Фанфики
Главная » Статьи » Фанфики по Сумеречной саге "Все люди"

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


И каждому воздастся... Глава 34. Единственный смертный грех - сдаваться

Глава 34. Единственный смертный грех - сдаваться

 

 

В мир пришел я, но не было небо встревожено,
Умер я, но сиянье светил не умножено.
И никто не сказал мне - зачем я рожден,
И зачем второпях моя жизнь уничтожена?

Омар Хайям
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Знаю я – Смерть найдет всех нас,
Пусть возьмет эту жизнь,
Но возьмет не сейчас…

«Не сейчас» гр. Ария

 


НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДУЮ ПРОСЛУШАТЬ ПОДОБРАННУЮ
К ПЕРВОЙ ЧАСТИ ГЛАВЫ МУЗЫКУ С YOUTUBE ДО ИЛИ ВО ВРЕМЯ ЧТЕНИЯ!

(плюс красивое видео с Эдвардом и Беллой)

 

 

 

 


Время играло с Эдвардом в какую-то сложную, изощренную игру, выматывающую и изнуряющую. Оно то замедляло свой ход, непостижимым образом превращая часы в столетия, то ускорялось, сменяя день ночью, а ночь - днем с космической скоростью.

Несмотря на то, что шансов выйти победителем в этой игре у Каллена практически не было, сдаваться он не собирался. Просто не умел.

Сколько раз Эдвард оказывался в критических ситуациях, сколько раз попадал в хитрые ловушки судьбы, но, в конечном счете, выход всегда находился, зачастую лежал на поверхности, нужно было лишь взять себя в руки, как следует подумать или даже просто осмотреться по сторонам.

Следуя этим нехитрым правилам, в первый же день своего заточения Каллен обнаружил одну возможную лазейку: металлическое кольцо, к которому пристегивались его наручники, было припаяно к острому штырю, вбитому в пол, - именно так кольцо и крепилось к крышке лаза в подвал. Однако доски отсырели, а местами даже прогнили, и штырь держался уже не столь прочно, как раньше. Пусть это больше походило на химеру, чем на реальный шанс обрести свободу, но Эдвард был благодарен судьба даже за эту призрачную надежду, делающую его положение уже не так удручающе-безысходным.

Не теряя времени, Каллен принялся расшатывать штырь, остервенело дергая здоровой рукой металлическое кольцо из стороны в сторону, превозмогая все нарастающую боль в сломанной ключице. Пот градом струился по лицу парня и застилал глаза, пальцы, вцепившиеся в проржавевший металл, сводило судорогой от невероятного напряжения, а сломанные кости все яростнее протестовали даже против малейших телодвижений, требуя немедленно прекратить эту дьявольскую пытку. Но, невзирая на это, он продолжал с завидным упорством дергать злосчастное кольцо снова и снова, снова и снова, и так до тех пор, пока очередной взрыв боли криком ни вытеснил весь кислород из его легких.

Эдвард обессиленно откинулся на спину и тяжело задышал, жадно хватая ртом воздух. Казалось, что он истратил все свои силы, какие только оставались, а проклятый штырь поддался не больше, чем на миллиметр. Но парень не собирался так просто сдаваться. Он должен был бороться до самого последнего вдоха! Хотя бы ради Беллы, ради того, чтобы снова увидеть ее улыбку и счастливые глаза, в которых так легко читалась ее всеобъемлющая и безусловная любовь к нему. Он будет пытаться! Снова и снова до тех пор, пока ни вырвется отсюда!

Однако последующие дни лишь укрепили подозрения Каллена в бессмысленности этой затеи. Да, с каждой новой его попыткой штырь поддавался все заметнее, начиная потихоньку расшатываться, но, трезво оценивая ситуацию, Эдвард понимал, что понадобится еще не меньше недели, прежде чем он сможет выдернуть кольцо из доски.

Недели у него не было - это парень понимал еще отчетливее. Столько он просто не протянет. С каждым днем, с каждым часом силы покидали его, отчего попытки расшатать штырь становились все более вялыми, жалкими и почти бесплодными. Обезболивающее, щедро пожертвованное Джейкобом, уже почти не помогало в схватке с болью, беспрестанно мучавшей Каллена, вгрызавшейся в его тело все глубже и глубже. Отек от сломанной ключицы постепенно сполз на плечо и продолжал пробираться все ниже и ниже по руке, так что браслет наручников начинал ощутимо впиваться в кожу запястья, грозя вот-вот нарушить кровообращение.

Все чаще Эдвард забывался тревожным сном, который настигал его внезапно, туманя рассудок. Сон брал его в плен и уносил все глубже и глубже, в кромешную темноту, откуда он боялся однажды не вернуться.

Но еще больше боялся, что ему не захочется оттуда возвращаться, потому что там, в этой пульсирующей темноте, ему чудилась Белла. Она была рядом с ним, ее пальчики нежно гладили его по голове, путаясь у него в волосах; а нежный голосок нашептывал утешения, успокаивал, вселял надежду, что все пройдет, все кончится. Всегда заканчивается. Так или иначе.

В этих тревожных снах, граничащих с беспамятством, Каллен неизменно цеплялся за Беллу, словно утопающий, зарывался лицом в ее колени, как тогда, в театральной студии, когда она впервые увидела его внутренних демонов, соприкоснулась с его болью, чтобы раз и навсегда разделить ее на двоих.

Эти сны были настолько реальны и прекрасны, что пробуждение обрушивалось на Каллена непомерным грузом разочарования и отчаяния, от которого хотелось выть, захлебываясь слезами боли и ярости, но он лишь сжимал челюсти так крепко, что сводило скулы и ломило зубы.

Тяжелее всего Эдварду было смириться с мыслью, что он мог бы освободиться в первые два-три дня, когда его физические силы были еще достаточно велики. Мог бы, если бы не Блэк, буквально прописавшийся на протертом диване с выпирающими пружинами, что стоял напротив Каллена.

Джейкоб почти не оставлял своего пленника в одиночестве, но вместе с тем полностью игнорировал его присутствие, если не брать в расчет то, что, приходя, он неизменно клал перед Эдвардом какой-нибудь бутерброд и ставил чашку с дымящимся чаем.

За все эти дни Блэк не проронил ни слова. Все его действия были механическими и отлаженными, лишенными всяких эмоций, словно у робота, в чей искусственный интеллект заложили лишь одну программу. Приезжая, Джейк в первую очередь запускал электрогенератор, установленный где-то за домом, и его монотонный гул тут же вклинивался в успокаивающий шум залива, доносившийся с улицы. Затем Блэк разогревал чайник, подсовывал Эдварду еду и, усаживаясь на диван, начинал смотреть. Взгляд парня, обращенный на пленника, не выражал ровным счетом никаких эмоций, ни один мускул не двигался на его лице, остававшемся бесстрастным даже спустя долгие часы бессмысленного наблюдения за Эдвардом.

Иногда в его руках Каллен замечал бутылку «Jack Daniel's», но и в те редкие моменты, когда Джейкоб делал глоток обжигающей жидкости, лицо его сохраняло монументальную неподвижность, словно в бутылке была простая вода, а не сорокаградусный виски.

Глядя на него, Эдварду вспоминался фильм, который он смотрел несколько лет назад. В той киноленте речь шла о пришельцах, захвативших Землю. Инопланетные существа проникали в голову к людям и уютно там устраивались, используя человеческую особь в качестве средства передвижения и своего жилища в одном флаконе.

Вот и Джекоб походил сейчас на человека, чей разум полностью захвачен инопланетным существом. В глазах парня отражалась абсолютная, идеальная пустота. И вот эта сама пустота, подобно черной дыре, впивалась в Эдварда, затягивала и не отпускала, постепенно высасывая из него последние силы, капля за каплей выпивала жизнь.

Каждый раз игра «в гляделки» оборачивалась для Каллена мучительной, изнуряющей пыткой, от которой он не мог ни избавиться, ни отгородиться. И лишь внезапно накатывающее забытье время от времени прекращало эту муку, унося Эдварда в эфемерный мир, в котором безраздельно царила Белла.

Вот и сегодня парню на какое-то мгновение почудился встревоженный голос любимой. С трудом пробиваясь сквозь сон, словно через толщу мутной воды, Каллен открыл глаза и прислушался – монотонное гудение электрогенератора за стеной, звук отъезжающей от дома машины и больше ничего. Значит, показалось. Протяжно вздохнув, Эдвард закрыл глаза и снова забылся тревожным сном.

Когда ему, наконец, удалось вновь вернуться в реальный мир, за окном уже начинали сгущаться сумерки, и в доме тускло горела лампочка, высвечивая жуткую картину: Джейкоб сидел на диване, прижав колени к груди и обхватив их руками. Он монотонно раскачивался взад-вперед, а из его груди вырывались рыдания, время от времени переходящие в леденящий кровь вой. В руках парня был неизменный в последние дни «Jack Daniel's», но сейчас он пил его жадными глотками, то и дело прикладываясь к горлышку бутылки. Янтарная жидкость, смешиваясь с его слезами, кривыми струйками стекала по подбородку, но Блэк даже не замечал этого.

Глядя сейчас на Джейка, Эдварду хотелось испытывать мстительное злорадство, но вместо этого страх тяжелой, удушливой волной подкатывал к горлу парня, и знакомое предчувствие беды противным холодком проползало вдоль позвоночника.

Разумом Каллен понимал, что воспаленному мозгу Блэка не нужна особая причина для таких разительных метаморфоз, происходивших с ним, но интуиция упрямо нашептывала, что случилось или вот-вот случится нечто ужасное, и он, Эдвард, никак не сможет этому помешать. Ему не оставалось ничего другого, как быть всего лишь сторонним наблюдателем, подневольным зрителем этой чудовищной постановки, срежисирсованной Джейком.

Между тем по мере опустения бутылки рыдания Блэка начинали затихать, переходя сначала в скулеж, а затем и вовсе в отдельные всхлипы. Вскоре он окончательно успокоился, его тело заметно расслабилось, безропотно отдаваясь во власть Морфея. Пустая бутылка выскользнула из ставших безвольными пальцев и, с глухим стуком упав на пол, закатилась под стол.

Не сразу, но постепенно, нервное напряжение стало покидать Каллена, освобождая место головной боли, по своей силе едва ли уступающей даже боли в сломанной ключице. Не в силах выносить еще и эту пытку, Эдвард выпил последнюю таблетку обезболивающего и, закрыв глаза, принялся ждать хоть какого-нибудь эффекта, постепенно, не заметно для себя вновь проваливаясь в спасительное забытье.

Каллен так и не понял, что именно его разбудило. Словно внезапный толчок в спину вытолкнул его из темноты, освободив от прочных оков болезненного сна. Но, даже открыв глаза, парень никак не мог заставить себя поверить в то, что забвенье развеялось, и происходящее сейчас – это самая настоящая реальность во всей своей уродливой красе. Не хотел верить!

Лампочка под потолком больше не горела, но в ее тусклом свете уже и не было нужды, ибо огонь, начинавший заниматься в дальней части дома и так прекрасно освещал его скромный интерьер. Словно зачарованный, Эдвард, не мигая, смотрел на это жуткое и завораживающее зрелище, еще не осознавая весь ужас происходящего.

Длинные языки пламени жарко лизали кухонные шкафчики, безжалостно терзая податливую древесину, подпитываясь, разрастались, беря в свой губительный плен все новые и новые поверхности. Пламя гудело, трещало и яростно плевалось искрами, на месте падения которых, словно по волшебству, тут же распускался новый бутон огненного цветка.

И лишь закашлявшись от густого черного дыма, начинавшего заполнять комнату, Эдвард, наконец, поверил, что все это происходит наяву и происходит именно с ним. Поверил и тут же горько пожалел, что не обрел вечный покой в водах Пьюджет-Саунд еще шесть дней назад.

Сколько раз смерть протягивала к нему свои костлявые руки, но каждый раз в последний момент отпускала, и для чего?! Для того чтобы забрать его ВОТ ТАК?! Нет, нет и нет! Это было слишком жестоким возмездием даже за все те тяжкие грехи, что лежали на совести Каллена! В глубине души он давно готов был понести за них наказание, но только не сгорев заживо!

Паника, безраздельно завладевшая Эдвардом за считанные секунды, требовала немедленно бежать, спасаться, пока не поздно, пока еще есть путь к отступлению. Но, прикованный к полу наручниками, бежать он не мог. Единственным реальным шансом на спасение был Блэк, по-прежнему спавший на диване, и то при условии, что ключ от наручников сейчас у него, в чем Каллен совсем не был уверен.

- Джейк! - на предельной громкости закричал парень. – Проснись! Ну же, Джейк, давай! Мы горим, слышишь?! Пожар! Ну же, Блэк, твою мать! Дже… - удушающий кашель оборвал его крик на полуслове.

Эдвард отчаянно пытался отдышаться, но черный дым, становившийся все гуще, настойчиво лез в нос и рот, словно наждачной бумагой терзая горло, впиваясь в легкие колючей проволокой. Кое-как уняв кашель, он с надеждой взглянул на Джейкоба, но тот все так же неподвижно лежал, и сон его был столь же крепко, как и выпитый им виски. Последняя надежда рухнула, кажется, окончательно сломив волю Каллена.

Здесь и сейчас, в эту самую минуту, он готов был сдаться, расписаться в собственном бессилии перед разбушевавшейся стихией. Единственное, что ему осталось - плотнее вжаться в стену, покрепче зажмурить глаза и просто ждать, когда огонь доберется до него. И ждать-то, к счастью, придется недолго: всего каких-нибудь пятнадцать-двадцать минут, не больше. Возможно даже, ему повезет, и он задохнется прежде, чем пламя примет его бренное тело в свои жаркие смертельные объятия.

На мгновение Эдвард представил себя забившимся в угол, трясущимся от страха и безропотно ожидающим смерти – отвращение и ярость ударной волной захлестнули его. Если ему и суждено было умереть в этом пожаре, то не так он собирался провести последние минуты своей жизни!
Хотя бы пытаться освободиться – то единственное, что было ему под силу, пока он еще мог дышать.

Уже в который раз за последние дни Каллен снова ухватился за металлическое кольцо, к которому пристегивались его наручники, и принялся дергать его из стороны в сторону, изо всех сил стараясь не обращать внимания на едкий дым, перехватывающий дыхание.

Но вот совсем рядом полыхнуло жаром, и мощный столб огня с оглушительным воем взлетел под потолок – это загорелся лодочный мотор, лежавший на столе, совсем недалеко от Эдварда. Парень почувствовал, как несколько огненных искорок больно ужалили его в лицо.

Что-то странное случилось с ним в этот момент, словно некое существо, доселе спавшее внутри него, вдруг громко и яростно заявило о себе, полностью завладев телом и разумом Каллена. Однако это существо не чувствовало той боли, что день за днем изнуряла Эдварда, не испытывало ни страха, ни смятения, полностью обратившись в силу и сосредоточившись на злосчастном куске железа, так прочно сидевшим в доске и являющимся единственной преградой на пути к спасению.

Что-то подобное уже происходило с Калленом несколько лет назад, когда он, истекающий кровью, сумел на своих руках вынести Розали из квартиры Джеймса и донести до машины. Что это было? Адреналин? Если так, то сейчас его выброс был куда мощнее, чем тогда.

Существо обхватило пальцами Эдварда металлическое кольцо, торчащее из пола, и со всей силой дернуло, а затем снова, снова и снова, до тех пор, пока доска, наконец, ни сдалась, высвобождая металлический штырь.

От неожиданности Каллен с размаху повалился на спину, но ни в сломанной ключице, ни в ребрах боли так и не почувствовал – лишь обжигающий кожу жар от разогретых до нельзя половых досок.
Свободен! Да, он, наконец, был свободен, но еще не спасен!

Не тратя время на досрочную радость, Эдвард пополз вперед, надрывно кашляя и почти ничего не видя воспаленными из-за дыма глазами. Боль в левой части тела снова вернулась, обрушившись на него с удвоенной силой. Парень вскрикнул и тут же подавился дымом - в глазах резко потемнело, но сознание удивительным образом не покинуло его, давая шанс добраться до заветной двери, ведущей на улицу, туда, где свежий воздух и ночная прохлада.

Внезапно Каллен остановился. Джейк! Как же он мог забыть про Джейка?! Несмотря на то, что весь этот кошмар сейчас происходил исключительно по вине Блэка, Эдвард не мог обречь его на неминуемую гибель… такую страшную гибель…

Явственно чувствуя, что в раскаленном воздухе почти не осталось кислорода, парень все же развернулся и двинулся в сторону дивана. Добравшись до цели, здоровой рукой он ухватился за свитер Блэка и потянул на себя, стаскивая того с дивана. Джейкоб, протяжно застонал и, с глухим стуком упав на пол, зашелся в кашле.

Каллен поудобнее перехватил начинающее оживать тело парня и снова пополз к выходу, до крови закусив нижнюю губу, чтобы снова не закричать от боли, потому что на этот раз закричать - почти наверняка значило задохнуться дымом.

Внезапно Эдвард почувствовал, как напряглись мышцы Джейка, и уже в следующую минуту тот резко дернулся, вырываясь из рук своего спасителя. На какое-то мгновение их взгляды пересеклись – Каллена поразила неистовая ярость, вдруг вспыхнувшая в его безумных глазах.

Случившееся вслед за этим заняло какие-то секунды, но Эдвард видел все так отчетливо, словно кто-то невидимый прокручивал перед ним фрагмент из фильма на замедленном повторе. Продолжая впиваться в Каллена своим жалящим взглядом, Джейкоб, пошатываясь, поднялся на ноги, но тут же согнулся пополам в новом приступе удушающего кашля. Нелепо замахав руками, будто пытаясь отогнать от себя назойливую муху, он быстрыми шагами попятился назад и врезался спиной в охваченный пламенем стол. Жадный огонь тут же стремительно перекинулся на свою новую жертву, не оставляя ей ни единого шанса на спасение.

Содрогнувшись от ужаса, Эдвард поспешно отвернулся от вспыхнувшего, словно факел, Блэка и из последних сил пополз к выходу. Однако нечеловеческий вопль, полный дикой боли и страдания, настиг парня, с размаха врезался в него, пронзив насквозь, чтобы уже навсегда остаться в его памяти выжженным клеймом и самым жутким ночным кошмаром возвращаться к нему снова и снова.

Наконец, добравшись до двери, парень затратил остатки всех свои сил на то, чтобы подняться. Дышать он больше не мог, даже вместо кашля из его груди со свистом вырывались лишь хрипы, а легкие горели адским огнем.

Эдвард упал на дверь – это все, на что он был сейчас способен. К счастью, под тяжестью его тела дверь тут же распахнулась, и Каллен буквально вывалился на улицу, тут же рухнув на землю.
Краем ускользающего сознания он понимал, что этого не достаточно для спасения, что надо отползти как можно дальше от горящего дома, но сил не осталось даже на то, чтобы просто пошевелиться.

На мгновение в голове парня вспыхнула страшная мысль, что, когда огонь доберется до электрогенератора, наверняка, работающего на пропане, все взлетит на воздух, в том числе и он, Эдвард. Однако бездонная тьма, вмиг обрушившаяся на него, разом стерла все мысли и погасила все чувства.

 

 

 

***

 


Горло Беллы уже нещадно саднило от плача, когда она, наконец, нашла в себе силы сказать: «Хватит! Больше никаких слез!» Тем не менее, ей понадобилось еще немало времени, чтобы справиться с рыданиями, рвущимися из груди. Одному Богу известно, как долго она просидела на полу, прижавшись спиной к двери склада, но когда попыталась встать, почувствовала болезненное покалывание в одеревеневших ногах.

Глаза девушки давно уже привыкли к темноте, но все, что она могла видеть, – это смутные очертания ящиков и коробок, грудами валявшихся то там, то тут. А еще крохотные глазки-бусины, настороженно вспыхивающие в темноте совсем рядом с ней.

С самого детства Белла до одури боялась грызунов. Вот и сейчас, видя эти мерзкие глазки, слыша скрежет острых когтей по бетонному полу, девушка чувствовала, как буквально захлебывается в волнах ужаса, накатывающих на нее. И любые уговоры или самовнушения тут абсолютно бессильны. С таким же успехом можно приказать себе перестать дышать.

Но даже страх перед крысами был абсолютно ничем по сравнению с паническим страхом за Эдварда. Сейчас Белла чувствовала, что то безысходное отчаяние, мучившее ее, пока она думала, будто Каллен погиб, снова возвращается к ней, душит, сжимая грудь в ледяные тиски.

Сколько раз Белз была на грани того, чтобы навсегда потерять своего любимого, но этот ужас от возможной утраты с каждым разом лишь возрастал, грозя свести с ума.

В памяти девушки услужливо всплыли самые страшные мгновения ее жизни: вот Райли Бирс слегка проводит ножом по горлу Эдварда; вот темная фигура показывается из-за деревьев и, прицелившись, стреляет в Каллена; вот по приказу Джеймса его подвешивают за руки, и, со свистом рассекая воздух, на спину парня снова и снова опускается плеть; а вот Эдвард последний раз целует Беллу, чтобы уже в следующую секунду броситься в погоню за сбежавшей Викторией.

Последнее воспоминание красным маячком вспыхнуло в голове девушки. Ну, конечно же! Виктория! Где-то здесь есть еще один выход, через который и сбежала рыжеволосая гадина! И как только Белз не додумалась до этого раньше?! Девушку ошеломила сама мысль, что все это время у нее был реальный шанс спасти Эдварда, а вместо этого она потратила не один час на бессмысленные рыдания.

- Лишь бы не было поздно, - сдавленно прошептала Белла и, выставив перед собой руки, смело шагнула вглубь темноты.

Пройдя всего несколько метров, она явственно почувствовала, как крыса, недовольно пискнув, пробежала по ее обуви. Пронзительно взвизгнув, Белз бросилась вперед, отметая прочь всякую осторожность, и тут же врезалась в груду деревянных ящиков. Зашипев от боли в содранных ладонях, она снова поднялась на ноги и упрямо двинулась вперед.

В кромешной темноте совершенно невозможно было определить, в какую сторону идти, и уже через каких-нибудь пять минут девушка не смогла бы сказать, в какой стороне находится главный вход склада, служивший отправной точкой ее путешествия.

Белле казалось, что она блуждает тут целую вечность, а руки, выставленные вперед, так и не находят заветную дверь или хотя бы одну из стен огромного помещения. Вполне возможно, что все это время она наматывала круги, даже не подозревая об этом.

И вот когда Белз уже готова была взвыть от отчаяния, ее ладони уперлись в бетонную стену. Теперь необходимо было двигаться вдоль стены, оставалось лишь решить, в какую сторону. После минутного колебания, девушка зашагала вправо, не отрывая ладони от шершавых стен. Несколько раз ее ноги спотыкались о какой-то хлам, валявшийся на полу, и лишь каким-то чудом ей удавалось не упасть.

Наконец, спустя мучительно долгое время, руки Беллы нащупали что-то металлическое – дверь! Не теряя ни минуты, девушка толкнула ее плечом, но та не поддалась. Сердце Белз болезненно сжалось от настигшего ее разочарования с ярким привкусом горя. Ей нестерпимо захотелось кричать, рыдать и биться головой об эту дверь, но в последний момент она сумела справиться с этим порывом.

Белла лихорадочно зашарила руками по двери, вряд ли отдавая себе отчета, для чего это делает. И, о чудо, - ее пальцы нащупали металлическую задвижку, которую она незамедлительно дернула изо всех своих сил. Заветная дверь тут же бесшумно распахнулась, открывая девушке путь к свободе.

Прохладный влажный ветер, дующий с залива, коснулся ее лица и ласково взъерошил волосы, словно пытаясь подбодрить, вселить надежду. Белз прикрыла глаза рукой, чтобы привыкнуть к вечернему сумраку, после кромешной темноты склада показавшемуся ей ясным днем.

Вопрос, что теперь делать, для нее даже не стоял. По-хорошему, ей следовало попытаться добраться до города, однако без машины на это ушла бы вся ночь. Лучше всего было бы поймать попутку и позаимствовать у водителя телефон, чтобы связаться с Чарли, но этот отрезок дороги даже в дневное время не пользовался популярностью, а уж поздним вечером и подавно выглядел заброшенным.

Все, что оставалось Белле - вернуться к домику Блэков, до которого было около десяти километров. Это расстояние не пугало ее, пусть даже ей пришлось бы пройти весь этот путь босиком по битому стеклу или проползти на животе. Единственный страх, который она сейчас испытывала, - страх опоздать.

Девушка старалась не думать о том, что будет делать, когда доберется туда. Значение имело лишь здесь и сейчас, а здесь и сейчас ей нужно было просто бежать, бежать как можно быстрее. И она побежала…

Белла бежала так быстро, как только могла, но все равно ей казалось, что она двигается непозволительно медленно. По ногам волнами растекалась боль, концентрируясь в икрах, а в правый бок словно воткнули острую спицу, но девушка упорно продолжала двигаться вперед на пределе своих возможностей, не имея права сдаваться.

Споткнувшись в сгущающейся темноте о камень, валявшийся на дороге, Белла на секунду потеряла равновесие и со всего размаха рухнула на асфальт, порвав джинсы и разбив колени в кровь. Удивительно, но при этом она не испытала ни малейшего желания заплакать или пожалеть себя. Напротив, досадное падение по-хорошему разозлило ее, прибавляя сил и упорства.

Оказавшись, наконец, на мосту, Белз впервые в жизни почувствовала на себе, как это бывает, когда открывается второе дыхание: вся усталость разом улетучилась, боль в ногах и правом боку исчезла, словно ее и не было никогда, даже легкие перестали гореть огнем и молить о пощаде.

Девушка с легкостью преодолела мост и, пробежав еще пару сотен метров, почувствовала едкий запах дыма. Внутренности Беллы словно скрутило узлом, а сердце, и без того стучащее с бешеной скоростью, готово было выпрыгнуть из груди. Как же ей хотелось думать, что этот дым не имеет никакого отношения к домику Блэков, но она слишком хорошо знала, что гореть здесь больше просто нечему.

Подгоняемая диким ужасом, девушка свернула на грунтовую дорогу, ведущую к дому, и только тогда увидела огонь. Она продолжала по инерции двигаться вперед, не сбавляя темпа, но чувствовала, как в груди начинает образовываться трещина, и с каждым шагом эта трещина становится все глубже и шире, а ее края - все острее.

Белле хотелось крепко зажмуриться, чтобы не видеть, каким неистовым огнем полыхает крыша дома. Будучи маленькой, она часто так делала, когда что-то пугало ее, ибо со всей своей детской наивностью верила - раз больше не видит чего-то, значит, этого и нет. Однако детство осталось далеко позади, а в реальной взрослой жизни подобные маленькие хитрости уже не срабатывали.

Подходя к горящему дому, Белз решила, что попытается войти внутрь, если это еще возможно. Если же нет, то ей не останется ничего другого, как просто упасть на траву и рыдать, рыдать, рыдать до тех пор, пока не сойдет с ума от горя и отчаяния.

К счастью, на этот раз судьба решила сжалиться над бедной девушкой, потому что, обогнув свою машину, сиротливо стоящую в опасной близости от охваченного пожаром дома, она увидела Его.

Эдвард лежал ничком всего в метре от входной двери, объятой пламенем, и только каким-то чудом огонь до сих пор не перекинулся на него.

Еще не веря своему счастью, Белла упала перед ним на колени и осторожно, словно боясь, что он окажется миражом, дотронулась ладонью до бинтов на его спине, почерневших от дыма. Быстро переместив руку на шею Каллена, она отчетливо почувствовала пульсацию под его кожей - он был жив! Жив!

Эта спасительная мысль словно подбросила девушку вверх, выводя из минутного оцепенения и побуждая незамедлительно действовать, не оставляя места лишним сомнениям и страхам.

Не рискуя даже прикасаться к левой руке Эдварда, выглядевшей пугающе, Белла схватила его за правую руку и волоком потащила тело парня по земле. Он оказался невероятно тяжелым, намного тяжелее ее самой, но ей нужно было оттащить его как можно дальше от горящего дома - только это имело сейчас значение.

Пятка девушки предательски заскользила по траве, и она упала, больно подвернув ногу. В это мгновение оконное стекло со звоном лопнуло, и длинные языки пламени вырвались на волю, тот час же жадно охватывая огнем стены дома. Белла в ужас вскрикнула и накрыла собой тело Эдварда, в ту же секунду почувствовав, как их обдает адским жаром и мелкими осколками разлетевшегося стекла.

Собрав всю свою волю в кулак, девушка приказала себе немедленно подняться. На этот раз, подгоняемая опаляющим ей кожу жаром, она достаточно быстро оттащила Каллена на безопасное, как ей казалось, расстояние. Однако что делать дальше, Белз даже не представляла.
Беспомощно оглядевшись по сторонам, она задержала взгляд на своей машине. А вдруг?..

Белла подбежала к автомобилю и дернула за дверную ручку – та с легкостью поддалась, и в салоне мгновенно вспыхнул яркий свет. Девушка заглянула внутрь и не смогла сдержать радостного крика, увидев, что ключ болтается в замке зажигания.

Не теряя ни минуты, она села за руль, завела мотор и осторожно подъехала к лежавшему на земле Эдварду. Распахнув задние двери, Белз обхватила парня руками чуть повыше талии и попыталась приподнять его, но это оказалось за пределами ее возможностей. Решив сменить тактику, она забралась на заднее сиденье, свесилась вниз и, подхватив Каллена под мышки, потянула его на себя. Однако и это оказалось куда труднее, чем ей представлялось.

Белла стонала и рычала, до боли закусив губу, плакала и кричала, но не отступала ни на секунду. Наверняка, своими действиями она причиняла Эдварду не только боль, но и вред, усугубляя его и без того тяжелое состояние, но что еще ей оставалось? Она была всего лишь маленькой хрупкой женщиной, отчаянно боровшейся сейчас за них двоих.

В конце концов ценой нечеловеческих усилий Белз удалось затащить Каллена в машину. Ее колени подгибались от усталости, а руки нещадно дрожали, но в груди расцветала надежда, что она успеет вовремя довезти Эдварда до больницы Карлайла, и с ним все будет хорошо.

Захлопнув задние дверцы, Белла села за руль и резко тронулась с места, желая как можно скорее уехать от этого адского пекла, еще совсем недавно бывшего рыбацким домиком Блэков.

Проехав около сотни метров, девушка услышала оглушительный взрыв, окна в ее машине завибрировали, но с честью выдержали натиск ударной волны.

Бросив прощальный взгляд через плечо, Белла увидела, как мощный столб огня взмывает вверх, расцвечивая ночное небо оранжево-красными всполохами.

 

 

 

 

 

***

 


НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДУЮ ПРОСЛУШАТЬ ПОДОБРАННУЮ
КО ВТОРОЙ ЧАСТИ ГЛАВЫ МУЗЫКУ С YOUTUBE ДО ИЛИ ВО ВРЕМЯ ЧТЕНИЯ!

 

 

 

 

 

Я за тебя молюсь. Ты слышишь?
Зажгла за здравие свечу,
Ты ведь моим дыханьем дышишь,
Его отдать тебе хочу.

А лучше вместе - вдох и выдох,
Секунда - жизнь, и ты держись,
Так лучше, легче, вместе - выход,
Ещё вздохнули – это жизнь.

С тобой я рядом, слышу, вижу,
Ресницы вздрогнули слегка,
Твой пульс полнее, чётче, ниже,
Тут, с нами, Ангела рука.

Ты очень сильный, сможешь, сможешь!!!
Вдох-выдох, ну, ещё, любя…
Нет в мире глаз твоих дороже,
Открыл слегка, пришёл в себя…

Алла Войнаровская

 


- Белла, я думаю, тебе нужно поехать домой и как следует отдохнуть, - положив руку на плечо девушки, настойчиво проговорил Карлайл.

Вместо ответа та лишь упрямо покачала головой, даже не взглянув в его сторону. Уже который час она безотрывно смотрела на Эдварда, лежавшего на больничной кровати, и боялась пошелохнуться, словно малейшее ее движение могло как-то навредить ему.

Глаза Белз беспрестанно блуждали по бледному, осунувшемуся, но такому родному лицу - родному даже несмотря на темные круги под глазами, искусанные в кровь губы и повязку на обожженной щеке. Взгляд девушки, полный любви и надежды, будто заклинал Эдварда, заговаривал, умолял очнуться. Белла держала его прохладную руку в своей и нежно вычерчивала на ладони любимого одной ей ведомые тайные знаки. Никто и ничто в этом мире не заставили бы ее сейчас оторваться от него даже на минуту.

- Доктор Росс ясно дал понять, что тебе необходимо как можно больше отдыхать и как можно меньше нервничать, - не отступал Карлайл. – Я понимаю, что второй совет выполнить сейчас вряд ли возможно, но что касается первого, то тут все в твоих руках. Неужели ты не понимаешь, Белла, что твое упрямство может дорого тебе обойтись?! Ты ведь не хочешь, чтобы случилось непоправимое?!

- Я все понимаю, честно! – полушепотом воскликнула Белз. – Но я отлично себя чувствую, по крайней мере, когда нахожусь рядом с Эдвардом, пока вижу его. И, напротив, стоит мне хотя бы на пять минут выйти в коридор, как на меня накатывает паника, и я начинаю сходить с ума!

- Хорошо, - устало вздохнул Карлайл, вынужденный признать свое поражение. - Я распоряжусь, чтобы сюда поставили кушетку на случай, если ты все же захочешь отдохнуть. Роуз, как на счет тебя? – обратился он к племяннице, впрочем, заранее зная ее ответ.

- Я никуда не уйду и спать совсем не хочу, - тут же откликнулась Розали, все это время сидевшая по другую сторону от Эдварда и так же, как и Белла, неотрывно глядела на брата. – Лучше скажи, как он? Потому что я смотрю на него, и мне становится страшно, так страшно… - девушка замолчала и сдавленно всхлипнула.

- Сейчас уже нечего бояться, все худшее позади, - стараясь говорить как можно мягче, ответил Карлайл. – Нужно просто набраться терпения и подождать.

- Сколько? Сколько еще ждать?! Прошло уже три дня, а Эдвард так и не пришел в себя! – гневно воскликнула девушка, но, поймав на себе укоризненный взгляд Беллы, тут же осеклась: - Я ни в чем тебя не обвиняю, просто я так люблю Эдварда и не могу его потерять… не могу СНОВА потерять его… прости… - Розали замолчала и поспешно вытерла набежавшие на глаза слезы.

- Я все понимаю, детка, - ободряюще улыбнулся Карлайл, - нам всем сейчас тяжело, но мы должны быть сильными, ведь так? Все будет хорошо, просто знай это.

- Доктор Каллен, - позвала медсестра, заглянув в палату, - доктор Картер просит Вас подойти в третью операционную. У него что-то срочное.

- Да-да, сейчас буду, - кивнул тот в ответ, - спасибо, Кэрол.

- Не за что, - улыбнулась та и снова скрылась за дверью.

- Ничего, если я ненадолго вас оставлю? – обращаясь к Белле и Роуз, спросил Карлайл.

- Конечно, иди, - ответила Розали и многозначительно добавила: - А на обратном пути загляни в свой кабинет, чтобы поспать. Твоя Кэрол шепнула мне сегодня по секрету, что ты уже третьи сутки на ногах.

- Я постараюсь, но не обещаю, - рассеяно улыбнулся Карлайл и вышел в коридор.

В палате снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь писком медицинских приборов.

Белла все так же держала ладонь Эдварда в своей руке, нежно поглаживая ее указательным пальцем, как вдруг на какое-то мгновение девушке показалось, что он ответил ей легким пожатием. Боясь ошибиться, она внимательно посмотрела на лицо любимого, ища в нем хоть малейшие изменения. Сначала Белз ничего не заметила, но затем отчетливо увидела, как ресницы Эдварда затрепетали, и уже в следующее мгновение Каллен приоткрыл глаза.

Девушки, как по команде, вскочили на ноги и посмотрели друг на друга, будто бы вопрошая: «Ты тоже это видишь?!»

- Белла! – сквозь слезы воскликнула Розали, протягивая к ней руки, то ли ища у нее поддержки, то ли желая разделить с ней свою радость.

- Роуз! – в тон ей ответила та и с готовностью сжала протянутые ей руки в своих.

Так они и стояли, плача и крепко держа друг друга за руки до тех пор, пока стон Эдварда ни вывел их из состояния, близкого к эйфории.

- Наверное, нужно позвать Карлайла или еще кого-нибудь, - первой пришла в себя Белла.

- Да-да, конечно, - улыбнувшись сквозь слезы, закивала Розали, - я схожу! Я быстро!

Девушка опрометью выскочила в коридор, громко хлопнув дверью.

Белла снова сжала в руке ладонь Эдварда и склонилась над ним. Тот несколько раз моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд и, когда ему это, наконец, удалось, тихо прошептал:

- Белла…

- Я здесь, с тобой, - слизав с губ слезинку, прошептала девушка и нежно погладила его по голове, попутно убирая пряди волос, упавшие ему на лоб.

- Со мной… - слабо улыбнувшись, эхом отозвался Каллен.

- Да, а ты со мной, - продолжая гладить любимого по голове, сквозь слезы улыбнулась Белла, - мы вместе…

- Вместе… - вторил ей Эдвард.

 

 

 

 

 

***

 

 

 

 

Отыщи в моем взгляде свое отражение,
В твоих теплых ладонях - мое настоящее...
И почувствуй призыв в моем каждом движении...
В каждом вздохе моем - твое имя звенящее...

Распознай в моих песнях мечты и признания,
Все они - о тебе, хоть и в разной тональности,
Ты - мое искушение вечным желанием....
Лишь в тебе – оправдание моей ненормальности...

Ты наполнила мир волшебством и удачей...
Я ж тебя научу улыбаться блаженно...
Я в тебе вижу смысл своей жизни, а значит,
Если ты со мной рядом, - то жизнь совершенна ...

 


Белла сидела на больничной кровати рядом с Эдвардом и кормила его с ложки. Конечно, сначала он пытался сопротивляться, но больше, что называется, для порядка. В действительности же Каллен наслаждался почти материнской заботой Белз, грелся в лучах любви и нежности, которыми светились ее глаза, устремленные на него.

За прошедшую неделю они практически не расставались, будучи не в силах оторваться друг от друга, то говорили обо всем на свете, то просто, молча, смотрели друг на друга и не могли насмотреться, как усталый путник, долгое время бродивший по пустыне, не может напиться чистой родниковой воды.

Они были единым целым, нитями одного узора, тесно переплетенными так, что ни разорвать, ни понять, где заканчивается один и начинается другой, невозможно. Дарующие и получающие, любящие и любимые, счастливые уже только тем, что есть друг у друга.

Глядя на Беллу, Эдвард неустанно благодарил Бога за то, что она появилась в его жизни, раскрасила его безликий мир яркими красками нежности, наполнила мелодичными звуками счастья и волшебством любви.

- Это удивительно вкусно! – блаженно прикрыв глаза, простонал Каллен. – Ты сама готовила?

- Не хочу тебя разочаровывать, но нет. Это готовил Чарли.

- Серьезно?! – рассмеялся Эдвард, представив, как отец Беллы, облаченный в фартук и поварской колпак, крутится у плиты. – Сам шеф полиции сварил для меня куриный суп! Думаю, мало, кто может этим похвастаться.

- Все дело в том, что ты ему нравишься, - улыбнулась девушка. – Он даже сказал, что приготовит праздничный ужин, когда тебя выпишут.

- Чарли просто еще много обо мне не знает, - вмиг стерев с лица улыбку, прошептал Каллен.

- Нет, папа все знает! – на секунду задержав дыхание, выпалила Белла. – Я уже давно ему рассказала.

- И что он сказал? Что мне самое место за решеткой, а не возле его дочери? – Эдвард замер и выжидающе посмотрел на Беллу.

- Вовсе нет! Если бы Чарли так думал, разве стал бы откармливать тебя домашним супом?! – возмущенно воскликнула Белла. – Знаешь, что он сказал? Он сказа, что с людьми часто случается дерьмо, но кто-то смиренно тонет в нем с головой и постепенно сам становится дерьмом, а кто-то всеми силами пытается выбраться. И если первые заслуживают лишь жалость и презрение, то вторые достойны уважения.

На щеках девушки выступил легкий румянец, а в глазах вспыхнуло негодование. Эдвард невольно залюбовался ею - как же она была сейчас хороша! Совсем как тогда, во время их первой репетиции. Только в прошлый раз Белла нападала на него, а сейчас пыталась защитить от самого себя, не в силах смириться с тем, что он так и не научился думать о себе в лучшем свете.

- У тебя замечательный отец, – совершенно искренне произнес Каллен.

- Самый лучший во всем мире! – подняв вверх указательный палец, уточнила девушка, но тут же опустила руку и уже тише добавила: – Жаль только, что я совсем недавно узнала об этом. Мама столько лет старательно избегала любых разговоров о Чарли, что у меня поневоле сложилось о нем неверное мнение, - девушка замолчала, но тут же поспешно воскликнула нарочито бодрым голосом: - Но не будем сейчас о грустном! Давай, доешь лучше последнюю ложечку и вырастишь тогда большим и сильным мальчиком!

Эдвард рассмеялся и послушно открыл рот, позволяя Белле отправить туда очередную порцию супа.

Белз поставила на тумбочку опустевшую тарелку и, взяв в руки салфетку, нежно, едва касаясь, промокнула ею губу Каллена.

Подчиняясь внезапному порыву, он схватил указательный пальчик девушки зубами и слегка прикусил его. Белла приглушенно охнула, чувствуя, как сладкая истома волной проходит по телу. Она осторожно высвободила палец из сладкого плена, но только за тем, чтобы тут же ласково очертить им контур любимых губ.

Придвинувшись к Эдварду вплотную, Белз прикоснулась лбом к его лбу и запустила свои пальцы ему в волосы.

- Ты спасла меня, - прошептал он, закрывая глаза, - и я сейчас говорю не о пожаре. Ты спасала меня все те дни, что я провел вдали от тебя. Спасала меня час за часом, минута за минутой, снова и снова. Я чувствовал твое присутствие, слышал твой голос, и мне становилось легче. Это что-то вроде связи на расстоянии, понимаешь?

- Понимаю, - прошелестела Белла, положив свою ладонь ему на щеку.

- А еще я знал, что нужен тебе, что ты меня ждешь, - торопливо продолжил Каллен, словно боясь, не успеть сказать ей все то, что чувствовал и о чем думал в последнее время. - И это придавало мне сил, заставляло бороться. Я должен был вернуться хотя бы ради того, чтобы еще раз сказать, как сильно я тебя люблю. Люблю, люблю, люблю! Я буду повторять тебе это каждый день, год за годом, до самого последнего своего вдоха. – Эдвард на минуту замолчал, а затем, улыбнувшись, добавил: - У меня есть для тебя кое-что. Там, в тумбочке.

Белла отстранилась от Каллена и с любопытством взглянула на него, пытаясь угадать по выражению его лица, что ее ждет, но оно оставалось невозмутимым, и лишь в зеленых глазах читалось волнение.

- Ну же! – нетерпеливо воскликнул Эдвард, улыбнувшись еще шире.

Белз встала с больничной кровати и, присев около тумбочки, рывком распахнула ее, тут же наткнувшись взглядом на довольно большую красную коробку. Сгорая от любопытства и предвкушая нечто особенное, девушка взяла ее в руки и подняла крышку, на какое-то время позабыв о необходимости дышать. В коробке, на нежно-кремовых орхидеях сидело несколько разноцветных тропических бабочек, но уже через минуту они, одна за другой, взмыли вверх и закружили вокруг Беллы, срывая с ее губ вздох восхищения.

- Ох, Эдвард, это так прекрасно! Так… потрясающе! – воскликнула девушка, посмотрев на Каллена.

На щеках парня играл румянец смущения, а на губах застыла робкая улыбка – все это было настолько ему не свойственно и так удивительно красило его, что Белз невольно замерла, залюбовавшись им.

- Посмотри под цветами, - подсказал Эдвард, смутившись еще больше.

Эта идея с бабочками пришла к нему совершенно случайно и показалась едва ли не гениальной. Однако сегодня утром, когда Розали с Эмметом принесли коробку, вся эта затея вдруг стала казаться ему самой глупой из всех возможных, но обратного хода уже не было. Даже сейчас, видя восторженную реакцию Беллы, Каллен никак не мог отделаться от терзавших его сомнений и мысли, что все нужно было сделать совсем иначе.

Белз опустила руку в нежно-кремовое облако орхидей и наткнулась пальцами на что-то твердое. Кольцо! Ну, конечно, как же она сразу не догадалась?!

- Ты выйдешь за меня замуж? – охрипшим от волнения голосом спросил Эдвард.

Тысячу раз Белла представляла себе этот момент, но даже и подумать не могла, какую бурю чувств вызовет в ней эта короткая фраза. Восторг и счастье теснили ее грудь, перехватывая дыхание; сердце в груди то сладко замирало, то снова неслось вскачь; яркие картинки из будущей семейной жизни калейдоскопом со скоростью света проносились в голове; а маленькая собственница, живущая в ней, благоговейно шептала: «Мой! Теперь он будет только мой! Навсегда! Перед людьми и Богом!»

В ожидании ответа Эдвард напряженно смотрел на Беллу, замершую с кольцом в руке. Ему казалось, что прошла целая вечность, но девушка ничего не говорила, не шевелилась и, кажется, даже не дышала.

- Я бы хотел сделать тебе предложение по-другому и в более подходящем месте, - достигнув крайней степени волнения, забормотал он, - но раньше, чем через две недели я отсюда не выйду, а ждать я больше не мог и…

В один миг Белз оказалась возле Каллена и, обвив его шею руками, порывисто прижалась к нему.

- Да! – прошептала она, щекоча шею парня своим дыханием. – Конечно же, да! Только да и ничего, кроме да!

Эдвард охнул от боли, но даже не подумал отстранить от себя любимую или хотя бы ослабить ее хватку. Единственное, что сейчас имело для него значение - это ее ответ. А она сказала «Да!» Какое ему дело до боли, если Изабелла Свон только что согласилась стать его женой?! Значит, вместе! Сейчас и навсегда! Вместе, несмотря ни на что и вопреки всему!

- Я люблю тебя, Белла! – выдохнул Каллен, здоровой рукой еще плотнее прижимая к себе девушку.

- Я тоже люблю тебя! – ласково прошептала она.

Внезапно Белз отстранилась и, заглянув Эдварду в глаза, неуверенно сказала:

- У меня тоже есть для тебя кое-что… особенное.

Девушка встала с кровати, торопливо вытащила из заднего кармана джинсов какую-то бумажку и, дрожащей от волнения рукой протянув ее Каллену, снова села рядом с ним.

Как ни старался, парень никак не мог взять в толк, что же держит сейчас в руке. Какое-то черно-белое изображение с серыми разводами посередине… где-то он уже видел что-то похожее, но где и когда? Внезапно в голове всплыло одно воспоминание: обезумивший от счастья Джаспер машет перед лицом Эдварда похожим снимком, который называет не иначе, как «абстрактный рисунок счастья».

Но, даже начиная, наконец, осознавать, на что именно смотрит, Каллен все равно не мог сообразить, какое же отношение это имеет к нему. Лишь взглянув на Беллу, увидев в ее глазах призыв и надежду, и то, как пристально она на него смотрит, ловя даже малейшие изменения в его лице, Эдвард все понял, сложив два и два.

Это было настолько очевидным, настолько ПРАВИЛЬНЫМ, что он сам удивился, как и почему не смог догадаться сразу?! Никогда прежде он не задумывался о детях всерьез, а сейчас вдруг со всей ясностью осознал, что это как раз именно тот недостающий фрагмент в идеальной мозаике их с Беллой счастья.

Каллена пронзило острое, почти болезненное чувство блаженства, до этого момента еще ни разу не испытанное им. Парень почти физически ощущал, как мир вокруг него меняется с неимоверной скоростью, чтобы уже никогда не стать прежним. Потому что этот новый мир всегда будет наполнен уютным ароматом детского мыла, топотом босых ножек и звонким детским смехом!

- Это… - почти задыхаясь, прохрипел он, нежно погладив подушечкой большого пальца по серым разводам в центре снимка. Да, теперь он видел такое маленькое и удивительно трогательное создание, изображенное на нем. Ребенок… Их с Беллой ребенок!

- Да, это первая фотография нашего малыша, - шепотом подтвердила девушка, придвигаясь к Эдварду осторожно, чтобы не нарушить трогательную теплоту этого момента. – Ты рад?

Этот вопрос был излишним - все эмоции с легкостью читались на лице Каллена и в его глазах, устремленных сейчас на Беллу. Еще никогда прежде она не видела в них столько любви и нежности.

- Это не то слово, - севшим от волнения голосом возразил он. – Боюсь, что еще не придумали слова, которые могли бы описать мои чувства! Наверное, сейчас я впервые понял, для чего живу, для чего вообще стоит жить! Это… это так… волшебно!.. – голос Эдварда сорвался, и он замолчал, тщетно стараясь выровнять сбившееся дыхание.

Желая сократить расстояние между ними до минимума, Белла осторожно легла рядом, положив свою голову ему на плечо. В ту же секунду рука парня легла ей на спину, чтобы плотнее прижать ее тело к его.

- Тогда почему ты плачешь? – с улыбкой в голосе прошептала девушка, уткнувшись носом ему в шею.

- Ну, вот еще! – притворно фыркнул Эдвард, смаргивая набежавшие на глаза слезы. – Я счастлив! Абсолютно и бесстыдно счастлив! – добавил он, нежно целуя любимую в макушку.

- Мы счастливы! – поправила Белз, накрыв ладошкой снимок УЗИ, теперь лежавший на груди у Каллена.

Одна из бабочек, грациозно порхавших по больничной палате, мягко опустилась на плечо Беллы и осталась там сидеть, греясь в теплых лучах их любви и счастья.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Вот и закончились мытарства наших героев! Надеюсь, что вы тоже, как и я, выдохнули с облегчением и сейчас безмерно рады за них!)) Впереди вас ждет еще небольшое бонус, касающийся Джейкоба, затем последняя глава и эпилог.
Всех, желающих, поделиться своими мыслями или эмоциями, жду на ФОРУМЕ!

 

 

 



Источник: http://robsten.ru/forum/67-1984-46
Категория: Фанфики по Сумеречной саге "Все люди" | Добавил: lelik1986 (11.08.2015) | Автор: lelik1986
Просмотров: 1298 | Комментарии: 17 | Теги: Белла, Эдвард, Фанфик, сага, Сумерки | Рейтинг: 5.0/14
Всего комментариев: 17
2
17   [Материал]
  Великолепно! Спасибо!!!  good

2
16   [Материал]
  Спасибо. Люблю счастливые концовки.

12   [Материал]
  Спасибо за продолжение! lovi06032

0
15   [Материал]
  Всегда пожалуйста, Ириш! lovi06032

1
11   [Материал]
  Невероятная глава! Я просто восхищаюсь Эдвардом! После всех мучений которые причинил эму Джейкоб, Эдвард все же питался спасти его жизнь. Побольше бы таких людей в реальной жизни.  good
С нетерпением жду продолжения, особенно бонус от Джейкоба. Интересно узнать что он думал, чувствовал, почему когда вернулся от Беллы, сразу же не убил Эдварда.

0
14   [Материал]
  Спасибо! lovi06032 О, да! Эдвард мой - герой! girl_blush2 По поводу бонуса, то тут боюсь разочаровать, но он будет не от лица Джейка. Бонус будет в виде разговора Чарли и Билли Блэка, в ходе которого выяснятся причины заболевания Джейка и все такое. по поводу того, почему не убил Эдварда,когда вернулся, это как раз резкий одно из проявления психического расстройства, т е перепад настроения, когда человек резко впадает в депрессию и т д. в общем, я не хотела лезть в голову к Джейку, ибо там вообще трудно было бы обнаружить какую-то особую логическую цепочку его поступков - ее просто не существует, все, что он делал, делал только по минутному порыву.

1
10   [Материал]
  Спасибо огромное. Такое выстраданное счастье!

0
13   [Материал]
  Всегда пожалуйста! lovi06032

1
8   [Материал]
  Очень сильная глава - мучения Эдварда, изнуряющая борьба за жизнь, бессилие перед разбушевавшейся стихией, потеря и возрождение надежды..., и все - скоро огонь доберется и превратит а пепел. Маленькая , слабая девочка вопреки и всем смертям назло все таки успела...Эдвард приходит в сознание и видит Бэллу..., непередаваемое , счастливое, щемяще- пронзительное  чувство... Большое спасибо за продолжение,  оно стоит всех моих похвал.

0
9   [Материал]
  Ух ты! Я растекаюсь лужицей от Ваших слов! girl_blush2 hang1 Мне безумно приятно, что эта глава задела Вас за живое, вызвала столько разных чувств и эмоций! Для меня это главная награда! Огромное спасибо! lovi06032

1
5   [Материал]
  "Абстрактный рисунок счастья" - впервые слышу такое.  good
Спасибо!

0
6   [Материал]
  Спасибо! lovi06032 Если честно, я тоже ни разу такое не слышала, как-то само в голову пришло girl_blush2

1
2   [Материал]
  Потрясающая глава!!!! Я так рада за нашу парочку!!!
Спасибо большое!!!!  lovi06032 lovi06032 lovi06032 lovi06015

1
4   [Материал]
  Ох, большое спасибо! lovi06032 girl_blush2

1
7   [Материал]
  Всегда пожалуйста!!! Это заслуженная похвала!!!!  good

1
1   [Материал]
  Спасибо за главу!

0
3   [Материал]
  Вам спасибо, что читаете! lovi06032

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]