От Беллы 

- Тост за Эдварда и Беллу! – крикнул Эммет и поднял высоко свой стакан с холодным чаем, все остальные последовали его примеру. Эдвард лишь улыбнулся, покачал головой и наклонился поцеловать меня – в сорок третий раз – и затем с благодарностью кивнул брату, прежде чем выпить из своего бокала. Все собравшиеся улыбались. Мы едва ли нормально поели: Джаспер с Эмметом постоянно подкалывали нас, а теперь, когда вечеринка подходила к концу, и мы пытались выждать подходящий момент, чтоб откланяться, Эммет приложил массу усилий, поднимая тост за тостом и не давая нам удалиться из «Большого дома», как его называли Каллены. 

- Белла? – Эдвард наклонился и зашептал мне на ухо. – Ты готова идти? 

- Да! Просто все ещё здесь и… 

- Они не уйдут, пока мы не сделаем это первыми, - заметил Эдвард, и я вздохнула. Конечно, он был прав, первыми должны покинуть праздник новобрачные, значит, мне придётся выдержать взгляды всего Ковентри, пока мы проделаем путь от Большого дома до дома Эдварда, то есть нашего дома. 

- Ладно, - согласилась я. 

- Ладно, - ответил он и тут же решительно встал. – Всем спасибо, что пришли. Спасибо, что разделили с нами этот чудесный день, в который Изабелла стала моей женой. Не желаю показаться грубым, но должен вам напомнить, что до вечерней молитвы остаётся полчаса. И мне бы не хотелось, чтобы кто-то опоздал на неё. 

- Очень хорошее замечание, Эдвард, - заговорил Преподобный Вебер с другого конца стола. – Позвольте, я буду первым, кто пожелает вам двоим хорошего вечера и счастливой жизни, а теперь мы все пойдём в церковь на вечернюю службу. Мы помолимся за вас, а завтра рано утром встретимся, чтобы возложить окончательное благословение церкви вашему браку. 

- Спасибо, Преподобный, - поблагодарил Эдвард, а затем обнял меня за талию и помог встать. – Всем хорошего вечера. А теперь прошу извинить, моя жена устала, и мы удаляемся отдохнуть. 

- Надеюсь, устала-то не слишком! – громко заявил Эммет, прежде чем Шивон успела отвесить ему подзатыльник. 

- Пойдём, жена, - тихо сказал Эдвард, и я не стала смотреть на старшего брата своего мужа. Всё ещё старалась не краснеть, зная, что поддразнивания Эммета вообще-то весёлые, но от этого не менее смущающие. 

- Доброй ночи, дорогая, - пожелала Эсме, подходя и целуя меня в щёки, затем улыбнулась Эдварду. Я видела, что глаза у неё мокрые от слёз, когда она крепко обняла сына. – Я же говорила, всё получится, - прошептала она ему так, что я едва разобрала. 

- Мама. – Эдвард старался сохранить радостный тон. 

- Я же говорила, что Братья пошлют тебе счастье. Нужно было просто сильно в это верить, и вот они привели тебя к Изабелле. 

Я видела, как по лицу Эдварда пронеслось разочарование, он как-то признался, что преданность матери Ковену Знамений причиняет ему боль, потому что она отказывалась понять, что он несчастлив в общине, искренне считала, что ему следует «открыть сердце и принять всю глубину веры», и тогда он обретёт счастье. А для Эдварда после произошедшего с Кеби это стало невозможным. Независимо от того, насколько добрым и заслуживающим доверия был Преподобный Вебер, эта церковь и люди, служащие ей, пусть и в другой общине, стали причиной смерти Кеби, и он никогда не смог бы с этим смириться. 

- Да, мама, - прошептал он и поцеловал её в щёку, прежде чем потянуться и снять её руки со своей шеи. – Но тебе нужно поторопиться, если ты хочешь убрать последствия нашего пиршества и успеть на службу вовремя. 

- Ой, ты, конечно, прав. – Она похлопала его по щеке, коротко мне улыбнулась и поспешила прочь. Эдвард покачал головой и отвернулся с грустью в глазах, а затем провёл меня к воротам, отделяющим наш задний двор от Большого дома. Мы медленно направились по газону к деревянным ступеням крыльца и прошли в дом через кухонную дверь, которую Эдвард оставлял незапертой. 

- Не думаю, что ты хочешь есть, - Эдвард кивнул на кухню, - но мама забила дом пищей, поэтому нам не надо выходить куда-то за едой, если вдруг проголодаемся. 

- Ох, хорошо, - согласилась я. – Мне бы, правда, не хотелось… выходить, я об этом, ну, просто подумала… 

- Нет, нет, - заверил меня Эдвард, - я тоже никуда не хочу выходить, лучше потратить время на взаимное узнавание, ну, ты понимаешь. Всего несколько месяцев прошло, теперь мы женаты, я не жалуюсь и… 

Вместо ответа, я обняла его за шею и жарко поцеловала, скользнув языком прямо в его удивлённо приоткрывшийся рот. Эдвард застонал и сжал мою талию, крепко притягивая к груди и углубляя поцелуй. Когда мы оторвались друг от друга, его зелёные глаза стали почти чёрными от желания. 

- Нам надо подняться наверх, - выдохнул он, прежде чем схватил мою руку и потянул через кухню и гостиную к лестнице. Мы взбежали на второй этаж, и он тотчас же поднял меня на руки в лучших традициях мелодрам и торжественно понёс к запертой двери, тайна которой мучила меня с того самого момента, как он упомянул, что за ней находится и почему останется секретом до дня свадьбы. 

- Эдвард! Отпусти меня! 

- И не подумаю, жена, - ухмыльнулся он, а затем каким-то образом умудрился открыть дверь, не выпуская меня из рук. Далее вошёл в самую красивую спальню, которую я когда-либо видела. От белых стен до мягкого голубого с золотым ковра, от кровати с кованой спинкой, на узоре которой переплетались филигранные золотые розы, и до множества других уютных деталей – в этой спальне было всё, что я никогда бы в жизни не нафантазировала для своей комнаты, но прямо сейчас в одно мгновение ока безумно полюбила. 

- На колени на кровать, - скомандовал Эдвард, опуская меня на матрас спиной к себе и перекидывая мои волосы через плечо, обнажая спину. 

- Эдвард? – Я повернулась, чтобы вопросительно на него посмотреть. 

- Таков для меня единственный способ добраться до всех этих кнопочек, - пояснил он, и я, не сдержавшись, захихикала. 

- Это обманки. 

- Что? 

- За ними потайная молния. Кнопки – просто декор, они ничего не крепят. 

- Ах вот оно что. - Эдвард выдохнул с облегчением, и я внезапно почувствовала, как прохладный воздух скользнул по моей спине, потому что муж мой начал расстёгивать платье. – Это упрощает дело. 

Я ощутила, как молния разошлась до конца, Эдвард обнял меня за талию, приподнимая, вытаскивая из невероятно пышной юбки и отбрасывая всё свадебное платье куда-то на пол. А меня опрокинул на кровать так, что я подпрыгнула на мягкой перине. Эдвард схватил меня за колени и потянул к себе, а я утонула в самой мягкой, в самой небесно-уютной из известных человеку кроватей. 

- Такая красота, - произнёс муж, пожирая меня взглядом, пока развязывал ленточки на нижнем белье. – Словно прелестный падший ангел, - продолжал он. – Не могу поверить, что ты моя. 

- Только твоя, - прошептала я, когда он пальцами очертил кружева от чулок на моих бёдрах. Он отвлёкся, чтобы снять галстук, расстегнуть пуговицы у ворота и манжеты, прежде чем вновь обратить внимание на меня и соблазнительно облизнуть губы. 

- Моя жена, - прорычал Эдвард, потянувшись ко мне, чтобы приподнять и расправиться с крючками на бюстгальтере, который тут же был отброшен в кучу одежды со свадебным платьем. Как только груди обнажились, он тут же обхватил их ладонями, чтобы мягко сжать, а потом начал водить пальцами вверх-вниз по животу и обратно, то и дело задевая возбуждённые соски. После нескольких медленных кругов Эдвард ущипнул кончик правого соска, и тот мгновенно затвердел, а я выгнулась навстречу ласке. Эдвард лишь улыбнулся и сразу повторил всё то же самое с другим соском. А потом снова и снова, да так, что я громко застонала, отчаянно извиваясь от желания прижаться к любимому поближе. Но через несколько минут он решил проделать то же, только ртом, поэтому мне оставалось дрожать от ожидания и чистейшего удовольствия. 

- Ты моя ненасытная, - тихо прошептал Эдвард, когда его пальцы нашли крючки на подвязках и отстегнули пояс от чулок. Он тут же полетел в сторону, а пальцы мужа подцепили край кружевных трусиков и потянули вниз, полностью раздевая меня. 

Губы Эдварда спускались всё ниже, пока не оказались прямо над тем самым местом, которое жаждало их прикосновения больше всего. Один короткий поцелуй туда, и он промурлыкал: 

- Ты уже вся мокрая. 

Его сексуальный голос заставил меня извиваться на кровати от нетерпения. 

- Я хочу тебя, - всхлипнула я, зная, что Эдварду нравится мой просящий тон. 

- Я тоже хочу тебя, любимая, - ответил он, опускаясь ниже, между моих разведённых ног. – Но давай не будем спешить. Не хочу, чтобы тебе было больнее, чем это возможно. 

- Но… 

- Просто расслабься и позволь мне любить тебя, Белла, - сказал Эдвард, опуская голову и подключая язык, делая окружающий мир таким маленьким, узким и очень горячим. Через несколько минут я вскрикнула от экстаза, очень надеясь, что мои матери уже ушли на службу и никто меня не слышал. Я смотрела, как Эдвард снимает рубашку, и отчаянно умоляла Господа и Братьев уйти подальше, чтобы никто не видел, чем мы сейчас будем заниматься, потому что оставаться спокойной у меня точно не получится. 

- Как ты отрываешь пластырь? – внезапно спросил Эдвард, расстёгивая пуговицу и молнию на брюках. 

- Что? – Мой голос чуть дрогнул. Мы собирались стать полноценными мужем и женой или говорить о пластырях? 

- Есть два типа людей, - заметил Эдвард. – Те, кто предпочитает медленно отдирать пластырь от кожи, потому что, как они думают, так менее больно, и те, кто отрывает быстро и молниеносно, переживая короткую боль. Так как ты отрываешь пластырь? 

- Я быстро. Это ведь и так больно, зачем продлевать мучение? Конечно, это не про пластырь на открытой ране, тогда я подожду, пока всё заживёт, потом оторву. 

- Всё понятно, - кивнул Эдвард, снимая брюки и нижнее бельё, мой взгляд тут же приковался к его твёрдому напряжённому члену. Муж развёл мне ноги шире и переместил меня в центр кровати, прежде чем устроиться сверху и дразнить меня, касаясь своей плотью моего напряжённого входа. Он и тёрся, и слегка входил, и касался рукой. Сжав мне бедро одной рукой, Эдвард наклонился поцеловать меня со всей страстью, а затем поддал бёдрами вперёд, и тут мне пришлось собрать всю волю, чтобы не закричать, ведь пришло ощущение, что мой муж, Эдвард Каллен, пытался разорвать меня изнутри. Я застонала и почувствовала, как он замер. 

- Ты в порядке? – тихо спросил Эдвард и поцеловал кончик моего носа. – Только разок будет больно, потом лучше. 

- Ладно. - Я медленно кивнула и вдохнула глубоко-глубоко, прежде чем вяло улыбнуться мужу. Эдвард улыбнулся в ответ, а затем прижал к себе, вызывая новую вспышку мучений, прежде чем моя девственность поддалась, и он оказался полностью внутри меня. Эдвард затих, давая боли отступить, а затем тихонько задвигал бёдрами, раз за разом, и новых ужасных ощущений не было. Второй толчок принёс боль, третий – ужалил, как содранная новая кожа под пластырем, четвёртый добавил капельку удовольствия. 

Я взялась поднимать бёдра во время его толчков, и вскоре слабые приятные разряды принялись носиться по моему телу, подталкивая меня к более чётким движениям. Удовольствие росло, мне хотелось ещё и сильнее, потому что комната вдруг начала вращаться, а в груди скопилось напряжение. Всё собралось в единую точку света и взорвалось в дымке наслаждения; задыхаясь, я выкрикивала имя Эдварда, дрожа под ним от силы своего оргазма. 

- Не могу, - простонал он мне в шею. – Больше не могу, Белла. 

Вместо ответа я подняла бёдра, чтобы встретить его движения, и Эдвард снова зарычал, стискивая подушку под моей головой, когда начал с силой врезаться в меня, прежде чем застонать, выдыхая моё имя. Его бёдра замерли, руки разжались, голова покоилась на моей груди. Медные волосы были влажными от пота, а на губах играла блаженная улыбка. 

- Эдвард? – прошептала я. 

- Мммхмм? 

- Ты в порядке? 

- Более чем в порядке, Белла. 

- Более чем? 

- О, да. Должен сказать, что это, возможно, самый мощный, прекрасный и значимый момент в моей жизни. 

- Серьёзно? 

- Да, - кивнул Эдвард, а затем аккуратно поцеловал между грудей, потом переместился и лёг рядом на кровати. Прижал меня к себе, и я уютно устроила голову у него на плече. – Как только буду в состоянии чувствовать своё тело, думаю, захочу повторить ещё разок. Что скажешь? 

- Скажу, что было бы замечательно, - прошептала я. – Я люблю тебя. 

- И я люблю тебя, моя Белла. Но прежде чем мы уснём или снова займёмся любовью или ещё чем-то, чем мы захотим заняться, надо кое-что сделать. 

- Что? 

- Да я собираюсь организовать моей прекрасной новобрачной горячую ванну с пеной, чтобы она могла отдохнуть. Ведь я не хочу, чтобы у тебя всё болело. 

- Эдвард! – Я захихикала, когда он поднял меня на руки и понёс в самую шикарную туалетную комнату из виденных мной. 

- Что? – усмехнулся он, опуская меня в огромную джакузи и включая краны. – Я ведь не могу взять на себя твою боль. Дай хотя бы её уменьшу. 

- А потом мы повторим? – поддразнила я. 

- Потом настанет быстрее, чем ты думаешь, - рассмеялся он и устроился в ванне позади меня, обнимая и откидывая к себе на грудь. – Мне кажется, горячая ванна – это так приятно и необходимо нам обоим. А сейчас наслаждайся и не обращай внимания на меня, это всё во имя чистоты. Мне бы не хотелось пропустить даже капельку грязи на теле моей любимой. 

И он это сделал. А мне пришло в голову: либо моему мужу очень нравится трогать мою грудь, либо она у меня абсолютно грязная, только я об этом и не подозревала. 
 

Хо-хо. Вот и стала наша пара единым целым. Ночка выдалась горячей. 
Спасибо всем за ваши отзывы и комментарии. Дальше интереснее. 

Переводчик: Тэя

Форум!