Ну, вот и наступила календарная зима.

Примчалась на всех парах.

С чем Вас всех и поздравляем.

А у нас долгожданная глава от Эдварда. Мы узнаем его тайну, услышим его исповедь.
Крепитесь. Это действительно душераздирающе.
Приняв успокоительного, приступим.


Следующие несколько дней я очень старался показать Белле свои чувства к ней. Все наши вечера мы проводили вместе, постоянно прикасаясь друг к другу. Теперь я знал, что все страхи Беллы шли от неуверенности и пренебрежения, которому она подвергалась всю свою жизнь. Я понял, чего ей всегда не хватало, и был полон решимости это исправить. Ей так долго было отказано в самых простых вещах – прикосновениях и принятии. Её учили, что она недостойна объятий, тёплых слов и любви. Всю свою жизнь она стыдилась своего тела и всячески сдерживала себя.

Именно поэтому я обнимал Беллу при каждой возможности, ласкал и целовал, пытаясь передать своими прикосновениями, насколько она мне небезразлична. Вечерами, держась за руки, мы гуляли, вместе исследуя окрестности. Каждое утро мы обменивались долгим прощальным поцелуем, а каждую ночь растворялись друг в друге. Всякий раз я старался хвалить её, наслаждаясь тем, что мои слова вызывали её улыбку. Слова «я люблю тебя» срывались с моих губ по нескольку раз в день, и я широко улыбался, когда она робко возвращала мне их. Каждую ночь, когда я занимался с ней любовью, я громко стонал от силы ощущений, которые сотрясали моё тело. Каждый день мы становились всё ближе друг другу, и каждый день мысль о том, что я могу расстаться с ней становилась всё более ужасной. Когда я был с ней, то чувствовал себя наполненным жизнью.

Я радовался, что четверг подходил к концу. Это был долгий, тяжёлый день, наполненный проблемами. Я был так занят, что у меня не было времени даже на то, чтобы написать Белле сообщение и узнать, какие планы у неё на этот вечер. Я был уверен, что вернусь раньше, чем она, поэтому сразу после работы зашёл к себе. Я проверил почту, принял быстрый душ, взял бутылку её любимого вина и букетик цветов, который купил по дороге и, захватив всё ещё блестящий ключ, улыбаясь, отправился ждать свою девушку. Перед уходом, я сделал заказ в местном китайском ресторанчике. Белла любила китайскую еду, и я хотел избавить её от вечернего приготовления. Я очень сомневался, что она согласится подогреть в микроволновке один из замороженных обедов, которые всё ещё хранились в моём морозильнике, ожидая каких-то чрезвычайных ситуаций. И уж точно она бы не захотела снова испробовать приготовленную мной слегка подгоревшую яичницу с куском чёрного хлеба, которой я уже как-то кормил её.



Войдя в её дверь, я отправился прямо на кухню, чтобы открыть вино и дать ему подышать. Поставив бутылку на стол, а цветы в воду, я пошёл в гостиную, собираясь подождать Беллу. И как же я был потрясен, когда увидел, что она лежит, свернувшись калачиком в углу дивана, а её щёки блестят от слёз. Быстро подойдя к ней и присев на край журнального столика, я взял её руки, которые с силой сжимали её тело, в свои.

– Белла? Детка, что с тобой? Что случилось?

Она ничего не ответила, но сев, просто молча смотрела на меня наполненными болью глазами и слегка покачивала головой.

Я поднёс её руки к губам и нежно поцеловал. Выражение её глаз пугало меня.

– Это твой брат? Он нарушил запретительный приказ? Что он сделал? – спросил я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Расскажи мне, Шефгёл. Расскажи, что случилось. Почему ты так расстроена?

Её голос был хриплым.

– Я просто... хотела сделать тебе подарок.

Я с замешательством посмотрел на неё.

– Мне не нужны подарки, Белла. У меня есть ты.

Она покачала головой.

– Я хотела купить тебе кое-что. Я хотела дать тебе что-то. Что-то особенное, – наклонившись вперёд, она задела пальцами моё плечо. – Когда ты спал прошлой ночью, я сфотографировала твою татуировку. Я думала, что ты захочешь что-то с таким же символом, – она смотрела на меня, широко раскрыв глаза. – Ты говорил мне, как много это значит для тебя.

Я улыбнулся, подумав, как невероятно заботлива она, но, всё ещё испытывая замешательство, наклонился, чтобы поцеловать её в щёку. Но был просто шокирован, когда она резко отстранилась от моей ласки. Нежно улыбаясь, я покачал головой и посмотрел на неё.

– Это так. И я рад, что ты так заботишься обо мне. Но, я не понимаю, Белла. Почему ты так расстроена?

– Герб на твоём плече не принадлежит Мейсонам, Энтони. Он даже не похож.

Я закрыл глаза.

Ебать.

– Я хотела заказать украшение с этим гербом и твоей фамилией и отнесла фотографию человеку, который мог это сделать. И он сказал мне, кому принадлежит этот герб. Твоя фамилия не Мейсен, не так ли?

Я не мог ей ответить. Я закрыл лицо ладонями. В связи с последними эмоционально переполненными днями, я всё откладывал момент, чтобы рассказать ей правду, а теперь было слишком поздно. Я не хотел, чтобы она выяснила всё таким образом, я хотел рассказать ей сам, когда мы оба были бы спокойны. Я должен был рассказать ей, удостоверившись в том, что она выслушает меня.

– Ты лгал мне. Всё это время. Ты хоть когда-нибудь говорил мне правду, Энтони? Или всё это для тебя большая шутка? Трахать толстую жалкую дамочку по соседству и обманывать её ради бесплатной еды? А после этого вернуться к своей действительности и начать двигаться дальше? Именно это вы собирались сделать, а, мистер Каллен?

Услышав, как она произнесла моё настоящее имя и боль в её голосе, когда она с обидой выплюнула его, я почувствовал себя так, словно ко мне прикоснулись раскалённым железом. Я резко вскинул голову и с ужасом посмотрел на неё.

– Нет, Белла! – выкрикнул я, чувствуя гнев от того неправильного вывода, к которому она пришла. – После всего, что произошло между нами, после всего, что мы разделили, как ты можешь так думать? Именно так ты думаешь обо мне?

Почувствовав злость, я встал и начал вышагивать по комнате.

– Я люблю тебя, Белла. Это не ложь. Это грёбаная правда.

– Твоя фамилия Мейсен?

Я покачал головой.

– Нет. Это не так.

– Твоя семья мертва?

– Нет.

– Значит, ты лгал мне о себе и о своей жизни, и теперь думаешь, что я поверю в твою любовь? Что все те милые, нежные, ласковые слова, которые ты мне говорил – правда?

Сжав руки в кулаки, я впился в неё взглядом.

– Да. Все эти слова правдивы.

Она покачала головой.

– Иди домой, Энтони. Если это твоё настоящее имя.

Я глубоко вздохнул.

– Это не так.

Когда она взглянула на меня, её глаза были наполнены болью.

– Почему-то меня это не удивляет. Уходи... Э, оставь меня в покое.

– Белла… – с мольбой в голосе начал я.

Дрожа всем телом, она встала.

– Я сказала, уходи! Отдай мне свой ключ и исчезни. Сейчас же!

Я достал из кармана ключ и дрожащей рукой протянул ей.

– Не делай этого, Белла. Не заставляй меня уходить.

Какое-то время она просто смотрела на меня, а затем снова села на диван и закрыла лицо ладонями.

– Просто оставь это и иди, – прошептала она.

Я шагнул вперёд и бросил ключ на журнальный столик – металлический звон отозвался эхом в тихой комнате. Моя голова упала на грудь, плечи поникли. Повернувшись, я пошёл по коридору в сторону двери и, схватившись за ручку, повернул её. Но открыв дверь, я не смог шагнуть через порог – я не мог уйти от неё. Я не мог оставить Беллу с мыслями, что её использовали и снова бросили, что ещё один мужчина отверг её. Я должен был заставить её выслушать меня. От несправедливости всего происходящего я почувствовал закипающую внутри меня злость. Этого не должно было случиться. Я собирался рассказать ей, я должен был иметь возможность посвятить её в это. Хлопнув дверью, я повернул назад и вернулся в гостиную. И почувствовал огромную боль, увидев Беллу рыдающую.

– Меня зовут Эдвард Каллен, – громко сказал я.

Её голова резко вскинулась, но прежде чем она успела что-то сказать, я продолжил.

– Более двух лет назад я стал свидетелем убийства и чтобы защитить себя и свою семью, вошёл в программу защиты свидетелей. С тех пор живу здесь, совсем один, – я глубоко втянул в себя воздух. – Так что да, моя семья жива, но вот я для них мёртв, – я с мольбой смотрел на Беллу, мой голос потерял свою злость. – Они думают, что я умер. Я скучаю по ним сильнее, чем могу выразить это словами... каждый день.

Её глаза расширились.

– Я хотел всё рассказать тебе, Белла. Я планировал рассказать тебе, хоть это и против правил. Я просто ждал подходящего момента, – когда она ничего не ответила, я начал ходить по комнате. – Я не планировал влюбляться в тебя. После того, как приехал сюда, я не думал о будущем. Я просто существовал. Жизнь на самом деле больше меня не интересовала. А потом в моей жизни появилась ты, и всё изменилось – ты изменила меня. И я полюбил тебя. Когда я это понял, то поговорил с Эмметом. Он не советовал всё рассказывать тебе, пока я не буду уверен, что так для меня будет только лучше. И он был прав, – я горько усмехнулся – Откуда я мог знать, лучше или нет, когда есть огромный шанс, что выслушав мой рассказ, ты сразу уйдёшь от меня? – Остановившись перед ней, я запустил руки в свои волосы. – Что, услышав мою историю, ты решишь, что оставшись со мной, подвергнешь себя слишком большому риску и что всё это для тебя очень сложно?

Когда она заговорила, её голос был хриплым.

– Кто такой Эммет?

– Агент, который поместил меня под защиту.

– Ты всё ещё видишься с ним?

Я кивнул, довольный тем, что она начала задавать вопросы.

– Это было частью соглашения. Частью соглашения этой... договорённости... являлось то, что он должен наблюдать за моей семьёй и вводить меня в курс их жизней. Я встречаюсь с ним раз в несколько месяцев, и он рассказывает мне о них. Иногда он передаёт мне несколько фотографий, – я тихо вздохнул. – До тех пор, пока в моей жизни не появилась ты, я жил только этими встречами, – я смотрел на неё, сжав руки по бокам в кулаки. – Теперь же, боюсь, что я могу потерять ещё больше. И я не уверен, что справлюсь с этим.

Она молча смотрела на меня, я подошел и присел перед ней на журнальный столик.

– Я могу рассказать тебе всё сейчас, Белла? Ты выслушаешь меня? Обещаю, если, когда я закончу, ты попросишь меня уйти, я сделаю это... и больше никогда тебя не побеспокою.

Надеясь на чудо, я потянулся к ней и взял её руки, которые лежали на коленях.

– Пожалуйста, Шефгёл. Прошу. Просто дай мне шанс.

Она с дрожью вздохнула и кивнула.

Я с благодарностью сжал её руки. Мне нужно было обнять её, но я знал, что сейчас она не хочет этого от меня, поэтому словно за спасательный круг, я хватался за её руки. Мне необходимо было касаться её, чувствовать её тепло. На минуту воцарилась тишина, пока я пытался решить, как ей сказать и с чего начать. Были подробности, которыми я не хотел делиться; образы, которые она не должна была представлять. Но, в любом случае, мне следовало быть максимально честным.

– Ты стал свидетелем убийства? – подсказал мне её нежный голос.

Кивнув, я поднял голову, и как всегда оказался захвачен в плен её экзотическими глазами. Они были насторожены, но в них присутствовало и терпение. Я глубоко втянул в себя воздух.

– На самом деле, двух. Однажды я засиделся на работе до самой ночи. Никто не знал, что я был в здании, потому что я ездил на велосипеде, и каждый день оставлял его в подвале. Я работал над новой программой, над своего рода гарантией нашей системы безопасности. Мой босс, Аро, был уверен, что кто-то пытается захватить его компанию, но для начала им нужно было сделать её достаточно уязвимой. Я хотел помочь ему, поэтому работал над этим самостоятельно. О том, что я делал, знал только Аро. Я погрузился в работу, но в какой-то момент что-то привлекло моё внимание, – вспомнив об этом, я сделал паузу. – Я посмотрел на экран видеонаблюдения коридоров здания и увидел несколько мужчин, которые шли по направлению к кабинету Аро. Среди них был один из сотрудников, которого Аро давно подозревал. Мне показалось странным, что они были в здании так поздно, поэтому я включил систему, над которой работал, – вспомнив следующие минуты ужаса, я покачал головой. – Это была засада. Они вошли и две минуты спустя... он лежал там, истекая кровью. Затем они направили пистолет на парня, нашего сотрудника, который был с ними, и выстрелили в него, – целую минуту я молчал, вспоминая о том, что видел, и крепко сжимая руки Беллы. – Повсюду была кровь, – вспомнив эту ужасную сцену, я закрыл глаза. – Я не только стал свидетелем, но и записал всё, благодаря новой программе, которую создал. Включая звук.

– Энтони... – тихий голос Беллы дрожал. – Это ужасно. Они не видели тебя?

Я покачал головой.

– Аро часто работал допоздна. У него не было семьи – его жизнью был бизнес. Они понятия не имели, что в здании был кто-то ещё. Они убили его, а затем всё подожгли, – я смотрел на неё. – Они просто оставили лежать его там, Белла. Истекающего кровью. Умирающего. Он наблюдал, как всё что он создал, пожирает огонь и понимал, что умрёт там.

– Но почему?

Я фыркнул.

– Потому что в отличие от них, он был честным. Ими же руководила алчность. Они хотели его компанию. Когда он отказался и сделал всё возможное, чтобы у них ничего не получилось, они решили преподать ему урок, и сделать из него пример для других.

Белла сжала мои руки.

– И что произошло дальше?

– Думаю, я был в шоке. Я понимал, что происходит, но не мог даже шевельнуться. Затем увидел, как быстро начал распространяться огонь и понял, что если не выберусь оттуда, то тоже погибну. Я схватил все, что у меня было – доказательства того, что я видел, копии, всё.

Я встал, почувствовав желание двигаться, поскольку меня, когда я думал о той ночи, переполняла лишняя энергия.

– Это заняло слишком много времени, ведь я пытался удостовериться, что взял всё. Пытаясь выбраться, я попал в ловушку и обгорел.

– Так вот откуда твои шрамы, – прошептала Белла.

Я кивнул.

– Я задержался на лестнице, на моей руке и ноге были ужасные ожоги, но я смог выбраться. Я спрятался в лесу за зданием и наблюдал, как оно горит, а затем, убедившись, что путь свободен, отправился к человеку, которому точно мог доверять.

– Кто это?

– Мой старый друг, Джейкоб Блэк.

Я снова сел и теперь Белла обхватила ладонями мою руку. Наклонившись, я поцеловал её пальцы, молча благодаря за успокаивающие прикосновения.

– Когда моя семья переехала в Оттаву, была середина учебного года. Я был тощим, тупым подростком и меня часто дразнили. Как-то раз на детской площадке меня попытались избить, но Джейкоб помог мне. Он был на несколько лет меня старше, но мы сдружились. Он заставил меня заниматься на тренажёрах, и даже когда мы выросли, всё равно поддерживали связь. Он стал полицейским, а затем сотрудником сыскной полиции. Я пошёл к нему, потому что не сомневался, он точно будет знать, что делать.

– И что было дальше?

– Джейкоб знал, что дело обстоит намного серьёзней, чем просто факт, что кто-то захотел бизнес другого и связался с одним агентом, которому доверял. Спустя несколько часов я был представлен Эммету МакКарти, – я вздохнул. – К утру я уже был в программе защиты свидетелей, а моей семье сообщили, что я умер при пожаре. Моя жизнь, которую я знал, закончилась.

– О, Боже... Энтони... – её голос затих, а руки с силой сжали мои. – И не было никакого другого выхода?

Я покачал головой.

– Джейк был прав. Это действительно было более серьёзно, чем дело с захватом чужого бизнеса. Аро привлёк внимание одних очень плохих людей. Эммет показал мне кое-что… – я вздрогнул, вспомнив фотографии, которые видел и истории, которые он мне рассказал. – Я не хочу сейчас говорить об этом, но рассказов Эммета было достаточно, чтобы убедить меня. Я понял, что если эти люди узнают – кто я, то моя жизнь будет закончена, – я глубоко втянул в себя воздух. – Но прежде, они убили бы всю мою семью и всех, кто имел для меня хоть какое-то значение. Именно так они работали. Если кто-то мешал им – они заставляли его ужасно страдать, после чего убивали. У меня не было выбора, Белла. Моя жизнь за жизни близких мне людей, – почувствовав, как на глаза наворачиваются слёзы, я тряхнул головой. – Выбора не было. Но несмотря ни на что, я потерял их. Однако, благодаря тому, что я пожертвовал своей свободой, они оказались в безопасности, – мой голос понизился. – Об этом не знали даже в полиции, только Джейкоб был в курсе всех дел, – собираясь с мыслями, я в течение минуты молчал. Затем встав и запустив руки в волосы, снова начал ходить по комнате. – У меня не было шанса поговорить со своей семьёй. Чтобы сказать им, как сильно я их любил. Я должен был принять решение немедленно, – я фыркнул. – Словно у меня был какой-то выбор. Чтобы позволить своей семье жить, мне необходимо было оставить их… иначе мы бы все умерли.

Белла смотрела на меня и слёзы текли по её лицу.

Я остановился.

– Спустя несколько дней меня привезли сюда под абсолютно новым именем.

– А люди, которые сделали это?

– В конце концов, кроме одного, они были осуждены. Парень, который, как я видел, нажал на курок, сбежал, и его до сих пор не могут найти. Доказательств у меня было достаточно и мне не пришлось выступать в фактической роли свидетеля. Версия такова, что доказательства убийства были обнаружены полицией в несгораемом специализированном для охраны кабинете. Но, это была моя работа, именно я разрабатывал это оборудование, поэтому я должен оставаться под прикрытием и мне нельзя выходить с кем-то на связь. Риск всё ещё огромен, особенно когда убийца разгуливает на свободе. Остальная часть их группировки была поймана на другом деле.

– Ты всё ещё в опасности?

Я вздохнул.

– Эммет постоянно контролирует ситуацию. Они думают, что тот, кому удалось сбежать, давно покинул страну, но пока его не нашли, мне нужно оставаться мёртвым. Очень мало людей знают, что я на самом деле жив. Из моего прошлого – это только Джейкоб. Полиция, также как моя семья и друзья, думает, что я мёртв. Никто не ищет меня. Эммет поселил меня как можно ближе к себе, чтобы мы могли поддерживать связь, но достаточно далеко от моего дома, и возможность столкнуться с кем-то, кого я знаю, ничтожна мала. Моя семья в безопасности. Я в безопасности, Белла, – я устало покачал головой. – Всё произошло так быстро. У меня было отнято всё, что я знал. Моя работа, друзья… и… – мой голос сорвался, – моя семья.

– Если они осуждены, почему ты не можешь вернуться домой?

Я покачал головой.

– Я тоже спрашивал об этом. Эммет сказал, что они всегда подозревали, что свидетель всё же существовал, но доказать так и не смогли. Два человека, которые были осуждены, находятся в тюрьме, но они живы. Если я внезапно появлюсь, нетрудно будет обо всём догадаться… а если об этом узнает тот, кто сбежал… они всё ещё могут причинить мне боль… или моей семье. Эммет говорит, что они отомстят, не задумываясь, и что у них по-прежнему налажены связи с внешним миром. Эти люди безжалостны, Белла. Я не могу рисковать, – я с грустью посмотрел на неё. – Когда это только произошло… я твердил себе, что рано или поздно всё закончится. Этих людей осудят – и я смогу вернуться в свою жизнь и к своей семье, скажу им, что всё ещё жив. Я знал, что их расстроит моя ложь, но они простят меня, ведь я сделал это, чтобы защитить их. Я так хотел вернуться к ним, – я с трудом произносил слова. – И я так долго жил одной лишь этой надеждой. Но это никогда… – мой голос сорвался, и я с трудом сглотнул.

Какое-то время мы молчали. Затем Белла внимательно посмотрела на меня.

– Это произошло более двух лет назад.

Я кивнул.

– Прошло уже двадцать восемь месяцев.

– И с тех пор ты всё время был один?

Я кивнул.

– Пока ты не переехала. Да, – я вышел вперёд и с мольбой протянул к ней руку. – Пожалуйста, Белла. Не оставляй меня. Не заставляй меня уходить… пожалуйста. Я ненавидел каждое лживое слово, которое мне приходилось говорить тебе. Я люблю тебя. Ты нужна мне. Мне нужно, чтобы ты заботилась обо мне, так, как ты это умеешь. Никто другой этого не делает. Я так долго был один… – у меня перехватило дыхание. – Я потерял свою семью, потому что только таким образом мог сохранить их жизни. Но не думаю, что выдержу, если потеряю тебя. Пожалуйста.

Она молча смотрела на меня.

– Я люблю тебя, Белла. Ты заставляешь меня чувствовать себя любимым. Живым. Заново родившимся. Ты заставляешь меня хотеть иметь будущее. Ты – моё будущее, – я сделал шаг вперёд. – Я хочу провести эту жизнь с тобой. Я хочу заботиться о тебе. Я хочу, чтобы мы заботились друг о друге, – мой голос стал хриплым, и мне было очень трудно сделать глубокий вдох. – Пожалуйста, детка, не отнимай то единственное, что дало мне повод снова начать жить.

Слёзы свободно текли по щекам, но до сих пор не единого слова не сорвалось с её губ. Не зная, что делать дальше, я покачал головой. Она была рассержена и обижена. Чтобы обдумать всё, что я сказал, ей нужно было какое-то время. Наклонившись, я нежно поцеловал её в лоб, молча благодаря за то, что она не отстранилась.

– Я пойду по соседству и дам тебе какое-то время, чтобы ты решила, сможешь ли простить меня. И подумать, сможешь ли жить с тем, что я только что тебе рассказал, – борясь со своими слезами, прошептал я. – Я буду ждать, если ты захочешь поговорить.

Я повернулся и с тяжестью на сердце направился к двери.

– Почему ты говоришь именно так? – голос Беллы был полон эмоций.

Я обернулся.

– Говорю что?

— Что ты пойдёшь по соседству. Ты всегда так говоришь. Почему бы тебе не сказать, что ты идёшь к себе домой?

Я покачал головой.

– Мой дом там, где ты, Белла. Тот дом – всего лишь место, где я жил, ожидая, когда ты найдёшь меня.

– Эдвард…

Я резко замер, услышав, как с её губ сорвалось моё настоящее имя.

– Расскажешь мне о своей семье?

Моё сердце пропустило удар.

– Да, Белла. Я расскажу тебе обо всём.

Её красивые глаза с грустью смотрели на меня.

– Я не хочу, чтобы ты уходил.

Я бросился вперёд и с силой сжал её в своих объятьях.

– Белла… – я чувствовал, что моя рубашка впитывает её слёзы, и крепко сжимая её, понимал, что слёзы текут и по моему лицу. – Прости, детка. Мне так жаль, что ты узнала обо всём именно таким образом. Я бы всё рассказал тебе, клянусь, я собирался. Просто я слишком долго ждал. Пожалуйста, прости меня, – немного отстранившись, я приподнял её лицо. – И никогда больше не думай так о себе, ты меня слышишь? Ты прекрасна. И ты моя. Я люблю тебя, и мне больно слышать, что ты так ужасно думаешь о себе и о том, как люди, по твоему мнению, должны относиться к тебе. Как тебе кажется, я отношусь к тебе.

– Я не хотела тебя обидеть.

Я прижался своим лбом к её.

– Я знаю, детка. Но тебе пора прекратить. Не верь тому, в чём все эти годы они тебя уверяли. Ты замечательная. Умная, добрая и охерено красивая. И я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю.

– И я люблю тебя, – прошептала она.

Я снова привлёк её к себе и начал слегка покачивать.

– Белла, я знаю, что у тебя есть вопросы, и я постараюсь ответить на все из них, но сейчас я нуждаюсь в тебе, – я отстранился. – Ты понимаешь, о чём я говорю? Мне нужно быть с тобой. Я могу отвести тебя в твою комнату и заняться с тобой любовью?

Она встала на цыпочки и, наклонившись, я встретил её губы.

– В нашу комнату, – прошептала она, потянув меня за руку.

Последовав за ней, я почувствовал, как на меня волной нахлынуло облегчение. Она знала правду и по-прежнему была со мной.

Она всё ещё была моей.
 

Мы так и не дошли до комнаты, так как в коридоре я прижал её к стене – необходимость чувствовать её доходила до отчаяния и подавляла всё остальное. Обхватив руками её лицо, я начал страстно целовать Беллу, стонал и упивался её вкусом. Моё тело вдавливало её в стену, а язык исследовал и кружил, властно лаская, желание пересиливало все остальные чувства. Я отчаянно цеплялся за Беллу, всё ещё сходя с ума от мысли, что мог её потерять. И только почувствовав, что она напряжена, и что её руки неуверенно толкают меня в грудь, я, наконец, понял, что обнимал её слишком сильно, целовал слишком грубо и, стыдясь своих действий, я отстранился и положил голову ей на плечо.

– Белла, прости, – взмолился я, стараясь держаться подальше от неё.

Её руки поднялись и, обхватив меня, вновь притянули к ней.

– Я с тобой, любимый, – прошептал мне на ухо её голос. – Я никуда не собираюсь. Просто расслабься и позволь мне позаботиться о тебе.

Кивнув, я позволил ей отвести меня в ванную и сев, молча наблюдал, как она наполняла ёмкость водой. Белла опустилась передо мной на колени и, обхватив мою щёку и не отводя от меня взгляда, большим пальцем стала нежно поглаживать мою кожу. Накрыв её руку своей, я повернул голову и поцеловал её ладонь.

– Хочешь, чтобы я принял ванну, Белла? – глядя в её прекрасные, всепрощающие глаза, тихо спросил я.

Она покачала головой.

– Нет, я хочу, чтобы мы приняли ванну. Тебе нужно успокоиться, и думаю, ты нуждаешься сейчас в моей поддержке.

Я с большей силой сжал её руку.

– Мне нужно, чтобы ты всегда поддерживала меня.

Она тихо вздохнула и встала.

– Я с тобой… Эдвард.

Я молча кивнул.

– Скажи мне, что тебе нужно, – тихо попросила она меня.

– Ты. Мне нужна только ты.

– Я твоя.

– Позволь мне видеть тебя, Белла. Пожалуйста.

Занервничав, она прикусила губу, всё ещё смущаясь того, чтобы я видел её полностью обнажённой. Очень медленно она разделась и встала передо мной – её нежное тело было таким же открытым и уязвимым, как и широко раскрытые глаза. Потянувшись, я привлёк её к себе и уткнулся лицом в нежную выпуклость её животика. Легкими, как пёрышко, прикосновениями я целовал её шрамы, водя своими губами по всем её отметинам и изъянам, которые так сильно беспокоили её, но для меня были ничем. Как и мои шрамы, они были для меня лишь только знаками, говорившими о том, сколько в прошлом мы оба пережили. Я посмотрел на неё и встретил её взгляд.

– Я люблю тебя, Белла. Всю тебя. Просто будь со мной – это всё, о чём я тебя прошу, – я с трудом сглотнул. – Ты нужна мне, Шефгёл.

Она моргнула, и я увидел, что по её щеке стекает слеза. Она кивнула и направилась к ванне. Я встал и, сбросив с себя одежду, последовал за ней и опустился в тёплую воду. Моя спина прижималась к нежному телу Беллы, голова покоилась под её подбородком, в то время как руки Беллы, надёжно удерживая, обвились вокруг моего тела. Тёплая вода, лёгкое мерцание свечей и её успокаивающие прикосновения расслабили меня, и я почувствовал, что всё больше и больше погружаюсь в её объятья. Губы Беллы то и дело касались моего виска, а тихий голос шептал успокаивающие и нежные слова любви. Когда моё тело начало сотрясаться от жестоких рыданий, она крепко прижала меня к себе и, давая комфорт своих объятий, позволила мне вслух излить боль по своей семье и той жизни, которой я лишился.

Когда эмоциональный всплеск прошёл, мы вылезли из ванной и Белла молча вытерла меня, после чего, прижимаясь друг к другу, мы устроились под одеялом. Мои губы нашли её тёплый и сладкий рот, а язык начал своё нежное исследование. Мои руки поклонялись всем её изгибам, нежно лаская и извиняясь за моё недавнее отчаяние. С нежной страстью она возвращала мне все ласки и поцелуи, вынуждая меня погрузиться в свой жар, и с хриплыми стонами двигалась вместе со мной, когда я, заполняя её, входил в неё медленными длинными толчками и наслаждался её теплом. Когда я почувствовал, как волны оргазма начали подбираться к ней всё ближе, наши взгляды встретились и, задрожав и сжимаясь вокруг меня, она выдохнула имя, которое я так давно хотел от неё услышать.

– Эдвард…

Уткнувшись лицом в её шею, я излился в неё, не в силах говорить, я мог только чувствовать, как волны наслаждения проходят через моё тело, оставляя меня обессиленным и опустошённым.

Продолжая обнимать Беллу и всё ещё ощущая необходимость чувствовать её, я перевернулся на бок.

– Останься со мной, – взмолился я.

Её руки сжали меня с большей силой.

– Я с тобой, любимый.

Окружённый её теплом, я уснул.
 

Вот такая история. Все оказалось просто и ужасно одновременно. Несколько минут – и жизнь Эдварда полностью была разрушена.

Поэтому, нам остаётся только возблагодарить финансовые трудности ФБР, которые привели к продаже соседнего дома, и наши Томкэт и Шефгёл встретились.

Их нежность, стремление помочь друг другу, уберечь от боли потрясают и завораживают.

Белла произносит настоящее имя Томкэта, а он такой уязвимый и беззащитный, так боится её потерять.
Мы со Смайликом можем бесконечно петь признания в любви нашей парочке.

Тех, кто готов присоединиться к нам – ждём на ФОРУМЕ!!!