Я сходила в столовую, захватила с собой то, что осталось от завтрака, и принялась штудировать сценарий. Йен валялся рядом со мной на кровати, задумчиво листал страницы и все еще хмурился. Я не стала его трогать, зная, каким он может быть вспыльчивым. Лучше дать ему прийти в себя и остыть.
Мой герой зыркнул на меня своими лазурными очами из-под нахмуренных соболиных бровей в очередной раз, и я не выдержала.
- Йен, в чем дело? Почему ты смотришь на меня, молчишь? И что ты не поделил с Дженсеном?
Сомерхолдер как-то странно поморщился при упоминании Эклза, затем нервно усмехнулся и выдал тираду, от которой мне захотелось рассмеяться. Хотя, я отдавала себе отчет в том, что могу поссориться со своим ясноглазым. Мужчины! Как же они любят все усложнять, сомневаться в себе и ревновать без малейшего повода.
- Он уже Дженсен, Тина? И с чего так много вопросов? Я не люблю этого парня, не раз говорил об этом. А теперь учи сценарий. Продюсеры ввели штрафные санкции для тех, кто запорет несколько дублей подряд.
Узнаю своего обожаемого Йена. Если ему плохо на душе, то он старается скрыть это за маской безразличия и делового тона. Только вот ничего не выйдет. Такой маневр сможет обмануть Нину, но не как не меня. Так он только раззадорил мой интерес. По сосредоточенному лицу Сомерхолдера я поняла, что больше ничего из него не выбью, поэтому решила пойти другим путем. Любопытство, сгубившее не одну сотню хвостатых и пушистых кошек, проснулось во мне и решило толкнуть на очередную авантюру.
- Пойду, воздухом подышу, - бросила я через лечо, Йен же лишь хмыкнул что-то неопределенное мне в ответ.
Я направилась в сторону трейлера-гримерной, ожидая встретить там своего новоиспеченного партнера по вампирским страстям. Мой «жених» по сценарию сейчас должен гримироваться для съемок отдельных сцен без меня и Йена.
Не зная с чего начать разговор, я решила дождаться Эклза около трейлера. Неподалеку стоял пластиковый стол и несколько стульев, на столешнице лежали пачка сигарет и кем-то забытая зажигалка.
Запрет на курение на съемочной площадке досаждал многим, поэтому возле гримерной, столовой и прочих общественных мест были сооружены такие вот «курительные салоны». Многие не хотели расставаться со своей плохой привычкой и довольствовались курением в специально отведенных местах.
Я не курила ежедневно, но время от времени баловалась сигаретой, пыталась снять стресс. Том знал об этом моем пагубном увлечении, устраивал нагоняи. Но воспитательные приемы не действовали на его своенравную сестренку. Да и как иначе? Мой братец вдавался в лекции о вреде курения на подрастающий организм, не расставаясь со стаканом виски и темной кубинской сигарой.
Достав из пачки тонкую сигарету с яблочным ароматом, я прикурила от зажигалки, выпустила струйку сизого обжигающего дыма, едва не закашлявшись. Уже успела забыть, как это. Вот и говори, что от подобных привычек тяжело избавиться. Я сделала еще одну затяжку. Мое взвинченное состояние сошло на нет. Способность рассудительно мыслить вернулась на место, робость перед встречей с Эклзом отступила.
- Можно присоединиться? – услышала я голос за спиной, и едва не подпрыгнула на месте.
Ко мне подошел предмет моих дум, сел напротив меня, взял сигарету из пачки.
- За неимением лучшего придется травиться этим, - актер усмехнулся, и я невольно сравнила его с Дином Винчестером.
В одном из интервью, которое я читала, он признался в том, что подарил персонажу из теле-шоу свою мимику, жесты и чувство юмора. Такое же можно сказать и про Йена, но мой ненаглядный всеми правдами и неправдами пытается показать, что с Деймоном Сальваторе у него мало общего. Где-то он прав, а где-то… Проявление страсти у них одинаковое, и пусть даже не спорит с экспертом по его персоне. Я-то уж знаю.
- Тина, о чем задумалась? – вернул меня на грешную землю голос Дженсена.
Я посмотрела в его зеленые глаза, обомлела и робко улыбнулась. Все еще не могу привыкнуть, что разговариваю так запросто с актером, игрой которого всегда восхищалась.
- Сценарий, ты, я, Йен. Всего понемногу, - произнесла я, делая очередную затяжку.
- Да, вот уж не думал, что вновь столкнусь с Сомерхолдером, - задумчиво проронил Эклз, а я внутренне восхвалила небеса за такую прекрасную возможность перевести разговор на нужную мне тему.
- А что не так с Йеном? Смотрю, у вас отношения натянутые. Но мой брат Том всегда прекрасно отзывался о тебе. Если ты помнишь, то вы вместе с ним снимались в «Кровавом Валентине»?
- Том Пайк – твой брат? Тина, сочувствую. Он был очень хорошим парнем. Я не смог быть на похоронах, хотя очень хотел. Съемки, плотный график. Знаю, оправдания всегда выглядят ужасно…
- Дженсен, спасибо. Я не помню тех, кто был на похоронах. Правда. Все люди смешались в одну безликую массу. Если бы не Йен, я бы…
Замолчав, я нервно затушила окурок в пепельнице, сосредоточившись на созерцании серого пепла и останках других сигарет. Справившись с подступившей волной слез и жжением в глазах, я посмотрела на Дженсена. Парень ободряюще мне улыбнулся, и его рука накрыла мою руку.
Его прикосновение обожгло меня, я почувствовала, как непонятный ком застрял в горле, сердце затрепетало. Ну вот, доверительные дружеские отношения начинают выстраиваться. Я робко улыбнулась в ответ, не делая попыток высвободить руку.
Все же странно. Когда рядом со мной Йен, то я чувствую, что его прикосновения должны быть, что они – естественный ход вещей, необходимая составляющая моего серого существования. Когда меня коснулся Дженсен, то я испытала некий страх, трепет и робость. Меня сначала бросило в жар, потом по спине пробежал озноб. В голове мелькнула мысль: «Лишь бы Йен не узнал».
Хотя разумом я прекрасно осознавала, что не делаю ничего предосудительного, преступного или крамольного. Однако бешеный нрав Сомерхолдера, его ревность могли сыграть плохую шутку и дать брешь в наших с ним и без того непонятных, запутанных отношениях.
- Йен… Конечно, лучший друг Тома, верный оруженосец, всегда готовый примчаться на помощь. Так же и твой брат, готовый простить другу все прегрешения. Прости, не хотел никого обидеть.
- Все в порядке. Почему у тебя такое отношение к Йену? – я перешла в открытое наступление. Между Эклзом и Сомерхолдером что-то произошло, и я выясню, что именно.
- Задай лучше этот вопрос ему. Только не думаю, что он искренне ответит тебе. Тина, я не знаю, что у вас за отношения, но лучше бы ты держалась подальше от него.
Нет, это уже переходит всякие границы! Тайна, покрытая мраком, да еще укрытая за семью печатями. Не один из ее хранителей не собирается пускать меня в недра сундука, в котором хранится правда, а Дженсен старается заставить меня усомнится в моем герое. Нет уж, увольте. Йен выложит мне всю правду, даже если я буду его пытать. Последняя мысль показалась мне крайне привлекательной, и я еле сдержала улыбку.
- У нас с Йеном свои отношения, Дженсен. Но за совет спасибо, - сухо ответила я. Эклз только неопределенно пожал плечами в ответ.
- Прошу прощения, что нарушаю идиллию, но Тина мне нужна для репетиции совместных сцен. – Сомерхолдер появился очень уж незаметно, и я рывком вытащила свою руку из-под ладони Эклза, смутившись помимо воли.
На лице парня появилось самодовольное выражение лица. Невыносимо голубые глаза моего ненаглядного высекали такие искры, что я невольно вжала плечи. Бури не избежать. Но когда я боялась подобного?
- Йен, ты совсем девушку взял в рабство. Пусть в себя немного придет, тем более что она совсем недавно лишилась брата, - добавил Эклз, глядя прямо в глаза Йену. Малахит столкнулся с аквамарином, и мне показалось, что воздух запах озоном, предвещающим грозу.
- Спасибо, что тактично об этом напомнил Тине, - саркастично добавил Сомерхолдер. – Не переживай так, Эклз, у Тины есть тот, кто о ней позаботится.
Йен скрестил руки на груди, Дженсен медленно поднялся со стула.
- Ну да, ты позаботишься, - тихо проронил он. – Тина, до встречи на площадке.
Актер ушел, а мой герой еще долго смотрел ему в след. Лицо Сомерхолдера стало похоже на ничего не выражающую маску. Лишь голубые глаза прищурены и на щеках ходят желваки – верная примета того, что Йен на грани. Одна-единственная мелочь выведет его из себя, и тогда его уже ничем не остановишь. Я надеялась, что драка сегодня не состоится. Хотя по состоянию мужчин заметила, что оба горят желанием поквитаться друг с другом старым излюбленным способом, дошедшим к нам из глубины веков. Хорошая драка, бутылка виски и пылкие заверения во взаимном уважении – всегда способствовали решению проблем в сугубо мужском обществе.
Я уже представила, как брошусь разнимать двух самцов, в голову которым ударили первобытные инстинкты. Дальше в моей фантазии был Йен с разбитой губой. Я бы бережно стерла его кровь белым носовым платком, обработала ранку антисептиком, подула на нее и принялась бы нежно целовать…
Из мира грез меня вырвал сам же виновник фантазий, бесцеремонно подхватил под локоток и поволок в сторону трейлера. Я подумала сопротивляться, но увидела, что Сомерхолдер мрачнее тучи, то тот час передумала показывать характер. Не простит он сейчас неповиновения. Пришлось плестись к нему во временную обитель.
Оказавшись внутри трейлера, я высвободилась из объятий Йена, уселась на кровать и уставилась на своего опекуна, чтобы выслушать поток нотаций. Но занудство на сей раз покинуло Сомерхолдера, он смотрел на меня с каким-то сожалением.
Спустя несколько минут он произнес ровным голосом:
- Я закрою глаза на то, что ты куришь. – Я нервно хихикнула, решила съязвить, но под пристальным тяжелым взглядом, осеклась и отложила ответ до лучших времен. – Не буду спрашивать, о чем Эклз говорил с тобой. Тина, прошу об одном – держись от него подальше. Только рабочие, формальные отношения.
- С чего бы это? – мое упрямство, ничуть не уступающее Сомерхолдеру, вскинулось на дыбы.
Я сложила руки на груди, посмотрела прямо в глаза Йену, поражаясь в очередной раз, как взгляд может много сказать о состоянии человека. На меня смотрели не голубые озера, не лазурное небо, а две светлые льдинки. Такого выражения его глаз я ни разу не встречала. Невольно поежившись, принялась подбирать стоящий ответ, однако Йен меня опередил.
- Я не шучу, Тина. Просто… Не хочу, чтобы ты потом страдала, правда.
- Йен Сомерхолдер, - не выдержала я, - перестань говорить со мной загадками! Ты знаешь, как на меня действуют недомолвки, тайны и секреты. Я докопаюсь до истины, во что бы то ни стало. Лучше скажи мне сам, что произошло между тобой и Эклзом, иначе я выпытаю у него. Я умею, ты об этом знаешь.
Мой ненаглядный задумчиво посмотрел в окно, словно выискивая там ответ, или придумывая, чтобы лучше соврать. Но моя решимость располагала к откровенности.
Он присел рядом со мной, взял за руку, вздохнул. Так, намечается нечто серьезное. Такое ощущение, что Йен собрался каяться передо мной в несуществующих грехах, а может быть вполне реальных. Мой любимый мужчина не подросток, у него в жизни могли быть всякие прегрешения. Случайный секс в туалете с чужой подружкой я не исключаю. Неужели он думает, что я смогу разочароваться в нем, если узнаю, что он увел у Эклза девушку или же переспал с ней? Смешно, честное слово. Я прекрасно понимаю, что до меня у него были женщины. По-другому быть не может. Моя же задача, заключается в том, чтобы их не было в тот момент, пока он со мной. Подобного я не прощу.
- Тина, это старая, запутанная история. Не знаю, как ты отнесешься к ней.
- Йен, я не маленькая наивная девочка. Я все приму, даже не сомневайся. Не могу смотреть на то, как вы с Дженсеном пытаетесь побольнее уколоть друг друга, и еще впутываете в это дело меня. Объясни, что происходит.
Сомерхолдер с тоской во взгляде посмотрел на меня. Я же испытала сильнейшее чувство прижаться к нему, успокоить, сказать, что мне все равно, что было в его прошлом. Главное – настоящее и наше будущее. Но подобное поведение может увести нас в совсем иное русло, и тогда откровенного разговора я буду ждать еще очень долго.
- Когда-то давно, в начале своей карьеры я переспал с сестрой Дженсена, - выпалил Йен.
Я едва удержалась от того, чтобы не присвистнуть. Дурацкая, совершенно мужская привычка, научилась этому у брата и до сих пор не могу избавиться от нее.
- И что в этом такого? Эклз - извращенец, влюбленный в свою собственную сестру? – я скептически приподняла бровь.
- Кензи была несовершеннолетней. Я не знал, чья она сестра. Вообще понятия не имел, кто она такая. Познакомились на вечеринке, уединились в комнате, так бывает, - обреченно проронил Йен и затравленно посмотрел на меня.
- Йен, я все прекрасно понимаю. Думаешь, я дурочка, верящая, что я тебя первая и единственная? Похождения моего брата, как и твои, мне хорошо известны. Об этом узнал Дженсен?
- Она сказала, что учится в колледже, хочет быть моделью. Я ей это пообещал. Думал, что она одна из тех девиц, которые ищут приключения и ходят на вечеринки ради того, чтобы кадрить парней. Откуда мне было знать, что Маккензи – сестра парня, с которым я познакомился на кастинге? Да я вообще уже успел забыть эту блондинку. Потом увидел ее вместе с Эклзом. Она решила, что я с ней «встречаюсь». Пытался ей объяснить, что это не так. Потом прибежал Эклз… Мы подрались.
Йен замолчал, я же обдумывала сказанное. Представила себе ситуацию: приезжаю в гости к брату из Луизианы, встречаю на вечеринке красивого парня, заигрываю с ним, сама того не осознавая. Между нами «пробежала искра» - алкоголь, музыка, многозначительные взгляды, поцелуи.
Я потеряла голову из-за дерзких голубых глаз и лукавой, плутоватой улыбки, разрешаю ему больше, чем положено. Будучи наивной, решила, что это любовь. В итоге, он сказал, что позвонит, исчез в ночи. Я жду, но от него никаких вестей. Затем случайно мы встретились в общей компании, куда привел меня брат. Но он не помнит ни меня, ни нашей прекрасной ночи. В итоге я жалуюсь брату, а тот мстит за «честь» сестры.
Все логично и правдоподобно. Как бы поступил Том? Так же, как и Эклз. Набил морду обидчику обожаемой сестренки, правда, не забыв при этом отчитать наивную дурочку, которой не место в Голливуде.
Я же была совсем другой. Нежной маргариткой, сорванной коварным искусителем никогда себя не представляла. Том научил меня многому, я очень быстро повзрослела, смогла выстоять и не ушла вслед за ним.
- Йен, - я провела ладошкой по его щеке. Сомерхолдер внимательно посмотрел на меня, я же тихо проговорила:
- Это пустяк, на который я не обращу никакого внимания. Чем эта самая Кензи отличается от Меган или других твоих женщин? Мне нет дела до твоего прошлого. Меня интересует только будущее и настоящее.
- Тина, ты понимаешь, что Эклз теперь может отыграться на тебе?
- С чего вдруг? Дело прошлое. Ты же сам это сказал. Йен, давай не будем преувеличивать, хорошо?
Сомерхолдер вздохнул, еще раз посмотрел на меня и, воспользовавшись моим замешательством, притянул к себе, повалил на постель. Я не стала отбиваться, притворно пищать. Время игр давно уже закончилось. Сейчас мне хотелось лишь одного – продлить миг между сном и явью, окунуться в невыносимо голубые озера его глаз, остаться в таком положении навечно, чтобы слышать такой родной стук его сердца.
- Тина, - Йен убрал волосы, упавшие мне на глаза, осторожно заправил их за ухо, - скажи мне, почему ты все понимаешь? Чтобы не случилось в моей прошлой беспутной жизни? Но как речь заходит о том, что я несу ответственность за тебя и твою жизнь, ты постоянно находишь тысячи способов, как всё усложнить и окончательно запутать?
- Потому что эта чертова ответственность – преграда между нами. Я ненавижу брата за то, что он лишил меня трех лет открытой жизни рядом с тобой. Йен, я так устала бояться, прятаться. Поцелуй меня, пожалуйста, я скучаю без тебя, - жалобно проронила я.
И мой герой не заставил себя долго ждать. И вновь он остановился на самом интересном месте, в тот момент, когда я готова была срывать с нас двоих одежду. Мне очень интересно, как долго Йен будет упираться? Судя по рассказам, Сомерхолдер не принимал целибат и никогда не страдал особой приверженностью к воздержанию.
Позавидовав неизвестной мне Маккензи Эклз, и пожалев, что не оказалась на ее месте, я вняла гласу разума, и принялась штудировать сценарий. Тем более, предстояли ночные съемки, и мне, действительно, стоило подготовиться к работе.
За прошедшую неделю я мало виделась с Йеном. Наш съемочный график не совпадал, у меня были в основном ночные сцены, у него дневные с Добрев. С Дженсеном все же мне удалось подружиться. Не знаю почему, но он мне напоминал моего брата. Мне было легко и хорошо рядом с ним, я могла беззаботно шутить, смеяться над его шутками. Практически все дубли мы отсняли без «ляпов», поэтому еще и режиссер эпизода Маркос Сиега остался доволен моей работой. Никогда не мнила себя великой актрисой, но вот теперь я всерьез задумывалась о том, не выбрать ли мне эту профессию.
После завершения эпизода актерам предстоял небольшой тур и встреча с фанатами. Я упаковывала чемоданы, размышляя над тем, сколько усилий приложу к тому, чтобы спустить с рук Нине приставания к Йену. Она же будет виться вокруг него змеей, провоцировать на всякие выходки, вроде поцелуев на публику.
Мне по сути было смешно смотреть на то, как Добрев старается затянуть в постель моего голубоглазого героя. Но вот знать, что ей можно это делать, а мне нет, становилось невыносимо обидно и горько на душе. Подумать только! Фанаты ждут-не дождутся того момента, когда папарацци выбросят в интернет фото с обнаженными Йеном и Ниной. И все будет все равно, что у них приличная разница в возрасте.
А вот если общественности станет известно про мои отношения с Сомерхолдером – то поднимется волна праведного гнева и негодования. И не в нашей власти все изменить и исправить. Мы с Йеном стали заложниками обстоятельств, выхода из этого замкнутого лабиринта видно не было; куда бы мы ни шли, то все равно натыкались на преграду в виде глухой бетонной стены.
Я чувствовала себя узницей, лишенной неба и свежего воздуха. Мне представилось, что я сижу в темной холодной камере на грязном соломенном тюке, гляжу вверх. Там есть небольшое окошко, из которого пробивается дневной свет. Но как бы я ни пыталась дотянуться к нему, все тщетно. А за стеной слышится музыка, беззаботный женский смех, звуки музыки и веселья…
Зависть в чистом виде. Я всегда смотрела правде в лицо и привыкла называть вещи своими именами. Я завидую Нине, за то, что она может касаться Йена так, как ей того хочется. Она может открыто проводить с ним время, позировать на камеру, рассуждать об их «отношениях», а я навсегда останусь сторонней наблюдательницей.
Настроение было ни к черту, я пнула свой чемодан, схватила его за ручку и поволокла к автобусу, которая отвезет всю нашу честную компанию в аэропорт. Там уже сидел хмурый Йен, рядом примостилась Нина и в отдалении расположился Эклз. Пол догнал меня по дороге, помог с вещами. Я благодарно ему улыбнулась. Единственный джентльмен на всю съемочную площадку.
Если наш тур начался с молчания, то чем же он закончится? Я осмотрелась по сторонам, но никто не проронил ни слова. Сомерхолдер предпочел скрыться за темными стеклами очков. С того приснопамятного разговора прошла неделя, и все то время Йен пытался отгородиться от меня занятостью. Я не очень на него давила и не требовала ответов из-за реальной занятости на съемках и усталости. Но теперь, когда можно передохнуть, я не дам ему от себя избавится. Пусть даже не надеется.
В аэропорту нас атаковали папарацци. У меня было ощущение, что я слышу, как охотники перезаряжают ружья и стреляют метко в цель, вместо щелчков фотоарраратов. Ослепленная очередной вспышкой, я чуть было не споткнулась, но меня подхватил Йен и закрыл своей спиной от вездесущих камер стервятников. Я поблагодарила его, а Сомерхолдер как-то грустно улыбнулся. Предчувствия меня еще никогда не обманывали. Эта поездка запомнится надолго.