Фанфики
Главная » Статьи » Собственные произведения

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


МЕСТО, ГДЕ ЖИВЁТ СЧАСТЬЕ. Глава 20. Лепесток лилии.

Глава ДВАДЦАТАЯ

ЛЕПЕСТОК ЛИЛИИ

 

28 июня 2042 года, суббота

          Ночью Кристиан наглядно продемонстрировал мне, что хотя мои критические дни и накладывают на нас некие ограничения, абсолютным табу для того, чтобы получить удовольствие, они не являются. Действительно, можно же просто приласкаться. Когда я восхитилась опытом и умением своего мужа, нашедшего выход даже из такой ситуации, он захихикал:

          – Вот один из плюсов того, что ты вышла замуж за пожилого мужчину.

          – В каком именно месте ты пожилой? – поинтересовалась я, привставая и окидывая восхищённым взглядом раскинувшегося передо мной на кровати прекрасного молодого мужчину.

          – В сейфе у Гейба, – хитро улыбнулся Кристиан и, видя мои непонимающие глаза, пояснил. – Там хранится наше фамильное древо, и на нём указан мой настоящий год рождения. А в остальных местах я молодой. И душой, и телом, и документами. Таким и останусь.

          – Я так рада, что ты меня нашёл, – умащиваясь мужу под бочок, и тут же оказываясь закутанной в его объятия, счастливо вздохнула я.

          – А уж я-то как рад, – набрасывая на нас лёгкое одеяло и утыкаясь носом в мои волосы, пробормотал Кристиан.

                                                                           ~*~*~*~

          Дни летели своим чередом, принося с собой новые изменения и маленькие победы. Арти осваивался с пробуждающимися органами чувств, хотя это не всегда было просто. Его зрение становилось всё лучше, и, спустя ещё пару недель, он уже мог видеть небольшие предметы – игрушки, например, особенно если они были достаточно контрастного цвета по сравнению с фоном.

          Но, как оказалось, мало было просто увидеть, нужно было научится зрением пользоваться. Сложнее всего ему было определять расстояние до предмета, Арти совершенно не оперировал понятиями ближе-дальше, несколько раз едва не врезался в стену или дерево, а когда пытался взять игрушку – его рука часто хватала воздух в нескольких дюймах от неё.

          К тому же ему приходилось соотносить вид вещей и их названия. Уже достаточно хорошо различая форму предметов, он всё равно не мог сказать, мячик перед ним или машинка, пока не ощупывал игрушку с закрытыми глазами. Так же, с закрытыми глазами, он пока ел. Не видя ни тарелку, ни ложку, он умудрялся есть очень аккуратно, но, открыв глаза, регулярно промахивался и мимо тарелки, и мимо рта.

          Но мы и не ждали чудес. Джеффри, за время своей долгой практики неоднократно имевший дело с пациентами, прозревшими после операции, предупреждал нас, что так и будет. Поэтому мы просто запаслись терпением, и всем, чем могли, помогали Арти и подбадривали малыша в его стараниях.

          А Арти очень старался. Он упорно тренировался часами. Например, осваивал расстояние – он сначала вымерял его шагами до какого-то предмета с закрытыми глазами, а потом проделывал тот же путь с открытыми, соотнося увиденное с почувствованным. Таким образом, он сначала исследовал свою комнату, потом весь дом, и теперь вовсю осваивался на веранде и во дворе.

          Но зато, не умея толком определять расстояние до препятствия, Арти неплохо научился эти препятствия избегать. И уже вовсю бегал или катался на велосипеде по дороге, даже научился сворачивать, когда она поворачивала.  

          Другой составляющей тренировок Арти было соотнесение вида и названия предметов. Он ощупывал, а потом, в меру уже появившегося зрения, осматривал предмет, соединяя два полученных образа в один. Первым «предметом», который Арти стал безошибочно узнавать, был Лаки. Дальше пошли крупные предметы, такие как забор, дерево, качели, крыльцо. Чем лучше становилось зрение мальчика, тем всё более мелкие предметы он узнавал, спустя две недели мог указать среди разложенных перед ним на столе предметов яблоко, стакан, книгу, мячик, тарелку или ботинок.

          А вот людей пока не различал. То есть, если в одной комнате находились мы трое, он уже не путал меня и Кристиана, но если видел лишь одного из нас, относительно издалека, например, во дворе – терялся. Лицо он пока разглядеть не мог, особенности фигуры проходили мимо его сознания, он видел лишь большого человека с тёмными волосами, а, не умея определить расстояние до объекта, не мог вычислить и его рост.

          Хотя стоило нам заговорить – и Арти снова безошибочно нас узнавал. Слов он пока не понимал, хотя уже неплохо слышал, для него это был словно бы иностранный язык, а вот голоса – мой и Кристиана, – не путал. Здесь была та же проблема – научиться не просто слышать, а понимать звуки.

          Больше всего Арти полюбил музыку. Сначала мы надевали на него наушники и включали максимальный звук, но время шло, и постепенно он слышал всё лучше, так что звук делался всё тише, пока не снизился до нормального. Диапазон слышимых мальчиком звуков становился всё шире, сначала это были только резкие, громкие, отрывистые звуки – стук, звон, лай собаки, крик. Я старалась объяснить, что именно он каждый раз слышит, давала ему самому подуть в свисток, постучать деревянным кубиком по доске или крышкой по кастрюле, чтобы он соотносил услышанные звуки с определёнными действиями.

          Спустя несколько дней, когда слух Арти улучшился настолько, что ему стали доступны громкие голоса, начался новый этап тренировок. Прежде Арти мог произносить большинство звуков и немного слов, но никогда не слышал, что именно у него получается, это было результатом долгих тренировок, для каждого звука требовалось особым образом сложить губы, разместить во рту язык и напрячь голосовые связки. То, что мы делаем автоматически, для Арти было результатом тяжёлых сознательных усилий без возможности услышать результат своих трудов.

          Теперь он себя слышал! Начал с гласных. Я предложила ему сказать звук «А» – и он, впервые в жизни, понял, почувствовал, для чего были нужны эти странные манипуляции ртом и горлом. Открыв для себя это чудо – слышать собственный голос, – малыш часами пел, мычал, шипел и рычал звуки, а затем и слоги, соотнося произнесённое и услышанное. Так же мы с Кристианом учили его английскому разговорному, словно иностранному, в принципе, так оно и было, Арти пришлось запоминать, как звучат слова, которые прежде он знал лишь в языке жестов.

          Джеффри сказал, что как только слух Арти восстановится полностью, то он выучит язык очень быстро, просто общаясь с другими детьми, которые не знают языка жестов. «Метод погружения» идеален для того, чтобы выучить иностранный язык, особенно для ребёнка. Но пока Арти слышал недостаточно чётко, обычная речь сливалась для него, была просто неким шумом, хотя высоту голоса и интонацию он уже различал.

          Поэтому, пока я учила его отдельным словам, произнося их громко, медленно и чётко, чтобы отчётливо был слышен каждый звук, одновременно давая перевод на язык жестов. В основном это касалось предметов, которые мальчик изучал – как они выглядят и, одновременно, как звучит их название. Это было непросто, но Арти старался. Он всегда тянулся к новым знаниям, и теперь это пошло ему на пользу.

          В итоге, две недели спустя, он уже различал на слух около тридцати коротких слов, и часть из них мог произнести вслух. Правда, предварительно я разбивала их для него на звуки, а Арти уже из них «собирал» слово. Но теперь он уже мог слышать, насколько произносимое им отличалось от произнесённого мной, и вносил некоторые коррективы, что было просто замечательно, поскольку показывало, что мальчик начинает управлять своим речевым аппаратом как слышащий. По крайней мере, именно вот это его действие – самостоятельное исправление не совсем правильно звучащего звука, – больше всего радовало Джеффри, по его словам, это было прекрасным знаком и ещё одной ступенью к нормальной жизни для Арти.

          Первым словом, которое Арти произнёс сам, без разбивки мною на буквы, было «Лаки». Когда я, при знакомстве мальчика и собаки, называла ему кличку, то не пользовалась Лормом, а просто показала жест, означающий «удача», поскольку Лаки носил «говорящее» имя, а не просто набор звуков, из которых, по сути, состоит большинство кличек, да и имён, в общем-то, тоже. Арти сам, на слух, разобрал слово на звуки и произнёс его. То есть, сделал то, что делает любой малыш, учащийся говорить. Я пришла от услышанного в полный восторг, а Арти теперь мог подзывать своего четвероногого друга, что и делал с огромным удовольствием, когда мы ходили к «большому дому».

          А ходили мы туда часто. Дело в том, что возле нашего дома был самый минимальный набор для детских игр – песочница, качели и горка, – больше просто не уместилось, и Арти отдавал им должное, подолгу качаясь на качелях или возясь в песочнице, один или с Эммой. Но рядом с домом Гейба и Рэнди был настоящий детский городок, огромный, трёхъярусный, с качелями и горками разной высоты, кучей лестниц и турников, парой батутов, маленькими домиками, большим лабиринтом, бассейном с шариками и ещё кучей всего. В доме, как оказалось, была комната с чем-то подобным, просто немного меньшего размера, на случай плохой погоды, но сейчас было тёплое сухое лето, так что вся немногочисленная ребятня Долины любила в свободное время собираться возле большого дома и играть в городке.

          Прежде Арти пользовался лишь частью «аттракционов», в основном предпочитал сухой бассейн и качели, теперь, когда его ноги восстановились, а зрение позволяло всё лучше ориентироваться в пространстве, он осваивал всё больше частей городка, правда, под внимательным взглядом Кристиана, да и остальные дети приглядывали за малышом, помогали ориентироваться, поддерживали и тому подобное. Так что я в это время могла просто посидеть на лавочке, общаясь с остальными мамами.

          Чаще всего как-то получалось, что мы оказывались там одновременно с Эбби, пришедшей туда с мужем и сыном. Льюис лазил по лестницам, канатам и лабиринтам, Ричард ходил за ним следом, не сводя с сына глаз, хотя и жену из поля зрения старался не выпускать, ну а мы с Эбби болтали о своём, о женском. У нас как-то всегда находилась тема для разговора, никогда не возникало неловкого молчания. Ричард, смеясь, сказал Кристиану, что, видимо, мы с Эбби были сёстрами в прошлой жизни, на что Кристиан пожал плечами и заявил, что ничуть в этом не сомневается. Раз уж они с Ричардом братья, то и в половинках у них, видимо, одинаковый вкус, и не важно, что между ними три тысячи лет разницы.

          Услышав это, я поперхнулась от неожиданности. Нет, я, конечно, давно знала, что оборотни, как и гаргульи, бессмертны, и никто из них не выглядит на свой возраст, но, почему-то, считала, что именно Дэн среди них самый старший. Просто в нём чувствовался эдакий… патриарх, что ли, несмотря на то, что внешне ему и сорока было дать нельзя, да и вёл он себя порой как мальчишка. Но всё же было в нём что-то, от чего я не сомневалась – да, ему полторы тысячи лет, это не розыгрыш, так оно и есть. Но никогда бы не подумала, что Ричард в два раза его старше, а значит, и Гейб тоже. А ведь у них ещё и отец жив!

          Но, прокашлявшись, осознала, что вовсе не была этим шокирована. Удивлена – да, но скорее от того, что просто не ожидала. А вот чем-то невероятном уже не посчитала, окончательно приняв реалии этой удивительной семьи.

          Приходил на детскую площадку и Трэвис с Эммой. Девочка заметно окрепла, ходила уже вполне уверенно, правда, бегать пока не решалась, хотя физически это было ей уже под силу. Она пока не начала видеть и слышать, впрочем, если ориентироваться на Арти, ждать первых признаков можно было со дня на день. Сейчас она предпочитала бассейн с шариками и качели, ну и песочницу, конечно, но Трэвис надеялся, что совсем скоро настанет то время, когда она будет вместе с остальными ребятишками с громким смехом лазить по лабиринту, скатываться с горок и прыгать на батуте.  

          Дня через три после появления в Долине, она рассказала Арти, почему ей здесь нравится. Первым пунктом стояло то, что теперь у неё был «свой собственный взрослый, который обнимает». Прежде она знала о чём-то подобном только от соучеников, имеющих родственников, теперь получила обнимающегося взрослого в своё личное безраздельное владение, что не могло не вызывать у малышки восторг. Так что Трэвис занял в её списке первое место, опередив игрушки, сладости, поросят и собственный велосипед, на котором она пока ездить не решалась, но с удовольствием его ощупывала – ведь это был её велосипед, только её и ничей больше!

          А так же не последним пунктом в мысленном списке радостей значилось то, что теперь ей никто не делал массаж, от которого больно. Услышав это, я заволновалась, не упустила ли я нечто важное – ведь в интернате Арти получал не только массаж, но и сеансы лечебной физкультуры. Я поделилась своим волнением с Кристианом, который меня успокоил. «Лекарство», получаемое Арти, приводит его тело в абсолютную норму, проблемы, которые массаж и физкультура понемногу сглаживали, этим самым «лекарством» устранялись полностью и безвозвратно. Поэтому нет никакой объективной необходимости мучить ребёнка чем-то уже абсолютно бесполезным, тем более что удовольствия от этих процедур он, как и Эмма, явно не получал.

          И больше я по этому поводу не волновалась.

          Кстати, если бы мы с Кристианом не стали как-то рассматривать фото, сделанные им в интернате в день, когда мы забирали Арти, я бы даже не заметила, насколько мой братишка изменился внешне. Видя его постоянно, я не замечала этих изменений, но теперь, при сравнении с фотографией месячной давности, это стало очевидным. Прежде у него была типичная внешность ребёнка, слепого от рождения – глубоко посаженные, тусклые, глядящие в никуда глаза, наклон и поворот головы, так же не свойственный зрячему ребёнку. Теперь человек, незнакомый с ним, даже не догадался бы о недавнем диагнозе мальчика по его внешности. Глазки, каким-то непонятным мне образом, уже не были такими ввалившимися, взгляд стал ясным, прямым, сфокусированным, Арти следил им за предметами и людьми. Изменилась посадка головы, и даже осанка. И теперь, когда он надевал свою любимую корону, то выглядел настоящим маленьким принцем, по крайней мере – мне так  казалось.

          В общем, Арти становился самым обычным мальчиком, хотя до полного восстановления было ещё долго. Кроме физических недостатков, у Арти было сильное интеллектуальное отставание, но, по словам Джеффри, со временем мальчик догонит своих сверстников. Просто у него был не самый удачный старт, но теперь он получил все шансы стать полноценным членом общества. То же касалось и Эммы, её случай был более запущенным, она отставала от сверстников ещё и в эмоциональном плане, с самого рождения не имея рядом ни одного постоянного близкого человека, «своего собственного взрослого, который обнимает». Джеффри назвал это «депривацией», но заверил, что любовь и забота Трэвиса непременно помогут девочке, в этом никто из нас даже не сомневался.

 

                                                                          ~*~*~*~

11 июля 2042, пятница

          Этим утром я проснулась от лёгких поцелуев и прикосновения чего-то нежного к щеке. Сладко потянувшись, я открыла глаза и улыбнулась своему мужу, который гладил моё лицо и плечи лепестками белой розы, которую держал в руке. Наша комната была заставлена корзинами с цветами, а на шее я почувствовала что-то непривычнее. Опустив глаза, я увидела изящное золотое колье с изумрудами, подняв руку, чтобы коснуться его и убедиться, что мне не показалось, обнаружила на запястье браслет, а на среднем пальце перстень, они оба явно составляли комплект с ожерельем.

          – С юбилеем, любимая, – прошептал Кристиан, перехватывая мою руку и покрывая её поцелуями. – Сегодня ровно месяц, как мы встретились. Целый месяц счастья, которое ты мне подарила.

          – Ой, действительно… – растерянно пробормотала я, не сразу сообразив, какое сегодня число. – Кристиан, а я тебе подарок не приготовила…

          – Ничего подобного! – заулыбался мой муж. – Твой подарок прямо передо мной, сейчас распакую. – Он стал стягивать с меня одеяло, покрывая поцелуями всё, что перед ним открывалось. – Можно?

          – Да! – простонала я, как всегда, от прикосновений Кристиана улетая в неведомые дали.

 

          Спустя какое-то время, когда мы втроём заканчивали завтрак, у Кристиана зазвонил телефон. Это был едва ли не первый телефонный звонок с того момента, как мы оказались в Долине, так что я очень удивилась. Кристиан, похоже, тоже, но, ответив и выслушав кого-то буквально несколько секунд, заулыбался и хитро взглянул на меня.

          – Не хочешь прогуляться к дому Гейба?

          – Да, в принципе, не возражаю, – чувствуя некий подвох, но явно приятный, пожала я плечами. Обычно мы ходили туда после обеда, но раз Кристиан предлагает, да ещё после звонка, то почему бы и не сходить?

          – Познакомишься кое-с-кем, – загадочно пояснил мой муж.

          – Кто-то прилетел в Долину? – догадалась я. Со всеми местными обитателями я за прошедший месяц уже перезнакомилась.

          – Можно и так сказать, – Кристиан хитро улыбнулся, явно не собираясь раскрывать секрет. Ничего, через несколько минут всё узнаю.

          Ещё издали я заметила необычное скопление народа возле детской площадки. А точнее – возле лавочек, на которых обычно располагались мамы, пока их ребятишки играли в городке под присмотром пап. Человек сорок, не меньше, стояли полукругом, спиной к нам, рассматривая кого-то, находящегося в центре. Заметив нас, мужчины расступились, пропуская меня в первый ряд, к другим женщинам и детям.

          На лавочке сидел Гейб, на его коленях, как обычно, Рэнди. А вот на её коленях вместо уже привычного огромного живота, лежал крошечный младенчик в памперсе, с серьёзной мордашкой рассматривающий лица родителей. Ну, или просто глядящий перед собой, вряд ли в этом возрасте младенцы могут что-то действительно рассматривать.

          – Какая хорошенькая, – шепнул кто-то из женщин, и я полностью с ней согласилась.

          У девочки были чёрные волосики, точнее, пушок на голове, большие, ярко-синие мамины глаза и родинка над губой, тоже мамина. И хотя родилась она не более суток назад, выглядела так, словно ей минимум недели две – никаких припухших глазок, никакого сморщенного личика. Гладкая кожа нежного бело-розового цвета и, что меня особенно удивило – абсолютно зажившая пупочная ранка. Так когда же родилась малышка? Я же ещё вчера видела Рэнди с животом, значит, ей не больше суток. А уже такая красавица.

          – А когда она родилась? – тоже шёпотом, чтобы не испугать девочку, спросила я.

          – Сорок семь минут назад, – ответил Джеффри, взглянув на часы.

          – И Рэнди уже можно вставать с постели? – изумилась я.

          – Джинни, я регенерирую, – улыбнулась мне Рэнди, подняв глаза от малышки. – Причём молниеносно, так же как и моя девочка. Мы искупались, покушали и решили, что уже пора показаться семье, правда, маленькая? Всем же интересно.

          – Ещё бы, – сказал кто-то за моей спиной. – Десять лет такого чуда не видели.

          – И, кстати, Гейб принёс меня вовсе не потому, что я ходить не могу, ещё как могу, даже бегать, просто ему так хочется, – уточнила Рэнди.

          – И как же зовут эту прелесть? – поинтересовался Ричард.

          – Пока никак, – пожала плечами Рэнди. – Мы не придумывали ей имя, решили, что родившись, она сама нам подскажет. Так что, пока ждём подсказки.

          – У неё такой чудесный цвет кожи, – восхищённо прошептала я, вспоминая один из сегодняшних букетов. – Как лепесток лилии.

          Гейб и Рэнди переглянулись.

          – Ну, вот и подсказка, – заулыбалась Рэнди. – Кроха, хочешь быть Лили?

          – Идеально, – кивнул Гейб. – Спасибо, Джинни.

          – Ой! – растерялась я. Вот уж чего не планировала…

          – Разрешите официально представить всем Лилиан Габриэллу Форест, – обратилась Рэнди к окружающим.

          Народ заулыбался и даже зааплодировал, причём практически беззвучно.

          – С днём рождения, Лилиан.

          – Добро пожаловать в семью!

          – Лили, ты просто чудо! – негромко раздавалось вокруг.

          А малышка Лили, даже не догадываясь, что только что обрела имя, зевнула и, закрыв глазки, тихонько засопела.

          – Думаю, маме с дочкой пора немного поспать, – сказал Гейб, вставая.

          – Я в норме, – возразила ему Рэнди и тут же, вслед за дочкой, широко зевнула.

          – В норме она, как же. А кто жаловался, что не высыпается из-за ночных плясок малышки? Вот теперь и выспишься, – бурчал Гейб, унося обеих своих девочек домой.

          Народ потихоньку расходился, улыбаясь и весело переговариваясь, обсуждая появление нового члена семьи. Осталось лишь несколько человек с детьми, те решили поиграть на детской площадке, раз уж всё равно оказались возле неё. Мы с Эбби привычно уселись рядом.

          – Я так рада за Рэнди и Гейба, – сказала я.

          – Я тоже. Очень. Хотя немножко всё же завидую, – призналась Эбби. – Тоже не терпится взять на руки ещё одного своего малыша. Но мне нужно ждать ещё три года, увы. Если бы не цикл Ричарда, я бы, наверное, каждый год рожала, и остановилась бы… на десятом, наверное, не уверена. К сожалению, приходится ждать.

          – Десять детей? – поразилась я. – И каждый год по ребёнку? Я, конечно, тоже мечтаю о нашем с Кристианом малыше, но дальше одного-двух как-то не загадываю.

          – Ах, Джинни, да от кого же ещё рожать, кроме как от этих великолепных мужчин? Я прожила долгую жизнь, но таких замечательных отцов просто не встречала, – Эбби кивнула на нескольких оборотней и гаргулий, словно коршуны следивших за своими детьми. Давая им возможность играть в своё удовольствие, но в любую секунду готовые прийти на помощь, поймать, поддержать. – Знаешь, мой отец меня, наверное, любил, как мог, но я не могу припомнить случая, чтобы он взял меня на руки, или рассказал мне сказку, или просто поговорил со мной о чём-нибудь, не касающемся работы по дому или на ферме. Мой первый муж едва замечал наших детей, для него главным было, чтобы под ногами не путались. Тогда я не обижалась, так все жили, это было нормально. Но лишь выйдя за Ричарда, я поняла, что нормально – это когда отец обожает своих детей, когда для него они счастье и радость, а не помеха в раннем детстве и помощники, едва подрастут. И нормально – это когда муж носит на руках, а не распускает руки.

          – Муж тебя бил? – ахнула я.

          – Не так чтобы прямо бил, – пожала плечами Эбби, – многим женщинам доставалось сильнее. Но подзатыльник мог отвесить без раздумий.

          – Но за что?

          – Суп недосолила. За курами не уследила. Ведро в колодце утопила.

          – Ох, сочувствую…

          – Тогда это было нормально, понимаешь? Мне, можно сказать, повезло, попадало лишь «за дело». Некоторых женщин мужья были просто так, от плохого настроения, причём порой до полусмерти.

          – Кошмар какой… Я, конечно, читала про такое, знаю, что и сейчас подобное случается, но как то живьём жертву домашнего насилия ещё не встречала.

          – Это было очень давно, – улыбнулась Эбби. – Тогда и слов-то таких не знали – «жертва домашнего насилия». Но я про детей сказать хотела. Знаешь, я ведь родила тогда пятерых, но выжили лишь двое. Два мальчика родились мёртвыми, одна девочка не прожила и двух недель – роды были преждевременные. Мне ведь приходилось работать практически до дня родов, ферме наплевать, больна ты, беременна или при смерти, иди и работай. Среди детей смертность тогда была невероятная, у меня самой родилось восемь братьев и сестёр, и ни один не пережил младенчества. Впрочем, Эмилия и Джедидайя тоже умерли, просто немного позже, погибли во время набега индейцев. Я потеряла всех своих детей, всех до одного.

          – Мне жаль, – я погладила подругу по руке, а потом просто обняла, не зная, какими словами утешить.

          – Это было давно, я уже смирилась. Но после этого больше не решалась заводить детей. Я вообще от мужчин держалась подальше, и одной из причин был страх привести в этот мир ребёнка, которого я тоже потеряю. Но теперь всё изменилось. Маленькие оборотни всегда рождаются живыми, здоровыми и крепкими. Они ничем не болеют. Вырастая, становятся бессмертными. Ну, скажи, чего ещё желать матери, потерявшей пятерых детей и получившей шанс родить ребёнка, который никогда не умрёт?

          – Больше ничего, – кажется, я поняла, что имела в виду Эбби.

          – Ну, разве что ещё одного ребёнка. И ещё одного. И ещё… От любимого мужчины их хочется иметь много. И у нас с Ричардом их будет много, очень много.

          – Конечно, будет, – кивнула я. Проникшись рассуждениями Эбби, я подумала, что три, наверное, более красивое число, чем один-два. Но не десять, точно! Впрочем, сама я детей не теряла, так что не знаю, что бы чувствовала и как бы поступила на месте Эбби.

          Когда Арти наигрался, мы отправились домой, планируя, что приготовим на обед. Кристиан хотел чего-то праздничного, как-никак – наш первый юбилей, и я, в общем-то, его в этом поддерживала, просто не могла придумать, какое блюдо из тех, которые я умею готовить, сойдёт за праздничное. Может, поискать в интернете какой-нибудь оригинальный салатик?

          Обдумывая эту мысль и следя взглядом за бегающим перед нами Арти, я не сразу заметила, что Кристиан немного отстал. Оглянувшись, я увидела, что он остановился и стоит, слегка покачиваясь, глядя на меня с каким-то отчаянием и что-то бормоча. Не сразу я расслышала, что он повторяет:

          – Слишком рано, слишком рано…

          И начал падать. Я кинулась к мужу, но сбоку метнулась размытая тень, и один из оборотней подхватил Кристиана и мягко опустил его на дорогу, не дав упасть на неё со всего размаха. Сама я, конечно же, его бы не удержала. Опустившись на колени, я прижала руку к щеке мужа и ахнула – от него пахнуло настоящим жаром. Кристиан с явным трудом приподнял веки, взглянул на меня помутневшими глазами, пробормотал: «Слишком ра…», и, не договорив, потерял сознание.

          – Началось, – сказал кто-то у меня за спиной.

 

          Вот и случилось то, чего Кристиан опасался и очень хотел отсрочить - перерождение. А в следующей главе мы узнаем, как справлялась Джинни, пока Кристиан лежал без сознания, и кто именно станет его наставником в последующем освоении собственного нового тела. 

          А пока - жду ваших впечатлений на форуме.

 



Источник: http://robsten.ru/forum/74-2338-1
Категория: Собственные произведения | Добавил: Ксюня555 (29.07.2016) | Автор: Ксюня555
Просмотров: 2769 | Комментарии: 32 | Рейтинг: 5.0/28
Всего комментариев: 321 2 3 »
32   [Материал]
  Замечательно dance4

1
31   [Материал]
  Спасибо!

1
30   [Материал]
  Спасибо за главу!
Всем женщинам нужно так же, как Рэнди регенировать! :)

29   [Материал]
  Спасибо за главу! lovi06032

1
25   [Материал]
  Спасибо! good good good

1
24   [Материал]
  Оторвали от сладенького) Медовый месяц, фи, зачем им создавать себе ограничения... Целая медовая жизнь впереди! Спасибо.

0
28   [Материал]
  Да они и не собираются ограничиваться. Думаю, у них "медовый месяц" плавно перейдёт в "медовый год", потом в "медовый век" и в итоге в "медовую жизнь". Но сейчас у них, фактически, "медовый месяц" всю ещё идет (месяц со дня свадьбы лишь завтра), а их УЖЕ прервали. Обидно...  cray

1
23   [Материал]
  Вот и свершилось. Зато раньше начнется отсчет их цикла и близость ребеночка.

0
27   [Материал]
  Да-да, чем раньше Кристиан переродится, тем ближе его цикл и будущий ребёночек.  dance4

1
22   [Материал]
  Спасибо  lovi06032 lovi06032 lovi06032

1
21   [Материал]
  благодарю cvetok01 cvetok01 cvetok01 cvetok01 cvetok01

1
20   [Материал]
  о.. настало время ч.. интересно как все будет? .. и Лилиан.. очень красивое имя)).. спасибо.. как всегда с нетерпением жду продолжения lovi06032

0
26   [Материал]
  В следующей главе и узнаем, как всё будет.
Но уже не так подробно, как у Ники, конечно, здесь уже со стороны наблюдение будет.  JC_flirt

1-10 11-20 21-24
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]