Жанр: Романтика/драма

Пейринг: Эдвард/Изабелла

Рейтинг: 12+

Саммари: У Беллы Каллен есть цель - найти идеальный рождественский подарок для своего мужа. Нечто особенное. Нечто дорогое. Что-то, что спасет ее брак. Может ли случайная встреча в лифте осуществить ее рождественское желание?

Покупки в последнюю минуту в канун Рождества всегда поражали страхом сердце Изабеллы Каллен. Обезумевшие покупатели. Измученные кассиры. Длинные очереди. Все это сеяло хаос, а последнее, что ей было нужно – еще больше хаоса в ее жизни.

В попытке избежать толпы Изабелла выбрала элитный универмаг, чтобы сделать последние покупки. В ее списке остался только один подарок, и он должен быть особенным. А в ее мире «особенный» было синонимом слова «дорогой».

Изабелла стояла перед стеклянной витриной, глядя вниз на разнообразие дизайнерских часов. Те, что бросились ей в глаза, были, бесспорно, великолепны, сделаны из титана и керамики и оснащены достаточным количеством функций, чтобы пилотировать небольшой самолет.

- Могу я вам помочь? – просиял мужчина за прилавком. Невозможно было игнорировать волнение в его голосе.

Изабелла указала на серебряные часы.

- Я бы хотела посмотреть эти, пожалуйста.

- О-о, это прекрасный выбор, - сказал он, протянувшись за ключами. Мужчина снял часы и протянул ей. Она не удосужилась посмотреть на дорогой ценник. Вместо этого она разглядывала браслет, а потом циферблат в надежде, что это вызовет хоть какие-то воспоминания.

Ничего.

Мужчина заметил ее нежелание.

- Покупка для вашего мужа?

- Да.

- Какой чудесный рождественский подарок! Ваш муж был бы горд носить такие красивые и качественные часы…

Мужчина продолжил свою речь, но его было легко игнорировать. Он не знал, что не цена часов была причиной колебаний Изабеллы.

Дело в том, что буквально в прошлом году в этом же универмаге она купила часы для мужа на Рождество.

И она не могла вспомнить, как они выглядели.

Отчаявшись, Изабелла взглянула на мужчину за прилавком. Он не выглядел знакомым, но это вряд ли бы помогло. Тем не менее, она решила спросить.

- Вы работали в канун Рождества в прошлом году?

Она понимала, что прошло много времени, но, возможно, он мог вспомнить ее, и если бы он это сделал, то, может быть, мог бы вспомнить, покупала ли она такие же часы.

Менеджер выглядел растерянным.

- Нет, мэм. Я только недавно переехал… с севера.

Она застенчиво улыбнулась. Этот славный мужчина, вероятно, имел семью и хотел быть с ними в канун Рождества вместо того, чтобы общаться с привилегированными клиентами, как она – особенно с такими, кто не мог вспомнить, покупал ли часы за десять тысяч долларов всего лишь в прошлом году.

Вздохнув, Изабелла посмотрела на часы. Магазин закрывался через двадцать минут.

- Я возьму их, - решила Изабелла. - Я только надеюсь, что у меня останется время на подарочную упаковку.

Менеджер ярко улыбнулся, зажав платиновую карту в руке.

Конечно, он был в восторге. Комиссия от этой продажи, вероятно, обеспечит его семью очень веселым праздником на Рождество.

- У вас есть дети? – спросила Изабелла.

Менеджер вручил ей квитанцию на подпись.

- Да, есть. Две девочки. Обе блондинки, как и их прекрасная мать.

Гордость в его голосе заставила Изабеллу улыбнуться, пока она нацарапала свое имя на бланке.

- Что ж, я надеюсь, что у вас будет прекрасный праздник…

- Эммет, - сказал мужчина. - Меня зовут Эммет, и я желаю вам и вашему мужу счастливого Рождества.

- Спасибо, Эммет. Я тоже этого хочу.

Он понятия не имел, как сильно она хотела этого.

Эммет передал Изабелле красивый подарочный пакет. Он был красным и серебристым и достаточно праздничным, чтобы ей вообще не пришлось беспокоиться о подарочной упаковке.

Ее миссия была завершена, но она задержалась на несколько минут, чтобы осмотреть остальную часть магазина. За одним из прилавков она подслушала мужчину и его сына, которые пытались выбрать между кожаной сумочкой и бутылкой дизайнерской парфюмерии для мамы.

В отличие от Изабеллы, у них на лицах были улыбки. Они были счастливыми покупателями, взволнованными найти что-то, что заставит светиться глаза той, кого они любили.

Изабелла, напротив, просто надеялась найти что-то, что заставило бы мужа заметить ее, даже если бы это было всего на один день.

По пути к лифту Изабелла не могла не думать о хорошем менеджере магазина и его пожелании для нее. Так же, как она надеялась на чудесное Рождество со своим мужем, ее единственная проблема прямо сейчас была в том, чтобы у него уже не было таких же часов, как в этой сумке.

И это была молитва, которую она шептала, когда ступила в лифт.

***

Первым делом Эдвард заметил ее длинные ноги. Они были спрятаны под тканью ее черного платья и стильного пальто, но выглядывали, когда она вошла в лифт. Не заметив его, она нажала на кнопку, чтобы спуститься на первый этаж.

Эдвард окинул девушку оценивающим взглядом. Она была красивой женщиной с длинными темными волосами, которые слегка завивались на концах. На мгновение он подумал протянуть руку и позволить пальцам прикоснуться к шелковистым нитям, но здравомыслие возобладало, и он быстро засунул свободную руку в карман.

Вместо этого он откашлялся, и Изабелла подпрыгнула, обернувшись на звук. Ее глаза расширились, когда она увидела его. На нем был темно-серый костюм и голубой галстук - идеальное дополнение к его мягким глазам. Одна рука была в кармане, а другая держала небольшой подарочный пакет.

- За покупками? – спросил Эдвард.

Изабелла быстро моргнула, прежде чем кивнуть.

- Да, - ответила она натянуто. – А ты?

Он поднял золотой мешочек, слегка встряхнув его.

Она кивнула.

- Для кого-то особенного?

- Для моей жены. Ты?

- Мой муж…

Ее ответ был прерван, когда свет погас и лифт остановился.

- Превосходно, - пробормотала Изабелла.

Вспыхнули аварийные огни, и Эдвард нажал кнопку тревоги, схватив телефон лифта. Изабелла внимательно слушала, как он отдавал распоряжения кому-то, а затем хлопнул трубку на место.

- Весь квартал в темноте, - проворчал Эдвард. Он снял пиджак и постелил его на полу, прежде чем устроился сам.

- Что ты делаешь?

- Успокойся, - сказал Эдвард. - Парень сказал, что это может занять некоторое время.

Изабелла посмотрела на шелковое платье.

- Я не сяду в этом на грязный пол.

Эдвард пожал плечами.

- Как хочешь.

Изабелла посмотрела на пиджак.

- Разве этот костюм не от Армани?

- Я понятия не имею, какое дорогое название нашито на этикетке.

Она улыбнулась.

- Но ты знаешь, что он дорогой.

- В моем шкафу нет костюма, который бы не стоил целое состояние. Моя жена настаивает на этом.

- Может, потому, что у твоей жены хороший вкус.

- Может быть, потому, что моя жена слишком помешена на этикетках, - Эдвард ослабил галстук и устало вздохнул. - Просто сядь. Ненавижу закрытые пространства, а ты заставляешь меня нервничать.

Изабелла осталась на ногах, но десятисантиметровые каблуки ее любимых сапог были не самыми удобными, и через несколько минут она, наконец, смирилась и сняла пальто. В конце концов, оно было гораздо дешевле, чем платье.

Она положила его на пол и медленно села.

- Видишь? Разве так не лучше?

Изабелла громко вздохнула.

- Один из нас, вероятно, должен сохранить аккумулятор, - предложил Эдвард, вытаскивая телефон из кармана. – Мой блэкберри полностью заряжен, так что я не возражаю, если ты захочешь поберечь свой.

Кивнув, Изабелла залезла в сумку и выключила айфон.

- Ты не хочешь сначала написать кому-нибудь? – спросил Эдвард. - Твой муж может беспокоиться, если ты вернешься домой поздно.

Изабелла с трудом подавила желание рассмеяться.

- Обо мне никто не беспокоится, - сказала она.

Они на мгновение взглянули друг на друга, но оба быстро отвернулись.

- Что насчет тебя? Ты не хочешь отправить сообщение своей любящей лейблы жене, чтобы сообщить ей, что застрял в лифте?

- Нет необходимости.

- Почему нет?

Эдвард бесстрастно посмотрел на прекрасную брюнетку.

- Обо мне тоже никто не беспокоится, - ответил он.

Откинув головку на стальную стену, Изабелла глубоко вздохнула и закрыла глаза. После нескольких минут удушающего молчания Эдвард наконец-то сломал лед.

- Так было не всегда, - сказал он мягко. - Когда-то мы с женой были сумасшедшими по отношению друг к другу. Она все время смеялась, и ее смех был всем, что требовалось, чтобы заставить меня улыбнуться. Мы не могли удержаться руки друг от друга, и не было ничего важнее, чем сделать другого счастливым.

Изабелла открыла глаза и посмотрела на красивого мужчину.

- Звучит прекрасно.

- Так и было.

- Что случилось?

Это был тот же самый вопрос, который он задавал себе каждый день.

Эдвард пожал плечами.

- Жизнь. Деньги. Горе. В какой-то момент, кажется, образ идеального брака стал более важен, чем было на самом деле.

Изабелла знала все о том, как продолжать поддерживать видимость. Она с мужем постоянно посещали общественные мероприятия. Они держались за руки и улыбались на камеру, и все считали, что их брак идеален.

Если бы они только знали…

- Моя жена утыкается носом в книгу или работает волонтером в больнице, пока я засиживаюсь допоздна в офисе. Когда я прихожу домой, она уже спит.

- Или она притворяется, - прошептала Изабелла. Сколько ночей ее муж заходил в их спальню, только чтобы найти ее якобы уснувшей?

- Притворяется? Зачем ей это?

- Может, потому что когда вы разговариваете, это всегда заканчивается спором.

Эдвард глубоко вздохнул и прислонил голову к стене. Это была правда.

За последние шесть месяцев они с женой только и делали, что цапались. Он надеялся, что это Рождество станет новым началом, и подарок в сумке, купленный в последнюю минуту, символизировал это желание.

- Я люблю свою жену. Она понятия не имеет, как сильно. Мы были вместе десять лет, и до сих пор я никогда не встречал никого настолько красивого и такого… хорошего. Она добрая и сострадательная. Всегда первый доброволец где угодно. Особенно для детских благотворительных организаций…

Он замолчал, и Изабелла услышала печаль в его голосе.

- Ты ей говоришь?

Эдвард повернул голову.

- Говорю ей что?

- Все, что ты только что сказал мне.

Он попытался вспомнить, как давно он говорил жене, как сильно любит ее. Они говорили это каждый день. Каждое утро. Каждую ночь. В конце каждого телефонного разговора. Как давно это было? Конечно, трудно было поговорить с кирпичной стеной, а когда стена спала к тому времени, как он находил мужество притащить себя домой с работы...

- Нет, я ей не говорю, - его голос был наполнен стыдом.

- Держу пари, она хотела бы услышать это.

Эдвард заметил ее задумчивый тон, и это заставило его сердце болеть.

- Наверное, она хотела бы. Ты... звучит так, будто у тебя есть некоторый опыт в этом.

Изабелла покрутила на пальце платиновую ленту. Это была нервная привычка, которая появилась несколько месяцев назад. Ее психиатр счел это интересным, извергая какой-то бред о том, как Изабелла, очевидно, нашла чувство покоя в бриллианте на руке. Что, возможно, кольцо служило напоминанием о более счастливом времени.

Изабелла ненавидела своего психиатра.

- Наши ситуации схожи, - тихо сказала она. - Мой муж неплохой человек. Мы избегаем друг друга, как чумы, потому что этим стал наш брак. Мы едва разговариваем, а когда делаем это, он всегда заканчивается ссорой. Мы не прикасаемся. Не целуемся. Не обнимаемся.

Эдвард мрачно кивнул. Он даже не удосужился спросить о сексе. Он знал.

Его не существовало.

- Я люблю своего мужа. Мы только… заблудились где-то, я думаю. И я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь вернуться на правильный путь.

- Но ты была счастлива?

- В свое время да.

Эдвард тяжело вздохнул и посмотрел на девушку.

- Я был счастлив, - сказал он. - Я до сих пор помню, как впервые увидел ее. Она была одета в громоздкую толстовку колледжа. Волосы завязаны в хвост. Она жевала кончик ручки, внимательно слушая профессора. И я не мог отвести от нее взгляда, потому что она была такой красивой. До сих пор. Она по-прежнему самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.

Изабелла не могла не улыбнуться.

- Я брала творческий урок письма, а ему нужен был легкий факультатив, - сказала она. - Мы влюбились очень быстро. У него на подбородке есть ямочка, которая заставляла каждую девушку в студенческом лагере падать в обморок, но почему-то он выбрал меня. Мы поженились, как только закончили обучение. Я начала редактировать детские книги, а он начал работать в юридической фирме отца. Теперь он его партнер. Когда-нибудь вся компания будет принадлежать ему, а мне все равно. Меня никогда не заботили деньги или престиж. Все, что я когда-либо хотела - быть счастливой в браке, - она засмеялась, но в голосе не было и следа юмора. - Я только что купила мужу часы за десять тысяч долларов, и вполне возможно, что это те же самые часы, которые я купила ему в прошлом году. Я даже не могу вспомнить, какие часы мой муж защелкивает на запястье каждое утро. Вот как мало мы контактируем.

Эдвард посмотрел на собственный пакет. Он даже не рассматривал возможность того, что его жена уже может владеть дорогим кошельком, который он первоначально выбрал. Он надеялся, что тот краткий миг, когда он решил вернуть кошелек и вместо этого направился в отдел ювелирных изделий, станет судьбоносным.

- У нас с женой красивый дом в закрытом сообществе, наполненный бесценными произведениями искусства, на которые я никогда не смотрю, потому что мне просто плевать. Деньги никогда не были важны для меня, но у нас были… возлагаемые на нас ожидания. Сегодня в моем шкафу нет ни одной вещи, у которой бы не было дизайнерского ярлыка, и я управляю импортным спортивным автомобилем, который стоит больше, чем большинство людей зарабатывают за четыре года. И мне все равно. Меня это никогда не волновало. Все, что я хочу, это вернуть свою жену.

Во время разговора их тела переместились чуть ближе. Близость мужчины ускоряла сердцебиение Изабеллы.

- Что заставляет тебя оставаться? - осторожно спросил Эдвард. - Почему ты не оставишь его? Он заслуживает этого.

- Я люблю своего мужа. Это никогда не менялось.

- Что-то все же изменилось.

Слеза скользнула по ее щеке, когда они посмотрели друг другу в глаза. Она ненавидела его за то, что он заставил ее говорить об этом. Почему сейчас? Почему сегодня? Пока они были в ловушке лифта в канун Рождества? Она потратила столько месяцев, пытаясь все забыть. Чтобы заблокировать образы и звуки и эмоции той ночи, которая изменила их жизнь навсегда.

- Я потеряла нашего ребенка, - прошептала она сквозь слезы. - Как он сможет когда-нибудь простить меня за это?

Эдвард мучительно закрыл глаза.

- И ты думаешь, он винит тебя?

- Я знаю, что он винит меня. Почему бы и нет? И теперь он застрял в браке с женщиной, которая не может подарить ему ребенка.

- Может быть, он винит себя, - сказал Эдвард, его голос дрожал от волнения. - Может, он думает, что должен был лучше о тебе позаботиться. Если бы он работал меньше и любил тебя больше. Может, если бы он читал глупые детские книги…

Тихие рыдания сокрушили ее тело, когда она вспомнила ту ночь. Судороги. Кровь. Безумная спешка в отделение скорой помощи. Подтверждение от врача, что их ребенка больше нет, и никаких шансов на другого.

Изабелла неконтролируемо заплакала, когда Эдвард потянул ее на колени. Она обняла его за шею и прижалась к нему.

- Прости, милая, - прошептал он ей в волосы. - Я люблю тебя. Я никогда не переставал любить тебя. Ни минуты.

Она растаяла в его объятьях, когда он крепко прижал ее к себе. Она скучала по теплу его рук. Сколько времени прошло с тех пор, как он держал ее таким образом? Как давно он вообще к ней прикасался?

Эдвард выводил успокаивающие круги вдоль ее позвоночника. Он скучал по ее сладкому запаху и по тому, как ее тело прекрасно вписывалось в его объятия.

Он скучал по своей жене.

После выкидыша он понятия не имел, как ее утешить. Не знал, как справиться с колебаниями ее настроения и горечью и абсолютным отказом говорить о том, что она чувствовала. Все, что он говорил, было неправильно, и каждое его предложение было встречено сопротивлением. Мать Изабеллы убедила ее встретиться с психиатром, и это немного помогло, но ущерб их браку был нанесен. Поскольку его дом был в руинах, он посвятил свою жизнь компании отца, пренебрегая женой слишком долго. Эдвард знал, что Изабелла чувствовала ответственность за выкидыш - несмотря на объяснение доктора Уитлока, что она не виновата - но Эдварду никогда не приходило в голову, что она нуждается в реальном подтверждении от мужа.

Эдвард обхватил ее лицо руками и осторожно вытер слезы.

- Это не твоя вина, - мягко сказал он.

Глаза Изабеллы наполнились свежими слезами.

- Это не твоя вина, любимая. Я никогда не обвинял тебя. Ни разу. Я люблю тебя, и это не твоя вина. Не твоя вина.

Она шмыгала носом, когда он с нежностью целовал ее мокрые щеки, снова и снова шепча, что он любит ее и что она не виновата. В мире было много детей, которые нуждались в хорошем доме, и они бы усыновили дюжину, если бы она захотела. Он заверил ее, что они продадут дом, который никто из них не любил, и он построит ей новый.

- За городом?

Эдвард улыбнулся сквозь слезы. Она всегда хотела жить в горах, но ежедневные поездки в отцовскую фирму сделали эту идею невозможной.

Невозможной до сих пор.

- Где угодно, - пообещал он.

Они смотрели друг другу в глаза, освещаемые аварийными огнями лифта, которые сияли над головой. Они крепко обнялись, вытирая слезы друг у друга, и сладко шептали слова любви. Было так много всего, чтобы сказать, и впервые за много месяцев они, наконец, сказали все важные вещи. Они скучали друг по другу.

Они любили друг друга. И не было ничего важнее, чем восстановление их брака.

- Как давно твой муж должным образом целовал тебя?

Ее ответ был немедленным.

- На новый год.

Он нахмурился.

- Конечно, мы не целовались с января прошлого года.

- Ты сказал, должным образом, - напомнила ему Изабелла. - Не официальный поцелуй для фотосессии. Последний настоящий, скручивающий пальцы на ногах поцелуй, из-за которого моя кровь кипела, был в канун Нового года. Мы были на празднике у Брендонов, и…

Внезапно Эдвард обрушился на ее рот. Изабелла застонала и обняла его за шею, в то время как он углубил поцелуй. Она вплела пальцы в его волосы и немного потянула, заставляя его стонать. Месяцы сдерживаемого разочарования и горя ускользнули, когда их голодные поцелуи уступили место чему-то более мягкому и сладкому, пока, наконец, Эдвард не спрятал лицо на ее шее. Они держались друг за друга, дрожа от облегчения.

- Я скучал по твоим поцелуям.

Изабелла вздохнула.

- Я тоже скучала по твоим.

Он усмехнулся.

- Итак, моя прекрасная жена, это был правильный поцелуй?

Она захихикала, и звук потряс его до глубины души. Сколько времени прошло с тех пор, как она смеялась?

- Правильный, я полагаю.

- Я тоже так думаю, - согласился Эдвард, кивая. - И я думаю, мы должны продолжить эти неприличные действия, как только будем дома.

Изабелла покраснела, и он не имея возможности удержаться, провел кончиком пальца по малиновой щеке.

- Если мы выберемся отсюда, - проворчал он.

- Я не могу расстраиваться из-за того, что застряла в лифте, - сказала Изабелла. – У нас должен быть где-то рождественский ангел. Я имею в виду, действительно, каковы шансы, что мы вдвоем будем ходить по магазинам в одном универмаге в канун Рождества?

Эдвард не мог с этим поспорить. В этом лифте определенно была какая-то рождественская магия.

- Кстати говоря, - сказал Эдвард, кивая на красно-серебристый подарочный пакет. - Ты действительно купила мне часы за десять тысяч долларов?

Изабелла нахмурилась.

- Да, и это смешно.

Эдвард рассмеялся и поднял руку. На его запястье были надеты красивые золотые часы.

Изабелла вздохнула с облегчением.

- Это не те же самые.

- Мы все равно вернем их. Никому не нужны дизайнерские часы.

- Или импортная машина.

- Или кошелек Шанель.

Глаза Изабеллы немного расширились.

- Ты купил мне кошелек Шанель?

- Я думал об этом, но решил сделать немного иначе. Что-то символическое.

Эдвард протянул ей подарочную сумку. Она взволнованно заглянула внутрь и вытащила маленькую белую коробочку. Она идеально вписывается в ее ладонь.

- Открой, - тихо сказал он.

Изабелла подняла крышку и посмотрела на ожерелье внутри. На тонкой цепочке висела серебряная подвеска омелы.

- Повернись, - пробормотал Эдвард.

Изабелла повернулась на его коленях, и он застегнул ожерелье на ее шее.

- Оно такое красивое, Эдвард.

- Я скучал по своей жене и хотел иметь гарантию, что она позволит мне поцеловать ее в это Рождество, так что мне нужна была омела. Я не мог выбрать между ним и бриллиантовыми сережками, но мужчина за прилавком настаивал на ожерелье.

Изабелла осторожно прикоснулась к изящной подвеске, прежде чем развернуться.

- Я люблю ее.

- Я люблю тебя, Изабелла.

- Я тоже тебя люблю, - потянувшись, она нежно поцеловала его. – Теперь мы можем вернуться в магазин и сказать мужчине за прилавком, что магия омелы сработала.

Когда огни вспыхнули, и они наконец-то добрались на первый этаж, Эдвард взял руку жены и вывел ее из лифта. Сегодня вечером они отправятся домой и начнут восстанавливать свой брак. Они проведут Рождество со своей семьей, и впервые за много месяцев их улыбки будут искренними.

А на следующий день после Рождества Эдвард вернет часы. Он поблагодарит мужчину за прилавком - дружелюбного менеджера по имени Эммет - и скажет ему, что омела действительно выполнила свою магию, как он и обещал.