Глава 7.

Сергей просыпался как-то лениво, потягиваясь, не смотря на часы. Время было послеобеденное, и хотя ему надо было вставать и убираться восвояси из этого дома и от этой женщины, он лежал и сквозь полуоткрытые веки смотрел на обнажённую спину Ксюши, аппетитные ямочки над круглой попкой и полупрозрачные веснушки на плечах, словно рассыпанный янтарь.

Он аккуратно, чтобы не разбудить, привстал и посмотрел ещё внимательнее на женщину. Её вид доставлял какое-то странное эстетическое удовольствие, хотелось взять в руки и покрутить на свету, разглядывая изысканные детали и индивидуальные штрихи, неровности, родинки…

Несмотря на природную внимательность, Сергей никогда не любовался женщинами, скорей отмечал достоинства и хронометрировал недостатки.

Он улёгся рядом, не став будить Ксюшу, и уставился в потолок, разглядывая пару небольших трещин. Квартира, в которой жила Ксюша, требовала ремонта, и девушка уже начала его. В соседней комнате были переклеены обои, заказана мебель, а весь остальной интерьер так и оставался времён бабушки Ксюши.

На кухни были сероватые шкафчики с покосившимися дверцами и старая газовая плита, выделялся современный и дорогой холодильник. Ксюша, явно, обживалась и делала это основательно.

- Так зачем ты звонила? - спросил Сергей, отправляя в рот кусок вкуснейшего киша с брынзой и шпинатом.

- Просто.

- Фенек, - он с укоризной посмотрел на Ксюшу, всем своим видом давая понять, что лукавство сейчас лишнее.

- Я была в отделе кадров, - потупив взор, начала, - хотела документы забрать…

- Оу, - Сергей поморщился, но промолчал.

- Там все буквально стояли на голове, кто-то бегал, кто-то кричал и в основном о тебе, говорили, что тебя уволят раньше, чем ты вернёшься, называли неустойку, баснословную сумму… я поняла, что что-то случилась с немцами, потом мне сказали прийти позже, я ушла… и решила позвонить тебе, предупредить.

- Так ты волновалась обо мне?

- Вроде как… да?

- Фенек, - Сергей растёкся в улыбке, - чёрт, приятно, - ему действительно стало приятно. Иррационально, глупо и как-то от всей души.

- Серёжа, - Ксюша помолчала и продолжила, - у тебя сердце больное, да?

- Не-а… ты про… это просто от переизбытка эмоций, Фенек, накрыло.

Сергей и сам не понял, что это был за приступ. Сердце ли, или нервы шалили. Он ощущал подобное, когда-то давно, но тогда всё было понятно: чувство такой силы, что первая близость едва не переросла в паническую атаку… но когда это было? Да и ситуация не та и женщина тоже.

- Ты же проверишь сердце? Говорят, инфаркт молодеет.

- Хм, - он усмехнулся, - первый раз веду такие беседы с женщиной. Хорошо, Фенек, проверю, вот время появится, и проверю, кстати, это ты готовила? – перевёл беседу.

- Конечно, а кто ещё? – Ксюша пожала плечами.

- Потрясающе! Где училась? Курсы какие-нибудь?

- Нет, бабушка хорошо готовила, мама тоже, ну и я, а теперь ещё и интернет в распоряжении – готовь-не-хочу. Духовка не очень, только, но я уже приглядела новую… куплю, наверное.

- Купишь, - Сергей подмигнул, допил горячий чай и махнул головой в сторону комнаты, где стоял диван, спальней это, пожалуй, назвать было нельзя.

Уже лёжа, он вдыхал, слизывал аромат кожи Ксюши и думал, оставить ли на утро, или возможен ещё один раз, наверняка долгий.

- Я думала, ты обманул, - рука Ксюша поглаживала мужское достоинство Сергея.

- Когда?

- Когда говорил, что у тебя… - вздохнула, - толстый.

- Ах ты, пьянчужка, всё помнишь?

- Почти, - она спрятала лицо у Сергея на плече, что вызвало у мужчины улыбку и какую-то, некстати появившуюся, теплоту в районе солнечного сплетения.

- Как видишь, не врал, - легко засмеялся, удивляясь тому, что с Ксюшей многое было легко. Смеяться, говорить, молчать. Это было ново, и, конечно, это чувство новизны не продлится долго, как и любое другое удовлетворение от победы. Вероятно, довольство этой победой продлится дольше, ведь Сергей долго к ней шёл, но всё, рано или поздно, сойдёт на нет.

- Я думаю, - прошептала Ксюша.

- О чём?

- Поместится ли в рот, - она наклонила голову вбок и прикрыла один глаз, словно примеряя «объект».

- Обычно с этим не было проблем, Фенек, верней… Как я предпочитаю – могут возникнуть трудности, но это всего лишь дело практики, к тому же – не принципиальный вопрос.

- Ого! И что же это за предпочтения такие особые?

- Ничего особенного. В горло, когда женщина на спине… ты же понимаешь о чём я? – он подмигнул.

- О, - замерла, - боюсь, что…

- Фенек, расслабься, - он прижал к себе девушку, ещё раз вдыхая аромат её кожи, находя это занятие столь же странным, сколь и приятным. – Но если ты снизойдёшь… эм, до обычной практики, то я не буду против. – В это время член показал, что он тоже не против.

- Оу, - Ксюша хитро посмотрела на Сергея, - а ты?

- Фенечек, честное слово, я готов на что угодно, но когда ты приведёшь себя в божеский вид, - он пробежал рукой по небольшой растительности. – Это довольно мило, но нет.

- Ты наглец. - Сергей внимательно посмотрел на Ксюшу, но, к его удивлению, она скорее выглядела смеющейся, чем обиженной.

В итоге он получил минет, откровенно наслаждаясь тем, что даёт ему Ксюша, её ласками и искренним желанием сделать ему как можно лучше.

Многие женщины стремились угодить Сергею, и он, как правило, не оставался в долгу впоследствии, но Ксюша делала это абсолютно особенным способом – обезоруживающим, и Сергею только и оставалось, что надеяться, что морок этой ночи развеется с новым днём, который ознаменовал себя громогласным  звонком во входную дверь.

Ксюша моментально подскочила и, показав глазами, чтобы Сергей оставался на месте, побежала в прихожую, пытаясь на ходу надеть всё ту же жуткую розовую пижаму.

Квартирка была небольшая, Сергей быстро оделся – брюки и рубашку навыпуск, – и, сидя на всё ещё разложенном диване, отлично слышал диалог в прихожей, а потом и на кухне.

- Ксюша, - говорила Марго, - я договорилась, сейчас идёшь в отпуск, тебе уже положен, а потом выходишь, как ни в чём не бывало.

- Сергей Павлович меня уволил.

- С Сергеем Павловичем я договорюсь, очень тебя прошу, останься, ты нужна мне позарез. Я девчонок своих учу годами, а тут ты, как подарок. Обещаю, я даже добьюсь повышения заработной платы для тебя.

- Но что скажет Сергей Павлович?..

- Что ты заладила, «Сергей Павлович, Сергей Павлович», сейчас и спросим, что он скажет. Серё-ожа, выходи, давай, - громко, под «ой» Ксюши.

Сергей появился в дверях, застёгивая на ходу рубашку.

- Что ты орёшь, как баньши.

- Да, вот. Хотим знать, что ты скажешь.

- Что скажу… что скажу… - смотря на красные пятна на шее Ксюши, - скажу, что полностью согласен с твоими доводами, отпуск и снова в бой. – Он сел рядом с Ксюшей и обнял её. – Ты же не бросишь нас, Аксинья Владимировна?

Ксюша молчала, разглядывая поверхность ненового стола, помнящего ещё анекдоты про Брежнева.

- Интересно, что у вас тут происходит? – Марго бегала глазами от мужчины к женщине и выглядела удивлённой.

- Что у нас происходит? – Сергей нагловато посмотрел на Марго, зная, что то, чему она стала свидетелем, опознав в прихожей вещи Сергея, останется между ними. Потом перевёл взгляд на Ксюшу, смотря, как она прячет лицо в волосах, явно неуютно себя ощущая. На зацелованные им губы, так, что кажутся немного воспалёнными, на полупрозрачные веснушки, на волосы, лёгкой вуалью закрывающие шею.

- Любовь у нас, - вдруг сказал, подмигивая в удивлённую зелень глаз, в которой переливалась янтарная крошка.

- Уффф, - раздалось тихое Ксюшино вместе с:

- Оооооооооо, - смеющееся от Марго. - Не залюбитесь только. Так что, Ксюша, остаёшься, раз уж тут такое дело?

- Я не знаю.

- Нечего тут знать, остаёшься, - отрезал Сергей, - в гордость потом поиграем, люблю ролевые игры, - нагло улыбнулся, - а пока оформишь отпуск и вернёшься на рабочее место.

- Хм…

- Вот и договорились, - Марго хлопнула себя по коленям, вставая, - Серёжа, можно тебя на минуточку, производственный процесс.

Сергей вышел на лестничную площадку, захватив сигареты.

- Серёжа, ты идиот?

- Чего? С немцами рабочая ситуация, всё улажено.

- Какие немцы? Не заговаривай мне зубы. Зачем ты связался с этой Ксюшей… у тебя семья, Серёжа. И это не пустой звук, они все на тебе держатся. Дети, Юлька ещё маленькая, да и у Ильи возраст сложный, Марина, отец, даже тёща! Все живут, потому что у ТЕБЯ голова на плечах. Была, похоже.

- Матерь пресвятая богородица, ты первый раз меня с бабами застаёшь? Сама давно в святоши записалась? Они тебя переманили печеньками, признавайся, - хихикая, немного отталкивающе.

- Поступай, как знаешь, не маленький уже, но головой думай! Думай, Серёжа! Не смей не думать.

- Да думаю я, что завелась-то?!

- Вижу я, как ты думаешь… горе луковое, - и нажала кнопку лифта. В раздражении.

На кухне сидела притихшая Ксюша.

- Что теперь будет?

- О чём ты?

- Нуууу…

- Фенек, посмотри-ка на меня? – он поднял пальцами островатый подбородок девушки, - ничего не будет. Ты же знаешь, какой я, думаешь, для Марго это секрет? Мы знакомы всю мою жизнь.

- Ей не понравилось.

- Формально в этом нет ничего приглядного. Я – женатый мужик, сижу тут с тобой. В квартире, можно сказать, пахнет сексом… ей и не должно это нравиться. Но это нравится мне… а тебе?

- И мне, - тихо, - чем же мне заняться в отпуске?

- С Костиком помирись, ты же собиралась, - смотря испытующе на округлившиеся глаза Ксюши.

- Может, и помирюсь, - зло.

-  Тогда я тебя точно уволю.

- С террористами не ведём переговоры, мы их мочим в сортире, - она бросила кухонное полотенце в лицо Сергею и, смеясь, ушла в комнату.

- Это я террорист? – якобы негодуя.

- Ты, естественно.

- Иди сюда, маленькая засранка. – Он резко дёрнул Ксюшу, так, что она чувствительно упала в ещё смятую постель, сжал попку, быстро приспуская штаны пижамы, не давая Ксюше дёрнуться или увернуться. Его пугало и одновременно завораживало то, какой худенькой была девушка. Ключичные впадины, и острые плечики, совсем небольшое количество веснушек – Сергей подумал, что зимой кожа Ксюши и вовсе кипенная, – и стремительная пульсация сердца, почти видимая, которую он ощутил, прижимая к себе девушку. - Не сопротивляйся, Фенек, давай всё сделаем, красиво…

Осторожно отпустил и медленно снял кофту с меховыми овцами и штаны в жутковатую розовую клетку. Он уже и не смог бы вспомнить, когда последний раз настолько наслаждался близостью, а не сексом, с женщиной, запретив себе думать о последствиях или завтрашнем дне. Этим днём он млел от поцелуев Ксюши, от запаха, стонов и крепкого словца, слетавшего из уст девушки в особо волнительные моменты.

Его словно перенесли лет на десять, а то и пятнадцать назад. Жаль, что это невозможно, что Земля продолжает свой бег, гравитационное поле по-прежнему давит, а дела ждут.

К вечеру Сергей сел за руль, предварительно тщательно проверив свою одежду на предмет губной помады или слишком очевидного запах парфюма, и  поехал домой, где сидела обеспокоенная Мария Антоновна.

- Ох, а я уже дёргаться начала, куда пропал.

- Да что со мной случится-то, рейс задержали, устал, как собака. Есть чего-нибудь поесть?

- Вот, Мариночка приготовила, я там добавила ещё вермишельки… получилось не так, как ты любишь, но уж сильно она пересолила… как не чувствует.

- Может, и не чувствует, - Сергей сам положил себе в тарелку и без аппетита ел. Молча.

- Лечение ведь не помогло? Серёжа?

Он молчал, подбирая слова.

- Помогло… эта дрянь не разрослась больше…

- Но не исчезла? И меньше не стала?

- Нет, - коротко. Что тут можно сказать, какие слова найти для матери, у которой на глазах медленно угасает его ребёнок. - Но всё неплохо, что вы раньше времени расстраиваетесь? - улыбнулся почти искренне. – Посмотрите, как похорошела за лето, занятие себе придумала – вышивка лентами, я и не знал о такой, и гуляет почти без обид. Всё отлично, прорвёмся, продержимся, - подмигнул, - я в душ и спать, вы остаётесь?

У Марии Антоновны была своя комната в доме дочери и зятя с тех пор, как понадобилась её помощь на постоянной основе.

- Нет, я домой, Юле завтра ко второму уроку, а Илья, кажется, к физике не подготовился, сидел-сидел с учебником, а потом гляжу – фильм смотрит.

- Я проверю.

- Спокойной ночи, Серёжа, - в дверях. И немного горбясь, что не характерно для статной и высокой Марии Анатольевны, медленно пошла вниз по лестнице, проигнорировав лифт.

Новый год подбирался медленно, а последние недели декабря буквально неслись галопом.
Юля примеряла новогодние наряды и костюмы сказочных персонажей, и с энтузиазмом выбирала украшения для дома. Сергей несколько раз брал её в магазин в Москву, и сейчас казалось, что огромная квартира превратилась в филиал новогоднего детского мира. Девочке показалось мало одной ёлки, она упросила папу, и они поставили ещё по ёлке на кухне и в её комнате. Светящиеся гирлянды были на окнах и стенах, ото всюду глядели Санта Клаусы, Деды Морозы и Снегурочки, вперемешку с самодельными снежинками и «фонариками» из цветной бумаги.

Юля поминутно уточняла у папы, будет ли он, как и прошлые года, запускать во дворе их дома фейерверки, и говорила, что позвала подружек посмотреть. Она скажет на пункте охраны, и их пустят во двор. Сергей, улыбаясь, соглашался.

Постепенно и Илья втянулся, ловя предпраздничное настроение. Он даже выбрал одну из ёлок и с деловым видом помогал отцу подбирать фейерверки, изучая инструкции и технику безопасности. И, конечно, предполагаемую зрелищность.

Марину Сергей отвёз в магазин, и она, кажется, тоже получила удовольствие, выбирая себе платье… кажется. Сергей всё чаще не понимал эмоций Марины, и это пугало. Она много спала и плохо ела. Гуляла она мало и с большой неохотой. Побочные эффекты терапии…

Он подумывал, не завести ли собаку, небольшой породы, чтобы у Марины был повод выйти на улицу, но сомневался в этой идее. «Повесить» на себя ещё и пса он не хотел, Илья не выказывал такого желания, парень за всю жизнь не попросил даже хомяка, а Юля была ещё слишком маленькой, чтобы заботится о собаке всерьёз. Оставался он и Мария Анатольевна, которая была готова выгуливать гиппопотама, лишь бы Марине становилось лучше, но чувствовалось, что женщине самой нужна помощь… минимум – моральная.

На работе закрывался год, как обычно – с успехом. Небольшие убытки от несостоявшейся сделки быстро перекрыли прибылью от нового сотрудничества, к которому приложил руку Сергей Павлович, и предприятие, в целом, несмотря на кризис в стране, смотрело уверенно, как минимум, в следующий год.

Марго ещё пару раз попыталась поговорить с Сергеем, в конце концов, плюнула на это и посчитала за лучшее молчать, оставив историю с Ксюшей на совести Сергея и на его же ответственности.

Ксюша…

Их сближение произошло настолько стремительно, что Сергей не заметил, не понял, как у него появились ключи от дома Фенека. Что было ново для него, и, наверное, должно было пугать, но не пугало, наоборот, он ощущал какое-то, очевидно нездоровое, довольство. Он не собирался отказываться от этой связи и, более того, становилось ясно, что и Ксюша не собиралась это делать.
В принципе, всё укладывалось в почти привычный сценарий. Они встречались иногда по вечерам, иногда он ночевал у Ксюши, порой он проводил с ней целые выходные, говоря дома, что уехал в командировку.

Несколько раз случались «сбои», но он быстро выравнивал ситуацию. Первый раз, когда Ксюша заикнулась о том, что не хочет больше предохраняться презервативами. Сергей не стал слушать никакие доводы. В этом он был категоричен.

- Я могу начать принимать таблетки.

- Ты можешь начать принимать что угодно, но процесс деторождения я предпочитаю держать под контролем.

- Ты боишься, что я специально забеременею?

- Не боюсь, потому что пользуюсь презервативами.

- Но у меня раздражение… у тебя же толстый! А ещё и латекс…

- Фенек, не говори ерунды, нет у тебя никакого раздражения, и уж точно ты прекрасно подстраиваешься под мои размеры. Ты взрослая женщина, хоть и выглядишь как старшеклассница, когда голая. Пойми, я не хочу сюрпризов, я категорически не хочу больше детей. Категорически. Я, честно говоря, опасаюсь, что не успею Юляшку до ума довести… так что взваливать на себя ещё и ребёнка от любовницы я не стану. Если только ты не горишь желанием сбегать в абортарий, тогда мы можем и без резинки.

- А может, сделать вазэктомию? – раздражённо.

- Я подумаю над этим, только это не спасёт от презервативов, - так же раздражённо.

- Почему это?

- СПИД не спит.

- Ты думаешь, я тебя заражу?

- Я думаю, что все мы под богом ходим, Фенек, а я домой заразу тащить не хочу. - Помолчал, ища слова. – Эй, посмотри на меня, я что, такой внушающий доверие парень, что ты готова рискнуть? Это всё ещё я, тот самый гавнюк, что трахал малолетку, и не одну, и  ублажал помощника бухгалтера в собственном кабинете… подумай, Ксюша.

- Ты же расстался с Асей, ты сам сказал.

- А ты мне не верь, мало ли, что я говорю и зачем. Не верь мне… о себе думай.

Ксюша в раздражении встала и вышла на кухню, гремя новой плитой. За время, пока они были вместе, Сергей приобрёл в квартиру Ксюши не самую дорогую, вероятно, для себя бы он не купил у этой фирмы-производителя, кухонную мебель и хорошую встроенную плиту с духовым шкафом. Так же в его покупки входил удобный кожаный диван, который, разбираясь, превращался в полноценную двуспальную кровать. Небольшие же петли из кожи, служащие для креплений, Сергей приспособил для игр и, привязав руки девушки,  довёл Фенека до состояния, когда она плакала от переизбытка чувственности, а он был готов орать, как Тарзан, и бить себя в грудь, доказывая, насколько он хорош.

С Асей он расстался почти сразу, как закрутился его роман с Ксюшей. Он ещё встретился с ней пару раз, и Ася была податлива, как никогда, казалось, она поняла, что дело близится к окончанию, и изо всех сил старалась угодить мужчине. К его удивлению, она сама делала минет, как он предпочитает, и, более того, не отталкивала ноги  Сергея, когда он начал двигаться в её горле, не слишком заботясь о её комфорте, и даже предложила анальный секс и любой другой, хоть с его другом, если этого хочется Сергею. Что и стало последней каплей. Он любил сговорчивых женщин, любил, когда с ними не было проблем… но всему есть предел. Или, может, сама Ася ему надоела, она никак не могла сравниться с Ксюшей, хотя, правду сказать, Фенек не спешила обучаться мастерству глубокого минета, сказав, что если Серёже хочется, то он может себе в горло вставить бейсбольную биту, она не собирается делать ничего подобного. Да и анальный секс она не приветствовала, посмотрев с сомнением на член мужчины. Ни то, ни другое не вызвало недовольство у Сергея, скорее смех. Всё, что он ответил, что помнит о том, что Ксюша «не такая», давая ей понять, что в итоге она сделает всё, что он хочет, а пока он с радостью поиграет на её поле.

Ася даже попыталась утроить представление, когда Сергей пригласил её в ресторан, чтобы сообщить об окончательном разрыве.

- Я всё скажу твоей жене, - злобно говорила девушка, смотря победно на любовника.

- Да что ты, - смеясь, - скажи, скажи.

- Скажу! Я знаю, где ты живёшь.

- Ты же в ин-язе учишься?

- Да.

- А имя Семёнов Артур Самуилович тебе о чём-нибудь говорит?

- Да… - Ася притихла, смотря на Сергея.

- Скажешь хоть слово, вылетишь из института, тебя даже на сессию не допустят, на бюджетное место всегда найдётся кандидатура.

- Врёшь!

- Хм, - Сергей ухмыльнулся и набрал номер телефона. - Артур, привет дорогой, сколько лет… да, надо встретиться, конечно, семьями. Младшей? Да уже во втором классе, скоро замуж, - тихо засмеялся, - Илья молодец, вроде скатился в том году, а в этом собрался, учится… да, в авиастроительный так хочет, с детского сада ещё… а твои как? Да? А Люся? Ооо… Миша? Молодец какой. Я чего звоню-то, ты Соловьёву Асю Валентиновну знаешь? Слышал что-нибудь? Второй курс, группа сто два. Да вот, на работу хочет устроиться ко мне, думаю… как раз для студентки вакансия, но какие нынче студенты… да, да, не мне тебе рассказывать. Ну, узнай дорогой, узнай. До встречи, рад слышать, - и отбил звонок.

- Будешь вести себя хорошо - институт закончишь, а может, я тебя на работу к себе возьму.  Выбор за тобой, - он демонстративно развёл руки, нагло смотря на Асю.  

Она бросила ему в лицо маленький пакетик с подарками Сергея, он поймал и, схватив за запястье девушку, усадил её на стул.

- Начиталась статусов в контакте, я смотрю. Побрякушки забирай, я тебе их от души дарил, а ты с удовольствием носи. Всё приходит к концу, Ася. Я женатый человек, и ты всегда это знала, я всё подробно объяснил, ты согласилась. Теперь доедай свой десерт. Я расплачусь, и держи деньги на такси, не нуждаюсь в соплях в моей машине. Удачи, девочка. Учись ценить себя и своё тело. Мужики приходят и уходят, а ты у себя одна-единственная, - и вышел за дверь ресторана.

Ланд Ровер выворачивал на проспект, который приведёт его к Ксюше.

И второй «сбой» накрыл Сергея неожиданно, так, что он растерялся в первые мгновения, хотя ситуация была не новой для него и предсказуемой.

Он провёл целый день с Ксюшей в Москве, погода стояла на удивление мягкая, снежная, хрустяще-морозная. Они гуляли по старым улочкам, и Сергею было на удивление хорошо в этот день. Ксюша казалась совсем молоденькой, такой, какой она не являлась. Она прищуривала глаза, смотря на удивительное зимнее небо, или с упоением рассказывала что-то о своей жизни в этом городе, об учёбе или друзьях.

- Мне кажется, ты лукавила, когда говорила, что не любишь этот город.

- Я люблю. Люблю приезжать сюда, гулять, смотреть, люблю театры и кино, люблю старые улочки и новые проспекты, иногда мне кажется, что я люблю новостройки за МКАДом, но именно приезжать и смотреть. Жить здесь устаёшь… а вот отдыхать здорово. А с тобой ещё лучше.

- Ещё бы, - Сергей махнул большим пакетом в руках, где лежал более чем щедрый подарок для Ксюши.

Он удивлял сам себя, ни на одну свою любовницу он не тратил такие суммы, не баснословные для него, всегда в пределах разумного, но границы разумного растекались, они просто стирались, когда Сергей прижимал к себе Ксюшу и вдыхал аромат её парфюма и ромашки.

- О, это да, - Ксюша довольно улыбнулась.

Она с радостью принимала подарки. Никогда не просила, но и не отказывалась, не торговалась, но всегда уточняла, не слишком ли это дорого, и если Сергей задумывался – она тут же меняла свой выбор на более приемлемый, говоря, что очень рада и этому. И действительно – была рада. Она в буквальном смысле топталась в нетерпении, пока мастер устанавливал духовой шкаф, а потом завалила всю контору пирогами собственного приготовления, а Сергей стал замечать, что набирает лишний вес.

В случае этого подарка Сергей не задумался ни на минуту. Как только продавец-консультант накинула на плечи Фенека эту шубу – Сергей сразу протянул карточку на кассу под абсолютно ошарашенный взгляд Ксюши, которая, казалось, потеряла дар речи, а потом завизжала и повисла на шее у мужчины, чем рассмешила его, но он только прижал к себе девушку и довольно приподнял, где-то на краю сознания удивляясь тому, что позволяет Ксюше так себя вести. Более того – позволяет себе подобное поведение.

Они гуляли, заходили в магазины или кафе, и  даже попали в знаменитый Бункер-42, музей времён холодной войны. Необычный.

Впрочем, как и всё, что происходило с Сергеем.

Решив, что поужинать лучше в своём городе, они остановились в пригородном ресторанчике и прекрасно провели время, Ксюша поминутно целовала Сергея, шепча глупости на ухо, а он только и мог, что безвольно улыбаться ей в ответ.

Он влюблялся в девушку, в россыпь полупрозрачных веснушек и запах ромашки, он влюблялся в её искренность, в её ласки. Порой походя, между делом, на работе, когда она касалась его руки кончиками пальцев, чтобы никто не увидел, при случайной встрече в коридоре, и словно огромная ноша падала с его плеч, Сергею становилось легче дышать в эти мгновения. Порой страстно, даже безумно, когда она открывала ему дверь, откладывая подаренные цветы в сторону, тут же, на пороге, целуя его страстно, безудержно, кусая иногда так, что оставались следы. Порой игриво распахивая шёлковый халат, Сергей вывел из обихода Ксюши глупые пижамы, во всяком случае, в его присутствии, демонстрируя новый комплект белья, умопомрачительный, не просто демонстрирующий достоинства, а выставляющий на показ. Всегда эти комплекты были на грани добра и зла, из тонкого кружева или не менее тонкой кожи, с прорезями в самых пикантных местах, лишённые даже намёка на целомудрие. В остальное время Ксюша носила тонкий трикотаж, объяснив это коротким: «Не люблю гипюр в заднице».

Он влюблялся в её смех, в её редкие слёзы, в то, как она готовит и как она поёт. В то, что с ней он начал петь сам. И то, как Ксюша принимала его самого. Целиком и полностью. С его раздражительностью, иногда с усталостью, с нехваткой времени, с нервами и порой криками… с его любовью, такой ненужной, такой некстати…

Ночью он смотрел на Ксюшу в шубе, под которой была лишь пара вызывающих чулок.

- Я тебе нравлюсь? – прокрутилась Ксюша вокруг своей оси.

- Невероятно, - он не выдержал, встал, снял с женских плеч мех и опустился на колени, чтобы поцелуями пройтись от груди по животу и ниже, уткнуться в гладкую поверхность – с той первой ночи Ксюша больше не позволяла себе такого «прокола», как волосы на лобке и половых губах, – и провести языком у входа, дразня, потом кружа у клитора , иногда всасывая сам бугорок, а потом проводя расслабленным языком. Ему не нужно было, чтобы Ксюша кончила, он хотел завести её и заводил, кружа вокруг да около… лаская и то место, куда его так и не допустили, но, судя по реакции – это было делом времени и техники. И тем и другим Сергей располагал. Он дождался того, что Ксюша не выдержала сама, запричитала, даже ругнулась, толкая Сергея на диван, тут же забираясь сверху, крепко обхватив бёдрами, помогая себе рукой, чтобы ввести член. Вздохнув в самом конце, опускаясь за поцелуем и получая его.

Он не выдержал. Всего этого в последние месяцы было слишком много, слишком часто и слишком остро. Он сказал:

- Я люблю тебя, Фенек… люблю.

- Я тоже тебя люблю, - прошептала Ксюша, и казалось, заплакала, а потом улыбнулась.

Их долго несло на волнах то подступающего оргазма, то отступающего… пока они не кончили одновременно. И Сергей буквально впитал в себя стоны Ксюши. Если бы он мог – он бы их съел. Как и её саму. Настолько это было невыносимо, так, что сдавливало грудь, как при первом сексе. Он сдерживался, скрывая сбой дыхания в оргазме.

- Где ты будешь на Новый год? - вдруг спросила Ксюша.

- Дома, конечно.

- С женой? – обида, явная.

- С женой и детьми, - твёрдо.

- А ко мне не придёшь?

- Нет, что я скажу Юляшке? И жене? Нет, не приду.

- А потом?

- На каникулах… ну, на каникулах выберу пару дней, не больше. Эй, ты плачешь?

Она плакала, почти беззвучно.

- Фенечек, не плачь, ты ведь знаешь, что так будет всегда.

- Всегда?

- Да, пока ты со мной. Потом, когда ты найдёшь… - Сергей подавился словами и замолчал. – Да, со мной всегда будет так, семья у меня на первом месте, и всегда будет на первом.

- Ты говоришь, что любишь меня, значит, жену не любишь…

- Я не стану обсуждать с тобой жену, - жёстко, словно выныривая из сладкого морока, - у меня есть жена, есть дети, ты – любовница.  Ты ничего не изменишь, никогда, даже не пытайся.

- Ты не оставляешь мне выбора.

- Неправда, Фенек. У тебя большой выбор, я даю тебе огромный выбор, максимально расширив коридор, но направление и границы всегда буду выбирать я, всегда, - он подтянул к себе Ксюшу и прижал спиной к своей груди, водя руками по её телу.

- Я люблю тебя, - услышал тихое.

- Я тоже тебя люблю, но всё это временно… Ты что же, думаешь, я твой принц?

- А почему нет?

- Помимо того, что я – очевидно чужой принц? Фенек, сама подумай, я изменяю жене с тобой, изменял до тебя и точно тебе могу сказать, что буду изменять после. Я – кобель, ты же не думаешь, что это с женой я такой урод, а с тобой, если ты уведёшь меня, - тут ухмыльнулся, - стану другим? Нет, Фенек. Я не стану другим… мне почти сорок, я люблю баб, использую их, позволяю использовать себя. И наивно думать, что с тобой я исправлюсь, к тому же, у меня дети, и вот они-то точно не нужны тебе, да и ты им, если откровенно. Так что давай не будем сориться, а просто насладимся тем, что есть.

Насладиться не удалось, Ксюша плакала, но вместо того, чтобы встать и уйти, в раздражении бросив: «Одумаешься, звони», как и следовало ему поступить, он перебирал пальцами рыжеватые волосы и «укачивал» Ксюшу, пока она не уснула, и только тогда встал и, тихо собравшись, вышел.

Он не видел, что Ксюша слушала, когда хлопнет защёлка замка, и только тогда она открыла глаза и долго смотрела на то место, где лежала голова любовника…  

Спасибо всем читателям.

Форум

Бета