Эдвард пристально смотрел на меня: черты его лица скрывала тень, и глаза в темноте казались практически черными. Он отвернулся, сосредоточив внимание на своей руке, и слегка надавил.

- Да!

Он сделал несколько вращательных движений кистью.

- О, Боже!

Он хмыкнул от напряжения, когда потянулся так, что его и без того впечатляющие рельефы стали еще более заметны.

- Именно так! Прямо там, да, вот так!

Свет в комнате неуверенно моргал, пока он заканчивал вкручивать экологически-безопасную лампочку в патрон, расположенный высоко на стене в моей гостиной. Опустив руки и одновременно встав на полную стопу, он произнес:

- Тебе повезло, что я высокий; эти светильники так высоко, что тебе ни за что не достать до них без стремянки. Я едва смог…

- Это так потрясающе! Ты так потрясающ!..

Я прочистила горло.

- Да, когда я увидела это место несколько недель назад, то просто влюбилась в эти высокие потолки, которые дарят такое ощущение простора. Я не думала, что…

- Не останавливайся!

- Что ж, тебе следует поговорить со своим арендодателем насчет этой лампы – ты только что переехала и, вероятно, не должна платить за нее, – сказал Эдвард, плюхнувшись на диван.

- Да, хотя она вроде как достаточно раздражительна. Но мне все равно нужно поговорить с ней еще и о… 

- Да!

- О…

- Да!

- О…

- ДАААААААААААААА!

- Проклятье, Белла, не могли бы мы пойти в какую-нибудь другую комнату? – спросил Эдвард, съеживаясь по мере того, как вопли превращались в бессвязный поток стонов.

Я покачала головой.

- Не поможет. Это одинаково громко, независимо от того, в какой ты комнате. Здесь действительно тонкие стены.

Я обессилено плюхнулась на диван рядом с Эдвардом, отчего оказалась прижатой к нему, и… это было не совсем случайно. Я отодвинулась, совсем на чуть-чуть; несколько секунд мы сидели, молча слушая, как женщина – она же моя домовладелица, Виктория – бьется в экстазе, будто ничего лучшего в её жизни еще не было.

Вот только так она кричала каждый раз, когда занималась сексом, что, могу сказать, случалось часто за те две недели, которые я жила в этом доме.

- Как ты там говорила? «Я не могу поверить, что смогла заполучить это место! Мне так повезло», – передразнивал Эдвард писклявым голоском, что, на самом деле, было совершенно не похоже на меня.

- Заткнись! – я нахмурилась и слегка ударила его по руке, стараясь игнорировать то, как приятно было касаться его кожи.

- Нет, серьезно, – сказал он, усмехнувшись. Он небрежно закинул руку на спинку дивана, и я не могла понять, было это ли случайно или нет, но его предплечье слегка коснулось моей шеи. – Тебе катастрофически не везет, когда дело касается выбора жилья.

- Я знаю, – простонала я.

- Взять, к примеру, ту соседку по комнате, у которой жутко воняли ноги, – он скорчил очаровательную рожицу, сморщив нос так, будто все еще мог помнить то зловоние.

- Которая заставляла все вокруг себя, включая меня, вонять как её ноги, – я слегка вздрогнула. – А еще был дом вампира…

- Это какой же?

- О, я жила там примерно лет шесть назад, думаю, прямо перед тем, как познакомиться с тобой. Он был со всех сторон окружен зданиями, и туда вообще не проникал солнечный свет.

- Ну, ты ведь должна сохранять свою бледность, – пошутил он, слегка ущипнув мое бедро. Я шлепнула его по руке, и он схватил мой указательный палец, машинально потянув на себя, и добавил: – А то место, перед тем как ты переехала сюда? Со странным звуком падающих капель…

- …которому просто неоткуда было взяться! – выпалила я. – Клянусь, в том доме были привидения.

- Ты говорила мне об этом, – сказал он, улыбаясь.

- Я говорила?

- Да, как-то вечером я встретил тебя и Элис в одном из баров. Я работал допоздна, а вы к тому времени уже были пьяными в стельку. Я проводил тебя до дома, и ты заставила меня остаться на ночь, потому что утверждала, что боишься «призраков».

Это меня совсем не обрадовало:

- Ты никогда не говорил мне об этом!..

Я помнила ту ночь, несмотря на уровень алкоголя в моей крови… хорошо, возможно, только частично, и я, конечно же, не могла вспомнить, говорила ли об этом. Зато я помню, что в том состоянии опьянения любые ограничения благополучно стирались под влиянием моего заклятого друга «Джек Дэниэлса». Я была довольно близка к тому, чтобы пересечь границу своей платонической привязанности к Эдварду, потому как пребывала в той стадии – стадии без поцелуев, секса и прочих забав – столько же, сколько я знала самого Эдварда… Той ночью ничего не произошло, но надеюсь, только потому, что моя речь была настолько нечленораздельной, что он просто не мог понять, что я на него запала; он лишь укрыл меня одеялом, аккуратно подоткнув со всех сторон.      

Мои пьяные желания в действительности были отражением того, что происходило между нами, и это было очень запутанно. Мы были друзьями на протяжении долгого времени, но могу поклясться, что в последние несколько месяцев ловила Эдварда на том, что он украдкой смотрел на меня… ну, так, как я смотрела на него. Как на того, с кем хотелось не только обняться и поболтать. Мне казалось, он смотрел на губы и ноги, и возможно, в его взгляде было даже немного страсти…

Но после разговора о «призраках» стало очевидно, что я была не совсем в здравом уме, так что вполне могло оказаться, что и это я просто себе навыдумывала.

- И теперь я в этом месте, где слишком высокие потолки.

- И слишком тонкие стены.

- И слишком громкая, слишком много занимающаяся сексом соседка.

- Ты действительно знаешь, как выбрать лучшее, Свон.

- Перестань, это не смешно, – он усмехнулся, и я слегка ударила его в живот, потому что хотела узнать, был ли он таким же твердым, как его бицепс.

Был.

- Хорошо-хорошо, я больше не смеюсь, – он уронил голову обратно на спинку дивана, его телефон тут же пискнул, и он стал проверять сообщение. Но все его движения оставались для меня где-то на периферии сознания, потому как я не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме того, что Эдвард играл с моими пальцами, неторопливо переплетая их со своими. Это было странно – при том, что от его прикосновения мое сердце пустилось вскачь, я все еще чувствовала себя совершенно непринужденно. О, я ощущала жар, и нервозность, и даже слабость, как и в первый раз, когда меня за руку держал симпатичный мальчик, но еще, сидя вот так рядом с ним, держась за руки, я чувствовала, что я дома.

С ним я чувствовала, что я дома. Там, где я могла быть расслабленной, иногда плаксивой, совершенно открытой – с ним я могла позволить себе быть такой… и только не могла сказать ему об этом… Он все время прикасался ко мне, так или иначе, но я никогда не могла определить, было ли это случайно или преднамеренно. Он обращался ко мне по фамилии, что, казалось, автоматически относит меня к категории друзей, но в то же время делал такие вещи – например, держал меня за руку, – которые заставляли мой желудок пуститься в пляс на пару с сердцем.    

И еще были моменты, когда его взгляд задерживался на мне так долго, что заставлял чувствовать себя застенчивой и в то же время самой красивой девушкой в комнате. Или когда он вздыхал и посылал мне небольшую улыбку, будто предназначенную только мне. Или когда он клал свою ладонь мне на поясницу, так низко, как только мог, чтобы не пересечь границ приличия… В такие моменты я начинала думать, что он так же, как и я, готов был переступить через ту линию, которую мы сами провели в наших отношениях.   

Все эти бесконечные «он действительно это сделал, или нет?..», «будем ли мы… или не будем?..», «это то, что я думаю, или только то, чего мне хочется?..» только запутывали и сводили с ума. Я всегда считала, что выше всех этих клише, но, возможно, каждая девушка считает также, ровно до того момента, когда встречает парня, который находит способ сделать каждое такое клише слишком реальным…

- Ты слышишь?  – спросил он, сжав мою ладонь, что, в свою очередь заставило сладко сжаться мое сердце.

Я ничего не услышала, и до меня, наконец, дошло:

- Да! Аллилуйя!.. Возможно, она даже закончила на сегодня…

Больше мы не проронили ни слова. Возможно, он просто наслаждался тишиной, я же не могла оторвать взгляда от наших сцепленных рук, которые теперь покоились на его колене. Он медленно провел по моей ладони большим пальцем, и я не смогла сдержать охватившую меня при этом дрожь. Когда я посмотрела ему в лицо, он разглядывал наши руки так же сосредоточенно, как и я, и от этого в моем животе возникло странное ощущение.

- Эдвард… – его имя слетело с моих губ до того, как я осознала это, и он тут же посмотрел в мои глаза. Когда, спустя мгновение, его взгляд метнулся к моим губам, отчего они сами собой приоткрылись, мое сердце стало бешено биться в груди. Я знала – знала! – то, что есть между нами, много больше, чем просто дружба.

И прямо сейчас тот самый момент, когда все должно измениться…

- Будь готов через десять минут! Я хочу оседлать тебя, большой мальчик…

Момент был чудовищно разрушен, и Эдвард быстро отпрянул. Я даже не успела осознать, что он был так близко… Проклятье!

Он начал тихонько посмеиваться, и его тело сотрясало от усилий, которые он прикладывал, чтобы не рассмеяться в голос, до тех пор, пока, в конце концов, не взорвался гоготом. И я не могла не присоединиться к нему, отчасти потому что, как и любая девушка, просто хотела посмеяться со своим парнем, но в большей степени из-за того, что эта ситуация оказалась настолько нелепой.

- Белла, каков срок твоего договора аренды? – спросил он перед очередным приступом хохота.

Мой смех тут же оборвался, и ответила я уже хмуро:

- Год, – мой ответ заставил его только громче рассмеяться, и он выпустил мою ладонь, согнувшись пополам.

Тем же писклявым голосом, которым передразнивал меня раньше, он завизжал:

- Оседлай меня!

- Перестань! Это ужасно… И что мне с этим делать?

Эдвард перестал смеяться, повернулся ко мне и серьезно произнес:

- Ты должна поговорить с ней.

- Я знаю. Я поговорю. Когда-нибудь.

- Нет, прямо сейчас! Просто спустись к ней и вежливо скажи – ты ведь умеешь быть очень вежливой – что будешь крайне признательна, если она постарается себя немного сдерживать, – напутствовал меня он.

- Эдвард… – проскулила я. Я ненавидела конфликты.

- Соберись, Свон. Я знаю, как ты ненавидишь конфликты, – сказал он, и я не могла не улыбнуться тому, как хорошо он меня знал, – но это не может быть хуже, чем сейчас.

Я вздохнула.

- Ты прав, – ответила я, но не сдвинулась с места. Я не хотела двигаться, не тогда, когда он был так близко, начиная с наших соприкасающихся плеч и заканчивая по-прежнему соединенными руками.  

- Давай же, – настаивал он, слегка подталкивая меня.

- Я не хочу, – проворчала я.

Он добавил со смехом:

- Иди сейчас. Она собирается оседлать большого мальчика меньше чем через десять минут.

Я вздрогнула.

- Боже…

Он поднялся и потянул меня с дивана, прежде чем, встав у меня за спиной, положить руки мне на плечи и начать подталкивать к входной двери.

- Давай, Белла, – произнес он, наклонив голову так, чтобы говорить мне на ухо. Не было ни единого шанса, что то, как я задрожала при этом, могло остаться незамеченным. – Было бы просто замечательно провести с тобой немного времени в тишине…

Я не могла не думать о том моменте, несколькими минутами ранее, когда наступила тишина, и мы… Да, я тоже хотела остаться с ним в тишине.

Я спустилась к Виктории, думая о том, что до переезда этот дом на две квартиры – с отдельной лестницей на улицу, с его прекрасными деревянными полами и витиевато украшенными старинными светильниками – казался мне идеальным. Он все еще мог быть таким, если я смогу убедить Викторию заткнуться.

Я постучала в её дверь, и она открыла несколькими мгновениями позже, завернутая лишь в одно полотенце, а её волосы при этом были дико взлохмачены. Вежливо, но сбивчиво я попросила её быть немного тише, потому как стены в этом доме были слишком тонкими.

Она выгнула бровь и перебросила свои рыжие волосы через плечо.

- Что, прости? Да кем ты себя возомнила? – мои глаза округлились от того, насколько злобным был её тон. – Ты смеешь приходить сюда и говорить мне, что я должна быть тише в моем собственном доме? Мне, кто была настолько любезна, что сдала тебе квартиру!? – с каждым новым предложением она повышала голос, пока в итоге не начала орать на меня во всю мощь своих легких: – Знала ведь, что ты будешь ужасным арендатором, эдакой мелкой занудой со всеми твоими вопросами, насколько тут тихо вокруг, и прочим дерьмом, – она прошлась по мне взглядом сверху вниз и презрительно усмехнулась. Не думаю, что надо мной так насмехались за всю мою жизнь. – Мне жаль, что ты завидуешь, потому что слишком скучна, чтобы предпринять хоть что-то, но некоторые из нас живут полной жизнью. Некоторые из нас регулярно занимаются сексом. А тебе стоит вернуться к себе и уткнуться в какую-нибудь хорошую книжку в обнимку со своим котом и ведерком «Бен-энд-Джерри». Тогда ты сможешь тешить себя мыслью, что в твоей жизни есть хоть какой-то мужчина! – она почти закрыла дверь, но потом передумала и добавила: – И твой чек за ренту должен быть у меня на следующей неделе!

С этими словами она захлопнула дверь у меня перед лицом. Какое-то время я так и стояла, ошеломленная, прежде чем начала медленно, словно зомби, подниматься по лестнице.

Эдвард по-прежнему ждал меня в дверях.

- Она сказала… – начала я сдавленно.

- Я слышал, – он провел меня внутрь, но я была настолько ошарашена тирадой Виктории, что даже не заметила, что он положил руку мне на поясницу, где, как я сама считала, было ей самое место.

Я чувствовала, что еще немного, и я расплачусь. Именно поэтому я никогда и никому не пыталась противостоять. Я ненавидела ругаться. И я ненавидела грубость, но была слишком слаба, чтобы осмелиться когда-нибудь сказать об этом.

Я повернулась к Эдварду.

- Ты сказал, что я должна пойти и поговорить с ней. А я говорила тебе, что мне не нравятся конфликты, и…

- Тшш, – прервал он, притянув меня к себе. На самом деле я не собиралась плакать, но мне нравилось, что это дает мне повод прижаться к нему, пока он гладил меня по спине, и мне нравилось ощущать его дыхание на своей шее. – Я знаю. Она была настоящей стервой. Ты не заслужила такого, ты была очень тактична.

- Я действительно тактична!

- Так и есть, – повторил он.

Он усадил нас на диван, все еще не выпуская меня из своих объятий, поэтому мне не осталось ничего другого, как положить голову ему на плечо. Он тут же склонил свою голову так, что касался подбородком моей макушки, и от этой его близости – хотя, возможно, дело было в расстоянии, отделявшем меня от Виктории – я вновь почувствовала в себе смелость:

- Она такая стерва!

- Да, та еще стерва, – он делал лучшее из того, что мог сделать прямо сейчас: соглашался с каждым моим словом.

- Крикливая, озабоченная, подлая стерва! – не унималась я. – Держу пари, она симулирует!

Эдвард фыркнул:

- Уверен, что так и есть. И её мужик – идиот, раз не может этого понять.

- Да! Уродливый, волосатый идиот, – согласилась я. Я тут же вспомнила все то, что она мне говорила и поняла, что Эдвард слышал каждое её слово. – И я не настолько скучная, чтобы ничего не предпринять!

- Нет, ты не скучная, – сказал он, посмеиваясь.

- И у меня даже нет кота!

- О чем она обязана знать, будучи твоим арендодателем.

- Не смейся надо мной, Эдвард! Это только еще больше меня раздражает.

- Ты такая милая, когда злишься, Свон, – возразил он. – Так что, я действительно не хочу прекращать смеяться над тобой.

Я приподняла голову, нахмурившись, и вдруг с удивлением обнаружила, насколько близко он был.

- Ты еще милее, когда дуешься, – прошептал он, потому что не было необходимости говорить громче.

Его взгляд снова стал метаться по моему лицу, когда он не смог решить, хочет ли он смотреть в мои глаза или на мои губы, и это заставило меня трепетать так, будто миллион колибри пронесся у меня внутри. В эту секунду я так сильно хотела его поцеловать…

Как по команде, будто какая-то неведомая сила подсказала ей, когда для этого будет самый неподходящий момент, Виктория снова начала громко стонать. Я уронила голову обратно на плечо Эдварда и сделала вид, что разрыдалась, на что он только рассмеялся.

- Что же мне делать, Эдвард? Я не могу позволить себе лишиться этой квартиры… а даже если бы и могла, я не хочу снова переезжать!

- Что ж…

Я посмотрела на него. Коварная ухмылка на его лице была очень опасной, не только потому, что заставляла меня желать быть немного – ладно, намного – ближе, но и потому, что я практически могла разглядеть в его ярко-зеленых глазах вспышку злорадства.

- Есть кое-что, что мы можем сделать.

- Эдвард, я не знаю, что ты задумал, но…

- Ты ведь слышала о том, что с огнем бороться нужно огнем, верно?

- Конечно. Но что бы ты там ни думал, борясь с огнем с помощью огня, получишь только пепелище.

Он покачал головой, улыбнувшись.

- Ты слишком привержена логике. Я просто пытаюсь сказать, что ты должна заставить её испытать это на себе.

- Так ты хочешь, чтобы я… занялась сексом и громко кричала при этом?

Его глаза блеснули.

- Именно.

- С кем?

Его щеки окрасились очаровательным румянцем, словно маленькие яблочки, которые я с удовольствием бы укусила.

- Эмм… Я не имел в виду, что… Я пытался сказать… Тебе не нужно на самом деле заниматься сексом. Тебе просто нужно изобразить соответствующие звуки.

- Оу…

- Ну, знаешь… чтобы она узнала, как это раздражает.

- И что я не скучная! И я могу действовать! – воскликнула я, воодушевившись этой идеей.

Эдвард рассмеялся:

- Да, конечно.

Вот только я не действовала, на самом деле. Я могла бы, наверное, если бы только набралась мужества пойти до конца. Но, очевидно, умение противостоять не было моей сильной стороной. Вся моя бравада улетучилась, как только я вспомнила дикую свирепость Виктории, и я как раз собралась сказать Эдварду, что все это было ужасной идеей, когда услышала:

- Возьми меня так, как ты хочешь, малыш! Я исполню все твои самые грязные фантазии!

У меня не было выбора. Я должна была это сделать.

—~~~—

Продолжение...