(Эдвард)

 
(нажимаем play, если музыка закончилась, и лучше слушать на маленькой громкости)

6:00 pm.

Я сидел спиной к двери, расслабленно устроившись в широком удобном кресле, рассматривая цифры финансового отчёта за прошлый квартал, стараясь вникнуть в их суть, борясь с воспоминаниями прекрасной Беллы на крыше нашего Небоскрёба, когда услышал резко распахнувшуюся дверь, и кто-то без стука вошёл в наш кабинет. Быстрое цоканье каблучков становилось всё громче и отчётливей, обладательница этой нервной, чёткой походки явно приближалась к моему рабочему месту. Не нужно иметь особую проницательность, чтобы понять, что это была Таня. Только она могла позволять себе врываться таким образом в наш кабинет, совершенно не заботясь о чувстве такта или элементарном уважении. Медленно развернувшись в кресле, чтобы встретиться с опасностью лицом, я, не меняя позы, лениво поднял глаза. Худощавая сучка уверенной поступью приближалась ко мне, по дороге кинув:

- Привет, Карлайл. 
- Добрый вечер, Таня, - отозвался отец, заинтересованно приподняв бровь, смотрел на девушку. 
- Ну, здравствуй…- проворковала она, запрыгивая ко мне на колени и пристально глядя в глаза, раздвинув ноги в разные от моего туловища стороны. И в своём мини она неприлично открыто демонстрировала не только мне, но и Карлайлу отсутствие нижнего белья. 
-…Котёночек, - облизнув кончик моего носа и хищно оскалившись, закончила она, обвивая руки вокруг моей шеи. 
- Таня? Какой неожиданный сюрприз, - попытался улыбнуться я, аккуратно, но настойчиво расцепляя её пальцы, которые уже до боли начали теребить волосы на затылке. Я мог лишь мечтать о том, чтобы вместо этой тощей блондинки, у меня на коленях расположилась прекрасная и благоухающая Белла. Девушка, перевернувшая мой мир, единственная, способная изменить меня. Но вместо этого, я видел перед собой две коричневые безжизненные точки вместо глаз и накаченные ботексом губы, пытающиеся захватить мои в поцелуе. 
- Таня, слезь с меня, пожалуйста, - борясь с отвращением, проговорил я, кое-как отпихивая её от себя и ставя на ноги, подтолкнув к диванчикам. Всё это время, я чувствовал на себе внимательный взгляд отца, который, создавая видимость работы, наблюдал за нами из-за монитора своего компьютера. 
- Собирайся! Мы едем в Италию, - грубо сказала Таня, оскалившись, небрежно кидая на мой стол два билета. 
- Сейчас, - ещё шире улыбнувшись, она неосторожно провела нарощенным ногтем по моей щеке, сильно вдавливая его в кожу. Чёрт, красный след точно останется. Резко дёрнув лицом, я отвернулся обратно к монитору, скользнув взглядом по билетам, убеждаясь в инициалах, напечатанных на плотной бумаге.

Эдвард Каллен. 7-30 pm. Нью-Йорк - Рим.

Билет в один конец…

- Присаживайся, пожалуйста, - проговорил я, стараясь, чтобы мой голос звучал приветливо, не глядя на сучку. 
- Зачем мне ехать в Италию? – спустя минуту, незаинтересованно спросил я, чувствуя, как голос дрожит. Её появление сейчас было совершенно некстати. Мне, наконец-то, удалось убедить Беллу в искренности своего отношения к ней, но по закону жанра, эта сучка появлялась, как всегда, не в то время и не в том месте. 
- Со мной. Будешь работать там. Разве ты не хотел самостоятельности, котёночек? – проворковала Таня, подходя к дивану. Она расположилась на нём, закидывая ногу на ногу аля Шерон Стоун из «Основного инстинкта», оголяя полбедра и край чулок из-за слишком короткой длины подола мини-платья. Кажется, теперь Карлайл мог видеть её бразильскую эпиляцию. Блять, меня сейчас стошнит. 
- Розали, будь добра, принеси один чёрный кофе для нашей гостьи, - попросил я девушку, когда та сняла трубку. 
- И ещё один эспрессо для Карлайла, - добавил, когда увидел, что отец кивнул мне. 
Выбравшись из-за стола, он прошёл к старинному бару со стеклянными дверьми и, распахнув его, взял бутылку дорогого коньяка. 
- Я думаю, что под конец рабочего дня, можно и расслабиться. Правда? – усмехнулся тот, рывком откручивая крышку под мерзкое хихиканье Тани, присаживаясь рядом с ней.

Тогда, на приёме, в нашем загородном доме, Таня пообещала, что мы с Беллой пожалеем о своих действиях. И теперь она приехала, чтобы насильно увезти с собой в Италию. Эта сучка начала воплощать в реальность свой коварный план, который был прост, как и она сама. Я мог бы пожалеть о своих действиях, только лишь почувствовав горечь расставания с Беллой и, поняв это, Таня решила действовать ва-банк. Что ж, возможно её внезапное появление могло сыграть мне на руку, а эффект неожиданности добавить красок в правдоподобие этой ситуации. Возможно, что сучка приехала очень даже кстати…

- Одну минуту. Я только закончу начатые дела, - улыбнулся я, набирая телефонный номер. Я повернулся спиной к ним, создавая видимость задумчивости, и, когда услышал мужской голос на другом конце, тихо и чётко проговорил: 
- Сэм, привет. Это Эдвард Каллен. 
- Добрый вечер, мистер Каллен. 
- Сэм, сегодня твоя смена? 
- Нет. 
- Тогда мне нужно, чтобы ты сделал для меня кое-что, - начал я, параллельно делая запись на листке блокнота. Сделав глубокий вдох, на секунду зажмурился, и, перевернув страницу, ещё одна строчка появилась из-под пера на чистом листке. 
- Я слушаю вас очень внимательно, - серьёзно проговорил парень. 
- Ты должен приехать в мой офис. На ресепшне я оставлю большой конверт, в нём будет ещё два: один запечатанный, другой – нет, и вознаграждение за твою услугу. 
Проигнорировав сдавленный смешок и попытку поспорить со мной, я продолжил. 
- Я хочу, чтобы запечатанный конверт ты отдал Белле сразу, как только она появится в Небоскрёбе, а открытый оставил в моей спальне. Ты всё понял? - тихо и чётко проговорил я, поглядывая на гостью, которой уже принесли кофе, и Карлайл, налив немного коньяка в её чёрный горький напиток, успешно отвлекал Таню, делая мне большое одолжение. 
- Да, я всё понял. Когда нужно заехать за конвертами? 
- Сейчас, - отрезал я, и, не дожидаясь ответа, положил трубку.

Быстро дописав на страницах весь текст, который хотел, вырвал их и положил в разные конверты вместе с двумя карточками, запечатал нужный и, засунув их в один большой пакет, приложив две стодолларовые купюры, заклеил и его. Позвонив одной из сотрудниц офиса, кажется, по имени Анжела, попросил её зайти. Развернувшись к Карлайлу и Тане, которые мило беседовали, иногда посмеиваясь и что-то активно обсуждая, я воссоздал милую улыбку на своём лице и постарался заткнуть куда подальше голос разума, вопящий о последствиях моего решения, подошёл ближе к ним, держа в руках конверт. 
- Что там? – поинтересовалась Таня. 
- Отчётность для одного из партнёров, - отчеканил я, и в этот момент, очень кстати, в дверях показалась стройная, высокая девушка. 
- Отнеси это на ресепшн. Для Сэма. Ты всё поняла? – немного резче, чем требовалось, приказал я. 
- Д-д-да… - запинаясь, ответила она. 
- Ничего не перепутаешь? – уже мягче спросил я, отдавая ценный для меня пакет в её дрожащие руки. 
- Нет, я всё поняла. Для Сэма. На ресепшн, - повторила девушка, и, после того, как я кивнул ей, бесшумно вышла за дверь.

Проводив её взглядом, я развернулся к дивану, где сидели мой отец и моя самая большая ошибка в жизни. Мне оставалось надеялся на то, что после работы Белла сообразит поехать домой в Небоскрёб, где её будет ожидать Сэм и два сообщения от меня.

Это всё, что я могу сделать для неё…

(Белла) 
 
(в этой части повествования сохраняется тот же настрой, что и у Эдварда,нажимаем play и делаем музыку очень тихо)

В его глазах я увидела отчаяние, боль и страх, несмотря на то, что его лицо пленила лёгкая ухмылка. Он мог играть, создавая видимость чего угодно, но эти глаза, которые я изучила уже слишком хорошо, не могли врать. Мне хотелось приблизиться к нему, обнять и успокоить, говоря только ласковые, нежные слова, желая подбодрить моего мальчика. Но я стояла, как вкопанная, боясь даже дёрнуть рукой, сжав кулаки. На глаза навернулись слёзы, а в душе стало совсем погано, когда я поняла всю трагичность и безысходность данной ситуации. Он был рядом с Таней. И ничего не могло изменить этого факта. Сердце кровоточило во всех местах, и, казалось, я скоро начну сплёвывать липкую, красную субстанцию, такой ком встал посередине горла.

- Ну что, сучка, ты видишь? - едко спросила Таня, хитро оскалившись, проводя свободной рукой вдоль торса неподвижного Эдварда. 
- Таня… - резко гавкнул на неё он, закрыв глаза, будто сражаясь с чем-то внутри себя. Я была готова провалиться сквозь землю, когда, открыв их, увидела секундную нежность и заботу в изумрудном сиянии, как вдруг всё оборвалось, уступая место холодному, безжизненному блеску. 
- Таня, перестань говорить так. Научись уважать людей, - спокойно проговорил он, тоном заботливого жениха. Закусив губу и борясь с подступившими слезами, я боялась услышать в конце фразы слово «любимая», уж очень просилось оно на то место. 
Боже, да что со мной? Он же просто играет. Правда? Он не мог так измениться всего за несколько часов. Ещё с утра, Эдвард был моим Эдвардом, утопал в едином порыве свободы, страсти и желания со мной. И как могло случиться так, что появление Тани вдруг резко его изменило? Я не могла найти ответ ни на один из вопросов, стараясь убедить себя в глупости и абсурде своих же мыслей, глазами блуждая по его лицу в поисках надежды, маленького крохотного лучика света, способного сокрушить во мне все сомнения. Но сколько не старалась - тщетно, его непроницаемая серая маска отдавалась болью в мой воспалённый мозг, жжением в груди и удушьем в горле.

Я потеряла его.

Навсегда.

- Белла, - бесцветно проговорил он, на секунду запнувшись. Его голос был немного осипшим, и прежде, чем продолжить, Эдвард откашлялся, опуская глаза. Нет, только не это! Посмотри на меня! Дай мне понять, что ты со мной, что ты мой и всегда будешь! Останься! – захотелось крикнуть мне, чтобы хоть как-то пробить возведённую им стену. 
- С понедельника… ты переводишься на мою должность… Займёшь моё рабочее место… Розали подготовит все бумаги… - проговорил он с большими паузами, будто подбирая слова, по-прежнему глядя куда-то в район моей талии.

Что? Нет! Я не верю в это! Этого просто не может быть! Куда уходит Эдвард? Зачем?

- Зачем? – прошептала я едва слышно, не заботясь о том, что они могут подумать, опуская глаза, полные слёз. 
- Знаешь, Белла. Есть и плюсы. Правда? Кое-что ты всё-таки приобрела. Место начальника – разве это не стоило того? - нараспев сказала Таня, и я услышала глубокий, напряжённый вздох Эдварда. 
- Таня, - оборвал он её. 
- Что, Эдвард? Я говорю уважительно, как ты и просил, котёночек. И она должна знать… - я вздрогнула, когда Таня продолжила. 
-  Всё именно так, как я и говорила. Мы уезжаем. И больше не вернёмся, - мой разум попрощался со мной, тело больше не слушалось, а слёзы капали сами собой. Я боялась поднять глаза, чтобы не встретиться с их взглядами, чувствуя изучающий Эдварда на себе. Меня начало сильно трясти и колотить, и обхватив руками вокруг талии, я старалась хоть немного унять дрожь, больше не анализируя и не думая. Убивающие меня слова были произнесены, и я не надеялась услышать Эдварда, который мог опровергнуть это или сказать, что это злая шутка или хоть что-то, что могло изменить течение вещей и приближение моего нервного срыва. Грудная клетка сильно сжималась в спазмах, из последних сил подавляя рвущиеся всхлипы. 
- Это всё, - услышала я короткое, бесцветное голосом Эдварда и, спустя несколько секунд, оба силуэта исчезли из поля моего зрения.

Уставившись в одну точку, я гипнотизировала место соединения плинтусов в углу, рядом с входом в наш офис. Чувствуя, что ноги изменяют мне, сильно подкашиваясь, и готовые сокрушиться в любую минуту, я кое-как доковыляла до диванчика, медленно и осторожно укладываясь на него щекой, где собиралась провести остаток своего жалкого существования. Закрыв глаза, я почувствовала горячие слёзы, скатывающиеся на холодную поверхность чёрной гладкой кожи, а в груди не хватало воздуха из-за истерических, громких всхлипов, заставляющих делать вздохи, не приносившие облегчения. Я задыхалась, и пусть так. Мне больше незачем жить.

Он не остался…

Он ушёл…

Навсегда…

***

(Белла)

 
(а здесь уже иначе, поэтому и музыка другая)

- Белла… Ты меня слышишь? Белла… - в сознание ворвалось громкое имя. 
- Джаспер, давай ещё раз, - услышала я озабоченный и напряжённый голос Элис, почувствовав, что моё лицо горит. Приоткрыв рот, чтобы попытаться что-то сказать, поняла, что его заполняет ледяная вода, а через секунду жжение прекратилось и, проглотив большое количество воды, я смогла ответить. 
- Всё нормально… - открыв глаза, я осознала, что мы находимся в женском туалете, и мою голову буквально засунули под кран с холодной водой, держа при этом за плечи. 
- Элис, она пришла в себя, - услышала я спокойный голос Джаспера. А спустя мгновение миниатюрные ручки гладили мои щеки, а пальчики растирали виски. 
- Моя хорошая. Всё нормально. Мы здесь. Всё хорошо, всё хорошо, - шептала девушка, прижимая мою голову к себе и чуть раскачивая нас. 
- Что? Что случилось? – спросила я, чувствуя себя очень странно. В груди образовался большой комок, будто я проглотила кусок огромного камня, который застрял где-то посередине, давя на все внутренние органы одновременно. 
- Ты, кажется, потеряла сознание. Но Джаспер помог мне, и мы быстро привели тебя в чувство, - мельтешила Элис.

- В чувство? – как-то безжизненно спросила я. Что это такое?

- Ну да. Сейчас вроде всё нормально. Посмотри на меня, - сказала она, поднимая мою голову. Всё это время, оказывается, я смотрела куда-то в пол, хотя даже не заметила. Сфокусировавшись на лице Элис, я увидела её обеспокоенные глаза и нахмуренный лоб. Она всегда так делала, когда сильно переживала. 
- Белла, всё нормально? Ты как, вообще? – услышала я голос Джаспера и, подняв голову, увидела его, стоящего как-то слишком высоко. Осмотревшись, я поняла, что мы с Элис сидим на полу, прямо под умывальниками в уборной. 
- Д-д-да, я в норме, - озадаченно проговорила я, пытаясь встать. 
- Джас, помоги нам подняться, - проговорила Элис, и я сразу же почувствовала сильные руки парня. Ощущая слабость в ногах, которые слегка подрагивали, я сняла туфли, опускаясь стопой на холодный кафельный пол. 
- Давай, мы отвезём тебя домой, - тихо предложил Джаспер, когда держа меня под локоть, вывел из туалета. Офис заметно опустел, а следовало полагать, что время было уже совсем не рабочее, что подтвердили сгущающиеся сумерки за окном. 
- Нет, ребят. Всё хорошо. Правда, - уже более окрепшим голосом проговорила я, выдавив улыбку. Надеюсь, что получилось жизнеутверждающе. 
- Тогда, пойдём мы проводим тебя до стоянки, - проговорила Элис, отдавая мне пальто и сумку. 
- Спасибо, - прошептала я, благодарно глядя на обоих. Коротко улыбнувшись, они пропустили меня в лифт.

Всю дорогу до стоянки, я думала о том, что бы соврать Элис и Джасперу относительно моей машины, которая стояла сейчас на подземной парковке Небоскрёба. Ехать вместе с ними желания не было, иначе пришлось бы рассказывать обо всех последних событиях, включая мой уход от Джейка и его измену с Розали. Возможно, Элис догадывалась об этом, но с Джаспером я не хотела обсуждать это, и тем более смотреть в его кристальные глаза после всего. Странно, но я и представить не могла, что так скоро смогу говорить и думать о Джэйкобе, не испытывая при этом и сотой доли той боли, которая должна была меня настигнуть, как я предполагала. Сейчас всё моё существо заполнял лишь единственный человек, думать о котором мне больно, но и забывать его страшно.

- Беллз, а где твоя машина? – недоверчиво спросила Элис, выводя меня из раздумий. 
- Оу, так она осталась дома. Я поеду… - запнувшись, я стала искать глазами выход, будто надеясь, что он вдруг появится. Наткнувшись на холодный блеск капота ауди цвета мокрого асфальта, ответ пришёл сам собой. 
- Я на машине Эдварда поеду, - выпалила я, приближаясь к спорт кару. 
- Ты уверена? Давай мы с Джаспером тебя подкинем, - не унималась Элис. 
- Да нет же, всё в порядке. Я поеду на ауди, - сказала я, подходя к водительской двери, чувствуя вновь подступающие слёзы. Огромный камень внутри зашевелился, причиняя боль всему телу. Быстро отвернувшись от друзей, стараясь скрыть слёзы, я нервно дёрнула дверь, и на удивление она поддалась, приветствуя меня тёплой кожей салона и ароматом, за который я была готова отдать жизнь – шоколадным ароматом Эдварда. 
- Вот видишь, даже ключи здесь, - удивлённо ответила я и для Элис и для себя, одновременно, видя на пассажирском сидении ключ замка зажигания. Быстро схватив его, я помотала им над головой, слыша звяканье металла, не глядя на подругу и в следующую секунду скрылась в салоне, бросая вещи на сиденье, незаметно вытирая влажные дорожки на щеках и шмыгая носом. Элис стояла с недовольным лицом, сильно хмурясь и отстукивая мысочком туфельки по асфальту, когда я взглянула на неё через зеркало заднего вида. Заведя мотор, я включила заднюю передачу, чтобы показать Элис всю серьёзность своих намерений и, отмахнувшись, она, наконец, пошла с Джаспером к его машине. Последнее время они ездили на его мустанге. Резко выдохнув, я улыбнулась себе в зеркало заднего вида, довольная, что смогла отделаться от Элис.

Но сидя в салоне его автомобиля, чувствуя запах кожи в сочетании с парфюмом и шоколадом Эдварда, от которого моё сердце замирало, и появлялась тяжесть в ногах, передо мной вдруг встала дилемма – куда направиться теперь? Я точно знала, что не поеду сейчас к себе домой. Туда, откуда сбежала ещё вчера - в квартиру к Джейку, где всё теперь было мне чуждо. Ехать в Небоскрёб – было подобно самоубийству. Кровоточащие раны сильно ныли, и о себе напомнил огромный камень внутри, шевельнувшись и до боли сжав внутренности. Приехать в Небоскрёб и оказаться одной в пустынной квартире, там, где всё напоминало о его присутствии, туда, где стены помнили нашу страстную, безумную ночь. Я всегда считала себя мазохисткой, но это было слишком даже для меня.

Достав телефон из сумочки, я набрала Эммета. Пожалуй, он был единственным человеком, который бы смог помочь мне сейчас. Друг не брал трубку. Я набрала ещё несколько раз, постоянно слушая длинные гудки, которые начали меня сильно раздражать. Плюнув на это дело, я выехала со стоянки и направилась к Эммету. Я звонила ему, так что если он будет возникать, сам виноват, будет знать, как не брать трубку, когда я звоню.

***

Я горько усмехнулась, когда выйдя из транса, поняла, что подъехала вовсе не к дому Эммета. Я стояла напротив входа в Небоскрёб, и мужчина в форме терпеливо ожидал, когда можно будет открыть для меня, заблокированную центральным замком из-за всё ещё работающего двигателя, дверь салона. Крепче сжав руль, я всячески гнала от себя мысли относительно того, почему на автомате приехала именно сюда, ведь не собиралась этого делать, а всё равно моё подсознание решило поиграть со мной. Неужели, в нём настолько прочно засел Эдвард, что я не могла, даже при огромном желании, отделаться от мыслей, связанных с ним. Или я просто боялась отпустить его, желая навсегда сохранить в памяти и рядом с собой. Я упёрлась лбом в кожаный руль, а новый поток солёных слёз намочил мои пылающие щёки и, резко дёрнув передачу, я решила уехать отсюда, пока не разорвалась на мелкие кусочки.

Вдруг я услышала стук в лобовое стекло и сильно вздрогнула, не ожидая этого. Сквозь пелену слёз, я увидела знакомое, смуглое лицо парня, который был чем-то сильно озадачен. 
- Сэм, привет. Ты что-то хотел? - открыв стекло, я обратилась к запыхавшемуся парню. 
- Да, мисс Свон. У меня для вас письмо. 
- Что, прости? 
- Письмо... от мистера Каллена… Пойдёмте со мной, он просил передать его вам, - борясь с отдышкой, прохрипел тот. 
Я впала в ступор, совершенно обескураженная и опешившая от такого заявления. Письмо? От Эдварда? Мне? Но… зачем? Почему? 
- Ты уверен в этом? – недоверчиво спросила я, машинально потянувшись за вещами к пассажирскому креслу. 
- Абсолютно, мисс, - чётко проговорил он, резко выпрямляясь, совершенно уверенный в своих словах.

Мне не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Я не могла просто взять и уехать, оставляя Сэма с письмом от Эдварда позади. Хотя это было бы самым верным решением сейчас. Но я не могла. Я просто не умела бороться с желанием всегда быть рядом с ним, с тем, что когда-то принадлежало ему и хранило память о нём. 
- Пойдём, - выдохнула я, выходя из машины, босиком ступая на холодный, шершавый асфальт. 
Сэм помог мне пройти внутрь здания, провожая к лифтам. 
- Вот, это просил передать мистер Каллен для вас, - протянув мне запечатанный конверт из плотной бумаги, проговорил Сэм, заглядывая в глаза. 
- Мисс Свон, если вам что-то понадобится, пожалуйста, вы всегда можете ко мне обратиться, - прошептал парень, наблюдая за тем, как я плачу, не скрывая этого. 
- Спасибо, Сэм, - шмыгнув носом, сказала я. 
- Поднимитесь, пожалуйста, наверх. 
- Зачем? – этот вопрос всплывал в моей голове уже тысячу раз за сегодняшний день. Но на самое главное «Зачем?», мне казалось, я так и не получу ответа. Никогда. 
- Пожалуйста, мисс Свон, - тепло улыбнувшись мне, Сэм провёл меня в небольшое помещение лифта и шепнул парню в форме номер этажа.

Сто один.

Я навсегда запомню эту цифру.

В квартире у Эдварда осталось несколько моих вещей, так что я могла бы забрать их перед тем, как уеду жить к Эммету, - проскользнула едва уловимая мысль в моей голове, но я не стала цепляться за неё, полностью сосредоточенная на пухлом конверте в руках. Распечатав его, я с содроганием сердца развернула плотную блокнотную бумагу и громко выдохнула, когда увидела красивый, каллиграфичный почерк Эдварда, слегка размашистый, наверное, из-за того, что он писал очень быстро.

«Моя милая Белла. 
Мне очень сложно писать тебе это сейчас. Но у меня слишком мало времени и нет другого выбора. 
Я всю жизнь буду жалеть о своём поступке и, возможно, однажды, ты сможешь меня простить. Но сейчас, так надо. Это лучшая возможность, чтобы осуществить все задуманные мною планы. 
Мы провели с тобой восхитительное утро и день вместе, …»

Я отвела взгляд от листка, громко и прерывисто задышав, чувствуя слёзы везде – на глазах, в своей душе и в бедном, едва трепыхающемся сердце. Переведя взгляд обратно на листок, я увидела несколько мокрых пятен на бумаге, и слегка потёкшие от влаги чернила. Я должна прочитать письмо, иначе никогда не прощу себе этого, никогда не смогу простить его...

«…и за это я благодарен тебе, моя душа парила вместе с тобой там, на крыше, и я безумно счастлив быть частью этого. 
Но сейчас, совершенно неожиданно и внезапно, приехала Таня. Уверенная в себе, она бросила мне на стол билеты на её и моё имя. Сказала, что я навсегда лечу с ней в Италию. Она ведь так уверена в себе и своей правоте. Наивная, думает, что её шантаж имеет какую-то силу надо мной. Но она ошибается, Белла. Ты изменила меня, благодаря тебе, я стал сильным и свободным. Я больше не завишу от неё. Сначала, я подумал отослать Таню и будь, что будет со мной, с нами. Но подумав, я понял, что это, действительно шанс, уехать в Италию сейчас, не создавая при этом видимых подозрений своими действиями и внезапной командировкой. Она думает, что заставила меня уехать вместе с ней. Так даже лучше. Пока Таня будет упиваться своей победой, я смогу быстро и незаметно узнать всю информацию на неё, и, затем, я надеюсь, использовать это против сучки. 
Я очень надеюсь, что не встречу тебя, когда мы с ней будем уходить из офиса, потому что, если встречу, я даже боюсь представить, что будет. Как могу ранить тебя, моя малышка. Я просто не смогу простить себя за это. Никогда. Я очень хочу, что мы не встретились с тобой. Пусть, лучше ты будешь думать, что я подлый трус, чем причиню тебе такую боль. 
Я отдам это письмо Сэму, который передаст его тебе. Прости, но я вынужден идти на такие меры, чтобы не привлекать её внимания к своим действиям. Всё должно быть максимально правдоподобно и естественно. 
Прости меня за всё – за ту боль, которую я тебе причинял своим скотским отношением; за этот удар, который ты получишь, поняв, что я оставил тебя; за это письмо, которое пишу тебе, как последний трус и мерзавец. Чёрт подери, мне очень жаль, что так вышло! Прости меня, я буду повторять это всегда. Я очень виноват перед тобой, Белла. 
Я не могу предположить, сколько времени пробуду в Италии, поэтому… 
Прошу тебя, хоть и понимаю, что не имею права… Пожалуйста, останься жить у меня. Я вкладываю электронный ключ от своей квартиры в конверт. И вот ещё моя кредитка. Прошу тебя использовать её. Оставляю тебе машину, пожалуйста, езди на ней. Это единственное, что я могу сделать для тебя сейчас. Я знаю, моё предложение выглядит по-свински, но ведь ты знаешь меня, Белла, лучше, чем кто-либо, и я верю, что ты всё правильно воспримешь и поймёшь. Я не покупаю тебя, не оплачиваю твоё одиночество и не заглаживаю деньгами свой отъезд и свою вину. Я просто хочу, чтобы ты осталась у меня, чтобы ты была в моём доме и сохраняла своим присутствием всё наше тепло, которое там есть. 
А я сохраню в памяти каждое проведённое с тобой мгновение, буду помнить об этом всегда. Ты - лучшее, что когда-либо случалось со мной в жизни.

Я стала судорожно вертеть листок в руках, надеясь, что на обратной стороне будет ещё какая-то надпись, свидетельствующая о том, что это был всего лишь розыгрыш. Эдвард любил писать на скрытой, на первый взгляд, стороне листа, я прекрасно помнила это. Но чёртов Каллен больше ничего не написал. Всё это не было шуткой, а я не являлась второсортной актрисой не своей драмы. 
- Мисс… Мисс… С вами всё в порядке? – вырвал меня из прострации голос лифтёра, сопровождаемый какими-то непонятными звуками.

Я подняла глаза, стараясь вглядеться в лицо человека, смаргивая всё новые слёзы с глаз. Парень обеспокоенно смотрел на меня, почему-то поглаживая по плечу. Я поняла, что странные звуки издаю я, когда уши вновь стали слышать, а тело воспринимать. Я стояла в неподвижном лифте с раскрытыми дверьми и громко рыдала на глазах у испуганного парня, совершенно случайно оказавшегося свидетелем душераздирающей картины. 
- Да, всё хорошо, - всхлипнула я, вытирая тыльной стороны ладони глаза. 
- Сто один, - чётко проговорил парень, будто я была умственно отсталой. 
- О, да, спасибо, - спохватилась я, вставая. 
Оказывается, пока я читала это письмо, успела опуститься на небольшой мягкий диванчик, расположенный у дальней стены лифта.

Как только я вышла в небольшое пространство холла, в голове тут же всплыли картинки того вечера, когда Эдвард впервые привёз меня сюда и нежно, чувственно, как никто другой, поцеловал, заставляя забыть об остальном мире. Новая слеза скатилась по щеке, и я сильнее прижала листок к груди. На секунду заглянув в конверт, я обнаружила белую небольшую карточку с золотой гравировкой сети отелей и чёрную кредитку с инициалами обладателя. Достав белую карточку, я неуверенно подошла в двери и протянула её в направлении считывающего устройства, глубоко вздохнув и закрыв глаза в надежде, что новый глоток воздуха перенесёт меня из этого кошмара в реальность, которую я для себя создала.

Дверь не скрипнула, и, войдя внутрь, я погрузила во мрак его апартаментов. Шикарной, красивой и божественной квартиры, в которой достойна бы жила сама королева Англии. Я знала, что здесь пусто и мрачно, но, не открывая глаз, представляла себя в деталях тот вечер, чувствуя, что с каждой новой картинкой, всплывающей в моём истерзанном воображении, ещё одна маленькая часть моего сердца навсегда отмирает. Дотронувшись до стены рукой, я стала медленно идти вглубь, по памяти достигая лестницы, ведущей на второй этаж, поднялась наверх, чувствуя, как остатки воли покидают мой тело. Я воссоздала в голове планировку второго этажа, помня каждый её уголок и поворот. Ноги сами вели меня в пространстве, а я лишь подчинилась им, отдаваясь этому ощущению во мраке квартиры с закрытыми глазами, с ничтожными остатками жизни в моём сердце, с последним воздухом в моих лёгких, с последней слезинкой, скатившейся из моих глаз, с последним образом глаз Эдварда, которые смотрели на меня своим холодным, леденящим и уничтожающим душу блеском.

Он ушёл.

Навсегда.

Я по памяти нашла его спальню, зашла туда и, бросив вещи на пол, слыша, как содержимое сумки вываливается наружу, упала лицом вниз на кровать. Меня пленила мягкость и холодность шёлковых простыней и дурманящий аромат наших тел, который ещё хранила ткань. Казалось, что силы оставили меня, но ещё несколько слёз скатилось на блестящий материал, и несколько вздохов прорвали лёгкие. Нащупав край одеяла, я хотела закутаться в него как в кокон, так делала всегда, когда мне было чертовски хреново, когда моя рука наткнулась на что-то твёрдое и шершавое на ощупь. Я перевернулась на спину, не отпуская эту иллюзию, которая, казалось, вот-вот исчезнет, если я открою глаза. Ещё несколько минут, я лежала неподвижно, прижав бумагу к губам, вдыхая в неё тёплый воздух, ощущая едва уловимые нотки аромата Эдварда, но любопытство взяло верх, и я открыла глаза.

Это был ещё один листок, сложенный пополам, в нём был какой-то текст. Я встала, понимая, что должна открыть его и прочитать, но мне было невероятно страшно увидеть содержимое. Я и предположить не могла, какие ещё сюрпризы меня ожидают. Я ходила вдоль комнаты, нервно теребя бумагу в руках, решаясь и собираясь с силами к ещё одному удару, пока вокруг раздавались какие-то непонятные звуки, кажется, что звонил мой телефон, но это волновало меня сейчас меньше всего. Резко раскрыв листок, я прочитала то, что там было написано, и это буквально припечатало меня к стенке. Я чувствовала, как, прислонившись к холодному бетону, медленно сползаю вниз, полностью опустошённая и потерянная.

Он ушёл, и это уже ничего не изменит.

Эдвард ушёл.

Навсегда.

- Боже, - выдохнула я, гипнотизируя надпись. 

***

Мои дорогие!

Держитесь! Далее Эпилог.