<<< НАЧАЛО

Глава 4

BPOV

Старые настенные часы, доставшиеся в наследство от бабушки Свон, неумолимо показывали половину третьего, а открытый настежь гардероб по-прежнему не давал ответа на извечный женский вопрос «что надеть?» Нет, одежда в нем имелась, причем далеко не самая плохая. Более того, в недрах просторного шкафа хранилось несколько изысканных и совсем новых дизайнерских вещей, либо подаренных Розали, либо купленных по случаю в одной из поездок в большие города. Однако решить во что же все-таки облачиться мне не удавалось уже второй час. Виной тому была вскользь брошенная Эдвардом накануне утром фраза, что он считает своим долгом, завершив дела в Порт-Анджелесе, обязательно сводить меня поужинать. Мои увещевания, что это совсем необязательно, мужчина буквально пропустил мимо ушей и, уверенно заявив, что поход в ресторан не обсуждается, с улыбкой отправился на работу. Сейчас же, когда до нашего выезда оставалось чуть больше получаса, я реально злилась на саму себя за нерешительность и за то, что придаю столько значения тому, как буду выглядеть на встрече, которую даже свиданием-то нельзя было назвать. Решив в конце концов, что выглядеть прилично девушка должна не только на свидании, я уверенно вытащила на свет божий платье из темно-синего джерси с закрытым верхом, но выгодно подчеркивающее фигуру. Длина чуть выше колена должна была прекрасно сочетаться с высокими сапогами из мягкой кожи и бежевым кашемировым пальто. Из украшений я выбрала только маленькие сережки и изящный кулончик на тонкой длинной цепочке. Покончив со сборами и оставшись довольной полученным результатом, я добавила к образу небольшой клатч, капельку любимых духов и уверенно спустилась вниз.

Эдварда нигде не было видно. Решив, что он ждет меня в машине, я, чтобы не заставлять его ждать еще дольше, поспешила к выходу, однако у зеркала все же остановилась на минутку поправить непослушный локон. Восхищенный свист, раздавшийся за спиной, заставил меня резко развернуться на сто восемьдесят градусов. Восхищенный взгляд Эдварда, застывшего с приоткрытым ртом на нижней ступеньке лестницы, был весьма красноречивым, однако подобная реакция была несколько неожиданной, что однозначно отразилось удивлением на моем лице.

– Э-это не я свистел, – хрипло пробормотал мужчина, а потом, прочистив горло, уже более уверенно добавил:

– Это Аро!

Попугай чесал лапой клюв и усиленно делал вид, что не имеет к происходящему ни малейшего отношения. Краешком сознания я наблюдала, как мой здравый смысл радостно отправляется в незапланированный отпуск, уступая место маленькому чертенку внутри, вдруг дернувшему мои губы в кокетливую улыбку и заставившему со вздохом сожаления произнести:

– Жаль, что не ты.

Направляясь к двери, я боковым зрением с удовольствием отметила, что мужская челюсть еще на сантиметр стала ближе к полу.

Несмотря на мои опасения, наша поездка складывалась довольно весело. Напряжение последних дней спало само собой. Вполне возможно это произошло из-за того, что я позволила событиям идти своим чередом и не контролировала каждый свой шаг и слово, опасаясь выдать свою заинтересованность сидящим за рулем мужчиной. Мы хохотали, вспоминая знакомство Эдварда с Аро, а также последние выходки нашего пернатого друга. Мы подпевали звучащим по радио песням, причем Эдвард делал это поначалу неуверенно и тихо, но в конце концов расслабился и уже в полный голос (очень кстати неплохой) распевал наравне со мной. Даже задерживающийся на мне время от времени мужской взгляд уже не заставлял краснеть, а лишь прокатывал теплую приятную волну по всему телу.

Без труда найдя в Порт-Анджелесе то место, где у Эдварда была запланирована встреча, мы на время разошлись в разные стороны. Пока он решал свои вопросы, я с удовольствием прогулялась по книжному магазину, заглянула в сувенирную лавку, а также зашла в магазин музыкальных дисков, отправив моему спутнику сообщение, где, если что, меня следует искать.

Выглянув из-за моего плеча, Эдвард что-то, жестикулируя, говорил.

– Что? – не поняла я, стаскивая с головы большие наушники.

– Говорю, вселишься? – улыбка не сходила с его лица.

– Ну да, – улыбнулась я в ответ. – Тут классная стереосистема, грех этим не воспользоваться.

– Готова ехать дальше?

– Да. Какие планы?

– Сейчас заскочим в автомагазин забрать заказанные детали для моего Range Rover, и можно отправляться в ресторан. Я, если честно, жутко голодный.

– Тогда поспешим, – поставила я на место диски. – А то я слышала, что голодные мужчины очень злые.

– Прям в точку! – подмигнул он и, пропуская меня вперед, двинулся к выходу.

– А у вашей девушки классный голос! – радостно сообщил Эдварду худощавый парнишка-продавец, восторженно подняв вверх оба больших пальца.

– Я знаю! – гордо сообщил мужчина и, приобняв меня за плечи, вывел из магазина.

– О, Господи… – покрылась я румянцем до самых корней волос. – Я что, пела?

– Ага, причем отменно!

Я на секунду закрыла глаза, отчего смущение от произошедшего и того, что мужская рука до сих пор лежала на моем плече, только усилилось. Быстро забравшись на пассажирское сиденье, я изо всех сил пыталась успокоиться, но осознание того, что Эдвард даже не попытался переубедить продавца в том, что я не являюсь его девушкой, заставило сердце совершать незапланированные кульбиты.

– Эй, – накрыл он своей рукой мои сцепленные на коленях пальцы. – Все в порядке?

Я быстро кивнула и на мое счастье Эдвард решил не развивать тему, отвернувшись и нажав кнопку зажигания. Обе его руки легли на руль, вызвав одновременно чувства облегчения и разочарования.

К ресторану мы подъехали, когда уже стемнело и рождественские огни на входе приветливо встречали гостей радостным предпраздничным светом.

Проводив нас к столику в уютном углу зала, симпатичная официантка в обтягивающей футболке, под которую явно забыла надеть белье, послала Эдварду зазывный взгляд, но он равнодушно отвернулся.

– Голодная?

– Очень, – честно призналась я. Обед я сегодня пропустила из-за затянувшегося подбора одежды, а утренний кофе с тоненьким тостом вряд ли можно было назвать полноценным завтраком.

– Ну, тогда давай опустошим эту кухню!

Шутка вполне могла перестать быть таковой, если бы я не остановила не в меру разошедшегося мужчину, который на полном серьезе начал многократно тыкать пальцем в строчки меню, делая заказ. Даже официантка начала с недоверием на него коситься.

– Девушка, не слушайте его, он шутит! – поспешила я ее успокоить, еле сдерживая смех. – Я буду только крем-суп и салат, а этот обжора совершенно точно не сможет одолеть остальную гору еды, если он, конечно, не пытается покончить с собой таким нетривиальным способом.

– Ну нет, я собираюсь прожить долго и счастливо, однако для этого мне как минимум необходим большой хорошо прожаренный стейк, а в идеале – стейк, жюльен и десерт.

Заметив мой насмешливый взгляд, Эдвард клятвенно прижал ладонь к груди и с уморительным выражением лица произнес:

– Я правда все это съем!

– Да ладно! Кто бы мог подумать!

Официантка, переводя взгляд с Эдварда на меня, откровенно развлекалась, но наткнувшись взглядом на своего шефа, подававшего ей недвусмысленные знаки поторапливаться с обслуживанием клиентов, нехотя отправилась выполнять заказ.

Вкусная еда, теплая, даже немного волшебная атмосфера зала, создаваемая ненавязчивым дизайном, и хорошая музыка порождали ту замечательную вибрацию в груди, которая делала реальность чуть размытой и рождала желание, чтобы этот вечер никогда не кончался. Хотя, позволив себе отбросить условности, я наконец нашла в себе смелость признать, что вовсе не еда и рождественский интерьер были тому виной. Все дело было в нем, сидящем напротив мужчине, от чьего взгляда меня каждый раз бросало то в жар, то в холод, и чей звук голоса магическим образом создавал ощущение прикосновения, что приподнимало тонкие волоски на моей коже. Доводы разума, еще недавно столь убедительные, звучали в моей голове все тише, заглушаемые другими мыслями, в которых было мало логики, вернее логика в них вовсе отсутствовала. Что логичного, например, в навязчиво возвращающемся вопросе: каково это, почувствовать, как движутся по моей коже эти длинные пальцы? А еще: как не упасть в обморок, если этот четко очерченный рот вдруг (хотя с чего бы вдруг?) коснется моих губ? В мыслях царил настоящий сумбур, который можно было бы списать на алкоголь, но пара глотков вина точно не годилась на оправдание моей блаженной улыбки.

– Ты такая красивая…

Я даже слегка вздрогнула, настолько неожиданным был этот комплимент, прозвучавший вразрез с вполне нейтральной темой разговора, звучавшей между нами еще минуту назад.

– Спасибо, – только и смогла пробормотать я, почувствовав, что предательский румянец не заставил себя ждать.

– Извини, если смутил… Не смог удержаться, – улыбнулся Эдвард, а затем вдруг протянул руку. – Потанцуешь со мной?

Оглянувшись, я только сейчас заметила, что на танцполе уже полно народа и пары мерно покачивались под медленную мелодию, которую исполняла выступавшая сегодня группа. Без толики сомнения я вложила свою ладонь в мужскую руку, чтобы уже через минуту оказаться в объятиях, которые почему-то показались знакомыми, словно возвращение домой. Эдвард вел меня в танце твердо и уверенно, даже не пытаясь отстраниться, создать личное пространство, крепко прижимая к своей груди, будто боялся отпустить, будто имел на это полное право. Сильные мужские руки сейчас были более чем актуальны, так как от этой близости и чистого мужского запаха голова моя чуть кружилась и свою устойчивость я гарантировать точно не могла.

Звучавшая композиция закончилась, но Эдвард даже не подумал меня отпускать. Он лишь чуть ослабил объятия на время, пока гитарист группы усаживался на сцене перед микрофоном на высокий стул. Свет в зале приглушили, выхватив лучом прожектора выступавшего, от чего создалось ощущение полной уединенности каждого, находившегося в зале, что стало еще более ощутимо, когда в дело виртуозно вступила акустическая гитара, и над танцполом зазвучала красивая баллада…

Ed Sheeran – Perfect

Было в том, что творилось сейчас с моим телом и разумом, нечто нереальное. Каждая клеточка напряженно звенела, заставляя сердце биться неровно, сбивая дыхание и пружиня каждый нерв. Все окружающее будто исчезло, испарилось, окуталось густым туманом. Мы двигались в такт музыки, растворившись в ней, а когда над моим ухом зазвучали нежные слова песни, что тихо подпевал Эдвард, от моих лопаток к затылку понеслись тысячи электрических разрядов. Словно почувствовав это, мужская ладонь двинулась вслед за этими разрядами, проделав путь от талии вверх по позвоночнику и, чуть помедлив, нырнула под волосы, остановившись на шее и вынуждая меня поднять голову. Горящий взгляд не оставлял ни капли сомнения в том, что произойдет в следующую секунду… Он склонился и поцеловал, совсем не нежно и осторожно, а уверенно и настойчиво, сразу завладевая моими губами и моим несущимся галопом сердцем. Мои руки взлетели вверх, будто только этого и ждали, забираясь в густые волосы и еще ближе притягивая его голову, в страхе, что творящееся сейчас волшебство вдруг прекратится. Но Эдвард даже не думал останавливаться, уже обеими ладонями нежно удерживая мое лицо и углубляя поцелуй…

Не сразу, но до нас дошло, что песня закончилась, свет включили и раздавшиеся бурные аплодисменты относятся не только к исполнителю на сцене. Так и не разжав объятий, мужчина с закрытыми глазами уперся лбом в мой лоб, тяжело дыша. Мелкую вибрацию его тела я ощущала каждой своей клеточкой. Было непонятно, кто за кого сейчас держится, но что точно не подвергалось сомнению, так это то, что не у одной меня сейчас проблемы с устойчивостью и равновесием.

С трудом разжав мышцы челюсти, Эдвард наконец взглянул мне в глаза и хрипло произнес: «Поехали домой»…

Все вдруг встало на свои места, сметая ненужные сомнения и мысли. В окружающем мире могло происходить все что угодно, но я точно знала, что все происходящее – правильно, так и должно быть… И та легкость в теле, с которой мы почти бежали к машине, взявшись за руки, и то электричество, почти физически осязаемое, что заполняло салон несущегося по трассе внедорожника, и мои пальцы, переплетенные с пальцами Эдварда – все было правильно… Будто всю мою предыдущую жизнь я ждала именно этого дня… Прошлое и будущее отступило на второй план, время и пространство сузилось до маленького мирка за закрытой дверью старого заснеженного дома, ставшего этой ночью огромной вселенной для мужчины и женщины…
 

Глава 5

– Хочешь, я расскажу тебе одну историю? – теплые мужские губы практически касались задней поверхности моей шеи, отчего каждое произнесенное слово отзывалось желанием еще теснее прижаться к крепкому телу под простынями, изрядно смятыми этой безумной ночью.

– Давай, – улыбнулась я и, изловчившись, все-таки развернулась в объятиях Эдварда, оказавшись с ним лицом к лицу. Его взгляд из-под длинных ресниц, его взлохмаченные волосы и его запах – все это так быстро стало родным, что даже пугало.

– Когда-то давно один нескладный мальчишка влюбился в прекрасную девушку, – длинные пальцы лениво скользили по моему обнаженному плечу, оставляя за собой дорожку мурашек, которые даже можно было разглядеть в едва зарождающихся рассветных лучах. – Она была не только очень красивой, но еще и умной, веселой и очень талантливой. Она была для него недосягаемой звездой, в присутствии которой он просто терял рассудок, забывая, как дышать и двигаться. Ему редко удавалось даже просто поймать ее взгляд, но, если это случалось, его желудок скручивало в тугой узел, а сердце колотилось как несущийся по рельсам локомотив, – Эдвард замолчал, переводя дыхание и почти невесомо касаясь пальцами моего лица, а я практически перестала дышать, слушая его историю. – Шли годы, мальчик повзрослел, во-многом став другим… в его жизни были женщины… красивые, умные… Не сказать, что он не наслаждался их обществом, скорее наоборот… но ни одна не будила в нем таких безумных чувств, как та девчонка, чьи шоколадные глаза по-прежнему снились ему, хотя со временем ему стало казаться, что та юношеская влюбленность была просто сном…

– Почему ты замолчал? – тихо произнесла я, не в силах отвести от него взгляда, и попыталась прочистить ставший вдруг хриплым голос. – Что было дальше?

Эдвард молчал, пристально глядя мне в глаза, будто что-то пытаясь в них прочесть, а затем глубоко вдохнул и выдохнул:

– Ничего не изменилось, Белла… Шестнадцать лет прошло, а я все так же теряю рассудок и способность дышать в присутствии тебя… Вот послушай, – он взял мою ладонь и приложил к своей обнаженной груди. – Ты никогда не перестанешь быть той единственной девчонкой, из-за которой мое сердце так неистово колотится, оно слишком увязло в тебе.

– Эдвард…

– Ничего не говори. Я знаю, что для тебя все слишком быстро… Просто знай, что я очень хочу быть с тобой. Всегда.

Последовавший за этим поцелуй смел напрочь все мысли, отодвигая на задний план все страхи, сомнения и противоречия и оставляя место лишь вырвавшимся на свободу чувствам.

***

Дорога на работу никогда не была моим любимым времяпрепровождением, чаще всего в это время мой мозг еще продолжал просыпаться под мое же пение, однако сегодня я была на удивление бодра, несмотря на практически бессонную ночь, воспоминания о которой продолжали накатывать волнами. В эти моменты я старалась не смотреть в зеркало, чтобы не смущать саму себя глуповато-счастливым выражением, которое все никак не хотело покидать мое лицо.

В сумочке завибрировал телефон, и я постаралась быстро припарковаться на стоянке для покупателей супермаркета. На дисплее сотового высветился незнакомый номер.

– Мисс Свон? – глубокий женский голос напоминал голоса дикторов новостных телеканалов.

– Да, я слушаю.

– Это представитель продюсерского центра «Партнер-рекордс». Вы посылали нам свои аудиозаписи, и мы хотели бы пригласить вас на прослушивание, собеседование и возможно пробную запись.

– Правда? – мое сердце два раза подпрыгнуло. – А когда?

– На следующей неделе. Это займет дней шесть-семь или около того.

– Семь дней? – растерялась я. – Даже не знаю, получится ли у меня отпроситься с работы. Кроме того, на следующей неделе Рождество и Новый год.

– Постарайтесь найти время, мисс Свон, – все тем же холодным голосом отчеканила женщина, – такими предложениями не разбрасываются. Я пришлю вам контактные координаты на электронный адрес. Всего доброго.

Еще пару минут я с колотящимся сердцем слушала короткие гудки в телефоне, до конца не осознавая того, что произошло. Им понравились мои записи! Ничего себе. Через столько лет мне наконец-то выпал шанс!

Руки слегка дрожали, поэтому завести машину мне удалось не с первой попытки. Мельком взглянув на себя в зеркало, я поняла, что от этого блаженного выражения лица мне сегодня вряд ли удастся избавиться.

На мое удивление, директор без лишних вопросов подписал мое заявление на небольшой отпуск, аргументировав это тем, что, в отличие от других работников, я никогда не отпрашивалась на праздники. Серьезных мероприятий с моим участием не предвиделось, поэтому подобное благородство вообще ничем ему не грозило. Мне даже не пришлось объяснять куда и зачем я еду. Поразмыслив, я вообще решила никому не сообщать о прослушивании, кроме, возможно, Роуз. Не исключено, что все пройдет неудачно, поэтому лучше будет промолчать об этом. Очень хотелось рассказать Эдварду, но почему-то именно перед ним было бы невероятно стыдно в случае провала. Возможно, это было глупо, но рассказанная им ночью история все никак не выходила у меня из головы. И сейчас мне совсем не хотелось испортить свой образ, который, как я понимала, Эдвард несколько идеализировал.

– Опа, Свон! Что это я вижу на твоей мордашке? – Розали как всегда без особых преамбул выразила свои эмоции, едва увидев меня за столиком кафе, где мы обычно обедали.

– И тебе привет, подруга, – кивнула я подлетевшей девушке. – Так о чем ты?

– Я об этом! – обвела она тонким пальчиком выразительный круг возле моего лица. – Ты же просто сияешь, как рождественская звезда! Это может означать только одно – я все-таки была права, и вы с доктором Калленом поладили.

Мне совсем не хотелось посвящать Роуз в свои только зарождающиеся отношения. Мы редко что-то скрывали друг от друга, но сейчас все было слишком тонко и зыбко – я сама до сих пор не верила в происходящее, все казалось волшебным сном, который я до ужаса боялась спугнуть.

– А тебе не приходило в голову, что могут быть и другие причины моей радости?

– Да? – как-то сразу сникла девушка и уже совсем будничным тоном произнесла: – Ну ладно, выкладывай.

– Продюсерский центр «Партнер-рекордс» пригласил меня на прослушивание.

От визга Розали едва не лопнули все лампочки на рождественской елке. К счастью, народу в кафе было сегодня немного, но все равно не стоило так верещать в общественном месте. Я с улыбкой наблюдала за ее импровизированным танцем радости, исполняемым сидя на стуле.

– Это только прослушивание, Роуз, может ничего и не получится.

– Все получится, Белла! Верь мне! Эх жаль, что еще полдня работать, а то отметили бы твой успех шампанским.

– Если успех случится – обязательно отметим!

***

Довольно быстро добравшись до Сиэтла, я без труда нашла свой отель, в очередной раз похвалив себя за то, что заранее забронировала номер, так как в праздничные дни желающих приехать в большой город было хоть отбавляй. Хотя, признаться честно, на этом события, поддерживающие мое радостно-приподнятое настроение, закончились. Первая встреча, назначенная в продюсерском центре, прошла довольно сумбурно. Cначала со мной беседовала сухая строгая дама, задававшая много вопросов, многие из которых казались мне более чем странными и не относящимися к музыке. Затем противного вида лысый толстяк, все время называвший меня «деткой», заставлял меня покрутиться, подвигаться, при этом недовольно покачивая головой и цокая языком. Потом был фотограф, после кратковременного общения с которым я более двух часов ожидала своей очереди на прослушивание, так как студия была занята кем-то более важным. А под конец мне предстояло выслушать рассуждения странного вида девицы с кольцом в носу о том, что мою «слишком ангельскую внешность» необходимо срочно подкорректировать. В общем и в целом, к вечеру этого дня я была вымотана физически и морально, что еще более усугублялось пониманием, что первый раз в жизни мне предстояло встречать Рождество в одиночестве. А когда я попыталась пошутить, спросив у девушки на ресепшн: «Неужели у продюсеров нет семьи и детей, раз в сочельник тут столько народу?», она посмотрела на меня как на умалишенную, заявив, что сегодня здесь необычайно тихо, а про семью и детей мне лучше вообще забыть. В результате меня отпустили, сообщив, что свяжутся со мной в ближайшие несколько дней и запретив уезжать из города.

Добравшись до отеля, мне хотелось только одного – забраться в кровать с чашкой горячего чая. А еще хотелось поплакать. Совсем не так я себе представляла прорыв своей творческой деятельности. А еще я очень скучала по Эдварду, несмотря на то, что расстались мы только вчера. Мне страшно не хватало его сильных рук, его улыбки, запаха. Особенно после такого непростого и неоднозначного дня. Особенно в Рождество…

Будто почувствовав мое настроение, телефон завибрировал, отражая на дисплее имя мужчины, мысли о котором так и не покидали моей головы.

– Привет, красавица! – этот голос, как это всегда бывало, бархатом прошелся по моей коже.

– Привет, – выдохнула я.

– Как прошел день? Удалось решить намеченное?

– Скажем так, начало положено, но чем закончится – неизвестно.

Уезжая в Сиэтл, я лишь сообщила Эдварду, что мне нужно уехать по делам, и попросила присмотреть за Аро в мое отсутствие. Он заметно расстроился, но излишнего любопытства проявлять не стал.

– Жаль, я так надеялся встретить это Рождество с тобой.

– Да, я тоже, – в этот момент я была очень близка к тому, чтобы разреветься, и Эдвард, видимо, почувствовав это, решил сменить тему и попытаться поднять мне настроение.

– Ну ладно, все равно у меня ближайшие два дня дежурства, так что особо отдохнуть бы и не удалось. А знаешь, – уже более веселым тоном произнес он, – у нас в больнице сегодня был небольшой корпоратив. Это было по-своему мило и довольно весело. Миссис Маккарти все организовала.

– Это она может, – улыбнулась я. – По части веселья Розали – спец!

– Да и работник неплохой.

– И красивая, – вставила я.

– Да, наверное, – рассеяно заметил Эдвард. – Только знаешь, что? Я никого не вижу, кроме тебя.

Не знаю, что такого было в его голосе, но я ему почему-то верила. А еще абсолютно не знала, что сказать в ответ. Возможно, со временем я научусь облачать в слова свои чувства, но сейчас я просто была смущена, поэтому перевела разговор на более нейтральную тему.

– Как там Аро? Наверное, скучает. Я никогда не оставляла его одного больше, чем на один день.

– Во-первых, он не один, а вместе с неким очень респектабельным доктором. А во-вторых, не порть мальчикам праздник непослушания. У нас, наконец, появилась возможность оторваться и устроить мальчишник, – голос Эдварда зазвучал тише, видимо он отвернул голову в сторону попугая. – Аро, ты не против пары упаковок пива? Отлично! Что будем смотреть? Бейсбол или фильмы для взрослых? Окей, договорились.

– Я все слышу, – попыталась я изобразить строгий голос.

– Вот черт, спалились.

– И что он тебе ответил? – захихикала я в трубку, забыв на время о своих тревогах.

– Ну, уж нет, леди, я мужские секреты не выдаю. Вот вернетесь домой, тогда и будете выпытывать тайны у несчастной болтливой птицы. А пока ваша задача – в максимальные сроки решить все проблемы и как можно быстрее вернуться домой.

– Как скажете, доктор.

– Я очень скучаю, Белла, – из голоса Эдварда ушли все игривые нотки, и было понятно, что он хочет услышать в ответ.

– Я… Я тоже, – удалось произнести мне. – Жаль, что тебя нет рядом. В Сиэтле сейчас очень красиво.

– Ну уж нет. Большими городами я сыт по горло. Я нашел свое место, и оно мне нравится. Просто возвращайся скорей!

– Я постараюсь.

– Спокойной ночи, солнышко.

– И тебе.

Я отключила мобильный, а слова Эдварда о нежелании куда-либо уезжать из Форкса так и остались висеть в воздухе. Я много лет ждала, что моя жизнь изменится. Ждала, что в нее войдет мужчина, с которым захочется прожить жизнь. Ждала, что мне наконец представится шанс петь не только в школьном классе или дома. И уж точно я не ждала того, что это случится одновременно. И того, что, возможно, одно будет противоречить другому.

С нелегкими мыслями и еще более тяжелой головой я пожелала себе счастливого Рождества и погрузилась в беспокойный сон.
 

Глава 6

Всё переворачивалось с ног на голову. Эти несколько дней в Сиэтле должны были стать одними из самых счастливых в моей жизни. Я удачно прошла прослушивание и понравилась продюсеру. Мне предложили первичный контракт на год, далеко не самый прибыльный, но ведь это только начало. Мне предстоял переезд в Сиэтл, а в случае успеха, возможно, в Нью-Йорк. Почему же я не чувствовала того восторга, на который рассчитывала? Скорее всего, он придет, как только моя жизнь коренным образом изменится. Новое место, новые люди, новая жизнь – все это пока скорее пугало, чем радовало, но ведь так всегда бывает при изменениях. И даже легкий осадок, оставшийся после общения с сотрудниками продюсерского центра, вероятно, являлся отголоском этих страхов, но ощущение, что меня затягивает в какие-то жернова никак не отпускало. Подписание контракта было назначено на первое января, а значит и Новый год мне предстояло встретить в одиночестве.

Эдвард звонил каждый день, и я каждый раз клятвенно обещала себе рассказать ему о предстоящих переменах своей жизни. И каждый раз малодушно уходила от разговора. Его голос – единственное, чему я по-настоящему радовалась в эти дни, и я совершенно точно не была готова потерять эту радость.

– Угадай что?

Мне даже не надо было напрягаться, чтобы представить выражение лица моей подруги, чей голос по телефону сейчас так и звенел от радостного возбуждения. Угадать что творится в голове Розали никогда не представлялось возможным, поэтому я просто спросила:

– Что?

– У меня для тебя сюрприз!

– Это я уже поняла, – улыбнулась я. – Говори уже, мне все равно не догадаться.

– Мы с Эмметом в Сиэтле! – после выразительной паузы выпалила она.

– О, господи, Роуз, пожалуйста скажи, что ты не шутишь!

– Не-а! – в голосе подруги было столько довольства, что я невольно захихикала. – Эммета отправили в срочную командировку в Нью-Йорк, и я решила составить ему компанию – давно мечтала встретить Новый год на Таймс-сквер, посмотреть, как опускают хрустальный шар. У нас самолет через несколько часов, так что сейчас можем заехать к тебе. Ты свободна?

– Да, сегодня никаких мероприятий. Жду вас!

Быстро продиктовав адрес отеля, я навела порядок в номере, расчесалась и натянула джинсы (для Розали я хороша в любом виде, а вот Эммету совсем не стоило видеть меня лохматую и в одной футболке).

Подруга появилась на моем пороге как всегда прекрасной и энергичной, торопливо чмокнув меня на ходу и окутав легким шлейфом дорогого парфюма. Эммет же напротив зашел неспешно, так же неспешно с улыбкой сгреб меня в медвежьи объятия и, не сильно обращая внимание на то, что мои ноги болтаются в воздухе, спокойно осведомился, имеется ли в моем мини-баре бутылочка пива. Несмотря на разность характеров и темпераментов, эти двое всегда выглядели как единое целое. Они смотрели друг на друга, говорили друг с другом и прикасались друг к другу так, будто не виделись целый год. И за семь лет их брака ничего не изменилось ни на йоту. Каждый раз, находясь рядом с ними, я испытывала смешанные чувства легкой зависти и неудобства от того, что нахожусь в зоне их личного пузыря.

– Ну, рассказывай, – плюхнулась Роуз на диван, тут же неосознанно переплетя пальцы с пальцами мужа, приземлившегося рядом. – Как это все было?

Я вкратце описала события последних дней, старательно обходя неприятные моменты и детально описывая приятные.

– Так, подруга, а теперь скажи-ка мне вот что, – произнесла она после небольшой паузы, в течение которой внимательно меня разглядывала. – Что ты при всем этом чувствовала?

– Радость… наверное.

– Вот это меня и пугает.

– Что конкретно? – не поняла я.

– Я знаю, как выглядит твоя радость, Свон! И если то, что сейчас я вижу в твоих глазах – она, то не хотела бы я увидеть твою панику.

– Ну... возможно, все не совсем так, как я это себе представляла. И, возможно, я чуть-чуть не уверена в том, что это то, чего я на самом деле хочу. И, пожалуй, мне немножечко не хватает той спокойной жизни, что была у меня в Форксе. Но ведь мы с тобой всегда мечтали о чем-то большем, правда? Мечтали вырваться оттуда…

– Во-первых, мечты и реальность не всегда есть знак «равно». А во-вторых, кто тебя вообще заставляет что-то менять?

– Я не знаю… Это ведь такой шанс, которого больше может никогда не случиться.

– Конечно, – уверенно кивнула она, – но это также может быть и возможностью серьезно изгадить свою жизнь.

– И что же мне делать? – моргала я, растерянно переводя взгляд с Розали на ее мужа.

– Я думаю, Белла, – вступил в разговор Эммет, – решать в любом случае тебе. Но мы поддержим любое твое решение. Правда, любимая?

– Вот за это я тебя и люблю! – широко улыбнулась Роуз и смачно чмокнула его в губы. – Ладно, крошка, хватит грустить, – подскочила она, – у меня для тебя новогодний подарок!

– Роуз, ну зачем ты? Не стоило…

– Не спорь со мной! – вытащила она из пакета небольшую коробку. – Это тебе понравится, я уверена!

Рождество в этом году прошло без праздника и подарков, поэтому сейчас я испытывала почти детское нетерпение, срывая упаковочную бумагу и открывая подарок. На дне коробки, на шелковой подкладке лежала изумительная сумочка от Louis Vuitton. Та самая, на которую три недели назад был заключен спор…

– Я умею проигрывать, Белла, – широко улыбнувшись, подмигнула мне подруга. – Сумочка теперь твоя!

Улыбка постепенно сползала с моего лица, в носу предательски защипало, а к глазам медленно, но верно начали подбираться слезы. Розали, видимо, решив, что ее подарок просто растрогал меня, с улыбкой слегка похлопала по моей руке, но, когда мои всхлипы, очень быстро набирая обороты, начали перерастать в настоящую истерику, обеспокоилась по-настоящему.

– Милый, – повернулась она к Эммету, – ты не хочешь спуститься в бар, выпить пива?

Эммета как ветром сдуло. Как и многих мужчин, женские слезы вводили его в состояние полной растерянности, и он был только рад убраться подальше.

Только сейчас, увидев, как слезы заливают прекрасно выделанную кожу дизайнерского шедевра, до меня начало доходить, что Эдварда больше не будет в моей жизни. Наши пути расходились, и это просто разрывало меня на части. Я никогда не была наивной девицей, полагающей, что в жизни можно получить все сразу и без потерь, но эта потеря прожигала просто огромную дыру в груди, оставляя после себя лишь черную зияющую пустоту. Все вокруг расплывалось, и я уже мало представляла, где нахожусь. Хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег, я подняла глаза на Роуз, которая уже, наверное, довольно долго трясла меня за плечо, протягивая стакан воды. Послушно выпив, я поставила его на столик все еще трясущимися руками.

– Рассказывай! – грозно приказала она, с шумом подвинув свое кресло почти вплотную к моему, расположившись напротив и протянув мне упаковку бумажных салфеток.

Сначала тихо и сбивчиво, а затем все быстрее и увереннее я начала рассказывать подруге всю историю зарождения и развития наших с Эдвардом отношений. Ни разу не перебив меня и не подгоняя даже в те моменты, когда я долго сморкалась, периодически продолжая всхлипывать, Розали внимательно слушала меня, лишь слегка поглаживая пальцами по тыльной стороне ладони. И лишь когда я замолчала, опустошенно уставившись в одну точку, сделала глубокий вздох:

– Скажи мне вот что, только постарайся сейчас не врать самой себе, – тихо произнесла она, – если бы сейчас вдруг раздался телефонный звонок из твоего продюсерского центра, и тебе бы сообщили, что ты им по тем или иным причинам не подходишь, что бы ты почувствовала?

Лишь на секунду задумавшись, я выдохнула:

– Облегчение…

– Именно! – кивнула она, будто мой ответ был для нее и до того очевиден. – Так почему ты позволяешь кому-то решать, как тебе жить дальше? Прими это решение сама! Позволь своим желаниям стать главными в этом решении! Не важно, что думают и хотят они, я или кто-либо из твоего окружения. Важно то, чего хочешь ты! Так чего ты хочешь, Белла?

– Я… Я очень хочу домой… И еще я очень хочу к Эдварду…

– И есть кто-то, кто сможет тебя удержать? – широко улыбнулась мне подруга, обеими руками сжимая мои ладони.

– Черта с два! – выпалила я, совсем не изящно шмыгнув носом.

Розали громко рассмеялась, и через пару секунд мы уже хохотали вместе.

***

Снег все продолжал и продолжал идти, делая и без того волшебную атмосферу новогодней ночи просто сказочной. Мягкое освещение комнаты, создаваемое лишь отсветом пары свечей, ничуть не мешало мне любоваться красотой за окном, наблюдая, как крупные снежинки, мягко кружась, падали на землю, устилая белоснежным покрывалом двор в свете полной луны.

– Красиво… – Эдвард подошел сзади, мягко обняв обеими руками.

– Да, просто чудесно, – согласилась я, откинув голову ему на грудь и уже привычно принимая тепло его тела, расслабленно, без напряжения и ограничений.

– На это можно смотреть бесконечно.

– Тебе, наверное, непривычна такая тишина в праздничные дни? В больших городах все по-другому.

– Совсем по-другому. Но мне нравится. Я как будто домой вернулся.

– А если бы я вдруг сказала, что мне нужно отсюда уехать, и что мы сможем быть вместе только, например, в Сиэтле или Нью-Йорке?

– Да хоть на Аляске! - я затылком почувствовала его улыбку и то, как он целовал мою макушку. – Разве есть разница где, если ты будешь рядом?

– Не хочу на Аляску. И в Нью-Йорк не хочу.

– Я тоже. Мне здесь хорошо. Я люблю тебя, – выдохнул он мне в волосы, и мое сердце замерло, чтобы через мгновение понестись галопом.

Дав себе возможность сделать пару вдохов и выдохов, я повернулась к нему лицом и открыто взглянула в глаза.

– И я тебя люблю, – прошептала я, и, могу поклясться, его сердце тоже совершило незапланированный кувырок под моей ладонью.

Эдвард прикрыл глаза, будто впитывая сам воздух между нами и тихо попросил:

– Скажи еще раз.

– Люблю тебя.

Склонив голову, он коснулся губами нежно и трепетно, словно крылья бабочки порхнули рядом, провел по губам языком, согревая их и посылая электрические разряды по всему телу, заставляя терять контроль и прижиматься еще ближе. Ноги практически перестали выполнять возложенную на них функцию твердой опоры, когда мужские руки отправились в путешествие по телу, бесконечно лаская и делая кожу невероятно чувствительной, а реальность зыбкой и расплывчатой. Мне хотелось бесконечно вдыхать родной запах, чувствовать крепость этих рук и то волшебное тепло в груди, что разрасталось и разрасталось, делая мои чувства настолько сильными, что казались почти болезненными. Не знаю откуда рождалась эта уверенность, но я могла поклясться, что Эдвард чувствует то же самое.

Не сразу, но до меня дошло, что где-то в глубине комнаты раздается монотонный музыкальный сигнал.

– Что это? – Эдвард тоже повернул голову в сторону раздражающего звука.

– Это я поставила будильник, чтобы не пропустить трансляцию с Таймс-сквер. Почти полночь, скоро начнется, – я еще раз чмокнула ничего не понимающего мужчину и выбралась из его теплых объятий. – Включи пожалуйста телевизор, а я пойду выпущу Аро.

– Зачем?

– Мы с папой всегда в новогоднюю ночь смотрели, как спускают хрустальный шар, а Аро – большой любитель вести обратный отсчет, – произнесла я, открывая клетку и подставляя серой птице свою руку.

Радостный шум многотысячной толпы, собравшейся на улицах Нью-Йорка, доносился из динамиков телевизора, и попугай, до этого молчаливо сидевший в своей клетке, возбужденно запрыгал по спинке дивана, издавая улюлюкающие звуки. Известные музыканты завершали свое выступление на сцене, и на огромном экране загорелись цифры, знаменующие наступление последней минуты уходящего года. Огромный ярко светящийся шар двинулся вниз и в определенный момент все громко начали отсчет последних секунд: десять… девять… восемь… семь… Торжественность момента сбивалась громко кричащей птицей, которая комично путала цифры, но была в совершеннейшем восторге от происходящего. Наконец отсчет закончился и на экране высветилась надпись поздравления с Новым, уже наступившим, годом. Операторы выхватывали кадры сотен целующихся на площади парочек, и Эдвард, воспользовавшись моментом, тоже сгреб меня в охапку для страстного поцелуя.

«Э-э-эдваррд… о-о-о… Э-э-эдваррд», – вдруг с придыханием пропел Аро над самым моим ухом. От неожиданности я даже закашлялась, а потом мы с Эдвардом взглянули друг на друга и расхохотались.

– Больше никакого секса при попугае! – все еще прыская, заявила я.

– Ничего не обещаю, любимая, ничего не обещаю.