Она подскочила, как ошпаренная кипятком, и я вновь наблюдал этот неподдающийся описанию страх в ее глазах, когда Белла искала одежду. Внутри меня все кипело от возмущения, что родной отец вызывает в дочери столько всепоглощающий ужас, затмевающий все. Я не мог себе даже представить, как можно ЖИТЬ ПОСТОЯННО в таком стрессе! Неудивительно, что Белла все время всего боится – да она просто не знает, как жить по-другому!

Спустя пару минут Белла вернулась, вкатив в спальню тележку с завтраком. На ней был наспех накинутый банный халат, ничего подходящего она видимо больше не сумела подыскать быстро.
- Все в порядке? – обеспокоенно поинтересовался я, отметив, что выражение ее лица почти нормальное.
- Да, только мне нужно торопиться. Сегодня меня везет в колледж отец, вот он и не доволен, мы… вчера поссорились, - Белла посмотрела на меня с неприкрытым страхом. – А ты? Как ты выберешься? – она присела на кровать, подвигая тележку с аппетитно пахнущими булочками и кофе ко мне.
- Не думай обо мне, - я спустил с кровати ноги и жадно втянул носом запах. Божественно. Если не помнить, чем Белла расплачивается за эту роскошь, то такое утро – просто мечта.
- Я принесу твою одежду, - пробормотала Белла, и я с удивлением услышал в ее голосе слезы. Но не успел увидеть ее лица, так как она поспешно встала и вышла.

- Я оставил тебе половину, - сказал я, принимая свои шмотки, когда Белла вернулась. Она была уже полностью одета, и я заметил, что она надела кофточку с высоким горлышком, чтобы скрыть след от моих зубов. Выражение ее глаз мне не понравилось. Боль и ужас застыли в них, пока она наблюдала, как я одеваюсь.
- Я не буду завтракать, - сдавленно пробормотала она, - это все тебе. – Ее чрезвычайно встревоженный взгляд нервно перемещался с меня на балконную дверь и обратно.
- Перестань волноваться обо мне, - догадался я, о чем она думает. – Раз уж я смог сюда пробраться, то смогу и выбраться.
- Да, - сглотнула Белла. – Но сейчас день. Светло.

По правде говоря, она была права. И я понятия не имел, как выберусь незамеченным в светлое время суток. Я буду как на ладони, и камер не надо. Нда уж, об этом стоило подумать вчера…

- Я бы предложила тебе остаться, - Белла едва сдерживала слезы, - но Мэгги обязательно придет делать уборку, и не одна…
- Брось, Белла, - ласково чмокнул я ее в щеку, отчего на глазах у нее еще сильнее навернулись слезы. Я вздохнул. – Все будет хорошо.
- Позвони мне, пожалуйста, - прошептала Белла, - как только будешь в безопасности. Иначе я себе места не найду.
- Конечно, - пообещал я.

Белла встала, но, не двигаясь с места, смотрела на меня.

- Как скоро я увижу тебя? – спросил я безо всякой надежды.

Лицо Беллы оживилось.
- Пожалуйста, поклянись, что больше не придешь ко мне ТАК. Пожалуйста! - просила она. – Я буду приезжать сама, честное слово!

Ух ты, она дала мне самое настоящее обещание. Я же не хотел давать обещаний, которые, скорее всего, не смогу выполнить. Я неуверенно улыбнулся и встал.

Губы Беллы задрожали, когда я подошел близко. Она смотрела на меня снизу вверх, в ее глазах горело ожидание. Я вздохнул.

- Черт возьми, - дрожащим голосом прошептала Белла, - неужели это так трудно, не рисковать собой? Просто не делай этого больше! Не смей!

Я попытался ее поцеловать, но она уклонилась и отошла от меня на безопасное расстояние. Ее лицо пылало гневом вперемешку с досадой.
- Что угодно! Скажи, что ты хочешь за обещание? Я сделаю.
- Белла, перестань, - попытался я увильнуть.
- Я повешу амбарный замок на балконную дверь, и даже не думай, что открою тебе в следующий раз, - пригрозила она. - Я попрошу Стефана приглядывать за тобой тщательнее, и в случае чего стрелять… солью, или чем там стреляют по бродячим собакам.

На этом месте я недоверчиво рассмеялся, но лицо Беллы оставалось решительным и угрожающим.
- Стефан ни за что не допустит, чтобы ты лазил сюда! – заявила она на повышенных тонах. – Тебе просто повезло, что вчера он тебя не заметил!

Секунду я боролся с искушением признаться ей, что Стефан-то как раз видел меня и, по всей видимости, не нашел аргументов против моего проникновения.

- Пожалуйста, Эдвард… - губы Беллы снова задрожали. – Я не смогу жить, если что-нибудь случится с тобой.
- Ну-ну, - пробормотал я, делая шаг вперед и заключая ее в объятия. – Ладно, я постараюсь выполнить твою просьбу… но обещать ничего не буду, - добавил я упрямо.
- Я придумаю, что сделать, чтобы тебя остановить, - пробормотала Белла мрачно мне в грудь. – Мне пора.
- Я люблю тебя, - прошептал я в макушку девушки.
- Спорим, что я сильнее? – вздохнула Белла, прежде чем подарить мне поцелуй и уйти.

Я слышал, как отъехала машина, но угол дома мешал рассмотреть, как открылись и закрылись ворота. Затем я достал свое снаряжение, тщательно все упаковал, застегнул ремень и закинул трос на плечо. У меня не было абсолютно никакого плана, но если Стефан все еще здесь, я надеялся, что он позволит мне уйти, даже если камеры и засекут движение. Я рассчитывал быстро пробежать расстояние до забора – так быстро, как только сумею. Я мелькну на экране всего мгновение – хватит ли его, чтобы перемахнуть ограду? Полиции потребуется несколько минут, чтобы добраться сюда, за это время я должен успеть добежать до байка, и там меня уже ничто не остановит. Черт, почему человеческие возможности такие ограниченные? Скорость – это все, что мне было нужно. Почему я не спортсмен или не супермен?

Я уже приготовился выйти на балкон, когда услышал приближающиеся шаги, и дверь резко распахнулась. Проклятье. Все, что я успел, это замереть за портьерой. Абсолютно ненадежное убежище.

- Вылезай, - раздался голос Стефана, и я вздохнул с облегчением.

Негр придирчиво оглядел мою экипировку, когда я показался, и мотнул головой в сторону коридора.
- Пойдем. Я отключу камеры, выйдешь как нормальный человек.
- О, спасибо, - искренне поблагодарил я, направляясь вслед за шофером к лестнице.

Стефан развернулся вполоборота:
- Я не для тебя это делаю, - проворчал он хмуро.

Я пожал плечами.
- Все равно спасибо.

Мы спустились вниз, по пути я в удивлении рассматривал дом. Такая роскошь мне и не снилась – на стенах висели дорогие картины, похоже, весь дом был наполнен ими. Скорее всего, коллекция отца Мелиссы была очень внушительной. На потолке мозаика, а также позолоченная лепнина в виде фигур античных персонажей, поддерживающих небесный свод. Изумительно красиво. А если такое по всему дому, то и средств вложено немало. Пол застелен ковровой дорожкой, которая красиво спускалась по лестнице до самого низа. В таком доме мог бы жить минимум король, а не банкир. Должно быть, отец Мелиссы страдал снобизмом в самой крайней степени, что меня, впрочем, нисколько не удивило.

Внизу холл был пуст. Около дверей стоял стол с компьютером и большим экраном, поделенном на сегменты – каждый отображал разный участок ограды. Стефан наклонился к клавиатуре, а я внимательно рассматривал изображения. Экран, показывающий ворота, погас. Стефан мельком глянул на меня и усмехнулся, сел на стул. Его пальцы забегали по клавиатуре. Один из экранов ожил, отматывая пленку назад. Я нахмурился, сразу догадавшись, что я увижу. Не было ни единого шанса, что я проникну незамеченным в этот дом. Только чудо не позволило мне вчера попасться. У чуда было имя, и оно сидело сейчас передо мной. Стефан, конечно.

Шефер нажал «стоп» и продемонстрировал мне запись. Моего лица не было видно, камера выхватывала фигуру боком. Я присмотрелся внимательнее – я попал в самый край пленки, чуть правее, и прошел бы более удачно.
- Где расположена камера? – спросил я сосредоточенно.
- Камеры, - Стефан сделал нажим на окончании слова, - расположены перекрестно. Полез бы правее, попал бы под другую.
- Хм… - я задумался. – А если другую немного развернуть влево, то получится мертвая зона. Как скоро это заметят?

Стефан долгое время внимательно изучал мое лицо.
- Не думаю, что скоро, тем более, если об этом никто не знает… - медленно произнес он.
- Камера на дереве, верно? – уточнил я, показав на мелькание зелени в правом углу.
- Да, - шофер вздохнул и отвернулся, чтобы отмотать запись на настоящее время. – Тебе очень повезло, что вчера на смене был я.
- Я уже слышал нечто подобное, - не смог не улыбнуться я. Слово «повезло» было довольно частым в моей жизни.
- Что? – изумленно вскинул брови Стефан.
- Ничего, забудь, - смутился я, а потом усмехнулся: - Но ведь мне вчера удалось, ведь так? – показал я на экран. – Ты как раз вышел покурить. Если бы я не раскрыл себя намеренно, если бы не пошевелился и вел себя тихо, ты бы пропустил мое вторжение!
- Тут ты прав, - поджал губы шофер. – Но не обольщайся. Обычно на смене не один охранник, монитор редко остается без наблюдения даже на короткое время.
- Буду иметь в виду, - пообещал я.

Стефан вдруг улыбнулся, на одну маленькую долю секунды, прежде чем снова стать серьезным.
- Признаюсь, ты смог меня удивить, - покачал головой он, стрельнув глазами по моей экипировке. – Не представляю, где ты набрался этих качеств, но они идеально подходят к ситуации. Никто другой не смог бы и близко подойти к Мелиссе. Откуда ты только взялся?

Стефан рассматривал на меня с любопытством, но я оставил его вопрос без ответа. Он вздохнул.
- Ежедневно вечером, в девять, - спокойно изрек он, доставая сигареты и засовывая одну в зубы, - во время пересменки, происходит перезагрузка всей системы. От трех до семи минут все камеры отключены.
- Оу, - я удивился, что он рассказал мне это. Он явно ставил себя под угрозу, помогая мне. – Надеюсь, у тебя не будет проблем из-за меня? – поинтересовался я, хмурясь.

Стефан вскинул брови и встал, направляясь к выходу.
- А кто сказал, что я имею ко всему отношение? – он толкнул дверь и, придерживая ее ногой, чиркнул зажигалкой. – Если тебя поймают, я не причем. Куришь? – он протянул мне сигареты.
- Нет, спасибо.
- И правильно, - Стефан сделал затяжку и задумчиво уставился вдаль.
- Спасибо, - поблагодарил я еще раз, собираясь отправиться в путь, но Стефан вдруг снова заговорил, не глядя на меня.
- Он не был таким, - голос его был полон сожаления, я сразу понял, о ком речь. – Когда-то они были нормальной семьей. Пока ее мать была жива. – Шофер делал длинные затяжки между предложениями, но я терпеливо ждал. – Когда его жена погибла, в него словно черт вселился. Я тут уже двадцать лет работаю, и даже его отец не был таким. Он словно сломался, замкнулся, возненавидел весь мир. Я его не оправдываю, нет, просто чтоб ты не думал, что все так уж легко объясняется, характером или чем-то подобным. Каждый может оступиться… Мы не знаем, какой стороной повернется к нам жизнь, и какую подставит подножку…
- А Мелисса-то тут при чем, - пробормотал я сквозь зубы. – Она же его родная дочь! Зачем он с ней так?
- Ах, это… - Стефан нахмурился, глядя на меня пристально, потом легонько кивнул: - Она не виновата, она была всего лишь ребенком. Но он не может ее простить, я думаю…
- Простить? – я передумал уходить, развернувшись всем корпусом к Стефану. Похоже, намечалось раскрытие еще одной тайны. – За что?
- Пусть она сама тебе расскажет, ладно? – он обеспокоенно взглянул на часы. – Тебе пора, сейчас остальные вернутся. Я отослал ребят за пивом, - он криво усмехнулся.
- Последнее, - сказал я. – Просто любопытно. Почему ты решил помочь?

Стефан болезненно скривился, затем неохотно признался:
- Я приставлен следить за ней, буквально за каждым шагом. Когда она сбежала ночью, я глазам своим не поверил. Я последовал за ней на расстоянии, не понимая, куда она направилась? Я не сразу догадался, что она задумала, мне такое и в голову не пришло. А когда дошло, было поздно – она уже скрылась в парадной. Адрес незнакомый, я сразу подумал о тебе, когда увидел припаркованный мотоцикл, - он вздохнул.
- И давно ты в курсе?
- Думаю, с первого дня, - ухмыльнулся шофер. – Я сразу заподозрил, еще когда она прибежала из парка, опоздав на добрых два часа – такая румяная и счастливая. Необычная… А на следующий день вы поехали в кафе. Она была так увлечена, что даже не заметила тойоту! Это нечто! – он покачал головой. - Не думал, что все зайдет настолько далеко. Флирт, общение – это одно, но это…
- Но ей же двадцать лет! – возмутился я. – Она имеет право! На парня, на счастье!
- Я мог бы остановить ее, если бы бросился за ней в парадную и догнал. Мог уберечь от опрометчивого шага. Но потом я подумал – ей же двадцать лет! – он повторил мои слова, даже тон скопировал. – Она имеет право на счастье, - и пожал плечами.

Его взгляд, устремленный на меня, наполнился болью.
- Она росла на моих глазах, - тихо сказал он. – Мистер Чефалу всегда был холодноват с семьей, но вот мать ее очень любила. Однако отец отослал дочку к теткам на Сицилию, когда ей стукнуло семь. Он хотел владеть женой безраздельно, ему все казалось, что она слишком балует дочь, уделяя его персоне мало внимания. Не думаю, что он любил дочку нормально, как отец своего ребенка, скорее, воспринимал, как помеху бизнесу. Он даже фамилию не стал свою ей давать, хотя сам он объяснял, что это, чтобы защитить ее. А я думаю, все завязано с наследством – он очень жаден и вряд ли готов поделиться нажитым, даже с собственной дочерью. Скорее уж, он выгодно выдаст ее замуж. Выгодно для СЕБЯ, - на этой фразе меня передернуло от отвращения. - Мелисса виделась с матерью лишь изредка. Потом миссис Смит настояла, чтобы они переехали к дочери. Это оказалось плохой идеей, не прошло и пары лет, как мать Мелиссы погибла… Бедная девочка, она была лишена нормальной заботы и любви всю свою жизнь. Она действительно заслужила немного счастья.

Я сглотнул, слушая этот рассказ. Представляя теперь ситуацию лучше, я почувствовал огромную боль на сердце, глаза противно защипало.

Стефан перешел почти на шепот, продолжая:
- Я никогда не видел ее такой счастливой, как последнюю неделю.

А вот эти слова заставили меня улыбнуться.

- Я был бы последней сволочью, мешая вам. Ты хороший парень, - усмехнулся Стеф совсем невесело. – Мне жаль, что все так сложно. Ее отец все равно не позволит вам быть вместе, рано или поздно он узнает и… Он считает дочь своей собственностью, и я еще не видел, чтобы он отдал свое добро кому-либо. Никогда. Он будет драться до последнего, ни перед чем не остановится. Законы его не волнуют, - он вздохнул. - Твоя странная храбрость делу не поможет, будет жаль потерять тебя… - Он показал в сторону ворот. – А теперь, пожалуйста, убирайся. Если у тебя отсутствует инстинкт самосохранения, это не значит, что у меня тоже.

Я не удержался и рассмеялся над его последними словами. Стефан неодобрительно скривился, но потом засмеялся тоже. Мы пожали друг другу руки с явным удовольствием.
- Я уже понял, что это не про тебя, - напутствовал Стеф мне в спину, - но будь осторожен.
- Ладно, - буркнул я, не оборачиваясь. Ворота были разблокированы, и я беспрепятственно покинул территорию.

=============== * * * * * ===============

Наступили почти счастливые времена. Мы виделись с Беллой так часто, как могли – собственно, почти каждую ночь. Она быстро смирилась с моим вторжением в ее комнату, особенно после того, как узнала о пособничестве Стефана и подкрученной камере. Но чаще именно она приезжала ко мне. Короткое смс, и я встречал ее, счастливо улыбающуюся, вылетающую из тойоты даже раньше, чем та успела остановиться, бросающуюся мне на шею. И я был настолько счастлив в этот момент, что сомневаюсь в существовании кого-либо счастливее меня.

Днем мы в обязательном порядке обедали вместе. Это стало привычкой – подъехать на байке и забрать Беллу из колледжа, чтобы отвезти ее в кафе (или домой, если время позволяло). И да – я купил для нее запасной набор мотоциклиста. Теперь все выглядело так, как я мечтал в самом начале – я останавливался, даже не заглушая мотор, из ворот выбегала Белла, быстро надевала шлем и кожаную куртку ее размера, и лихо запрыгивала сзади, крепко обнимая меня за талию. Это не занимало и полминуты, мы резко трогались с места и уносились к мечте.

Так было неделю или две. Когда я вернулся на работу, встречаться стало труднее, но я все равно старался приблизить время моего обеда к ее.

Конечно, меня угнетало такое зависимое от обстоятельств положение, и я не оставлял попыток уговорить Беллу изменить ситуацию. В конце концов мне удалось убедить ее подумать. Она объяснила, что хотела бы окончить колледж без проблем, и обещала прислушаться к моим мольбам, как получит аттестат. Скрепя сердце, я согласился, что тут она права, нет ничего важнее образования. Потерпеть нужно всего-то… два года!

Мы сближались все сильнее, узнавали друг друга лучше и лучше с каждым днем. Мы вели бесконечные разговоры, сидя на моей крыше и глядя на звезды, или лежа в постели в сумраке комнаты. Так я и узнал постепенно всю ее историю. Она рассказала, как была несчастна почти всю свою жизнь, насколько ей не нравится Сицилия, и как сильно она переживала после смерти матери, чувствуя себя одинокой больше, чем когда-либо.
- Почему у тебя фамилия матери? – спросил я ее однажды.
- Ну, папа вел не очень законные дела в то время, и его конкуренты или враги могли использовать мое имя в качестве шантажа. Поэтому и у мамы, и у меня была оставлена другая фамилия. Так ему казалось, что он нас защищает.
- Но это не помогло… - тихо уточнил я, надеясь, что она расскажет мне историю смерти ее матери.

Белла вздохнула, положив подбородок на одну руку, а другой выводя узоры на моей груди.
- Тут есть моя вина… - начала она.
- Разве ты не была ребенком? – осторожно напомнил я. Мне не нравилось, что она говорит о своей вине. Разве ребенок может совершить что-то такое, за что приходится расплачиваться много последующих лет? Я был уверен, здесь ошибка.

Белла взглянула на меня, ее щеки порозовели, но лицо осталось печальным. Узоры на груди замедлились. Ее глаза стали задумчивыми, когда она начала вспоминать:
- Мне было двенадцать, когда мама уговорила папу вернуться на Сицилию. Это было счастьем для меня. Я столько лет прожила, чувствуя себя, как в ссылке, и вот, наконец, семья вместе. Отец был не очень доволен, ведь его бизнес остался здесь, в Гановере. Ему пришлось назначить управляющего, оставить все дела на него, он не мог хорошо управлять компанией издалека. Но тот человек – кажется, его звали Стэн, Стейс или Стоун, я не помню – неплохо справлялся. Прибыль шла, и папа смирился. На Сицилии дела не были настолько же успешными. Все ячейки давно были заняты, а новых конкурентов никто не терпит. Когда же папа смог раскрутиться и занять свое место в обществе, ему стали угрожать. Не знаю, что там было, но мама внезапно начала жалеть о своем решении переехать, я хорошо видела, как она постоянно боится чего-то. Вдобавок ко всему папе стало казаться, что в Гановере его «подсиживают». Мама уговаривала его вернуться, и он уже почти согласился, когда все и случилось… Я не знаю, кто это были, но услышала скрип шин и мамин крик со двора. Отец тут же бросился наружу, приказав мне спрятаться как можно лучше и не высовываться, что бы ни произошло. Конечно, я не послушалась! Приоткрыв занавеску, я выглянула во двор. Я видела все. Три солидные машины, около десятка мужчин с оружием, и мама с папой, прячущиеся за опрокинутым теннисным столом, абсолютно ненадежным.

Белла тяжело вздохнула, и я погладил ее по голове, на что она благодарно улыбнулась.
- Папа иногда отстреливался, что удерживало тех мужчин на расстоянии. Они прятались за своими машинами, иногда совершая выстрелы по теннисному столу. Какое счастье, что он был металлическим! Иначе и папа, и мама были бы уже мертвы! Помню, какой ужас вызвала у меня вся эта картина! Я никак не могла прятаться и оставаться в стороне, я знала, когда у папы кончатся патроны, моим родителям конец. Первым делом я вызвала полицию. А потом я бросилась в папин кабинет – я знала, где у него хранится оружие. Его было много, он вообще помешан на коллекционировании, и оружия в том числе. Я умела пользоваться им, так что схватила сразу два пистолета, проверила их на наличие патронов, и бросилась к выходу. Полиция наверняка была уже близко, я собиралась всего лишь перекинуть папе пистолеты, не высовываясь, как он и просил. Но мама не поняла моих намерений. Когда она увидела меня в проеме двери, она закричала и бросилась ко мне навстречу. И попала под пули…

Белла замолчала и уткнулась лицом в свою руку, пряча глаза.

- Не плачь, – попросил я. – Ты не виновата, ты же хотела помочь! Это очень храбрый поступок для четырнадцатилетней девочки.
- И глупый, - вздохнула Белла. – Как выяснилось позже, патроны папе были не нужны. Полиция прибыла буквально в этот же миг. Спустя несколько минут преступники были схвачены. Если бы я не высунулась, мама осталась бы жива. Так что получается, что вина моя.
- И твой отец тебя ненавидит за это? – я нахмурился, борясь со злостью на ее отца. Как можно столько лет винить ребенка? Собственную дочь, которая отчаянно хотела помочь?
- Да, он считает, во всем виновато мое непослушание. Он не может простить мне эту ошибку. Наверное, никогда не простит…
- А ты? – осторожно спросил я.
- Я не знаю, – вздохнула Белла. – Конечно, я виню себя, но папины укоры действуют на меня как-то странно. Мне обидно, что он не хочет понять. Я помню свои ощущения, я чувствовала себя такой гордой, взрослой и сильной, когда несла эти пистолеты. Я была преисполнена высшей цели – спасти родителей – и даже уверена в успехе. Настоящая дочь своего отца. И ведь это я вызвала полицию! Я думала, он оценит хотя бы это. Он никогда не относился ко мне серьезно, думаю, он был бы больше рад, если бы родился мальчик. Мальчик стал бы его последователем, девочку же он считал бесполезной. Мне казалось, своим поступком я наконец-то заслужу его уважение. А вышло все еще хуже. Он стал относиться ко мне… как к врагу. Долгое время даже разговаривать со мной не мог без шипения. А потом он переехал сюда и взял меня с собой. Я надеялась, он простил меня, и мы заживем как прежде. Ну, почти как прежде. Я нуждалась в нем, в его любви, тем более он остался моим единственным родителем. Но оказалось, что он решил всего лишь «воспитать меня правильно», - Белла поморщилась и отвернулась с досадой. – И в этом, как видишь, он преуспел.
- Белла, - я повернул ее лицо к себе, - но почему же ты это позволила? Дай ему отпор. Ты ни в чем не виновата!

Белла смотрела на меня с мукой на лице.
- Я все надеюсь… - прошептала она, ее глаза увлажнились, - что заслужу прощение… Ведь не может это продолжаться вечность! Когда-нибудь он одумается. Если я буду делать то, что он просит, в конце концов он оценит мои усилия и сможет простить…

Выражение ее лица было таким несчастным, что я, вздохнув, подтянул девушку ближе, обнимая. Не переставая, я гладил ее волосы.
- Ты так сильно любишь его, - пробормотал я, сожалея, что это так. Думаю, ее отец никогда не забудет того, что случилось. Это больно, но когда-нибудь она поймет. Жаль, что Белла до сих пор надеется, тем самым только усложняя свою ситуацию.

Вот уже целый месяц нам удавалось встречаться, оставаясь незамеченными. Я мечтал, что так все и останется. Я мечтал, что найдется какой-то способ изменить все к лучшему. К моему глубокому разочарованию, Белла моего энтузиазма не разделяла.
- Обещай мне кое-что, - попросила она однажды, когда мы сидели на крыше, обнявшись и укутавшись теплым пледом.
- Смотря что, - ответил я осторожно. Тон ее голоса означал, что просьба не будет легко выполнимой.
- Я рассказала тебя все, ты знаешь, что за человек мой отец. Обещай – если я однажды позвоню тебе и попрошу уехать, ты не будешь спорить и сразу покинешь город. А лучше штат. А еще лучше – страну.

Что она несет? Уехать?

- Послушай, - продолжила она, потому что я молчал, - со мной все будет в порядке. Я недавно разговаривала с папой, и он сказал – что бы ни случилось, он даст мне доучиться в колледже. Он будет зол, если узнает о нас, даже в ярости, но он ничего мне не сделает, по крайней мере, физически. Я в безопасности. Я хочу, чтобы в безопасности был и ты. Когда бы я ни позвонила, ты должен немедленно сесть в самолет и убраться отсюда. Обещай мне это!

Она пыталась уверить меня, что с ней все будет хорошо. Но что же будет со мной? Что будет с нами? Я не мог даже представить свою жизнь без НЕЕ. Будущее теряло всякий смысл. Боль поселилась в моем сердце. Значит, она все так же не верит, что у нашей связи есть шанс.

- Пожалуйста, - выдохнула Белла, поднимая на меня умоляющие глаза, в которых блестели слезы. – Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я этого не переживу!

Я все еще не мог произнести ни звука. Я не знал, что ей ответить. Разве смогу я сбежать, как последний трус? Оставить ее наедине с разъяренным отцом? Никогда!

- Может, со временем все уладится, - Белла не бросала надежды убедить меня. – Я закончу колледж и тогда… тогда я придумаю что-нибудь. И найду тебя. И все будет хорошо.

Она сама-то верит в то, что говорит? Или просто таким образом усыпляет мою совесть? Я всеми силами попытался хотя бы вообразить такой расклад. Уехать на некоторое время? Дать ей возможность завершить учебу спокойно? Потом вернуться?
- Что я буду делать без тебя? – прошептал я, когда боль обрушилась на меня, терзая сердце.
- То же, что и всегда, - уверенно заявила Белла, - работать, спасать людей. Встретишь… - она сглотнула, этими словами она причиняла боль и самой себе, - встретишь… девушку. Другую, более тебе подходящую…
- Нет, - отрезал я, разозлившись. Что она несет? Какая еще другая девушка? Разве я недостаточно убедителен в своих чувствах, раз она считает, что в моей жизни может появиться кто-то, кроме нее?
- Это ты сейчас так говоришь, - прошептала Белла, ее взгляд означал, что она, и правда, верит в то, что говорит. От этого стало еще больнее. – Память – она как сито. Ты забудешь меня, у тебя будет долгая счастливая жизнь…
- А как же ты? – Если ей наплевать на мои чувства, так же ли ей наплевать на свои? Или ее любовь ко мне не так уж и сильна, как мне казалось? Теперь я чувствовал самую настоящую обиду.
- Я? – она слегка опешила, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы придумать ответ. – Ну-у… я легко смогу отвлечь себя… У меня есть деньги. Это поможет.

Я не поверил ее словам, не может быть так все просто. Но достаточно ли в ней самоотверженности, чтобы солгать ради моего блага? И все же ее слова причиняли много боли. Она хотела, чтобы я исчез из ее жизни. Я не верил в то, что она всерьез. И я не мог выполнить ее просьбу. Мое сердце разрывалось на части даже от МЫСЛИ об этом, я понятия не имел, как смогу существовать дальше без НЕЕ. Моя привязанность была гораздо сильнее, чем даже я сам себе представлял, но я только сейчас прочувствовал это в полной мере. Смогу ли я пережить расставание? Как я буду жить дальше, если такое произойдет? Все мое будущее рушилось, теряло значение, если в нем не будет ЕЕ. Даже работа уже не являлась моим смыслом. Что я вообще буду ДЕЛАТЬ?

- И ты тоже… должен попытаться начать новую жизнь, - безжалостно продолжала Белла, раня меня снова и снова. – Я не единственная девушка на земле. Вокруг много прекрасных, красивых…
- Какие девушки, Белла! – рассердился я окончательно. Если она и собирается оставить меня, пусть поимеет представление, что это будет означать для МЕНЯ. Пусть не тешит себя иллюзиями, что со мной все будет хорошо. - Очнись. Мне двадцать лет, и ты первая и единственная девушка, которая мне понравилась! – вскричал я, отстраняя ее за плечи, чтобы она хорошенько увидела мое лицо.
- Но ведь все может измениться… - неуверенно пролепетала Белла, но вздрогнула, когда мое лицо исказилось.
- Нет, - оборвал я резко. – Мне никто не нужен, кроме тебя, - я схватил ее за талию и порывисто притянул к себе, зарываясь лицом в волосы, вдыхая потрясающий запах ее кожи. Мое сердце расколется на части, если я потеряю возможность держать любимую в своих объятиях. Этого она хочет? – Никогда больше не говори мне такого, поняла? – прорычал я, чувствуя странное жжение в горле, как будто что-то душит меня. Я никогда не смогу пережить эту разлуку. Кто угодно, только не я. Она – моя жизнь.

От автора:
Знаю, скучноватая глава… но нужная! Здесь мы подробнее узнали о жизни Беллы и ее «демонах», о ее прошлом. В следующей главе мы узнаем о прошлом Эдварда, ну а затем сразу переходим к обе0щанному экшену


Источник: http://robsten.ru/forum/20-489-5#386430