Откровенный разговор с Йеном не прошел даром, и я проснулась в его объятиях ни свет, ни заря. Похоже, мой герой окончательно смирился с моим присутствием в своей жизни, и даже пытается разобраться в себе, своих чувствах. И это совсем не плохо. Просто замечательно. Не будет бегать от меня, и находить глупые отговорки вроде зубрежки сценария или сильной усталости.
Предмет моих грез утром напоил меня жутким растворимым кофе, отправил в душ, а сам убежал на грим. Сначала будут отсняты сцены без меня, а потом уже мое триумфальное появление в кадре не заставит себя ждать. Продюсеры сериала сделали ставку не на Делену, как прежде, а на новые отношения Деймона, и замерли в ожидании реакции публики.
Я одела на себя первые попавшиеся джинсы, майку, набросила легкую куртку и стремглав побежала сдаваться на милость Рите. Латиноамериканка, колыхая своим роскошным бюстом, от вида которого и Памеле Андерсон свело бы скулы от зависти, заканчивала гримировать Йена.
От увиденного у меня на лице застыла идиотская улыбка. Сомерхолдер с завитыми волосами – это зрелище не для слабонервных. Вот таким франтом 19 века своего ненаглядного я не представляю никоим образом. Спрятать усмешку я все же не смогла, и хихикнула, опустившись на свободное кресло. Йен послал мне взгляд, не обещающий ничего хорошего, но я уже смеялась в голос.
- Йен, ты такой милый. На пуделя похож, - давясь смехом, произнесла я.
Нет ничего слаще блондинов с кудрявыми волосами. Этакие фавны с пасторальной сценки, а вот брюнеты с кудрями, да еще такие брутальные, как Йен – просто издевательство.
Сомерхолдер дернулся, но Рита, ухмыльнувшись, развернула его к себе. Еще пару минут поколдовав, гример прищурилась, и осталась довольна результатом. Сомерхолдер переоделся в костюм для съемок, а Рита занялась мной.
Я просто расслабилась, пытаясь пару минут поспать, пока меня мазали, красили и завивали. Открыв глаза, я увидела Йена, стоявшего позади меня. На нем был надет костюм конца позапрошлого века, с идеально завязанным галстуком-бантом. И выглядел он таким галантным кавалером, что я пересмотрела свои взгляды. Все же умеет Сомерхолдер перевоплощаться, что ни говори.
Три часа мы снимали сцену знакомства Деймона и Регины. На мне был тугой корсет, из-за которого я не могла дышать, сверху надето пышное кремовое платье с оголенными плечами, волосы уложены в высокую прическу. Поначалу я боялась испортить костюм, запутаться, запороть дубли. Но все прошло просто замечательно. Йен во всем помогал мне. Когда я увидела, как он по сценарию внимательно рассматривает меня и подносит задумчиво руку к губам, как бы раздумывая, что со мной такой красивой делать, то мне показалось, что это уже не игра. Во всей его позе было столько задумчивости, и восхищения, сомнения и раздумий в аквамариновых глазах.
Не испортив ни одного дубля, я убежала переодеться, что бы приступить к основной сцене. У Риты в кресле сидела Нина, и гример колдовала над ее лицом. Ее будут снимать после нас, в современных сценах. Женщина показала мне вещи, которые я должна была надеть, а сама вернулась к Добрев. Осмотрев корсет с нижней юбкой, я пришла к выводу, что сама это надеть не смогу. О чем и заявила из кабинки для переодевания.
- Этот корсет с секретом, - услышала я голос Риты, - там сзади небольшая невидимая застежка, за которую стоит потянуть, и будет казаться, что Йен на тебе его разорвал, и твоя спина будет обнажена в кадре.
- Я помогу его застегнуть, у меня был такой же, - ко мне подлетела Добрев. Не верила я что-то в благие намерения этой лисички, но все же решила унять свою подозрительность.
- Спасибо, - поблагодарила я Нину, которая застегнула белые крючки у меня за спиной. Что там происходит я не видела, но слышала сдавленное сопение. Нет, все же не стать мне и Добрев хорошими подругами.
- Удачи, - улыбаясь, произнесла Нина, и я, натянуто улыбнувшись, побежала на площадку.
В комнате, где должна сниматься сцена, уже все было готово, ждали только меня. Йен снял верхний пиджак, и остался в белой рубахе свободного кроя. Он был прекрасен, если бы не одно но… Ну не нравились мне эти его кудри.
- Пожалуйста, не смеши меня в кадре, - прошептала я ему на ухо, - кстати, у меня застежка секретная сзади на корсете, потянешь слегка, но будет ощущение, что ты его разорвал, - лучезарно улыбнувшись, произнесла я.
Деймон, а это был именно он, Йен даже не пытался выйти из образа, сердцедробительно улыбнулся, и я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой. О, мой герой, даже такой ты меня не оставляешь равнодушной.
- Держись, малышка, - прошептал он мне на ухо, и приподнял бровь. Я хмыкнула, принимая вызов.
Раздался звонок, помощник режиссера щелкнул хлопушкой, и я оказалась на полу, спиной к камере. Ко мне еле слышно подошел Сомерхолдер. Медленно, очень медленно, он убрал мои волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам, в сторону, и склонился к моей шее. Он тяжело дышал, его теплые руки легли мне на плечи. Мое сердце ни с того, ни с сего начало отплясывать чечетку, и меня затрясло, как от холода. Хотя под осветительными приборами было жарко, как в Саванне, и я боялась, что мой грим потечет.
Я чувствовала, как дыхание Йена щекочет мою шею, и поняла, что не могу сейчас притворяться. Мне хотелось, что бы он провел своими чувственными губами по моей шее, оставил влажный след от поцелуя. Его руки с моих плеч переместились на спину. Меня вновь бил озноб. Мои губы приоткрылись, а Йен продолжал меня щекотать мою кожу своим прерывистым дыханием. И вот его губы коснулись моего плеча, и медленно, очень медленно, стали перемещаться к шее, к самому главному месту, туда, где бьется пульс и неистово дрожит яремная вена. Его губы задержались на моей шее, дольше, чем положено. И вот этот сладкий миг был бесцеремонно разрушен.
- Стоп, снято! – скомандовал Маркос, - Сомерхолдер, ты не перестаешь меня радовать. Тина ты неподражаема. Сейчас снимаем момент, когда Деймон разрывает корсет. Начинаем вновь с поцелуя, сейчас камера переместиться чуть ближе.
Я пыталась восстановить дыхание, а Йен лишь ехидно ухмылялся. Оказывается, я нашла свою эрогенную зону второй раз. Понимаю теперь этих дурочек, которые бегают за моим героем с криками: «Укуси меня!».
Йен подошел ко мне, наклонился и спросил:
- Понравилось? – при этом он так вскинул бровь, что мне хотелось двинуть его чем-то увесистым. Какой же он гад! Понял, что я не могу устоять, когда он касается моей шеи, и теперь у него против меня есть оружие. Ну, ничего, я тоже, что-нибудь придумаю. Послав Сомерхолдеру ответную ухмылку, я приняла исходное положение, и замерла, ожидая команды режиссера.
- Мотор! – Сига не заставил себя ждать, оператор приблизил камеру.
Йен дольше обычного задержал свои губы на шее, его руки взялись за края моего корсета, и рванул его на себя, хотя на самом деле потянул за специальную застежку. В этот момент я поняла, что от моей шеи он отставать не собирается и оставляет там самый настоящий смачный засос. Взвизгнув, я подскочила и рванулась вперед, не заметив, как мой корсет просто сполз с моей груди, расстегнувшись полностью.
Ошалели все – и осветители, и Маркос, и чертыхнувшийся Йен, и я, попутно придумывая адские пытки для лисички-Нины. Тем временем Сига заорал: «Стоп!», я прикрылась руками. Мне было просто смешно.
- Какого черта?! Что за стриптиз? У нас рейтинг низкий, сериал подростки смотреть будут, а вы тут, похоже, увлеклись, - Маркос сменил гнев на милость, - Тина, оделась и живо в кадр.
Я кивнула, подхватила этот злосчастный бронежилет, и повернувшись к Йену, лицо которого не обещало ничего хорошего, произнесла:
- Застегни, раз уж так круто его порвал.
Сомерхолдер с каменным лицом принялся защелкивать все необходимые застежки правильно, а я продумывала лучшую месть для Добрев. И чем таким она хотела меня задеть, спрашивается? Ну, сверкнула грудью, подумаешь! От такого еще никто не умирал, а своего тела я никогда не стеснялась. Там все в полном порядке. Хотя, собравшихся мужчин, среди которых затесался довольный увиденным Тревино, я не удивила. Так, слегка разрядила обстановку. Но вот мой голубоглазый герой, похоже, в бешенстве. Ну да как же! Почти собственность, и тут все на нее самым откровенным образом пялятся другие мужчины.
- Ну и зачем ты дернулась? - процедил мне на ухо Йен, пока шнуровал это чудо старинного нижнего белья, - теперь шуточек не оберешься.
- Нечего было мне засос ставить, - шикнула на него я, - пометить меня решил, как собственность? - как я жалела, что не вижу в данный момент его лица. Йен закончил со шнуровкой, и я обернулась. Он стоял с каменной физиономией, на скулах ходили желваки. Он тихо произнес:
- Потом поговорим, - и очень настойчиво, но при этом нежно усадил меня в исходное положение. От такой наглости я просто задохнулась, но мой Сомерхолдер-Сальваторе был непреклонен, о чем свидетельствовала его вкрадчивая улыбка и пристальный взгляд.
Остальные сцены мы досняли без эксцессов, моя грудь больше не прельщала мужчин всех возрастов, да и Йен был отстраненно холоден. Меня мучил один вопрос: он что, думает обо мне, как о барышне из позапрошлого века? Скромно потупив глазки, я должна была лицемерно завизжать, хлопнуться в обморок на руки моему спасителю? Боже избавь меня от подобных глупостей. Что будет, если Йен узнает об одной моей фотоссесии, м не стало просто страшно.
Несколько месяцев назад, мой друг-фотограф Люк, уговорил меня сняться для «Playboy», вернее, он рассчитывал отправить мои фото туда, после того, как мне исполнится восемнадцать лет. В связи с последними событиями это факт совсем вылетел у меня из головы, но теперь я вспомнила, и внутренне сжалась. Ничего крамольного на этих фото нет. Я в коротких шортиках, ковбойских сапогах и шляпе валяюсь на стогу сена. Одна только маленькая деталь – грудь у меня обнажена, вернее, слегка прикрыта одной рукой и распущенными волосами, а вторая моя рука недвусмысленно расстегивает молнию на шортиках.
Согласилась я на это, во-первых, потому что хотела помочь другу, к тому же, гею. Женский пол его интересовал только в качестве рабочего материала. Ну, а во-вторых, просто захотелось поднять свою самооценку. Если бы я там себе не понравилась, то фото исчезли бы со всех носителей. Но увиденным я оказалась довольна, поэтому разрешила Люку отправить снимки главному редактору «Playboy», но не раньше, чем мне исполниться восемнадцать лет. С этого возраста моделям можно сниматься в стиле ню для эротических журналов. И вот он, роковой возраст. Я очень надеялась, что Люк забыл об этой своей гениальной идее.
Сомерхолдер отправился к Рите приделывать клыки, а мне предстояло истечь кровью, в переносном смысле, разумеется. Мне на шею должны были прилепить специальную силиконовую штуку, которая будет похожа на истерзанное вампирскими клыками девичье горло.
Йен шел быстро, я едва поспевала за ним. Он кинул на меня хмурый взгляд, резко остановился, и буквально врезалась в него. Сомерхолдер еще долго буравил меня своим небесным взглядом и произнес:
- Тина, ты не чувствуешь и капли неловкости из-за того, что целая толпа мужиков видела тебя обнаженной?
- О, - я закатила глаза, - Йен, «обнаженной». Скажи проще, они тупо пялились на твою грудь. Нет не испытываю, как ты выражаешься «неловкости». Я успела прикрыться. Потом, мне что, как моей героине надо было закатить глазки и пропищать: «Право, господа, мне так неловко»,- и хлопнуться в обморок к тебе на руки? И, в конце концов, я сейчас злюсь на твою подружку Елену-Нину, которая шнуровал мне этот клятый корсет. Догадываешься, почему? – я скрестила руки на груди, Сомерхолдер недоверчиво скривился и произнес:
- А Нина тут при чем? Ты дернулась, я забылся, и..
- И Добрев, сама, без просьбы помогла мне застегнуть невидимую застежку, - высказалась я. Пусть не верит и защищает эту девчонку с ангельскими глазками, только меня не обманешь. Она специально это сделала.
- Я поговорю с Ниной, если ты так хочешь, но в следующий раз постарайся больше не попадаться в такие ситуации. Хорошо?
- Хорошо! – я натянуто улыбнулась, и зашагала накладывать грим. Нет, это ж надо, он уже включил меня в категорию вещи, и ревнует даже к мужским взглядам. И, конечно же, постарается все это преподнести под благовидным соусом заботы - братской и вполне невинной до жути, обморока и рвотного рефлекса.
Рита преобразила Йена в монстра, меня в его невинную и истерзанную жертву. Эту сцену мы сняли за три дубля. Мы справились со своими репликами, у меня больше ничего не расстегивалось, но режиссер захотел снять эту сцену с разных ракурсов. Поэтому пришлось помучиться в неудобной позе и жутковатом гриме.
После наших съемок штатный фотограф сделал несколько снимков для интернета, особенно меня с кровоточащей раной на шее. Кстати, эта самая искусственная кровь просто отвратительна на вкус. Сомерхолдер предложил мне её попробовать, и я не отказалась. Я скривилась, а этот шутник слишком уж довольно смеялся.
Йен уже направился переодеваться, а я еще смотрела на фото, и выбирала для своего «Twitter». По условиям контракта все актеры должны были делать в нем заметки и передавать «вести с полей» своим поклонникам. Выбрав лучшее, я уже направилась к трейлеру, где располагалась гримерная, как путь мне преградил довольный Майк Тревино. Рядом с ним стояла Кендис Аккола, и слишком уж радушно улыбалась. Я заподозрила неладное сразу же, и перешла в наступление:
- Что это у вас лица такие довольные? – прищурившись, спросила я.
- Да вот, автограф взять хотим у звезды, - с наглым видом протянул Майк, и выудил из-за спины журнал, раскрыл его и показал мне. У Люка получилось. И теперь, собственной персоной, красуюсь в эротическом журнале. И выгляжу просто высший класс, ко всему прочему.
- Тина, ну ты даешь, просто шикарно выглядишь, - Кендис хихикнула.
- Спасибо, - будничным тоном поблагодарила я блондинку, пытаясь отыскать в ней притворство или издевку. Но нет, похоже, Кендис вполне миролюбиво настроена.
- Я возьму на память, - Тревино улыбался до ушей.
- Да всегда, пожалуйста, Майк. Только избавь от подробностей, что ты собираешься делать с этим фото, - припечатала его я.
У парня вытянулось лицо, а Кендис согнулась пополам от хохота. Вдоволь насмеявшись, я добралась до гримерки. И только собралась смыть грим и переодеться, как услышала всхлипывания импровизированной гардеробной.
Не поверив своим глазам, я их потерла, хорошо хоть косметика устойчивая. На полу среди вещей сидела Нина, обхватив колени руками, и рыдала в три ручья. Очень интересно. Я присела рядом.
- Эй, Нина, тебе помочь? – спросила я вполне искренне. Мало ли что у нее случилось в жизни. Не только же из-за нашего дерзкого и голубоглазого можно расплакаться.
- Тебя только мне не хватало! – крикнула она и тщетно попыталась утереть слезы.
- Как хочешь, - навязываться у меня не было привычки, тем более, заклятой подруге. Я поднялась, отлепила от шеи красную пленку, стерла грим и переоделась в свою одежду. Нина все еще сидела на полу. Пожав плечами, я хотела уже уходить, как вдруг Нина произнесла:
- Он выбрал тебя, и открыто сказал об этом. Так больно, - она зажмурилась, пытаясь скрыть предательскую влагу.
- Знаю, - тихо произнесла я, и присела опять к ней, - все эти годы я смотрела на Меган, на случайных подружек, плакала в подушку, ревновала. Кстати, твоя выходка сегодня не идеальная, но тоже ничего, одобряю. Я поступила бы так же от безысходности. Пару лет назад, Йен заявился к нам с очередной девицей, так я натравила на нее свою собаку.
Нина хмыкнула, и мне стало ее немного жаль, так же, как и себя, некоторое время назад.
- Почему ты? Тебе всего восемнадцать, и вы не так часто виделись. Иногда, во время наших совместных сцен с поцелуями мне казалось, что Йен целует именно меня, что вот-вот и мы будем вместе. А теперь у меня не осталось надежды. Когда он расстался со своей мадам Стерволд я еще чего-то ждала. Сейчас же он сказал, что между нами только дружба, кино и выход на публику.
- У меня никого нет, кроме Йена. Вообще никого. У тебя есть семья, друзья. А у меня остались Йен и Сенди. И я всегда была рядом. Я любила его, даже тогда, когда он не был таким красавцем. Еще три года назад у Йена были русые волосы, он снимался для журналов и мелкобюджетников, хотел завязывать с актерской карьерой. И вот этот проект. Над ним поработали стилисты, именно таким ты его и узнала.
Нина задумчиво смотрела на меня, и произнесла:
- Вот не надо быть такой…
- Обычной и не сукой? Уж прости, какая есть. Хотя, было бы не так больно от того, что соперница, с которой любимый мужчина – самая настоящая дрянь.
- Оставь меня в покое, - сказала Добрев.
И я поняла, что наш психоанализ закончен. Расстались мы, конечно, не подругами, но поняли друг друга. Этой девушке, так же больно, как и мне когда-то. И я очень хорошо знаю, что она чувствует. Но ничего, пройдет.
Пребывая в своих мыслях, я не заметила, что на ступеньках моего трейлера кто-то сидит. А когда заметила, то испугалась. Пред моим взором предстал сам дьявол во плоти. И имя ему было Йен Сомерхолдер. Взъерошенные темные волосы, разъяренный аквамариновый взгляд, косая ухмылка. Ничего хорошего меня не ждет. Я медленно попятилась, малодушно решив сбежать.
Но герой моих снов, как никогда походил на злобного вампира, и я решила не рисковать. Взяв меня под локоток, он нежно и вкрадчиво произнес:
- Пойдем поговорим, - я судорожно сглотнула, заметив его глазах ледяное пламя праведного гнева. В руках Йен держал тот самый злополучный журнал с моим экспериментом в сфере топлес.
Я понуро вошла к себе в трейлер, решила изобразить беспечность, но Сомерхолдер хмуро зыркнул на меня и произнес:
- Тина, что это такое? - Йен намеривался сложить руки на груди, а я весьма во время и в нужном месте лишилась чувств, не забыв проследить из-под прищуренного глаза, что делает в этот момент мой герой.


Источник: http://robsten.ru/forum/36-776-1