Глава 22. Англичанин в Нью-Йорке

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США
14 февраля 2007 года

- А сейчас я хочу подарить тебе свой подарок, - объявляет Белла, когда в отеле я помогаю ей снять пальто.

На моих губах играет улыбка.

- А я думал, что мой подарок – это ты.

- Мм, это и есть я. - Она краснеет. – Просто кое-что, что я не подарила тебе раньше.

Я весь вечер ощущал ее нервозность и предположил, что, это, должно быть, из-за браслета, который я подарил ей, но теперь кажется, что есть еще и другая причина.

Она подходит к двери ванной и начинает снимать платье.

- Я собираюсь сделать это в душе.

Я обильно сглатываю. До этого мы не занимались сексом в душе; необходимость использования презервативов делала это задание невыполнимым, но сейчас… Я быстро снимаю одежду и присоединяюсь к своей девочке в душевой кабинке.

Она дарит мне смущенный взгляд, сжимая мочалку в руке. Я улыбаюсь, чтобы подбодрить ее, и она начинает водить ею по моей груди, вспенивая гель для душа, неуверенно двигая руки вниз, и ее нежные прикосновения моментально возбуждают меня. Когда она берет мой член в руку, я не выдерживаю. Я накрываю ее руку своей рукой, разжимая ее пальцы, и прижимаю ее к стене, нетерпеливо набрасываясь языком и губами на ее рот. Почти неосознанно я хватаюсь за изгиб ее бедра, поднимая ее ногу вверх, страстно желая быть окруженным ее жаром.

- Нет, подожди, - шепчет Белла мне в губы. – Это не то.

Что?

Я отстраняюсь и моргаю, явно упустив суть.

- Я хочу кое-что попробовать, - выдыхает она, глядя на меня снизу вверх сквозь мокрые ресницы, совершенно обезоруживая. – Но я не делала этого раньше, поэтому было бы лучше, если бы ты направлял меня.

Внезапное понимание бьет меня словно удар молнии.

- Ты уверена? – шепчу я. Конечно, я надеялся, что в один прекрасный день мы дойдем до этого, но ей все равно удалось удивить меня.

- Да, …я просто хотела сделать это в душе… на случай… ээ… инцидентов.

Иисус Христос.

Я прижимаюсь большим пальцем к выемке над ее верхней губой.

- Ты должна внимательно слушать то, что я скажу тебе, любимая, и тогда не будет никаких инцидентов. Пообещай мне.

Она слегка кивает.

- Я обещаю.

И, сказав это, она опускается на колени.

Все мое тело дергается от переизбытка ощущений, когда я чувствую ее рот на себе. Она так боится сделать что-нибудь неправильно, что в итоге делает все крайне осторожно и не совсем так, как это нужно делать, но все равно мне чертовски приятно. Я издаю громкий стон, выгибая спину, и моя голова бьется о кафельную стену. Сильно. Я не чувствую боли. Оставшаяся крошечная частица здравого смысла говорит мне приложить руки к стене и держать свой проклятый рот закрытым, сопротивляясь сильному желанию подтолкнуть ее голову и сказать ей, чтобы сосала сильнее. Это пытка, сладчайшая пытка, которую усиливает тот факт, что это она, ее губы и ее язык… Моя девочка, моя во всех смыслах. От этой мысли мое зрение застилает белая пелена, заставляющая мир вокруг меня сжаться, напряжение во мне растет, скручивается, мне так хорошо…

- Ааа, детка, - со стоном говорю я, хватаясь за последнюю соломинку сознательности. – Отпусти. Сейчас же.

Не то, чтобы я не хочу, чтобы она глотала – я бы солгал, если бы сказал, что не хочу этого. Но в одном я уверен – это требует некоторых навыков и уверенности, а у нее нет ни того, ни другого. И я не хочу, чтобы она подавилась или, ради всего святого, чтобы ее стошнило.

К моему огромному облегчению, она слушается. К моему огромнейшему облегчению, ее рука приходит на смену рту, покончив со мной, погладив один раз.

Я хватаю ее за плечи, поднимаю, и зарываюсь лицом в изгиб ее шеи, пытаясь совладать со своим дыханием.

- Было хорошо? – робко спрашивает она.

Я поднимаю на нее глаза и встречаюсь с ее беспокойным взглядом.

- Это было… фантастически.

Она расслабляется.

- Я совершенно уверена, что это не так, но я действительно хочу научиться…

Я не даю ей закончить. Я прижимаюсь губами к ее губам, тянусь, чтобы выключить воду, а затем обертываю ее мягким полотенцем и несу в постель, чтобы отплатить ей услугой за услугу.

***

Сейчас два часа ночи и моя девочка крепко спит. Мы лежим в позе ложки, как всегда, и я обнимаю ее, но сон не идет ко мне, и я встаю за стаканом воды. Когда я возвращаюсь, в тусклом свете уличных фонарей, льющемся через окно, вижу, что она лежит на животе, раскинув ноги. Белла выглядит во сне такой мирной, и мне не хочется беспокоить ее, поэтому я просто сижу на кровати, прислонившись спиной к изголовью. Я не могу отвести глаз от ее прекрасных форм. Внезапно она шевелится, поворачивает голову лицом ко мне и открывает глаза.

- Который час? – хриплым голосом спрашивает она.

- Два часа, - шепчу я, протягивая руку, и нежно глажу ее волосы. – Спи. Тебе рано вставать утром.

- А почему ты не спишь?

- Я наблюдал за тобой, - произношу я с улыбкой. Я не могу рассказать ей, что после перелетов мне необходимо несколько дней, чтобы тело снова начало нормально функционировать, и что в этот раз я перенес полет довольно плохо.

- Мне холодно, - бормочет она. – Мне всегда холодно без тебя. Обними меня.

Я двигаюсь и обвиваю ее руками, и она с довольным вздохом кладет голову мне на плечо.

Когда будильник на мобильном Беллы будит нас, она стонет словно раненое животное, крепче прижимаясь ко мне. Я тянусь, чтобы включить боковой свет и целую ее в лоб.

- Вставай, любимая. Я закажу нам завтрак, пока ты будешь в душе.

- Ты так хорошо пахнешь. - Она прижимается носом к моей груди.

- Не пытайся меня отвлечь, - бормочу я сонным голосом. – Это не сработает. У тебя всего один день занятий. Пожалуйста, будь ответственной.

Белла снова стонет, откатываясь от меня, и я открываю один глаз, украдкой глядя на то, как ее обнаженная фигурка удаляется в ванную.

Через десять минут приносят наш завтрак. На самом деле я не голоден в восемь утра, но составляю компанию своей девочке, заставляя сесть ко мне на колени, и кормлю ее клубникой и блинчиками.

- Во сколько у тебя встреча? – спрашивает она.

- В полдень. – Я слегка напрягаюсь при этой мысли. У меня никогда не было агента. Начиная с колледжа, я знал кое-каких парней, которые знали других парней, и так или иначе эта схема всегда работала. Я никогда не искал работу, потому что она всегда искала меня. Все, что мне нужно было делать – это назвать свою цену и сделка состоялась. Сейчас, кажется, все будет сложнее.

- Эй, расслабься. – Белла целует меня в уголок рта. – Это же не сдача экзамена или что-то в этом роде. Поешь. – Она берет клубнику и скармливает ее мне, прежде чем встать. – Я побежала. Увидимся в три?

- Я заберу тебя.

- Хм. – Она хмурится. – Лучше встретимся в «Старбаксе» на углу 103-й улицы и Бродвея, хорошо?

Я поднимаю бровь.

- Ты стыдишься меня?

- Просто не люблю внимание, - тихо говорит Белла. – Ты же знаешь, какие люди.

Раньше ее никогда не беспокоило то, что думают люди, и я задаюсь вопросом – почему это беспокоит ее сейчас, но ничего не говорю. Когда она уходит, я возвращаюсь в постель и пытаюсь немного поспать, но это бессмысленно. Я слишком нервничаю перед встречей с агентом или просто не привык к другому часовому поясу. Проворочавшись в кровати полчаса, я тащу свой зад в душ.

В одиннадцать пятьдесят пять я вхожу в высокое офисное здание на Парк-авеню. Офис агента расположен на двадцать шестом этаже; это исключительно плохое начало, потому что когда двери лифта, наконец, открываются, я мокрый от пота.

- Меня зовут Эдвард Каллен. У меня встреча с мистером Андерсеном, - говорю я довольно броско выглядящему парню у стойки регистрации.

Он кивает и быстро берет телефонную трубку.

- Мистер Каллен здесь.

Дверь матового стекла справа открывается с громким щелчком. Сначала появляется бросающаяся в глаза улыбка Чеширского кота. Затем появляется мужчина лет тридцати, его серо-голубой костюм, серо-голубые глаза и прилизанные светлые волосы.

- Мистер Каллен, это огромное удовольствие – наконец познакомиться с Вами. Я Джеймс Андерсен, - говорит он елейным тоном, жестом приглашая меня пройти внутрь. – Пожалуйста, присаживайтесь и чувствуйте себя как дома. Кофе, чай, минеральная вода?

- Чай, пожалуйста. – Я оставляю свое пальто на причудливой вешалке и сажусь на белый кожаный диван. Все в офисе Андерсена белое. Девственно чистое. Безликое. Меня посещает чувство дежа-вю, словно я уже видел это где-то… где?

- Чай и кофе. – Он нажимает кнопку интеркома и снова улыбается мне, сплетая пальцы на крышке стола. – Для начала, если Вы не возражаете, давайте звать друг друга по имени.

Я качаю головой.

- Нет, я не возражаю.

- Хорошо. Итак, Эдвард, я просмотрел Ваше внушительное дело, - начинает Джеймс, но его прерывает помощник, без стука открывая дверь.

- Спасибо. – Я беру свою чашку чая; мои руки дрожат, и чайная ложка предательски звякает о блюдце. – Я принес диск со своими работами, - говорю я, чтобы заполнить паузу.

Джеймс смеется.

- Эдвард, я бы не считался профессионалом, если бы не выполнил свою часть работы. Конечно же, я нашел их и прослушал.

- И что Вы думаете? – робко спрашиваю я, ставя чашку с чаем на круглый стеклянный столик.

- Я думаю, что Вы очень талантливы, друг мой. – Он пристально смотрит на меня, широкая улыбка не сходит с его лица. – Но, к сожалению, этого недостаточно, чтобы продать Вас.

Мое сердце падает.

- Но мое дело… Вы сказали, что видели его. Я писал для «Четвертого канала»…

- Проблема в том, - говорит он с внезапно серьезным выражением лица, - что никто здесь не слышал о «Четвертом канале». Ну, не совсем никто, но большинство не слышало. Печально, но факт.

Я смотрю на него, ослабляя галстук, потому что внезапно мне становится трудно дышать. Я чувствую, как холодные струйки пота бегут по позвоночнику.

Я не могу провалиться здесь. Не могу.

Джеймс выдерживает паузу, делает глоток кофе и снова сплетает пальцы, противно щелкая костяшками.

- Однако я бы не тратил время на эту встречу, если бы не хотел сделать Вам предложение. - Улыбка, которую я уже сильно ненавижу, появляется снова. – Мне действительно нравится то, что Вы написали для «Поэмы о солдате». И у этого фильма огромный потенциал. Я думаю, что могу найти людей, заинтересованных в работе с Вами, как только фильм выйдет на экраны.

Я выдыхаю.

- Мы будет работать на основании контракта, - продолжает он. – Я буду получать долю от Вашей прибыли, а она будет. Вот. – Он выдвигает ящик и двигает бумаги через стол ко мне. – Это типовой контракт. Пожалуйста, прочтите и подпишите.

- Могу я взять его с собой? Мне нужно проконсультироваться по поводу него со своим юристом, - говорю я, пытаясь сделать так, чтобы мой голос звучал профессионально холодно, словно я делаю это каждый день. Конечно, у меня нет юриста, но все, что я знаю – это то, что мне нужно показать его кому-нибудь, кто понимает букву закона лучше меня.

- Конечно. - Он кивает. – У Вас масса времени до двадцать первого апреля.

Я поднимаю бровь.

- Простите?

- Дата выхода фильма запланирована на двадцать первое апреля, - поясняет он.

- Нет, на пятнадцатое марта, - возражаю я.

- Простите, друг мой, но Ваша информация устарела. – Он пристально смотрит на меня. – Мировая премьера состоится в лондонском кинотеатре «Одеон» двадцать первого апреля, а в мировой прокат фильм выходит двадцать шестого апреля.

Черт.

Он быстро смотрит на свои часы и встает.

- Мне было действительно приятно познакомиться с Вами, Эдвард. Пожалуйста, прочтите контракт, и если решите подписать его, Вы знаете, где меня найти, - говорит он, давая понять, что наш разговор окончен.

Я встаю и жму его протянутую руку.

- Спасибо, Джеймс. Я дам Вам знать о своем решении.

Когда я выхожу из его офиса и жму кнопку лифта, у меня такое ощущение, что в голове не осталось ни одной мысли. Все, чего я хочу – это бежать отсюда так далеко, насколько это возможно. Когда я, наконец, выхожу на шумную улицу, я бесцельно иду, делая глубокие вдохи и пытаясь собраться.

Я могу это сделать. Я должен. Ради нее. Ради нас.

Наконец, я решаю пойти в отель и переодеться, поскольку я не могу встретиться с Беллой в промокшей от пота одежде. Я принимаю обжигающе горячий душ и надеваю джинсы и свитер. Затем внезапно вспоминаю, что я обещал позвонить Джасперу и рассказать ему об этой встрече, но когда я набираю его номер, он вне зоны доступа. Поэтому я просто беру свою сумку с проклятым контрактом и держу путь в «Старбакс», чтобы, наконец, встретиться со своей девочкой.

Я пью капуччино, когда чувствую руку, закрывающую мне глаза.

- Привет. - Я улыбаюсь, обхватывая пальцами ее запястье, и притягиваю ее в свои объятья, расслабляясь от ее близости.

- Как прошла твоя встреча? – немедленно спрашивает она.

- Фу.

- Фу?

- Она прошла не так, как я ожидал. – Я смотрю ей в глаза, пытаясь найти лучший способ сообщить ей плохие новости. – Во-первых, дата выхода фильма перенесена на двадцать первое апреля.

- О. – Рот Беллы принимает форму идеальной буквы «О».

- Это на пять недель дольше, чем мы думали, - добавляю я. - И через девять недель в общей сложности. Я сосчитал.

Она вздыхает, зарываясь лицом мне в плечо.

- Мы справимся, да?

- Да, - обнадеживающе говорю я и потираю ее затылок. – Мы будем видеться каждые выходные.

- Это влетит тебе в копеечку, - бормочет она.

- Мне все равно. Я посмотрю, что смогу сделать. Возможно, я закончу свои текущие проекты и приеду к тебе на весенние каникулы.

- Было бы здорово. – Белла отстраняется и садится на барный табурет рядом со мной. – Итак, расскажи мне еще об этой встрече.

- Мм, этот парень, Джеймс Андерсен, кажется, подлый ублюдок, - говорю я с сухой усмешкой. – Сложно сказать, что он думает на самом деле – он в равной степени льстил мне и критиковал. Я не смог понять, что он за человек. Но он хочет представлять меня и дал мне контракт на подпись. – Я открываю свою сумку и показываю документы. – Я подумал, …может быть, ты посмотришь них?

Белла поднимает брови.

- Почему я?

- Как видишь, у меня нет под рукой юриста. А ты специализируешься в бизнесе. – Я подмигиваю.

- Это тебе не чтение контрактов на занятиях. – Она хмурится. – Как же ты обычно подписываешь их?

- Крупные читает Джаспер, - признаюсь я. – Я немного невежественен, когда дело касается денежных вопросов.

Белла кивает и берет документы. Я зачарованно наблюдаю за тем, как она внимательно водит по каждой строке указательным пальцем.

- Порядок, - наконец, говорит она, переворачивая последнюю страницу. – Похоже, это стандартное соглашение, за исключением части о процентах агента. Я понятия не имею, сколько обычно принято в этом бизнесе, поэтому тебе нужно спросить у Джаспера.

- Спасибо, любимая. – Я наклоняюсь, утыкаясь ей в шею, и вдыхаю ее запах. – Ты нужна мне, - шепчу я.

- Эдвард, пожалуйста, - тихо говорит она. – Я не хочу, чтобы, когда мы вместе, это был только секс.

- Правда?

Она вздыхает.

- Я тоже тебя хочу. Но также мне хочется заниматься чем-нибудь еще. Я хочу показать тебе свои любимые места в городе, сходить куда-нибудь на ужин… Мне не хватает времени, проведенного с тобой.

Я смеюсь, отстраняясь.

- Итак, никакого мне секса. Я понял.

- Сегодня я собираюсь обращаться с тобой как со своим гостем. – Белла берет меня за руку. – Пойдем.

На самом деле, я понимаю ее намерения. Мне тоже не хватает простых вещей, таких, как держаться за руки, когда идешь по улице, или смотреть телевизор, прильнув друг к другу на диване… Наши отношения еще очень молоды и нам можно проводить вместе круглые сутки семь дней в неделю и вообще не уставать друг от друга. К сожалению, у нас нет такой роскоши.

- А куда именно мы идем? – спрашиваю я, когда мы оказываемся на улице.

- Туда, где подают лучшие тосты в городе. Сейчас не совсем время для завтрака, но я знаю, что ты никогда не откажешься от хорошего тоста. – Она усмехается.

- Совершенно верно.

После пятиминутной ходьбы, мы останавливаемся у высокого здания.

- Мм, как думаешь - сможешь подняться на лифте на девятый этаж? – Белла с тревогой смотрит на меня.

Проходит секунда, прежде чем до меня доходит.

- Я уже смог сегодня подняться на двадцать шестой этаж, - с гордостью говорю я. – Окажи человеку немного доверия.

Я обнимаю ее за талию и целую во время действительно короткой поездки в лифте.

- Веди себя прилично. – Она хихикает, выходя в коридор.

- Я действительно взволнован тем, что увижу, где ты живешь, - говорю я, когда она поворачивает ключ в замке. – Я уже начал думать, что ты никогда не пригласишь меня.

- Мм, это просто… - Она поворачивается ко мне, кусая губу. – Не совсем Кенсингтон, - язвительно говорит она.

Я бросаю на нее неободрительный взгляд, и она вздыхает, наконец, впуская меня.

Мы снимаем обувь и пальто в очень маленькой прихожей, и она ведет меня на кухню. Она тоже маленькая и очень старая. Это место явно нуждается в ремонте, но здесь чисто и опрятно.

Белла не задерживается на кухне и тащит меня в гостиную, которая в действительности довольно просторная. Большой плюшевый диван у стены лицом к телевизору; буфет, кофейный столик, на котором лежат бумаги и женские журналы, книжные полки с многочисленными томами книг. Белла включает верхний свет, и я замечаю китайский фонарь.

- Розали дома? – спрашиваю я.

- Ее не будет до раннего вечера, - говорит она, робко улыбаясь. – Пойдем. Я покажу тебе свою комнату.

Мм, это обещает нам некоторые перспективы, не так ли?

Белла останавливается перед открытой дверью, бросая на меня беспокойный взгляд.

- Извини за беспорядок.

Ну, у нее явно совершенно неверное представление о том, что такое беспорядок. Все в ее спальне находится в идеальном порядке. На фиолетовое покрывале, которое лежит на двухспальной кровати, нет ни единой складки; в поле моего зрения нет разбросанной одежды и обуви, а ее книги и диски аккуратно стоят на полках. Однако то, что сразу привлекает мое внимание – это ее письменный стол. На нем стоит очень старый на вид ноутбук – я мгновенно понимаю, что подарю ей по случаю окончания института; стакан из «Старбакса» с ручками и карандашами, несколько тетрадей и три фотографии в рамках.

На первом фото, слева, Белла, подросток, прижимается к мужчине с усами и карими, такими же, как у нее, глазами. Ее отец, быстро понимаю я. Он тут же мне нравится – он выглядит добрым и то, как его рука лежит на ее плече, выражает заботу, защиту и любовь.

- Ты не часто общаешься со своим отцом, не так ли? – спрашиваю я, внезапно осознавая, что она едва упоминала о нем.

- Мы созваниваемся в дни рождения и на Рождество, - тихо говорит она. – Я скучаю по нему и знаю, что он тоже по мне скучает, но он довольно неразговорчив, поэтому, знаешь… по телефону с ним говорить неудобно.

Я слегка киваю, думая о том, что мне, вероятно, следует отвезти ее к отцу в гости следующим летом, и переключаю свое внимание на следующее фото. Это более свежее, на нем Белла и – что очевидно по их взглядам – ее мать.

Здравствуйте, миссис Дуайер. Приятно, наконец, познакомиться с Вами.

Обе женщины на портрете выглядят расслабленными и счастливыми, но от этого фото не так тепло на сердце, как от первого.

И последнее фото… ну, это полный сюрприз. Это моя фотография у пианино, которую я послал ей почти два года назад.

Я прокашливаюсь.

- Я думал, ты уничтожила все доказательства моего существования, когда мы… - Я замолкаю.

Белла хмурится, кусая губу.

- Я просто… Ну, я сжульничала с этим фото. Я не смогла этого сделать. Ты не против того, что я храню его?

Я качаю головой.

- Нет. Но стыдно, что у нас нет ни одной совместной фотографии.

- Я возьму камеру, когда завтра мы пойдем осматривать достопримечательности, - бормочет она, подмигивая.

Мне ненавистно видеть ее такой. Мне ненавистны напоминания о боли, которую я причинил ей. Мне нужно стереть эту морщинку с ее лба.

Я сажусь на край ее постели, опираясь на руки.

- Иди сюда, - мягко говорю я, не сводя с нее глаз.

Ее зрачки расширяются, пока она делает несколько медленных шагов и останавливается прямо передо мной.

- Снимай свой джемпер, - тихо командую я.

Она подчиняется неспешно, молчаливо, и моему взору открывается серый лифчик с леопардовым принтом.

Чертов леопард.

Иисусе, она ни за что не попала бы сегодня на занятия, если бы я знал, что под ее простым серым джемпером скрывается эта дикая жизнь.

Цепляясь пальцами за петли для ремня на ее джинсах, я наклоняюсь ближе и погружаюсь носом в ее пупок, вдыхая чистый запах своей девочки.

Своей женщины.

Ее грудь резко вздымается, когда она делает вдох, и она начинает ласкать мои волосы, ее руки нежные и любящие, в них больше нет неуверенности. Я пользуюсь моментом, чтобы расстегнуть ее джинсы и стянуть их с ее ног.

- Шагни.

Белла снова подчиняется и смотрит на меня со слабой улыбкой, играющей на губах. Я целую ее живот и нежно глажу по бокам большими пальцами, заставляя ее слегка вздрагивать, а затем мои руки лениво движутся вдоль ее талии и останавливаются на ее попке.

- Что это? – дразню я ее, проводя пальцем вдоль крошечного клочка ткани – ее трусиков-танга.

- Это называется V-стринги, - говорит она очень низким голосом. – Тебе нравится?

- Она не кажутся очень удобными. Ты надела их для меня? – Я неуверенно провожу пальцем по едва заметным стрингам, проверяя ее реакцию; она с тихим стоном закрывает глаза.

- Я не слышу тебя, - шепчу я.

Вместо ответа она кладет руки мне на плечи и толкает меня спиной на кровать, с пылом целуя меня. Сжимая ее сзади, я перекатываюсь, меняя нас местами. Она пытается сопротивляться, желая быть сверху, и мы превращаемся в сплетенный клубок, стонущий, лижущий, ласкающий, до тех пор, пока я не сдаюсь и, наконец, не позволяю ей действовать по-своему.

- Ты понятия не имеешь, как много значит для меня то, что я один-единственный мужчина, с которым ты была, - говорю я, тяжело дыша, когда она опускается мне на грудь.

- Чувствуешь себя победителем? – Белла посмеивается.

- Нет. – Я улыбаюсь, лаская ее щеку. – То, как ты реагируешь… совершенно естественно. Это то, что ты есть, а не то, чему тебя кто-то научил.

- Ты научил меня. Многому. – В ее глазах пляшет игривый огонь.

- Ты тоже многому меня научила, - признаюсь я. – Я другой с тобой. Не такой, каким я был с… мм… другими.

- Их было много? – спрашивает она, и ее улыбка немедленно исчезает.

Я поеживаюсь.

Нам действительно необходимо говорить об этом?

- Это беспокоит тебя?

- Да.

- Разве ты не слышала, что любопытство погубило кошку?

- Сколько, Эдвард?

- Я любил лишь одну. Тебя, - уклончиво отвечаю я, проводя пальцем по браслету на ее запястье, который подарил ей.

Она не покупается на это.

- Я спрашиваю не об этом, и ты это знаешь. Ты избегаешь ответа, потому что их было слишком много или слишком мало, и тебе нечем похвастаться?

- Восемь, - выпаливаю я. – И я совсем не дурачился, если именно это тебя беспокоит.

- Все они были твоими девушками? – Белла перекатывается на бок, опирается на локоть и пристально смотрит на меня.

- Не все.

Она жует губу, размышляя.

- Сколько тебе было…

- Шестнадцать. – Я вздыхаю. – Я был пьян. Девушка взяла инициативу на себя, а мне просто не терпелось подчиниться. Все было очень быстро, и мне было так стыдно, что я никогда больше ее не видел.

- Пипец, – фыркает Белла и улыбается, но улыбка не касается ее глаз. – Прости за мою назойливость. – Она наклоняется и целует меня, а затем встает и надевает банный халат. – Я собираюсь вымыться. А ты тем временем не поставишь чайник? Я сейчас вернусь. – Почему у меня такое чувство, будто она сбегает?

- Малышка, - зову я ее, когда она открывает дверь. – Пожалуйста, не забивай голову тем, что я сказал тебе. Прошлое в прошлом. Я люблю тебя. Ты единственная для меня.

Она кивает, выражение ее лица не читаемо.

- Я знаю. Спасибо, что поделился.

Когда она уходит, я снова одеваюсь и пытаюсь убрать беспорядок, который мы сотворили. Когда я иду на кухню и наливаю чайник, я слышу, как открывается входная дверь.

- О, Эдвард. – Розали чуть не спотыкается, когда видит меня; она выглядит так, словно плакала.

- Привет, - говорю я. – Не беспокойся, мы как раз собираемся уходить. Белла в ванной.

Она делает глубокий вдох.

- О, нет, пожалуйста, оставайтесь. Я просто не ожидала встретить тебя здесь – Белла сказала, что вы с ней встречаетесь около трех.

Я бросаю взгляд на свое правое запястье – шесть вечера. Кажется, что время ускоряет бег, когда мы с моей девочкой вместе.

- Я просто вроде как собиралась упиться от жалости к себе. – Роуз посмеивается, но в ее смехе не слышно юмора. Она ставит пакеты на стойку и вынимает бутылку дешевого на вид вина. – Но была бы искренне рада, если бы вы присоединились ко мне.

- Ты в порядке? – с тревогой спрашиваю я.

- Да. – Она шмыгает носом и трет его.

- Это Эмметт? – Меня посещает смутная догадка.

- Не надо. – Роуз поднимает руку, протестуя. – Я в порядке, понятно?

Я слегка киваю.

- Эдвард, пока мы одни… - Она со строгим взглядом смотрит на меня. – Ты мне нравишься. Честно. Но если ты снова обидишь мою малышку, я оторву тебе яйца. Кроме шуток.

Моя челюсть падает. Я застигнут врасплох, и не могу сказать ни слова. До этого мне ни разу не угрожали женщины, и Розали выглядит так, словно может сдержать свое обещание.

- Расслабься. – Она посмеивается, хлопая меня по плечу, и забирается на барный табурет. – Так ты собираешься стать частым гостем в Нью-Йорке, да?

- Похоже на то. – Я натянуто улыбаюсь.

- И ты каждый раз планируешь останавливаться в отелях?

- Мм, да.

- Почему бы тебе вместо этого не останавливаться здесь?

Я в удивлении вскидываю бровь.

- Я действительно не знаю. Мы не хотели беспокоить тебя.

- Пока вы не начнете трахаться в ванной, я не возражаю. – Роуз усмехается. – Знаешь, я не монстр. Я понимаю, как это трудно для вас обоих. И как друг я хочу помочь.

Я в долгу перед этой женщиной.

- Но я хочу попросить тебя оказать мне взаимную услугу, - добавляет Роуз.

Я улыбаюсь.

- Что угодно.

- Я бы хотела познакомиться с твоим другом, Джаспером Уитлоком. Можешь это устроить? – Она выглядит взволнованной, во всяком случае, не такой подавленной.

Я внутренне издаю стон. Розали во вкусе Джаспера: светлые волосы, голубые глаза, полная грудь… Он ни за что не станет возражать против знакомства с ней. Но проблема в том, что она слишком хороший человек, чтобы он попользовался ею и выбросил. И у нее есть тот парень, Эмметт, который тоже очень приятный, и по тому, как он смотрел на нее вчера, понятно, что он влюблен в нее.

Черт.

- О чем вы тут говорите за моей спиной? – спрашивает Белла, входя на кухню и обнимая меня за талию.

Мм, я чувствую запах того карамельного геля для душа? Иисусе, мне хочется вылизать ее с головы до ног.

- Я спрашивала у Эдварда, не может ли он помочь мне познакомиться с Джаспером Уитлоком, - говорит Роуз.

- Я не думаю, что Джаспер так часто бывает в Нью-Йорке, если вообще бывает, - быстро замечает Белла.

- Действительно не бывает. – В этот момент я очень благодарен своей девочке за поддержку. – Но если приедет, я вас познакомлю, идет?

- Потрясающе. – Роуз улыбается шире и целует меня в щеку. – А теперь давайте устроим вечеринку.

И мы пьем дешевое вино, едим пасту и много смеемся, сравнивая наши самые дурацкие воспоминания из детства. На обратном пути в отель мы оба действительно сонные, поэтому быстро переодеваемся ко сну и засыпаем в объятьях друг друга. Кожа Беллы все еще очень вкусно пахнет, и я чувствую себя словно в раю.

Мы просыпаемся поздно, оба чувствуя себя отдохнувшими и в хорошем расположении духа. Поскольку нам никуда не нужно спешить, мы вместе принимаем душ. Мы моем друг друга и, в конце концов, занимаемся любовью. Я крайне нежен и осторожен, боясь причинить ей боль, если ударю ее хрупкое тельце о кафельную стену. Это утро – одно из самых лучших в моей жизни. Разумеется, остальные из них я тоже провел со своей девочкой.

На завтрак Белла ведет меня в заведение, где подают вторые лучшие тосты в городе – маленькое кафе под названием «Eisenberg's Sandwich shop». Их французские тосты кажутся мне такими вкусными, что Нью-Йорк все же начинает расти в моих глазах.

Остальные дни, проведенные вместе, пролетают. Мы дорожим каждым мгновением, которое у нас есть, зная, что очень скоро наше время закончится. Мы гуляем по улицам, ее нежная рука лежит в моей руке. Наши губы потрескались от того, что мы слишком много целуемся на зимнем ветру. Когда любви недостаточно, чтобы уберечь нас от холода, мы заходим в одну их многочисленных кофеен, чтобы согреться чашкой кофе. Мы даже посещаем Музей современного искусства. Я всегда закатывал глаза при виде современного искусства, но моя девочка с истинным воодушевлением показывает мне свои любимые полотна и я счастлив, видя ее радость.

Я несколько раз звоню Джасперу, но на его мобильном постоянно включается голосовая почта, поэтому я, наконец, отправляю ему длинное сообщение, пересказывая детали моей встречи с Андерсеном.

Перед отъездом в воскресенье я покупаю Белле билет эконом-класса до Лондона на следующие выходные. Упрямица, она отвергает мою попытку заставить ее путешествовать первым классом. Мне грустно от того, что ей по-прежнему неудобно, когда я трачу на нее деньги, но у меня закончились аргументы.

Белла провожает меня в аэропорт Кеннеди, и сам факт ее присутствия, кажется, облегчает мое обычное предполетное напряжение, но когда она уходит, оно, как всегда, сжимает меня в свои тиски. Я лишь надеюсь, что мое тело в будущем привыкнет к частым полетам.

Когда мой самолет, наконец, приземляется в Лондоне, я включаю мобильный и обнаруживаю радостное голосовое сообщение от Джаспера.

«Приветик, чувак. Я тут поспрашивал и этот малый, Андерсен – важная персона в этом бизнесе, так что его проценты справедливы. Жаль подтверждать это, но это правда, что выход фильма был перенесен на апрель. Хреново. Для меня это тоже хреново. Но у меня есть для тебя хорошие новости, брат». – Он выдерживает паузу. – «Та-дам! Ты сыграешь главную тему на премьере!».

Мое сердце подпрыгивает до горла.

___________________________________________
От автора: Я слишком много смотрю сериал «Красавцы». LOL
Несколько комментариев: V-стринги – это в сущности, то, как у «Victoria's Secret» называются обычные стринги (да, я тоже закатываю глаза).
«Eisenberg's Sandwich Shop» - реально существующее заведение, расположенное на Пятой авеню, где-то между 22-ой и 23-ей улицами (в районе Флэтайрон). Дешево и вкусно; не пропустите, если любите хорошие тосты так, как любит их Эдвард.
_____________________________________________
*За название главы огромное спасибо мистеру Гордону Самнеру - настоящее имя Стинга; и, естественно, отсылка к его одноименному творению http://www.youtube.com/watch?v=d27gTrPPAyk

Дорогие читатели, не забывайте благодарить замечательную Елену за перевод. Ждем вас на Форуме!