Фанфики
Главная » Статьи » Переводы фанфиков 18+

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


Давай сбежим. Глава 4
4
 
Вытирая руки о темно-красную тряпку, я подхожу к входной двери, на мгновение остановившись напротив зеркала в коридоре. Набрасываю тряпку на плечо, закатываю рукава черной рубашки на пуговицах и, пригладив волосы рукой, убеждаюсь, что на джинсах и – самое главное – на рубашке нет никаких пятен. 
 
Перед тем как открыть дверь, я приглушаю свет, чтобы атмосфера стала чуточку интимнее. В гостиной уже зажжены свечи, на заднем плане тихо играет музыка – старые добрые рок-баллады.
 
Шумно выдохнув, я открываю дверь и вижу стоящую на пороге Беллу с улыбкой на пухлых губах.
 
Невозмутимо разглядываю ее, потому что теперь мне плевать, насколько явно мое желание. С ее визита ко мне в магазин минуло четыре дня, а в клубе я вижу ее нечасто. Но сегодня вечером… черт, сегодня вечером она просто великолепна. Обтягивающие костюмные брюки черного цвета придают ей деловой вид, словно она готова к совещанию, но вместе с тем она источает истинный секс. Темно-фиолетовые туфли на охуенно высоких шпильках и тон-в-тон подобранный корсет. Но в отличие от тех корсетов, что она иногда носит в клубе, этот кажется более удобным и не таким жестким.
 
Она снова распустила волосы, что очень мне нравится.
 
- Красавец, ты и дальше собираешься меня так разглядывать? – Она кажется смущенной от столь пристально направленного на нее внимания. Затем она умышленно и бегло осматривает меня. – Черт возьми, Эдвард, ты слишком хорошо выглядишь. Ни одна женщина не устоит.
 
У меня вырывается тихий, несколько хриплый смешок, и я затаскиваю ее к себе в квартиру. 
 
- Ужин почти готов. – Не опуская рук с ее бедер, наклоняюсь и целую ее в шею, вдыхая опьяняющий аромат.
 
- Скучал? – Она касается легким поцелуем моей ключицы, отчего я негодую, для чего вообще нахрен надел рубашку. Неужели встретить ее обнаженным оказалось бы слишком непристойным действием?
 
- Нахалка, – замечаю я, прикусив мочку ее уха. Она ведет руками по моей груди, в то время как я запускаю пальцы в ее волосы. Не знаю, почему я так дико люблю ее волосы. Они такие мягкие, густые, длинные.
 
- Я кое-что заметила, – говорит она, и я отстраняюсь. Нужно не забывать о том, что она пришла сюда не только для того, чтобы оказаться в моей постели. Без потчевания не обойтись. Боже, если бы она только знала, что ни одну женщину, кроме нее, я не допускал в свою квартиру.
 
- Что заметила? – спрашиваю я. Подняв руку, жестом прошу ее следовать за мной и веду на кухню. Позднее я проведу ее по своему месту жительства, хотя смотреть здесь особо нечего. Обычная себе квартира с тремя спальнями, каждая из которых выполнена в своем стиле. Здесь чисто, богато, просто. Черный, серый, белый, темно-красный и серебряный. Консервативные штрихи, подсветка и деревянные полы.
 
- Ты очень немногословен – вот, что я заметила, – говорит она, оглядываясь. – Мне нравится твоя квартира. Мужская, но уютная. – Все потому что я приглушил свет и разрешил сестре купить свечи. Когда Белла вновь разворачивается ко мне, я стою на противоположной стороне кухонного островка, наливая нам вино. 
 
- Кухня сексуальна. – Почти невесомо она скользит пальчиками по нержавеющей стали стола. – Вот видишь? – Она шаловливо улыбается. – Такой молчун.
 
Я ухмыляюсь.
 
 - Я говорю, только когда мне есть что сказать. – Проверив степень готовности риса с цыпленком, я возвращаюсь к вину. – Я слышал, что ты сказала. – Чуть наклонившись вперед, кладу локти на поверхность стола, благодаря чему оказываюсь к ней близко-близко.
 
Она усмехается, прижимая к губам протянутый мною бокал. 
 
- Вкусно. – Я предпочитаю пиво, но и против вина ничего не имею. – «Шардоне»? – Она обращает внимание на бутылочную этикетку. – Так и думала.
 
Я молчу в ответ, предпочитая просто любоваться ею. Легкая улыбка играет на моих губах весь вечер – за исключением тех минут, когда она смешит меня.
 
- Тебе совсем нечего сказать? – дразнит она.
 
Я приподнимаю левый уголок рта.
 
- Я рад, что ты пришла.
 
Выражение ее глаз смягчается, после чего она отводит взгляд.
 
- Я тоже, – еле слышно шепчет она, и я практически ее не слышу. Почти. – Итак… - Возвращаются усмешка и ямочки на ее щечках. – Чем помочь?
 
~xXx~
 
- Милая, пожалуйста, – тщетно умоляю я, становясь на пляже на колени возле нее. – Успокойся… дыши. – Я охуенно взволнован. Она не перестает трястись и плакать. Я ожидал подобного: знаю, насколько новость сокрушительна, но из-за истерики она начинает задыхаться.
 
После того, как она проснулась, я сообщил, что теперь здесь находится наш дом. Сообщил, что приехал за ней, что в течение семи лет думал и нуждался лишь в ней одной – даже почти восьми, потому что в тюрьме и во время слежки за ней только и делал, что месяцы считал. Мы нужны друг другу. Навеки. Я привез ее сюда, потому что люблю. Я знаю, что мы любим друг друга… просто она должна привыкнуть к произошедшему.
 
В ответ на мои откровения она рванула на пляж, крутя головой из стороны в сторону – наверное, для того, чтобы убедиться в том, что я говорю правду. А потом рухнула как подкошенная и начала неудержимо рыдать и блевать.
 
Я успокаивающе глажу ее по спине и держу волосы.
 
Между приступами рвоты рассказываю о нашей поездке, о моей подготовке к новой жизни для нас в этом раю.
 
Рассказываю ей, как последние месяцы следил за ней.
 
Напоминаю о том, как боготворил ее, как скучал. 
 
- Эдвард, ты не можешь… – У нее вырывается душераздирающее рыдание, она начинает раскачиваться взад-вперед. Плачет, рыдает, умоляет. – Господи Боже… О боже. – Она сжимает живот, продолжая раскачиваться, мотает головой, как будто не может поверить в происходящее. – Этого н-не может б-быть… – В ее голосе слышится горе, безысходность.
 
- Любимая, – нежно говорю я, увидев, как близко мы находимся к воде, – пойдем в дом, хорошо? – Луна полная, а волны тихо скользят по берегу, почти соприкасаясь с нами. Еще ей надо одеться, поскольку на ней лишь трусики и тонкая футболочка. Даже в такое время здесь дикая влажность, но она дрожит, словно от холода. – Вставай, – осторожно уговариваю я и встаю. Тяну ее за собой, и она кажется слишком ослабевшей, чтобы сопротивляться.
 
~xXx ~
 
Белла с любопытством наблюдает за моими действиями, пока я ставлю на поднос еду и несу ее к столику на двоих, стоявшему в гостиной. Если бы не шел дождь, возможно, я устроил бы свидание на террасе, но… увы. В любом случае – через широкое окно открывается классный вид на город.
 
- На вид пальчики оближешь, Эдвард, – шепчет она, когда мы рассаживаемся по местам. – Любишь готовить?
 
Я пожимаю плечами, растягивая губы в улыбке. 
 
- Люблю поесть.
 
В готовке нет ничего плохого, просто я умею готовить лишь три блюда. Первое – жареный цыпленок с рисом и соусом из зеленого перца: его я нам и приготовил. Умею делать лучший в городе сэндвич с говядиной, а это – максимум, на что способен житель Чикаго.
 
- Обычно у меня нет причин готовить.
 
- А, так вот почему ты пригласил меня.
 
Я ухмыляюсь и начинаю резать цыпленка.
 
- Я хотел встретиться с тобой наедине.
 
- Ой, как жутко звучит, – смеется она. Я хочу извиниться, чего в принципе никогда не делаю, но я вовсе не хотел, чтобы ей было жутко. Правда, Белла прерывает меня прежде, чем я успеваю произнести хоть слово:
 
- Я пошутила. – Она подмигивает. 
 
Я расслабляюсь.
 
- Вау, как вкусно. – Ее глаза загораются от радости, и она начинает поглощать еду с большим энтузиазмом. – Может, ты и не любишь готовить, но, определенно, умеешь.
 
Не поднимая головы, я прячу довольную улыбку и начинаю есть. Спустя пару минут приятной тишины намереваюсь узнать больше о Изабелле Кроули.
 
- Почему ты начала работать в клубе? – спрашиваю я. – Не хочу тебя обидеть, но ты не похожа на стереотипную стриптизёршу. – Это правда.
 
- Меня привел друг. – Она пожимает плечами. – Зарплата хорошая, а у меня дорогие хобби.
 
- Какие, например? – Я приподнимаю брови. – И что за друг?
 
~xXx ~
 
Когда я возвращаюсь на террасу, Белла сидит там же, где я оставил ее пять минут назад – на одном из диванчиков, откуда она безучастно глядит на огонь в углублении пола. Надо растопить его, отмечаю я.
 
- Вот, детка. – Я сажусь рядом с ней и протягиваю тарелку с фруктами, шоколадом и даже маленьким пакетиком чипсов. Ей нужна глюкоза – и быстрее. Тут же вода с шипучкой. Если бы я получше все запланировал, то заготовил бы заранее бутылку с водой из родника – так бы она успела охладиться. Ладно, сделаю себе пометку на будущее.
 
Она вообще не смотрит на меня, принимая воду и медленно ее потягивая. Ну, хотя бы послушалась насчет одеяла. В которое сейчас и укуталась. 
 
- Ты свихнулся, Эдвард, – решительно говорит она хриплым голосом, по-прежнему смотря на огонь с равнодушным выражением. – Ты безумен.
 
- Я в полном рассудке, – с улыбкой возражаю я. – Это то, что нам и нужно. – Она поймет, совсем скоро.
 
Она медленно поворачивает ко мне голову. Мрачная улыбка играет на ее губах.
 
- Я убью тебя во сне.
 
Это я тоже предугадывал.
 
- Можешь попробовать, – глубокомысленно кивнув, размышляю я. В мои намерения не входит прятанье оружия. Это все равно бесполезно. Ей придется выживать, придется быть креативной. – Но тогда ты застрянешь здесь в полном одиночестве. – Я делаю паузу, удостоверяясь, что ее внимание устремлено на меня. – Другого пути с острова нет. – Я никогда не расскажу ей о спрятанном на другой части острова вертолете. Отчасти я недоумеваю, для чего вообще его купил. Наверное, на случай крайней необходимости…
 
Белла смотрит на меня, глаза ее наполняются яростью. Равнодушие пропало, теперь ее лицо полно боли и злости.
 
- Ты жесток.
 
Я вздыхаю.
 
- Родная…
 
- Нет! – кричит она. Я озадачен этим припадком гнева. – Нельзя… нельзя вот так похищать людей, Эдвард! – Она резко встает, пытаясь обрести равновесие, потому что голова у нее еще кружится, и начинает расхаживать по платформе рядом с диванами. – Ты сумасшедший, – орет она. – Как я могла… – Она вновь начинает рыдать и наклоняется вперед, сжимая живот так, как будто он снова болит. – Господи, моя… - Чудовищный крик. Она падает на пол и тянет себя за волосы. – Отвези меня д-домой!
 
Я даю ей выпустить гнев. Хотя больно видеть ее такой расстроенной, но она справится с собой.
 
Потянувшись, я поднимаю с пола одеяло, которое она с себя сбросила.
 
Несколько минут спустя она стоит на коленях передо мной, руками обнимая мои ноги, умоляя. Рыданиями и плачем она просит меня отвезти ее домой.
 
- Нет. – Я пытаюсь погладить ее по щеке, но она, вздрогнув, резко отстраняется.
 
- Пожалуйста, – хныкает она. Я не хочу видеть в ее глазах нескрываемое горе. Она хватается за мои руки и сжимает их. – Пожалуйста, Эдвард. Я обязана вернуться домой. – Она икает, снова текут слезы. – Я… Я… у нас… Боже. – Она зажмуривается, громко всхлипывая. – Я знала. – Прижимается лбом к моему колену. – Чувствовала, что ты с-свяжешься со мной. Но я н-не думала, что ты зайдешь так далеко… – Устремив на меня умоляющий взгляд, она продолжает: – Пожалуйста, пожалуйста, п-пожалуйста, умоляю тебя.
 
Мои глаза также наполняются слезами, но я остаюсь непоколебимым. 
 
- Любимая, мы будем счастливы здесь, – выдавливаю из себя я. – Ты должна мне доверять.
 
- Тебе доверять? – шипит она. Ее глаза опять кипят от злости, а ногти впиваются в мое запястье. Я вздрагиваю. – В день твоего освобождения они меня предупреждали. Семья, друзья, коллеги… они все меня предупреждали. – Я пытаюсь освободиться, но от этого она лишь глубже впивается ногтями в мои руки. Теперь из них сочится кровь. – Посмеялся надо мной, да? – Она горько смеется. – Надо было слушать их. Слава Богу, по крайней мере, я… – Она резко замолкает.
 
И с возрастающим гневом в глазах отпускает мои руки только для того, чтобы ударить кулаком мне в нос.
 
~xXx ~
 
- Эммет, – без раздумий отвечает она. – Он около месяца работал в клубе, как вдруг услышал, что мистеру Каллену понадобилась новая танцовщица… – Она затихает, пожав плечами и сосредоточившись на еде.
 
А вот я не могу сделать того же. Нет, не могу после столь явного открытия, что Белла общается с Эмметом и вне работы. Грудь сжимает тисками, и это ощущение мни ни хрена не по душе.
 
- Ты знакома с Эмметом? – деланно безразлично спрашиваю я.
 
- Он мой напарник по преступлению, – тихонько смеется она, словно это некая их личная шутка. – Ну, он просто отличный приятель. Мы познакомились, когда я брала уроки аэробики с его младшей сестрой. В последние годы он стал мне кем-то вроде старшего брата.
 
Теперь, наконец-то успокоенный, я тоже улыбаюсь.
 
- Ясно. Аэробика – как раз из тех дорогих хобби, да? – Я подмигиваю ей.
 
Она смеется и берет бокал вина.
 
- Нет, если сравнивать ее с боулдерингом или прыжками с парашютом!
 
Ого, похоже, у меня в руках оказалась маленькая любительница острых ощущений.
 
- Что еще за боулдеринг?
 
Честное слово, ее глаза озаряются светом.
 
- Похоже на скалолазание, только без использования веревок. Падаешь – значит, падаешь. – Я округляю глаза. – Нет, конечно, падаешь на противоударный коврик, да и высота не слишком внушительная, но все же. Ощущения очень острые. – Я замечаю, насколько оживляется она, рассказывая о своем увлечении. Намного сильнее, чем при моих вопросах о друзьях или семье, что испробовал я после ее смены в клубе пару дней назад. Она отвечала, только сухо, по делу и кратко. А сейчас… слова буквально льются из нее потоком. – Нет, по существу, сам спорт не дорогой в отличие от путешествия, понимаешь? – Она замолкает, взяв в рот кусочек курицы, после чего вновь принимается рассказывать. – Конечно, я могла бы заниматься этим здесь, в Чикаго, в каком-нибудь специально оборудованном помещении, но это для трусов. – Она усмехается, и я не могу сдержать смешок. – Нужно по максимуму пользоваться дарами матушки-природы… – она взмахивает рукой… – Ну ты понял, в общем. Обязательно попробуй!
 
Я ухмыляюсь и, отказываясь, качаю головой. Затем накрываю ее руку своей и переворачиваю ее ладонью вверх.
 
- Боулдеринг, – шепотом произношу я, лаская большим пальцем ее кожу. Я замечаю оставленные хобби следы: подушечки ее пальцев несколько загрубели – они гладкие, но кожа довольно мозолистая. Вижу множество шрамиков – от порезов и волдырей, должно быть. При одной только мысли, что она цепляется за гору или валун… вот так…
 
- Ты не пользуешься перчатками?
 
- Нет. Только веревкой, если есть необходимость. И мелом. Большим количеством мела.
 
Я понимающе хмыкаю.
 
В долю секунды поменяв тему, я спрашиваю ее о семье и задаюсь вопросом, от чего свет в ее глаза гаснет. Она коротко говорит о своих родителях, живущих в Арлингтоне, но, похоже, совсем не хочет о них рассказывать. Не понимаю почему: и мать, и отец живы, проживают в милом доме – или так она утверждает. Детство свое она описывает счастливым. Однако эта тема ее беспокоит. То же самое касается школьных событий, колледжа. Она перечисляет некоторые моменты, не вдаваясь в подробности, не делится воспоминаниями, а затем пожимает плечами и говорит:
 
- Собственно, вот и все.
 
Но когда мы возвращаемся к хобби, увлечениям и антипатиям, она снова оживляется. Пылко рассказывает о любимых фильмах, музыке, высмеивает подделки искусства.
 
Она заставляет меня смеяться, рассказывая историю о том, как она с подругой ходила в Нью-Йорке на художественную выставку, притворяясь претенциозными, богатыми, могущественными снобами. Они нарядились и, гордо задрав головы, притворялись, будто знают, о чем говорят.
 
- Самое смешное, – заливисто смеется она, – что стоявшие возле нас люди начали слушать и участвовали в разговоре. Одна женщина спросила меня об одной картине – дескать, что она для меня символизирует. – Она таращит глаза, я усмехаюсь. – А я ответила, что эта картина вообще ничегошеньки для меня не символизирует, потому что она кажется мертвой. – Я смеюсь до упаду, представляя, как Белла задирает нос и высокопарно говорит о дешевой живописи. – И знаешь, что? Эта сумасшедшая старая карга кивнула и согласилась! Она сказала: «Дорогая, как же вы правы. Этой картине действительно не хватает жизни». А я в ответ: «Да, обосраться, леди!» Шучу, этого я не сказала, но, разумеется, подумала, черта с два! – смеется она.
 
Я смотрю на Беллу и чувствую, как замирает мое сердце, но чувство это не причиняет мне дискомфорта. Наоборот – оно теплое и, блядь, оно… не знаю… такое обволакивающее.
 
В ту же секунду я прихожу к выводу, что ее смех – один из самых прекрасных звуков, что мне довелось слышать.
 
~xXx ~
 
Когда боль кнутом простреливает в носу, глаза мои начинают слезиться.
 
- Блядь! – стенаю я, закрыв ладонью нос. Из него льется кровь, поэтому я несусь в дом – прямиком, без остановок, до кухни, где хватаю бумажное полотенце и бутылку чуть теплой воды. – Не могу, мать твою, поверить, – шиплю я.
 
- Поверь! – с улицы кричит она. – Ты чертов мертвец, Эдвард Мейсен!
 
Чувствуя пульсацию от боли, я мрачно смеюсь и удостоверяюсь, что она не сломала мне нос. К счастью, не сломала. Раньше такое со мной случалось, так что я знаю, на что это похоже. Но, несмотря на то, что кости целы, во мне хлещет ярость, и я понимаю, что мое терпение не бесконечно.
 
Если она хочет оставаться в безопасности, лучше ей, блядь, больше так не поступать.
 
Вернувшись на улицу, я игнорирую Беллу, обхожу бассейн и шагаю на пляж.
 
К сожалению, она не отстает от меня.
 
- Отвали, Белла, – угрожающе предупреждаю я. Чуть наклонившись, обливаю лицо водой и смываю кровь. Накрываю продолжающий истекать кровью нос бумажным полотенцем и крепко прижимаю его. – Что? – выпрямившись в полный рост, испепеляю ее взглядом.
 
Она коварно усмехается.
 
- Думаешь, я закончила? Ты похитил меня, больной ублюдок!
 
- Смирись! – гаркаю я. – Как только ты придешь в себя…
 
Она прерывает меня, обхватив ногой мое колено, и мои ноги подкашиваются, заставляя меня увалиться на песок. Не успеваю я прийти в себя, как она садится мне на грудь и бьет кулаком в челюсть. Быстро зажимает рукой мое горло, и я начинаю кашлять и сипеть, прося кислорода.
 
Господи, она действительно знает, как это делается.
 
- Я тебя ненавижу! – кричит она, снова пытаясь меня ударить. – Я ненавижу, ненавижу, НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!
 
Приложив максимум усилий, мне удается перевернуться и оказаться поверх нее. Гнев несется по моим венам с той же скоростью, что пульсирует боль. Кровь продолжает медленно капать из носа, а челюсть просто адски болит. Все это объединяется с ослепляющей яростью, и я перестаю думать рационально. 
 
Я даю ей пощечину.
 
Сильную.
 
Я и слышу, и вижу это. Шлепок резонирует у меня в голове с такой силой, что я ощущаю прилив тошноты. Я совершенно обездвижен. Даже в темноте ночи вижу формирующийся отпечаток руки на ее лице. Боже, Боже, Боже. Не осознавая своих действий, встаю и становлюсь на колени рядом с ней. Белла не двигается. Ее глаза открыты, грудная клетка вздымается и опускается, а по щекам текут слезы… но она не шевелит ни руками, ни ногами. Не борется со мной, не кричит.
 
- Белла, прости, – хриплю я, откинув пряди волос с ее лица. Блядь, я начинаю паниковать. – Прости, прости, прости. – Мои глаза наполняются влагой, и она наконец-то переводит на меня взгляд. Выражение ее лица… ее глаз… словно я отобрал у нее причину жить. – Прости, детка, – хныкаю я. – Я не хотел, клянусь.
 
Она лишь смотрит на меня невидящим взглядом. 
 
Пустым.
 
Омертвевшим.
 
~xXx ~
 
Выяснив, что Белла живет в городе около шести месяцев, я радуюсь, что на десерт выбрал чизкейк. Жители Нью-Йорка клянутся, что их чизкейки – лучшие, но в действительности хуево врут.
 
- Это ты тоже сам приготовил? – спрашивает она, когда мы садимся на диван. Здесь удобнее, к тому же это сближает нас. – Что это? – Она опускает глаза на пирог.
 
- Это чизкейк с карамелью и пеканом, - отвечаю я, протягивая ей кусок. – И приготовил его не я. – Я купил его в кондитерской своей тетки. – Самый вкусный чизкейк, что ты попробуешь за всю свою жизнь.
 
- Хм. – Она улыбается и устраивается поудобнее. – Давай попробуем. Потому что когда я была в Нью-Йорке, то пробовала восхитительный…
 
К черту все. Я наклоняюсь к ней близко-близко и ласково обхватываю ее подбородок.
 
- Не заканчивай предложение, детка, – шепчу я, пытаясь сделать вид, будто угрожаю ей. Попытка отличная… пока она не замечает улыбку, которую я пытаюсь скрыть изо всех сил. – Ты сейчас в Чикаго, помнишь? – Я усмехаюсь и отпускаю ее. – Подбирай слова более благоразумно.
 
Она поджимает губы, в глазах ее пляшут искорки радости.
 
- Знаешь, что я заметила?
 
Хохотнув, я закатываю глаза.
 
- Нет. Что на сей раз? – Сделав глоток кофе, загребаю в рот пирог.
 
- Я люблю твой акцент, – без обиняков говорит она.
 
Я поднимаю брови.
 
- Акцент? – Мне насрать, есть ли у меня акцент. Я говорю так же, как все жители города – конец разговора. Ну, жители моего района.
 
- Когда мы были у тебя в магазине, перед тем как ты пригласил меня, – она усмехается, – помнишь, о чем ты меня спросил?
 
Я морщу нос, вспоминая. Единственное, о чем я помню…
 
- Ты спросил, не хочу ли я содовой. – Она улыбается. – Шипучку.
 
- Ох ты господи. – Я весело качаю головой. – Милая, давай разберемся с этим дерьмом раз и навсегда. Здесь мы зовем ее шипучкой, поняла? И здесь же мы никогда не называем Уиллис-Тауэр Уиллис-Тауэром. Он всегда будет чертовым Сирс-Тауэром. – Подсев к ней поближе, я добавляю: – А если ты услышишь, что люди говорят об ЛСД, то, скорее всего, упоминают они не гребаную наркоту. 
 
- О, об этом я знаю! – Она подпрыгивает. – Лейк-Шор-Драйв!
 
(В оригинале Lake Shore Drive – набережная озера Мичиган)
 
Я смеюсь и ставлю тарелку. Затем откидываюсь на спинку дивана, притягивая ее к себе. 
 
- А теперь о плохом. Что там с моим воображаемым акцентом?
 
К моему удивлению, она залезает на меня верхом.
 
- Ты так интересно произносишь Чикаго. Как ЧикАУго. Удлиняешь гласные буквы. – Она ухмыляется и кладет мне на грудь руки. – Назови свою любимую спортивную команду.
 
- «Медведи», - говорю я в ту же секунду. 
 
- «Медвеиди», – дразнит она, и я смеюсь вместе с ней. – Хм… – Она задумчиво постукивает пальцем по подбородку, а я держу ее за бедра. – Скажи «ключи». – Я говорю, и она повторяет: - Клюучи. А теперь «гараж». – Снова повинуюсь, в ответ на что: - Граж.
 
- Как же мне увести тебя в спальню, если ты не перестаешь дразнить меня из-за манеры говорить? – шучу я.
 
В мгновение ока она смотрит на меня так, будто решает математическую задачу. Но затем глаза ее вновь загораются, и она начинает:
 
- Как же мни-е увести тебиа в спальню, йэсли ты… – Я прерываю ее, прижавшись к ее губам ртом. 
 
- Хватит, малышка, – смеюсь я напротив ее губ. – Отстойно у тебя получается.
 
- Нет, не отстойно, – смеется она в ответ и ведет пальцами по моим волосам.
 
Перестав хихикать, я издаю стон, когда она начинает вертеть бедрами по моему твердеющему члену, и переношу руки с ее бедер на задницу.
 
- Скажи «сотня», – выдыхает она, прикусив мой подбородок.
 
Я охаю и приподнимаю бедра.
 
- Сотня.
 
- Соутня, – смеется она, переводя дыхание. Я усмехаюсь и шлепаю ее по попке. – Ух… о черт. – Она смачно целует меня в губы, просовывая мне в рот язык. Я с нетерпением откликаюсь и притягиваю ее к себе как можно ближе. – Хочу тебя, Эдвард.
 
- Блядь, да, – рычу я. – Я тоже тебя хочу.
 
~xXx ~
 
Я усаживаюсь на террасе с чашкой кофе и довольно черствым маффином, затухает пятая по счету сигарета. Кофе сейчас подошел лучше, чем я себе воображал, потому что я подогрел его на гребаном пламени, но все равно он не такой уж и классный. Но лить реки слез по нему я не стану. Я и пью-то всего чашку в день – по утрам: это не предпочтительное для меня лекарство.
 
Хотя, если честно, мне надо было просто подогреть воду. А не сам кофе. А потом, горячую воду залить во французский пресс или как там его называют.
 
- Черт побери. – Я вздрагиваю, когда горячий напиток касается губы. Прошлой ночью я даже не заметил, что Белла разбила мне ее, пока не посмотрел в зеркало. Кстати о Белле: надеюсь, она просыпается. После нашей… ссоры… в последний раз она больше со мной не заговаривала. Просто зашла в спальню, одарив меня взглядом, говорящим ни в коем случае не заходить туда, и закрыла двойные двери.
 
Не могу сказать, что спалось мне хорошо. Думаю, несколько часов я все же поспал на диване в гостиной, но с заходом солнца проснулся. С того момента практически ничего не сделал.
 
Хотя я сел, чтобы написать Белле письмо, а затем просунул его в щель под дверью – просто описав список вещей в доме и прочего. О том, что у нас есть, чего нет… наверное, я пытаюсь быть гребаным втюхивальщиком. Потому что хочу, чтобы она тоже всего этого хотела.
 
Вдруг я слышу, как скользят, открываясь, двери, и оглядываюсь через плечо, увидев, что она выходит из спальни. Она одета в хлопковые шорты и майку – значит, она нашла гардероб, а значит, прочитала письмо. У нас столько шмоток, что они даже не поместились в шкафы, поэтому лежат в кладовке. Думаю, я правильно их разделил.
 
Наблюдая за ней, я вижу, как она останавливается на кухне, захватив пару кусочков арбуза. И бутылку холодной воды, что несколькими часами ранее я наполнил в источнике. Но каждая мысль о ее действиях меркнет, когда я пристально смотрю на ее лицо. 
 
При виде размера синяка, имеющего идеальное очертание моей руки, внутри все скручивается от отвращения. Я сглатываю образовавшийся комок в горле, надеясь, что за это она тоже меня простит. Понимаю, она побила меня гораздо сильнее, но ведь это не меня похитили среди ночи, ударив пистолетом, не меня привезли на пустующий остров.
 
Она начинает приближаться ко мне, и я задерживаю дыхание, пытаясь вести себя обыденно.
 
- Доброе утро, – осторожно произношу я, когда она выходит на террасу.
 
Она даже не глядит в мою сторону.
 
- Сдохни, – решительно заявляет она и проходит мимо.
 
Я вздыхаю и грузно откидываюсь на диванные подушки.

Натусику спасибо за помощь!
 
Похоже, Эдварду с каждой главой становится все хуже и хуже, а с пробуждением Беллы состояние его навряд ли пойдет на поправку)))
Ждем вас на форуме :)


Источник: http://robsten.ru/forum/19-1442-12
Категория: Переводы фанфиков 18+ | Добавил: Sеnsuous (14.05.2013)
Просмотров: 2923 | Комментарии: 39 | Рейтинг: 4.9/48
Всего комментариев: 391 2 3 4 »
39   [Материал]
  А мн е кажетса что уних есть ребёнок

38   [Материал]
  Утро добрым не бывает) спасибо!

37   [Материал]
  "- Сдохни, – решительно заявляет она и проходит мимо." супер!!! fund02002

36   [Материал]
  Белочка что-то не особо радуется своему здесь прибыванию....
Но Эдька уже сразу и напортачил....
Спасибо за главу good good

35   [Материал]
  Перевод очень подкупает необычностью сюжета!
Спасибо, что находите для нас такие классные истории!

34   [Материал]
  Вот и поговорили...В рукопашной... 12 good

33   [Материал]
  Спасибо! good

32   [Материал]
  супер!)))))

31   [Материал]
  Белла нечто fund02002

30   [Материал]
  Эдвард, а кто говорил, что будет легко? Белла будет искать путь домой. good good

1-10 11-20 21-30 31-39
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]