Звонок в домофон раздался ровно в полдень.

– Носильщика грязного белья заказывали? – позвучал в динамике веселый голос Дэниела.

– Не заказывали, он сам напросился, – с усмешкой ответила Кейт. – Поднимайся.

Открыв входную дверь, она побежала заканчивать сборы в прачечную, упаковывая в боковые карманы сумки средства для стирки.

– Привет. Помощь нужна? – появилась в проеме двери слегка взлохмаченная мужская голова.

– Спасибо, я уже все закончила, – выпрямилась она, застегнув последнюю молнию. – Привет.

Взглянув на вошедшего мужчину, девушка не удержалась от смешка.

– Признавайся, ты поставил в моей квартире камеру слежения?

– Чего?

– Ты только посмотри на нас, – развернула она его лицом к большому зеркалу в прихожей, встав рядом, – мы же как близнецы!

Дэн на несколько секунд застыл, пораженный тем, как они смотрятся вместе – тоненькая, но невероятно женственная фигурка выглядела рядом с ним совсем маленькой и хрупкой. Ее длинные каштановые волосы странным образом гармонировали со светлыми прядями его волос. Ее карие глаза через зеркало смотрели в его серые. И вообще, вместе они смотрелись очень красиво и как-то… правильно. И, черт возьми, это почему-то страшно возбуждало! Он даже не сразу уловил, о чем ему говорила Кейт.

– Одежда, Дэн! – ткнула она пальцем в зеркало, очертив им большой круг.

Только теперь он сообразил, что они действительно одинаково одеты. Голубые джинсы отличались лишь силуэтом и конфигурацией расположения дырок, а белые футболки выглядели так, будто куплены на одной распродаже.

– Точно, – расплылся он в улыбке, –  но мне нравится, как это выглядит.

– Мне тоже, – улыбнулась она в ответ. – Пойдем?

Быстро закинув сумки на заднее сиденье, Дэниел помог устроиться Кейт и завел двигатель.

– Мой навигатор вряд ли знает, где находится твоя прачечная, так что направляй.

– Тут совсем рядом, пару кварталов вниз по этой улице.

Купив по дороге свежесваренного кофе в закрытых стаканах, они наконец припарковались возле небольшого желтого здания с яркой вывеской, гарантировавшей посетителям чистое белье и удобное место для ожидания. Внутри прачечная оказалась практически пустой. Единственный посетитель – полная темнокожая женщина – как раз вытаскивала чистое белье из сушки и к моменту, когда они расположились возле уютной зоны ожидания, уже ушла. Кейт быстро рассортировала белье и разложила его в разные машины.

– Для этой партии необходима программа для деликатного белья? – подошел мужчина к одной из машин.

– Да, – удивленно ответила девушка.

Деловито заправив отделение для моющих средств порошком и кондиционером для белья, Дэн уверенно выбрал режим и программу стирки и нажал «старт».

– Что? – спросил он, реагируя на отвисшую челюсть Кейтлин. – По-твоему, я не могу справиться с обычной стиральной машиной?

– Не думала, что ты вообще ею пользуешься. Как правило, состоятельные люди не пользуются общественными прачечными и, вообще, для этой цели у них имеются специальные люди, следящие за чистотой их одежды и интерьера.

– Я не всегда был состоятельным, Кейт. И в детстве вместо золотой ложки в моем беззубом рту была алюминиевая – та, которую моя мать могла себе позволить купить.

– Расскажи мне.

Дэн запрыгнул на сушильную машину, с удобством усевшись на нее, свесив ноги. 

– Это не очень веселая история.

– Все равно.

Пожав плечами, мужчина сделал глоток кофе из своего стаканчика.

– Я родился и вырос Бронксе, – начал говорить он, - не самом благополучном районе Нью-Йорка. Моя семья только номинально могла считаться полной: отец фактически всегда отсутствовал то под предлогом поиска работы, которой почему-то никогда не находилось, то по причине пьяного загула в компании таких же, как он бездельников или бесконечной вереницы женщин – с его смазливой физиономией проблем с этим не возникало никогда.

Если Дэниел внешностью пошел в отца, то Кейт вполне могла себе это представить.

– Мать все время покрывала его перед нами. Она всегда улыбалась, – продолжил он, – но если Джас по причине малолетства почти не понимал, что происходит, то уж я-то отлично видел, что скрывается по ту сторону этой улыбки.

– На сколько ты старше брата?

– На пять лет. Рожая Джастина, мама, скорее всего, понимала, что отца уже не исправить, но она так любила этого говнюка, что продолжала сохранять видимость семьи и терпеть его вечное отсутствие. Каждый раз после очередного загула он появлялся на пороге с покаянным выражением лица, начинал клясться в том, что очень любит ее и нас с Джасом, сыпал обещаниями и даже плакал, уткнувшись в колени матери. Чаще всего это случалось тогда, когда у него совсем кончались деньги. И она раз за разом его прощала.

– Твои родители развелись?

– Нет. Его, как собаку, пристрелил муж одной из его любовниц, – спокойствие в голосе Дэна было немного пугающим, но Кейт не стала прерывать его. – Этого мужчину даже не посадили, он дал показания, что отец пытался залезть к ним в дом с целью грабежа, и это была самооборона.

– Сколько тебе тогда было?

– Двенадцать.

– Ты… сильно переживал по этому поводу?

– Нет… не думаю. Маму было жалко. Она так кричала… А потом просто лежала, как мертвая, на своей кровати. Много дней лежала, глядя в потолок, не обращая внимания ни на то, что в доме нечего есть, ни на то, что мы уже бог знает сколько ходим в нестиранной одежде.

Кейт захотелось подойти и прижать голову Дэна к своей груди, покачать, успокоить маленького испуганного мальчика, который проглядывал в глазах этого сильного взрослого мужчины. Она даже засунула свои ладони под бедра, чтобы не возникало соблазна протянуть к нему руку и чтобы он, не дай Бог, не увидел жалости в ее глазах.

– Что произошло дальше? – вывела она Дэниела из задумчивого транса.

– Как ни странно, но тут надо сказать спасибо социальной службе, которая пригрозила забрать нас, если мать не возьмется за ум. Знаешь, ее тогда как будто подменили. Из почти неподвижной тени она превратилась в сумасшедший двигатель, работавший на двух работах и даже дома не останавливающийся ни на секунду, все время что-то готовя, стирая, гладя и перешивая. Я думаю, сначала это мало, что изменило у нее внутри, эта активность тоже была способом пережить свое горе, но со временем она вновь начала смотреть на нас, разговаривать и даже улыбаться.

– Как она сейчас?

– Сейчас у  мамы все хорошо. Пять лет назад она вышла замуж и переехала к мужу. Он хороший, добрый человек и очень ее любит.

– Вы с Джастином, наверное, рады за нее.

Дэниел глубоко вздохнул и длинно выдохнул, чуть прикрыв глаза.

– С Джасом не все так просто.

– Почему?

– С тех пор, как мама переехала, он отказывается с ней разговаривать.

– Что за бред? Сколько ему тогда было? Двадцать? Двадцать один?

– Двадцать два, но это не меняет сути. Он считает, что она предала его, бросила.

– Как можно бросить взрослого мужчину? – не понимала Кейт. – Он что, всю жизнь собирался прожить с матерью?

– Она была бы только рада этому, поверь. Но Джас поставил ее перед выбором: или он или Стивен.

– Это так глупо и так… по-детски.

– Не забывай о том, что он инвалид.

– Знаешь, Дэн, Джастин совсем не производит впечатления немощного калеки. И потом, он же художник, талантливый и состоявшийся. Он что, не может сам себя обслуживать?

– В нашем доме все приспособлено для его самостоятельного передвижения и удобства. У него даже есть специальный автомобиль полностью на ручном управлении, а в доме все делают повар и экономка. И потом, я всегда рядом.

– Тогда я не понимаю.

– Добро пожаловать в мой мир, – горько усмехнулся мужчина.

Они немного помолчали, погрузившись каждый в свои мысли. Лишь мерный шум крутящихся барабанов прерывал тишину.

–  Джастин с детства не ходит? – вновь заговорила Кейт.

– Нет. До шестнадцати лет он не только ходил, но и бегал, неплохо играя в баскетбол.

– Что с ним случилось?

Дэниел прочистил горло, будто что-то случайно попало туда.

– Несчастный случай… Ему до кости разорвало мягкие ткани голени, полностью перерезав периферические нервы обеих ног.

– И ничего нельзя было сделать?

– Почему же, можно, – нервно сцепил мужчина руки в замок. – Только денег на это у нас не было. В муниципальной больнице сделали, что могли, только тут нужна была сложная операция с дорогим оборудованием и специалистами. Позднее, как только у нас появилась возможность, были проведены две операции.

– И?

– В дальнейшем аппаратное исследование показало, что все нервы и ткани были сшиты правильно, но…

– Но что?

– Но почему-то он до сих пор в инвалидном кресле, – длинные пальцы нырнули в светлые волосы. – Конечно, результаты лечения на лицо. К нему частично вернулась чувствительность, и за счет массажа и специальных упражнений даже чуть наросла мышечная масса, но неврология – очень неконкретная в плане результатов отрасль медицины. Даже если операция сделана вовремя и хорошо, никто не дает гарантии полного восстановления. Слишком много всяких нюансов.

– А есть хоть какая-то надежда на то, что он встанет на ноги?

– Мы все надеемся на это.

Дэниел замолчал, глядя на свои сцепленные в замок пальцы, и девушка обхватила себя руками, чувствуя его глубокие переживания. Она даже представить себе не могла, что за внешним благополучием может скрываться столько проблем и боли. Вот уж поистине «богатые тоже плачут».

– Ну вот, я тебя расстроил, – поднял голову мужчина и попытался улыбнуться, – а обещал развлекать веселыми историями.

– Спасибо, что поделился.

– Знаешь, вообще-то я никому, кроме Фрэнка, об этом не рассказывал. Версия для прессы звучит более красиво. Никому не интересны истории о детях бедных кварталов и проблемах их семей.

Кейт несколько минут в тишине переваривала услышанное, пока ее вдруг не осенило.

– Постой, так откуда, в конце концов, взялись деньги? Добрый клоун Рональд Макдональд подарил?

– Да нет никаких чудес. Спасибо Фрэнку за то, что сделал Джастина известным и хорошо продаваемым художником.

– Но он же очень талантлив. При чем здесь Фрэнк?

– Талантливых художников много, Кейт, но грамотный агент – это билет, пропуск в мир больших денег. И Фрэнку в этом деле нет равных.

– А откуда у Джастина такое знание техники рисования, умение профессионально пользоваться красками, ведь, если ты говоришь, у вас не было денег на лечение, то и на учебу их не должно было быть?

–  Точно подмечено, – кивнул Дэн. – Конечно, нью-йоркская академия искусств, где обучение стоит около тридцати тысяч в год, была для нас недостижимой роскошью, но слава всем богам, что есть еще и Лига студентов-художников, где и стоимость обучения доступна, и удобный график занятий можно было подобрать. Конечно, мне пришлось подрабатывать, но, в целом, с получением образования Джастина мы получили двойную выгоду. Во-первых, он проходил по специальной программе финансирования студентов с ограниченными возможностями здоровья, а во-вторых, я,  как сопровождающее лицо, мог присутствовать на всех занятиях абсолютно бесплатно, что позволило мне в дальнейшем экстерном сдать все экзамены и получить степень по искусствоведению.

– Ты тоже связан с искусством?

– Это семейное дело, Кейт. Я во всем помогаю Джасу, а Фрэнк занимается юридическими и финансовыми вопросами. Это здесь я свободно разгуливаю, не глядя на часы, а завтра, когда наш самолет приземлится в Нью-Йорке, все завертится с новой силой, и прощай, свободное время.

– Уже завтра?

– Да, наш рейс в десять утра.

Она мельком взглянула на Дэниела и быстро опустила глаза, чтобы скрыть расстроенный взгляд. Игнорируя сверлящее  чувство в районе груди, она напомнила сама себе, что должна была быть готова к этому. Она знала, что он здесь ненадолго, так по какому поводу внутри нее разрастается эта воронка?

Как бы между делом, Кейт поднялась с диванчика и направилась к стиральным машинам, сквозь стекло заглядывая в крутящиеся барабаны, будто это могло изменить время программы стирки или ее желание разреветься. Если Дэн заметит это, она будет выглядеть полной дурой. Надо срочно взять себя в руки и что-нибудь придумать. Она поревет завтра, когда он отправится в аэропорт, а пока у них еще есть их «сегодня». Кому-то счастье преподносят на блюдечке с голубой каемочкой, кому-то в подарочной коробке с бантом, ей же, видимо, придется за него побороться. И безумная идея на этот счет не заставила себя долго ждать.

– Эй, Нью-Йорк, – с хитрой улыбкой повернулась к мужчине Кейт. – Как насчет оторваться вечером в самом забойном клубе города? Или почтенный возраст и солидность положения уже не позволяют тебе танцевать?

– Помнится, мы уже танцевали, Бостон! – Он принял вызов, она видела это по выражению серых глаз и кривой усмешке идеальных губ.

– У женщин в отключке память исключительно короткая. И что, ты даже умеешь двигаться? – девушка кукольно захлопала глазками.

Ловко спрыгнув с сушилки, Дэн подошел к ней мягкой походкой пантеры и, уперев руки с двух сторон ее головы, приблизил свое лицо. Она вдохнула и перестала дышать.

– Я сделаю тебя в танцах! И ни солидность положения, ни тем более мой почтенный возраст мне не помешает. Но если ты вдруг опасаешься сдуться первой, лучше откажись прямо сейчас.

– Мечтай, старичок! – наконец выдохнула она, насмешливо прищурив глаза и облизав нижнюю губу.

Дэниел опустил взгляд на ее рот, все еще не делая попыток сократить расстояния, и Кейт подавила в себе желание закрыть глаза и качнуться ему навстречу. Пусть сам сделает этот шаг. Предательское сердце начало отбивать бешеный  рок-н-ролльный  ритм, и жилка на ее шее наверняка выдавала это. Мужские губы чуть приоткрылись, судорожно пропуская воздух и… Громкое «дзынь» ознаменовало окончание программы стирки. Дэн вздрогнул и, сделав шаг назад, слегка потряс головой, будто избавляясь от наваждения.

– Ты не против, если я выйду покурить?

– Да, конечно, иди. Я пока с бельем разберусь, – отвернулась от него Кейт.

Раздалось еще два сигнала, и она с преувеличенным энтузиазмом начала вытаскивать белье из машин, пытаясь хоть как-то сгладить неловкость момента. Ну да, она чуть не набросилась на него прямо тут, в прачечной, и что такого? Дэниел был слишком близко и смотрел слишком провокационно, это сойдет за оправдание? Пожалуй, нет. Но после того, что он рассказал о себе, она чувствовала какую-то незримую нить, протянувшуюся между ними, которая с каждой минутой становилась все прочней и короче. Ей хотелось верить, что сегодняшний вечер сделает, наконец, их ближе или хотя бы не станет для них последним.

Спустя полчаса Дэн, закинув сумки в квартиру Кейт и пообещав заехать за ней в девять, быстро исчез. Машинально взглянув на себя в зеркало, она была удивлена, что на нее смотрела все та же девушка, что она привыкла видеть каждый день. Ей казалось, что если на ее лбу и не светилась неоновая надпись «влюблена», то уж глаза должны были выдавать ее с головой.

– Как думаешь, Маффин, есть у меня шанс? – повернулась она к сидящему на своем посту коту.

Он поднял голову, мявкнул и лениво зевнул, типа «конечно, хозяйка, не задавай дурацких вопросов».

– Ну, тогда пошли, посоветуешь мне что надеть.

На мохнатой мордочке отчетливо читался вопрос: «Опять???», но все же он мягко спрыгнул с банкетки и, хоть и без особого энтузиазма, но все же направился вслед за хозяйкой.

Вечером Дэниел, решив оставить машину на стоянке, вызвал такси и набрал номер Кейт.

– Привет, я скоро буду. Откроешь тайну, куда мы идем? Мне тут на ресепшене отеля посоветовали пару модных заведений, где можно потанцевать.

– На твоем ресепшене тебе могли порекомендовать только те места, куда ходит «золотая» молодежь. Там наверняка все супер-пупер – интерьер, напитки и все такое, но вот атмосфера – тухлое болото. Нет, Дэн, я покажу тебе настоящий танцующий Бостон.

Шествуя к такси, Кейт знала, что выглядит просто, но сексуально. Короткие черные шорты с кожаными вставками были из мягкого джерси и оставляли открытыми ноги в удобных босоножках, а трикотажная блуза цвета мокрого асфальта с глубоким круглым вырезом, как бы невзначай сползающим с одного плеча, не сковывала движения. Волосы она оставила распущенными, спадающими на плечи свободными волнами. Маленький кулончик на тонкой длинной цепочке и легкий макияж завершили образ.

Дэн вышел из машины и распахнул перед ней дверцу, даже не пытаясь скрыть восхищенного взгляда. Кейт, подойдя поближе и скользнув по фигуре мужчины, засмеялась:

– По-прежнему будешь утверждать, что в моей квартире не установлена камера? Знаешь, выбор цветовой гаммы нашей с тобой одежды уже приобретает мистический характер.

На мужчине были темные джинсы и тонкий темно-серый джемпер со свободным воротом, оставляющим открытыми шею и ключицы.

– Заметь, я не в кожаных шортах, – игриво пошевелил бровями Дэн, прилипнув глазами к женским ножкам.

– Это был бы номер, – закатила она глаза и уселась в такси.

Клуб «Rise» был тем заведением ночной жизни, по вывеске которого ни за что невозможно было догадаться ни о внутреннем убранстве, ни тем более атмосфере. Простая неоновая вывеска с названием, и никакого фейс-контроля на входе. Охрана, конечно присутствовала, но никто не просеивал публику на предмет наличия дорогого автомобиля или брендовой одежды. Здесь легко можно было встретить и классический костюм, и рокерскую кожу, и совершенно фриковский прикид. Стоимость входных билетов была невысокой, но не это привлекало сюда молодежь совершенно разных кругов. Вечерами выходных дней здесь царил настоящий танцевальный марафон. Публика уходила в безбашенный отрыв, едва переступив порог и опрокинув в себя нужную дозу алкоголя. Именно за ощущениями этой атмосферы все снова и снова возвращались сюда. Кейт любила «Rise». Они с Рэйчел не раз отрывались здесь на танцполе, особенно предпочитая яркие тематические вечеринки, когда приглашались представители того или иного направления музыки, исполняемой вживую. 

Попав внутрь, Кейт потянула Дэна к бару. Конечно, накачиваться алкоголем она не собиралась, но от освежающего слабоалкогольного коктейля сейчас бы не отказалась. Легкий мохито – самое то для слегка пересохшего горла и общего расслабления, Дэниел же предпочел виски со льдом. Через полчаса кровь побежала по венам чуть веселей, а тела уже начали отзываться на музыкальный ритм, несущийся из динамиков. Ди-джей вовсю прокачивал публику, и всполохи цветных лучей вторили забойному клубняку.

– Ну что, Бостон, готова? – протянул руку мужчина, и девушка с улыбкой соскочила с барного стула.

Они влились в толпу, подхватывая общий ритм и ритм друг друга, смеясь и взглядами запуская электрические волны. Тела пружинили, то отталкиваясь друг от друга, то притягиваясь, как магниты, срастаясь и двигаясь, как единый организм. Теснота танцпола создавала одновременно ощущение замкнутости пространства и общего сердечного ритма. Это расслабляло и заводило одновременно. Та грань, переход через которую в обычной жизни требовал определенной степени дозволенности, в танце стиралась. Руки переплетались, а мышцы одного тела упруго отзывались на посыл другого. Мужская ладонь уверенно обхватывала тонкую талию, впечатывая в себя и давая мягкой женской груди почувствовать каменную твердость мужской, потом вдруг отталкивала почти на расстояние вытянутой руки, чтобы глаза могли насладиться тем, как по стройному телу проходит красивая волна и рывком вновь возвращала к себе, уже развернув девушку спиной. Кейт ловила какой-то сумасшедший экстаз от этого чувства одновременной подчиненности и свободы. Сейчас, откинув голову назад на мужскую грудь, она поднимала руки вверх, обхватывая крепкую шею и явственно ощущая попкой твердую выпуклость. Невероятное ощущение своего могущества растекалось по лицу девушки довольной улыбкой и закрывало глаза в момент, когда каждая клеточка улавливала зудящую вибрацию тела мужчины, двигающегося с ней в унисон.

Толпа приветственным криком отозвалась на призыв ди-джея, начиная рваное качание вверх и вниз, переходящее в одновременное подпрыгивание, которое разорвало пару, чтобы вобрать в себя и начать чуть подбрасывать их тела, не давая двигаться отдельно от всех. Сотни рук взлетали вверх, зал ревел и создавалось четкое ощущение, что искры, вылетающие из бенгальского фонтана на сцене, загораются от энергии их танца…

К полуночи Кейт запросила пощады и, официально признав свое поражение, проковыляла к полукруглым диванчикам, уютно расположившимся за баром. Скинув босоножки, она вытянула ноги в ожидании своей колы.

– Держи, хромоножка, – протянул ей высокий бокал Дэн, опускаясь рядом и, скользнув глазами по женским ступням, грозно взглянул на девушку. – Ты что, мозоли набила?

– Ага, – кивнула она, сделав несколько жадных глотков.

– И какая такая надобность была доводить до травм?

– Знаешь, Дэн, для такого отвязного тусовщика ты иногда бываешь на редкость занудным.

– А для такой умной девушки ты иногда бываешь безрассудно глупой.

– Так выпьем же за это!

Мужчина не сдержался и ответил широкой улыбкой на заразительное хихиканье Кейт. Низкий стакан с виски глухо чокнулся с почти опустевшим бокалом колы.

– Как планируешь теперь ходить?

– Ну, сегодня как-нибудь доковыляю, а завтра на работу одену мягкие балетки. Надеюсь, меня не уволят за это.

– Посиди минутку, я вызову такси.

Конечно, Дэниел прав, размышляла Кейт по дороге домой, шевеля пальчиками на безворсовом коврике такси. Нельзя было доводить ноги до такого состояния, но прерывать их танцевальный марафон ей тоже совсем не хотелось. Даже с Рэйчел они так ни разу не отрывались. И потом, танцевать с Дэном – это нечто другое, чем просто пойти в выходной подрыгаться под музыку. Тут танец приобретал какой-то совсем другой смысл, пускающий по всему телу разряды возбуждения, которые до сих пор искрили внутри. Мужчина сел впереди, чему она была отчасти рада, не очень отвечая за свою адекватность, окажись они рядом в темноте и относительной уединенности заднего сиденья.

Машина мягко притормозила возле ее дома, и Дэниел открыл заднюю дверцу в ожидании, пока девушка натянет босоножки. Даже не подумав сделать этого, Кейт выскочила из такси, чуть поморщившись от ощущения холодного асфальта под ногами. На улице было не холодно, но нагревшееся за день дорожное покрытие сейчас было отнюдь не теплым.

– Куда это ты собралась босая? – чуть повысил голос мужчина, недовольно выгнув бровь. – Ну-ка обувайся немедленно!

– Я так добегу, Дэн, – взмолилась девушка, изобразив умильную мордашку. – Ну пожа–а–алуйста.

Шумно выдохнув, мужчина быстро расплатился с водителем и, подхватив Кейт на руки, широким шагом направился к двери подъезда.