Глава 15. Трансфер

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США
18 декабря 2006 года

- Ммм, - мычит Джейк, когда его руки покидают свое место на моей талии и начинают забираться под мою футболку.

В испуге я слегка отстраняюсь и накрываю его руки своими руками, останавливая его. Мы целуемся на диване, и сегодня он более настойчив, чем всегда.

- Белла, - выдыхает он, отстраняясь от моих губ. - Это длится почти три месяца, а ты даже не позволяешь мне прикоснуться к своим сиськам.

- Мм, - говорю я. - Э… мне жаль.

Если честно, я не знаю, почему продолжаю уклоняться – его прикосновения не заставляют меня нервничать. Я не испытываю трепета, когда его руки вступают в контакт с моей кожей. Словно я потеряла способность чувствовать.

- Если ты не хочешь меня, просто скажи это, - разочарованно говорит он. - Ты уезжаешь на рождественские каникулы, и я действительно надеялся, что мы… знаешь… до этого.

О, черт.

Я начинаю испытывать вину по отношению к Джейкобу. Он был таким понимающим в начале наших отношений, но я чувствую, что у него иссякает терпение. Мне действительно следует прекратить увиливать – он ждет уже слишком долго. Но до Рождества всего неделя!

Проклятье, Белла. Ты действительно хочешь остаться девственницей навечно?

- Ладно. - Я прикусываю щеку изнутри и ухитряюсь улыбнуться. - Вперед.

- Ты уверена? – Его глаза сияют. - Беллз, я не собирался подталкивать тебя к чему-либо, - осторожно добавляет он.

- Я хочу, чтобы ты сделал это, - подбадриваю я его.

Глубокие карие глаза Джейкоба ловят мой взгляд и его руки возвращаются в предыдущую позицию на моей талии. Его пальцы едва успевают прикоснуться к моей коже, когда внезапный звук заставляет вздрогнуть нас обоих. У меня уходит секунда, чтобы понять, что это звонок в дверь.

- Что за… - шипит Джейкоб. - Ты ждешь кого-нибудь?

- Мм, нет. - Я встаю на ноги, испытывая огромное облегчение, когда он убирает от меня руки.

Спасенная звонком.

Однако, странно, что это звонок в дверь, а не в домофон.

Джейк ловит мою руку.

– Не открывай.

- Не глупи, - говорю я ему. - Это может быть что-то срочное.

Я прохожу в холл, открываю дверь и замираю на пороге при виде посетителя.

- Привет, Белла.

- Элис, - бездыханно шепчу я.

***

- Ты впустишь меня? – наконец, спрашивает Элис, и я осознаю, что глазею на нее какое-то время.

Я отхожу в сторону; она входит в квартиру и направляется прямо на кухню, чувствуя себя как дома. Я робко следую за ней, абсолютно ошарашенная.

- Кофе? – спрашиваю я, когда она уютно устраивается у стойки.

- Чай, пожалуйста. - Элис снимает свою шубку и роняет ее на стул.

- Хорошо. - Я наливаю чайник и ставлю его кипятиться.

- Беллз, кто это? – Джейк входит на кухню.

- Просто старая подруга, не волнуйся, - говорю я ему.

- Я Элис. - Она протягивает руку, и они пожимают друг другу руки.

- Джейкоб. - Он бросает на меня настороженный взгляд. - Ты в порядке?

- Да.

Атмосфера на кухне в течение нескольких секунд становится напряженной. Я не знаю, что Джейк думает, но он определенно что-то чувствует.

- Белла, мне нужно поговорить с тобой, - говорит, наконец, Элис, подчеркнуто глядя на меня. - Наедине.

- Я понял, - бормочет Джейк сквозь стиснутые зубы. - Позвони мне.

Он наклоняется и быстро целует меня в губы, прежде чем уйти.

- Итак, ты живешь дальше, - невозмутимо говорит Элис, когда входная дверь за ним захлопывается.

Я делаю глубокий вдох.

- А чего ты ожидала, Элис? Ты не видела меня после того, как мы с ним расстались, - со злостью выпаливаю я. - Я почти умерла! У тебя нет права осуждать меня за то, что я хочу начать новую жизнь.

- Верно, я не видела тебя. - Она говорит действительно спокойно. - Но я видела его.

- Не надо. – Я, протестуя, поднимаю руку. - Я не хочу этого слышать.

- Чайник, Белла, - указывает Элис.

Трясущимися руками я медленно готовлю две чашки чая и ставлю обе на стойку. Затем вытаскиваю табурет и сажусь напротив Элис.

– Кстати, как ты меня нашла?

Она фыркает, подвигая к себе чашку.

- Должна сказать, что это было нелегко. В Колумбийском университете определенно хорошая система безопасности, охраняющая частную жизнь студентов. Но тебе, Белла, следует знать, что всегда выходит по-моему. Если я действительно хочу получить информацию, есть способы…

- Я не понимаю, - быстро перебиваю я ее. - Зачем тебе такие хлопоты?

Выражение ее лица твердеет.

- Это Эдвард, - тихо говорит она.

От звука его имени что-то сжимается у меня в груди.

- Не надо. Пожалуйста, - шепчу я.

- Белла, я бы не пришла к тебе, если бы все не было так… плохо.

Я ощущаю холод в желудке.

– Что ты имеешь в виду?

- Белла, он не в себе с тех пор, как ты ушла. - Элис делает паузу. - Я не знаю, что между вами произошло, но это изменило его. Я видела его в октябре; он был похож на собственную тень.

- Это был его выбор, - бормочу я. - Он переживет это.

- Не переживет. – Она умоляет меня взглядом. - Становится только хуже, Белла. Он начал пить.

Боль в моей груди, которая, как я думала, наконец, начала проходить, пронзает меня с новой силой, заставляя втянуть ртом воздух.

- Чего ты хочешь от меня? – огрызаюсь я. - Ты понятия не имеешь, через что я прошла! Но я пытаюсь; действительно усердно пытаюсь жить дальше. И теперь ты приходишь и все рушишь! Зачем, Элис?

- Белла, прости. Мне действительно жаль. - Ее глаза расширяются. - Но он даже не пытается жить дальше. Вот в чем проблема.

Я сглатываю.

- Так помоги ему. Ради Бога, ты – его семья! – Я чувствую себя так, словно не могу дышать.

- Он закрылся от родителей. Они не видели его с сентября. - Элис ерзает на своем сидении, кусая губу. - Мама пыталась образумить его, но это лишь сделало его еще более раздражительным. Он прекратил отвечать на ее звонки и сменил замки. – Она тяжело вздыхает. - Это убивает маму, Белла.

Внезапно я думаю о том, что последний раз мы с Элис виделись во Франции. Это было так давно, словно в другой жизни. Она выглядит по-прежнему стильно, но есть в ней что-то совершенно иное – она не больше выглядит столь беспечной и жизнерадостной. Я вздрагиваю, потому что мягкие черты лица Эсме теперь стали очень заметны на бледном лице Элис. Я отвожу взгляд, глядя на свой чай.

- Белла, мне нужна твоя помощь, - наконец, говорит она глухим голосом.

Я поднимаю бровь, снова глядя на нее.

- Пожалуйста. - Голос Элис очень тихий. - Поговори с ним, Белла. Ты единственный человек, кого он послушает.

- Что? Ты шутишь? – Я испускаю саркастический смешок. – Поверь мне, если бы он хотел поговорить со мной, он бы сделал это давным-давно.

- Я знаю, что он сожалеет об этом.

- Черта с два он сожалеет, - бормочу я.

- Белла, пожалуйста, не будь так жестока, - тихо говорит Элис.

- Жестока? – выкрикиваю я. - Он сделал мне больно, Элис. Он чертовски сильно обидел меня. Конечно, я жестока!

Я пытаюсь быть сильной, но глубоко внутри я разваливаюсь на части, когда то, что я так сильно пыталась забыть, неизбежно появляется вновь.

- Я могу понять это. Я не прошу тебя делать это для него. Я прошу сделать это для мамы и папы. Он нужен им. Им он тоже причинил боль, но они безоговорочно любят его. - Она делает паузу. - Поверь мне, мы пережили трудные времена. С ним было невесело, когда он был подростком. Но в этом году он впервые не приехал домой на Рождество. Если он не появится, это убьет маму.

Элис знает, как эффективно сломать мою защиту. Единственное, что совершенно немыслимо для меня – это страдания Эсме. Эта прекрасная, добрая женщина заслуживает их меньше всех на свете. У меня такое ощущение, будто воздух выбивают из моих легких.

Ох, что за переполох ты поднял, отвергая всех, кто тебя любит…

Я делаю еще одну попытку.

- Почему ты не попытаешься поговорить с ним? Он любит тебя.

Элис качает головой.

- Он всегда видел во мне ребенка. Я пыталась – в октябре – но он лишь рассмеялся мне в лицо, сказав заниматься своими собственными делами и оставить его в покое.

- Откуда ты знаешь, что он не скажет мне то же самое? – спрашиваю я.

- Я не знаю. Но ты – моя последняя надежда, Белла. Наша последняя надежда. - Она пристально смотрит на меня. - Я лечу в Лондон завтра утром. Пожалуйста, летим со мной. Я куплю тебе билеты первого класса. Ты можешь остановиться у нас – наши будут очень счастливы. Пожалуйста.

- П-подожди, - ошеломленно бормочу я. - Я в любом случае не могу поехать. Я еду к маме на Рождество.

- Когда ты должна к ней ехать? – спрашивает она, морща лоб.

- Двадцать второго.

- О, это не проблема. - Жизнерадостная Элис возвращается. - Завтра девятнадцатое. Ты можешь улететь домой утром двадцать первого.

Я тяжело вздыхаю, чувствуя поражение.

Ее глаза мерцают.

- Я заберу тебя в пять утра. - Она спрыгивает со стула и хватает свою шубку. У входной двери она останавливается и оборачивается ко мне. - Спасибо, Белла. Мне очень жаль, что я побеспокоила тебя, но у меня действительно нет другого выбора.

Я киваю, кусая ноготь на большом пальце. Когда я закрываю дверь и прижимаюсь к ней спиной, по-прежнему ощущая нереальность происходящего, до меня, наконец, доходит.

Завтра я увижу Эдварда.

Мои колени начинают дрожать. Мне хочется упасть и разбиться на части. Но я должна быть сильной. Мне нужно сделать это для Эсме. Я могу. Всего несколько дней, и затем я буду с мамой в Джаксонвилле.

Но сначала мне нужно позвонить Джейку.

- Мне так жаль, - говорю я ему. - Девушка, которую ты видел – Элис – у нее проблемы и она попросила у меня помощи, поэтому мне нужно уехать из города на несколько дней.

- Что у нее за проблемы? – бестактно спрашивает он.

Я прикусываю губу.

– Прости, я не могу сказать тебе. Это очень личное.

- Куда ты едешь?

Я делаю глубокий вдох.

– Э… в Лондон.

- Что? Я не могу поверить.

- Послушай, Джейк, это не то, что ты думаешь, понятно? Дело касается Элис и ее родителей. И я вернусь двадцать первого.

- Белла. - Он делает паузу. - Не уезжай.

- Я должна.

- Пожалуйста.

- Прости, Джейк.

Когда я вешаю трубку, мне действительно плохо оттого, что я солгала ему. Чудо, что он купился, потому что я плохая лгунья.

В странном тумане я открываю дверцу шкафа и достаю дорожную сумку, которую обычно беру, когда еду навестить маму. Я роняю сумку рядом с кроватью и начинаю собирать вещи. Мне не нужно много вещей – я еду всего на два дня - лишь туалетные принадлежности, смена нижнего белья, и что-нибудь, в чем спать… я хватаю свои старые штаны. Это случится. Где-то в глубине сознания брюзжащий голос говорит мне заглянуть в дальний угол шкафа, где я прячу розовый пакет «Victoria's Secret», полный вещей, купленных мне мамой в августе. Я велю этому голосу заткнуться. У меня хватает дел и помимо этого.

Что мне действительно нужно, так это какая-нибудь теплая одежда, но у меня ничего нет, кроме старой так называемой зимней куртки. В этом году довольно тепло, поэтому я ничего не покупала, планируя сделать это с мамой в Джексонвилле. Ну, я не собираюсь ходить в Лондоне на прогулки, так что…

В десять часов я решаю отправиться в постель, надеясь немного отдохнуть. Завтра будет длинный день. Мои надежды напрасны; мне не удается уснуть и когда будильник в полпятого утра начинает звонить, я чувствую себя совершенно разбитой.

Я рада, что Роуз вернулась домой, когда я уже была в постели, поэтому мне не нужно лично объяснять ей свое внезапное исчезновение. Я оставляю ей на кухонной стойке записку о том, что уезжаю из города и расскажу ей подробности в четверг, когда вернусь.

Когда я открываю входную дверь здания, Элис уже ждет меня в такси. Она крепко обнимает меня.

- Спасибо, Белла.

У меня такое чувство, словно с момента, как я забираюсь на заднее сиденье такси, время ускоряет бег. Не успев моргнуть глазом, мы уже добираемся до JFK*. Затем я оказываюсь в необычно широком кресле салона первого класса. Затем мы уже в Хитроу, и Элис ловит еще одно такси.

За окном темно, когда мы едем в Лондон. Чувство нереальности усиливается с каждой секундой; я кусаю губу, чтобы убедиться, что не сплю. Знакомые здания становятся все ближе и ближе, и внезапно я понимаю, что мне нужно придумать, что я ему скажу, но мой разум девственно чист. Я ничего не могу придумать.

- Белла, мы на месте. - Голос Элис заставляет меня вздрогнуть. О. Я даже не заметила, что такси остановилось.

Все мое тело деревенеет, когда мы приближаемся к входу в здание. Я останавливаюсь и смотрю на Элис, встречаясь с ее напряженным взглядом.

- Готова? – спрашивает она.

Я делаю глубокий вдох.

– Да.

Она кивает и давит на кнопку домофона.

Я начинаю отсчитывать секунды: одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять…

- Да, - отвечает злой голос. Мое сердце ёкает.

- Это я. Впусти меня, - громко говорит Элис.

- Твою мать. Уходи, Элис, - ворчит он.

- Мне нужно кое-что из моей комнаты, - шипит она. - Мудак.

Затем я слышу щелчок отпираемой входной двери. Элис берется за ручку и открывает дверь.

- Удачи, Белла.

- Подожди, что? – Мои глаза округляются от шока. - Ты не заходишь?

- Извини, дорогая, - говорит она, но в ее глазах нет и намека на извинение, лишь твердая решимость. - Но мне еще нужно успеть на поезд до Гилфорда.

- Нет, нет, нет! – восклицаю я. - Я не могу пойти туда одна. Я… я просто не могу.

- Белла. - Пристальный взгляд Элис пронзает меня насквозь. - Ты можешь. Я верю в тебя.

- Почему? – бездыханно шепчу я. Она не отвечает, отводя взгляд.

И я понимаю, что попала в ловушку, у меня нет выбора.

Мое сердце колотится так громко, что я слышу каждый его удар, пока поднимаюсь по лестнице. Дверь квартиры приоткрыта; моя рука вздрагивает, когда я прикасаюсь к ручке и медленно начинаю открывать дверь.

В холле темно, за исключением слабого света, льющегося из гостиной. Я тихо закрываю за собой входную дверь и ставлю на пол свои вещи. Я останавливаюсь на мгновение, пытаясь найти в себе немного силы, и начинаю двигаться в направлении источника света. Я не чувствую ног; они почти не слушаются меня. Я медлю на пороге, делаю вдох, ощущая в воздухе тяжелые пары алкоголя, и делаю последний шаг, чтобы встретиться с пристальным, холодным как лед взглядом.

***

Мы оба не двигаемся, словно застыв на месте, и у меня такое ощущение, что я забыла, как дышать. Я не могу оторвать глаз от его лица – такого знакомого и в то же время такого чужого. Черты его лица сильно заострились; его волосы отросли и у него эта щетина… на самом деле, даже не щетина, а скорее борода, благодаря которой он выглядит весьма неопрятно.

- Белла, - нежно говорит он, словно сомневаясь в том, что я настоящая.

И когда он своим мягким, музыкальным, бархатистым голосом произносит мое имя, мои слабые силы оставляют меня. Я качаюсь и прислоняюсь к косяку, чтобы не упасть.

Я моргаю, и внезапно он оказывается прямо передо мной.

- Ты здесь. Моя девочка, - шепчет он. И в следующее мгновение его руки окружают меня, с силой прижимая к его груди.

Я просто стою, парализованная. Мне кажется, что окружающий мир прекратил свое существование и есть только он – его голос, его запах, …его тепло. Он обнимает меня так крепко, что я чувствую, как с каждым вдохом поднимается и опускается его грудь. И это немного успокаивает меня; моя тревога начинает спадать, оставляя с давно забытым трепетом внутри живота. Мне хочется расслабиться и позволить себе насладиться тем, что меня обнимают его руки, словно ничего не случилось. Но я не могу. Я знаю, как сильно мне будет больно, когда он оттолкнет меня.

- Не прикасайся ко мне, - шиплю я, отстраняясь.

Он дергается и отступает в сторону.

- Не уходи. - Он тяжело дышит. - Останься. Пожалуйста. Ты нужна мне. Я люблю тебя.

Что?

- Я люблю тебя, Белла, - шепчет он снова, его глаза ищут мои глаза. - Пожалуйста, не уходи.

Мне нужно сосредоточиться, но мой разум отказывается сотрудничать.

- Я… я никуда не собираюсь, - бормочу я, внезапно вспоминая причину, по которой я здесь. – Элис попросила меня приехать и поговорить с тобой. - Я прилагаю усилия, чтобы составлять осмысленные предложения в своей голове. - Она сказала, что ты отдалился от семьи и начал пить.

- Мм… где моя сестра?

- Она поехала домой в Гилфорд.

- О.

- Поэтому я… - решительно начинаю я, но он перебивает меня.

- Проклятье, я так отвратителен, - бормочет он. - Я выгляжу как бродяга. От меня воняет, да?

- Нет, ты…

- Мне нужно в душ. Дай мне пять минут, ладно?

Я слегка киваю.

- Обещай мне, что останешься здесь. - В его голосе слышится настойчивость.

- Я обещаю.

- Мм… располагайся.

Словно это вообще возможно. Когда он уходит, сначала я стою на месте, все еще ошарашенная. Затем мне приходит на ум, что уже поздно и мне нужно место, где спать, поэтому я бреду в гостевую спальню. Она в беспорядке; кто бы здесь ни останавливался, ни он, ни Эдвард не потрудились убраться.

Я решаю для начала сменить простыни, и когда поднимаю подушку, что-то розовое попадается мне на глаза. Присмотревшись, я понимаю, что это определенная часть нижнего белья – женского нижнего белья – трусики «танга», если быть точной.

Брр, отвратительно.

К горлу подкатывает комок.

А чего ты ждала, Белла? Он порвал с тобой и у него явно кто-то есть для секса – с какой стати ему воздерживаться?

Я автоматически складываю в кучу грязные простыни. Я кладу оскорбительный предмет поверх кучи и направляюсь в гостиную, чтобы подождать Эдварда, потому что понятия не имею, ни где он стирает, ни где взять чистые простыни. Он вскоре появляется, одетый в свежую на вид серую футболку и черные штаны, его подбородок чист от переросшей щетины. Он напоминает мне Эдварда, которого я знаю, только с темными кругами под глазами и с длинными волосами.

Он смотрит на меня, затем на кучу грязного белья, лежащего на диване, и в недоумении поднимает брови.

- Что это?

- Простыни из гостевой спальни. И это. - Я с отвращением беру трусики двумя пальцами. - Думаю, это принадлежит твоей девушке. Желаешь сохранить их?

Глаза Эдварда расширяются.

- Что? Нет. - Он вырывает их у меня и направляется прямиком на кухню. Я слышу, как открывается и со звоном закрывается мусорное ведро. Он возвращается с крайне хмурым видом. – У меня нет девушки, Белла. Я знаю, что это смехотворно жалкая отговорка, но единственный человек, который останавливался в гостевой спальне – это Джаспер, и с ним была девушка. Мы пришли с какой-то вечеринки… а, фигня, не бери в голову, - выпаливает он. - Пожалуйста, поверь мне. У меня никого не было с тех пор, как ты ушла от меня.

- С тех пор, как ты отослал меня, - с горечью поправляю я его.

Он тяжело вздыхает.

- Верно. С тех пор, как я тебя отослал. Ты понятия не имеешь, как глубоко я раскаиваюсь в этом.

Я сглатываю. Это совершенно не то, что я ожидала от него услышать и мой разум отказывается осмысливать его слова.

- Ты сказал, что не хочешь меня, - бездыханно говорю я. - Ты раздавил меня, Эдвард. Никто и никогда не причинял мне такой боли, как ты.

Он морщится, словно ему больно.

- Нам нужно поговорить об этом. Я задолжал тебе объяснение.

Я качаю головой.

– Ты вообще ничего мне не должен.

- Я не хотел тебя оскорбить, Белла. Я был просто… Проклятье. Я просто никогда раньше не бывал в такой деликатной ситуации. Я так боялся, что могу причинить тебе физическую боль, что запаниковал и мой тупой мозг прекратил нормально работать. Пожалуйста, поверь мне. Пожалуйста, - умоляет он. Его темные глаза полны боли с проблеском надежды. – Я знаю, как глубоко ранил твои чувства, но у меня и в мыслях не было отвергать тебя. Я просто был захвачен врасплох и прошу прощения за свои слова, которые произвели такое неверное впечатление. Но по правде я действительно так думал. Так не должно было быть. Я не смог…. - Он делает глубокий вдох, словно ему не хватает воздуха. - Ты действительно думала, что я сделаю это с тобой, а затем отправлю домой, чтобы ты сама разбиралась с последствиями?

Я тупо смотрю на него.

- Господи, я так долго ждал идеального момента, чтобы поцеловать тебя, а затем все испортил, - бормочет он. - Я рад, что ты меня остановила; твой первый раз – наш первый раз – не должен был быть таким быстрым, бездумным трахом, словно он не имеет значения. Потому что для меня он точно имеет значение. Ты имеешь для меня значение. Я люблю тебя, Белла, - задыхаясь, говорит он. - Пожалуйста, прости меня. Пожалуйста. Я не хотел причинять тебе боль. Никогда. Я лишь пытался защитить тебя.

- От чего? – Мой голос хриплый.

- От… себя.

Я не знаю, что и думать. Когда слова, наконец, начинают обретать смысл, я чувствую себя смущенной и остолбеневшей.

- Для меня ново само понятие… любви. Эти чувства так смутили меня, что я облажался. Облажался в важный момент, когда не забрал те слова назад…

Он пристально смотрит в мне в глаза с мольбой.

- Пожалуйста, Белла, дай мне еще одну попытку.

- Еще одну попытку сломать меня в следующий раз, когда ты решишь защитить меня от себя? Думаешь, мне было мало? – выпаливаю я. - Ты не знаешь, через что я прошла. - Я прикусываю щеку изнутри. Только не плачь. Не плачь. Ты сильная. – Я ждала тебя, - шепчу я, лишившись последних сил. - А ты даже не позвонил.

Он в отчаянии пробегается руками по волосам.

- Я был идиотом, Белла. Проклятье, я был таким дураком, позволив тебе уйти. Без тебя была мука. Я разваливался на части. Было уже слишком поздно, когда я понял это – когда я позвонил тебе, ты сменила номер.

- Подожди, ты звонил мне? – Я охаю.

- Звонил. На твой день рождения.

- На мой день рождения? О Господи. - Я прижимаю руку ко рту. Я чувствую себя как сдутый воздушный шар; в моих легких не осталось воздуха.

- На самом деле, я не достоин тебя, - тихо говорит он. - Но я действительно хочу быть достойным. Ты - мой путеводный свет, Белла. Если ты останешься со мной, я сделаю что угодно, чтобы снова заслужить твое доверие. Действия говорят громче слов, и я вообще не слишком хорошо умею говорить. Но я люблю тебя. И говорю это совершенно серьезно.

Это уже перебор для моего сердца и разума, особенно когда разница во времени начинает брать свое.

- Мы можем поговорить об этом завтра? – бормочу я. - Уже поздно и я устала. Сейчас мне нужно в кровать. Где ты держишь чистые простыни?

- Нет. - Эдвард прикусывает губу. Он тянется ко мне, но его рука останавливается на полпути и снова ложится на его бок. - У меня вообще нет никакого права просить тебя об этом, потому что ты не сказала «да», но пожалуйста, поспи со мной. Я клянусь, что не прикоснусь к тебе.

Просто поспи.

Он выглядит таким беззащитным, таким опустошенным, что невозможно мыслить ясно. Мое сердце сжимается и во рту пересыхает. Беги, Белла, кричит мне мое подсознание, но я не могу пошевелиться.

- Л… ладно, - шепчу я.

На его губах появляется намек на улыбку, на месте которого быстро возникает тревожная складка.

- Прости меня. Я такой эгоистичный болван. Ты, должно быть, голодна.

Я качаю головой.

– Нет. Но я бы выпила стакан воды, спасибо.

Он кивает.

– Я принесу.

Я так жадно глотаю воду, словно это что-то жизненно необходимое.

– Мм. Думаю, теперь я схожу в душ.

- Конечно.

Меня посещает противное чувство дежавю, когда я беру свою косметичку в гостевую ванную и провожу там время в надежде, что мой мозг, по крайней мере, попытается заработать, но тщетно. Что я делаю? Я смотрю на свое собственное отражение в запотевшем зеркале над раковиной – я выгляжу испуганной. Да? Я не чувствую страха. Я вообще ничего не чувствую.

Я оцепеневшая.

Внезапно мне на ум приходит воспоминание о последней ночи на Ривьере, посылая мурашки по позвоночнику - Эдвард изо всех сил прижимается ко мне, наши тела сплелись, так тесно, как никогда раньше. По какой-то причине я блокировала эту картинку в своей памяти, и теперь она всплывает, словно это было только вчера, словно не было четырех месяцев мучений. Я делаю глубокий вдох, вытираюсь полотенцем и надеваю свои поношенные штаны и футболку. Мне следовало привезти что-нибудь более красивое, мелькает у меня в голове случайная мысль.

Эдвард ждет меня в гостиной.

– Ты готова? – робко спрашивает он.

Я киваю, и он бредет в холл первым. Я останавливаюсь на пороге его спальни, внезапно чувствуя неуверенность в том, готова ли я войти снова в эту зону бедствия.

Эдвард оборачивается ко мне и хмурится.

- Я знаю, - тихо говорит он, - Но это всего лишь я. Ничего не изменилось. Пожалуйста.

Я робко вхожу в комнату и подхожу к кровати, пытаясь контролировать панику при виде ее.

- Мм, с какой стороны ты обычно спишь? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Посередине, а что?

- С какой стороны мне ложиться? – поясняю я.

- А разве это имеет значение? Не для меня, во всяком случае. Ложись там, где тебе удобно.

Он наблюдает за тем, как я неловко сажусь с левой – ближайшей к двери – стороны кровати, колеблясь несколько секунд, прежде чем заползти и лечь головой на подушку и накрыться одеялом. Затем он подходит с другой стороны и медленно ложится, сохраняя безопасное расстояние между нашими телами.

- Ты в порядке? – спрашивает он.

- Да.

- Крепкого сна, Белла.

- Угу. Тебе тоже. Спокойной ночи.

Он тянется к тумбочке, гасит свет и теперь комната освещается лишь слабым светом цифрового будильника, стоящего с моей стороны. Я ложусь на бок и закрываю глаза.

Сон не идет.

Во-первых, я знаю, что он еще не спит и эта мысль почему-то приводит меня в замешательство. Я слышу его дыхание и сердцебиение, слишком громкое в тишине, но вскоре оно выравнивается.

Однако мое облегчение крайне недолговечно. Сон Эдварда беспокойный, он ворочается. Его дыхание тяжелое и затрудненное, словно он задыхается. Я предполагаю, что ему снится кошмар и, будучи не в состоянии быть свидетелем его пытки, я собираюсь с духом, наклоняюсь ближе к нему и дотрагиваюсь до его лба. Боже, у него, кажется, жар – его кожа огненно-горячая и волосы влажные от пота.

Я крайне осторожно глажу его по голове, и Эдвард хнычет, хватая меня за руку.

– Останься. - Он стонет. - Останься со мной. Останься.

О Господи, ему снится кошмар о том, как я ухожу от него.

Мое сердце кровоточит, готовое пробить грудную клетку.

- Я здесь. Я не оставлю тебя, - говорю я ему, не уверенная в том, слышит ли он меня во сне. И что тотчас ужасает меня – я говорю правду. Я не смогу оставить его до тех пор, пока ему нужно, чтобы я оставалась.

Даже если всего на эту ночь.

Он двигается, с силой прижимаясь ко мне, крепко обнимает и зарывается лицом мне в шею, жадно вдыхая мой запах.

И именно сейчас, в тисках его обжигающей хватки, смысл его важного признания, наконец, доходит до меня, вдребезги разбивая защитный экран оцепенения.

Эдвард любит меня.

_________________________________
*Аэропорт имени Джона Фитцджеральда Кеннеди

Дорогие читатели, не забывайте благодарить замечательную Елену за перевод. Ждем вас на Форуме!