Глава 4.

Через день Сергей зашёл в бухгалтерию, не глядя на Ксюшу, дежурно поздоровавшись со всеми, быстро передал пару листов Маргарите Петровне и, только выходя, посмотрел на букет цветов – точную копию того, что выбросила Аксинья.  Он стоял на общем столе, служившем так же «столовой». Там же стояла кофе-машина и, в самом углу, кулер  для воды.

- Цветы? – демонстративно обратился к Марго. – Что я пропустил?

- Это Ксюше нашей прислали.

- О, - он, наконец, перевёл взгляд на девушку, которая смотрела на монитор так, словно в эту секунду именно там решалась её жизнь, и громко барабанила по клавиатуре, - романтично, - хмыкнул и нарочито медленно вышел из кабинета.

С того дня в кабинете с надписью «бухгалтерия» через день возникал посыльный с букетом цветов, все для Аксиньи, а к обеду появлялся курьер, который привозил то набор суши, то сладости, то пиццу.

Ксюша становилась смурней и даже нервней, Сергей веселился, вовсю придумывая новые подписи на маленькие открыточки, которые вкладывали в букеты.

Не самая оригинальная и точно не самая умная идея, считал Сергей, но каждый раз, видя сжатые в тонкую линию розовые губы Ксюши или её якобы равнодушный взгляд, когда «девочки» поедали всё, что присылал таинственный кавалер Аксиньи, он ждал, что девушка взорвётся, что он выведет её на эмоции, а уж там – оказаться в одном месте в нужное время, было лишь делом техники.

В некотором роде, во всех этих подношениях сквозила ирония или даже лёгкое издевательство. Он прекрасно понимал, что именно так Ксюша интерпретировала его действия, и, в общем, была не далека от истины.

К первому букету прилагалась записка гласившая, что Сергей не считает отказ Ксюши окончательным, и он, как джентльмен, даёт Аксинье время, чтобы она одумалась. 

При этом, лично он не заговаривал с девушкой, при встрече приветливо здоровался, но держался исключительно в рамках начальник-подчинённая, ощущая, что Ксюша от этого злится ещё больше.

Он медленно выезжал с парковки, когда уже автоматически бросил взгляд на красный Пежо, увидев там со злостью смотрящую на переднее колесо Ксюшу.

В открытое окно Сергей спросил, что случилось. Ответом ему было далеко не изящное, а из уст Ксюши – откровенно вульгарное предложение отправиться в пешее путешествие. Эротическое.

Нажав на тормоз, Сергей вышел, всем своим видом показывая, что уезжать не намерен.

- Что случилось?

- Ты ещё спрашиваешь, что случилось?

- Побольше уважения, мы на территории, «вы», так что случилось?

- Кто-то, а конкретно ВЫ, прокололи колесо, - с силой ударяя по спущенной резине, так, что слёзы брызнули из глаз – на ногах всё те же босоножки с открытыми носами, - ай-ай-ай!

- Аккуратней, - придержал девушку, чтобы не упала, прыгая на одной ноге на высоком каблуке. - Ксюша, что дало тебе повод думать, что это я?

- А кто?

- Гвоздь на дороге? Мне-то зачем?

- А зачем вы все эти цветы, конфеты, суши?!

- Приятно сделать… а что приятного в проколотом колесе? Ничего.

- Кто сказал, что мне приятно?

- Тебе приятно, Ксюша, наедине с собой ты это признаешь, но в глаза, конечно, не скажешь… так, давай-ка посмотрим на колесо, - отодвигая девушку в сторону, - машину открой, запаска у тебя есть?

- Есть.

- Отлично, - Сергей набрал телефон технической мастерской завода и вызвал некоего Витю. - Ну вот, сейчас решат твою проблему, Ксюша, подождёшь минутку? А мне надо ехать, прости. С радостью составил бы тебе компанию, но опаздываю.

- Что, Ася ждёт?

- Ревнуешь? – ухмыльнулся.

- Делать нечего…

- Жена ждёт, и у сына надо вещи забрать из лагеря, чтобы не тащил в воскресенье через весь город. Королевская ночь, и домой, конец смены… Так что, извини… а, вон и Виктор. - Сергей коротко указал молодому парню на «даму в беде» и сунул ему в карман униформы купюру со словами, - сделай красиво.

- Так всё же, Ксюша, - уже почти садясь в машину, останавливаясь на половине пути, обернувшись к девушке. - Чем тебя ещё побаловать?

- Ничего не надо.

- Ну… вот из того, что уже было, что тебе больше всего понравилось?

- Ничего!

- Не лукавь, Аксинья, иначе, клянусь, в понедельник тебе доставят спагетти с чернилами каракатицы и цветущую стапелию, - он пошутил, но увидев широко открытые глаза  Ксюши, тут же уточнил, - шучу. Я настолько страшный? – он заинтересованно посмотрел на девушку пытаясь понять, кого она  ему напоминает, пока его не осенило,  – Ты же не боишься меня,Фенек?

- Кто-кто?

- Фенек-то? Это лиса, только очень-очень маленькая, - подмигнул, - меньше кошки… - Сергей смотрел на растерявшуюся девушку, рядом Виктор уже снял колесо и устанавливал запаску, чтобы забрать пострадавшую резину на вулканизацию. Не колесить же Ксюше по городу в поисках шиномонтажа.

И как бы не спешил Сергей, с какой бы скоростью ему не пришлось нестись потом, и какие бы правила он вынуждено не нарушит – он не хотел уезжать от Ксюши… никак не хотел.

- Тирамису, мне нравится тирамису и маскарпоне, - тихо сказала Аксинья, выведя из какого-то транса мужчину, и только сейчас он понял, что смотрел как-то слишком внимательно, разглядывал чересчур пристально и стоял слишком близко… Близко, учитывая, что они находятся на территории предприятия, и редкие сотрудники проходят мимо, косясь на Сергея Павловича и Аксинью.

Проведя две недели в Германии, найдя, наконец, более-менее приемлемый компромисс и пройдя первую стадию переговоров с потенциальными партнёрами, Сергей попытался принять как можно более удобную позу, сидя в кресле самолёта. Эти недели вымотали мужчину, процесс шёл медленно, препоны, словно заколдованные, появлялись то тут, то там. Наконец, остановившись, дабы дать время на обдумывание обеим сторонам, Сергей направлялся домой. Что-то беспокоило его, чувствовалось тягучим ощущением тяжести в солнечном сплетении. Он ещё пару раз пролистал договор, и ещё раз, зная наизусть всё, вплоть до запятой и звёздочек, но интуиция кричала: «Стоп», что и сделал Сергей Павлович, взяв тай-аут. Его интуиция редко его подводила в рабочих моментах, и он часто полагался на неё…

Пройдя таможенный контроль, простояв очередь за багажом, вдохнув «воздух Родины», Сергей сел в Ланд Ровер, оставленный на платной парковке на время командировки, и направился сразу в санаторий к Марине. Обычно она звонила каждый день, ближе к вечеру,  рассказывала, как прошёл день и, договорившись о точном времени следующего звонка, звонила именно в назначенное время. Но в последние дни звонков не было. Он позвонил лечащему врачу и администратору, его заверили, что всё в порядке, но Сергею было необходимо убедиться в этом лично, поэтому он, не заезжая в пустую квартиру, рванул к Марине. Илья, после недолгих споров и недельной скуки в городе, уехал на побережье к бабушке с сестрой. Тоже сомнительная компания, но бабушка разрешала сидеть в интернете до утра, а потом спать до обеда, отец же мог отключить вай-фай в квартире, забрать все цифровые устройства до утра, выдав взамен книгу по школьной программе, а утром поднять для того, чтобы уточнить, что именно он прочитал, и каковы его выводы. В такие минуты, Сергей знал, Илья бесился… но в итоге он прочитывал хотя бы часть из того, что надо, и учился контролировать не только своё время, но и эмоции.

Зайдя в номер, он увидел спокойно смотрящую новостной канал Марину.

- Привет, Мариш.

- Привет, - улыбнулась.

- Ты не звонила… почему?

- Разве… а ты где был?

- В Германии. По работе…

Он не стал уточнять, что нашёл время для консультации со специалистами клиники, которые не смогли сказать ничего обнадёживающего для Сергея, впрочем, он и без них это знал.

- Ясно, - Марина отвернулась и стала смотреть на экран, немного пододвигаясь, освобождая мужу место рядом.

Сергей прилёг рядом, обнимая женщину, она, как когда-то давно, устроилась в его руках, через время стала рассказывать о своём новом увлечении, научила новая знакомая, вышивке лентами… получалось не очень аккуратно, да и голова порой болела сильнее, зато время проходило незаметно. Сергей сказал, что завтра они съездят в город и накупят лент всех возможных цветов…

Контора гудела, всё, казалось, ходило ходуном. Заместители Сергея Павловича заходили в курилку, опустившись до общения с «простыми смертными», со словами: «Лютует! Пиздец всем!» и нервно куря, возвращались на ковёр пред очи начальства.

Маргарита Петровна не поднимал глаз от документации, бухгалтерия опустилась в рабочую тишину. Только букеты цветов, стоявшие уже не только на столе, но и на полу, разбавляли нервную атмосферу и создавали ощущение пира во время чумы – своей нелепостью, не столько видом, сколько количеством.

Сергей перед отъездом позаботился о заказе, и через день курьер приносил новые шапки цветов, отвечая на вопросы «девочек» уже привычным:

- Откуда я-то знаю? Я курьер, мне выдали, я довёз.

Зашедший ближе к концу рабочего дня Сергей Павлович коротко поговорил с Марго на производственные темы и, уже в дверях, остановился.

- Что это за оранжерея, девушки?

- Это нашей Ксюше присылают.

- Очень интересно. И кто же у нас такой упрямый? – серьёзно гладя на вспыхнувшую Аксинью, на столе которой заметил коробочку от маскорпоне.

- Придурок один.

- И что он хочет, этот придурок?

- Встретиться в непринуждённой обстановке, - донеслось со стола Маргариты Петровны.

- Знаешь, Ксюша, - Сергей остановился, подошёл к столу Ксюши и встал почти вплотную к девушке, - я думаю, надо согласиться, это всё, конечно, красиво, но это бухгалтерия, а не оранжерея… Может, как-то решить эту небольшую проблему? И прекратить это нашествие флоры на нашу контору, - говоря прямо в злые глаза Ксюши.

- И дорогие мои девушки, - он обернулся к «дорогим девушкам», - на случай, если кто-то забыл, у нас трёхдневный коллективный корпоративный отдых. Завтра в десять автобус у проходной, все готовы?

«Дорогие девушки» согласно кивнули.

Каждый год, в целях сплочения командного духа, вышестоящее руководство вывозила все отделы на отдых, отдел, где был коронован Сергей Павлович, не был исключением.

Не так уж он и любил это совместное распитие спиртных напитков не за свой счёт, но положение обязывало, и он всегда получал максимум удовольствия, которое мог получить… из подобной поездки.

- Ксюша, а твой номер в гостинице руководства, это тебе поощрение за проделанную работу, так, Маргарита Петровна?

- Да, да, Ксюша, совсем забыла сказать. Таааам, - она многозначительно подняла палец, - решили, что ты заслуживаешь…

- Прекрасно, - только Сергей услышал этот шёпот и улыбнулся ему, - я не могу поехать, у меня семейные обстоятельства, - глядя на Сергея. 

-  Видишь ли, Ксюша, руководство предприятия прекрасно осознаёт, что у женщин, а в этом отделе восемьдесят процентов работающих – женщины, всегда семейные обстоятельства, поэтому брать с собой болящих детей и ревнивых мужей не возбраняется, а только приветствуется, у тебя есть ревнивый муж?

- Нет, - зло.

- Значит, нет у тебя никаких обстоятельств, - и вышел из кабинета, довольно напевая себе под нос.

«А твой номер будет рядом с моим», - написал по электронной почте и довольно поглядывал, не придёт ли ответ. Ксюша редко, но отвечала. Не в это раз…

Сергей давно решил, что перегибает палку с «ухаживаниями». Ксюша только злилась, а потом и вовсе стала отстранённой и какой-то потерянной. Вообще, она часто была немного более нервной, чем по весне, когда только появилась в поле зрения мужчины.

Был ли тому виной сам Сергей или другие обстоятельства, он не знал, но хотел знать. Беда была в том, что Ксюша, очевидно, избегала своё начальство, порой буквально отпрыгивая к стене, если они случайно встречались в коридоре.

На следующий день женский коллектив дружно усаживался в автобус, Ксюши не было.

- Марго, где Ксюша?

- Далась тебе Ксюша…

- Не смотри на меня так, грамоту ей надо вручить, прислали.

- А переходящее красное древко от знамени ей не прислали?

- Боже, что за пошлости…

- Пошлость – это то, что ты извёл девчонку, не знает, куда глаза девать.

- О чём ты?

- Об оранжерее твоей, Серёжа! Что за детский сад, в самом деле! Я тебя своими руками придушу, так и знай, если доведёшь её до увольнения!

- Она сказала?

- Ничего она не говорила, натуру твою кобелиную знаю… вообще не была уверена, но ты сам подтвердил. Серёга, завязывай с этим идиотизмом, и вообще, завязывай, ничему тебя жизнь не учит…

- Ой, не учит, Марго. Но ты права, заигрался. Всё, завязываю. Так где Ксюша?

- Не поедет она, голова болит у неё.

- Ясно. Ты на автобусе или меня подождёшь? - Марго глянула на Сергея, с минуту помолчала.

- На автобусе я, поболтаем о своём, о женском, к вечеру-то будешь?

- К праздничному ужину приеду.

К ужину он приехал с Ксюшей.

Сам не понял, каким чудом, но он усадил в свою машину притихшую Ксюшу и довёз до базы отдыха на берегу озера.

Корпуса постройки времён Советской власти тянулись вдоль берега или уходили в лесо-парковую зону. Отдельно стоял корпус для руководства. Он отличался благоустроенностью, просторными номерами с отдельным входом и удобствами. Когда-то Сергей сюда приезжал с семьёй, теперь бывал только раз в год, на совместном праздновании. Это было его обязанностью, и Сергей не пренебрегал ею.

Юле было три года, когда Марина, именно в этом месте, впервые потеряла сознание – вероятно, это было первым звоночком, на который никто из них не обратил внимания. Когда же её состояние стало стремительно ухудшаться, Марина стала меняться, ускользать сквозь пальцы – предпринимать что либо было уже поздно… Никто не мог с уверенностью ответить на вопрос, что было бы, отвези Сергей в тот день Марину в больницу, возможно, операция тогда ещё была возможна… Но каждый раз находясь в этом месте, Сергей невольно переносился в то лето и корил себя за невнимательность к Маришке.

Если человек не видит ответы на свои вопросы в будущем, он будет их искать в прошлом, как бы бессмысленно это не было.

- Ксюша, - он поставил сумку на ступеньки рядом с дверью в её номер, - я приношу свои извинения за оранжерею, больше я не стану тебя беспокоить… работай спокойно, твоя взяла.

- Спасибо, - она поджала губы и повернула ключ.

Сергей не обернулся и поэтому не увидел, как посмотрела ему в след Аксинья и, вздохнув, закрыла за собой дверь.

Официальная часть с дружеским турниром по футболу, метанию дротиков и прыжкам в мешках  длилась один день, вечером были официально подведены итоги, по результатам которого особо отличившихся работников награждали памятными подарками, и был накрыт стол с большим количеством алкоголя.

Следующие два дня работники были предоставлены сами себе, и большая часть кооперировалась на шашлычок под коньячок, несмотря на четырёхразовое питание, и разбредались по территории и за её пределы.

К Марго приехал Василий, и вместе они подбили Сергея отправиться на шашлыки. Уже закидывая сумку через плечо, мужчина увидел Ксюшу, она сидела на видавших виды качелях и задумчиво смотрела себе под ноги.

- Ты одна?

- У меня же нет семейных обстоятельств, - вернула его же слова.

- Хм… действительно, так какие планы у тебя? Почему одна?

- Нет настроения, сейчас посижу и пойду, посплю, наверное. Я устала.

- Устала? Ты отдыхаешь.

- Значит, устала отдыхать.

- Пошли с нами, Ксюша. Будут только свои, я, Маргарита Петровна и её муж.

- Нет, спасибо, я не своя в вашей компании.

- Знаешь, судя по тому, что ты сидишь тут одна, твоё фактически насильственное пребывание в этом корпусе сделало тебе «не своей» и в твоей обычной компании, так что мой долг, как руководителя, скрасить твой досуг.

- Спасибо, не надо, - твёрже.

- Хорошо, - он присел рядом, - не стану настаивать и давить, хотя мог бы. Просто скажу, что обещаю вести себя в дружеских рамках. У нас вроде перемирия, помнишь?

- Угу…

- Помнишь, но не веришь. Зря. Смотри, что у меня есть, - Сергей расстегнул сумку-термос, где поверх контейнеров с салатами, приготовленными старшей дочерью Маргариты, лежали несколько десертов тирамису. – Честно говоря, я для тебя взял, – Сергей сказал это тихо, – хотел отдать… да вот, чего-то постеснялся, опять неправильно поймёшь.

В это время юркая ручка в светлой ткани нырнула в сумку и раскрыла упаковку.

- Не знаю, как можно неправильно понять тирамису, но отказываться не собираюсь, - Сергей засмеялся, глядя на Ксюшу, которая с аппетитом уминала лакомство, облизывая губы кончиком розоватого языка…

- Пойдём?

- Пойдём, - согласилась Ксюша, похоже, неожиданно не только для Сергея, но и для себя самой.

Ближе к вечеру, когда всё было съедено, Марго посчитала нужным уйти с Василием, бросая немного осуждающие взгляды на парочку, всем своим видом показывая, что каждого из них ждёт серьёзный разговор.

Сергей почти не пил, да и Ксюша тоже, вечер был уже прохладным, звезды яркими, закрытые только макушками деревьев.

Ксюша что-то рассказывала, Сергей поймал себя на мысли, что он скорее смотрит, чем слушает, но не потому, что ему не интересно то, что говорит Ксюша, а потому, что… он любуется этой стройной женщиной рядом, поворотом головы, тем, как она нагибает голову к коленям, подняв их к груди. Постепенно желание, сильное желание, стало собираться, сгущаться в мыслях и теле мужчине, но что-то удерживало его.  Сам перед собой он признавал, что это  место было важным для него и Марины и по какой-то иррациональной причине ему хотелось таковым его и оставить.

И, ближе к полуночи, он проводил Ксюшу к номеру и один ушёл к себе, по пути ругая себя за псевдо-рыцарство и обещая, что никуда от него Ксюша не денется…

Сергей вспомнил, как Ксюша взяла в руки гитару, которую он всегда брал с собой на подобные «мероприятия», зная, что настроение всё реже попадает в масть, однако, привычка – вторая натура, – брала верх. Проведя пальцами по струнам, Ксюша улыбнулась, сославшись на маникюр, но Сергей понял, что именно она хотела сыграть, и сыграл сам, слушая чистый, звонкий и невероятно высокий голос девушки. Она пела настолько чисто и глубоко, что Сергей еле-еле не сбивался с нот от удивления.

- Ксюша… - восхитилась Марго. - Браво! И молчала!

- Я давно не пела, - смутилась девушка, - раньше в хоре, потом для себя…

- Да… у нас тоже есть один, который давно не пел. Серёжа, может, споёшь, а Ксюша тебе подпоёт.

- Настроения нет, Марго, ты же знаешь…

Пел он в основном ради Марины, он многое в этой жизни делала ради неё. Работал. Жил. Любил… Петь без неё у него не получалось, но он спел.

Не то, что ему хотелось бы, переведя ситуацию в шутку, а потом спел ещё и ещё…

Форум

Бета 

Серёжа, у нас, почти, милах, стал. ))

Спасибо всем, кто читает. 
Поделиться мыслями можно на форуме и под главой.