Глава 8
КУДА Ты Переезжаешь?

Эдвард не собирался следовать за Беллой до самого дома. Это абсолютная случайность. Как бы.

Проводив её до машины и удостоверившись, что она в безопасности, Эдвард вернулся в бар, чтобы собрать свои пожитки и поболтать перед отъездом с Джаспером и Элис. Он размышлял о вечере в их компании и понял, что очень хорошо провёл время. Впервые он чувствовал себя более нормальным и не таким одиноким. Эдварда даже не очень напрягало быть частью «двух парочек», но после странных событий сегодняшнего дня, он стал задумываться, может всё дело в Белле.

Он думал об этом, пряча футляр с гитарой в багажник машины и выезжая из Порт-Анджелеса домой. Когда он достиг автострады, то позволил своим мыслям умчаться дальше.

В прошлом он руководствовался только физическим притяжением, как критерием стоит добиваться женщину или нет. Эдвард прекрасно знал о своей привлекательности для противоположного пола, и хоть, по сути, он никогда не злоупотреблял этим, но всё же, если какая-то женщина привлекала его взгляд, заставляя член подняться, он пытался узнать её получше. И если она не оказывалась невыносимой, тогда, возможно, всё переходило в стадию отношений. И это случалось не так уж часто.

Однако сейчас происходило с точностью наоборот. В их первую встречу не было абсолютно никакого физического влечения к Белле. Безусловно, он всегда считал, что у неё симпатичное личико, но не более того. И теперь он чувствовал себя мудаком, но её вес автоматически исключил её из списка тех, кто мог когда-нибудь его заинтересовать.

Теперь, когда мужчина узнал Беллу лучше, он обнаружил, что его очень привлекает её личность и те чувства, что она в нём вызывала. Ни одна женщина никогда не заставляла его чувствовать и половины того, что Белла. Обычно они довольно скоро наскучивали ему, но только не Белла. Когда бы она не оказывалась рядом, он чувствовал прилив сил, энергии, да и просто ощущал себя живым. И в то же самое время его заполняло необыкновенное умиротворение и спокойствие. Словно ей удавалось одновременно и взбодрить, и усмирить.

И в результате её внешность становилась менее значимой. В последние пару недель он ловил себя на том, что больше фокусируется на вещах, которые ему нравились в Белле. То, с каким озорством блестели её глаза, когда она ворчала на него или звала Хозяином. Как завивались её волосы и насколько мягкими были на ощупь. Как соблазнительно выглядел её рот и то, как она ему улыбалась. Эдварду нравились её нежные руки и длинные пальцы, а ещё у неё были милые стопы и коленки.

Однако, только сегодня днём, держа её так близко, он ощутил совершенно новое волнение. На миг Эдвард подумал, каково это будет приподнять лицо Беллы к своему и поцеловать. Её рот был почти до неприличия идеальным, и размышления, каким он окажется на вкус, немного взбудоражили его.

Из любопытства, дабы проверить свою реакцию, мужчина попытался вообразить нечто большее. Понять будет ли ему неприятна эта мысль, или наоборот. Но, когда он попробовал представить что-то кроме поцелуя, в голове воцарилась лишь пустота. Мужчина задумался, может, он просто раздувает из мухи слона. Может, он так сильно наслаждался компанией Беллы, что просто пытался превратить это в нечто большее, чем есть на самом деле.

Пока он мчался по шоссе, заметил несколько машин, обгоняющих впередиидущую. Приблизившись и уже приготовившись к обгону, он мельком взглянул на автомобиль перед собой. Нет, разве это возможно? Он мог бы поклясться, что это машина Беллы, но как? Она уехала где-то минут сорок пять назад, у неё как минимум минут пятнадцать форы. Как он мог нагнать её так быстро?

Очевидно мог, поскольку она единственная на всём шоссе, кто на самом деле соблюдал скоростной режим. Эдвард засмеялся и покачал головой. Это так на неё похоже строго исполнять правила дорожного движения. Белла упоминала, что её покойный отец при жизни был шефом полиции в Форксе, пока не погиб вместе с её матерью в ужасной автомобильной катастрофе. И он видел, что даже спустя шестнадцать лет, это по-прежнему оказывало на неё огромное влияние.

И хоть Эдварду казалось, что Белла тащится мучительно медленно – сам он всегда гонял, как сумасшедший – он всё равно сбросил скорость и оставался на приличном расстоянии за ней. По какой-то причине теперь, когда мужчина нагнал её, его беспокоило, что она будет одна на полупустой дороге. И даже не смотря на то, что она даже не знает, кто за ней едет, он чувствовал, что таким образом составляет ей компанию.

Они уже почти подъехали к Форксу, когда Эдвард догнал Беллу, так что он следовал за ней всего минут двадцать. Когда они достигли границы города, ему предстояло принять решение. Она поворачивала налево, направляясь домой, а Эдварду следовало свернуть направо. Он подумал, что с его стороны будет уж слишком ехать за ней до самого дома, но мысль, что бывший Беллы вполне может дожидаться её там, изменила его планы.

Когда Белла повернула, он позволил ей отъехать подальше, прежде чем и сам повернул следом, сохраняя между машинами приличную дистанцию. Она жила на окраине, и уже скоро подъехала к дому. Когда девушка въехала на подъездную дорожку, Эдвард проехал дальше по улице и, развернувшись, поехал обратно. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Белла забежала в дом. Мужчина с облегчением выдохнул.

Чувствуя себя сталкером, Эдвард припарковался недалеко от её дома и подождал несколько минут. Он оглядел окрестности, отметив, насколько тихо вокруг. Он не заметил никаких других машин, которые казались бы неуместными здесь, и никто не шатался вокруг дома Беллы. За исключением его самого, конечно же, подумал он, слегка скривившись. Эдвард оправдывал себя лишь излишней предосторожностью и желанием удостовериться, что с Беллой всё в порядке. И, похоже, абсолютно не имело значения, что она – тридцатипятилетняя женщина, которая прекрасно жила прежде и без его присмотра. Убедившись, что её бывшего поблизости нет, Эдвард вновь перевёл взгляд на небольшой дом. И с удовлетворением заметил, что свет в её спальне погас. Пожелав Белле сладких снов, мужчина завёл машину и поехал домой.

~ ღ ~

Этой ночью Белла отправилась в постель, как только вернулась домой, хотя уснула она далеко не сразу. Дорога в Форкс была тихой и безмятежной. Из-за довольно вялого движения почти всё шоссе было только в её распоряжении. К концу поездки кто-то пристроился следом за ней, и на миг она испугалась, припомнив беспокойство Эдварда по поводу Джеймса. Но присмотревшись, она поняла, что это не её бывший, потому что он ездил на огромном внедорожнике, а это легковушка. Вскоре она уже даже порадовалась компании своего дорожного друга и вновь сосредоточилась на дороге.

Лёжа в постели, девушка вспоминала события сегодняшнего дня, что было намного проще делать теперь, когда она осталась совершенно одна. Она вновь и вновь прокручивала в памяти момент, когда Эдвард швырнул Джеймса к кирпичной стене. Где-то глубоко внутри она понимала, что по идее не должна так сильно наслаждаться этой картинкой. Это ведь её муж, в конце концов. Мужчина, с которым она была двадцать лет.

С Джеймсом не всегда было так ужасно. И ей хотелось бы верить, что осталось бы только хорошее, будь у неё в те времена мужество расстаться с ним. Подростками они были счастливы вместе, и последующие лет семь-восемь брака тоже. А затем их настигла взрослая серьёзная жизнь, и всё постепенно стало рушиться. Желание преуспеть сделало Джеймса придирчивым и более грубым. У него плохо получалось справляться со стрессом на работе, и он стал вымещать его на Белле всё чаще и чаще.

Всё начиналось с малого. Он выходил из себя и орал на Беллу, но мгновенно извинялся, увидев боль в её глазах. Так же быстро обнимал её и вымаливал прощение. Белла не обращала внимания, решив, что как только он добьётся повышения, всё станет как прежде. Но этого так и не произошло.

С каждым продвижением по службе Джеймс становился более жёстким и вспыльчивым. И ему требовалось намного больше времени, чтобы остынуть и успокоиться, а извинения звучали всё реже. А затем он стал обвинять Беллу, что она сама попадает ему под руку, и если бы она не путалась под ногами, он бы не срывался на ней так сильно.

Именно тогда Белла стала больше времени проводить в Форксе. Других способов не путаться под ногами просто не было. Но вскоре даже этого было недостаточно. Вспышки злости во время телефонных разговоров повлекли за собой затяжное молчание. Иногда проходило по несколько дней без каких-либо вестей от Джеймса, и трудно сказать, что она должна была чувствовать тревогу или облегчение. К тому моменту он перестал извиняться вообще, приняв смирение девушки с его поведением, как должное.

Белла даже не уверена, когда именно стала подозревать Джеймса в изменах. Бог знает, когда он прикасался к ней, и если он был сексуально удовлетворён, значит, эта честь досталась кому-то другому. Но у Беллы не было ничего конкретного, чтобы доказать это. Если у него и были связи, то он вёл себя весьма осторожно. Как и женщины, с которыми он путался.

И хоть у Беллы не было никаких доказательств, она всё равно чувствовала, что что-то не так. У Джеймса был стабильный поток стажёров, которые работали на него. И всё были молодыми, яркими, худенькими и привлекательными. Это всегда начиналось одинаково, сперва стажёры вели себя вежливо и учтиво с Беллой. Затем постепенно, девушка замечала явную холодность с их стороны. А затем они прятали глаза всякий раз, как Белла заходила навестить мужа, а в отдельных случаях доходило и до открытой враждебности. Она подозревала, что Джеймс закармливал этих молоденьких дурочек историями, в которых выставлял её не в лучшем свете. Подстраивал всё так, что бы они почувствовали жалость к нему и позволили ему получить утешение физически. И тем самым они не чувствовали за собой вины из-за того, что спят с чужим мужем.

К несчастью, сомнения – единственное, что имелось в распоряжении Беллы, и у неё никогда не хватало мужества припереть к стенке одну из практиканток, чтобы выяснить правду. Она не хотела показаться неуверенной женой, подозревающей всех женщин подряд и постоянно ждущей, что ей найдётся замена. И поэтому она молчала. И кроме того, на самом деле ей не хотелось этого знать, ведь тогда она была бы вынуждена предпринять что-то, а девушка не уверена, что достаточно сильна для этого. Прожив большую часть жизни с одним мужчиной, просто привыкаешь и боишься того, что ждёт вне пределов этого мирка. Белла стыдилась, что так долго сидела, сложив ручки, и терпела, но страх подавлял всё. И этих подозрений было недостаточно, чтобы подтолкнуть её к уходу.

Из всех этих молодых девчушек, Джейн была самой худшей. Именно она выказывала Белле явное презрение, особенно ближе к концу практики. Белла сбилась со счёта, сколько раз ей приходилось подолгу ждать на линии, пока освободиться Джеймс, или как часто связь «случайно» разъединялась. Шёпот других сотрудников за спиной обрывался, едва она оказывалась поблизости. И бесконечное количество раз, когда вода – а однажды даже горячий кофе – оказывались опрокинуты ей на колени из-за того, что Джейн «спотыкалась» о несуществующий стык в полу. Белле требовался немалый самоконтроль, чтобы не врезать девчонке. И конечно, после этого следовали заверения Джеймса разобраться. Чего, однако, так и не случалось.

Дошло до того, что Белла перестала навещать мужа на работе, пока не закончилась практика Джейн. Хоть это и не имело значения. Джеймс ни разу не спросил, почему она не приходит, более того он, похоже, даже обрадовался, когда её внезапные визиты прекратились. Видимо, так он мог вклинить в своё «рабочее» расписание больше своих капризов.

Но теперь Джейн опять вернулась в её жизнь, и не просто вернулась, она будет работать с Эдвардом. От этой мысли у Беллы сердце сжалось. Её тревожило, что он будет проводить какую-то часть своего времени с таким отвратительным человеком. И хуже всего, что Эдвард, скорее всего, будет слишком ослеплён внешней красотой, чтобы заметить черноту внутри. Всё, что оставалось, молиться, что он распознает в Джейн её истинную сущность. Маленькую коварную ведьму.

Многие могли бы решить, что в Белле говорит лишь мелочная ревность и мстительность, но это не так. Она понимала, что такой, как Эдвард всегда будет воспринимать её только, как друга. Она не пыталась тешить себя надеждами, будто у неё есть шанс, но если уж Эдвард всё равно выберет кого-то другого, она, по крайней мере, хотела, чтобы эта женщина была его достойна. И Джейн – не та девушка.

Белла вздохнула и перекатилась на бок. В понедельник ей вновь придётся столкнуться с Джейн, а ей этого жутко не хотелось. Она схватила подушку и прижала её ближе. Зажмурившись, она представила, что это Эдвард. Благодаря сегодняшнему дню, ей было совсем несложно представить себя в его объятиях. В объятиях, в которые она попала не из-за своей повальной неуклюжести, а потому что он сам хотел обнять её.

На губах девушки появилась призрачная улыбка, стоило вспомнить то чувство безопасности, что она испытала рядом с ним, как он ласково гладил её по волосам и спине, как билось его сердце под её щекой. Белла так боялась обнять его полностью. Боялась, что уже никогда не захочет отпустить. И сейчас она об этом жалела. Ей хотелось быть достаточно смелой, чтобы обнять его крепче и дать понять, как сильно она его хотела. И останавливал её примитивный страх быть отвергнутой. Ведь он предложил ей некое утешение, и ей не хотелось злоупотреблять этим. Он был добр, проявил великодушие, и девушке не хотелось всё портить, заставив Эдварда чувствовать себя неуютно.

Как бы жалко не звучало, но Белла счастлива уже просто от того, что он вообще её обнимал. Она надеялась, что воскресенье пролетит быстро. Может она и не горела желанием увидеться с Джейн, но она была уверена, что всё это отойдёт на задний план, как только Эдвард вновь окажется рядом.

~ ღ ~

Воскресенье для Эдварда ленивый день. Он спал допоздна и валялся в постели дольше обычного. Это единственный день в неделе, когда он свободен от клиентов, хотя спортзал и открыт. Он не возражал провести по субботам занятие или два, но в последний день недели он придерживался философии Бога. Воскресенье – день отдыха.

Эдвард старался переделать все домашние дела в течение недели, дабы оправдать своё гедонистическое поведение. Таня знала о его воскресных привычках, поэтому оставляла его в покое, по крайней мере, если у них не было каких-то конкретных планов. И сегодня планов не было.

По большей части Эдвард играл в видеоигры, дурачился с гитарой, сочинял новую мелодию и читал. Он по-прежнему пребывал в хорошем настроении после вчерашнего, и гадал, чем же сегодня занимается Белла. В последнее время он очень часто об этом задумывался.

И хотя они обычно болтали перед началом занятия, Эдвард заметил, что Белла не так много рассказывала о том, чем занимается в свободное время. Он знал, что она работала в газете, небольшие исследования и само написание статей занимали время, но вместе с тем у неё оставалось и много свободного времени. И теперь мужчине стало любопытно, как она его проводила.

Эдвард сидел какое-то время в раздумьях, что могла делать Белла, когда она не с ним, и должен ли он спросить у неё, дабы потешить своё любопытство. Кроме того ему хотелось знать, о чём она писала. Белла не слишком откровенничала по поводу своей работы и колонки в газете. Теперь, когда он задумался об этом, то понял, что она всегда уводила разговор в сторону, если он вдруг начинал расспрашивать.

Забавно, но до сегодняшнего дня Эдвард даже не замечал этого.

И хоть ему придётся потерпеть до понедельника, чтобы узнать что-нибудь новенькое о Белле, всё-таки кое-что он мог выяснить уже сегодня. Покинув комнату, он направился на кухню, где Таня колдовала над ужином. Она стояла у конторки тихонько напевая себе под нос.

- Эй, Тай, мы получаем газету из Порт-Анджелеса?

- Эдвард?

- Да?

- Сколько ты меня знаешь?

- Эм-м… двадцать два года, плюс-минус. А что? – спросил он, не понимая, к чему она ведёт.

- За эти двадцать два года сколько раз ты видел меня с газетой?

- Понял не дурак, - невозмутимо отозвался Эдвард, а затем вышел в прихожую надеть кеды. Распахнув дверь, он крикнул через плечо. – Скоро вернусь!

Таня что-то прокричала в ответ, но он уже закрыл за собой дверь, и ему не хотелось возвращаться только, чтобы услышать её прощание. За пару секунд Эдвард сбежал вниз по ступенькам к своей машине. Дождь не шёл, но небо было сплошь затянуто тучами, скривившись, он завёл мотор. Мужчина понял, что уже не ненавидел Форкс так сильно, как раньше, но и особо тёплых чувств тоже не испытывал.

Эдвард подъехал к супермаркету и подошёл к газетному автомату. Опустив несколько монет, он поднял заслонку. Кстати об удаче; остался всего один экземпляр воскресной газеты. Чтобы не попасть под дождь, Эдвард трусцой подбежал к машине и сел за руль, бегло просматривая страницы.

Поскольку воскресный выпуск, как правило, был намного толще будничного, потребовалось какое-то время, чтобы отыскать имя Беллы. В какой-то момент он даже подумал, что пролистал нужную страницу, или что её статья выходит не каждый день. И в итоге её колонка очень удивила Эдварда, он рассмеялся, прочитав заглавие статьи. Что ж, это многое объясняло.

Вдоволь отсмеявшись, он внимательней пригляделся к фотографии рядом с именем Беллы. На ней она выглядела моложе, и мужчине стало любопытно, как давно сделали фото. На её лице царила уверенная улыбка, и она казалась счастливей, чем в их первую встречу. Довольно близко к тому, как она выглядела сейчас, но не совсем. Что нужно, чтобы вновь вернуть её к этому?

Эдвард ласково погладил изображение пальцем. И его мысли вновь вернулись ко вчерашнему дню, когда его одолело непрошеное желание поцеловать Беллу. Что бы она сделала, если бы он попытался? Честно говоря, Эдвард никогда не задумывался, что Белла к нему чувствовала и вообще интересен ли он ей. Самодовольный индюк в нём говорил, что ей бы такая идея пришлась по вкусу. Но теперь он гадал, так ли это?

Белла никогда не бросала никаких романтических намёков. И если не считать того раза, когда она обняла его, обрадовавшись первой серьёзной потере веса, она вообще никогда не прикасалась к нему сама. Всегда только он, особенно с недавних пор, именно он касался её. И если хорошенько подумать, Белла даже с его одобрения никогда не пересекала личные границы. Вчера, когда он обнял её на парковке, она всего лишь опустила руки на его талию, по бокам, даже не обняла полностью и не пыталась прижаться ближе.

Белла никогда не давала повода думать, что между ними что-то большее помимо профессиональных отношений. Даже когда он пригласил её на выступление и предложил погулять по-дружески, она, похоже, удивилась и, может, даже была застигнута этим врасплох.

Вполне возможно, что из-за разницы в возрасте она видела в нём всего лишь молодого паренька, как и её бывший. Все эти думы беспокоили Эдварда. Прежде ему никогда не приходилось напрягаться ради чьей-то привязанности, а вся эта неопределённость по поводу Беллы не давала покоя. Но что ещё было новым и неизведанным, когда дело касалось её? Казалось, что все его предвзятые представления о женщинах вылетали в окно с лёгкой подачи Беллы.

Все эти размышления принесли Эдварду лишь головную боль и комплекс. После всех его жалоб на женщин, которые буквально вешались к нему на шею, даже не задумываясь, каково ему от этого, и единственный раз, когда он нашёл женщину, которая относилась к нему не как к накаченному телу и симпатичной мордашке, у него возникли проблемы и с этим тоже. Может, он просто хотел, чтобы Белла что-то чувствовала к нему? И может его немного задевало, что та, которой он хотел бы нравиться, ничего подобного не чувствовала?

Эдвард шумно выдохнул, гадая, с чего это вообще имело значение? Всё равно его небольшой вчерашний эксперимент провалился. Он по-прежнему не мог представить себя физически с Беллой, если не считать поцелуя, и с его стороны было бы неправильно предпринимать какие-нибудь поползновения из нездорового любопытства. Худшее, что он мог сделать Белле, так это завлечь её, а потом отвергнуть из-за того, что будет просто не в состоянии сделать это. У неё итак хватало проблем с самоуважением, и прибавлять новые вовсе ни к чему.

Если бы она вообще рассматривала его в таком плане.

Мужчина швырнул газету на заднее сидение, планируя разобраться с ней позже, и порулил домой. Он потратил намного больше времени, чем планировал, отыскивая колонку Беллы и обдумывая всю ситуацию с ней. Таня наверняка будет ругаться, если он опоздает на ужин, поэтому он поторопился. Хоть они и жили довольно независимыми и отдельными жизнями, в некоторых вещах Таня была старомодна и считала себя хозяйкой дома. Ей это доставляло удовольствие, даже если старалась она только для Эдварда. Ему казалось, что она практикуется на будущее, и был не против подыграть. И бесплатное питание было ему гарантировано.

Однако одним из условий были совместные ужины. И пока что он не рискнул пропустить ни одного, чтобы узнать о последствиях.

Когда мужчина подъехал к дому, он увидел незнакомую машину на подъездной дорожке. Эдвард нахмурился. И если Тайлер не купил себе новую машину – а этот маленький седан был недостаточно броским для такого, как Тайлер – то он понятия не имел, чьё это авто. Они вроде не ждали никаких гостей.

- Я дома, - известил Эдвард, переступив порог. По привычке он заглянул в гостиную и замер. В его любимом кресле сидела Джейн.

- Привет, - робко сказала она, послав ему неуверенную улыбку.

- Да, привет, - неуклюже ответил он. – Э, где Таня?

- Я на кухне! – крикнула она. – Где ж ещё!

Эдвард поёжился и, развернувшись, потопал дальше по коридору, больше не сказав Джейн ни слова. У него и так уже было муторное настроение, а очередная встреча с этой девчонкой не воодушевляла. Он надеялся, что к этому моменту напряжённость, оставшаяся после первой встречи, спадёт. Оказывается, нисколько. А теперь, когда он встретился с «очаровательным» бывшим Беллы, ему как-то с трудом верилось в россказни Джейн, будто Белла плохо относилась к мужу. Он явно не походил на забитого мужа, вусмерть запиленного женой.

Приблизившись к Тане, он схватил её за локоть и развернул к себе. Склонившись вплотную к её лицу, он прошипел:

- Какого чёрта она здесь делает?

- Эдвард! – Таня лупила его по руке, пока он не отпустил её. – Я же сказала, что Джейн приедет. Ты промолчал.

- Ты не говорила.

- Говорила! Прямо перед твоим уходом, - Таня скрестила руки на груди, сердито глянув на Эдварда, который скривился словно ребёнок, оставшийся без конфеты.

- Блядь, - застонал он. – Я тебя не услышал.

- А что не так с Джейн? Она милая!

- Не знаю… - нервно умолк он. Эдвард не рассказывал Тане о своей небольшой ссоре с Джейн, поскольку она закидала бы его тонной вопросов, на которые он не готов отвечать.

Она пристально вглядывалась в его лицо, и Эдвард стал переминаться с ноги на ногу. Твою мать, он ненавидел этот её взгляд. Что такого в женщине, скрестившей руки на груди и выгнувшей бровь, что ты чувствуешь, словно готов выдать все свои секреты? Это сводило его с ума. Особенно, потому что обычно это срабатывало.

- Эдвард, я знаю, что между вами что-то произошло. Она сама сказала.

- Правда? И что она сказала?

- Она сказала, что вы из-за чего-то поспорили.

- И всё?

- И всё, - ответила Таня, по-прежнему буравя его строгим взглядом. – Она не говорила из-за чего… - она сделала паузу, думая, что Эдвард пояснит. Но он молчал, поэтому она продолжила. – Она сказала, что чувствует себя ужасно и хотела бы извиниться. Поэтому я пригласила её на ужин!

Громко застонав, Эдвард заворчал. После слов Тани он чувствовал, что будет последним козлом, если не даст девчонке шанс. Ему по-прежнему не нравилось то, что Джейн говорила о Белле, и он не стал бы мириться с оскорблениями, но, наверное, сможет потерпеть её общество всего один вечер. До тех пор, пока она держит своё мнение при себе. В этот раз он выскажет ей всё, если она посмеет сказать что-то оскорбительное.

- Хорошо, - вздохнул он, и Таня радостно улыбнулась, похлопав его по плечу, а затем вновь вернулась к приготовлению ужина.

Эдвард подумывал поболтаться до тех пор на кухне с Таней, но прекрасно понимал, что она прогонит его, если он останется. В этом она реально походила на курицу-наседку. И по какой-то причине ей нравилась Джейн, а это значит, что она ему задницу надерёт, если он даже не попытается. С побеждённым вздохом Эдвард поплёлся туда, откуда пришёл. Он раздумывал, будет ли слишком грубо с его стороны просто уйти в свою комнату и подождать там до ужина. Если только не появится Таня и не притащит его за ухо обратно, а так и будет. Может, ему стоило бы снять себе отдельное жильё, в конце концов.

Когда мужчина нехотя добрался до гостиной, Джейн всё ещё сидела в его кресле. Честно говоря, он не должен был злиться на неё из-за этого. Она ведь не знала, что это его кресло. Но он всё равно бесился. И теперь ему придётся сесть на диван. Мужчина ненавидел этот диван. Он был слишком мягким и пышным, стоило только опустить на него задницу, как она проваливалась, и выбраться было уже практически невозможно. Диван выбирала Таня. Он остановился на более мужском варианте, кресле-лентяйке¹. И теперь в его мужском кресле восседала Джейн. А она ведь даже не мужчина.

Эдвард плюхнулся на диван, чувствуя, что его моментально засосало, словно в трясину. Он попытался подвинуться, но мякиш уже принял новую форму и отпускать его не собирался. Слишком поздно; теперь он в ловушке. Сжав губы, Эдвард переключил своё внимание на работающий телевизор. Шёл повтор Сайнфилда. Он уже видел этот эпизод сотни раз, и хотя сегодня было воскресенье, смотреть особо было нечего. Краем глаза он видел, что Джейн пялится на него, но стоически смотрел в экран телевизора.

- Эдвард? – робко позвала она.

- Да? – не отрываясь от телевизора, отозвался мужчина.

- Слушай, я понимаю, мы неудачно начали… но я просто хотела сказать, что очень сожалею, что разозлила тебя.

Эдвард лишь кивнул головой. Однако, он не был уверен, что готов простить и забыть всё. Он рассмеялся над тем, что сделал Крамер в сериале. Джейн прочистила горло.

- Я не знала, что Белла твой друг, понимаешь? Знаю, я оскорбила её, а не должна была… и в любом случае, мне кажется, я ошибалась на её счёт.

Это пробудило интерес Эдварда, и он взглянул на девушку, свернувшуюся в его кресле. Она забилась в один угол и подтянула колени к груди. В такой позе она выглядела совсем по-детски, а большие сияющие глаза лишь усиливали впечатление.

- Что ты имеешь в виду? – наконец, спросил он.

- Ну, я думала о твоих словах, - поспешно начала она. – Что Белла хорошо к тебе относится? И я подумала, может, я слишком переборщила с суждениями. То есть, я ведь знаю только то, что Джеймс говорил мне, понимаешь?

- Никогда не думала, что он может врать?

- Теперь, да, - тихо ответила она, глядя на свои руки, нервно теребящие одежду.

Прежде чем Эдвард успел ответить, в комнату вплыла Таня со словами:

- Ужин готов!

Они переместились в столовую, и мужчина заметил, что стол накрыт на четверых. Чудесно. Значит ещё и Тайлер приедет на ужин. Это уже походило на какую-то жалкую пародию двойного свидания. Словно по часам в дверь позвонили, и Таня помчалась открывать, вновь оставив Эдварда и Джейн наедине. Он сел с одного конца стола, а она заняла место справа от него. Как символично.

К счастью – или несчастью, зависит от вашего восприятия – ему не пришлось много говорить. Как обычно, Тайлер монополизировал весь разговор случаями из своей жизни под дружное хихиканье девушек, отчего его грудь выпячивалась вперёд от чувства собственной значимости. Эдварду хотелось выколоть ему глаза уже на первых двенадцати минутах ужина. Грёбанная мини-вечеринка Тани наждачкой прошлась по расшатанным нервам. Тихо извинившись, Эдвард попрощался и, забрав тарелку, сбежал на кухню. Сполоснув посуду, он поставил её в посудомоечную машину и чуть ли не бегом умчался в свою комнату.

Наконец-то, спокойствие.

Хотя длилось оно недолго. Через час раздался тихий стук в дверь, и в комнату заглянула прилизанная блондинистая голова.

- Оуу, Господи, - выругался Эдвард, едва увидел печальные щенячьи глазки. – Они опять трахаются?

- Да… можно зайти?

Эдвард закрыл глаза, устало потерев веки пальцами, прежде чем ответил:

- Да, заходи.

Он почувствовал, как слегка прогнулся матрас под её весом, а затем затрясся, пока она устраивалась удобней. Эдвард работал над своей последней песней и просто продолжил заниматься своим делом. Джейн сидела очень тихо и не мешала, поэтому раздражение и скверное настроении пошли на убыль. Он позволил себе раствориться в музыке, попутно делая пометки на листе бумаги. Пока он сочинял музыку, ему на ум пришло несколько строк из песни, и он их тоже записал. В это же самое время Джейн поднялась и стала просматривать книги на полке, выбирая что-нибудь почитать. Эдвард надеялся, что она не планировала забирать книгу домой… где бы она там не жила.

Подумав об этом, мужчина взглянул на часы и решил, что время посещений закончено. Уже довольно поздно, а он не собирался устраивать совместных ночёвок с Джейн, сколько бы она не стреляла в него глазками. А это было очень часто. Больше, чем он обычно позволял.

Эдвард отставил гитару в сторону и широко зевнул.

- Эй, я собираюсь ложиться спать, - произнёс он, послав ей многозначительный взгляд. – Тебе уже, наверное, пора домой.

- Я дома, - с ослепительной улыбкой сказала Джейн.

- Прости?

- Разве Таня тебе не сказала?

- О чём? – спросил Эдвард низким голосом, и страх неприятной змейкой свернулся внизу живота.

- Таня предложила мне переехать!

____

От переводчика:

¹ La-Z-Boy Chair – можно сказать, брэндовое название, я решила обозвать его креслом-лентяйкой. Помните сериал «Друзья»? Чендлер и Джоуи постоянно сидели в таких креслах.

Только не бейте Таню слишком сильно, ладно?
Спасибо огромное всем за ваши комментарии и мнения, и конечно же, за терпение. Вы - лучшие читатели на свете!

Источник: http://robsten.ru/forum/19-416-9