Томас Снукер сидел в дальнем углу кабинета своего друга, откуда ему открывался прекрасный вид на офисный этаж. Он не имел обыкновения навещать приятеля на работе, предпочитая встречаться с ним дома или в клубе, но не в этот раз.

– Где, говоришь, ее место, Адам?

Адам Дюпон не спеша прошел к стеклянной перегородке, разглядывая сквозь приоткрытые жалюзи просторное помещение, и длинным пальцем указал направление.

– Второй блок слева от колонны.

– Ага, вижу знакомый профиль, – довольно произнес Снукер, подойдя ближе. – Все забываю спросить, как тебе удалось затащить ее к себе в компанию?

– Ничего сверхъестественного, mon ami*. Небольшой взлом электронной почты, и выгодные предложения, присланные ей в ответ на размещенное в сети резюме, становятся не столь выгодными, особенно на фоне условий вакансии в «Голдсмит инкорпорейтед». Руководитель кадровой службы – мой давний приятель был предупрежден, поэтому остальные претенденты на должность по разным причинам нам «не подошли». И вуаля.

–  И как работает наша милая крошка?

– Знаешь, на удивление хорошо. Сообразительна, исполнительна и не лишена творческого мышления, что среди моих скучных сотрудников встретишь не часто. Даже жаль будет лишиться такого ценного кадра.

– У нас договор, Дюпон!

– Я помню, успокойся, Том. Обработаем мы твою Кейтлин, как надо.

– Как планируешь обойти службу безопасности?

– Есть там свой человек, который изрядно мне задолжал.

– А если она докажет, что не имеет отношения к взлому информации?

– Во-первых, доказать это будет очень непросто. А во-вторых, никто даже не будет пытаться распутывать это – она слишком мелкая сошка. В лучшем случае, ее просто вышвырнут, не забыв внести в черный список, в худшем – заведут дело. Второй вариант нам не очень выгоден – лишние копания полиции нам ни к чему, поэтому постараемся обойтись «мягкими» мерами.

– Ты хочешь сразу сдать ее?

– Ну нет, это было бы слишком скучно. Сначала я буду «хорошим полицейским», с прискорбием сообщающим, что она крупно встряла, но никто об этом пока не знает. И, несмотря на мою верность корпорации, не хочу, чтобы ее действия стали достоянием гласности.

– Боюсь, с этой сучкой шантаж не пройдет. Мои яйца знают это не понаслышке.

– Кто говорит о шантаже? – оскалился Дюпон, продемонстрировав широкую белоснежную улыбку. – Моя задача посеять панику в женской головке. «Плохим полицейским» будет руководитель службы безопасности, когда чуть позже «случайно» обнаружит несанкционированный вход.

Снукер противно захихикал, еще раз взглянув на Кейт сквозь приоткрытые жалюзи и, прицелившись, двумя пальцами «выстрелил» в ее направлении, издав звук, похожий на «Пу!».

– Вот так вот, Форестер! Добро пожаловать в среду безработных!

– Почему совсем уж безработных? Я бы мог предложить ей милую работенку по оказанию специфических услуг.

– Брось, Адам, ты же не спишь с женщинами.

– Нет. Но посмотреть – с удовольствием.

– Ты долбаный черножопый извращенец.

– Помнится, в последний раз ты не очень сопротивлялся моему присутствию.

– Если найдешь мне такой же лакомый кусочек, как в прошлый раз, я даже не замечу твою вуайорскую задницу в комнате.

– Заметано, Том.

– Кстати, поделись, где ты находишь их? Да еще и бесплатно.

– Почему же бесплатно? – довольно оскалился Дюпон. – Каждый клиент в моей базе отстегивает мне небольшую премию. За удовольствие надо платить, а я получаю доход от обеих сторон. Удобно, правда?

– Да уж, глядя на тебя, и не скажешь, что ты имеешь отношение ко всему этому дерьму.

– Пусть так и остается. Для всех я – добропорядочный руководитель финансово-аналитического отдела солидной корпорации, и лишь для узкого круга посвященных – Тарантул – поставщик запретного удовольствия для людей с особыми запросами.

– Не боишься, что тебя однажды поймают?

– Не-а. Я же чертов компьютерный гений. Я везде и нигде. Меня невозможно поймать. Только два человека знают об обратной стороне моей жизни, но один из них в коме, а второй сидит передо мной. Конечно, я верю в силу дружбы и твое умение хранить секреты, Томас, но на всякий случай у меня припасена пара козырей в рукаве, обеспечивающих твое молчание и верность. Так что твои яйца в моих руках, друг мой.

– Ну ты и козел, Адам!

– Всего лишь очень осторожный, mon ami.

~ _* ~ _* ~ _* ~ _* ~ _* ~ _* ~

Все повторялось.

Она снова была одна без перспективы изменить что-либо. Хотя нет. В прошлый раз было просто сожаление об упущенной возможности, просто сетование на судьбу, что так внезапно столкнула ее с мужчиной, моментально захватившего все ее мысли, и также внезапно забрала, оставив чувство неправильности и потери. Сейчас все ощущалось чертовски острее.  Одно дело предполагать, как могло бы сложиться у них с Дэном, и совсем другое – попробовать это на самом деле. Два дня, проведенных вместе, будто вместили два года. Взгляды, разговоры и прикосновения, смех, грусть и злость, тайны, откровения и страсть – этих воспоминаний хватило бы на целую жизнь и, похоже, только это ей и остается.

Кейт совсем не хотелось анализировать почему все так произошло. Почему Дэниел вдруг вернулся после, казалось бы, мимолетного знакомства? Почему смотрел на нее так, будто она действительно что-то значит для него? Почему не позволил себе взять то, что она сама так откровенно предлагала? Почему разозлился на нее? Тысячи «почему» и не одного внятного ответа в голове. Любые предположения вызывали новые вопросы, ответить на которые смог бы только он. Одно она знала точно – Дэн был честен с ней, ничего не обещая и ничего не прося. И если ее воображение разыгралось настолько, что увело в мечты о будущем, в котором они были вместе, то, наверное, это только ее вина. Видимо, наивная мечтательница в ней победила рационально мыслящую взрослую девушку, не лишенную определенной доли цинизма и скепсиса.

Ей было больно. Больно настолько, что легче было заморозить в себе все имеющиеся эмоции, хотя бы на время, что она и сделала, запретив себе чувствовать. Копать вглубь этого чувства было сродни мазохизму. Она даже отказалась разговаривать на эту тему с Рэйчел, лишь вкратце обрисовав произошедшее и попросив оставить эту тему.

Она продолжала жить: ходила на работу, что-то ела, как-то спала, проваливаясь в беспокойный сон, иногда просыпаясь со слезами на глазах и колотящимся сердцем, потому как ночью предатель-мозг упрямо отключал спасительную заморозку.

Звонок в дверь застал Кейт за просмотром идиотского телешоу, позволяющего фоном заполнять окружающее пространство, никаким образом не касаясь ни чувств, ни разума. Бросив взгляд на часы, девушка поплелась к двери, апатично ведя рассуждения сама с собой о том, почему Рэйчел явилась почти на час раньше, чем планировала, и не приведет ли это опять к тому, что подруга будет пытаться вытащить ее куда-нибудь, в надежде развеять ее не проходящий сплин.

Вместо подруги за порогом обнаружился незнакомец, видимо обознавшийся дверью. Она собралась вежливо выслушать его извинения и спокойно закрыть дверь.

– Здравствуйте, Кейт, – раздался глубокий голос, слегка выбивший ее из дремотного бодрствования.

– Здравствуйте, –  автоматически ответила она, удивляясь тому, что абсолютно незнакомый мужчина уверенно назвал ее по имени, будто ничуть не сомневался, что это именно она.

– У меня для вас посылка от Дэниела Палмера.

В солнечном сплетении Кейтлин произошел небольшой взрыв при упоминании этого имени. Дзынь! И так тщательно выстраиваемого защитного барьера, окружающего ее сердце как ни бывало.

Она в волнении уставилась на крепкого импозантного мужчину лет тридцати пяти, одетого в дорогой костюм. Не менее дорогая обувь украшала его ноги, и вообще, глядя на этот уверенный взгляд и осанку, создавалось впечатление, что перед ней стоит кто-то по–настоящему важный и значимый.

– Вы не похожи на курьера.

– Очень на это надеюсь, – улыбнулся мужчина и, перехватив сверток поудобнее, протянул Кейт руку. – Фрэнклин Брайт. Я – агент Джастина Палмера и…

– Я знаю кто вы, мистер Брайт, – перебила его девушка, чуть улыбнувшись. – Дэн столько о вас рассказывал, что мне кажется, что мы давно знакомы.

– Значит вы в лучшем положении, чем я, потому что о вас он мне не рассказывал ничего.

– Видимо, я – слишком незначительная фигура для того, чтобы обо мне помнить и уж тем более что-то говорить, – горько усмехнулась Кейт.

– А вот в этом я не уверен, – покачал головой мужчина. – Могу я войти?

– Да, конечно, простите, – сделала она шаг назад и приглашающим жестом махнула рукой.

У нее действительно создавалось стойкое впечатление, что она давно знает этого мужчину, немного странно смотрящегося в ее доме. Внешне он вполне сошел бы за какого-нибудь политика или аристократа, но было в нем и что-то такое, что давало возможность довериться и расслабиться, зная, что твои тылы надежно прикрыты. И она действительно понимала, почему Дэн считал его лучшим другом, хотя, наверное, вместе они смотрелись весьма интересно.

Он прошел в комнату, и неловко потоптался, будто не зная как вести себя дальше. Большой плоский сверток все еще оставался у него в руках, и Кейт, не рискнув напомнить, зачем он сюда пришел, предложила ему присесть на диван.

– Не желаете кофе, мистер Брайт?

Ее начало мелко потрясывать от волнения, вызванного ожиданием чего-то неизвестного ей, и тем, что Дэниел, хоть и таким странным образом, но вновь проявился в ее жизни. Занявшись кофе, она могла бы себя отвлечь и хоть немножко успокоиться.

– Я был бы рад, если бы мы перешли к более неформальному обращению друг к другу. Я – Фрэнк. И давай на «ты», ладно?

– Двумя руками «за», Фрэнк, – открыто улыбнулась девушка. – Так что на счет кофе?

– Спасибо, с удовольствием.

Облегченно выдохнув, Кейт дала себе минутку на восстановление сбившегося дыхания, намеренно не спеша заливая воду в кофе-машину и выставляя нужную программу. За ее спиной раздалось громкое шуршание – неожиданный гость освобождал от оберточной бумаги то, что принес.  Чуть успокоившийся пульс вновь пустился в галоп, стоило ей увидеть, что именно скрывалось за многослойной упаковкой.

«Пламя страсти». Она сразу узнала эти невероятные всполохи красок на картине, которая произвела на нее сильное впечатление на выставке Джастина Палмера. Замысловатое переплетение языков пламени, сквозь которые проступали силуэты мужского и женского тел, сплетенных в вечном танце страсти. Она застыла с пустой чашкой в руке, как и в прошлый раз попав под шквал эмоций, вызываемых огненной энергией картины, которые странным образом наслаивались на ее собственные чувственные воспоминания об их с Дэном поцелуе…

– Это тебе, Кейт, – просто произнес Брайт, вырывая ее из легкого эмоционального ступора.

– Что? – моргнула она, непонимающе уставившись на мужчину.

– Эта картина теперь твоя.

– Но… почему, ради всего святого, Джастин решил подарить ее мне?

– Это не Джастин. Это Дэниел.

– Тем более не понимаю.

– Не проси меня объяснить, Кейт, потому как я не смогу этого сделать. Я правда не знаю, почему Дэн делает это. У меня имеются догадки, но, если позволишь, я оставлю их при себе.  Он просто попросил организовать доставку картины, и я это сделал. Если честно, он не знает, что я решил сделать это лично.

– То есть ты специально прилетел из Нью-Йорка, чтобы вручить ее мне? – распахнула глаза Кейт.

– Да.

– Почему?

– Хотел увидеть тебя и поговорить.

– О чем?

– Кофе уже отменяется? – криво усмехнулся мужчина.

– Ой, прости, – спохватилась девушка, неловко засуетившись. Она налила густой напиток в чашку и дрожащей рукой протянула ее Фрэнку. – Вот, пожалуйста.

– Спасибо.

Внимательный взгляд мужчины поверх чашки кофе как будто сверлил в Кейт дыру. Она все больше начинала нервничать, не понимая происходящего.

– Так о чем ты хотел поговорить, Фрэнк? – она понимала, что не очень вежливо подгонять гостя, но нервное напряжение внутри нее достигло той степени, что ей всерьез захотелось подойти и потрясти этого здоровяка за грудки, побуждая, наконец, начать говорить.

Мужчина сделал еще один глоток и, аккуратно поставив чашку на столик, повернулся лицом.

– Мой вопрос может показаться тебе странным, но, поверь, это очень важно.

– Я слушаю.

– Кейт, как ты относишься к Дэниелу?

– Что?

– Что ты к нему чувствуешь?

– Фрэнк, тебе не кажется, что это никоим образом не касается тебя, да и вообще кого бы то не было?

– Согласен. На твоем месте я, скорее всего, послал бы меня далеко и надолго.

– Неплохая идея.

Брайт хмыкнул, а потом встал и начал ходить по комнате, своей траекторией выписывая странные фигуры в небольшом пространстве. Кейт молча наблюдала за этим хаотичным движением, пока он не остановился прямо перед ней.

– Понимаешь, Дэн – мой лучший друг.

– Да, я знаю это, – кивнула она.

– И сейчас я по-настоящему волнуюсь за него.

– С Дэниелом что-то случилось?

– Я не могу ответить на этот вопрос, пока ты не ответишь на мой. Вы с ним поссорились?

– Почему ты не спросил об этом его?

– Этот упрямый осел имеет удивительную способность замыкаться в своей коробочке, чтобы не «обременять» кого-то своими проблемами. Так в чем суть конфликта?

– Нет. Мы не ссорились… просто он… – Губа девушки предательски задрожала. Все мысли, так долго роящиеся в ее голове, все вопросы и переживания, рожденные бессонными ночами, все эмоции, намеренно замороженные и запертые глубоко внутри, закрутились в тугой клубок и разом высыпались прорвавшимся потоком слов, омываемым слезами. –  Я, правда, не понимаю, что произошло, – всхлипнула Кейт, опускаясь в кресло и дрожа всем телом. – Все было хорошо, даже слишком… пока он не поцеловал меня. А потом как будто разозлился, выругался и ушел… – уже вовсю ревела она, бессвязно тараторя. – Он ведь говорил, что не хочет сближения… не хочет выходить за рамки дружеского общения. А я перла вперед, как танк. Потому что чувствовала, что между нами что-то такое… такое…Может, я ошиблась или была слишком навязчива? Мужчины ведь не любят этого, да? Может, мне не надо было… Черт! И почему я тебе все это говорю? Ты же не расскажешь ему про то, что я вот так тут реву? Хотя, о чем это я, он же твой друг… Ага, точно, отличным планом было рассказать тебе все это… Я такая дура… И ладно, мне все равно, ведь…

 – Кейт! – остановил Фрэнк этот неконтролируемый поток, всерьез смахивающий на внезапную истерику, присаживаясь возле нее на корточки и чему-то улыбаясь.

– Это смешно, да? – хлюпала носом девушка. – Отлично, смейся, сколько влезет!

– Я не смеюсь, я просто радуюсь.

– Чему? Тому, что девушка перед тобой вся в слезах и соплях?

– Нет, тому, что получил ответ на свой вопрос.

– Какой вопрос?

– Уже неважно.

Брайт протянул руку и уверенным движением большого пальца стер слезы с ее щеки, и она почему-то позволила ему это. В этом жесте не было ничего, кроме дружеского участия и сочувствия. Так в детстве утирал ей слезы старший брат, дуя на содранную коленку или выслушивая очередную историю про глупых девчонок, дразнящих ее за отсутствие груди, которая очень долго не хотела расти.

– Я хочу тебя попросить об одной вещи, – произнес мужчина, в один момент став очень серьезным.

– Какой?

– Позвони ему.

– Зачем? – широко распахнула глаза Кейт, на секунду даже перестав плакать, но продолжая почти по-детски шмыгать носом.

– Кто-то из вас, в конце концов, должен сделать что-то умное.

– Позвонить ему – это умно?

– Лучше, если бы это был он, а не ты, но, несмотря на то, что он старше, из вас двоих ты представляешься мне более разумной.

Кейт хихикнула сквозь слезы, в очередной раз шмыгнув носом и потянувшись за салфеткой.

– Он сказал, что не вступает в отношения с женщинами. И еще то, что все это было дерьмовой идеей.

– Узнаю Палмера, – закатил глаза Брайт. – Просто не стоит слепо доверять всем его словам, даже если он сам свято в них верит. В его жизни слишком много ремней, которыми он себя стянул без права на освобождение, но ты нужна ему.

– Боюсь, ты ошибаешься, Фрэнк.

– Сомневаюсь, – покачал он головой. – В моей жизни этого почти никогда не случается. Дэн выглядит и ведет себя словно безумный с того момента, как вернулся из Бостона. И, поверь мне, причина – в тебе.

–  Правда?

– Уверен в этом.

– Тогда, почему он сбежал? Мне показалось, он был очень зол.

– На себя. Он всегда зол на себя. Я никогда еще не встречал человека, столь старательно навешивающего на себя груз вины и ответственности. Преступник, суд присяжных и расстрельная команда в одном лице.

– В чем он себя винит?

– Я не вправе говорить об этом, Кейт. Позвони ему, и может быть у тебя будет возможность узнать это, а заодно и вытащить его из вериг мученика.

– Я… подумаю.

– Подумай, – кивнул он. – И еще, Кейт…

– Да?

– Меня здесь никогда не было. И тебя я вживую никогда не видел.

– А не вживую? – зацепилась она за странную формулировку.

В ответ он лишь улыбнулся и, вежливо попрощавшись, направился к выходу.

Проводив Фрэнка, Кейт сползла на пол возле двери, в легком ступоре глядя на картину и переваривая все, что сказал лучший друг Дэниела.

Дэн выглядит словно безумный… Она нужна ему… Могло это быть правдой? Мозг отчаянно кричал «нет!», а сердце радостно трепетало, запуская по всему телу теплый поток надежды. Дэниел ясно дал понять, что отношения – не для него. – Но он так смотрел на нее. – Связываться с глупыми девственницами – тот еще геморрой для мужчины, формат которого «снял-трахнул-забыл». – Но он абсолютно точно хотел ее, уже зная, что она девственница! – Однако почему-то в последний момент включил заднюю передачу? – Да, но возможно, дело вовсе не в ней…

– Так, стоп! Заткнитесь! – громко рявкнула Кейт, прерывая нелепый внутренний спор сердца и разума.

Именно в этот момент над самым ее ухом раздался звонок видео-домофона, заставив подпрыгнуть. С колотящимся сердцем она поднялась на ноги и нажала на кнопку, увидев на маленьком мониторе рыжие волосы подруги.

– Форестер, ты не поверишь, – влетела в квартиру Рэйчел. – Я сейчас у твоего подъезда встретила такого мужика, что чуть не кончила на месте! Костюм стоимостью с мой автомобиль, шикарная фигура и глаза мартовского кота! И, главное, мужчины обычно тушуются под моим взглядом, ты же меня знаешь, а этот наглец, вот тебе крест, взглядом спокойно раздел меня и уложил на ближайший капот. Фух, у тебя нету льда?

– Холодная минералка подойдет?

– Не уверена, но давай, – двинулась она в сторону холодильника. – Непонятно, что вообще такой мэн мог делать в твоем подъезде.

– Темно серый костюм и голубая рубашка? – улыбнулась Кейт.

– Да… – застыла Рэйчел с бутылкой в руке. – О, нет-нет-нет! Не смей говорить мне, что это твой нью-йоркский приятель!

– Это его нью-йоркский друг.

– Ага, – облегченно выдохнула она, плюхаясь на диван. – Подожди, ты хочешь сказать, что он от тебя сейчас выходил?

– Нет, лучший друг Дэниела специально прилетел в Бостон, чтобы зайти на чай к моей пожилой соседке.

– Но у вас же с ним ничего такого?

– Рэйч, ты совсем что ли перегрелась?

– Ага, закипела маленько, – начала обмахиваться та подвернувшимся под руку журналом. – Парень горяч неимоверно!

– Я не заметила.

– Да ты слепа на оба глаза! Эх, жаль я не пришла чуточку раньше.

– Да, наверное.

– Так, а что это у тебя с лицом? – наконец сосредоточилась Рэйчел на подруге. – Ревела что ли?

– Самую малость.

– Это он тебя обидел? И вообще, что он у тебя делал? Черт, Кейт, да не молчи ты!

Кейтлин приняла мысль, что Рэйчел просто так не отстанет, поэтому просто начала рассказывать все без утайки: и про их с Дэном двухдневное «не свидание», и про поцелуй, и про то, что рассказал ей Фрэнк, и про те вопросы, которые разрывали ее теперь на части.

– Из всего сказанного, Кейт, я поняла одно – тебе надо ему позвонить.

– Потому что так сказал Фрэнк?

– Потому что это действительно здравая мысль, дающая вам шанс! Ну, и потому что так сказал Фрэнк, – плотоядно облизнулась девушка.

– Ты теперь в его фан-клубе? – хихикнула Кейтлин.

– Пришлите мне его плакат в полный рост, желательно без одежды.

– При нашей следующей с ним встрече обязательно попрошу.

– То есть ты собираешься позвонить Дэну?

– Теперь у меня, по крайней мере, есть повод. Нужно поблагодарить его за картину и выяснить почему он ее прислал.

_______________________

*мой друг (фр.)