Глава ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ЗАГАДОК  ВСЁ  МЕНЬШЕ

15 июля 2042 года, вторник

          – Но… я не понимаю… Как такое возможно? – я смотрела на экран, понимала все написанные там слова, но никак не могла осознать то, что они означали. – Джеффри, ты хочешь сказать, что Эбби – моя мама? Моя биологическая мама?

          – Похоже, так оно и есть, – Джеффри встал и усадил меня на своё место. – Спокойно, девочка, продышись, успокойся. Ошибки быть не может, данные точны. Теперь нужно понять, как это всё произошло.

          Мой муж тут же встал рядом со мной так, что я смогла к нему прижаться, и приобнял меня за плечи. Стало легче.

          – Кристиан упоминал, что ты в семье приёмная, именно поэтому твоя сестра отказывалась отдавать тебе наследство, – Гейб присел на корточки и заглянул мне в глаза. – Ты не могла бы рассказать нам подробнее, всё, что знаешь?

          Я попыталась вспомнить, но детали ускользали. Слишком многое случилось в тот день, и слишком многое – сегодня.

          – Моя мама была суррогатной матерью. Очень нужны были деньги на папино лечение, и она взялась меня выносить. А кто мои родители – не знала, всё делалось через фирму-посредника. Но меня так и не забрали, кажется, фирма закрылась, вот родители и оставили меня у себя. Я не знала, что неродная, пока Иззи не рассказал.

          – Фирма закрылась? – недоумённо нахмурился Джеффри.

          – Насколько я понял из рассказа Изольды – прости, Джинни, я тогда всё слышал, – её мать должна была ездить на медосмотр каждый месяц. В первый раз всё прошло по плану, а приехав во второй раз, она обнаружила пустые стены, и никто ничего не знал об этой фирме. Она будто и не существовала.

          – Очень странно… Джинни, а когда это произошло? Просто есть у меня одна мысль…

          – Я… не соображу никак. У меня где-то должен быть мамин договор с той фирмой, там должны быть даты, но я не знаю, где он лежит.

          – У нас дома, среди документов, – Кристиан снова меня выручил. – Но можно просто подсчитать. Одиннадцатого июня Джинни исполнился двадцать один год, то есть зародыш, скорее всего, был подсажен в середине сентября двадцатого года, первый медосмотр – в октябре, а второй, несостоявшийся, должен был произойти в середине ноября.

          – А в начале ноября две тысячи двадцатого года мы разгромили этих «Охотников за привидениями», – вспомнил Гейб.

          – «Борцов с нечистью», – поправила его Рэнди. А потом пояснила уже для меня: – Это та самая корпорация, которая выслеживала, похищала, исследовала и уничтожала тех, кого называла мутантами. Людей с необычными способностями.

          – И Эбби тоже была их пленницей, – подхватил Джеффри. – И её вполне могли использовать как донора яйцеклетки, их у неё точно брала, у всех женщин брали, среди других образцов и анализов. Возможно, пытались выяснить, передадутся ли её способности по наследству. По времени всё сходится. Единственное, что меня смущает – нигде нет никаких упоминаний о подобном эксперименте, хотя всё остальное запротоколировано от и до.

          В этот момент дверь распахнулась, в кабинет вошёл Ричард с Эбби на руках и решительно зашагал в мою сторону. Все расступились, давая ему пройти, а я вскочила со стула, во все глаза глядя на ту, что за последний месяц стала моей лучшей подругой, а теперь, оказывается, была ещё и моей биологической матерью. В голове не укладывалось, но и не верить доказательствам я не могла.

          Ричард опустил Эбби на пол, и мы стояли и смотрели друг на друга, словно видя впервые. И я только сейчас обратила внимание, что мы одного роста, и фигуры у нас совершенно одинаковые – стройные, лёгкие, изящные. Просто, когда мы впервые встретились, я, измождённая болезнью и многолетней усталостью, была откровенно тощей, так что сходство не бросалось в глаза, но сейчас, когда моя фигура пришла в норму, это было очевидно всем, кто видел нас, стоящих рядом.

          Эбби была светлой шатенкой, я – брюнеткой, черты лица у нас были совершенно разные, но вот глаза – как под копирку, и форма, и разрез, и цвет, один в один. И я смотрела в её глаза, как в зеркало, и видела, как они наливаются слезами.

          Эбби смотрела на меня, словно видела впервые, она вглядывалась в моё лицо, в каждую чёрточку, и, видимо, тоже замечала сходство и различие. Подняв руку, она осторожно, словно я привидение, которое может исчезнуть, развеяться в любой момент, коснулась моей щеки. А потом разрыдалась.

          – Тише, котёнок, тише, – Ричард тут же заключил свою любимую в объятия. – Не надо плакать. Всё же хорошо, всё хорошо.

          – Ты не понимаешь, – практически простонала она. – Я уже столько детей потеряла, и Джинни тоже могла потерять, даже не догадываясь, что и она – мой ребёнок. Почему я не догадалась? Говорят, сердце матери чувствует своё дитя. Почему я не почувствовала?

          – Потому что ты просто не знала, что у тебя есть ещё один ребёнок, откуда тебе было это знать?

          – А ведь твоё сердце всё же подсказало тебе, намекнуло, – Рэнди погладила Эбби по плечу. – Вы же подружились с первой встречи. Сама подумай – все эти годы ты ко всем относилась ровно, была дружна со многими, но никогда ни с кем так не сближалась, разве что с Ричардом.

          – Я так привыкла за все прошедшие годы держаться подальше от людей, ни с кем не сближаться, что мне было сложно... – растерянно ответила Эбби.

          – А с Джинни было легко? – и когда Эбби кивнула, Рэнди торжествующе воскликнула: – Вот! Твоё сердце узнало её. Пусть не дочь – откуда тебе было знать? – но родную душу ты почувствовала сразу.

          – Я... я должна называть тебя мамой? – в растерянности пробормотала я.

          Не думаю, что смогу. Мама у меня уже была, и от того, что я узнала от Иззи, я не стала меньше её любить, может, даже больше, когда поняла, что она вырастила чужого ребёнка как своего, ни разу, ни словом, ни делом не дав мне понять, что я неродная.

          – Ох, – Эбби тоже растерялась. – Если захочешь...

          – Я не смогу, – честно призналась я. – Мама – это кто-то... кто старше. А ты...

          – Да, девочки, вы выглядите ровесницами, – покачал головой Гейб. – И я бы точно вздрогнул, услышав, как одна другую называет мамой.

           Его слова слегка разрядили обстановку, все заулыбались. Хотя, учитывая, что самого Гейба называли и папой, и дедом те, кто выглядели его ровесниками, он слегка покривил душой.

          – Просто называйте друг друга по имени, как раньше, – предложил Кристиан. – Сейчас вы обе растеряны, если не сказать – шокированы, думаю, эту новость вам нужно «переварить», переспать с ней, свыкнуться. Даже я шокирован тем, что мы сегодня выяснили, не представляю, каково сейчас вам.

          – Да уж, – вздохнула я и взглянула на Эбби. – Я рада, правда, просто... Столько всего в один день...

          В этот момент малышка Лили завозилась на руках у Гейба, недовольно покряхтывая.

          – Ой, а кто это у нас проголодался? – заворковал он, протягивая дочь Рэнди. – Кого сейчас мамочка кормить будет?

          Рэнди с улыбкой забрала у него Лили и, сев в кресло у окна, отвернувшись от нашей компании, приложила дочь к груди. Гейб навис над нею, с восторгом и благоговением наблюдая, как насыщается его малышка. Мы ими были забыты.

          – Итак, мы выяснили, что тебя, Джинни, «создали», взяв яйцеклетку Эбби, – похоже, Джеффри решил продолжить разговор с того же места, на котором он прервался с появлением Ричарда и Эбби. – Видимо, надеялись узнать, передастся ли её способность по наследству. Но я не могу понять, почему об этом нигде не упоминается, абсолютно нигде. И почему суррогатную мать взяли где-то на стороне, если все эксперименты проводились именно в главном офисе. Зачем все эти сложности?

          – И кто биологический отец Джинни? – нахмурился Ричард. – Это можно узнать?

          – Учитывая, что других совпадений в базе данных не обнаружено, он не был одним из пленников, – покачал головой Джеффри. – Возможно, был взят семенной материал кого-то из сотрудников, но у нас нет их ДНК для сравнения. И опять же, об этом тоже нигде ни слова.

          – А что, если это не было экспериментом? – выдвинул свою версию Кристиан. – Что, если кто-то из сотрудников захотел получить уникального ребёнка? Бессмертного ребёнка! И это может быть только кто-то из организаторов.

          – Почему? – спросил Ричард.

          – Во-первых, только они располагали достаточными средствами, чтобы организовать целую клинику ради одного ребёнка, а во-вторых, только у них было время дать команду сотрудникам той клиники исчезнуть.

           – Верно, – кивнул Ричард. – Все остальные были схвачены на месте, лишь этих троих пришлось выслеживать какое-то время.

          – Но зачем? – спросила Эбби. – Зачем кому-то из них понадобился такой ребёнок, если они сами же и уничтожали «мутантов».

          – Кто знает, – пожал плечами Джеффри. – Насколько мне известно, у одного из главарей в то время от опухоли мозга умирала дочь. Возможно, он захотел другого ребёнка, который гарантированно не повторит судьбу первого?

          – Ту девушку собирались спасти с помощью Кайла, – возразил Ричард. – Он бы умер вместо неё, а она осталась бы жить.

          – Я просто предположил, – ответил Джеффри. – Поскольку у нас нет никаких данных об отце, мы можем только гадать, но правды никогда не узнаем.

          – Но он явно скрывал всё это даже от своих соратников, – сказал Кристиан.

          – Подождите, – всё это время я внимательно слушала рассуждения мужчин, но теперь не выдержала и вмешалась. – Я не всё поняла, но одно мне ясно – меня планировали как супер-ребёнка. Но ведь это не так. Я родилась обычной. Смертной. Я болела, получала раны и травмы, и исцелялась ничуть не быстрее любого другого человека. Я вполне могла погибнуть в той аварии. Так какой во всем этом смысл? И, кстати, я до сих пор не понимаю, почему во мне проснулись эти способности? Я рада, что жива, но почему?

          – Боюсь, мы никогда не узнаем, чем руководствовался твой биологический отец, создавая тебя. Возможно, он был уверен, что ты унаследуешь дар своей матери. Или просто действовал наугад. Мы не знаем, и спросить не у кого. Хотя можно попытаться выяснить, кто из этой троицы был твоим отцом. У двоих остались родственники, можно попытаться раздобыть их ДНК, если оба не подойдут – значит, третий.

          – Нет, Джеффри, – помотала я головой. – Не надо. Не хочу знать. Я рада, что оказалась твоей дочерью, Эбби, правда, рада, хотя всё это выглядит какой-то сказкой, но ты – моя лучшая подруга, я хорошо тебя знаю и… люблю. А этот человек… Кто бы это ни был, всё равно он – негодяй и мерзавец, обрекавший людей на пытки и смерть. Я не хочу иметь с ним ничего общего. Я не хочу знать, кто это.

          – И правильно, – поддержал меня Кристиан. – Я бы тоже не хотел знать такого отца.

          – Ты уверена? – Джеффри серьёзно посмотрел на меня. – Подумай хорошенько, Джинни. Кем бы ни оказался твой биологический отец, в живых его уже нет, так что общаться вам не придётся. Но у двоих их трёх остались родственники. Ты могла бы встретиться с ними. Та девушка, которая должна была умереть – мы её вылечили, и, возможно, она твоя единокровная сестра. Ты не хотела бы с ней познакомиться?

          – И что бы я ей сказала? Привет, у нас с тобой один отец, который был хуже, чем доктор Менгеле? Но в нас обеих течёт его кровь, так что мы должны стать одной дружной семьёй, так?

          – Действительно, – согласился Джеффри, – звучит не очень.

          – Была у меня уже старшая сестра, – усмехнулась я. – Не самый приятный опыт, так что другой не хочу. У меня есть брат, и мне этого доста… – тут я осеклась, потому что до меня дошло. Медленно повернувшись к Эбби, я расплылась в улыбке. – Если ты – моя мама, значит, Льюис… У меня есть ДВА брата! И, думаю, их у меня будет ещё много, равно как и сестёр, – я ещё не забыла наш разговор и желание Эбби иметь как можно больше детей. – Да и Кристиан меня обеспечил таким количеством родни, что я сама себе порой завидую. Нет, Джеффри, я совершенно определённо не хочу знать, кто мой биологический отец, равно как и выяснять, есть ли у меня родня с его стороны. Мне достаточно той, что я уже имею, и это моё окончательное решение.

          – Твоё право, девочка, – согласился Джеффри. – Пожалуй, не всё в этой жизни нужно знать, что-то пусть остаётся… скажем так – за кадром.

          – Ну, вот и славно, – Кристиан прижал меня к себе. – Вроде бы всё выяснили, может быть, разойдёмся? У Джинни был непростой день.

          – Не всё. Мы выяснили не всё, – я покачала головой. – Я не понимаю, почему моя мутация…

          – Дар, – поправил меня муж. – Твой дар.

          – Хорошо, мой дар. Почему он проявил себя так вовремя? Ещё месяц назад я была больна и вся в мелких ранах – ушибы, синяки, ожог. Неужели, я стала неуязвимой именно в этот промежуток – между встречей с Кристианом и… тем, что случилось в аэропорту? И я ведь умерла. На самом деле умерла. Как такое возможно? Логан сказал, что регенерируют живые, а я…

          – Кажется, у меня есть на этот счёт теория, – Рэнди отняла наевшуюся Лили от груди и, передав её Гейбу, одёрнула футболку и повернулась к нам. Гейб набросил на плечо салфетку и пристроил к нему дочь, чтобы та срыгнула. «Ну, просто семейный подряд», – глядя на их слаженные действия, подумала я, мысленно улыбаясь.

          – Когда-то я смотрела старый сериал «Горец». Там речь шла о бессмертных. Они рождались среди людей и были вполне нормальными, они могли оставаться обычными всю жизнь и умереть от старости. И их способность просыпалась лишь в том случае, когда они умирали насильственной смертью – после этого они и становились бессмертными. Воскресали, не старели, регенерировали и могли жить вечно, если, конечно, не убивали друг друга.

          – Думаю, мы все смотрели этот фильм, – кивнул Ричард. – Сначала же был фильм, а потом сериал, верно?

          – Да, – кивнула Рэнди. – И вот я подумала, а что, если это не просто выдумка сценариста? Что, если такие люди есть на самом деле? Может, всё не совсем так, как в том кино, художественный вымысел, конечно, присутствует, как в книгах или фильмах про вампиров или оборотней? И кто-то где-то что-то слышал, в итоге подобная легенда дошла и до сценариста?

          – Мне кажется, вся эта чушь про «Должен остаться только один» – вымысел, для того чтобы придать динамичность сюжету, – стал развивать её мысль Кристиан. – Но вот ген бессмертия, просыпающийся только после насильственной смерти – в этом что-то есть. Ты ведь умирала, Эбби, верно?

          – Да, много раз. Четыре раза до похищения. А в плену… Я не помню, сбилась со счёта.

          Ричард то ли вздохнул, то ли всхлипнул, и, крепче прижав Эбби к себе, зарылся лицом в её волосы. И я подумала, что он не мог не знать этого раньше, конечно, знал, но ему всё равно больно слышать о страданиях своей половинки.

          – И каким именно был первый раз? – спросил Джеффри.

          – Меня и мою семью убили индейцы. А потом сожгли наши трупы. Я очнулась спустя два дня, на пепелище, голая, вся перемазанная в саже, но целая и невредимая.

          – Всё сходится, – развела руками Рэнди. – У тебя, Джинни, было точно так же, верно? Гибель, сожжение и воскрешение спустя два дня.

          – Да, – кивнула я, хотя вопрос был явно риторическим.

          – Похоже, мы нашли алгоритм, запускающий ваш ген бессмертия, – удовлетворённо кивнул Джеффри.

          – Бессмертия? – кажется, сюрпризы на сегодня ещё не закончились. – Так я что же, теперь бессмертная? Как Эбби? И тоже проживу триста лет?

          – Думаю, ты проживёшь гораздо дольше, – улыбнулся мне Джеффри.

          – А ты только сейчас это поняла? – удивилась Рэнди.

          – Да. Я думала, что просто регенерирую, и всё. А выходит, что теперь и стареть не буду? – я потёрла висок, пытаясь уложить в голове и это тоже.

          – Нет, моя хорошая, – Кристиан легонько поцеловал меня в висок. – Ты навсегда останешься такой, как сейчас. И нам не придётся использовать тот метод…

          – Кстати, а что за метод-то? Ты мне так ничего толком не объяснил.

          – Уверена, что хочешь узнать это сейчас? Может, позже? Тем более, что для тебя это уже не актуально.

          – Пожалуй, ты прав. Мне бы всё, что я сегодня узнала, переварить. Завтра, хорошо?

          – Договорились.

          – А как же Эмилия и Джедидайя? – послышался голос Эбби. – Почему они не воскресли?

          Я поняла, что она говорит о своих детях, которые погибли при том набеге индейцев. Видимо, не только я.

          – Возможно, твои дети не унаследовали этот ген, «включаться» было просто нечему, – сделал предположение Джеффри.

          – Или есть другое объяснение, – это уже Кристиан. – Эбби, сколько тебе было тогда лет?

          – Двадцать два.

          – А Джинни – двадцать один. Возможно, это может происходить только в определённый промежуток времени, например от двадцати до двадцати пяти лет?

          – Или только со взрослыми, – подал голос Гейб, легонько покачивая уснувшую у него на руках Лили.

          – Наверное, так оно и есть, – вздохнула Эбби. – Хорошо, что этот ген оказался у тебя, Джинни, и что ты была в подходящем возрасте. Иначе… Страшно даже представить, что могло произойти.

          Я содрогнулась. И даже не потому, что представила свою смерть. Умирать не страшно, это просто… ничего. Совсем ничего. Но я представила, что было бы с Кристианом, с Арти, уйди я от них. Как же хорошо, что мой муж успел стать бессмертным, неизвестно, что он мог с собой сотворить, и успели бы его остановить. Нет-нет, я безумно рада, что выжила и вернулась к моему Кристиану. Который именно в этот момент взял меня на руки.

          – Вы, ребята, как хотите, а мы пошли. Джинни едва на ногах держится. День у неё был не самый лёгкий, так что мы идём спать.

          И решительно направился к двери. Но тут ещё одна мысль пришла мне в голову, заставив заволноваться.

          – Гейб! Та встреча, на которую мы летели, она ведь не состоялась. Причина же уважительная, да? Нам её перенесут на другое время? И не запретят усыновлять Арти из-за того, что мы не приехали вовремя?

          – Джинни, – Гейб сокрушённо покачал головой. – О чём ты? Никакой новой встречи не будет. И никакого усыновления – тоже.

          – Но… но почему? Это же не наша вина, что мы не пришли, они не могут из-за этого отказаться отдать нам Арти. Это же форс-мажор, мы не виноваты.

          – Успокойся, девочка, – Гейб шагнул к нам, аккуратно приподняв моё лицо, заглянул мне в глаза. – Ты так и не поняла? Официально вы все мертвы. Ты, Кристиан, Арти – все трое. Вы погибли там, в аэропорту, во время катастрофы.

          – Как? Мы же живы…

          – Этого никто не знает. Никто не видел, как гаргульи спасли Арти и Моргана – они действовали слишком быстро для человеческого глаза и даже видеокамер, если бы те сохранились. То же и с твоим телом – его просто выкрали, как ты знаешь.

          – Но там же будут проводить экспертизу. И нас не найдут.

          – Там многих не найдут, к сожалению. Там был такой ад, что многие тела невозможно будет идентифицировать, даже используя анализ ДНК, потому что выделить ДНК будет не из чего. Зато терминал при выходе со взлётного поля зафиксировал то, что вы, все трое, зашли в здание аэропорта за пару минут до катастрофы, а камеры наблюдения – что вы из него не выходили. Данные с них передаются куда-то ещё, я точно не знаю, куда именно, но это хранилище находится далеко за пределами аэропорта, поэтому, хотя и терминал, и камеры сразу же пришли в негодность, данные, полученные до взрыва, сохранились. И твой разговор с Кристианом прямо из зала ожидания, ставшего эпицентром взрыва, тоже был зафиксирован. Дуглас и Винсент так же засвидетельствовали время, когда вы вошли в аэропорт, что совпало с временем на терминале. Пока что вы считаетесь пропавшими без вести, но в итоге вас признают погибшими официально.

          – Какой ужас, – вздохнула я, хотя по-настоящему ужасаться уже как-то не получалось. На это уже просто не осталось сил.

          – Нет, Джинни, это в какой-то степени, удача, – возразил Гейб. – Вам бы всё равно пришлось, рано или поздно, исчезнуть. Кристиан не меняется, зато Арти слишком уж изменился. Поэтому вы бы «умерли», а потом, через несколько лет, появились бы вновь, в другом месте и под другими именами, с новыми документами. Это наша обычная практика, только происходит это тихо и почти незаметно, мы просто уезжаем, и приятели или соседи, не получая от нас весточек, забывают нас. А здесь мы увидели шанс решить проблему Арти раз и навсегда. Теперь уже не нужно придумывать, как скрыть от органов опеки его волшебное исцеление.

          – Да, ты прав, конечно, – согласилась я, положив голову на плечо Кристиан, потому что силы как-то совсем иссякли.

          Мысль, что я теперь официально мертва, восторга не приносила, но и не так чтобы расстраивала. Те, кто мне дорог, правду знают, а остальные… Джозеф, наверное, расстроится, а вот Иззи обрадуется – делиться наследством не придётся. Ну и ладно, мне те деньги были нужны для лечения Арти, а теперь он будет здоров и без них, так что пусть. Не хочу иметь с Иззи ничего общего, в том числе и наследство. Всё это осталось в прошлой жизни, а теперь у меня новая жизнь и новая семья. И я счастлива.

          Попрощавшись со всеми, мы ушли домой. Как-то резко навалилась усталость и сонливость. Когда мы вошли в дом – двери нам открыл Дэн, – я уже едва держала глаза открытыми. Не было сил уже ни на что. Кристиан уложил меня на кровать прямо в одежде, Дэн снял с меня кроссовки и набросил лёгкое покрывало.

          – Спи, девочка, – услышала я его голос. – Ох и досталось же тебе сегодня, столько всего. Ну, ничего, утро вечера мудренее, завтра будет легче. А ты, парень, ложись вот здесь, я тебе приготовил.

          Я с трудом приоткрыла глаза и увидела, что рядом с нашей кроватью находится другая, надувная.

          – Нет, я хочу, чтобы ты лёг со мной, – обиженно протянула я.

          – Нельзя, моя хорошая, – я почувствовала лёгкий поцелуй. – Я пока не уверен, что смогу контролировать себя во время сна. Могу задеть тебя, придавить, сделать больно. Я не стану рисковать. Но я здесь, рядом, я никуда не уйду и никогда не оставлю тебя. Спи, моя маленькая, тебе нужно поспать.

          – Хорошо, – я понимала, что он прав, так что удовлетворилась знанием, что мой муж рядом, свернулась калачиком и уснула.

          Ну, вот, практически все тайны и загадки раскрыты, а если не раскрыты - то останутся тайнами навсегда. Иногда не стоит знать всего, так даже лучше.

           В следующей главе мы узнаем, что было с нашими героями после всех этих преображений и открытий, как они жили дальше. И как долго Кристиан спал на полу.

         А пока - жду ваших впечатлений на форуме.