Она все еще молча плакала, и мое сердце болело, не зная почему. Я попытался ее успокоить:

- Мне никогда больше не придется покидать тебя снова. И я не оставлю тебя, Белла. Скоро вечность начнется для нас.



Она вскарабкалась ко мне на колени, не обращая внимания на людей вокруг нас, и начала нежно целовать меня, пока играла песня. Я не мог с собой ничего поделать, мои губы пожирали ее, углубляя поцелуй. Мы отчаянно целовались снова и снова, и мне стало жаль, что мы не в другом месте, чтобы я мог прикоснуться к ней, как мне хотелось. Моя рука скользнула под занавес ее волос, и я наклонил ее голову так, чтобы наши губы полностью слились, целуя ее все глубже, увлекая ее язык своим языком в страстный танец.



Я оторвался от ее губ, когда песня стихла.

- Только несколько месяцев, малышка. Мы больше не пропустим ни единого дня. Я не могу дождаться, Белла. Я люблю тебя так чертовски сильно.

- Отвези меня домой, Эдвард. Прости, я знаю, что концерт еще не закончился, но ты мне нужен. Я хочу тебя.

Ей не нужно было просить меня дважды.




Это был наш последний вечер, и я собирался за ужином сделать ей предложение. Кольцо лежало у меня в кармане, и хотя я знал, что она любит меня и ответит согласием, все равно нервничал. Мы много раз говорили о браке, и это было само собой разумеющимся. Не могло быть никакого другого выбора, кроме как провести остаток наших жизней вместе, если мы хотели существовать. Я улыбнулся про себя в ожидании.

Она выглядела красиво в маленьком черном платье, темных чулках и на шпильке. Очень элегантно. Ее волосы, собранные на затылке, струились по спине длинными волнами, браслет, который она носила всегда, сверкал на запястье. Белла одела колье с бриллиантами, которое я подарил ей на прошлое Рождество, и длинные серьги с такими же камнями. Я никогда не смогу на нее наглядеться.

Черты ее лица были спокойными, но я волновался о том, что происходит за этими красивыми карими глазами. Она вела себя так тихо сегодня. Прошлая ночь стала чудом. Еще один удивительный секс-марафон на всю ночь, который начался в ту минуту, как мы вошли в ее квартиру после возвращения с концерта.

Это было, как будто мы не могли насытиться друг другом. Ничего удивительного. Потому что так и есть, но что-то невысказанное сделало ее еще более нуждающейся и жаждущей, чем обычно.

Я толкнул ее к стене в коридоре и медленно снял с нее одежду, но в момент, как наши губы соприкоснулись, она вцепилась в мои плечи, в неистовом желании стать ближе ко мне.

Секс был интенсивным, полным эмоций, которые разрывали нас обоих изнутри. Но когда у нее потекли слезы по щекам, это смутило меня - я остановился, пытаясь спросить ее об этом, но она только шикнула на меня и попросила «просто чувствовать». Она занималась со мной любовью, как будто никогда не увидит меня снова. Прощание всегда было таким трудным, но в этот раз мы расстанемся в последний раз, так что я действительно не понимал ее отчаяния и слез.

Я закрыл глаза, глотая комок в горле. Никогда не привыкну к тому, как сильно она влияет на меня, и как сильно я люблю ее. Она была моей жизненной силой. Ненасытной потребностью.

Наблюдал за ней, пока она перебирала еду в своей тарелке в течение двадцати минут, что было на нее не похоже, но, возможно, она все еще чувствовала себя не очень хорошо. Это был ее любимый ресторан в Нью-Йорке, и она любила приезжать сюда, но сегодня была вялой, задумчивой... немного озабоченной.

- Белла, - потянулся я через стол к ее руке.

Она подняла глаза от блюда и отложила вилку в сторону.

- Хмм?

- Ты хорошо себя чувствуешь?

Она слегка улыбнулась.

- Да, доктор Каллен. Я закончила курс антибиотиков только два дня назад. Мне на сто процентов лучше.

Вздохнув, я склонил голову набок, проведя рукой по своим волосам, поднял свой бокал и сделал большой глоток.

- Тогда, когда ты собираешься рассказать мне? - спросил я, мягко лаская ее руку и выводя пальцем кружки по ней.

- Рассказать тебе что? - пробормотала она и опустила глаза, избегая контакта с моим взглядом.

- Все, что было у тебя на уме, с тех пор как я приехал сюда. Но сегодня ты особенно задумчивая и... отчужденная.

- Эдвард Каллен. Ты же не думаешь, что я была отчужденной, когда заставила тебя кончить в душе два часа назад, - сказала она, стараясь дразнить меня, но я все больше волновался, что что-то важное пошло неправильно.

Она пыталась отвлечь меня, и я понял это. Как бы замечательно это ни было, но я знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, когда она увиливает. Это было серьезно. Я взял ее руку в свою ладонь.

- Белла, пожалуйста. Я начинаю беспокоиться, так что, пожалуйста, просто скажи мне: что, черт возьми, происходит?.. Ты встретила кого-то другого?

Ее рот открылся, и она посмотрела на меня ошеломленно и одернула свою руку.

- Хммм! – воздух покинул ее тело. - Ты думаешь, я могла бы заниматься любовью с тобой, если бы у меня был еще кто-то, Эдвард? Откуда, черт возьми, это взялось? - Ее лицо вспыхнуло, и я смог увидеть гнев на ее лице. Ее глаза загорелись, и ноздри раздулись.

- У нас всегда был удивительный секс... Я люблю заниматься с тобой любовью, Белла, но в эти выходные все было так отчаянно, - мои глаза впивались в ее, и она отвернулась, не в состоянии выдержать интенсивность моего взгляда. Мое сердце ухнуло в груди. - Каждое прикосновение говорит мне, будто ты прощаешься со мной.

- Но... я сто раз за последние три дня говорила тебе, что люблю тебя. Разве ты не слушаешь?

- Иногда любовь не может остановить то дерьмо, что происходит в жизни. Между нами так много расстояний, что что-то могло случиться.

- Нет! Не в этой жизни, Эдвард! Ты сказал мне, что можешь чувствовать, как сильно я люблю тебя! - ее глаза широко раскрылись и стали дикими, когда она говорила сердитым тоном. - Ты должен прекратить это. Ты же знаешь... я имею дело с теми же страхами. Должна ли я предполагать, что ты тоже кого-то нашел? Я имею в виду... если ты думаешь, что я могла, то...

Я почувствовал, что моя гребаная грудь вот-вот взорвется.

- Нет! Но что мне еще думать! - откинулся я на спинку стула и провел рукой по волосам, внезапно почувствовав боль от потери чувства, которое приносили мне ее прикосновения к моим волосам. - Вот женщина, которую я люблю за пределами разумного, - мой самый лучший друг в мире -которая говорит мне обо всем на свете... которую я не видел почти два гребаных месяца, и она со мной не разговаривает. Ты напряжена и полностью закрыта... кроме постели. Скажи мне, что, черт возьми, я должен думать? Я имею в виду, Боже, нам осталось только 4 месяца до того, как я закончу Школу, и я хочу начать устраивать нашу жизнь вместе, но чувствую, что ты закрываешься от меня. Это будет просто... - Я смягчил свой голос, потому что мое горло сжалось и начало болеть. - Ну, это убьет меня, если что-то произойдет после того времени, что мы провели в разлуке. Я имею в виду... Что за черт?

Боль в моем голосе была очевидна, и ее глаза наполнились слезами, когда она наклонилась вперед и снова потянулась к моей руке, наконец, встречаясь со мной глазами. Она сильно сжала мою ладонь, ее голос вырвался из груди прерывистым шепотом.

- Послушай меня. Нет и никогда не может быть никого другого, черт бы тебя побрал. Никто другой не существует для меня, и ты это знаешь! – проговорила она быстро. Ее грудь вздымалась, и было похоже, что она сейчас разрыдается, свободной рукой она отчаянно смахнула слезу со щеки. - Я даже не могу поверить, что ты сказал мне все это. Давай убираться отсюда. Я не могу сделать это здесь, Эдвард, ладно?

«Чтоб меня».

Это было плохо, и мое сердце упало. Грудь стянул страх, мои глаза жгло так, будто они оказались в огне. Дыхание затруднилось и вырывалось короткими очередями. Я вытащил бумажник и бросил сотню и двадцать долларов на стол, встал, протягивая руку моей Белле.

«Моя Белла. Почему я до сих пор боюсь, что это может измениться, когда она только что сказала мне, что нет никого больше? Почему я чувствую, что тону?»

Я обнял ее, пока мы шли к машине, и слышал, как она тихо плачет. После того как я открыл дверь, придержал ее руку, не давая ей сесть в салон, и притянул ее лицом к себе.

- Просто скажи мне, что ты не оставишь меня, Белла. Боже, я должен услышать это, - попросил я, мой голос наполнился скорбью, когда мои глаза впились в ее глаза. Боль на ее лице была очевидной, и когда она закрыла глаза, слезы вырвались из-под ресниц и побежали по щекам вниз.

Ее руки скользнули вокруг моей талии, она уткнулась лицом в лацкан моего пиджака и зарыдала. Я обнял ее, притянув жестче к своей груди, и зарылся лицом в ее волосах, вся эта ситуация съедала меня живьем.

- Я никогда не оставлю тебя, Эдвард. Я сказала тебе, еще когда мы впервые занимались любовью, что буду с тобой до тех пор, пока ты хочешь меня. Так что прекрати это дерьмо, пожалуйста. Это не очень хорошо, но речи о расставании не идет... до тех пор, пока ты не захочешь этого, - сказала она, всхлипнув.

Я вздохнул с облегчением, боль в груди стала терпимей.

- Этого никогда не случится, Белла, но мне больно, что ты что-то от меня скрываешь. Почему?

- Давай просто вернемся в квартиру, и я расскажу тебе все. Я сказала бы тебе раньше, но хотела, чтобы эти выходные стали совершенными.

- Так и было. Все просто удивительно.

Поездка назад была пронизана напряженностью и тишиной. Мои руки держали руль так крепко, я думал, что даже не смогу их расцепить, а Белла забилась в кресле, уставившись в окно.

Она бросилась в квартиру впереди меня, я проследовал за ней; комок в горле грозил перекрыть дыхание, и мое сердце физически заболело.

Белла сбросила с себя пальто, и я скинул со своих плеч пиджак, ослабил галстук и бросил их на диван. Расстегнув манжеты, закатал оба рукава до предплечья, все время наблюдая за ней.

Я ждал.

Знал, что прошло всего несколько секунд, но мне это показалось вечностью. Подошел к ней и нежно взял ее руку в свою руку, глядя в ее глубокие карие глаза. Глаза полные любви и страха. Мой большой палец гладил ее ладонь снова и снова, я потянул Беллу за собой по коридору к нам в спальню и закрыл за нами дверь. Боже, а я ведь уже с радостью представлял, как перееду к ней в эту квартиру через несколько месяцев и мое кольцо на ее пальце, и свадебные хлопоты. Черт, наконец. По крайней мере... так я думал три часа назад.

Сев на кровать, потянул ее встать передо мной; мои руки легли на ее бедра, я опустил голову, упираясь лбом в ее живот. Лаская пальцами ее тазовые косточки, вздохнул, когда почувствовал, что ее великолепные руки скользнули в мои волосы. Я всегда чувствовал невероятную любовь в ее прикосновениях. Она перетекала от нее ко мне и от меня к ней, и дарила мне успокоение в этом шторме. Я был придурком, когда подумал, что она хочет оставить меня, даже на долю секунды. Я должен был знать ее лучше.

«Белла».

- Пожалуйста, просто расскажи мне, что это такое, - сказал я пораженно. Сделал глубокий вдох, выдохнув весь воздух. Я думал, что мои легкие лопнут от этого усилия.

- Я... получила предложение о продвижении по службе.

Мое сердце подпрыгнуло, и я быстро поднял глаза к ее лицу, но она не выглядела счастливой, какой должна бы быть. Она дрожала, ее голос был пропитан горем. Я нахмурился.

- Не понимаю, почему это делает тебя такой несчастной, - притянул ее к себе на колени, и ее лоб упал на мое плечо. Одной рукой поддержал ее спину, а другой погладил лицо. Она прижалась щекой к моей ладони.

- Они... они посылают меня в Париж, Эдвард. Не меньше чем на шесть месяцев, - ее голос дрогнул, - может быть, на год.

Воздух покинул мои легкие, когда эти слова взорвались вокруг меня как бомбы.

- Что ты имеешь в виду, говоря, что они «посылают» тебя? Ты не должна соглашаться, – резко сказал я, постыдный страх сковал мою грудь.

- Они хотят, чтобы я возглавила команду европейского издания «Vogue», получила опыт работы на Парижской неделе моды и познакомилась с некоторыми из ведущих дизайнеров. Технически моя работа будет похожа на ту, которой занимаюсь в Нью-Йорке, но если я хочу быть редактором или креативным директором, у меня должны появиться там связи. Они думают, что для меня это лучший способ получить их, - тихо сказала она.

- Нет, - решительно сказал я и сжал руки вокруг нее в знак протеста. - Нет, Белла. Я почти окончил чертову Медицинскую школу! Пришло время начать нашу совместную жизнь. Мы ждали и боролись за это чертовски долго!

Белла вдруг оттолкнулась от моих коленей и, встав, отошла к окну. Она остановилась перед ним, положив одну руку на бедро, а ладонью другой - закрыла рот. Она просто стояла спиной ко мне, в тишине, в течение нескольких минут, прежде чем, наконец, покачала головой. Ее голос дрожал, когда она заговорила:

- Нет? И ты говоришь мне это после того, как я переехала в Нью-Йорк, только чтобы быть рядом с тобой, Эдвард? - ее тон был тихим.

- Да - НЕТ! Черт, НЕТ! - встав, я выкрикнул эти слова. Почувствовал, будто меня бьют ногами в живот.

- Речь идет не просто о работе! Ради Бога! Это открывает мне возможность возглавить издание через год. Я могла бы даже получить место в «Vanity Fair», если правильно разыграю свои карты. Их редактор уходит со своего поста в следующем году.

Я знал, что должен успокоиться, если хочу, чтобы она услышала меня, но был так зол, что мои руки дрожали. Подошел к ней сзади, поднимая руки, чтобы положить их на ее плечи.

- Белла... – начал я, но она отпрянула от меня и начала говорить, поворачиваясь ко мне лицом.

- Нет! Ты не можешь принять это решение, Эдвард! Не так, - покачала она головой и в отчаяние пробежала обеими руками по своим длинным каштановым волосам. - Вот почему я боялась говорить тебе, потому что знала, что ты будешь расстроен, но я никогда и представить себе не могла и не ожидала, что ты попытаешься диктовать мне в таком тоне. Я имею в виду, как, черт возьми, это случилось? - Ее голос стал громче, глаза загорелись. Она была зла, но и я тоже.

«Какого черта она может даже рассматривать это дерьмо?»

- Черт! Я не пытаюсь диктовать тебя, Белла! Но это чертовски невероятно, что ты даже рассматриваешь возможность оставить меня прямо сейчас. Что я должен теперь делать? Не я ли перенес в Нью-Йорк свою интернатуру? Разве не я? - Она вздрогнула, когда я возмутился, вскидывая руки в воздух. - И что теперь? Если я начну интернатуру в Бостоне, то должен буду там же ее и закончить. То есть это еще 4 года минимум. Я не вынесу этого дерьмового расстояния еще четыре года, Белла. Я не смогу! - Вдруг комната показалась безумно тесной, когда я начал ходить по ней взад и вперед. - Я думал, что ты любишь меня. - Понимал, что это был нечестный ход, но, черт побери, я ничего не мог с собой поделать. Она закусила губу, чтобы остановить дрожь от силы своих эмоций.

- Это чертовски несправедливо, и ты это знаешь, - выплюнула она несчастно.

Закрыла лицо руками и зарыдала. Я хотел обнять ее, но мое сердце разрывалось, и я был сердит как никогда в жизни. Чувствовал, что разваливаюсь на куски прямо перед ней. Весь мой мир ускользал от меня на пути в чертову Францию.

- Я не знаю что делать, Эдвард. Знаю только, что люблю тебя, но я должна это сделать. Для себя. На этот раз это нужно мне, – выдохнула она остатки воздуха из груди.

- Значит никакого обсуждения? Ты уже все решила? – категорично спросил я и вцепился обеими руками в волосы, отворачиваясь от нее.

- Хммм. Какое обсуждение? Ты уже сказал мне, что от меня ждешь. Просто на этот раз я не могу сделать так, как ты просишь. Я мучилась над этим с тех пор, как Мелисса спросила меня в среду. Помнишь, я хотела кофейное свидание? Моя первая мысль была о тебе, - она остановилась, пока я вникал в смысл ее слов. - Я надеялась, что ты будешь рад за меня. Может быть, даже гордиться мной. 40 человек в Компании претендовали на это место, а они попросили меня сделать это. Я даже не пыталась получить это место, Эдвард. Мелисса пришла ко мне. Это правда, и как я могла сказать «нет»?

Я вздохнул.

- Открыть рот и произнести чертовы слова, Белла. Вот как.

- Эдвард... Я никогда не просила тебя отказаться от Гарварда и остаться со мной. Это ничем не отличается, за исключением того, что это только на 6 месяцев или максимум год. Не четыре.

«Блять». Она была права, но это не меняло того, как мое сердце вырывалось из тела при мысли о том, что Белла будет так далеко от меня.

- Не проси меня быть счастливым по поводу того, что рушит всю мою жизнь, черт, Белла, - я сел на кровать и положил голову на руки. Моя грудь горела, и я дрожал, уже не знаю от чего. - Когда? - устало спросил я. Мое сердце не хотело слышать ответ, но голове нужно было знать.

- Уууххх, - попыталась она очистить голос от слез. - Четыре или пять недель, может быть? Есть несколько вещей, которые нужно сделать в первую очередь. - Сказала так тихо, что я даже не был уверен, что она произнесла эти слова.

- Аааааррр! Я так чертовски зол, Белла. Это ни хрена не справедливо! Это разрушает все!

Гнев? Скорбь? Несправедливость или ирония? Что бы то ни было, это разрывало меня в клочья. Я чувствовал, что меня только что распотрошили.

«Что может быть хуже?»

Подняв голову, посмотрел на нее. Она тоже была сломлена, ее плечи вздрагивали и по щекам текли слезы. Как бы я не страдал сам, больше всего мне было больно от того, что страдает она. Сквозь свой гнев и разочарование, я понял, что это будет означать то же самое и для нее, как и для меня. Мучительную разлуку.

- Белла. Прости,- выдохнул я мягко. - Я просто... Я не хочу потерять тебя. Ты знаешь это.

Рыдания, наконец, вырвались из ее груди.

- Я-я-я знаю, Э-эдвард. Боже. Я не хочу потерять тебя. П-пожалуйста не п-позволяй этому случиться, - умоляла она, сползая по стене вниз, пока не упала на пол. Подтянула колени и уткнулась в них лицом, оборачивая руки вокруг ног.

Мгновенно я был рядом с ней, потянул ее вверх и укутал в свои объятия. Она обняла меня за плечи, и мы оба плакали.

- Я так с-сильно люблю тебя, - плакала она в мою шею, ее горячие слезы и дыхание обрушились на меня. Чувствовал, что мои собственные глаза жгут слезы и горло саднит от боли.

- Я знаю, милая. Я тоже тебя люблю. Если бы я не любил тебя, это все не имело бы значения... но я не хочу жить без тебя. Эта проклятая разница во времени, и, Белла, я не смогу приезжать к тебе в Париж, чтобы увидеть тебя. Я не смогу прожить год, видя тебя от силы пару раз. Я не переживу, - сказала тихо, когда уткнулся носом в ее волосы над ухом. Они стали влажными от слез, и кожа под ними - жаркой. Я поцеловал ее лицо и стер ее слезы подушечками обоих больших пальцев. Ее глаза были закрыты, лоб расчертили складочки морщинок, лицо заплаканно.

Я лег на кровать, а затем привлек ее к себе. Она просто расположилась в уголке моего плеча, как делала это тысячу раз. Глубоко вздохнув, потер ее спину, пытаясь получить контроль над своими эмоциями и тоской, чтобы забрать у нее ее боль.

- Прости, что я так разозлился, детка, – оставил мягкий поцелуй на ее открытых губах, когда она всхлипнула сквозь слезы. - Я все еще не в восторге от этого, Белла, поэтому не могу обещать, что не буду стонать и даже выть на чертову Луну от несправедливости всего этого дерьма.

Почувствовал, как она кивнула, уткнувшись лицом в мою грудь. Ей потребовалось несколько минут, прежде чем она успокоилась достаточно, чтобы говорить, хотя ее голос все еще дрожал, и я чувствовал, как горячие слезы продолжают капать на мою рубашку, просачиваясь сквозь нее на мою кожу.

- Я тоже не хочу быть далеко от тебя, Эдвард. Ты должен это знать. Все это убивает меня, но я должна это сделать. Я сказала им, что соглашусь только, если они будут отпускать меня в Штаты на неделю раз в квартал. Знаю, это немного, но, по крайней мере, мы сможем видеться. И я заставила их пообещать, что они позволят мне вернуться на твой выпускной. Я обещаю, что не пропущу его.

Мои руки сжались вокруг нее, и я закрыл глаза. Она всегда думает обо мне, даже когда я веду себя как эгоистичный ублюдок. Я люблю эту женщину больше всего на свете. Так сильно, мое сердце переполнялось и в то же время болело. Сделав глубокий вдох, я снова прижался к ее лбу губами.

- Я постараюсь тоже приезжать к тебе, если это будет возможно, Белла.

Она повернулась, чтобы посмотреть мне в глаза.

- Эдвард... Ты ведь не передумал переезжать в Нью-Йорк и начинать интернатуру здесь? Ты мог бы жить в этой квартире, пока меня не будет. Пожалуйста, не начинай в Бостоне. Я знаю, что прошу много, потому что ты будешь здесь один в течение нескольких месяцев. Но тогда, когда я вернусь в Штаты, мы сможем быть вместе сразу же. Пожалуйста? - взмолилась она мягко, ее рука поднялась вверх, гладя мой подбородок. - Пожалуйста?

Я кивнул, это единственный возможный выбор. Самый быстрый способ, чтобы мы были вместе.

- Конечно. Я не могу терпеть разлуку с тобой больше, чем это абсолютно необходимо, детка. Я слишком сильно тебя люблю. Боже. И вот мы опять вернулись сюда.

Кольцо в кармане прожигало дыру в ткани моих брюк и мою кожу как кислота, разъедающая меня снаружи, так же как агония, сжирающая меня изнутри.

Сегодняшний вечер пошел совершенно иначе, чем предполагалось. Совсем по-другому, но он не закончится, пока я не надену это кольцо на ее палец - туда, где оно должно быть.

Я повернулся на бок, и Белла повернулась со мной, лицом ко мне; мы смотрели друг другу в глаза, и я откинул назад волосы с ее лица. Заплаканная, она все еще выглядела потрясающе красивой. Я был заворожен... просто поражен тем, как она прекрасна. Она прекрасна и внутри, и снаружи.

Я знал, что это убивает и ее тоже. Ее отчаяние, которое я чувствовал все выходные, когда она касалась меня, было результатом ее боли от перспективы оставить меня на нескольких месяцев. Я вздохнул, осознавая, что ей еще больней от понимания того, как это ранит меня, и это захлестнуло мои эмоции.

- Хорошо. Я дам тебе поехать в Париж, - поддразнил я, несмотря на огромную боль в груди. Она подняла бровь, и я попытался улыбнуться. Ее подбородок дрожал, и я знал, что она все еще потрясена, как и я. Сунул руку в карман своих джинсов и вытащил кольцо, пытаясь отвлечь ее, от того что делал, поцелуями.

- Тсс... не плачь, любимая. Мой рот накрыли ее губы, и я лизнул ее верхнюю губку. Она застонала и приоткрыла рот, молча прося большего. Мои губы зависли над ней, умирая от выбора: зацеловать ее, пока мы не начнем задыхаться, или одеть кольцо на палец.

Двух каратный камень огранки «принцесса» (ПП: «принцесса» – клиньевая квадратная или прямоугольная огранка с острыми углами) был закреплен на шинке кольца, в окружении еще десяти таких же более мелких камней – все это были бриллианты. Металл едва был виден за ними, и это смотрелось просто великолепно. Я копил деньги на него последние 4 года. Хотел, чтобы кольцо было под стать женщине, которая будет носить его. Безупречное, идеальное, блестяще красивое и совершенно уникальное.


Я прошептал ей в губы:

- Я не так хотел сделать это, Белла... но да, я отпущу тебя в Париж, но только с этим на пальце, - я поднял кольцо, и ее наполненные слезами глаза расширились, и она задохнулась. Ее руки сжались вокруг меня, когда она заплакала еще сильнее.

- Белла, ты выйдешь за меня? - Металл и бриллианты прожигали мою ладонь, когда я погладил ее щеку костяшками пальцев, с зажатым в них кольцом. - Я люблю тебя и хочу быть с тобой... вечно. Ты выйдешь за меня, милая?

Белла отстранилась, чтобы посмотреть мне в лицо, ее красивые глаза вновь стали цвета жидкого шоколада, и она улыбнулась сквозь слезы.

- Да. Конечно, да, Эдвард. Боже мой. ДА!

Я надел кольцо на ее палец, а затем нежно поцеловал в губы, прежде чем этот поцелуй превратился в нечто другое. Отчаяние, подавляющая любовь и печаль... все это накрыло нас, когда мы, цепляясь друг за друга, срывали одежду с наших тел в отчаянной попытке стать ближе.

Теперь понимал ее поведение в последние несколько дней, но не хотел сегодня чувствовать нужду или отчаяние. Хотел показать ей своими губами, руками и телом, что я все еще ее, и мы будем в порядке. Несмотря ни на что мы будем вместе. Оторвался от ее губ, жадно пытающихся облегчить боль в сердце, замедлив свои движения, взял ее за руку и поднес к своим губам. Медленно провел ими по костяшкам ее пальцев.

- Белла, - вздохнул я, - сегодня я хочу заниматься любовью медленно, детка. Я люблю тебя, и ничто не изменит этого. Даже Париж. Ты можешь улететь хоть на Луну, а я все еще буду любить тебя. Я хочу запомнить каждый момент сегодня, смаковать каждое прикосновение.

- Эдвард... - прошептала она болезненно.

- Тсс... все в порядке. Все получится, сладкая. Я сказал Эммету той ночью, когда в первый раз вернулся от тебя на День Благодарения, что твоя любовь проникает мне под кожу, и что я могу чувствовать, как она просачиваются в меня, когда ты прикасаешься ко мне. Это не изменилось за все это время, что мы были вдалеке друг от друга, и я хочу, чтобы ты тоже чувствовала это. Мне нужно, чтобы ты знала, как чертовски много значишь для меня. Ничто не встанет между нами. Я не позволю этого.

- Я действительно чувствую это, Эдвард. Я знаю, как сильно ты любишь меня. Я не заслуживаю тебя, - прошептала она срывающимся голосом.

Мягко улыбнувшись, я нежно потерся носом о ее лицо, мои ладони легли на ее грудь, и она выгнулась им навстречу. Я думал о словах, которые мы сказали друг другу в прошлом, и ответил ими:

- «Ты заслуживаешь все, что я решил дать тебе, и я хочу отдать тебе все». Просто не забывай обо мне, и все будет в порядке. Не забывай, как сильно я люблю тебя...








Источник перевода песен:
«Far Away» (by Nickelback): http://www.amalgama-lab.com
«Never Gonna Be Alone» (by Nickelback): http://www.amalgama-lab.com 




_____________________ 

Перевод: rs-online
Редакция: Илария