Фанфики
Главная » Статьи » Переводы фанфиков 18+

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


Нервы на пределе. Глава 27 часть 3

Глава 27 часть 3 Мятеж

Когда в понедельник утром школьные занятия возобновились, я этому вроде как даже обрадовался. Не то чтобы мне нравились утомительно монотонные лекции учителей, но я соскучился по привычному учебному распорядку и тому, как он организовывал время, делая его осмысленным и полезным. Дни, проведённые дома, в кругу семьи, когда не знаешь, чем себя занять, уже почти довели меня до нервного срыва. Мне необходим был отдых от такого «отдыха».

Кроме того, мне не терпелось приступить к урокам кулинарии. Я мысленно вознёс благодарственную молитву за то, что оказался не единственным парнем в классе. Здесь были Бен Чейни и Анжела Вебер, а также один придурок из выпускного, игравший вместе с Эмметом в футбольной команде, который, очевидно, думал, что заработает здесь высший балл просто так, за красивые глаза. Первую неделю мы только изучали основы – общие термины, способы мерить количество продуктов, всякие виды посуды и правила гигиены (моя любимая часть, кстати). Раньше я понятия не имел, что нельзя касаться сырого мяса, а затем, не помыв руки, готовой пищи; или что нельзя пробовать на вкус сырое тесто и другие полуфабрикаты, где есть сырое яйцо. Это было очень поучительно.

По английской литературе мы начали проходить «Ромео и Джульетту» – вещь, от которой Белла просто тащилась. Пьесу она раньше не читала, но любила фильм с Леонардо ДиКаприо и заметила, как горячо выглядело то, что главные герои там всё время мокрые. Я тоже не читал пьесу, и из всего, что знал об этой истории в целом, полагал, что она окажется типичным куском сопливого и липко-сладкого романтического дерьма, которое уже через пять секунд нагонит на меня скуку смертную. Однако я был поражён тем, как сильно Ромео и Джульетта любили друг друга, несмотря на свою молодость и вопреки обстоятельствам, что складывались против них. Они готовы были умереть друг за друга, пойти против воли своих родителей, и я решил, что сила их любви просто необыкновенна. Их безграничная страсть вызвала моё искреннее уважение.

Неделя пролетела незаметно, и настали выходные, бóльшую часть которых мы с Беллой провели в приятном балдеже, удовлетворяя насущные потребности своих желудков и гениталий. Мы снова поиграли с маленьким фиолетовым вибратором, и я смог нехило подрочить, глядя, как она использует его на себе.

Серьёзно, люди, это было ебически горячо и заставило меня мощно кончить.

Я ничуть не сомневался, что как только мы сможем жить нормальной сексуальной жизни, то оба будем чёртовыми извращенцами. Моей девушке-красавице нравились всякие странные штуки, и не то чтобы я возражал – да нисколечко! – но я гадал: а что если к тому времени, когда я смогу наконец засунуть в неё свой настоящий член, а не резиновую копию, окажется, что этого ей уже недостаточно.

Поцелуи немного выходили из-под контроля, несмотря на то, что мы с Беллой договорились целоваться только в особых случаях. На выходных мы с ней съездили в Порт-Анджелес, чтобы поужинать и сходить в кино в компании моих братьев и их чрезмерно сексуально озабоченных подружек. Зрелище их обжиманий, судя по всему, неслабо завело Беллу, потому что она то и дело поглядывала на меня этим своим чёртовым призывным взглядом, искушая уступить её желаниям. В машине всю дорогу туда её язык шуровал в моей глотке, затем то же самое повторилось в тёмной аллейке прямо за кинотеатром, а вечером, когда я подвёз её к дому, мы ещё добрых полчаса сосались у меня в машине. Вот вам и «особые случаи».

Я ничего не мог с этим поделать... эта девчонка вертела мной, блин, как хотела. Мы никогда не прикасались друг к другу, разве что изредка держались за руки. Это было так невинно и нежно, и так охуенно мучительно и неудовлетворяюще, что я всегда приходил домой с могучим стояком и нередко вынужден был дрочить неоднократно, чтобы ощутить хоть какое-то облегчение. Я знал, что Белла тоже частенько использует своего СуперХерварда, поэтому чувствовал себя немного лучше, зная, что и у неё есть возможность снять напряжение.

Во вторник днем я попрощался с Беллой на школьной автостоянке, договорившись встретиться у неё дома после терапии. Она собиралась показать мне, как готовить «цыплёнка пармезан» [блюдо в итальянском стиле из куриных грудок с грибами, томатами и баклажаном, запечённых в духовке с овощным соусом и сыром пармезан], и я действительно с нетерпением этого ждал.

Терапия прошла хорошо, и хотя мне хотелось снова поговорить с доктором Кейт об игре в бейсбол, я воздержался от этого, решив обсудить что-нибудь другое. Доктор Кейт подталкивала меня к разговору о той ночи с Шарлоттой, но я не мог заставить себя делать это... всё ещё не мог. Когда я вернулся к тем воспоминаниям, заново пересказывая произошедшее Белле, это было для меня достаточно хреново, но мне всё ещё иногда снились кошмары, и я не думал, что новое обсуждение этих вещей принесёт хоть какую-то пользу.

После сеанса терапии я направился в «Старбакс», купил на вынос два карамельных «маккиато» [кофе с небольшим количеством молока] и проверил телефон. Там было голосовое сообщение от Беллы.

– Привет, Э. Слушай, мне тут только что папа звонил, и он почему-то чертовски нервничал. Не знаю, блин, в чём дело, но он не хотел ничего объяснять по телефону, и я волнуюсь. Я думаю, что у него какие-то неприятности... не знаю, в общем. Он велел мне взять с собой кое-какую одежду, поэтому я думаю, что мне, возможно, придется на нескольких дней остаться с ним в Сиэтле. Мне кажется, что это из-за какой-то его работы... может быть, обозлённый муж или что-то такое, и он просто принимает меры предосторожности. Типа «бывших полицейских не бывает». Понимаешь? Я, конечно, не знаю наверняка, но уверена, что он преувеличивает опасность. Чёрт, сейчас телефон разрядится, как только доберусь до Мэгги, позвоню тебе и сообщу, как обстоят дела. Люблю тебя.

Звонок был примерно час назад, сразу же после того, как я отключил звук перед психотерапевтическим сеансом. Её сообщение очень меня взволновало, хотя сама Белла вроде бы не казалась излишне обеспокоенной. Мне не нравилось, что ей придётся на несколько дней остаться в Сиэтле, как она предположила, исходя из слов Чарли, и меня нервировало, что она будет втянута во что-то, связанное с работой Чарли. Кто нахер знает, на что способны эти люди?

Вместе с двадцатидолларовой банкнотой я вручил кофе, который купил для Беллы, бездомному, сидевшему на углу. Затем, встревоженный, сел в машину и включил двигатель. Вернувшись домой, я часа полтора, не меньше, сражался с Эмметтом в видеоигры, а затем принял горячую ванну, потому что от игры моё плечо снова разболелось.

С того дня, как я помог на тренировке малышу Этану и сыграл с машиной для отработки подачи, мысли о бейсболе всё время зудели у меня в голове. И остановить этот зуд я уже не мог, хотя переработавшее плечо чертовски болело. Откуда-то из глубин моего «я» вёл свои нашёптывания тихий голосок, не желавший заткнуться. Как ни пытался я его игнорировать, как ни притворялся, что мне плевать, я не мог забыть, каким, блядь, живым и уверенным чувствовал себя в игре.

Но диск с бейсбольной видеоигрой много дней нераспечатанным лежал на моём комоде, соблазняя меня, прежде чем я наконец поддался его лживым обещаниям и настроил проклятую игровую систему у себя в спальне. И затем я не мог остановиться. Иногда вечерами после ухода Розали Эммет приходил поиграть вместе со мной. Он высмеивал меня жестоко – до тех пор, пока я не разозлился и не выдал всё, на что реально способен, так же, как в тот день, когда тренировался на машине, подававшей мячи. Думаю, когда-нибудь он сможет стать охренительно успешным тренером.

Как-то раз я уже спрашивал своего учителя по физре, когда начинаются тренировки у бейсбольной команды старшей школы Форкса, но всё ещё не был уверен, хочу ли играть в их команде. По слухам, прошлый год они знатно просрали, и я, если уж по чесноку – независимо от того факта, что сам столько времени не играл и был ни хера не в форме – сомневался, что смогу играть за слабую команду. Не то чтобы я нос задрал или, типа, много о себе возомнил, но я так долго играл в элитных командах, что у меня наверняка не хватит выдержки терпеть рядом с собой игроков невысокого уровня, не готовых реально бороться за первенство. Пусть даже это всего лишь мои честолюбивые загоны.

Я всё ещё колебался и присматривался к любительским командам, но все они были в возрастной категории «до шестнадцати лет», так что я не знал, возьмут ли меня туда, если в середине сезона мне исполняется семнадцать. Главное, что я даже не был уверен, по-прежнему ли я такой уж хороший игрок, каким был до того, как бросил спорт. Я решил, что мне нужно просто дождаться первой настоящей игры и тогда уже посмотреть. Но в то же время я знал, что, как только немного потеплеет, начну бегать по утрам, перед уроками, чтобы вернуть себе хорошую спортивную форму, поднять выносливость. Я с нетерпением ждал, когда наступит время весенних сборов бейсболистов с их дисциплиной и твёрдым распорядком, даже если мне самому не суждено будет в это время тренироваться ни в какой команде.

Прежде чем принять душ, я опять проверил телефон и расстроился, что от Беллы не было никаких вестей. Это начинало меня нервировать. Но, насколько я знал, она вряд ли носила с собой зарядное устройство; значит, сейчас она, почти наверняка, по-прежнему сидела с разряженным мобильником.

Я снова попытался ей позвонить, но мой звонок сразу же ушёл на голосовую почту, свидетельствуя о том, что её телефон либо выключен, либо, скорее всего, всё ещё разряжен. Какова бы ни была причина, я чертовски занервничал. Постукивая пальцами по столешнице, я нашёл в списке контактов парикмахерскую, где работала Мэгги, в надежде, что смогу с ней поговорить. Когда я попросил её к телефону, и администраторша сказала, что Мэгги не будет весь день, я застонал и выругался, а затем сразу же извинился за свою грубость. Стоило мне спросить, как фамилия Мэгги, как администраторша принялась задавать мне кучу вопросов, и пришлось объяснять, что я друг дочери Чарли и что я беспокоюсь о Белле. Она отказалась выдавать мне какую-либо личную информацию, но сказала, что попытается связаться с Мэгги и передать ей сообщение. Но почему-то у меня было такое чувство, что Мэгги это сообщение никогда не получит.

Полночь.

Спустя пять чертовски долгих часов и почти полпачки сигарет местонахождение Беллы по-прежнему оставалось неизвестным. У меня было такое чувство, скручивающее что ли... какая-то грызущая боль в груди, инстинктивное ощущение, что что-то не так, что-то не в порядке. Я подумал, что это называют женской интуицией, но в данный момент это переживал я, и это было охуенно плохо. И я был в полной растерянности, потому что, как ни старался, не мог вспомнить, где, блядь, жила Мэгги, поскольку не обратил на это внимания, когда мы забирали её по пути в аэропорт, и нóмера мобильного Чарли у меня тоже не было.

Захватив на кухне бутылку питьевой воды, я вернулся наверх в свою комнату и включил ноутбук, чтобы посмотреть, нет ли на сайте салона красоты какой-нибудь информации, которой я мог бы воспользоваться. Там не было ничего. И никаких электронных писем от Беллы тоже не было. К этому моменту я уже готов был взвыть от отчаяния. Какого хрена мне делать, если с ней что-то случилось? Кто вообще знает, она хотя бы добралась до Сиэтла живой и невредимой?

Часы неуверенности и тревоги шли и шли, давя на меня всё сильней, и во мне росло напряжение и раздражение. Я подумывал, не принять ли Ксанакс или Амбиен, но отказался от этой мысли, потому что хотел быть в ясном уме, если неожиданно потребуется куда-нибудь ехать. Сон не шёл ко мне, а то недолгое время, на которое мне удалось задремать, заполнил мучительный сон о Белле, которая висела на краю скалы, отчаянно цепляясь пальцами за шаткие камни; она была так близко, что я обязан был дотянуться до неё... только я, блядь, не мог к ней прикоснуться. Каждый раз, когда я до неё дотрагивался, её рука проскальзывала через мою будто призрачный мираж.

Внезапно проснувшись, я сел в постели, тяжело дыша. Резким движением встал, сходил в туалет, проверил мобильный, вышёл из дома и обошёл вокруг, специально чтобы посмотреть, не стоит ли на подъездной дорожке Би автомобиль. Там не было ничего, только тьма. Даже лампочка над гаражом не горела. Дом казался необитаемым.

Сон в конце концов сморил меня, несмотря на моё сопротивление. Из глубокого сна меня вырвал звонок моего будильника. Я абсолютно не чувствовал себя отдохнувшим, но ни за что не смог бы уснуть, зная, что местонахождение Беллы всё ещё неизвестно. Школьный день грозил превратиться в сплошную колготню.

Я быстро побрился – к счастью, ни разу не порезавшись, хоть руки и дрожали – а затем залез под душ, оставив его шторку и дверь ванной комнаты открытыми, потому что боялся пропустить звонок Беллы. Я позволил струям теплой воды течь по лицу, смывая дурные сны и часть испытываемого мною беспокойства. Я вышел из-под душа и стал полотенцем подсушивать мокрые волосы. И тут наконец-то зазвонил телефон. По какой-то причине моё сердце буквально ушло в пятки.

Имя Беллы на экране дисплея сработало как реанимирующий электрический разряд в область сердца, оживив мои все мои отключившиеся было чувства. Я едва мог расслышать её голос сквозь глухой стук своего сердцебиения.

– Ох, блин, слава тебе, господи! Детка, ну какого хрена? Где ты? Я со вчерашнего дня непрерывно пытаюсь с тобой связаться. – Мой голос был смесью облегчения и гнева.

– Эд-д-д-д-вард... Я у М-м-м-мэгги дома. – Голос Беллы был охрипшим, безумным, дрожащим, срывающимся и еле слышным. Очевидно, она долго плакала – и это подсказало мне, что за последние часы она, скорее всего, в какой-то момент пережила приступ паники. Я сидел на закрытом крышкой унитазе и слушал свою бедную милую девочку. Всё моё тело было напряжено, а сердце колотилось с невероятной скоростью, пока она – в одном длинном, довольно бессвязном предложении – пыталась поведать мне о своих предыдущих пятнадцати часах. Среди рыданий и шмыганий носом мне никак не удавалось понять её, пытавшуюся сообщить мне детали того, что открылось. Мне пришлось попросить её успокоиться и подышать, а потом повторить всё то, что она говорила раньше. Отчаяние, мука и страх переполняли её голос; я понимал, что она плачет, и не мог вытереть слёзы с её щек.

Она рыдала, не в силах остановиться, беспомощная и полностью утратившая самоконтроль. Я практически мог ощущать, как она дрожит. Я так охеренно о ней разволновался, что моя грудь заболела от буквально убивавшей меня потребности обнять её, крепко прижать к себе и повторять, что всё будет в порядке... хотя после того, что она мне рассказала... я чертовски хорошо знал, что не будет оно в порядке.

Нет. Ничего теперь не будет в порядке.

Пообещав, что приеду и заберу её, я приложил все силы к её успокоению. Мало-помалу её слёзы сменились сопением и всхлипами. Затем потребовалось некоторое время, чтобы выяснить адрес Мэгги, поскольку она не могла найти вокруг себя ничего, где бы он был написан – ни подписанного конверта, ни счёта за коммунальные услуги. Наконец я велел ей выйти на улицу и прочитать название улицы и номер дома на фасаде. Пока она это делала, я оставался на линии, торопливо натягивая темные джинсы и тёплую толстовку.

Она рассказала мне всё, и я понял, каким страшным ударом было это для неё... и в те несколько минут, пока я метался по комнате, мой ум неистово перебирал возможные пути здравого и эффективного решения вставшей перед нами ужасно трудной проблемы, и я смог придумать только один надёжный способ исправить это... исправить, блядь, всё.

С максимальной аккуратностью, возможной в пределах отпущенного мне ограниченного времени, я уложил в сумку одежду и необходимые туалетные принадлежности, включая мои таблетки и рецепты на них. Я взял свою банковскую книжку и сунул в бумажник банковскую карту. Мой ноутбук скользнул в свою специальную сумку, вместе с запасной батареей и устройством для подключения беспроводного Интернета. Затем я опустошил школьный рюкзак, чтобы освободить в нём место для айпода, телефонной зарядки, большого плотного конверта, который хранил в ящике письменного стола, и двух пачек сигарет. Поездочка, блин, будет долгой.

Единственной вещью, которую я не вынул заодно с остальными школьными принадлежностями, была моя копия Ромео и Джульетты. Мне понравилась ирония того, что она будет со мной.

Потребовалась минутная пауза, чтобы привести в порядок мысли и убедиться, что теперь у меня есть всё необходимое. И затем я вспомнил, что является ключом ко всей этой идее... визитная карточка с тёмно-красными буквами, напечатанными витиевытым шрифтом... запрятанная в старый бумажник, которым я давно не пользовался, в третьем ящике комода, в дальнем углу, где моя мать вряд ли нашла бы его, даже приди ей в голову покопаться в моих вещах.

Торопясь, я вынул из шкафа большой одёжный пакет и на несколько дюймов расстегнул его молнию, чтобы убедиться, что в нём содержится именно то, что я предполагал, а затем, не оставив ни записки, ни иного намёка на своё поспешное бегство, вышел из дома через заднее крыльцо – так чтобы никто даже и не знал о моём отсутствии.

Я положил ноутбук на переднее пассажирское сиденье, где до него было легко дотянуться. Загружая в багажник свои вещички, я вспомнил кое-что, что Белла говорила мне некоторое время назад, поэтому подъехал к её дому и вышел из машины, оставив мотор включённым. Потратив минутку на поиски, я нашел под цветочным горшком на заднем крыльце запасной ключ, который Белла прятала там потихоньку от Чарли, и бесшумно открыл входную дверь. Рука так отчаянно дрожала, что я с трудом вставил ключ в отверстие замка. Найдя то, что, надо надеяться, нам пригодится, я выехал из нашего квартала, свернул на улицу, перпендикулярную нашей, и, никем не замеченный, стал удаляться прочь от обоих домов.

Из-за всей этой долбаной хренотени мои нервы были уже совершенно на пределе, и мне чертовски нужно было глотнуть дыма. Я достал из кармана куртки сигарету и дрожащей рукой прикурил от огонька зажигалки, которую Белла подарила мне несколько месяцев назад. Я уже тогда знал, что люблю её... Любопытно, подумал я, знала ли она тогда, что тоже меня любит.

Моя нога безжалостно пришпорила лошадку... пардон, надавила на акселератор. Мне надо было как можно скорее, любой ценой, оказаться на шоссе, ведущем из Форкса в Сиэтл. Я обещал Белле быть у неё меньше чем через три часа, зная, что у меня полный бак бензина и твёрдое как стояк маньяка намерение добраться до неё, невзирая ни на какие препятствия. Оставалось надеяться, что никакие полицейские не прячутся сегодня ни в каких укромных лесных прогалинах у шоссе, поджидая меня с квитанцией штрафа за превышение скорости или вообще с ордером на арест.

Бдительно следя одним глазом за дорогой, а другим – за экраном моего ноутбука, я печатал в поисковой строке, ища то, что мне необходимо. Несколько телефонных звонков, немного лжи во спасение сейчас и много долгих нотаций впереди – и у меня имелось практически всё, что нужно. Ну, не считая одного телефонного звонка (который следовало сделать, и которого я боялся до усрачки) и главного соучастника, но поскольку время сильно поджимало, беспокоиться об этом было некогда. Отложим, как говорится, на потом.

Помните деловую «мудрость»? Правильно расставь приоритеты.

Да, да, да, вся эта затея была охуенно глупой, страшно непродуманной и запредельно нелепой, а также, вероятно, несущей нам туеву хучу проблем. Я знал это, и мне было глубоко похрен. Я любил Беллу, а она любила меня, и было уже достаточно хреново, что мы не могла друг к другу прикасаться или спать в одной постели,... но не было, блядь, ни единого грёбаного шанса, что кто-нибудь помешает мне видеть её. Пошли все на хуй.

И хотя я знал, что был довольно приличный шанс, что мой план не вызовет у Беллы бешеного восторга, я должен был попытаться, потому что я отчаянно её любил, и она была моим грёбаным спасательным кругом. Я не мог представить себе своей жизни без неё... это прикончило бы меня. Стёрло с лица земли.

Выдохнув в открытое окно облачко серого сигаретного дыма, я позволил себе широко улыбнуться при мысли о своих намерениях... и об их, надо надеяться, конечном результате.

Поскольку наконец-то осознал, что, независимо от высочайшей степени безумства моего плана, это был наш единственный способ остаться вместе.

 

Перевод - leverina 
Редакция - Мэлиан 
Ждем вас на форуме
 



Источник: http://robsten.ru/forum/63-1999-139
Категория: Переводы фанфиков 18+ | Добавил: skov (15.09.2015) | Автор: перевод leverina
Просмотров: 1555 | Комментарии: 18 | Теги: Белла, Эдвард, сага, Сумерки, фанфикшн | Рейтинг: 5.0/23
Всего комментариев: 181 2 »
0
18   [Материал]
  Такое чувство, что он собрался жениться. А вот что происходит с Чарли?

2
17   [Материал]
  Я чего-то не поняла, а что случилось? Куда вляпалась Би? Блин,неужели я начало истории подзабыла? И Чарли какой-то мутный.... Спасибо за главку. lovi06015 lovi06032

2
16   [Материал]
  супер спасибо !!!!!!!!!!!! good good good

2
15   [Материал]
  Ну удачи, Эдвард!!!!

3
14   [Материал]
  Спасибо большое за главу!Очень интересно что же задумал наш Ромео! good good good good good good good good good good

2
13   [Материал]
  молодец! действует сразу и думает в правильном направлении. молодец! fund02016 hang1 lovi06032

3
12   [Материал]
  Большое спасибо ! Думаю,он решил жениться на ней,это единственный шанс остаться вместе! mashinka

2
11   [Материал]
  уж не жениться ли он собрался?  girl_wacko

3
10   [Материал]
  Так больно было читать о переживаниях Эдварда, когда он потерял Бэллу...Какие еще испытания приготовила жизнь для этих детей...Жестокая, несправедливая , постоянно подкидывающая новые сюрпризы...И что он задумал? Почему-то до последнего была уверена, что Шарлотта изменит показания в пользу Эдварда, зря надеялась...
Я тоже присоединяюсь - так быстро выходят переводные главы. Большое спасибо за вашу работу, девочки.

2
9   [Материал]
  Спасибо за главу! lovi06032

1-10 11-18
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]