Вцепившись в дверную ручку, Эдвард свирепо пялился на собственные пальцы. Еще немного — и он сорвется. Виной тому стали затянувшиеся до глубокой ночи увеселения и чудовищный съемочный день. О том, что ответа от Беллы он так и не получил, ему даже вспоминать не хотелось. Наверное, рассчитывая, что брюнетка ответит, он был слишком самонадеян. Почему она не ответила? Спала без задних ног? Не имела возможности? Или попросту забила?

До крайности раздраженный Каллен сжал зубы. Злился он и на себя, и на нее, но главным образом — на нее. Он никак не мог разобраться, что же такого сделала девушка, однако из-за попыток держаться подальше устал намного сильнее, чем когда гонялся за ней. Как ему теперь действовать? Ведь даже ничего не говоря и не предпринимая, она выкручивала ему руки. Это откровение вывело раздражение Эдварда на космический уровень.

— Да ну на хуй! — Он распахнул дверь и направился к кабинету Беллы. Если брюнетка окажется там, он с ней поговорит, если нет, поедет домой. По коридору Эдвард шел не торопясь, засунув руки в карманы, с привычной самоуверенной миной, тех, кто попадался на пути, не удостаивал даже взглядом: ничто не имело значения, кроме поставленной цели. Свернув за угол, он увидел, что она — волосы скручены в пучок на макушке, в зубах зажат карандаш — сидит за столом, и замедлил шаг, потом сделал глубокий вдох, подошел ко входу, вытащил из кармана руку и дважды стукнул по двери.

Белла вскинула голову, увидела Эдварда — и глаза у нее стали круглые-круглые. Он сунул руку обратно в карман и переступил с ноги на ногу.

— Привет.

Девушка застыла на месте: похоже, что из-за Каллена, непринужденно — само воплощение спокойствия — стоящего у входа в ее кабинет, она лишилась дара речи. Эдвард тут же усилил защиту. Он знал, что заявляться сюда было глупой идеей. Ну, не суждено им общаться как нормальным людям. С какой стати выставлять себя дураком? Мужчина оттолкнулся от двери, с усмешкой произнес «забудь» и развернулся, чтобы уйти. Наверное, именно это движение и заставило Беллу заговорить, правда, когда она это сделала, то сразу же задалась вопросом зачем.

— Чего тебе надо?

— Ух ты! Это так теперь принято приветствовать людей? Видимо, мне надо прокачать свои социальные навыки. — Несмотря на злость, которую актер ощутил из-за резкого тона и агрессивного вопроса девушки, он почувствовал, как расслабились плечи. Потому что, как бы хреново не прозвучали ее слова, словесная перепалка стала для него странноватым свидетельством близкого знакомства, а оно нежелательным точно не было.

— Я тоже была не в курсе, что «давай по кофейку и потрахаемся» — приемлемое приветствие, но тебе, как вижу, в самый раз.

Эдвард улыбнулся, вошел в кабинет и плюхнулся на стул напротив Беллы. Приглашением ему стал ее самоуверенный ответ, другого и не потребовалось.

— Так и есть, верно?

— Господи, — выдохнула Белла и уронила на стол ручку. — Чего тебе надо, Эдвард?

Он откинулся на спинку стула и принялся изучать ее лицо. Под глазами у нее словно залегли тени, да и вся она казалась какой-то не такой, как обычно.

— Ты заболела?

— Что? Нет. Все нормально.

— Выглядишь неважно. — Не успел Эдвард закончить фразу, как тут же понял, что еще мгновение и брюнетка бросится в бой. — Стой, — он поднял руки, будто бы пытаясь отразить ее словесную атаку. — Я говорил о том, что ты выглядишь уставшей, и нет, я не имел в виду, что ты выглядишь дерьмово. Уверен, мы оба знаем, что я бы сказал, если бы действительно так считал. Вот блядь! Как ты?

— Ты под кайфом? — Это единственный ответ, который нашелся у Беллы для сидевшего напротив нее косноязычного мужчины. Она и прежде становилась свидетельницей его необычного поведения, но происходящее прямо здесь и сейчас выходило на совершенно иной уровень необычности.

— Нет, не под кайфом. Господи Боже, — Каллен вздохнул и вытер ладони о брюки.

— В таком случае зачем ты здесь? — Белла сложила руки на коленях и, желая отвлечься, переплела пальцы. Она очень старалась заставить себя жить текущим моментом, но не смогла удержаться и вспомнила о случившемся в последний раз, когда они остались наедине. О том, как они поссорились и что она наговорила.

— Ты солгала, — Эдвард хотел начать разговор по-другому, но не сумел удержаться.

— Прости, что?

— Ты не поверила. Ты сказал, что поверила, но не поверила.

Лгать не было смысла, поэтому Белла кивнула:

— Нет, не поверила.

— С какой стати?

— С чего бы начать? У тебя самая хреновая репутация среди голливудских актеров. Кроме того, не похоже, чтобы это имело хоть какое-нибудь значение. Ты мне ничем не обязан. Не сказать, что мы друзья.

Слов в свою защиту Эдвард не нашел, поэтому решил игнорировать замечание и вместо возражений вскинул бровь, губы начали кривиться в нагловатой ухмылке.

— Мы могли бы стать друзьями.

— Друзьями? — рассмеялась Белла. — Друзьями нам не стать. Нет, не так. Зачем тебе это? Я... я тебе даже не нравлюсь. ― К тому времени, когда она закончила говорить, голос ее стал заметно выше, а прежде сложенные на коленях руки вовсю порхали в воздухе. Она всерьез разволновалась, ведь очевидно, что Эдвард повредился рассудком.

— Ты мне нравишься, — возразил Эдвард, — время от времени.

Белла нахмурилась — Эдвард разочарованно вздохнул:

— Ну, конкретно сейчас ты мне не слишком нравишься, потому что не допускаешь даже мысли, что мы могли бы стать друзьями. А еще продолжаешь считать меня лжецом.

— Эдвард, — в голосе Беллы послышалась нежность, к которой Эдвард не привык, и, что удивительно, из-за мягких интонаций ярость, нараставшая внутри мужчины, слегка поутихла. — Почему ты хочешь стать моим другом? Нам бы поговорить без того, чтобы не накинуться друг на друга. Это не дружба. Не знаю, как это называется, но точно не дружбой.

— И я не знаю. Но разве сложно попробовать? Можем выпить кофейку или чего-нибудь еще.

— Что это, код для секса? Потому что эту карту ты уже разыграл. Я не стану снова заниматься с тобой сексом.

— Черт возьми, я не пытаюсь снова заняться с тобой сексом! Нет, если ты предложишь, я, конечно, не откажусь, но обрати внимание, Белла, именно ты все продолжаешь и продолжаешь поднимать эту тему. Отчего?

Минуту или две она смотрела на него и размышляла, как ответить. Съязвить? Наверняка разозлится. Высмеять? Вряд ли поможет. Высказать все, как есть? Возможно, так будет лучше всего.

— Потому что ты и секс — одно и то же, Эдвард. Благодаря сексу мы познакомились, из-за него стали общаться и именно сексом закончили нашу договоренность. Речь шла только о физической влечении. Так почему сейчас мне следует ожидать чего-то другого?

Белла надеялась, что открывшись и заведя с Калленом по-настоящему взрослый разговор, припрет мужчину к стенке и тот попросту свалит. Именно так все и должно было закончится. Должно было, если бы на месте Белле оказался кто-то другой. Но что-то в девушке остановило Эдварда, и он заговорил так же откровенно, как и она, причем сначала даже не понял, что говорит:

— Мне кажется, я по тебе скучаю.

Девушка вытаращила на него глаза, а в животе у нее запорхали бабочки. Такого ответа она точно не ожидала.

— Тебе кажется, ты по мне скучаешь?

Эдвард обвел взглядом помещение, потом снова перевел его на брюнетку. На лице у него застыла решимость; разум и тело боролись друг с другом как никогда прежде.

— Да. И не спрашивай о причинах, потому что ты самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречал. Но я скучаю.

— Ну, — отчаянно пытаясь найти мало-мальски подходящий ответ, Белла сделала паузу, — неожиданно.

— Как думаешь, блядь, что я чувствую? — и хотя в голосе Эдварда слышалось возмущение, на лицо его вернулась игривая полуулыбка, отчего губы Беллы тоже изогнулись.

— Должно быть, ужасно.

— Хуже некуда. — Наклонившись вперед, он уперся локтями в колени. — Что скажешь? Попытаешься?

Улыбка сползла с лица Беллы. Сколько границ они уже пересекли! Девушка была более чем уверена, что все попытки завязать с Калленом дружбу обречены с самого начала. Но, если говорить честно, она по нему тоже скучала. Чуть-чуть. Наверное.

— Не понимаю, как все это устроить. На самом деле у меня почти нет времени ни на что, кроме работы.

— Это объясняет, почему ты настолько злобная. — Эдвард поймал хорошо знакомый ему рассерженный взгляд Беллы и изъявить перестал. — Послушай, я вот о чем. Мне хочется при желании поговорить с тобой и знать, что в ответ я получу нечто большее, чем «отвали». Я не предлагаю выходить в свет или посещать на пару уроки гончарного мастерства.

— Конечно, мы не станет выходить в свет. Ведь ты же не хочешь, что у публики сложилось ненужное впечатление. — Она постаралась скрыть горечь в голосе, но по выражению лица мужчины поняла, что ничего не вышло.

— Ну, я не хочу поступать так с тобой. Лично к тебе это не имеет отношения. Просто мне не хочется, что весь гребаный интернет оказался заполнен нашими фото и предположениями, кто ты и что значишь для меня. Оно того не стоит.

— Ладно, но кто я для тебя? Друг? Но я не такой друг, как Карлайл, ведь с ним ты встречаешься без проблем. И не такой друг, как те женщины, которые постоянно с тобой на фотографиях. Наверное, я воображаемый друг? Тот, которого не видит никто, кроме тебя?

— Это разные вещи. Ты девушка. Мы не можем встречаться так, как я и Карлайл. Ну а те женщины, Белла, мне совсем не друзья и, если цитировать тебя, то они «средство достижения цели». Ни у кого не появится вопросов относительно таких отношений. И вообще, тебе, что, хочется, чтобы за тобой охотились папарацци?! Донимали расспросами?! Слово даю: оно того не стоит. — Мужчина действительно подразумевал то, о чем говорил, — оно того не стоило. Во всяком случае для него. И если девушка станет настаивать на чем-то подобном, он попросту свалит — и неважно, насколько сам будет мучиться.

— Ладно, раз уж мы собрались стать друзьями, ответь-ка мне на вопрос. Что с тобой произошло? Почему ты такой, какой есть? — Изображая незаинтересованность, Белла откинулась на спинку стула.

Эдвард замялся, с трудом сглотнул, постарался совладать с лицом и выдал:

— Ты о чем? Что произошло? Ничего не произошло.

Белла помотала головой:

— Так и знала. Ты хочешь, чтобы мы общались так, как удобно тебе.

— Блядь, Белла, разве большинство людей не начинают с вопросов типа «Какой у тебя любимый цвет? или «Нравится ли тебе бейсбол?» С таким же успехом ты могла бы поинтересоваться моим номером социального страхования. — Правда заключалась в том, что актер выдал бы ей номер социального страхования, разболтал бы о счетах в банке, да и вообще рассказал бы практически обо всем, кроме определенных событий из своего прошлого.

— Дай знать, когда будешь по-настоящему готов стать мне другом. А до того я буду работать. — Белла не собиралась идти у него на поводу. Даже его присутствие у нее в кабинете приводило девушку в полнейшее смятение.

Эдвард выпрямил спину, встал со стула, бросил на Беллу взгляд и покачал головой. Не найдя нужных слов, кроме тех, что привели бы к словесной перепалке, он направился к выходу.

— Увидимся, Айви.

Девушка опустила голову так, чтобы выражения лица было не разобрать, закрыла глаза и глубоко вздохнула:

— Увидимся.

продолжение