Канун Рождества всегда наполнен приятным ожиданием и на этот раз я просыпаюсь рано, желая спуститься вниз и присоединиться к праздничной атмосфере. На кухне я нахожу Беллу – в полном одиночестве она сидит за барной стойкой.

– Все ещё спят? – спрашиваю я, подходя к кофейнику и спеша окончательно проснуться. Белла делает лучший кофе – крепкий и вкусный. Он сжигает мои вкусовые рецепторы и оставляет рот онемевшим.

Правда, лучшего кофе просто не бывает.

Отвечая на мой вопрос, она кивает и немного потягивает спину, что само по себе не странное действие, но вряд ли она бы позволила себе это рядом с кем-то другим. После всех последних разговоров, я стал постоянно думать, на самом ли деле рядом со мной она более расслаблена, чем с остальными.

– С нетерпением ждёшь сегодняшнего вечера? – улыбаясь, спрашиваю я.

Мне интересно, как проходили раньше её праздники. Она так нервничает из-за подарков. Возможно, увидев сегодня и завтра, как все мы получаем подарки, ей будет немного проще самой принять их. Я одновременно переживаю и не могу дождаться, как она отреагирует на то, что я купил для неё. Подарки не подписаны, но, в конце концов, все мы знаем, кто кому что подарил.

Поскольку все ещё спят, я спрашиваю Беллу, позавтракала ли она. Она качает головой и достаёт из кармана свой телефон, чтобы что-то написать.

Кажется, эти последние несколько недель она уже не расстаётся со своим телефоном.



– Нет, не сегодня. Завтра у нас будет праздничный завтрак, но уверен, мама уже рассказывала тебе об этом.

Она слегка улыбается и кивает.



– Супер. Ладно, а теперь, чтобы ты хотела на завтрак?

Она смотрит на меня, слегка сузив глаза, и я смеюсь. Знаю, Белла не слишком впечатлена моими кулинарными навыками, но она в курсе, что я могу сделать бутерброд и я говорю ей это.

Она улыбается в ответ, что-то пишет на своём телефоне и, спрыгнув с высокого табурета, начинает рыться в холодильнике. Я беру её телефон и читаю написанное.



Я помогаю ей, как могу и мы почти заканчиваем есть, когда всё ещё в халате, по лестнице спускается мама.

– Доброе утро, – счастливо улыбаясь, приветствует нас она. Поддавшись импульсу, я встаю и обнимаю её, наслаждаясь ощущениями, когда она обхватывает меня руками и тянет ближе к себе.

Позади меня Белла наливает маме чашку кофе и накладывает на тарелку завтрак.

Не думаю, что она когда-нибудь перестанет заботиться о других. Даже когда она узнала, что не должна это делать, всё равно продолжает. Это просто неотъемлемая её часть и это видно потому, что она делает это так, что другие даже не замечают. Её действия настолько ненавязчивы, что даже забываешь поблагодарить её, и поэтому я благодарю её за завтрак и возвращаюсь в свою комнату, чтобы принять душ и переодеться.

Когда я снова спускаюсь, вся семья уже проснулась. Эммет составляет мне компанию и, и мы довольно долго играем в Playstation, лишь ненадолго прерываясь на обед.

Белла чуть не роняет стакан с соком, когда в гостиную входит Сет, а вслед за ним и Джейкоб. Эммет уже надевает своё пальто и зовёт меня присоединиться к нему, Джасперу, Сету и Джейкобу погонять мяч во дворе.

Пожав плечами, я соглашаюсь и несколько часов мы проводим на улице, наслаждаясь редким днём без осадков. Сет и Джейкоб в отличном настроении и мы говорим немного о Рождестве и о своих планах.

Когда я направляюсь в ванную, мама и Белла заняты на кухне. Проходя мимо, я замедляюсь и вижу, что Белла работает над какой-то очень сложной и выглядящей ужасно вкусно запеканкой. Она закатила рукава и впервые я могу видеть её предплечья.

В глаза бросается след от ожога под её левым локтем. Шрам довольно большой, судя по всему давний, но всё ещё ярко розовый – видимо один из тех, которые остаются навсегда. Белла смотрит на меня и слегка улыбается, но, проследив за моим взглядом, поспешно натягивает рукава и выражение её лица меняется на грустное.

Я пытаюсь проглотить внезапный ком в горле. Она не хочет, чтобы кто-то видел её шрамы. На секунду мне становится интересно, единственный ли это шрам и каким образом она получила этот ожог?

Я отвожу взгляд и прочищаю горло.

– У вас всё хорошо?

– Конечно, – не подозревая ни о чём, говорит мама. – Можешь принести немного вина из кладовки?

– Да, без проблем, – я спускаюсь в гараж и беру то, что просила мама, а затем возвращаюсь обратно и ставлю бутылку на стол.

– Примерно через час мы сможем немного перекусить, – говорит мама. – Сет и Джейкоб, если захотят, перед тем как идти домой, могут поесть суп.

Я киваю и, выйдя на улицу, передаю им мамино сообщение. Они оба принимают её предложение и, сев за кухонный стол, едят суп. Белла всё ещё готовит ужин, но смущаясь, стоит спиной к гостям. Мне невыносимо видеть её в таком напряжении и под предлогом того, чтобы взять что-нибудь попить, я иду к холодильнику и останавливаюсь возле неё.

– Если ты сядешь за барную стойку, то сможешь за всем наблюдать.

Она удивлённо смотрит на меня, но делает так, как я предложил и, взяв миску с картофелем, идёт к барной стойке. Увидев это, мама улыбается, сначала проводив взглядом Беллу, а затем посмотрев на меня. Сет и Джейкоб, очевидно, сгорая от любопытства, оба смотрят на Беллу. Джаспер и Эммет, разговаривая и смеясь, отвлекают их.

Прежде чем уйти, Джейкоб достаёт что-то из кармана и подходит к Белле. Испугавшись и широко раскрыв глаза, он сразу же спрыгивает со стула.

– Эй, расслабься, – удивлённо говорит Джейкоб. – Я просто хотел подарить тебе кое-что.

Когда она не принимает подарок, он кладёт маленькую вещицу, обёрнутую в кусок ткани на барную стойку.

– Это своего рода амулет, – неуверенно говорит он. – Наш народ считает, что он сможет прибавить тебе силы.

Белла слегка кивает, всё ещё слишком напуганная, чтобы просто принять его дар. Её слишком тревожит его близость. Он не маленький парень и, как Эммет, много занимается спортом, хоть ещё очень юн.

– Спасибо, Джейкоб, это очень мило с твоей стороны, – говорит мама, подходя к нему и избавив всех от напряжённости.

Джейкоб внимательно смотрит на Беллу.

–Гм, ну, ты должна всегда носить его с собой, иначе это не сработает.

Она кивает, от напряжённости в её теле движение кажется порывистым.

– Ну, думаю, нам пора. С Рождеством всех, – Джейкоб обводит всех взглядом и подзывает к себе Сета и после того, как мама даёт им собой еды и целую кучу сладостей, они уходят.

Воспользовавшись тем, что в связи с их отъездом никто не обращает на неё внимания, Белла берет подарок, который Джейкоб оставил на барной стойке и разворачивает его. Это нитка с несколькими деревянными бусинами, явно ручной работы. Сделано искусно и я вижу, как Белла пальцами перебирает бусинки.

Затем она кладёт амулет обратно на ткань, в которую он был завёрнут, и словно это что-то пугающее, отходит на шаг.

– Разве тебе он не нравится? – загипнотизированный её поведением, спрашиваю я.

Она резко поворачивает голову и смотрит на меня, её глаза выдают беспокойство. И снова достаёт из кармана свой телефон.



– Ну, в этом весь смысл подарков, не так ли? Тебе не нужно ничего отдавать, – задаваясь вопросом, почему она мне это сказала, я немного хмурюсь.

Белла кусает губу и снова смотрит на амулет.

– Возьми его. Джейкоб сделал тебе подарок и хотел, чтобы он был у тебя.

Нахмурившись, она берёт амулет в руки и, посмотрев на него ещё раз, кладёт в карман своего свитера. Она выглядит потерянной.

Чтобы я не отдал, чтобы узнать, что сейчас происходит в её голове.

– Эдвард, помоги мне накрыть на стол, – говорит мама, проводив Джейкоба и Сета и снова вернувшись на кухню.

– Когда мы будем открывать подарки? – облизывая губы, спрашивает Эммет.

Мама смеётся.

– После ужина каждый откроет один подарок. Завтра утром откроем остальные.

– Ну, так неинтересно, – жалуется Эммет.

– Тогда тебе лучше подготовиться к полуночной мессе, – говорит папа.

Краем глаза я вижу, что Белла выглядит ужасно обеспокоенной.

Даже папа замечает.

– Что случилось?

Рот Беллы, словно она на самом деле собирается что-то сказать, несколько раз открывается и закрывается.

– Напиши на своём телефоне, – предлагаю я. – Всё нормально.

Справа от меня Розали потихоньку выводит из комнаты Эммета и Джаспера, вероятно для того, чтобы Белла почувствовала себя более комфортно. Просто удивительно, что она делает это.

Белла пишет, но не показывает папе телефон. Заметив её колебания, мама уговаривает Беллу отдать ей устройство.

Прочитав то, что написала Белла, она улыбается.

– Мы не слишком религиозны и конечно совсем не против, что ты не крещенная. Мы приглашаем тебя присоединиться к нам.

Её облегчение ощутимо и папа тоже улыбается.

– Именно этим было вызвано твоё беспокойство? Возможно, тебе следует знать, что фактически мы ходим в церковь лишь раз в году и именно на полуночную мессу.

Ещё одна битва удачно завершена, и вновь успокоившись, Белла вместе с Элис поднимается наверх, чтобы переодеться во что-то более нарядное.

Я, как и просила мама, помогаю накрыть на стол, делая это не спеша и восхищаясь специальным китайским фарфором, который она использует для Рождества. Джаспер раскладывает салфетки и зажигает свечи на столе.

– С нетерпением жду сегодняшнего вечера и завтрашнего дня, – говорит он.

– Я тоже, – соглашаюсь я. – Давай, пойдём переоденемся.

– Надень свой новый жилет, – кричит мне вслед мама, и прежде чем отвернуться от меня, чтобы войти в свою комнату, я вижу, что Джаспер закатывает глаза.

Я быстро переодеваюсь, даже не потрудившись как-то уложить свои волосы, лишь несколько раз провожу по ним рукой. Когда я снова спускаюсь вниз, все уже сидят за столом. На Белле тёмно-серые слаксы и чёрная водолазка – в этом наряде она была День благодарения. И хоть Белле в этой одежде явно некомфортно, она ей очень идёт.

Когда я отодвигаю свой стул, Белла смотрит на меня, оценивая мой прикид. Мне хочется пошутить об этом, но на ум ничего не идёт.

Когда за стол усаживается вся семья, папа произносит несколько благодарственных слов и желает всем нам счастливого Рождества. Мы возвращаем ему поздравления, и он, откупорив бутылку безалкогольного шампанского, разливает его по бокалам. Сегодня – праздник и прежде чем выпить, мы произносим тост.

Я рад тому, что Белла сидит с нами за одним столом. Не знаю, долго ли ей пришлось убеждать себя, но она здесь, поэтому семья в полном сборе.

Мама и Белла превзошли самих себя. После первых закусок, в которых чувствуется кулинария Беллы, мы едим суп, который просто тает во рту. Суп нравится даже Эммету, хоть он не любитель таких блюд.

Мы общаемся и смеёмся, делясь воспоминаниями о прошлых праздниках и подарках, которые мы тогда получали. Элис рассказывает, что когда ей было семь, то испытала огромное разочарование, когда вместо розового велосипеда получила белый. Но буквально пару месяцев спустя, когда её увлечение розовым цветом прошло, была этому очень рада. Эммет признаётся, что намеренно сломал подаренную ему игрушку, только потому, что она ему не понравилась. Папа смотрит на него хмурым взглядом, но в его глазах искрится смех.

Атмосфера лёгкая, расслабленная и Белла ест, думая, что никто за ней не наблюдает. Когда она вместе с мамой встаёт, чтобы убрать тарелки после основных блюд, я вскакиваю, чтобы им помочь.

– Ну что, у вас ещё осталось место для десерта? – спрашивает мама.

– Нет, я уже сыт, – поглаживая свой живот, отвечает Эммет. Это настолько не похоже на моего брата, что я бросаю на него удивлённый взгляд и вижу, что он не съел даже половину.

– Обманщик, – обвиняю я. – Ты просто хочешь поскорее добраться до подарков.

– Нет, вовсе нет, – оправдывается он и, расширив глаза, изображает из себя саму невинность.

Мама смеётся и качает головой.

– Давайте устроим небольшой перерыв и откроем по одному подарку, а к десерту приступим немного позже. Белла испекла пирог – я хочу, чтобы мы могли в полной мере им насладиться.

От этой новости слышатся благодарные возгласы и, пытаясь скрыть свой румянец, Белла опускает голову и спешит к кофеварке. Мама ставит воду, чтобы сделать чай, а Элис встаёт, чтобы помочь с последним из блюд.

– Ну, так что, мы уже можем выбрать подарок? – взволнованно спрашивает Эммет. Судя по всему – это необязательное правило, что самый старший сын в семье должен более спокойно к этому относиться.

– Терпение, сынок, – успокаивает его папа. – Давайте для начала перейдём в гостиную.

Эммет сразу же вскакивает и бежит в комнату. Чтобы сэкономить время, он перепрыгивает через спинку дивана.

– Я готов, – кричит он, и мы все смеёмся.

Мы следуем за ним, и папа разводит огонь в камине, пока Элис, Белла и мама приносят нам чай. В фоновом режиме играет тихая музыка, а Эммет чуть не подпрыгивает от радостного возбуждения. Он начинает восклицать, как ребёнок, когда ему говорят, что он может первым выбрать подарок, но резко замолкает, когда папа говорит, что он может выбрать подарок... для кого-то другого.

Делая вид, что обиделся, он выбирает подарок для Розали. Должен признать, я впечатлён, что он выбирает не то, что купил ей сам, и она широко улыбается, когда разворачивает подарок и видит несколько шикарных оттенков лака для ногтей. Безошибочно её взгляд сразу же находит Беллу, и она благодарит её. Как и ожидалось, Белла смущена и, не желая принять похвалу, опускает голову.

Судя по выражению лица Элис, именно она помогла Белле купить подарок для Розали. Беллу, кажется, не волнуют вещицы, с помощью которых можно улучшить внешний вид.

Наша семья немаленькая и требуется достаточно времени, чтобы каждый смог открыть по одному подарку. Розали выбирает подарок мне – небольшая металлическая скульптура, которая вечно движется и на которую очень интересно смотреть. Белла получает книгу, которая мне незнакома, но, увидев название, она не может скрыть своей радости. Приятно видеть её настолько счастливой.

Все подарки очень продуманные, и могу сказать, что в этом году все очень постарались. Даже Эммет купил папе книгу, которую он хотел себе очень долгое время.

Когда первые подарки получены и напитки допиты, мы готовы к десерту. Мама предлагает съесть его перед телевизором, наблюдая игру, и именно так мы и поступаем. Пирог Беллы с мороженым мамы – невероятная вкуснятина.

Могу сказать, что игра не интересует Беллу, и не раз я вижу, как её взгляд возвращается к книге, которая с остальной частью раскрытых подарков лежит теперь на журнальном столике. Белла сильно вздрагивает, когда наша команда забивает гол и Эммет криками выражает свою радость, но кажется, никто не замечает её дискомфорт.

После игры мама делает для всех нас напитки и ставит на стол различные лакомства. Эммет, который не так давно утверждал, что ужасно сыт, с энтузиазмом набрасывается на них.

– Может, перед тем как идти в церковь, посмотрим какой-нибудь фильм? – спрашивает Джаспер, и мы все соглашаемся. Розали вставляет DVD-диск, но включить не успевает, так как мама останавливает её.

– У нас есть кое-что для вас, – обменявшись взглядом с папой, улыбаясь, говорит она. – Нам кажется, что это Рождество – особенное, поскольку в первый и последний раз наша семья в полном сборе, – она переводит взгляд от Эммета к Розали, после чего смотрит на Беллу, и Белла слушает её, расширив глаза.

– Мы подумали, что это лишний повод для праздника, – продолжает папа, когда мама выходит из комнаты. – Мы хотели, чтобы в этом году вы все получили по дополнительному подарку.

Он ждет, когда вернется мама, и точно так же как и мои братья и сёстры, я с надеждой улыбаюсь.

Мама возвращается, держа в руках два пакета, которые выглядят так, словно их содержимое куплено в каком-то дорогущем магазине. Она встречает наши взгляды.

– Надеюсь, вам понравится. Если нет, просто скажите нам, и мы сможешь найти что-то ещё. А сейчас от более старшего к младшему... Эммет – ты первый.

По-детски усмехаясь, Эммет берёт из рук мамы свой подарок. Он разрывает ленту и оберточную бумагу. Когда же крошечная коробка оказывается открытой, его глаза расширяются, а губы формируют молчаливое, но значительное «О».

– Так красиво, – с восторгом шепчет он. – Огромное вам спасибо, – я никогда не видел его таким шокированным.

Розали смотрит через его плечо и согласно кивает. Эммет поворачивает коробочку, чтобы мы смогли увидеть вставленное в чёрный бархат кольцо.

– Супер, – соглашаюсь я.

Мой брат достаёт кольцо и надевает его на палец. Оно идеально ему подходит, и я говорю об этом. Мама и папа счастливо улыбаются, радуясь тому, что первый подарок оказался успешным.

Розали – следующая, и она получает серьги, увидев которые, Элис всеми силами пытается скрыть свою зависть. Джаспер получает часы, которые выглядят на нём просто отлично. В моей коробке лежит кожаная манжета, которая мне сразу же нравится. Рот Элис широко открывается, после чего она с благоговением шепчет имя дизайнера.

Когда очередь доходит до неё, то её пальцы так сильно дрожат, что она с трудом открывает свой подарок. Элис держит в руках браслет и улыбается сквозь слёзы счастья, а затем вскакивает и с благодарностью обнимает маму и папу.

Белла смотрит на всех с мечтательной улыбкой, наблюдая за счастливыми лицами других. Она явно потрясена, когда мама говорит, что последний подарок для неё.

Широко раскрыв глаза, она качает головой. Что не так с ней и с подарками?

– Да, да, это твой подарок, – говорит мама и вручает Белле небольшую плоскую коробочку. Я предполагаю, что в ней ожерелье.

Руки Беллы дрожат и, не разрывая обёрточную бумагу, она долго возится с подарком. Прежде чем открыть коробочку, она сглатывает, словно пытается набраться мужества. А затем, когда видит содержимое, с шумом втягивает в себя воздух.

Увидев её подарок, я не в силах скрыть свою реакцию.

– Вау!

Тоненькая цепочка с кулоном, который, кажется, похож на бабочку, но настолько абстрактную, что напоминает также цветок и даже сердце. Синие сапфиры украшают это произведение искусства.

Белла с благоговением подносит пальцы ко рту и когда смотрит на маму, выискивая, кажется, какое-то заверение, по её щекам текут слёзы.

С удивлением я понимаю, что чувствую желание вытереть их. Нет никаких причин для плача, хоть я уверен, что это слёзы счастья.

– Что это? – взволновано спрашивает Розали. – Покажешь нам?

Белла приподнимает коробку, чтобы мы все смогли это увидеть, и мои сёстры восторженно вздыхают, а Эммет и Джаспер с одобрением кивают головой.

– Очень красиво, – говорит Джаспер.

– Тебе помочь надеть его? – спрашивает мама и Белла качает головой. Она снова достаёт из кармана свой телефон.

Я забираю его у неё и показываю маме написанное, но не сдерживаюсь и читаю её слова.



– Это нам решать, – улыбается мама. – А мы говорим, что не слишком.

Телефон снова переходит к Белле, а после этого, с новыми словами, я отдаю его родителям.



– Ты благодаришь нас, оставаясь здесь, с нами, – ласково говорит мама. – Это всё, о чём мы просим.

После этого воцаряется тишина и спустя долгие моменты колебания, Белла глубоко вздыхает и надевает ожерелье. Оно красиво выделяется на фоне её чёрной водолазки.

Поскольку нет ни сил, ни времени для фильма, так как вскоре нам нужно будет идти в церковь, мы просто смотрим передачу по телевизору. Все отвлечены, рассматривая ювелирные изделия, которые нам подарили. Папа всех удивляет, даря маме серьги и говоря, что она не могла остаться без подарка. Мама благодарит его, и они обнимаются и обмениваются поцелуем, а мы вежливо отводим взгляд, желая предоставить им немного уединения. Видеть проявления любви родителей не всегда удобно.

Собираясь на полуночную мессу, мы тепло одеваемся. В Форксе только одна маленькая церковь, но когда мы заходим в неё, Белла смотрит вокруг широко раскрытыми глазами. Это заставляет меня задуматься, неужели она на самом деле никогда не видела церковь изнутри?

Мы встречаем много знакомых и, приветствуя их, я улыбаюсь больше раз, чем могу сосчитать. Белла старается не отставать от мамы, как всегда чувствуя дискомфорт в окружении стольких людей. Во время мессы я смотрю не на пастора, а на неё и вижу, что ей очень нравится слушать хор.

После мессы мы не задерживаемся в церкви. На улице идёт дождь и уже очень поздно. Мы желаем всем счастливого Рождества и возвращаемся домой, желая согреться и по возможности, лечь спать.

– Я устала, – объявляет мама, как только мы снова заходим в дом. – Если хотите, можете не ложиться, но в одиннадцать утра мы будем завтракать, – она желает нам спокойной ночи и вместе с папой поднимается по лестнице.

Вскоре мы следуем за ними. Я наделся застать Беллу наедине, так как у меня к ней целая куча вопросов, но она выглядит вконец измотанной и ложится спать одновременно с остальными из нас.

Я выключаю свет в доме и поднимаюсь самым последним, надеясь, что смогу уснуть.



Утро Рождества начинается с громкого стука в дверь.

– Эдвард, хватит дрыхнуть! Спускайся вниз, пришло время подарков! – кричит Эммет, а затем сбегает вниз по лестнице.

Зажмурившись, я потираю лицо. Мне снился такой хороший сон, хоть я и не могу его сейчас вспомнить. И я проспал, а это значит, что у меня нет времени на душ.

Ну, они могут подождать две минуты. Мне нужно смыть с себя остатки сна.

Когда я спускаюсь вниз, то мои волосы всё ещё влажные и спутанные. Увидев меня, Элис встаёт и неодобрительно фыркнув, пытается их уложить. Чтобы предоставить ей лучший доступ, я наклоняю голову и, когда она немного массирует её, удовлетворённо хмыкаю. Ухмыляясь, она подмигивает мне и заканчивает мою причёску.

– Ну что, я прохожу фэйс-контроль? – игриво спрашиваю я.

Постукивая пальцем по подбородку, она смотрит на меня, притворно оценивая.

– Всё в порядке, – наконец, говорит она, и мы присоединяемся к остальным, которые уже сидят за столом.

Мои глаза останавливаются на Белле, и я вижу, что на ней надето. Синяя водолазка, которая облегает её тело так, как я никогда прежде не видел. Это всё ещё далеко до тех вещей, которые обычно носят Элис и Розали, но показывает, что под одеждой у Беллы всё на месте. И синий цвет выглядит просто потрясающе на её бледной коже.

И снова еда, кажется, спустилась к нам с самых небес. Всё в Рождественской атмосфере. Белла испекла хлеб в форме рождественского колокольчика и когда Эммет видит это, громко смеётся.

– Белла, Беллз (п.п. – bells – колокольчик). Теперь я вижу, почему.

Он не замечает, как Белла съёживается от такой альтернативы своего имени. Но я это вижу. И думаю, что на один вопрос у меня стало больше. После завтрака мы с Элис помогаем убрать со стола, после чего снова идём в гостиную. Мама и Белла несут всем горячий шоколад и сладости, а затем начинается большой обмен подарками.

Следующие часы наполнены смехом, восторженными возгласами и счастьем. Белла купила всем самые замечательные подарки. Хоть, как предполагается, мы не должны знать, кому и что она купила – это безошибочно можно угадать.

Для папы – кофейник с тремя видами кофе, которые он сможет попробовать. Для мамы –красивую книгу о садоводстве, а для Элис – фиолетовые бабочки, которые она сможет повесить на стене. На радостях Элис вскакивает и собирается обнять Беллу, но вовремя останавливается. Вместо этого она посылает Белле воздушный поцелуй и та улыбается в ответ.

Эммет получает коллекционный журнал о футболе, а Джаспер новую игру для PS3. Последним подарок Беллы получаю я, и на мои колени ложится что-то тяжёлое. Разорвав упаковочную бумагу, я вижу книгу, полную нот моего любимого композитора.

– Вау, – широко улыбаясь, говорю я. – Супер. Огромное спасибо!

Она смущённо улыбается в ответ. Конечно, она запомнила, что я люблю Юрима, ведь я играл для неё несколько его композиций. Этого не было в списке моих пожеланий.

Так много подарков, которые нужно раздать и получить, что просто невозможно за всем уследить. Я с удивлением вижу, что Джаспер дарит Розали большие листы чертёжной бумаги и древесный уголь. Если честно, я и понятия не имел, что моя сестра может рисовать, но Розали улыбается и явно счастлива.

Я безумно волнуюсь, когда Белла собирается открыть мой подарок. От Джаспера она получила цветную глину, «чтобы создать что-то, что будет храниться дольше, чем марципан», и инструменты для выпечки от Эммета. Элис купила ей красивый шарф, а Розали дощечку с ароматическими свечами, которой Белла могла бы украсить свою комнату, «чтобы сделать её более уютной».

Я не понимаю, почему все говорят, что я очень хорошо знаю Беллу. Если кто, на самом деле, знает её и чувствует, как к ней нужно подступиться, так это Розали.

Но теперь Белла держит подарок, который купил ей я. Надеюсь, он ей понравится. Когда её пальцы развязывают ленту, которая держит бумагу, я вдруг начинаю бояться, что она не поймёт смысл подарка. Но я уже ничего не могу сделать, так как она разворачивает его и смотрит на журнал в кожаном переплёте, теперь лежащий у неё на коленях.

Как она поняла, что это именно мой подарок, я не знаю, но её глаза встречаются с моими. Они, как я и боялся, ничего не выражают. Тишина в комнате неожиданно кажется угнетающей.

– Открой его, – тихо говорю я, и она это делает. А затем улыбается.

– Это не просто журнал, – объясняю я остальным. – В нём есть задания, по одному для каждой страницы. Например, написать что-то забавное, приятное воспоминание или сбывшийся сон.

– Как позитивное мышление? – спрашивает Эммет.

– Не совсем. Это не познавательно поведенческая терапия или что-то в этом роде. Просто забавный способ запоминать всё хорошее в жизни.

Я смотрю на Беллу и вижу, что её глаза больше не лишены каких-либо эмоций. Она улыбается и, прикусив губу, с благодарностью кивает. Я понимаю, что в этот момент она осознаёт, почему я купил его для неё и счастлив, что мой подарок ей понравился.

Когда сгущаются сумерки, мама приносит для всех нас по стакану подогретого вина. Белла наотрез отказывается пить алкогольный напиток, а после ужина смотрит на всех настороженно, хоть мама и объяснила, что в подогретом вине алкоголя очень мало. Я сразу же думаю, боится ли она того, что кто-то из нас опьянеет, и добавляю этот вопрос к своему списку.

Интересно, сможет ли она когда-нибудь открыться, чтобы ответить на любой из этих вопросов. В это воскресенье, на пляже, она сделала такое важное признание. Я забыл спросить, почувствовала ли она себя лучше после этого. Нужно ли мне подчеркнуть, что она не обременяет меня своими историями? С другой стороны я даже не уверен, достоин ли её доверия. В конце концов, о нашем разговоре я проболтался маме.

В свою защиту скажу, что рассказал ей то, что, по моему мнению, ей необходимо знать.

– Эдвард, хватит мечтать, – тихо говорит Элис. Сидя на диване, она подвигается ближе ко мне и опирается на моё плечо. – Что происходит?

– Ничего, – успокаиваю её я. – Покажешь мне свой браслет?

Она сразу же отвлекается и показывает мне своё новое украшение, а затем, подняв мою руку, любуется моей манжетой.

– Это, правда, тебе очень идёт, – улыбаясь, говорит она.

Папа встаёт и становится перед камином.

– Дети, мы надеемся, что вам понравились эти праздничные дни. Чтобы закончить празднование, у нас есть для вас всех по ещё одному, последнему подарку.

Громкие вздохи заполняют комнату.

– Вау, пап, похоже, это уже слишком, – бормочет Розали.

– Ладно, в случайном порядке, – говорит мама и достаёт из-за дивана средних размеров коробку. – Джаспер.

Он встаёт, чтобы принять подарок и перед тем как открыть его, целует маму в щёку. Это цифровая камера и все мы с восторгом смотрим на новое устройство.

– Класс, – выдыхает Джаспер и сразу же находит инструкцию, чтобы узнать, что он может делать со своей новой игрушкой.

– Белла.

Я никогда не видел её более потрясённой. Даже после вчерашнего вечера и целого дня, наполненного обменом подарками, она всё ещё поражена тем, что её учитывают, как и остальных из нас.

Она разворачивает электронную читалку и явно в шоке.

– Там загружено около пятидесяти книг, – улыбаясь, говорит папа. – И есть ваучер, так что ты можешь купить что-то ещё.

Улыбку, которой она благодарит его, можно назвать только сияющей.

Следующая очередь моя, и только увидев огромную коробку, я уже знаю, что в ней. Когда из-под оберточной бумаги появляется гитара, я недоверчиво качаю головой.

– Это слишком, – шепчу я, потрясённый увиденным.

– Мы надеемся, что ты снова начнёшь на ней играть, – говорит мама. – Как раньше.

Я бросил играть пять лет назад, когда умерла бабушка. В приступе гнева на несправедливость этого мира, я разбил свою гитару. Это был последний раз, когда я вёл себя подобным образом. Во время траура, я стал более спокойным, но также потерял желание играть на втором инструменте.

Усмехнувшись маме, я кладу гитару себе на колени и пытаюсь проверить, хорошо ли она настроена. К моему удивлению, это так, и наслаждаясь глубиной звучания, я делаю несколько аккордов.

– Спасибо, – шепчу я своим родителям, и они улыбаются мне.

После меня следует очередь Элис, и она получает швейную машинку, увидев которую начинает так визжать, что Эммет прикрывает уши. Но моя сестра безумно счастлива, и каждые несколько секунд глядя на свой подарок, рассказывает обо всех достоинствах этой машинки.

Мои родители светятся от счастья и гордости.

– Эммет и Розали, поскольку это последний год, когда вы живёте под этой крышей, мы хотели подарить вам что-то особенное. Поэтому вместо вещей, мы решили дать вам жизненный опыт, – говорит папа. Вместе с мамой они делают шаг вперёд и одновременно кладут в руки моего брата и сестры по конверту.

Первой свой конверт открывает Розали и почти кричит от счастья. Мне приходится постараться, чтобы понять, что именно привело её в такой восторг, и Джаспер помогает мне.

– Она получила сертификат на вождение.

– На «Астон Мартин Ванквиш»! – восклицает она.

О! Радуясь за неё, я скрываю свою зависть. Ванквиш – моя сама любимая машина.

– Вау, мама, папа, если вы решите так же перестараться с подарками и в следующем году, мне бы тоже этого хотелось, – с улыбкой говорю я, кивая в сторону ваучера, который только что получила Розали.

Наконец-то свой конверт открывает Эммет и сразу же начинает восклицать и подпрыгивать от счастья.

– Билеты на «Сихокс»! – сделав три больших шага, Эммет подскакивает к папе и, обнимая его, приподнимает с пола.

Папа смеётся и, когда снова твёрдо стоит на ногах, похлопывает Эммета по спине.

– Но я пойду с тобой.

– Вот чёрт, – улыбаясь, шутит Эммет.

– А после матча ты встретишься с игроками и менеджерами, – добавляет папа и его глаза искрятся весельем.

– Вот чёрт! – снова повторяет Эммет и снова обнимает папу.

Наблюдая за этим, все улыбаются, и даже Белла выглядит счастливой за Эммета. Она прижимает к груди свою новую электронную читаалку.

Не думаю, что она замечает это.



Как обычно я не могу уснуть. После того как около часа ворочался с бока на бок, я, наконец, сдаюсь и спускаюсь вниз, чтобы подогреть себе немного молока.

Я даже не удивляюсь, когда вижу Беллу, устроившуюся на диване и накрытую пледом. Я замечаю, что она читает своё новое электронное устройство. На её коленях игрушечный слоник, и я предполагаю, что она подогрела его в микроволновке.

– Не спится? – спрашиваю я.

Она пожимает плечами и улыбается. Понимая, что у нас нет с собой телефонов, я роюсь в ящике журнального столика и нахожу маленький блокнот и карандаш.

Она забирает их у меня и пишет.



– Мне тоже. Оно намного более спокойное, тебе так не кажется?

Она кивает, и когда я подхожу, чтобы сесть рядом с ней, поджимает ноги. Как всегда я помню, что нужно держать расстояние между нами. На крыльце мы сидели ближе друг к другу, но я не хочу, чтобы она чувствовала себя некомфортно.

Я киваю на её новое устройство.

– Понравились подарки?

Она улыбается и кивает, а затем, возвращая вопрос, наклоняет голову в мою сторону.

– Мне тоже. Не уверен, смогу ли играть на гитаре так, как раньше, но намёк был понят.

Она улыбается моей шутке, и впервые я на самом деле замечаю, что она немного более расслаблена, более непринуждённа. Её лицо, без постоянной маски напряжения и страха, выглядит почти невинно. Я ловлю себя на том, что смотрю на неё слишком долго, и вновь почувствовав растерянность, отвожу взгляд.

Какое-то время, как и много раз до этого, мы сидим в тишине, но эта тишина совсем не кажется неловкой. Честно, я не понимаю своих братьев, когда они говорят, что неловко себя чувствуют с Беллой. На самом деле совсем не трудно быть рядом с ней.

– Эй, мне вот интересно, – начинаю я, хоть и не уверен, что должен поднимать эту тему. Белла поднимает взгляд и сразу же насторожившись, смотрит на меня.

– Ты сказала мне, что скучаешь по любви.

Могу сказать, ей уже не нравится, куда ведёт этот разговор.

– Но ты также сказала, что не скучаешь по своей маме.

Я едва сдерживаю улыбку, увидев её реакцию,. Её глаза немного расширяются, и очевидно, что она удивлена и растеряна.

– Что, ты думала, я ничего не помню? – выражение её лица бесценно. – Помню. И мне очень интересно. Разве твоя мать не была ласкова с тобой? – я понимаю, что вступил на опасную территорию, но после нашего последнего прорыва, надеюсь, что смогу заставить её немного поговорить о своём прошлом, надеюсь, что она позволит мне понять её. Впустить меня. Освободиться от бремени, которое несёт.

Я обещаю себе, что это останется только между нами.

Она записывает что-то, и с удивлением я вижу, что это не имеет никакого отношения к моему вопросу.



Она наблюдательна.

– Да. Очевидно, что мои волосы были в полном беспорядке.



– Да, возможно. А ты?

Она кивает.



– Сказал. Но я имел в виду совсем не ту любовь, когда сестра вынуждена привести в порядок мои невозможные волосы.

Её глаза искрятся весельем, но также просят, чтобы я уточнил и я понимаю, что на этот раз она хочет поговорить обо мне. Она пытается понять меня, как я пытаюсь понять её?

– Я имел в виду такие вещи как объятия или прикосновения, несущие в себе комфорт.



Значит, это она тоже видела.

– Да, но, возможно, с кем-то равным? – Я даже не осознаю это, но мои слова формируются в вопрос. Чёрт, а мне неловко говорить об этом. Но в то же время я пытаюсь вызвать её на откровенность. Не удивительно, что она увела разговор подальше от себя. Я пытаюсь немного сменить тему.

– Мама рассказала, что когда вы ходили за покупками, ты держала её за руку?

Она медленно кивает.

– И что ты чувствовала?



Не сдержавшись, я смеюсь. Она иногда может так мило съязвить.

– Нет. Правда, мне просто любопытно. Ты порой напоминаешь мне ходячее противоречие. Я знаю, что ты ненавидишь прикосновения, но в то же время, тебе их не хватает. Поэтому я и спрашиваю, понравилось ли тебе, когда ты держала руку мамы.

Она надолго задумывается, и я ценю, что она готова дать мне честный ответ.



– Но что ты об этом думаешь?

Она вздыхает, хмурится и что-то пишет. Наверное, неправильно так радоваться тому, что она со мной говорит, ведь тема разговора очень серьёзная и болезненная.



– Разве тебе не было приятно? – спрашиваю я.

Она снова показывает мне свою предыдущую записку, где написано, что она не знает. Вспомнив кое-что ещё, о чём она мне говорила, я пытаюсь докопаться до истины.

– Ты не хочешь, чтобы тебе это нравилось, потому что боишься снова это потерять?

Своим вопросом я попадаю точно в цель, так как вижу её внезапное напряжение. Что-то щёлкает у меня в голове, и я удивляюсь, что не понял этого раньше.

– Ты уже теряла это раньше, – тихо, почти шёпотом, говорю я. Это даже не вопрос. – У тебя это было, и ты его потеряла. – Надеюсь, она не возненавидит меня за следующие слова. – Вот почему ты не скучаешь по своей матери?

О, нет. Она отводит взгляд, руки в защитном жесте сжимают тело, и одинокая слеза скатывается по щеке. Где бы найти слова, которые могли бы утешить её, но всё, чего я сейчас хочу – это привлечь её к себе и, обнимая, облегчить боль.

Эта девушка, через что она прошла? Неужели всё начала её собственная мать? Одна только эта мысль кажется отвратительной.

Белла всё ещё плачет и выглядит настолько потерянной, что я чувствую острую боль в груди. Желание коснуться её, успокоить – подавляюще, и я наклоняюсь вперёд прежде, чем могу себя остановить. Её глаза, всё ещё глядящие вниз, резко поднимаются ко мне, когда осторожно и очень нежно я кладу руку на её маленькую ножку, накрытую толстым пледом.

– Мне жаль, – шепчу я, своим прикосновением пытаясь передать искренность этих слов. Она не двигается, но и не отстраняется. – Мне жаль, что я не могу ничего сделать, чтобы ты почувствовала себя лучше.

Она никак не реагирует на мои слова, но продолжает внимательно всматриваться в моё лицо. Я предполагаю, что она со всей ясностью осознаёт мою руку на своей ноге, но не отстраняется, как наверняка, сделала бы это раньше. Но, не смотря ни на что, я понимаю, что то, что я делаю – опасно. Если я нарушу её границы, она, возможно, вновь начнёт избегать меня.

Тишина тянется, но никто из нас не отступает. Проходят минуты, и я замечаю, что её тело понемногу начинает расслабляться. Дыхание становится более ровным и глубоким, и она немного откидывается на спинку дивана.

– Ведь не плохо, когда к тебе так прикасаются, правда? – спрашиваю я, проклиная своё любопытство, но желая знать.

Она продолжает держать мой взгляд, но сглотнув, очень медленно, из стороны в сторону качает головой.

Я с трудом пытаюсь скрыть своё торжество.

– Если ты когда-нибудь захочешь подобного комфорта, то ты можешь его получить. И у тебя не будет это отнято. По крайней мере, не в этом доме.

Я вижу, что она мне не верит. Это в её глазах. Но сейчас она позволяет мне прикасаться к ней. И сейчас этого достаточно.

Когда глаза Беллы расширяются, я понимаю, что пальцем начал слегка поглаживать её ногу. Её рот отрывается, и она судорожно заглатывает воздух, а за её удивлением я ясно вижу страх. И снова, в моём разуме, всё, кажется, становится на свои места. Её страх прикосновений. Страх принимать подарки. Ведь я всегда чувствовал, что она пережила больше насилия, чем «просто» побои.

Тошнота поднимается по моему горлу, но я пытаюсь это скрыть. Я хочу что-то сказать, но не знаю, где найти нужные слова, которые могли бы объяснить ей, что бояться нечего.

– Я не хочу… ничего от тебя, – с трудом сглотнув, говорю я. – И не хочу, чтобы ты так думала.

Не отводя от меня взгляда, она быстро качает головой. Я не знаю, что она отрицает. Когда я начинаю отстраняться, она быстрым, резким движением поднимает свою руку и кладёт её на мою, удерживая её на своей ноге.

Её глаза широко раскрыты и почти умоляют меня понять. Не знаю, что именно, но я это делаю.

Её рука, по сравнению с моей кажется холодной и маленькой. Но она прикасается ко мне и, удерживая мою руку, слегка надавливает на неё.

В глубине своего сознания, я понимаю, что мне придётся отказаться от мысли, что между мной и Беллой нет ничего особенного. Уверен, она не стала бы с такой лёгкостью просить кого-то другого прикоснуться к ней, пытаясь обрести комфорт.

Я всё ещё не отстраняюсь, намереваясь дать ей то, что она просит.

– Тебе это нравится? – стараясь не нарушить хрупкую атмосферу, тихо спрашиваю я.

Ей нужно какое-то время, но, наконец, она кивает и когда выдыхает, кажется, словно исчезает вся напряжённость мира.



Первые прикосновения)))
Мы ждём вас на ФОРУМЕ