Рио- Де-Жанейро встретил меня палящим и знойным солнцем. Казалось, что я попала в самое жерло вулкана. Тринадцать часов полёта, и вот я здесь, на другом конце земного шара.

Другая страна, другие люди, другие традиции и порядки. Наверное, именно поэтому я решила начать своё путешествие с Бразилии: страна радужных красок, свободы и нескончаемой энергии.

Энергия… Я остро чувствовала ее нехватку, была измотана, измождена и разбита, словно по мне проехался каток. Но я ничего не могла с этим сделать. Это были последствия. Побочный эффект, который приходил на смену боли.

Я не имела ни малейшего понятия, чем я буду заниматься в Рио, от всего пережитого мой мозг просто отказывался работать в полную силу и воспринимать действительность, я просто хотела забыться, оказаться в своём маленьком персональном мире, в котором можно отдохнуть.

Покинув здание аэропорта и поймав такси, я сразу же отправилась в гостиницу: поспать и принять душ.

Перелёт дался куда тяжелее, чем я думала. Голова гудела по страшному, все внутренности будто скручивало, к горлу подкатывала тошнота, но в желудке было пусто, и на языке ощущалась горечь.

— Девушка, вам нехорошо? — спросил таксист на ломанном английском, обеспокоенно глядя на меня через зеркало заднего вида.

— Да, ничего страшного. Просто перелёт был утомительным, и резкая смена климата, — ответила я, улыбнувшись водителю усталой улыбкой.

—Да, такое бывает после прилёта. Не переживайте это пройдёт, — ободряюще ответил загорелый мужчина лет сорока с обаятельными ямочками на щеках с коротко стрижеными волосами и серыми глазами. — Сейчас примете тонизирующий душ, поспите пару часов и будете как новенькая! Тем более, что пляжем Капакабана* да и всем Рио лучше любоваться в лучах заката или же ночью, днём этот город напоминает огромный муравейник, да, ко всему прочему, ещё и адская жара. Местные привыкли, а приезжим в новинку, вот поэтому вы такая разбитая. Не переживайте, день на третий отдыха более или менее акклиматизируетесь.

— Спасибо. Буду иметь в виду, — поблагодарила таксиста я, стараясь держаться как можно спокойнее и придать голосу хоть какую-то оживлённость.

Весь полёт я провела в раздумьях о том, что же мне делать после того, как приеду обратно в Нью-Йорк. Смогу ли я по окончании своего тридцатидневного отпуска простить Эдварда, вновь доверять ему так, как прежде?

Неосознанно я дотронулась до своего обручального кольца, и мой взгляд сам по себе упал на тоненький серебряный ободок на безымянном пальце левой руки.

Да, я так и не смогла снять его. Стоило мне сделать это, как я тут же чувствовала холод и озноб. Словно я теряла какую-то часть себя! Это была зависимость! Настолько сильная, что даже сейчас, сидя в такси и вспоминая недавнюю жуткую картину, я понимала, что прощу Эдварду и это! Прощу несмотря ни на что! И от подобных умозаключений мне действительно стало страшно!

Я была настоящей мазохисткой! Словно Эдвард бил меня кнутом, но я всё равно возвращалась к этому мужчине для очередного истязания. Но сейчас я достигла своего предела! И именно это заставило меня уехать настолько далеко!

Я даже и не знала, что хочу получить в итоге от этого самого побега: какая-то часть меня жаждала мести за всё совершённое Эдвардом. Я хотела, чтобы он почувствовал такую же боль, что и я, узнав о его измене.

Но другая часть меня, желала просто закрыться в номере гостиницы и рыдать, не переставая. Пока не кончатся слёзы. Пока от одной только мысли о плаче глаза не начнут болеть.

Садистка-мазохистка – ничего не скажешь, термоядерный коктейль, бушующий в душе у каждой брошенной женщины.

Страдания, любовь, ненависть, омерзение, полная апатия, страх, боль, грусть – все эти чувства сменялись внутри меня быстрее, чем курс доллара на бирже.

Жаль, что в моём сердце и душе они заполняли до омерзения единую территорию. (Немного напрягает это выражение, но пока нет вариантов – подумаю еще…)

Сердце напоминало минное поле, а душа разрывалась на куски от противоречий.

— Мисс, мы приехали, ваш отель, — вновь услышала я добрый голос водителя, который опять же вытянул меня из жутких мыслей о моём моральном и физическом состоянии. – Я вам помогу с выгрузкой ваших вещей.

— Да, спасибо огромное. У вас замечательный английский, кстати, — заметила я как бы между делом, чем вызвала у незнакомца ещё одну широкую улыбку.

— Я уже лет тридцать занимаюсь перевозкой пассажиров. Люблю работать около аэропорта. Столько пассажиров встречаю каждый день, что волей неволей выучишь язык. Но спасибо за комплимент. Меня зовут Пабло, — дружелюбно представился он, протягивая для знакомства свою огромную руку. Я без промедлений ее пожала, с удивлением отмечая, с каким трепетом он сжал мою ладонь.

— Очень приятно.

— Кстати, если что, возьмите мой номерок…

Блин, неужели он ко мне клеится? Чёрт, вот на кой я похвалила его английский? Сидела бы лучше молчала и дальше копалась в себе…

— Простите, но я… — пыталась образумить его я, указывая пальцем на обручальное кольцо.
Надо же, хоть в чём-то оно умудрилось помочь.

Но вместо того, чтобы как-то отреагировать, мужчина лишь рассмеялся в голос.

— О нет, нет, что вы! Я уже стар для этого, хоть вы очень привлекательная девушка, не буду скрывать. Ваш супруг - полный идиот, раз отпустил вас так далеко одну. У нас мужчины - натуры очень страстные, того и гляди уведут, — предупреждающе заявил Пабло.

Единственное, что мне оставалось - это сгорать от смущения, слушая его.

—Тогда зачем телефон? — не понимала я.

— Вы можете в случае чего позвонить мне, и я заберу вас. При всей моей любви к городу, Рио не очень безопасен. Мало ли что.

—О, Господи, простите. Спасибо, конечно, давайте. Я буду вам очень благодарна.

Протянув мне бумажку с написанным номером, Пабло вышел из машины, и уже через пару минут я стояла у стойки регистрации, а ещё через некоторое время осталась в полном одиночестве в небольшом номере в небесно- голубых тонах.

Всё вокруг так и располагало к отдыху, жаль только, что я была здесь одна.

На секунду выскочив на небольшую терраску, я позволила палящим лучам солнца пройтись по мне, пока мой взгляд с жадностью пожирал открывшиеся виды набережной.

Бескрайняя морская гладь манила как можно скорее окунуться в её воды. Но я намеревалась сделать это только вечером, так как моё самочувствие всё ещё оставляло желать лучшего. И я не хотела схлопотать, вдобавок к моему сегодняшнему состоянию, ещё и солнечный удар.

Стоило мне покинуть террасу, как зазвонил мобильный.

Распустив собранные до этого момента в хвост волосы, я начала лихорадочно рыться в сумке в поисках телефона. И не взглянув на дисплей, нажала на клавишу принятия вызова, о чём сразу же пожалела.

—Слушаю?

— Привет, как Рио? Как прошёл перелёт? — поинтересовался Эдвард.

Господи, вот как-раз-таки только его и не хватало. И без того незатянувшиеся раны закровоточили с новой силой.

—Откуда ты узнал, где я? Эл сказала?

— Я видел тебя в аэропорту, и как ты удивительно резво двинулась в том направлении, где находилась регистрация на рейс до Рио, — совершенно спокойно, но с неприкрытой грустью ответил он. — Так как ты долетела?

Он что следил за мной? Но я была столь изнурена перелётом и жарой, что не стала уточнять детали.

— Неплохо, хотя могло быть и лучше, — призналась я, наливая в заранее подготовленный стакан воду из бутылки и выпивая его содержимое практически залпом.

— Неужели не могла выбрать место для отдыха с менее отличающимся от нашего климатом? – поинтересовался он обеспокоенно.

— Пара дней акклиматизации - и всё будет отлично.

— Белла, пожалуйста, только будь осторожна. Рио это…

—Да-да, я в курсе очень небезопасный город. Я уже большая девочка, Каллен.

— Я в курсе, Изабелла Каллен, я в курсе, — повторил он явно устало.

—На развод явлюсь на своих двоих, — поддела его я, хотя от одного слова «развод» защемило сердце.

« Забудь слово «развод», оно теперь под запретом», — как из ниоткуда всплыла его фраза, сказанная пару лет назад.

— Не забывай, ты ещё миссис Каллен.

— Сколько таких в нашей стране? — иронично поинтересовалась я.

В трубке послышалось рычание. Я довела его. Определенно, я нажала на самое больное. И судя по воцарившемуся молчанию, это был запрещённый приём. Удар ниже пояса. И я знала это. Хотя и почувствовала себя после произнесённых слов гадко.

— Белла. Я дал тебе месяц, ты также пообещала дать его мне, чтобы во всём разобраться. И я разберусь.

— Вперёд.

— Обещай, что на время поездки останешься миссис Каллен! — непреклонно потребовал он.

— Тебе это так важно?

— Да!

— А не слишком ли много просьб?

— Белла!

— Ладно. Тогда и ты пообещай мне кое-что…

— Что угодно, — не задумываясь, выпалил он.

Моё сердце непозволительно сжалось, а из глаз брызнули слёзы.

— Обещай мне, что ты действительно разберёшься во всём том дерьме, что натворил, — из последних сил сдерживая рыдания, молила я.

Я хотела остаться с ним. Но он должен сам понять, что натворил, а иначе я просто не выдержу ещё одного предательства и просто уйду, несмотря на то, что безумно люблю его.

— Обещаю.

Его голос звучал твёрдо и с неимоверной любовью.

А моё сердце вновь разорвалось от боли.