Глава 1. Шоколад

EPOV

Картина является просто еще одним способом вести дневник. ~ Pablo Picasso

- Господи, Эдвард просто трахни меня!

Я ненавидел этот плаксивый голос, но Роуз всегда была готова, когда мне нужно было снять напряжение. Сегодня я безусловно нуждался в разрядке потому, что, наконец, увидел ее. Брюнетку. Мою брюнетку.

- Эдвард, перестань жевать мою гребанную шею и трахни меня!

Я стиснул зубы и вжал ее в стену моего кабинета. Схватив за бедра, я задрал юбку, собираясь насадить ее на себя.

- Заткнись, Розали.

Я просто хотел секса. Она всегда открывала рот во время наших офисных перепихонов, и это раздражало. Я уже было решил запихнуть ей в рот что-то твердое, чтобы занять его, но она двинула попкой вниз, и, наконец, насадила себя на мой член. Я застонал. Роуз была мокрой мечтой каждого мужчины, потому что она никогда не носила трусиков.

Ахх!

- Эдвард…

Я закрыл ее рот ладонью, и еще сильнее вошел в нее. Она укусила меня.

Сука.

Я начал колотится в нее так сильно и быстро, что она сразу разжала зубы.

Закрыв глаза, я представил красивую брюнетку, ее огромные карие глаза, губы цвета розовых лепестков и эти милые краснеющие щеки. Я никогда не мечтал о другой женщине во время занятия сексом. Если я хотел кого-то, то получал. Я - не самонадеянный, просто знаю, на что способен. Она была другой, и я не мог заполучить ее. Поэтому сейчас, моя неудовлетворенность выльется на Роуз; которая всегда будет делать это, потому что она мой Р.A. ( п.п. Персональный ассистент) и никогда не говорит «нет».

Я держал руку на ее губах, пока вдалбливал себя в нее. Она была настолько мокрой, что я с легкостью скользил внутрь и обратно, неспособный подавить громкий стон. Роуз нравилось, когда это происходило грубо и быстро, и теперь она получает то, что хочет.

Уже скоро я начал чувствовать, как она сжимается вокруг моего члена, и толкнулся так сильно, что она резко ударилась головой о стену, отчего застонала еще громче, желая большего.

Я представлял ее, когда мои яйца начали сжиматься, и почувствовал зарождающийся в животе спазм. Сразу после того, как мой член начал пульсировать в оргазме, Роуз последовала за мной. Она выглядела отвратительно, когда кончала, и ее визг был слишком громким. Если бы я не освободил себя в ней до этого момента, - мой член бы свернулся, ошеломленно отступая.

Как только остатки спермы вылились из моего члена, я сразу вышел из нее, ставя ее на ноги, снял презерватив, одел штаны и застегнул молнию . Роуз принялась разглаживать юбку. Некоторые мужчины находят ее привлекательной: - блондинка с большими сиськами; но после того, как я увидел мою брюнетку, она уже ничего не значила для меня. Мне больше не нравятся блондинки.

- Приведи себя в порядок и возвращайся через двадцать минут, у нас встреча, - рявкнул я. - Сегодня я хочу обычный черный кофе.

Она выглядела немного ошеломленной моей непредсказуемостью. Мы никогда не целовались и не обнимались, наши отношения не были такими, но я никогда не относился к ней столь пренебрежительно. Она поняла намек и, после того как поправила свою одежду, ушла, закрыв за собой дверь.

Я - не бесчувственный, но сейчас все мои мысли были о ней. Странное ощущение вины поселилось во мне. Как будто я предал свою миниатюрную брюнетку. Я покачал головой.

Ебаный дурак Каллен!

Я сел за стол и взял ее заявление. Я держал его у себя в течение двух недель. Обычно Розали занимается претендентами, и я просто принимаю окончательное решение но, как только я увидел ее потрясающие эскизы, то не смог отложить файл в сторону, я хотел, что бы эта женщина была в The Diary.

Рисунки были сделаны обычным углем на бумаге, но они внушали благоговение, и такой талант, как у нее, являлся причиной, почему моя мать учредила The Diary (п.п. «Дневник»). Название она взяла из цитаты Пабло Пикассо.

Картина является просто еще одним способом вести дневник.

Моя мать гордилась бы воплощением ее маленькой мечты. Учреждение стало настолько популярным, что мы ограничили прием, и теперь только восемь человек получали возможность остаться в The Diary каждые шесть месяцев. На деньги Калленов они могли оттачивать свое мастерство, была ли это письменная живопись или скульптура, а потом мы помогали им продавать их работы. Очень многие становились известными после пребывания в The Diary, и именно поэтому мы начали принимать новые заявки несколько лет назад. Роуз отсеивала кандидатов и предлагала оставшихся мне на выбор.

Тот день, когда ее заявление приземлилось на мой стол, я не забуду никогда. Я хотел разыскать ее. Я хотел знать больше, чем просто данные из ее анкеты, хотя это тоже было интересно почитать. Она жила в Форксе всю свою жизнь, отец был начальником полиции, а мать - воспитательницей в детском саду.

Ее жизнь была самой обычной, и переезд сюда, в Сиэтл, был способом доказать свою независимость. Она немного писала, но ее настоящей страстью было искусство. К заявлению было прикреплено несколько эскизов и фотографий больших акриловых картин. Они привлекли мое внимание, как только я посмотрел на них. Я был восхищен сплетением цветов и фактур.

Самым интересным было то, что она лично не подавала заявление. Мужчина по имени Джейкоб Блэк сделал это за нее. Роуз хотела отсеять ее, говоря, что, если она сама не подала заявление, то, должно быть, не связывает Ретрит (п.п.удаленное от цивилизации пристанище, в том числе для творческих людей. Википедия - http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%E5%F2%F0%E8%F2 ) со своим будущим. Я забрал у Роуз документы, заявляя, что разберусь с этим сам.

И вот я уже две недели вне себя, одержимый хорошенькой миниатюрной официанткой из какой-то закусочной. Настолько одержимый, что пошел в эту закусочную в то же утро только, чтобы посмотреть на нее. Я купил отвратительно грязный черный кофе, сел за липкий пластиковый стол и мучил себя, употребляя отвратительное дерьмо только для того, чтобы наблюдать за ней.

Я чувствовал себя гребаным сталкером. Вероятно, и выглядел также, но она потрясла меня. Я хотел знать больше об этой женщине, гораздо больше, чем было написано на невзрачном листке бумаги. Почему не она подала заявку в The Diary, и кто, черт возьми, этот парень, Джейкоб Блэк? Какой ее любимый цвет? Что она сейчас читает? Носит ли она стринги?

И я найду ответы на свои вопросы, потому что она будет в Ретрите, моем Ретрите, и я смогу познакомиться с женщиной, которая превращает меня в придурка.

Я никогда ни на кого не западал, и меня чертовски раздражало, что она производила на меня такой эффект, с первого взгляда. Эта женщина еще даже не разговаривала со мной. Я заказал дерьмо (я отказываюсь признавать, что это был кофе) у блондина, у которого на бейджике было написано, что его зовут Майк, и просто наблюдал за ней. Ее бедра покачивались, когда она подходила, что бы поставить еду на стол, и хихикала с посетителями.

Я серьезно задумался, должен ли я принять ее заявление, главным образом потому, что сейчас у меня брюки превратились в палатку. Если она оказывает на меня этот эффект сейчас, то что произойдет, когда я заговорю с ней?

Раздался звонок внутренней связи, и страстный голос Розали заполнил мой офис.

- Эдва ... Простите, мистер Каллен, вы хотите кофе сейчас?

Одна вещь, которую я любил в Роуз, - была ее способность найти компромисс. Когда мы развлекались - я был Эдвардом, когда работали - мистером Калленом. Нужно любить женщину, которая на это способна.

- Нет, Розали, пожалуйста, давай встретимся в зале заседаний номер три. Я там выпью кофе, и подготовлюсь к встрече с Аро. Спасибо.

Я встал, захватив с собой файл, и вышел из кабинета.

~*~

Всё прошло хорошо, Aрo был полностью с этим согласен. Мою брюнетку одобрили, ведь она подавала большие надежды. Я не думаю, что Aрo имел ввиду то, о чем мечтал я, ведь речь шла совсем о другом. Он сказал, что мог бы ее многому научить, и раскрыть талант, которым она уже обладала. И опять ход моих мыслей завел меня совсем в другое русло. Все, что я должен был сделать, это позвонить ей и сообщить, что она принята.

Я сидел, уставившись на телефон, держа перед собой ее контактные данные. Мне интересно, как она отреагирует. Она хотя бы знает, что этот парень, Джейкоб, подал заявление от ее имени? Я глубоко вздохнул и набрал ее номер.

- Здравствуйте, закусочная Майка, - я не мог понять, мужской это голос или женский.

- Здравствуйте. Я хотел бы поговорить с Изабеллой Свон?

Какое то время на той стороне провода молчали, а потом раздался тяжкий вздох в трубку.

- Изабелла? У нас нет ... О! Вы имеете в виду Беллу? Одну минуту.

Я услышал глухой звук, когда положили телефонную трубку. Что? Белла?

Я об этом и понятия не имел. В заявлении указано Изабелла, но было вполне разумно сократить ее имя до Беллы. Я надеялся, что это та самая Изабелла, а потом услышал ее голос. Такой сладкий, такой милый, такой чертовски сексуальный.

- Слушаю?

- Эммм… это Изабелла Свон? - я затаил дыхание, молча ожидая подтверждения.

- Да, кто это? – сладко сказала она.

- Мисс Свон, я - Эдвард Каллен. Мы получили вашу заявку на вступление в объединение художников - The Diary, и я хотел бы сообщить вам, что вы приняты. Поздравляю.

Она ничего не ответила. Все, что я мог услышать, были шум и болтовня посетителей на заднем фоне. Это нехорошо. Я начал задаваться вопросом, что я буду делать, если она отклонит мое предложение. Я терял преимущество, которое имел перед этой чертовой женщиной, и не понимал, почему это происходило.

- Я не подавала никакого заявления. Думаю, что вы ошиблись. Мне нужно вернуться к работе.

- Нет, нет, не вешайте трубку! - я звучал отчаянно даже для самого себя.

Возьми себя в руки, Каллен!

- Я знаю, что вы не подавали. Заявка пришла от Джейкоба Блэка.

- Ебаный ублюдок! – выплюнула она в трубку. Это определенно, была подходящая кандидатура, и я возбудился еще больше. У нее очень грязный ротик, и я начал подумывать о том, что бы хотел с ним сделать.

- Мисс Свон?

- Слушайте, я знаю все о вашем учреждении, и меня действительно это не интересует. Джейкоб не должен был этого делать. Я сожалею, что вы зря потратили свое время.

Нет! Она не могла сказать нет! Я не позволю ей. Я заберу ее на Маунт-Рейнир (п.п. Национальный парк, на территории которого находится Стратовулкан в штате Вашингтон), даже если мне придется похитить ее.

Что, черт возьми, со мной происходит?

- Мисс Свон, вы понимаете, какая это честь быть принятым в The Diary? – говорил достаточно резко. Мне нужно было сохранить свое лицо.

Я услышал, что она цокнула языком; Блять, цокнула мне, Эдварду Каллену!

- Я знаю, что это такое, и честно говоря, мистер Каллен, я не заинтересована в том, чтобы мои работы вешали на стены корпоративных мудаков.

Ну и что, блядь, я должен был на это сказать?

Эта женщина сводила меня с ума.

- Мисс Свон, я думаю ... - но не было никакого смысла продолжать этот разговор, потому что она положила трубку, обрывая его.

Я бросил телефон через весь офис и зарычал. Я собираюсь получить Изабеллу Свон в The Diary, будь то пожар или наводнение. Эта женщина будет моей!