Когда мы стояли в очереди, Белла нервничала, с отсутствующим видом теребила молнию на куртке,взволнованно переступала с ноги на ногу и часто посматривала на меня,но, каждый раз встречаясь со мной взглядом, словно в смущении отворачивалась. Потому что на нас пялилось столько людей? Или, может, она услышала звучные перешёптывания – сегодня сплетничали не только мысленно, но и вслух.Или, может, по моему выражению лица поняла, что мне потребуются разъяснения?

Она ничего так и не сказала, пока я не закончил собирать для неё обед. Я не знал, пока не знал, о её предпочтениях, поэтому взял всего по чуть-чуть.

- Ты что творишь? – тихо прошипела она. – Ты же не мог всё это взять для меня одной?

Я покачал головой и толкнул поднос к кассе.

- Конечно, нет, половина мне.

Девушка скептически вскинула бровь, однако не произнесла ни слова за всё то время, что я расплачивался и сопровождал её до стола, за которым мы сидели на прошлой неделе. Казалось, с тех пор прошло гораздо больше, чем несколько дней. Столько всего изменилось.

Она снова уселась напротив меня. Я подсунул ей поднос.

- Бери, что хочешь, – подбодрил я.

Она взяла яблоко и с отвлечённым видом покрутила его в руках.

- Мне любопытно.

Какой сюрприз.

- Что ты сделаешь, если кто-нибудь заставит тебя есть обычную пищу? – продолжила она шёпотом, неразличимым для человеческих ушей. Уши бессмертных – совсем другое, если бы этим ушам было до этого хоть какое-нибудь дело. Я нахмурился.

- Тебе всегда любопытно, – посетовал я. Ну да ладно. Не то чтобы раньше мне не приходилось есть. Это было частью нашего бессмысленного фарса. Неприятной частью.

Я потянулся к ближайшему объекту и, продолжая смотреть ей в глаза, откусил маленький кусочек чего бы то ни было. Определить не глядя не выходило:склизкое, комковатое и омерзительное, как и любая другая человеческая пища. Я быстро прожевал и, стараясь не кривиться, сглотнул. Комок медленно, причиняя неудобство, стал двигаться в горле. Я вздохнул: позже придётся выталкивать его обратно. Противно.

Белла выглядела потрясённой. Впечатлённой.

Захотелось закатить глаза. Конечно, мы довели подобные уловки до совершенства.

- Если кто-нибудь заставит тебя есть грязь, ты ведь сможешь?

Она поморщила нос и улыбнулась.

- Я ела как-то... на спор. Оказалось не так и плохо.

Я расхохотался.

- Пожалуй, я не удивлён.

«Как он мог? Эгоистичный болван! Как он мог так с нами поступить?» – с шутливого настроя меня сбил пронзительный ментальный визг Розали.

- Успокойся, Роуз, – с другого конца кафетерия донёсся шёпот Эммета; брат обнял её за плечи и, чтобы удержать на месте, крепко прижал к себе.

«Извини, Эдвард, – повинилась Элис. – Из разговора Розали поняла, что Белла знает слишком много… и, ну, было бы хуже, если бы я сразу же не рассказала ей всю правду. Поверь мне».

От нарисованной воображением картинки – я признаюсь Розали, что Белле известно о моей вампирской сущности, дома, где сестре не нужно носить маску, – меня передёрнуло. Если она не успокоится до конца занятий, придётся спрятать мой Aston Martin где-нибудь за пределами штата. И хотя наказание казалось вполне заслуженным, зрелище – искорёженная, полыхающая любимая машина – огорчало.

Джаспер тоже не выглядел счастливым.

Разберусь с ними потом. Я не собирался тратить впустую и без того ограниченное время с Беллой.

«Эдварду с Беллой удобно вдвоём, так ведь? – попытки игнорировать Розали были бесцеремонно прерваны мыслями Джессики. Однако на этот раз возражать против вторжения я не стал. – Выразительный язык тела. Потом обязательно поделюсь с Беллой. Наклоняется к ней так, как должен, когда увлечён. Выглядит увлечённым... совершенным, – вздохнула Джессика. – Ням!»

Я посмотрел в Джессике прямо в глаза – они были полны интереса – она тут же занервничала, съёжилась и отвела взгляд в сторону.

«Хм-м… Наверное, лучше сконцентрироваться на Майке. На реальном, не выдуманном парне».

Спустя какое-то время Белла заметила, что я отвлёкся.

- Джессика анализирует всё, что я делаю, – сообщил я, используя в качестве оправдания наименьшее из зол. – Поделится с тобой позже.

Розали всё еще возмущалась: вела про себя желчный монолог и прерывалась на секунду-другую только затем, чтобы порыться в памяти в поисках очередного оскорбления в мой адрес. Полный решимости провести время с Беллой, я отодвинул шум на задний план.

Толкнул поднос с едой обратно к Белле – мне стало понятно, что ел я пиццу, – и стал обдумывать, с чего бы начать разговор. Когда в голове всплыли слова: «Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим делать», – появилось уже знакомое мне чувство разочарования.

Она откусила от того же ломтя пиццы. Такое доверие потрясло меня. Разумеется, она ничего не знала о моём яде, да и обмен едой был полностью безвредным. Тем не менее я ожидал, что она станет относиться ко мне как-то иначе. Как к кому-то или чему-то другому. Но она не стала.

Я решил начать с самого простого.

- Значит, официантка была привлекательной?

Она опять вскинула бровь.

- Ты действительно не заметил?

Будто какая-то женщина могла бы отвлечь меня от Беллы! Опять же, что за чушь!

- Нет, я не обратил внимания . У меня на уме было кое-что другое.

- Бедная девушка, – улыбнулась Белла.

Ей понравилось, что я никоим образом не заинтересовался официанткой. Это я мог понять. Сколько раз на биологии мне доводилось представлять, как я калечу Майка Ньютона?

Но не могла же она на самом деле верить, что человеческие чувства, полученные ею за семнадцать коротких лет жизни, окажутся сильнее того разрушительного клубка эмоций, что обрушился на меня спустя столетие абсолютной пустоты?

- Кое-что из того, что ты сказала Джессике… – говорить спокойно у меня не получалось, – ну, это беспокоит меня.

Она тут же принялась защищаться:

- Не удивлена, что ты услышал нечто, что тебе не понравилось. Ты ведь знаешь, как говорят о тех, кто подслушивает.

«Тот, кто подслушивает, добра о себе не услышит», – вот как говорили.

- Я предупреждал, что стану подслушивать, – напомнил я.

- Я тоже предупреждала, что ты не захочешь знать всё то, о чём я думаю.

Ах, она вспомнила, как я заставил её расплакаться. Почувствовав раскаяние, я зачастил:

- Ты права. Но только отчасти. Я хочу знать, о чём ты думаешь… обо всём. Но мне хотелось бы… чтобы кое о чём ты не думала.

Лжи я наговорил больше, чем правды. Мне не следовало хотеть, чтобы она увлеклась мной. Но хотелось. Конечно, хотелось.

- Это одно и то же, – бросив на меня сердитый взгляд, проворчала она.

- Сейчас речь не об этом.

- Тогда о чём?

Она наклонилась ко мне и положила руку себе на шею. Жест привлёк моё внимание, смутил. Какой нежной, наверное, была её кожа...

«Сосредоточься», – приказал я себе.

- Ты правда веришь, что увлечена мной больше, чем я тобой? – спросил я. Вопрос казался нелепым, словно слова стояли не на своих местах.

Она замерла, даже дышать перестала; мгновение спустя зажмурилась, отвернулась и стала ловить ртом воздух.

- Ты снова это делаешь, – прошептала она.

- Что?

- Завораживаешь меня, – призналась она и перевела на меня настороженный взгляд.

- О! – не до конца понимая, как этим пользоваться, я тем не менее пребывал в восторге оттого, что мог её заворожить. Нашей беседе, однако, это не способствовало.

- Это не твоя вина, – вздохнула она. – Ты ничего не можешь с этим поделать.

- Ты собираешься отвечать? – стал настаивать я.

Она уставилась на стол.

- Да.

Вот и всё, что она сказала.

- Да – ты собираешься отвечать, или да – ты на самом деле так думаешь? – не терпелось мне.

- Да, я на самом деле так думаю, –не поднимая глаз, уточнила она; в голосе еле слышно звучала печаль. Девушка снова покраснела и, сама того не замечая,стала зубами терзать губу.

Внезапно я осознал, насколько трудно ей было признаться – она и правда верила в это. Попросив её подтвердить чувства прежде, чем подтвердил свои, я оказался ничуть не лучше этого труса Майка. И моя твёрдая убеждённость в том, что насчёт себя я всё объяснил предельно понятно, оказалась бессмысленной. Девушка ничего не поняла, и потому мне не было оправданий.

- Ты ошибаешься, – уверил я.Почувствует ли она нежность в моём в голосе?

Белла подняла на меня глаза – непроницаемые, ничего не выражающие.

- Ты не можешь этого знать, – прошептала она.

- Что заставляет тебя так думать? – удивился я. По моим предположениям, она считала, что я не слышал её мыслей и потому недооценивал чувства. Но, по правде, загвоздка была в том, что она чрезвычайно недооценивала мои.

Девушка продолжала смотреть на меня: брови нахмурены, губа прикушена. В миллионный раз мне отчаянно захотелось просто услышать её. Я едва ли не перешёл к мольбам, когда она, подняв палец, остановила меня.

- Дай мне подумать, – попросила она.

Если она собиралась просто привести мысли в порядок, я мог проявить терпение.

Или притвориться, что могу.

Она стиснула руки, стала то сплетать, то расплетать тонкие пальцы, потом, глядя на них так, словно они принадлежали кому-то другому, заговорила.

- Ну, помимо очевидного, – пробормотала она, – иногда… Я не уверена – я не могу читать мысли – но иногда мне кажется, что когда ты говоришь со мной о чём бы то ни было, ты пытаешься попрощаться, – взгляд она так и не подняла.

Белла подловила меня. Подловила ведь? Неужели она осознала, что здесь меня удерживали только бесхребетность и эгоизм? Неужели из-за этого стала хуже думать обо мне?

- Проницательно, – выдохнул я и, с ужасом заметив, как боль исказила лицо девушки, поторопился опровергнуть её предположение. – Именно поэтому ты ошибаешься… – начал было я, но замолчал, так как вспомнил начало её объяснения. Хотя я и не понял смысла, слова меня беспокоили. – Что ты имела в виду, когда сказала: «Помимо очевидного»?

- Что ж, посмотри на меня, – сказала она.

Я смотрел. Всё, что я когда-либо делал, – это смотрел на неё. Что она имела в виду?

- Я абсолютно заурядная, – пояснила она. – Ну, за исключением таких неприятностей, как околосмертный опыт и неуклюжесть, из-за которой я едва-едва не стала калекой. И посмотри на себя, – она повела рукой в мою сторону, как если бы сказала нечто настолько очевидное, что даже не стоило облекать в слова.

Она думала о себе, как о заурядной? Думала, что я по какой-то причине желаннее её? Согласно чьей оценке? Глупых, недалёких, ослеплённых людей, таких как Джессика или мисс Коуп? Как она могла не осознавать, что была самой прекрасной… самой потрясающей… Этих слов было просто недостаточно.

И она даже не представляла.

- Знаешь, ты не очень хорошо понимаешь, какая ты, – сказал я. – Признаю, что с неприятностями ты попала в точку…– я невесело рассмеялся. Преследующий её злой рок не казался мне смешным. Неуклюжесть, однако, была забавной. Милой. Поверит ли девушка, если я скажу, что она прекрасна и снаружи, и внутри? Возможно, доказательство будет более убедительным. – Но ты не слышала, о чём думал каждый парень в школе в твой первый день.

Ах, надежды, трепет, пыл, наполнявшие их мысли! Скорость, с которой мечты превратились в несбыточные фантазии. Несбыточные, потому что она не захотела никого из тех мальчишек.

Я стал единственным, кому она сказала «да».

Моя улыбка, наверное, выглядела хвастливой.

На её лице отразилось удивление.

- Поверить не могу, – пробормотала она себе под нос.

- Поверь мне хотя бы раз – ты полная противоположность заурядности.

Очевидно, девушка не привыкла к комплиментам: она вспыхнула и сменила тему.

- Но я не пытаюсь попрощаться.

- Разве ты не понимаешь? Как раз это и доказывает мою правоту. Я увлечён сильнее, потому что если смогу… – поубавится ли у меня когда-нибудь эгоизма, смогу ли я поступить правильно? В отчаянии я покачал головой. Нужно было найти в себе силы. Она заслуживала жизни. Но не такой, что предвидела Элис. – Если уйти будет правильным… – должно быть правильным, разве нет? Белла мне не принадлежала. Она не сделала ничего, чтобы оказаться в царстве теней. – Я забочусь о твоей безопасности и лучше пострадаю сам, чем дам пострадать тебе.

Во время своей речи я внушил себе, что всё сказанное было правдой. Но девушка стала сверлить меня взглядом: она отчего-то разозлилась.

- А ты не думаешь, что я поступила бы так же? – в ярости потребовала она объяснений.

Такая разъярённая. Такая нежная и слабая, как она могла навредить хоть кому-нибудь?

- Тебе не придётся выбирать, – заявил я и из-за колоссальных различий между нами в очередной раз впал в уныние.

Гнев в её глазах сменился беспокойством, на переносице появилась морщинка.

С порядком вещей во Вселенной что-то определённо было не так, раз кто-то настолько хороший, настолько хрупкий, как она, не заслужил ангела-хранителя, который оберегал бы её от бед.

«Ладно, – с мрачным юмором размышлял я, – в конце концов, у неё есть вампир-хранитель».

До чего мне нравился такой предлог остаться! Я улыбнулся.

- Но у меня складывается ощущение, что забота о твоей безопасности становится работой на полную ставку и требует моего постоянного присутствия.

Она тоже заулыбалась.

– Сегодня никто не пытался со мной разделаться, – беспечно сказала она и задумалась; спустя минуту её взгляд опять стал непроницаемым.

- Пока не пытался, – я ожидал, что девушка станет отрицать необходимость в защите, но она согласилась.

На том конце кафетерия никак не могла уняться Розали, её стенания, напротив, только набирали обороты.

«Извини», – очевидно, заметив, что я скривился, снова подумала Элис. Услышав её, я припомнил, что у меня осталось незаконченное дело.

- Есть ещё один вопрос, – сказал я.

- Жги! – улыбнулась Белла.

- Тебе на самом деле нужно в субботу в Сиэтл или это была отговорка, чтобы не говорить «нет» всем своим обожателям?

Она помрачнела.

- Знаешь, я пока не простила тебе Тайлера. Это по твоей вине он решил, что я пойду с ним на выпускной.

- О, он всё равно нашёл бы способ пригласить тебя, а мне очень хотелось посмотреть на твою реакцию, – вспомнив выражение ужас а у неё на лице, я рассмеялся. Ни одна деталь моей мрачной истории не ужаснула её настолько же сильно. –От моего приглашения ты тоже отказалась бы?

- Скорее всего, нет, – ответила она, – но позже симулировала бы болезнь или вывих лодыжки и отменила бы договорённость.

Как странно.

- Почему?

Она покачала головой, словно была разочарована тем, что я не понял это сразу.

- Полагаю, ты не видел меня в спортзале, но отчего-то думала, что всё поймёшь.

Ах, она об этом.

- Ты подразумеваешь тот факт, что не способна пройти по устойчивой, плоской поверхности без того, чтобы не споткнуться на ровном месте?

- Само собой.

- Это не станет проблемой. Всё дело в ведущем.

На короткую долю секунды я был переполнен желанием держать её в объятьях на танцах, куда она точно надела бы что-то изящное, красивое, а не этот уродливый свитер, и до мелочей припомнил то ощущение, которое испытал, когда оттолкнул её от приближающегося фургона и накрыл своим телом. То ощущение сохранилось у меня в памяти лучше, чем паника или отчаяние. Такая тёплая, такая нежная – она с лёгкостью приспособилась к моим каменным формам...

Я вырвался из воспоминаний.

- Но ты так и не ответила... – я стал говорить быстрее, иначе – это было очевидно – она начала бы препираться со мной. – Ты решительно настроилась на Сиэтл или не против, если мы займёмся чем-нибудь другим?

Коварный, я предоставил ей выбор, но без возможности избавиться от себя в этот день. Едва ли это было справедливо. Но вчера вечером я дал ей обещание. Крайне случайно, крайне бездумно. Тем не менее… если я когда-нибудь хочу оправдать то доверие, которое, несмотря на мою непорядочность, она мне оказывала, следовало выполнять все обещания. Даже если меня ужасала сама мысль об этом.

В субботу будет сиять солнце. Если бы у меня хватило храбрости вынести её ужас и неприязнь, я показал бы себя настоящего. Я знал только одно место, где можно было бы пойти на такой риск.

- Я открыта для альтернативных вариантов, – сообщила Белла. – Но сделай мне одно одолжение.

Можно было расценить как «да».Чего бы ей хотелось?

- Какое?

- Поведу я.

Это что? Шутка?

- Почему?

- Ну, главным образом потому, что когда я разговаривала насчёт поездки в Сиэтл с Чарли, он спросил: «Поеду ли я одна?» – и я ответила: «Да». Если он снова спросит, чего, думаю, не произойдёт, то я, скорее всего, не стану врать.Между тем, оставив пикап возле дома, я напрошусь на ненужные вопросы. И ещё потому, что меня пугает твоя манера вождения.

Я закатил глаза.

- Из всего того, что могло бы тебя ужаснуть во мне, ты тревожишься о моей манере вождения, – действительно, её мозги работали задом наперёд. Возмущённый, я покачал головой. Почему она не могла бояться правильных вещей? Почему я не мог хотеть от неё именно этого?

Я оказался не в состоянии поддерживать игривый тон нашей беседы.

- Разве ты не хочешь сказать отцу, что проведёшь день со мной? – мой голос сочился раздражением: подумав, насколько это было важно, я между тем уже знал её ответ.

- С Чарли лучше всего общаться по принципу «Чем меньше, тем больше», – уверенно сказала Белла. – Кстати, куда мы поедем?

- Будет хорошая погода, – медленно, преодолевая панику и нерешительность, выговорил я. Насколько сильно мне придётся сожалеть о таком решении? – Так что я стану держаться подальше от всеобщего внимания… а ты, если хочешь, можешь остаться со мной.

Белла сразу же всё поняла – глаза наполнились нетерпением, заблестели.

- И ты продемонстрируешь мне то, что подразумевал, говоря о солнце?

Существовал шанс, что, как и много раз прежде, её реакция окажется не такой, как я ожидал. С трудом возвращаясь в куда более приятную ситуацию, я улыбнулся подобной возможности.

- Да. Но… – она не сказала «да». – Если ты не захочешь быть… со мной один на один, я всё равно попрошу тебя не ездить в одиночку в Сиэтл. Я вздрагиваю даже при мысли о том, на какие неприятности ты можешь нарваться в городе такого размера.

Она поджала губы: обиделась.

- Финикс только по населению в три раза больше Сиэтла, а по размерам...

- Очевидно, в Финиксе ещё не настал твой черёд, – пресёк я её попытки объясниться. – Поэтому предпочту, чтобы ты оставалась со мной.

Она могла бы оставаться со мной целую вечность, но и той было бы недостаточно.

Мне не следовало так думать. У нас не было вечности. Убегающие секунды значили больше, чем когда бы то ни было прежде: каждая из них изменяла её, в то время как я оставался прежним. По крайней мере, в физическом плане.

- Так вышло, что я не против побыть с тобой один на один, – сказала она.

Не против, потому что её интуиция работала задом наперёд.

- Я знаю, – вздохнул я. – Однако ты должна сообщить Чарли.

- И почему же я должна это сделать? – возмутилась она.

Я сердито посмотрел на неё, хотя злился, как обычно, исключительно на себя. Как же мне хотелось ответить ей по-другому.

- Так ты дашь мне повод привезти тебя назад, – прошипел я. Чтобы вынудить меня к осторожности, она была обязана дать мне это –хотя бы одного свидетеля.

Белла громко сглотнула и какое-то время пристально вглядывалась мне в лицо. Что она там увидела?

- Пожалуй, я рискну, – заключила она.

Ах ты! Неужели, рискуя жизнью, она получала какое-то удовольствие? Захотела немного адреналина?

«Ты когда-нибудь заткнёшься?» – поднявшись до рекордного уровня, ментальный визг Розали нарушил мою концентрацию, и я увидел, что она думала по поводу нашего с Беллой разговора и того, как много успела узнать девушка. Машинально обернулся – Розали враждебно пялилась на меня – и осознал: мне было всё равно. Пусть уничтожит машину. Всё это пустяки.

- Давай поговорим о чём-нибудь другом, – вдруг предложила Белла.

Я повернулся обратно к ней и удивился, как она могла вот так запросто не обращать внимания на то, что действительно было важным. Почему бы ей не увидеть того монстра, каким я являлся на самом деле? Розали, определённо, смогла его увидеть.

- О чём ты хочешь поговорить?

Она стрельнула глазами сначала влево, потом вправо, будто проверяла, не подслушивал ли кто.Наверное, планировала поднять ещё один вопрос, касающийся суеверий. Потом вся словно оцепенела, взгляд застыл, но уже через мгновение опять смотрела на меня.

- Зачем вы в прошлые выходные ездили к Гоат Рокс… чтобы поохотиться? Как сказал Чарли, из-за медведей это не лучшее место для походов. [Примечание переводчика: Гоат Рокс, или Козьи скалы – от англ. Goat Rocks, невысокие – от 914 до 2500 м – горы вокруг одноимённого потухшего стратовулкана на юге штата Вашингтон; входят в состав Каскадного хребта и находятся между горами Рейнир и Адамс; названы так из-за обилия диких коз, обитающих в этой местности.]

Такая забывчивая. Приподняв бровь, я уставился на неё.

- Медведи? – задохнулась она.

С кривой улыбкой я наблюдал, как до неё доходит смысл сказанного. Начнёт ли она наконец воспринимать меня всерьёз? Хотя бы отчасти?

«Просто расскажи ей всё и вся. Не то чтобы у нас не было правил», – мысленно прошипела Розали. У меня с трудом получалось не слушать.

Белла взяла себя в руки.

- Знаешь, сейчас не сезон охоты на медведей, – сурово заявила она и прищурилась.

- Если внимательно читать законы, станет очевидно, что они распространяются только на охоту с оружием.

На мгновение она опять утратила контроль над выражением лица: приоткрыла рот.

- Медведи? – повторила она, но в этот раз не задыхалась от ужаса, а скорее чувствовала нерешительность.

- Гризли в любимчиках у Эммета.

Я следил за тем, как меняется выражение её глаз, пока она приходит в себя от изумления.

- Хм-м-м, – пробормотала она;опустив глаза, откусила ещё пиццы, задумчиво пожевала и сделала глоток содовой .

- Ладно, – сказала она и наконец оторвала взгляд от стола. – А у тебя кто в любимчиках?

Мне следовало ожидать чего-то подобного, но я отчего-то не ожидал.

- Пума, – бросил я.

- А, – безразлично ответила она; сердце билось по-прежнему устойчиво, ровно, словно мы обсуждали любимый ресторан.

Ну и ладно. Если она хочет вести себя так, будто в этом нет ничего особенного…

- Конечно, мы должны действовать осторожно и не охотиться бесконтрольно, иначе причиним вред окружающей среде, – неестественно беспристрастным голосом произнёс я. – Мы стараемся сконцентрироваться на тех районах – пусть даже они находятся очень далеко – где наблюдается рост популяции хищных животных. Здесь всегда полно лосей и оленей, и они вполне подходят, но разве с ними повеселишься?

Она слушала с таким вежливо заинтересованным выражением на лице, словно я был экскурсоводом в музее и рассказывал ей о картине, что у меня не получилось не улыбнуться.

- Действительно, – невозмутимо прошептала она и откусила ещё пиццы.

- Ранняя весна – излюбленное время охоты на медведей у Эммета, – тем же тоном продолжил я. – Они как раз выходят из зимней спячки, из-за чего очень агрессивны.

Семьдесят лет прошло, а он никак не оправится от того первого поражения.

- Нет ничего веселее агрессивного гризли, – торжественно кивнув, согласилась Белла.

Я не удержался от смеха, но, удивившись её необъяснимому спокойствию, покачал головой и решил удостовериться.

- Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле об этом думаешь.

- Пытаюсь представить, но не могу, – ответила она, и на переносице у неё опять появилась морщинка. – Как можно ходить на медведя, если у вас нет оружия?

- О, у нас есть оружие, – сказал я и широко улыбнулся.Я ожидал, что девушка отшатнётся, однако она даже не шелохнулась и продолжила смотреть на меня. – Только не то, которое учитывают, составляя законы об охоте. Если тебе доводилось видеть по телевизору нападение медведя, ты должна быть в состоянии представить, как охотится Эммет.

Она бросила взгляд в направлении стола, за которым сидели остальные, и содрогнулась.

Наконец-то. Я посмеялся над собой, потому что знал: в глубине души мне хотелось, чтобы она оставила всё это без внимания.

Ко мне она повернулась с широко раскрытыми глазами.

- И ты тоже, как медведь? – спросила она полушёпотом.

- Больше, как пума. По крайней мере, мне так говорили, – я постарался вернуться к беспристрастному тону. – Пожалуй, наши предпочтения дают полное представление.

Уголки её губ поползли вверх.

- Пожалуй, – повторила она и склонила голову набок; в её глазах стало читаться неприкрытое любопытство. – И это – то, на что мне предстоит посмотреть?

На мгновение я так чётко это увидел – обескровленное, покорёженное тело Беллы у себя на руках. Словно я оказался не простым наблюдателем, а тем, кому и явилось это будущее. Но разве мне требовался дар предвидения, чтобы вообразить весь этот ужас? Вывод был вполне очевиден.

- Ни в коем случае, – огрызнулся я.

Поражённая и испуганная, она отпрянула назад. Я в стремлении увеличить расстояние между нами откинулся на спинку стула. Она ведь не собиралась на это смотреть, правда? Складывалось ощущение, что она просто не хотела делать ничего, что помогло бы сохранить ей жизнь.

- Для меня слишком страшно? – ровным голосом спросила она. Сердце её между тем билось в ускоренном темпе.

- Будь это так, я взял бы тебя на прогулку уже сегодня вечером, – процедил я сквозь зубы. – Ничто не станет для тебя полезнее здоровой доли страха.

- Тогда почему? – невозмутимо допытывалась она.

Ожидая, когда она в конце концов испугается, я стал хмуро пялиться на неё. Я был испуган. Но в её взгляде продолжали читаться исключительно любопытство с нетерпением – и больше ничего. Она не уступала, ждала ответа.

Наше время истекло.

- Потом, – отрезал я и встал. – Мы опоздаем.

Сбитая с толку, она огляделась по сторонам, как будто забыла, что мы обедали. Как будто забыла, что мы находились в школе, а не в каком-нибудь уединённом месте. Я понимал, какое именно чувство она испытывала. Когда я был рядом с ней, мне было сложно помнить обо всём остальном.

Она быстро поднялась со стула, покачнулась и накинула на плечо рюкзак.

- Потом, так потом, – сказала она и упрямо сжала губы. Она будет настаивать.
 

Переводчики: mened, surveillante, leverina, Kindy, MetoU, Homba, Dreamy_Girl,
редакторы: polina_che, anna9021908094, alisanes, Нея,
главный редактор: bliss_, куратор перевода, дизайн: OVMka.

Публикация перевода не преследует никакой коммерческой выгоды.
Данный перевод является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Копирование и распространение запрещено!

При переводе глав 1-12 частично были использованы
материалы reading-books.me