Джинсы? Юбка? Платье? Что надевают на знакомство с кем-то известным, когда ты сам ещё неизвестен? Элис и Розали посоветовали платье, но я не знаю и не уверена. Все мои платья висят в небольшом шкафу, около которого я сейчас и стою, но они словно деревенские. Ни рюшек, ни воланов, но всё равно есть что-то в их покрое, что выдаёт то, что куплены они точно не в Лос-Анджелесе. А моя единственная юбка и вовсе ужасна. Она выглядела красивой на вешалке в магазине, пока не оказалось, как сильно мнётся ткань, стоит едва присесть. Я уже начинаю злиться на себя, ведь, с одной стороны, это просто одежда, а с другой, это не обычный ужин в кругу близких или друзей, которых я знаю всю жизнь или много лет, и у меня остаётся меньше часа на то, чтобы что-то решить. Скорее всего, и юбка, и платья отпадают, но джинсы... С чем надеть их, если так? Вздыхая, я слышу стук в дверь трейлера и снова вздыхаю, прежде чем подойти и открыть. Каллен за мгновение осматривает меня с ног до головы.

- Ты так и пойдёшь, халатик? - это явный намёк на то, что я всё ещё в халате. Я приняла душ, как только пришла в трейлер после окончания съёмочного дня. Эдвард был у себя, чтобы я спокойно собралась, но, как видно, он мог бы находиться и тут, потому что ввиду его отсутствия проще мне не стало.

- Ты считаешь, что это смешно?

- Немного да, - Эдвард входит, едва я достаточно отхожу от двери. - Ты так мило паникуешь. Послушай, ты видела хотя бы раз снимки Наоми, сделанные папарацци? Я периодически натыкался. Она выглядит вполне буднично вне мероприятий. Не сказал бы, что она надевает жакет от Шанель или что-то подобное, чтобы выгулять собаку или встретиться с друзьями.

- Но я не подруга.

- Да, не подруга, но надень джинсы и какую-нибудь майку, и всё, - Каллен шумно приземляется на мою кровать. - Не откажется же она сниматься из-за твоей одежды.

- Ладно. Я надену майку и рубашку поверх. Застегну несколько пуговиц сверху, чтобы майка не так бросалась в глаза. Она слегка поношенная.

- Отличный выбор.

Эдвард запрокидывает руки за голову, соединяя их в замок. Я переодеваюсь прямо тут. Под пристальным взглядом. Эдвард так и смотрит. Его взгляд жаждущий. Мы как-то ничего не делали ни вчера, ни днём раньше. Просто ночевали в моём трейлере, разговаривая и смотря кино. Ну и я немного читала. Кроме этого, ничего. Нынешний взгляд не совсем ко времени. Я сажусь на стул слегка в стороне.

- Чем думаешь заняться позже?

- Не знаю. Чем-нибудь. Может, побегаю. Я слегка отвлёкся от этого в последние дни.

- И часто ты бегаешь?

- Стараюсь пару дней в неделю. Хочешь как-нибудь присоединиться? Я не настаиваю, конечно, но и против компании не возражаю.

- Боюсь, я не пробегу и половину того расстояния, которое, возможно, преодолеваешь ты. Я и спорт... Нельзя сказать, что я любитель всего этого.

- Ну, в определённый момент ты можешь и остановиться, а я вернусь позже.

- Наверное, сегодня нет смысла об этом говорить, - замечаю я, - мы не знаем, когда я приеду обратно.

- Да, точно. Но я в любом случае буду здесь. Или где-то рядом. Позвонишь, и я прибегу. У тебя должен быть мой номер. Ты ведь его сохранила?

- Не уверена. Надо будет посмотреть, - я шучу. Конечно же, шучу. Для меня номер Эдварда Каллена как нечто священное. Я занесла телефон в контакты в тот же вечер несколько дней назад. Записала, как Каллен. И мысли не было именовать его просто Эдвардом. Да и сейчас ещё нет. Не знаю, что должно произойти, или какой момент настать, чтобы я задумалась об этом. Видимо, быть ему пока Калленом.

- Ты прикалываешься мне в отместку?

- Нет. Я, честно, не уверена. Мне не вот прям нужно зафиксировать твой номер, чтобы понимать, что это ты.

- Так. Ладно. Где твой телефон? - Каллен рывком встаёт с кровати и подходит ко мне в мгновение ока. - Признайся, что шутишь, или я начну его искать в твоей одежде, - он протягивает руки ко мне, конкретно к шлёвкам на джинсах, просовывая в них указательные пальцы. Его лицо так близко, что я понимаю, что зря решила забавляться с ним именно сейчас. Или вообще забавляться. Кто знает, на что конкретно распространяется его чувство юмора. Может, он расположен и любит шутить, но не очень рад, когда шутят над ним. Он не касается непосредственно моей кожи, но чувство такое, будто касается, потому что может в любой момент сдвинуть руки выше и забраться под ткань майки над поясом штанов. Я сглатываю, смотря скорее на губы Эдварда, чем в его глаза.

- Не надо, ладно? У меня есть номер. В сохранённом виде. Хмуришься, как... как ребёнок.

Я не уверена, могу ли говорить с ним так, но говорю. Он только издаёт смешок, прежде чем наклониться ещё ниже и поцеловать. Я прикасаюсь, сжимаю ткань рубашки то спереди, то на спине, и всё тело в плену захватывающих ощущений от одного только поцелуя в сочетании со звуком мужского дыхания и эмоциями, вызываемыми ответными ласками. Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Но заканчивается. Эдвард целует меня всё медленнее, пока я совсем не перестаю чувствовать его вот так. Он проводит рукой по линии моего подбородка.

- Думаю, тебе уже пора. Пойдём?

Мы выходим из моего трейлера, и оказывается, что на улице меня уже ждёт Джессика, чтобы сопроводить до машины. В течение дня Джессики никогда не видно, отчего я думаю, что она действительно находится на территории студии лишь до утра и после уезжает домой спать. И, тем не менее, я не ожидала увидеть девушку сейчас. Я предполагала сама пройти несколько сотен метров до автомобиля. Остаётся надеяться, что я выгляжу обычно, и по мне не понять, что Каллен заходил ко мне совсем не работы ради.

- Это необязательно, Джессика.

- Но у меня поручение, мисс Свон.

- Хорошо. До... Пока, Эдвард. Спасибо за совет, - на ходу придумываю я что-то, что может объяснить его присутствие рядом со мной и у меня в трейлере. - Я очень благодарна. Ты действительно помог.

- Не за что, Белла. Удачи тебе на встрече. Надеюсь, всё пройдёт хорошо.

Кивнув в дополнение к тепло звучащим словам, Эдвард уходит в направлении своего трейлера. Джессика так и стоит поблизости, отчего я не могу сделать что-то большее, кроме как смотреть и потом пойти с ней. Через несколько минут я уже еду в машине, и меня подвозят очень быстро. Не приходится ехать через весь город. Думаю, только километров пять, не больше, а может, и меньше. Получается, что Наоми выбрала поселиться недалеко от студии. Я выхожу у отеля, который, на удивление, не производит впечатление претенциозного и окружён немалым количеством деревьев. Территория у входа уютно облагорожена, и я могу себе представить, как тут будет красиво с наступлением темноты. Хотя я вряд ли задержусь настолько долго, чтобы увидеть всё своими глазами. Преодолев пару метров, я вхожу непосредственно в здание. В просторном фойе моему взгляду предстают натёртые до блеска деревянные полы, роскошное оформление стен, потолка и стойки регистрации аналогичным материалом, но это ещё ладно, а вот настоящий камин и зона отдыха с креслами около него... Вот теперь я действительно ошеломлена. Мне впервые случается видеть и находиться внутри столь шикарного отеля. А он даже не особо и высотный. Всего семь этажей. И куда мне теперь идти? Меня должны были встретить, так говорил Лоуренс, но я не вижу никого, кто бы ждал в фойе. Только я решаю подойти к стойке и почти поворачиваюсь, как замечаю женщину, появляющуюся из-за угла. В светлом брючном костюме, с чёрными волосами, собранными в низкий хвост, очевидно накрашенная, но не чрезмерно, она останавливается в шаге и протягивает свободную правую руку, в то время как левая держит планшет.

- Мисс Свон, я Брук, помощница мисс Уоттс. Извините за задержку. Здешние лифты не особо и быстрые.

- Всё в порядке, - немного помедлив, я пожимаю ладонь. - Я только вошла.

- Пойдёмте. Нам на четвёртый этаж.

Мы едем в лифте через пару минут. Молча, пока между третьим и четвёртым этажом я не решаюсь спросить. Потом будет уже поздновато.

- Наоми, то есть мисс Уоттс... Какая она?

- Добродушная и отзывчивая. Для меня она такая.

Брук провожает меня до двери с номером 405 на полотне и открывает её электронным ключом. Немного медленно я переступаю порог вслед за женщиной, оказываясь в просторном люксе, а именно в гостиной. Наоми Уоттс поднимается с дивана, будучи вживую ещё красивее, чем на экране или фотографиях. На ней джинсы и простая белая майка. Я не думала увидеть настолько будничную одежду. Выходит, Каллен был прав, намекая не заморачиваться и не придавать слишком много значения выбору вещей. Стоило действительно верить в то, что он знает, о чём говорит.

- Белла. Здравствуй. Приятно с тобой познакомиться. Ты очень красивая. Фотографию, которую мне прислали, и близко не передаёт твоей красоты.

- Здравствуйте, мисс Уоттс. Вы тоже прекрасны. Спасибо за то, что пригласили. Я и не думала встретиться с вами вот так. В неформальной обстановке. Я...

- Нервничаешь. Но не стоит. И ты можешь называть меня Наоми. Я заказала нам роллы. Можем заказать что угодно ещё, если ты не любишь.

- Нет, я люблю, - и, даже будь всё иначе, я бы не стала просить ничего другого. - Я слышала, ваша любимая еда – это консервированные бобы. Извините, если я ошибаюсь.

- Ты не ошибаешься. Всё верно, Белла. Когда-то у меня не было денег на нормальную еду, и я начала покупать их. Теперь деньги есть, но привычка осталась. Если мы – это то, что мы едим, то я – консервированные бобы. Ванная комната вон там там. Проходи.

Я мою руки, вытирая их очень пушистым и приятно пахнущим белым полотенцем. Полотенца в отелях, наверное, всегда такие. Вызывающие желание вернуться куда-либо и остановиться в том же самом месте. И всё вокруг блестит. Раковина, ванна, которая тут есть, и плитка на полу. Я выхожу, и Наоми приглашает меня к столу. На столешнице несколько тарелок с разными видами роллов. Наоми фактически не задаёт мне личных вопросов. Вроде того, кто мои родители, и одна ли я в семье или нет. Наоми больше интересно, почему кино, и когда я впервые почувствовала желание играть. Я отвечаю, что, скорее всего, после того, как под присмотром родных частично посмотрела «Титаник» и поняла, что нечто фундаментальное и ответственное, как создание фильмов, не может быть всецело скучным, даже если организационный процесс наверняка окажется напряжённым.

- Я записалась в театральный кружок при школе сразу же, как закончились выходные. Мне было одиннадцать или двенадцать. Я точно не помню.

- Я считаю кино более привлекательной стезёй, нежели быть моделью. Я пробовала. Провела год в Японии, но меня это разочаровало. Как только контракт истёк, я вернулась домой. Всё, думаю, было к лучшему. Да, бывало, что я считала себя неудачницей, но я люблю то, что делаю. Если перестать любить, лучше сразу заняться чем-то другим. Не насиловать себя. Это не стоит того, понимаешь?

- Да, думаю, да. Мой... партнёр однажды сказал мне, что нужно иметь запасной план.

- Точно. Твой партнёр прав. Я не знакома с Эдвардом Калленом лично и ещё нигде не пересекалась с ним, но он очень красивый и, должно быть, умный, если сказал так. Иметь мозги тоже сексуально. Как у вас с ним сложились взаимоотношения? Он довольно старше. С ним навряд ли поболтаешь по душам между дублями, - замечает Наоми, делая глоток вина. Мне она тоже налила, и оно очень вкусное. Я немного пробовала и сейчас тянусь за фужером снова. Наверное, чтобы подумать, прежде чем ответить.

- Да, он... Он серьёзный большую часть времени. И целеустремлённый. Но не любит репетировать. Я просто спросила в самом начале, а он так посмотрел... - я едва не запинаюсь. Что мне говорить? Уж явно не то, что все эти недели вплоть до недавних пор у нас были натянутые отношения, а теперь вот уже четыре дня мы вместе фактически круглосуточно, но это необязательно куда-то заведёт.

- Пугающе?

- Можно сказать и так.

- У вас нет такого, чтобы собраться вместе после съёмок и поехать куда-нибудь поужинать? Обычно это сближает. Важно в каком-то смысле быть друзьями, хотя очевидно, что подобное удаётся не всем. Тогда, конечно, вы вряд ли станете ужинать вместе.

- Да, пожалуй... - если не считать того, что мы уже ужинали и провели вместе ночь. Две ночи. И всё выглядит так, словно этим дело не ограничится. Ведь это не я упоминала следующий раз.

- Значит, вы не репетируете? В принципе это мало кто любит. В кино соответствующая необходимость гораздо меньше, чем в театре. Но я понимаю, что ты точно привыкла в театральном кружке.

- Мы репетировали один раз. Вроде с ним можно попытаться договориться.

- Замечательно, если так, - подняв бутылку и наклонив, Наоми вновь наполняет мой фужер, - всегда неприятно читать, когда актёр или актриса после съёмок начинает признаваться, что питал к партнёрше или партнёру только неприязнь. Сразу портится впечатление от фильма, когда узнаешь вот такие закулисные подробности. Всё и так игра, конечно, но когда тебя ещё и тыкают в это вот так... Это точно не признак великого профессионализма. Ты пей, не стесняйся. Я вызову тебе такси, как потребуется, и оплачу.

- Меня ждёт машина студии внизу. Всё в порядке. Не нужно такси.

- А живёшь ты...

- В трейлере на территории студии. Сейчас, по крайней мере. Эдвард тоже там живёт, - я запоздало осознаю, что сказала. Точнее, как это может быть воспринято со стороны. Автоматически я дотрагиваюсь до ткани скатерти левой рукой в импульсивно-нервном движении. - Я имею в виду, что у него тоже есть трейлер. У нас не один трейлер на двоих. Кажется, его трейлер принадлежит лично ему. Он упоминал что-то такое.

Упоминал, да. Неплохая попытка исправить положение. Наверное, неплохая. Или, может, Наоми уже всё поняла. Ну, то, что я... влюблена. Она-то и Каллена гораздо старше, не только меня. Уже наверняка достаточно познала себя и других людей, научившись понимать что-то между слов. Не стоило пить. Совсем не стоило, учитывая, как редко я это делала к своим двадцати годам только по случаю семейных торжеств и праздников вроде Рождества, а сегодня не успела съесть особо много роллов, прежде чем начать.

- Конечно, не один. Было бы странно поселить вас вместе, когда вы просто коллеги. Для репетиций можно ходить друг к другу в гости. Хотя, если он не особо их любитель, наверняка у тебя больше причин к нему наведываться.

- Я не злоупотребляю этим. Он... знаменитый, а я просто... я.

- И я когда-то была такой, как ты. Я почти десять лет ничего не могла добиться в Голливуде, годы неудач и краха, и слов, что я недостаточно талантлива, красива и сексуальна, и только Николь постоянно твердила, что мне нужно набраться терпения и дождаться одну единственную роль, которая всё изменит. Я о Николь Кидман. Мы...

- Дружите с юности. Я знаю. Извините, что перебила.

- Ничего, всё в порядке, - Наоми продолжает, как ни в чём не бывало. - Я думала, что Николь легко рассуждать, ведь её карьера быстро пошла в гору, а я была уже измотанной, уставшей, злой и разочарованной во всём и в себе. Пробы оставляли в сознании всё новые и новые раны, и я уже толком не находила сил справляться. И потом вдруг случился «Малхолланд Драйв». Я выглядела и чувствовала себя далеко не лучшим образом, но Дэвид Линч смог что-то рассмотреть за всем этим и, когда сериал не одобрили, закончил ленту, как фильм. Я никогда не забуду того, что Дэвид сделал для меня тогда. Он дал мне понять, что всё со мной в порядке. С моими сомнениями, терзаниями, недовольством жизнью, неприкаянностью, одиночеством.

- Должно быть, он чуткий человек.

- Самый чуткий из всех, кого я встречала.

Наоми заказывает ещё бутылку и просит Брук узнать, осталось ли на кухне ресторана что-то из десертов. Нам приносят три куска фисташкового торта с малиной, и тарелку с третьим Наоми сразу отдаёт помощнице. Мы так и сидим втроём, когда я честно отвечаю Наоми, что особенно люблю её в фильме «Тайное влечение» и сериале «Самый громкий голос». Да, я смотрела не все ленты с её участием, и наверняка она понимает это или хотя бы предполагает, что так может быть. Хорошо, что она не задаётся вопросом, почему именно эти роли. Вряд ли я бы смогла объяснить что-то кроме того, что больше всего отдаю предпочтение фильмам с ярко выраженной драматической составляющей, когда ты периодически ругаешь героев и до последнего надеешься, что они поступят иначе. Удивительно сразу после говорить о погоде, но мы говорим и сходимся во мнении, что здешние летние температуры порой особенно трудно выносить. Если нет возможности охладиться в океане или поблизости от кондиционера, что для меня актуально, учитывая работу и трейлер без сплит-системы. Вот было бы можно хотя бы день провести на пляже, но выходные у нас с девчонками теперь не совпадают, а плавать или валяться на берегу одной как-то нет желания. С кондиционером всё как бы проще, он есть у Эдварда, однако я не могу быть с ним и в его трейлере всегда. Я имею в виду, что любому человеку, наверное, нужно личное пространство, и, скорее всего, я смогу понять, когда, если что, хватит находиться в гостях и злоупотреблять гостеприимством. С Наоми я тоже понимаю. Когда, что-то вспомнив и извиняясь передо мной, она просит Брук принести ей её блокнот, я говорю, что время уже позднее. Тут висят часы, поэтому я говорю так, ориентируясь на них. Они показывают начало десятого. Завтра мне по-прежнему рано вставать, чтобы мы с Эдвардом сняли несколько сцен в павильоне, а потом Каллен уедет. Скорее всего, я буду скучать. Нет, не скорее всего, а точно.

- Уверена, мы с тобой сработаемся, - с убеждённостью в голосе замечает Наоми, провожая меня вплоть до лифта. - Я тебя понимаю, и то, как ты думаешь и как рассуждаешь, мне близко. Но не хотелось бы, чтобы индустрия сломила твой дух, как было со мной до знакомства и работы с Дэвидом. Он сумел рассмотреть меня за тем, во что я превратилась за годы жизни в Голливуде и за время работы над фильмами, которые мне не нравились, но ведь мог и не рассмотреть. Что бы ни было, не нужно отталкивать людей и погружаться в свою раковину, как делала тогда я. Мы с тобой скоро увидимся.

- Да. Спасибо за совет и за то, что пригласили меня, Наоми. Это... Я и не думала ни о чём таком. О встрече вне площадки.

- Ты хорошая девушка, Белла, - Наоми дотягивается до моей левой руки, пожимая её подобно матери. - Общаться с тобой было удовольствием и для меня. Доброй тебе ночи.

- И вам спокойной ночи.

Двери как раз пришедшего лифта открываются на этаже, и я захожу в него, спускаясь вниз. Наоми машет мне прежде, чем две створки примыкают одна к другой. Возвращение на студию так же, как и путь до отеля, не занимает много времени. Трейлер Эдварда абсолютно тёмный. Сейчас ещё не так уж и поздно. Может, он ещё бегает. Ладно, я просто позвоню. Гудки всё идут и идут, но без ответа. Пока наконец...

- Алло.

- Привет. Это Белла.

- Я знаю. Голос-то твой, - замечает Эдвард, и я представляю, как он, быть может, ухмыляется при этом. - Ты где? Уже едешь или ещё нет?

- Уже приехала. Я снаружи трейлера.

- Так заходи.

- Ты внутри? У тебя темно.

- Но я внутри.

Вдохнув, Эдвард отключается, а я ступаю к его двери. Она поддаётся сразу же, и я оказываюсь внутри. Из-за темноты становится уютнее находиться тут, лишь когда Эдвард зовёт меня откуда-то со стороны кровати.

- Эй.

- Отчего ты без света? - я медленно двигаюсь на голос. Крайне медленно, пожалуй. Я не хочу куда-то врезаться или оступиться, казалось бы, на ровном месте. Мало ли. При освещении понятно, что и где, и куда идти, но сейчас приходится напрягать зрение. - Ты любишь быть в темноте?

- Ну нет. Не намеренно. Просто пришёл и лёг.

- После пробежки?

Я уже достаточно близко, чтобы различить очертания тела в кровати. Эдвард реально лежит, да и я тоже не прочь полежать рядом с ним. Его тело прямо с краю, так что я обдумываю, как бы через него перелезть, не рухнув и не распластавшись случайно сверху. Будет, несомненно, запоминающееся зрелище. Или болезненное для него и неловкое для меня. Если я придавлю как-то не совсем удачно. Будто можно придавить удачно, на самом деле не придавливая.

- Ага, после неё. Иди уже сюда. Хватит так громко думать, - схватив за правую руку, уж не знаю, как это безошибочно удаётся ему на ощупь, Эдвард тянет меня на себя, отчего я приземляюсь точно на его ноги в спортивных штанах. Наверное, спортивных. Через ткань джинсов невозможно определить однозначно. Просто вещь елозит, так что я немного скатываюсь, и на мужских ногах остаются лежать лишь мои ноги, а попа оказывается на кровати рядом с бёдрами Каллена. Элис и Розали, скорее всего, вдоволь бы посмеялись, но мне как-то не смешно. В определённой степени я всё-таки распласталась тут. Я пытаюсь что-нибудь сделать, ну убрать ноги, на что Каллен удерживает их на месте, обхватывая мне ступни. Это приятно, но я в носках и была в кроссовках. Вряд ли от моих ног хорошо пахнет.

- Эдвард, я... Ты можешь не прикасаться сейчас вот так?

- Пока ни черта не понимаю, но предисловие весьма занимательное.

- Я ездила в кроссовках. Носки уже как бы не первой свежести.

- О, да не придумывай. Ты ведь там разувалась? - явно не собираясь меня слушать, он говорит и спрашивает одинаково настойчиво. Я ёрзаю, потому что мне хочется сесть, а не лежать тут подобно бревну. И причём тут то, снимала я обувь или нет?

- Да, конечно.

- Тогда твои носки всё ещё первой свежести. В отличие от моей майки. Я пока не добрался до душа после пробежки.

- О. Ясно. Ты долго бегал? - бездумно рассуждаю я. - Ты устал?

- Почти столько же, сколько тебя не было. Но иногда я переходил на шаг, так что у меня ещё есть силы. Как всё прошло с Наоми?

- Достаточно хорошо. Она была в джинсах, и мы говорили о погоде и про Финча. Про Дэвида. Она призналась, что была в отчаянии до того, как получила роль в его «Малхолланд Драйв». И ещё у Наоми нюдовый маникюр.

- Как у тебя?

- Нет. У меня нет маникюра. Мои ногти просто обработаны. Без покраски лаком. А у неё накрашены бледно-розовым. Это и есть нюдовый маникюр.

- У вас, женщин, всё сложно. Косметика, всякие ухаживающие средства, крема, те же лаки. И украшения ещё, которых типа много не бывает.

- Думаю, ты понял это уже давным-давно, а не только сейчас, - тихим голосом замечаю я. Эдвард молчит, но вдруг стягивает с меня носки, захватывая ткань у пальцев. Сначала с левой ноги, а потом и с правой. Скорее всего, те приземляются куда-то на пол. Так мне кажется на основании звука. Я нервно сглатываю, когда Каллен прикасается к моей ноге под джинсами, где отпечатался рисунок манжеты носка. Мне щекотно и немного странно, что всё это происходит между нами.

- Ты, очевидно, о моих бывших. Что я ещё с ними должен был это понять. В принципе так и есть. Но давай не будем сравнивать количество всяких флакончиков, - он говорит приветливо, несмотря на тему. - Давай ты лучше... - он дотягивается до моего колена неторопливым движением ладони поверх ткани. - Давай ты лучше поцелуешь меня.

- Давай ты сначала запрёшь дверь. А то вдруг мы оба заснём, и всё так и останется.

Эдвард убирает мои ноги, прежде чем аккуратно переложить их и подняться. Он идёт к двери, а я тем временем тоже слезаю с кровати и прикасаюсь к молнии джинсов. В них уже душно, хоть тут и прохладно благодаря системе кондиционирования. Но только я обхватываю ползунок, чтобы направить его вниз, как Эдвард прижимается сзади и отрывисто шепчет мне на ухо:

- Можно я сам?

Конечно, можно. Безмолвно, убрав руки, я лишь жду, когда он расстегнёт. Эдвард не торопится, но и не медлит нарочно. Он совсем близко со своим участившимся дыханием, пальцами, ловко управляющимися с замком, и телом, которое реагирует на меня. Может, я и зря во всё это ввязалась. Ну позволила себя раздевать. Но ещё меньше я представляю себе, как смогла бы отказаться. Речь ведь не о ком-то не особо важном, а об Эдварде. Он дотрагивается, разворачивая меня лицом к себе и немного стягивая джинсы вниз по моим ногам. Всё ниже и ниже. Это становится слишком для меня. Я не могу видеть его сидящим передо мной. Для меня, как для фанатки, есть в этом что-то чуждое и неправильное. Он... Эдвард Каллен. Вот именно что Эдвард Каллен. Мечта многих. И моя тоже. В моём случае она в чём-то уже сбылась. Неужели я буду глупить? Нет, не буду. Через несколько мгновений, высвободив ноги из штанин, я уже остаюсь только в трусиках и рубашке поверх майки. Эдвард двигается в сторону кровати, целует меня в губы, гладит мою кожу руками и обхватывает талию с боков, чтобы я оказалась сверху. Я чувствую всё так же, как уже чувствовала, и одновременно иначе. Мы оба понимаем, что вот-вот случится. Но я так и останусь на его коленях? Я не совсем уверена, как.

- Эдвард.

- Доверься мне, - шепчет он возбуждённым голосом. Он красивый. Голос красивый, и Эдвард красивый. В темноте я не вижу его досконально, но это и необязательно для меня. Как будто я когда-то смогу забыть, что он выглядит невероятно сексуальным, даже будучи злым.

Я подаюсь к нему, и мы вновь целуемся. Его руки поднимаются по моим бокам. Стягивают вещи, одновременно с чем я совершаю с ним аналогичные действия. Прикасаюсь к штанам, возбуждённая, желающая, но взволнованная. Что мне делать потом? Как двигаться? Он целует меня влажными губами, кажется, бесконечно. От него пахнет мною или вином, что я пила, или я чувствую, как им пахну я. Терпкая сладость на кончике языка. Эдвард мягко тянет за мои волосы, прежде чем с грубой нежностью скользнуть внутрь меня. Он прикусывает мою нижнюю губу. Не сильно, но ощутимо. Мне нравится. Очень нравится. Я хватаюсь за его спину, когда Эдвард немного выскальзывает и задерживается в таком положении. Что он хочет? Наверное, я понимаю. Я опускаюсь, вновь чувствуя его глубоко. Мы двигаемся, он подо мной, и это так... непостижимо. Так... удивительно. Я не могла и представить, что однажды мы... Что я окажусь рядом с ним и так. Эдвард смотрит на меня. Дыхание перехватывает от взгляда, поблёскивающего в темноте, от того, как Эдвард часто дышит, как его стоны становятся всё громче, и как наши тела начинают дрожать. Лучшее ощущение на свете. Нет, не совсем. Лучше становится, когда, сдвинувшись, Эдвард касается груди губами и прикусывает набухший сосок. Я кончаю первой. Я не хотела быть первой. Просто запах Эдварда в моих лёгких, его действия, его близость, его твёрдый член между бёдер... Невозможно было справиться с реакцией тела. Теперь вокруг пахнет сексом и запахом пота. Пот вроде не может пахнуть приятно, но пот Эдварда другое дело. Я опускаюсь ещё, и он тоже кончает, толкнувшись в последний раз. Держа мою лодыжку правой рукой. Это такое... такое подавляющее чувство. Подавляющее в хорошем смысле. Я отвожу упавшие волосы со лба Эдварда. Смотря на него через экран, я всегда мечтала так сделать. Каллен удовлетворённо вздыхает, прежде чем переместить руку на мой живот чуть левее пупка. Дыхание, которое я ещё не успела восстановить, снова учащается или наоборот замедляется. Я сомневаюсь, что именно ближе к истине.

- У тебя тут родинка, ты знаешь? Заметил ещё тогда, в первый раз.

- Да ты... наблюдательный.

- Так ты знаешь?

- Ну вроде, - я почти уверена, что покрываюсь румянцем. Джейка ни фига не волновали мои родинки. По крайней мере, он никогда не говорил, что видел их тут или там. - Это ведь моё тело. Я как бы должна знать о таком.

- Точно. Да. Расскажешь про свой вечер что-нибудь ещё?

- Прямо сейчас, пока мы..?

- Пока мой член по-прежнему внутри тебя? Меня не смутит быть в тебе и слушать. Но если тебя смутит, тогда можем пойти вместе в душ. Обещаю, что мы просто помоемся. Без приставаний.

- А душ, по-твоему, меня, значит, не смутит?

- Я надеялся, что нет, - Эдвард проводит рукой вверх по моему телу, пока не дотрагивается до левой груди кончиками пальцев, - и можем сэкономить воду, против чего я бы тоже не стал возражать. Вода очень ценный ресурс. Или ты не согласна?

- Нет, я согласна. Давай сэкономим, - отвечаю я, прежде чем подняться.