Глава 16. Принять решение

Недоразвитые крылья нефилима
Не поднимут меня в воздух,
Хоть ты тресни, хоть убей;
Плоть глупа и оттого неумолима,
Только просит дать ей отдых
От богов и от людей.
Разум бегает по грани
Обезумевшим хорьком,
Подвывая от стараний
Не задуматься сегодня ни о ком.
Канцлер Ги – Нефелим.

Бен едва ли осознавал реальность происходящего, когда рог с московской стороны оповестил о конце боя и победе Волков. Игнорируя церемониал, он ушел к себе в палатку, где долго лежал без движения с открытыми глазами. Его не смущала пропахшая потом одежда, защита, которая больно впивалась в спину, меч, который он так и не выпустил из руки. Странное оцепенение сковало все его мышцы, парализовало разум. Прошло несколько часов, прежде чем он смог пошевелиться. Из забытья его вытащили звуки музыки и голос солиста питерской группы. Это означало, что пир в честь закрытия сессии уже в разгаре.

Бен стащил с себя легкий кожаный доспех, накинул куртку и вышел из палатки. Все еще не очень вменяемый, он уверенно шел сквозь толпу веселящихся приятелей и врагов. Дозоров не было, все отдыхали. А его как магнитом тянуло к лагерю Ястребов, потому что на пиру Хелл точно не могло быть. Но и палатка оказалась пуста. Едва не трясясь от жуткой догадки, Бен отправился к месту обитания Кеннета. Ему было плевать, что Хелл чужая женщина, что они повздорили накануне, что все это выглядит, как минимум, подозрительно. Он просто хотел ее видеть сейчас. Живой и невредимой. Он нуждался в этом.

Бен скривился, едва приблизился к палатке Кеннета. Он еще издалека расслышал несколько стонов и хихиканье, что вполне ясно сигналило - Хелл там, с ним. Бенедикт бесцеремонно похлопал в ладоши, обозначая свое присутствие.

- Кен, мне надо поговорить с Хельгой, - нагло выдал он.

Возня в палатке тут же прекратилась, и Кеннет ответил:

- Ее здесь нет.

- Да не гони. Где же она тогда?

- Понятия не имею. Мне насрать. Вали отсюда, Бен. Это питерская территория.

Ни черта не понимая, Бенедикт отошел в сторону. Он подумал, что Кен нарочно темнит, и решил подождать. Хелл всегда спала в своей палатке, был у нее такой пунктик, сама говорила. Каково же было его удивление, когда он увидел не Хелл, а Стейну. Старшая выбралась из палатки Кеннета, тряхнув растрёпанными соломенными волосами, поправляя длинное платье. Бен, не тратя ни секунды, перехватил ее, утаскивая за собой в сторону леса.

- Бен, твою душу, что ты вытворяешь? – шипела Стейна, но все же послушно следовала за ним.

- Я вытворяю? Блядь! Это ты чего творишь? Я думал, там с ним Хелл, а это…

- А это всего лишь я, Бен.

- Что… что это нахрен значит? – Бенедикт терял остатки разума, не в силах подобрать слов. - Ты и Кен…

- Я и Кен, - только и кивнула Старшая. - Какие проблемы? Ревнуешь?

- О, блин, - он хлопнул по лбу ладонью. - Да ты же... Это… При чем тут ревность вообще?

- Не знаю, - хихикнула она. - Хелл подумала, что я ревную, когда застукала вас туалете и требовала у нее объяснений.

- Где логика, блин?

- Не знаю.

- Стей, что происходит? Почему ты с ним? Зачем?

- А не приходило в голову, что просто так? Он хорош в постели, Бен, а я женщина, если ты забыл.

- Вот прямо сейчас и вспомнил, - рявкнул Бенедикт. - Только не вешай мне лапшу на уши, Стей. Ты, может, и хочешь мужика, но все твои любовники – это в первую очередь политически выгодные мероприятия, а потом уже удовольствие.

- Боже, какой ты умный, какой проницательный, - брызгала она сарказмом. - Лучше бы принял командование, а не мотался по ястребиному лагерю, ища свою девку. У тебя все мозги в штаны утекли, Бен. Приди в себя уже, наконец.

- Мои мозги и мои штаны – не твоего ума дела.

- Возможно. Но мои Волки нуждаются в тебе, Бенедикт, поэтому я буду курировать и твою дурную голову, и твой неугомонный член.

- Я сказал, что подумаю, - никак не мог прекратить огрызаться Бен.

- Подумай, дорогой, подумай. И Москва, и Питер сейчас обсуждают, как Кен поставил крест на боевой карьере твоей ненаглядной Хелл. Он теперь вряд ли выпустит ее даже на спарринги, и она – ты как никто должен это понимать – сейчас готова на все, чтобы остаться в бою.

Бен сжал губы, ненавидя Стейну за ее правоту. Он помнил свой первый бой, помнил ощущение, которое бурлило в нем, и знал, что Хелл испытывала что-то похожее, а может и сильнее, пока Кен не утащил ее за косу, как дурную взбесившуюся собачонку. Сложно было себе представить, в каком раздрае она пребывала сейчас, но легко понять, что Хелл будет готова на многое. Словно читая его мысли, Старшая продолжила:

- Прими командование, Бен, прими посвящение Хелл, сделай ее Волком. Вы встанете рядом, когда придут варяги. Она хороший воин, Москва будет ей рада, - Старшая замолчала, но все же добавила: - А я уж постараюсь успокоить Кеннета… в меру сил.

Бенедикт взглянул на нее расширившимися от шока глазами. Он не верил своим ушам.

- Стей, ты совсем крышей поехала? – только и сказал Бен.

- Найди Хелл, - оставила она без комментариев его вопрос. - Ее никто не видел после боя.

И ушла в сторону музыки и праздничного шума.

Бен качнулся на пятках, сорвался с места и побежал, куда глаза глядят. Он дважды обогнул лагерь, но этого было мало, и ноги сами понесли его в лес. Сам не понимая как, Бенедикт оказался у озера. Сначала он заметил маленький костер, а потом уже сгорбленную фигурку Хелл, которая подбрасывала в огонь собранный валежник. Бен сбавил темп до шага, медленно приближаясь к ней. Девушка, конечно, слышала его, но никак не показывала этого. Она лишь вытащила сигарету, прикурила. Бен остановился рядом и присел. Снова игнор, лишь подтолкнула ему пачку. Он угостился сигаретой, молча курил, глядя, как и она, на ровную гладь озера.

- Как ты? – нейтрально спросил Бен, когда молчать больше не было сил.

- Бывало и лучше.

- Куда ты сунулась без нормальной защиты? Могли ведь и порезать, - отчитал он ее.

- Корсет укреплен, сапоги – тоже.

- А руки?

- Не нуди, Бен.

Он только вздохнул, снял куртку, набрасывая ей на плечи.

- Замерзла ведь. Давно здесь сидишь?

- Давно, - кивнула Хелл, не благодаря его за заботу, но и не отвергая лишнюю одежду.

- Куришь много, - снова заметил Бен, провожая глазами еще одну сигарету в ее пальчиках.

Хелл только вздернула брови, покачала головой и шмыгнула носом.

Бенедикт наконец присел рядом, чтобы рассмотреть ее лицо. «Плакала, - тут же сделал он вывод. - Много».

Но сильнее распухшего носа и красных глаз его ранила разбитая губа и остатки засохшей крови на шее и подбородке.

- Дай-ка посмотрю, - потянулся он к ее лицу рукой.

Хелл только больно шлепнула его по пальцам, отшатнулась, опаляя яростным взглядом. Бен больше не предпринимал попыток, лишь выдернул из ее руки сигарету, затянулся три раза глубоко и бросил в костер.

- Я люблю тебя, - брякнул он ни к селу ни к городу.

Хелл повернула голову, приподняла бровь.

- И чего ты за это хочешь? Медаль? – ехидно осведомилась она, а потом начала смеяться.

Бен сжимал губы и старался найти в себе оскорбленное ее пренебрежением достоинство, но Хелл хохотала так звонко и заразительно, что он и сам начал ржать. Они покатывались, утирая слезы, пока Хельга не ойкнула, схватившись за губу, которая снова закровила.

- Мудак ты, Бен, смотри, чего наделал, - все еще хихикала она. - Опять из-за тебя кровь пошла.

- Опять? – уточнил он, вмиг посерьезнев.

Хелл тоже прекратила улыбаться, лишь прикладывала ко рту манжет рубашки, который стал ярко алым от крови.

- Поговори со мной, Хелл, - не выдержал Бен и минуты в молчании. - Зачем ты это сделала?

- Что сделала?

- Ты сознательно шла на меня. Я был твоей целью?

- Да.

- Зачем?

- Я не знаю.

- Врешь – знаешь.

- Вру. Знаю.

- Скажи, Хель, - Бен заглядывал ей в глаза, как щенок, ища хоть какие-то эмоции. Но их не было.

Но все же она заговорила. Сначала сбивчиво, отрывисто, бесстрастно, а потом срываясь на крик.

- Я не могу это терпеть, Бен. У меня сил больше нет. Два года я была почти счастлива, мне было так хорошо. Сначала Артур, потом Север, танцы, бои. Я жила этим, я дышала этим, пока ты не вернулся. Мне казалось, я смогу контролировать это, но не вышло.

- Контролировать что? Что не вышло? – не понимал он.

- То, что между нами. То, что ты считаешь любовью. Я не хочу тебя любить, но и ненавидеть не могу. Не умею, наверное. Кен умеет, а я нет. Я слабая, Бенни, даже научиться не могу.

- Поэтому ты решила, - Бен развел руками, - убить меня?

- Кто бы мне позволил тебя убить? Но попытаться – да. Оно того стоило.

- Я бы сдался, Хелл.

- Знаю, я видела. Чувствовала.

- Прости, что рылся в твоих вещах.

- Да плевать.

- Я украл незабудки и распечатки. Даже фотки.

- Кастрюли и пижаму оставил?

- Угу.

- Тогда – ладно.

Она снова чуть улыбнулась, лизнула ссадину, поморщилась. Бен подкинул еще веток в костер и наконец сказал ,то что терзало его все эти дни.

- Хель, я ведь не читал твои письма.

Она взглянула на него недоумевающим, озадаченным взглядом.

- То, что ты писала мне. Я все удалял, не читая. Перевел твой ящик в спам и просто чистил папку время от времени.

- Умно, - хмыкнула она.

- Боялся, что не выдержу и отвечу тебе. Или позвоню. Или приеду.

- Слабак.

- Я прочитал теперь. Ты распечатала не только наш треп, но и эти письма тоже. Зачем?

- Наверное, чтобы помнить, какой жалкой я была.

- Ты не была жалкой…

- Ой, вот только не надо сейчас пудрить мне мозги этой херней про силу и слабость, - вспыхнула Хелл. - Мое нытье – это просто жалостливые сопли, ничего больше.

- Ты боролась…

- Нет.

- Да.

- Могла и получше.

- А я вообще никак не мог.

- Слабак.

Бен склонил голову, безмолвно соглашаясь.

- Прости меня, Хелл. Если бы я знал…

- Что было бы? – перебила его Хельга. - Позволил бы мне перевестись в московский институт? Тренировал бы меня с тех времен? Привел бы на Север сам? Что-то не верится, Бен.

- Если бы я знал, - продолжил Бен, где остановился, - что все кончится так, как сегодня, то привел бы. Это лучше, чем…

Он легонько коснулся ее кожи рядом с раной. Хелл вздрогнула, вскочила на ноги.

- Ты видел? – вскрикнула она.

- Да.

- О, господи.

Девушка закрыла глаза руками, почти рухнула на траву. Бен подхватил ее, не давая упасть. Он придержал Хелл за плечи и сказал:

- Я слабак, Хель. Но даже такому идиоту как я не придет в голову трахать свою женщину на глазах у изумлённой публики, чтобы успокоить нервы и поставить ее на место. А еще я нихрена не понимаю, почему ты позволила ему это сделать, - Бен оторвал руки от ее лица, требуя смотреть ему в глаза и дать ответ. - Скажи мне, Хелл!!! Какого дьявола ты просто стояла и терпела это? Я же сам тебя учил, ты могла…

- Когда? – спросила она бесцветным голосом. - Ты спрашиваешь, почему я позволила ему это сделать. Так вот я уточняю: когда? Сегодня или вообще?

- Что? – выдохнул Бен.

- Ты думаешь, мы впервые такое делали? Нет. Артуру нравится заниматься сексом в общественных местах. И особенно, когда нас действительно видят, а не просто есть риск быть застуканными. Это нормально, Бен. Такие у нас игры. Такие отношения.

Он тут же убрал руки, словно ее кожа обожгла его. Бен встал, отвернулся к воде. Сжимая кулаки, он изо всех сил боролся с брезгливостью, взывая к здравому смыслу. В его памяти жила невинная дева, которая сводила его с ума, а рядом стояла на коленях разодранная в клочья, облепленная кровавыми крыльями темная Валькирия.

- Что я сделал с тобой, Хелл, - проговорил он в небо.

- Я сама это сделала.

- Не без моей помощи.

- Не без нее, но сама.

- И что теперь? – обернулся Бен. - Вернешься к нему? Будешь танцевать с ним? Продолжишь избиение младенцев на спаррингах? Сможешь?

- А что мне остается? Куда я денусь?

- Куда угодно.

Хелл снова захохотала, и в этот раз ее смех был похож на тот, что раскатился над полем во время их схватки. Бен схватил ее, потряс, попытался обнять, но она не позволила. Он только и мог, что просить ее:

- Пожалуйста, родная, не делай этого. Уходи от него. Ты не понимаешь? Я сломал тебя, да. Но Артур, он не остановится, пока не уничтожит тебя, пока ты не прогнешься под него целиком и полностью, пока ты не станешь его жалкой тенью, пока не потеряешь себя.

Хелл подавилась смехом, замерла на миг, чтобы поднять голову и сказать:

- Молодец, Гриш. Ты как всегда в своем репертуаре. Судишь - рядишь, развесил на всех ярлыки, а сам ни черта не можешь. Напел про любовь, разве что в ножки мне не поклонился весь такой раскаявшийся…

- Что? – он не понимал, куда она клонит.

- Прекрати! – взвизгнула Хелл. - Я легко поверю, что ты сам не в состоянии дотумкать, но уж Стейна не постесняется озвучить свои коварные планы. Ты ведь прекрасно понимаешь, о чем я.

- Кажется, начинаю понимать.

- Аллилуйя. И все равно не скажешь вслух. Ладно. Я сама. Как всегда. Мне несложно. Прими командование, Бен. Хватит уже жевать свои неуверенные сопли. Кен не пустит меня в бой, но ты можешь. Я хочу посвящение, имею право. У меня есть бой за плечами, куча спаррингов и одобрение Старшего. И мне плевать, в каком клане быть. Сделай меня Волком, Бен. Утрешь нос Кену. Да и тебя я больше не смогу убивать. Ну что ты смотришь?

- Откуда ты знаешь, что меня выдвинули в командиры?

- Подслушала на Совете. В шатрах паршивая звукоизоляция, можно сказать – никакая.

- Я не дал ответа.

- Знаю. Ты обещал подумать, вот и займись этим.

Хелл оттолкнула его руки, сбросила с плеч куртку на землю, отряхнула брюки от травы.

- Ты не понимаешь, о чем просишь.

- Прекрасно понимаю. Тебя пригласили к Эрику в поместье?

- Да.

- Там ты должен будешь дать окончательный ответ?

- Да.

- Я тоже иду. С Артуром. Думай, Бен, думай, - посоветовала она, засовывая в карман пачку сигарет. - Потуши огонь, когда будешь уходить, пожалуйста.

Хелл медленно удалялась из зоны видимости, оставляя Бена наедине с лесом, озером, костром и хаосом мыслей.