствием рисовал то, что видел в окне - деревья, кусты, траву, людей и конечно дождь. Иногда я поднимал глаза, чувствуя на себе тяжёлый взгляд Госпожи Джейн. В последнее время она как-то странно на меня смотрела, её глаза хищно сверкали и я чувствовал, что она очень напряжена. Мы, люди, начинали давать свою кровь хозяевам достигнув семи лет. Мне было одиннадцать, но Госпожа ещё ни разу меня не попробовала. И чувствуя то, как изменилось её отношение ко мне, я думал: «Может, пришло моё время?» Честно говоря, было очень страшно, я очень боялся даже одного вида крови, хотя мне приходилось наблюдать, как это происходит - хозяин аккуратно делал надрез на руке и, прижав к ране край бокала, ожидал, пока он наполнится. У рабов-мужчин, не достигших четырнадцатилетнего возраста, брали кровь один, два раза в год, у женщин один раз. Когда мы становились старше, то и количество сдач увеличивалось максимум до пяти раз в год. Конечно, это мало для вампира, но ведь у каждого Господина было более десятка рабов. Я слышал, что в Вольтерре проживало около пятидесяти вампиров и около полутора тысяч рабов, но это только в самой Вольтерре. В других городах тоже содержались довольно большие человеческие колонии, но сами Господа в большинстве случаев питались на охоте, лишь изредка прибегая к услугам рабов.

Я подскочил от звука хлопнувшей двери и, увидев вошедшего Господина Кайуса, постарался как можно незаметнее сползти с подоконника и спрятаться за креслом.

- Опять этот ублюдок здесь! - брезгливо поморщился он, глядя на меня. - Джейни, сладкая... - он подошёл к моей Госпоже и галантно поцеловал её руку, - …я, конечно, понимаю, что мальчишка твой любимец, но хоть иногда могли бы мы обойтись без его присутствия? Я его не выношу, ты же знаешь!

- Оставь мальчика в покое, Кай, - приход этого вампира, казалось, её немного испугал, и она с беспокойством посмотрела в мою сторону.

- Ты слишком балуешь его, любовь моя! - злорадно ухмыльнулся Господин Кайус и с ненавистью посмотрел на меня. - По нему уже давно плётка плачет!

- Ну что ты, Кай! Он ещё слишком мал для порки и ничем не заслужил её, он всегда мил и послушен, мне не за что его наказывать! - устало вздохнула она, как бы уговаривая его, увидев, как я вздрагиваю за креслом.

Действительно, мне не на что было жаловаться, моя Госпожа никогда меня не била, ни разу. Для наказания ей достаточно было просто зарычать на меня, и я сразу понимал, что сделал что-то не так. Многих рабов били, да что там били, хозяин мог убить тебя в любое время, ведь ты его собственность. На службах в церкви отец Деметрий постоянно говорил, что грешники будут подвергнуты жесточайшей порке, если посмеют ослушаться своего Господина. Я был уверен, что Господин Кайус своих рабов не щадил.

- Ты, выродок, ну-ка живо сюда! - зарычал он и я, дрожа от страха и всё ещё сжимая в руке карандаши, подошёл к столу и поклонился в почтении. - Хватит бездельничать! - он резко ударил меня по руке, и карандаши разлетелись в стороны, а я испуганно дёрнулся. - Не видишь, к хозяйке гость пришёл, принеси нам выпить! - я робко поднял глаза на свою Госпожу и, заметив, как она мне кивнула, поспешил в кладовую, где в холодильнике лежала в пакетах кровь.

- Послушай, Джейн, если ты не займёшься воспитанием мальчишки сама, то я возьму это на себя! - донёсся мне в спину недовольный голос Господина Кайуса.

- Не забывайся, Кай! Он мой раб и только мне решать, чего он заслуживает, а чего нет! - возразила моя Госпожа, как мне показалось не очень уверенно.

Я до чёртиков боялся открывать этот огромный холодильник, а сами пакеты с кровью вызывали у меня тошноту. Достав два пакета и преодолев отвращение, я наполнил бокалы и, поставив их на поднос, понёс в зал. Не решившись мешать разговору хозяйки и её гостя, я встал рядом, дожидаясь пока они обратят на меня внимание.

- Долго ещё топтаться будешь, урод? - зашипел вдруг Господин Кайус, так резко обернувшись ко мне, что я вздрогнул от неожиданности. Мои дрожащие руки едва удержали поднос, но что толку - подпрыгнувшие вместе со мной бокалы опрокинулись, а их содержимое метко расплескалось по светло-серой футболке Господина Кайуса, и через мгновение сильный удар по лицу отбросил меня в сторону.

- Мерзкая тварь! Посмотри, что ты наделал! - озверевший вампир угрожающе навис надо мною, пока я трясущимися руками размазывал по лицу кровь из разбитого носа. - Я заставлю тебя захлебнуться собственной кровью, ублюдок! Принеси мне розги! - от сильного удара я на какое-то время даже потерял зрение и, пытаясь подняться, слепо шарил руками по полу в поисках опоры. Неожиданно мои руки наткнулись на что-то и неосознанно я начал цепляться за это, постепенно поднимаясь на ноги. Когда, наконец, зрение вернулось ко мне, я с ужасом обнаружил свои окровавленные руки, лежащие на животе Господина Кайуса. Впервые в жизни я испытывал такой безотчётный страх. В животе забурлило, и я почувствовал подступающую тошноту.

- Как ты посмел, скотина! - раздался у меня над ухом грозный, полный бешенства рык. - Розги, немедленно! - изо всех сил держа себя в руках, он отошёл от меня на шаг и замер в ожидании, раздражённо шипя.

- Простите, Господин, я нечаянно! - я не выдержал напряжения и заплакал. - Пожалуйста, простите, Господин! - растирая кулаком слёзы, я умоляюще взглянул на свою Госпожу, и на миг мне показалось, что на её лице мелькнуло сожаление, её глаза потемнели, и она заставила себя отвернуться.

- Прости его, Кай! Он действительно не нарочно! - сквозь зубы выдавила она, не глядя на меня. - К тому же он не понимает тебя, он не знаком с битьём!

- Давно пора познакомиться! - зарычал он и, схватив меня за шкирку, поволок к двери. - Я живо приучу тебя к порядку, грязная тварь!

- Пожалуйста, Госпожа, я, правда, нечаянно! - ревел я, захлёбываясь слезами, оборачиваясь к своей хозяйке, пока Господин Кайус тащил меня к двери. - Умоляю, не отдавайте меня, Госпожа! - она встала у окна, обхватив себя руками, словно сдерживаясь, а я так хотел, чтобы она сорвалась с места и отняла меня у своего друга.

- Ты не посмеешь, Кай, не посмеешь! - как будто жалобно прошептала она, так и не обернувшись. - Я прошу тебя, не тронь его!

- Не волнуйся, дорогая, я верну тебе твоего зверёныша живым, обещаю! - довольно засмеялся он, предвкушая скорую расправу надо мной.

- Господин, умоляю вас, не бейте меня! Я не нарочно! - от страха ноги не слушались меня, ворот рубашки, за которую меня тащил Господин Кайус, больно врезался в шею.

Перед глазами мелькали тёмные стены и бесконечные коридоры, освещённые факелами. Куда он меня тащит? Я никогда здесь не был. Через несколько минут мы оказались в покоях и Господин отшвырнул меня к стене.

- Миранда! - рявкнул он, и через мгновение появилась молодая рабыня, испуганно бросавшая на меня сочувственные взгляды. - Розги, живо! - зашипел он, с омерзением стаскивая с себя забрызганную кровью футболку. - Заткнись, урод! Закатай рукава и подойди ко мне! - угрожающе спокойным голосом приказал он мне, хищно оскалившись.

- П-пожалуйста, Господин, простите! - ревел я, выполняя его приказание, совершенно не понимая, зачем мне надо закатывать рукава. Страх парализовал меня, когда я увидел вошедшую Миранду, держащую в руке длинный и довольно гибкий прут. Неужели он...

- Смилуйтесь, Господин! - обезумев от ужаса и не соображая, что делаю, я упал перед ним на колени и, обхватив его ноги, принялся целовать ботинки. - Не надо, Господин, умоляю! - я изо всех сил прижимался к нему, размазывая слёзы и кровь по отглаженным брюкам, чем только ещё больше разозлил его и я понял, что его мёртвое сердце не дрогнуло. Он не сжалится надо мной, и я получу за всё сполна.

- Иди сюда, выродок! - он схватил меня за волосы и, подняв, подтолкнул к большому круглому столу. - Клади руки на стол!

- Не надо, Господин! - я затравленно смотрел в его налитые кровью глаза, неосознанно прижимая руки к груди.

- Говорю один раз, маленький ублюдок, - он звонко шлёпнул меня по щеке, от чего несколько капель крови брызнули на пол, - сейчас ты положишь руки на стол! Одёрнешь их раз - я сломаю тебе палец, одёрнешь ещё раз - сломаю другой, посмеешь обделаться от страха - я вырву твои проклятые ноги! Ты понял?

- Да, Господин! - захлёбываясь от слёз, я опустил трясущиеся руки на холодную поверхность стола и прежде чем я успел сказать что-то ещё, гибкий прут, свистнув в воздухе, опустился на мои руки, оставив после себя тёмно-красный, вспухший след. Я заорал во всё горло от адской боли и, наверное, господь всё же услышал меня, не дав мне одёрнуть руки. Опустив голову и прислонившись лбом к столу, я надрывался от истошных криков, умоляя о пощаде, звал свою Госпожу, звал маму, звал бога. Когда я отчаялся спастись, изо всех сил стараясь удержаться в сознании, я посмотрел вниз и увидел свою кровь и слёзы, капающие на мысы ботинок, на шнурки, на язычок. Во рту появилась странная горечь, тошнота усилилась, ноги дрожали так, что я еле держался и слышал только ужасающий свист прута и рычание Господина. Я не знал, что стало с моими руками, сколько ударов на них уже обрушилось и как долго это вообще происходит. Я уже даже не кричал, а только хрипел. В одно мгновение ноги перестали меня держать, колени подогнулись, но вместо такого близкого пола я ощутил себя в чьих-то объятьях.

- Какого хрена ты творишь, Кайус? - я никак не мог вспомнить, кому принадлежит этот разъярённый мужской голос. - Господи боже, что ты наделал?

- Верни ублюдка на место! - голос Господина Кайуса звучал как будто издалека. - Гадёныш совсем страх потерял! Посмотри, что он сделал с моей футболкой! Чёрт, и брюки все заляпал!

- Ты с ума сошёл! Он же ещё ребёнок! - сильные, холодные руки бережно прижимали меня к груди. - Ты перешёл всякие границы!

- Теперь он будет знать своё место и то, кем является! Давно надо было отодрать его как следует! Странно, почему же его хозяюшка за него не заступилась, её любимец всё-таки? А тебе советую вернуть мне щенка, я с ним ещё не закончил!

- Я забираю мальчика! Надеюсь, ты удовлетворил свои амбиции, сволочь! - ядовито сказал мой спаситель.

- Не будь ты её братом... - задыхаясь от гнева, прорычал Господин Кайус, - заметь, парень, никто не осудит меня за то, что я указал сучонку его место, а вот твои действия вызовут много пересудов!

- Не будь ты её любовником, я бы указал тебе твоё место! И меня не волнует твоё положение в замке, к этому мальчику ты больше не притронешься! - моя голова обессилено упала на бок, и я увидел, что меня держит Господин Алек.

- Ты просто тряпка! - с отвращением бросил Господин Кайус. - До сих пор удивляюсь, как Аро терпит такого как ты! Ты даже спишь со своей рабыней, ты не заслуживаешь носить фамилию Вольтури!

- Зато ты настоящий мужик! - иронично усмехнулся Господин Алек, вынося меня в коридор. - Зарабатываешь авторитет поркой детишек!

- Ну что же ты, британец! Как же тебя так угораздило-то? - прижимая меня к груди, Господин Алек быстрым шагом шёл по коридору.

- Господин... - выдавил я через рыдания, - ...простите, я испачкал вашу рубашку! - ревел я, заметив, как белоснежную ткань пропитывает кровь.

- Какая, блин, рубашка, дурачок! - горько прорычал он, очевидно взбудораженный моей кровью. - Не думай об этом, у меня их сотня!

- Сотня? - словно в бреду простонал я, замечая, как капельки крови оставляют след на полу. - Мои руки, Господин... их больше нет? Я ничего не чувствую! - мой взгляд упал вниз. По идее я должен был видеть свою руку, но видел только что-то бордовое и невероятно распухшее.

- Они есть, мальчик, только они... - он запнулся, не зная, что сказать, - ...не думай об этом сейчас! Обещаю, что как только ты поправишься, я подарю тебе эту рубашку! Договорились?

Через несколько минут я очутился, наконец, на своей кровати и решился всё-таки посмотреть вниз. Душераздирающий вопль вырвался из моей груди, когда я увидел то, во что превратились мои руки. Красные, распухшие до невероятных размеров, покрытые уродливыми рубцами, они безжизненно лежали вдоль тела. Я уже не чувствовал боли, не было ничего, только шум в голове и еле сдерживаемая тошнота.

- Ну, ну, не реви, ты же мужик! - ласково стирая пальцем слёзы с моих щёк, уговаривал меня Господин Алек. - Знаю, что больно, но нужно потерпеть! Сейчас тобой займутся, потерпи ещё немного, дружище.

Никогда ещё ни один вампир не разговаривал со мной так просто, по-человечески. Мне стало жалко самого себя, и я заревел ещё громче. Через несколько мгновений Господин Алек, успокаивающе погладив меня по голове, скрылся за дверью.

- Господи, Джейн, как ты могла? - донёсся до меня его потрясённый голос. - Почему ты позволила это Каю, почему не заступилась за парнишку? Ты же слышала, как он умолял тебя забрать его. Ты видела его руки, видела, что твой подонок с ним сделал? - не сдерживая эмоции, он сорвался на крик.

- Прекрати истерику, Алек! - холодно ответила Госпожа Джейн. - Мальчишка действительно наделал глупостей!

- Боже, Джейн, ты сама себя-то слышишь? Может, паренёк и заслужил небольшого порицания, но не такого же зверства! Как ты могла допустить такое?

- У меня не было выбора, Алек, неужели ты не понимаешь? Ты же знаешь, что Кайус входит в правящую верхушку. Кто я по сравнению с ним и с его властью? Мы всего лишь каратели, обладающие необходимыми Аро способностями! Я не могу рисковать нашим положением! - мне показалось, что её голос прозвучал как-то горько. - Ты представляешь, что будет, если Кай обо всём догадается? Что будет с ним, со мной? Я не могу вызывать у него подозрения!

- Я не могу в это поверить, ему же всего одиннадцать! - шокировано вскрикнул Господин Алек, а я совершенно не понимал, о чём это они.

- Сердцу не прикажешь, братишка! - дрожащим, не знакомым мне голосом произнесла моя Госпожа.

- О каком сердце ты говоришь, Дженни? Ты же отдала этого ребёнка на растерзание своему любовнику, прикрывая собственную шкуру!

- Либо он, либо я, брат! Выживает сильнейший, и я выбираю себя! - низким голосом произнесла она.

- Ты больна, Джейн!

- Ты прав, я больна, но надеюсь вылечиться!

Через два месяца меня перевели в общий отсек. Последние слова моей Госпожи, сказанные Господину Алеку в тот день «с глаз долой, из сердца вон!», я так и не понял.

end of flashback

Этот день, эти страшные события и это непонятное отношение ко мне Госпожи Джейн, всё это я запомнил навсегда. Наверное, в тот день во мне и умер ребёнок, человек. Детская наивность исчезла, словно дым, и я наконец-то столкнулся лицом к лицу с суровой действительностью. Я понял, что я такое и кем являюсь - я раб, я вещь, я никто. Существо без имени. Моя жизнь никого не волнует и ничего не стоит, умру, и про меня забудут. Я навсегда осознал, какой это великий грех - прикосновение к хозяину и что за этим последует. Мне ещё повезло, что совсем не оторвали руки. И ещё я понял одну истину - как бы хорошо к тебе не относились, шутили, играли с тобой, улыбались тебе, говорили какой ты милый и хороший, это ничего не меняет, ты навсегда останешься рабом и за любую провинность будешь жестоко наказан.

Полнейшей неожиданностью стало то, что моя Госпожа стала вдруг раздеваться. Страх от ожидаемых побоев моментально исчез, джинсы стали мне тесноваты и я понял, что помимо порки, меня ожидают мучения совсем иного характера, к которым я был совершенно не готов.